Особенные. Книга 1. Париж

Сиенна пожала плечами.

– Не знаю, что сказать. Этот парень был вежлив, как и положено сотруднику на рабочем месте. Он заговорил со мной, когда я зашла в холл, но я не ответила. Сделала вид, что не могу говорить.

– Спасибо. Благодаря тебе и Этьенну, я вовремя узнала, когда он соберется выходить из здания. Без вас все пошло бы наперекосяк. Я много тренируюсь, но мой предел перевоплощения все еще составляет около двух с половиной часов за раз, чертовски неудобно. Свидание должно быть коротким и продуктивным.

– Еще тебе нужен будет пропуск. Если не получится забрать, попробуй хотя бы рассмотреть. Охрана знает этого Эрика в лицо и не особенно обращает внимание на документ. Думаю, мы сможем его подделать.

Сиенна перевернула на сковороде шкворчащий хлеб.

– Хорошо.

Не отрываясь от работы, Дезире переложила сигарету из одного уголка губ в другой. Сиенна вздохнула и поставила перед ней тарелку с тостами с сахарным сиропом, после чего остановилась и выжидающе посмотрела на девушку. Погруженная в свои мысли, та начисто позабыла о завтраке.

Встрепенувшись, Дезире подняла голову, затем взглянула на тарелку, отложила сигарету и осторожно взяла двумя пальцами горячий хлеб.

– Спасибо большое! – наконец сказала она, откусывая огромный кусок.

– Это правда, Малькольма и Томаса действительно поймали эти сволочи из Департамента. Я уверен, старый друг сдал их. Тот, что недавно устроился в ДПОФ на работу. Черт побери, им ведь даже защищаться оказалось нечем! Я оставил им всего по одному флакончику кислоты!

На кухню, заполненную сигаретным дымом и запахом чуть подгоревшего хлеба, вошел Лоренс.

Рукава его рубашки были закатаны, предплечья обеих рук украшало множество шрамов. На сгибе локтя справа виднелся свежий след от иглы.

– Твоей крови не может хватить на всех.

Сиенна достала большую жестяную коробку с верхней полки и вынула из нее вату, спирт и марлевый бинт. Затем она аккуратно наложила повязку на руку парня. В ответ он бережно поцеловал ее в висок. Сегодня его глаза выглядели еще более изможденными, чем обычно, снизу их оттеняли голубоватые синяки. Посмотрев возлюбленному в лицо, Сиенна положила ему два больших тоста и щедро полила их сиропом.

– Не рановато ли? Когда ты в последний сливал кровь? Жак сказал, не больше пинты и не чаще одного раза в два месяца, – встревоженно спросила Дезире, все еще силясь прожевать огромный кусок хлеба.

– То есть, иногда ты все-таки слушаешь, что говорит Жак? – усмехнулся Лоренс, принимаясь за еду, но затем лицо его снова помрачнело, – Так ведь могло быть и со мной, если бы семь лет назад я не разорвал связь с некоторыми людьми, когда решил вступить в Ласточку. Сейчас они все в Департаменте. Упиваются иллюзией того, что чего-то стоят. Им не понять, люди для ДПОФ всего лишь пешки, которых выбросят за ненадобностью, когда на доске появятся фигуры получше. Я оставил еще восемь пузырьков в шкафу, каждому по два.

– У меня остались еще, – отозвалась Дезире, покачав головой.

– А ты возьми три! Ты чаще всех попадаешь в передряги! Ты ведь прямо сейчас сидишь и готовишься к встрече с одним из этих ублюдков!

– В дамскую сумочку Амелии не поместится больше одного. Лучше проследи, чтобы у тебя самого в запасе имелся пузырек. Ты всегда отдаешь все нам, а сам в итоге вынужден вспарывать себе руку. Ты и так делишься с нами всем, что у тебя есть.

Лоренс пожал плечами.

– Что с того, родители сами оставили мне эту квартиру. Она слишком большая для меня одного. Я писал им, что пригласил пожить друзей, они совершенно не против. К тому же, дела в Америке идут хорошо. Отец нашел партнеров и собирается строить новый завод по производству фармацевтической химии, не думаю, что они скоро вернутся. Денег хватает, а вместе с теми, что ты получаешь от аренды вашей с Мишелем квартиры, нам вовсе не о чем беспокоиться. Отличная же схема.

Девушка улыбнулась.

– Спасибо, что согласился принять хотя бы их. Без тебя мы все стали бы одиночками.

Сиенна ласково взглянула на Лоренса, который, насупившись, доедал свой завтрак.

– Он это знает, но терпеть не может, когда его за это благодарят.

Дезире встала из-за стола и наклонилась к Лоренсу, положив руку ему на плечо:

– Береги себя, ладно?

Уже на выходе с кухни она остановилась и добавила, обращаясь к Сиенне:

– У тебя на платье, сзади, шов расходится. Брось его потом мне на кровать, я починю.

***

Без десяти восемь, Эрик сидел за столиком ресторана недалеко от сада Тюильри. Место он выбрал не просто так. В зале было достаточно тихо, и музыка, в отличии от той, что играла в клубе, не мешала особенности работать в полную силу.

«Я наивный идиот из Департамента, я глуповат, но в меру. И я не имею ни малейшего понятия, что передо мной Ласточка», – напомнил себе Брандт.

Раньше телепату часто приходилось играть разные роли, но на этот раз он отчего-то чувствовал себя невероятно странно.

Какое-то время Эрик еще вспоминал все детали своего плана, и ровно в восемь, подняв глаза, увидел Амелию. Девушка не могла опоздать, ведь время трансформации было ограничено.

Эрик встал и помог ей снять пальто, придвинув затем ее стул.

– Вы выглядите усталым, как прошел ваш день?

Амелия вела себя так спокойно, будто знала своего кавалера уже сто лет.

– Да, последние несколько дней действительно выдались непростыми, – признался Эрик, – Жаль, что это заметно по моему лицу. А вот вы выглядите просто великолепно.

Телепат сказал правду: на Амелии было красивое закрытое черное платье, расшитое бисером. Ласточка тщательно продумывала свой образ, в зависимости от того, кого именно предстояло обвести вокруг пальца. Для старого дурака из клуба она выбрала откровенное шелковое платье на тонких бретелях, для дурака помоложе куда более скромное и элегантное.

Когда к ним подошел официант принять заказ, Брандт, оглядев его, сделал вывод, что сам он в этой роли смотрелся лучше.

– Могу предложить вам напитки? – спросил официант, обращаясь к Эрику.

– Да, виски, будьте добры.

– А для вашей дамы?

Эрик не так уж часто общался с девушками, но точно знал: те совсем не любят, когда на первой же встрече кавалер решает, что они будут пить. На этот раз ситуация складывалась не совсем типичная, но он все же решил действовать по той же схеме.

– Я не знаю, мадемуазель нам с вами еще не ответила.

Амелия, не отрывая глаз от меню, на долю секунды подняла брови.

«Надо же, он не собирается просто заказывать мне шампанское. Оно у меня скоро из ушей польется со всеми этими ужинами. Терпеть его не могу», – подумала Ласточка.

– Бокал Мерсо, – наконец сказала девушка, откладывая меню. Затем она сразу же повернулась к своему собеседнику и потеряла к официанту всякий интерес.

– Так, чем вы занимаетесь? Это связано с клубом мсье Лемара?

– Нет, я просто помогал ему по старой дружбе. Я работаю в Департаменте поддержки людей с особенностями, где мы с вами вчера встретились. Моя работа также связана с контролем качества.

Ложь получилась настолько складной, что Брандт удивился сам себе.

– Это же потрясающе! Я думаю, ваша организация делает большое дело!

«А еще большее дело она бы сделала, если бы направила в психбольницу свое собственное руководство. И где же чертов официант с кухни? Время идет, я не хочу проглатывать свой ужин как питон!», – услышал Эрик следом и с трудом подавил смешок.

– Вы уже выбрали? – спросил он, как бы ненароком заметив, что девушка давно закрыла меню.

Амелия кивнула.

Брандт жестом попросил официанта подойти.

– А чем занимаетесь вы?

Девушка замешкалась. Она не ожидала такого вопроса.

– Вы посчитали, что я работаю?

– Я обидел вас этим?

– Нет, напротив. Просто…

«Амелию всегда считают легкомысленной, избалованной нимфеткой. Впрочем, я сама виновата. Иначе информацию никак не достать».

– В обществе обычно принято считать, если девушка не бедна, деньги достались ей в качестве подарка судьбы.

– Так чем вы занимаетесь? – повторил Эрик.

– У меня свое ателье, – неожиданно для самой себя сказала Амелия.

Телепат увидел образ. Ателье из прошлого видения закрыто навсегда. В нем больше нет зеркал и манекенов, вывеска снята. Его пришлось продать, когда владелец погиб на войне. Следующие пять лет молодая женщина понемногу тратит деньги на своих детей, и еще немного на борьбу со своей болезнью, которая медленно отнимает ее силы. Она все так же прекрасна, но в чертах ее с каждым днем угасает что-то неуловимое. Когда старшей дочери исполнилось семнадцать, болезнь победила.

Яркие воспоминания, наполненные эмоциями, пронизывали боль и холод, которые легко передавались наблюдателю.

Эрику с невероятным трудом удалось сохранить безмятежное выражение лица. Он не мог позволить Ласточке догадаться обо всем сейчас.

– Ваш костюм очень красивый. Хорошая работа портного.

Амелия смотрела на него так же приветливо и спокойно, как и минуту назад.

«Мне понадобится куча денег только на ткань, чтобы хватило на такой шкаф, как ты», – добавила она мысленно.

Ее слова вернули телепата в реальность. Он вспомнил: их встреча – взаимный обман. Ласточке нужна информация о брате, а ему самому как можно больше данных об Ордене. Настало время переходить к делу, девушке предстояло еще многое узнать.

– Благодарю вас. На работе у нас строгие правила дресс-кода, да и вообще, честно говоря, правила довольно строги.

Эрик решил, что самым разумным будет выбрать стратегию вечного жалобщика и зануды. Люди обожают сетовать на несправедливости жизни и, в поисках сочувствия, способны разболтать множество важных подробностей.

– Неужели, все так уж плохо?

– О нет, есть и положительные стороны. К примеру, мое расписание. Я крайне доволен, что могу не соблюдать график и приходить в офис только когда это необходимо, или когда сам того пожелаю.

– И часто вы прогуливаете работу?

Голос Амелии и ее выражение лица были такими приятными, что телепату вдруг захотелось выложить все на свете.

Брандт по-ребячески чуть наклонился к ней, рассказывая, будто по секрету:

– Нечасто. Но в понедельник, к примеру, я планирую отправиться в Живерни, подышать свежим воздухом. Полагаю, меня не хватятся. Может, вы хотели бы присоединиться?

Амелия улыбнулась, внимательно разглядывая лицо Эрика. В другой ситуации, Брандт посчитал бы, что девушка просто находит его привлекательным, но Ласточка лишь старалась запомнить его черты во всех деталях.

– К сожалению, именно в этот понедельник у меня неотложные дела.

Эрик поднял руку, подзывая официанта, и жестом попросил повторить виски. Ему хотелось выставить все так, будто глупый сотрудник Департамента становится болтливее от алкоголя.

– Очень обидно, такой приятной компании больше не найти.

– А ваши коллеги?

– О нет, на работе даже поговорить особенно не с кем. Мой коллега Дюваль – самая настоящая задница. Соседние отделы достаточно далеко от нас, а парень из архива даже не здоровается со мной, представляете? Понятия не имею, чем я ему не нравлюсь! Хотя, он вообще нелюдимый, сидит один в самом конце коридора. И его все устраивает.

Эрик сделал большой глоток из нового стакана.

– Запирается изнутри и работает весь день. Не представляю, как он не сошел с ума. Я не утомил вас своими скучными рассказами?

– Разумеется нет! Редко можно встретить человека настолько же искреннего, как вы! – ответила девушка так же по-юношески весело, – Но разве ваш коллега не донесет начальству, когда вы не явитесь в понедельник?

– Нет! Я выбрал понедельник именно потому, что его самого не должно быть на месте. Я все продумал!

Все сообщения телепата добрались до своей цели.

«Архив в конце коридора, дверь заперта изнутри. Там один человек. Этот зануда никому не сказал, что не придет в понедельник. Его коллеги тоже не будет», – Брандт услышал, как Ласточка подводит итоги сказанного. Она сильно волновалась. Желание добраться до записей о брате не давало ей заметить, что нужной информации было слишком уж много.

Когда ужин начал медленно подходить к своему логическому завершению, глаза Амелии на мгновение расширились.

«Пропуск!».

– Можно задать Вам вопрос, который касается особенных людей? – вдруг спросила она.

– Конечно, спрашивайте что угодно.

– Если я знаю человека, у которого есть некоторые странные особенности, могу я поговорить об этом лично с вами?

– Разумеется, вы можете, – ответил Эрик, делая акцент на слове «вы».

– Вы дадите мне свою визитку?

Придав своему лицу крайне рассеянное выражение, телепат запустил руки в карманы пиджака и достал сразу все, что в них лежало.

– Да, простите меня, по правде говоря, я не был к этому готов.

Он смущенно перебирал содержимое карманов. Записная книжка, какая-то квитанция, пара купюр и небольшой желтый прямоугольник.

«Теперь, когда Ласточка видела пропуск, я мог бы ненароком его выронить, но получится слишком подозрительно. Нужно что-то другое», – Эрик судорожно думал, как бы позволить Амелии незаметно украсть документ. Судя по выражению лица девушки, она размышляла о том же. Наконец, в голову телепата пришла довольно хорошая идея.

«Так, левая рука на плече, правая в моей руке. Значит, в правый карман».

– Нет, ни одной визитки. Позвольте, я напишу на листке, – с надеждой сказал Эрик, демонстративно засовывая все свои сокровища в правый карман.

– Пишите.

– Амелия…

Закончив писать свои несуществующие контакты на бумаге, телепат с надеждой поднял глаза.

– Могу я попросить вас об одном танце?

Мысленно Ласточка выразилась так, как совсем не подобает мадемуазель, однако, спустя мгновение осознала, какой шанс ей предоставляет этот олух из Департамента.

– С удовольствием!

Когда они вместе вышли на небольшой танцпол, Эрик взял правую руку Амелии в свою, а левую она положила на его плечо. Вокруг почти никого не было, весь зал окутывал полумрак.

– Нет, так не пойдет.

Брандт придирчиво прислушался, затем отпустил руку девушки и вполоборота повернулся к музыкантам. Кто-то другой, да и сам телепат в иной ситуации, посчитал бы такое поведение невежливым, однако сейчас куда важнее было дать Ласточке шанс незаметно забрать документ.

– Прошу прощения, не могли бы вы сыграть что-то помедленнее?

Музыканты замешкались, вспоминая подходящую композицию из своего репертуара. Все то время, пока они думали, Эрик продолжал стоять, глядя на них, и предлагал варианты. Мысли девушки на мгновение замерли в напряжении, после чего она все же решилась.

«Кажется, он уже достаточно пьян и ничего не замечает», – услышал Брандт наконец.

– Великолепно! – одобрил он первый же предложенный музыкантами вариант.

Зазвучала музыка, подходящая для медленного танца. Амелия вернула свою руку в руку партнера. Пропуск был уже спрятан где-то в ее вечернем платье. Эрик не имел ни малейшего понятия, как именно ей удалось украсть его так быстро и незаметно.

Сознание телепата тщетно силилось осознать всю абсурдность момента. Фальшивая улыбка девушки казалась невероятно искренней, а ее светлые зеленые глаза сверкали в темноте, как две яркие звезды. Внутри появилось чувство, похожее на смущение, совершенно неуместное в этой ситуации.

«Первый раз за очень долгое время я на свидании с девушкой. Хотя в действительности я пытаюсь обмануть шпионку, которая обманывает меня. И все ради того, чтобы украсть информацию на работе, с которой я не хочу вылететь. Кажется, в моей жизни творится черт знает что».

– Это был замечательный вечер, но мне пора идти, – сказала Амелия, когда музыка смолкла.

– У вас теперь есть мои контакты. Мы ведь еще увидимся?

«О, надеюсь нет», – услышал телепат.

– О, надеюсь да, – ответила Амелия.

Эрик и сам надеялся больше никогда не встретиться с Ласточкой. Их следующая встреча неминуемо означала бы, что без проблем обойтись не удалось. Он кивнул и подал девушке ее пальто.

Только когда Амелия ушла, Брандт проверил карманы. Пропуска не было, все шло по плану.

«Разумеется, будет лучше, если Ласточку не поймают. В таком случае в архиве останется лишь ее запах, по которому Дюваль сможет сказать, что к нам проник чужак. На меня подозрение не упадет, ведь по правилам Департамента, я ничего не должен знать о технологиях Ордена и о том, что эта информация хранится нашем в архиве. Выходит, мне совершенно незачем пробираться туда. А если ее поймают…».

Телепат вспомнил: на этот случай у девушки имелся собственный план. Для защиты дорогих ей людей, она была готова выпить кислоту, но только не попасться в руки ДПОФ. Намерения эти звучали вполне убедительно. Сведения об их знакомстве с Эриком Брандтом при таком раскладе тоже остались бы тайной.

Оплатив счет, телепат отправился домой. Сегодня ему еще предстояло послушать мысли мужчины из клуба. Вечером тот должен был получить письмо с указанием места и времени проведения следующего собрания Ордена Скарабея. На этот раз Эрика интересовало только время, так как он собирался следить за происходящим, не покидая своей гостиной.

До квартиры Брандт решил прогуляться. Погода еще не стала совсем холодной, а возможность немного проветриться выпадала нечасто. Погруженный в свои мысли о прошедших и предстоящих событиях, телепат не увидел за собой хвост. В действительности, он и не смог бы заметить двух молодых людей, следящих за ним, ведь от цели их отделял почти целый парк.

– Направился влево по Риволи. Думаю, повернет на Кастильон или Камбон, – сказал Клод.

Его глаза без труда различали объекты на расстоянии почти в пятьсот метров.

Этьенн, сидевший на лавочке рядом с другом, замер и прикрыл глаза.

– Туфли фирмы Massaro?

– Не знаю, слишком темно. Да и я не особенно разбираюсь в туфлях.

– А этот парень, похоже, разбирается. У них крепкая подошва и каблук, отсюда слышно.

Ласточки поднялись и не спеша направились вслед за сотрудником ДПОФ.

– Гулять любит, не то что эти хлыщи из Ордена. С ними все проще: подождал, пока они сядут в машину и скажут адрес, а дальше можно и на метро доехать.

Этьенну прогулки холодным ноябрьским вечером не приносили особенного удовольствия.

– Не думаю, что придется идти далеко. Ускорься, здесь много поворотов, я так его потеряю. После Вандомской площади налево, – велел Клод.

Повернув на улицу Капюсин, друзья остановились. Тротуар по обе стороны от дороги был пустым. Этьенн вновь прислушался.

– Шаги на улице Волне.

Заглянув за угол, молодые люди увидели, как Эрик вошел в подъезд своего дома.

– Третий этаж, чугунная дверь. Один замок. Слышу щелчок выключателя. Есть свет в окне?

– Нет. Значит, окна на другую сторону, – ответил Клод.

– Вот и все, здесь по две квартиры на этаж. Получается, мы знаем, где он живет. В бар?

– В бар.

Друзья развернулись и направились подыскать какое-нибудь приличное питейное заведение, чтобы отметить пятничный вечер. На выходных им предстояло еще много работы.

***

В субботу, около половины первого Дезире вошла в квартиру, держа в руках большой сверток с тканью и два конверта. В одном из них находилась срочная телеграмма для Амелии от старого жука, которую Ласточка забрала в отделении почты в центральном округе. Второй, с американскими марками, она достала из почтового ящика на первом этаже.

– Держи.

Швырнув ткань на диван в гостиной, Дезире протянула один из конвертов Лоренсу. Молодой человек открыл его и с улыбкой начал читать.

– У них все хорошо, зовут в гости. Хотят познакомиться с моей невестой.

Сиенна, сидевшая в кресле с маленькой чашкой и блюдцем, едва удержала глоток кофе во рту. Не без усилий она все же проглотила его.

– Ты сказал им, что у тебя есть девушка?

– Нет, я сказал, что у меня есть невеста.

Щеки Сиенны загорелись ярким румянцем. Она выглядела так, будто была одновременно невероятно тронута и очень обеспокоена.

– И рассказал об обстоятельствах нашего знакомства?

– О том, что встретил тебя в подворотне, после того, как ты убила человека? Нет, не сказал, – ответил Лоренс, усмехнувшись.

– Это не смешно!

Девушка отставила чашку и спрятала лицо в ладони.

– Перестань, прошло почти четыре года! Когда уже можно будет шутить об этом?

– Пока все еще нельзя! А про мою особенность ты рассказал?

Лоренс поднялся с дивана и присел перед Сиенной на колени.

– Особенность моей мамы – слезы повышенной кислотности. Концентрация кислоты в них такая сильная, что одна капелька способна проделать отверстие в полу до первого этажа. Они разъедают все, кроме ее собственной кожи. Потому отец шутит, что мама всегда должна быть в хорошем настроении.

Сиенна невольно улыбнулась.

– Поверь мне, они будут рады. Разберемся здесь со срочными делами, и, если ты будешь не против, можем съездить к ним на рождественские каникулы.

Дезире тоже улыбнулась и развернула листок с телеграммой.

– Этьенн, Клод, собрание сегодня после шести! – крикнула она спустя минуту куда-то вглубь квартиры.

– Скажи, зачем так орать? Сколько лет тебе нужно, чтобы запомнить? Я и так тебя слышу!

В дверном проеме появился измученный Этьенн.

– Прости. Ты, судя по всему, спал.

– Вчера нам удалось найти просто отличный бар с недорогой выпивкой, – пояснил Клод, тоже проходя в гостиную. В отличии от своего друга, он выглядел вполне свежо.

– Вы узнали, где живет тот кретин из Департамента?

– Да, восьмой округ, на улице Волне. Все, вплоть до квартиры.

– Спасибо, я вам должна. Если все пойдет по плану, нам его адрес не понадобится, но такая информация никогда не бывает лишней.

– Так что ты сказала по поводу собрания?

– Жук занят сегодня вечером после шести. Необходимо проследить за ним вот по этому адресу.

Дезире приложила палец к строке с адресом отправителя на конверте.

– Какой же он идиот! – покачал головой Этьенн.

– Я не пойду, от меня на расстоянии толку немного. К тому же, осталось совсем мало времени до понедельника. У меня меньше двух дней, чтобы сшить чертов костюм и продумать план.

Все собравшиеся посмотрели на Дезире. Девушка подняла глаза в ответ.

– Что-то не так?

– Нет, ничего, – сказал Этьенн.

Снова переубеждать подругу было бесполезно.

Дезире отправилась в свою комнату, где распаковала сверток и достала карандаш и мерную ленту.

– Сиенна, нужна твоя помощь! – снова крикнула она, заставив страдающего похмельем Этьенна недовольно цокнуть и поморщиться.

Встав перед зеркалом, Ласточка сняла свою одежду, закрыла глаза и представила образ максимально подробно. Снова открыв их, девушка увидела в отражении знакомое лицо сотрудника Департамента.

– Чем помочь? Ого…

Заглянув в комнату, Сиенна невольно прикрыла глаза рукой.

– Перестань, он же ненастоящий!

– Ты что, заставляешь мою девушку смотреть на других мужчин без одежды?! – выкрикнул Лоренс из гостиной.

– Она единственная, кто видел его лицо вблизи! И у меня пока нет одежды такого размера! Боже мой, ладно!

Дезире стащила с кровати покрывало и завернула в него получившегося Брандта.

– Посмотри, похоже вышло?

Сиенна подошла ближе и прищурилась. Перед ней стоял высокий молодой мужчина, на вид лет двадцати восьми. У поддельного Эрика были густые аккуратно подстриженные каштановые волосы и чуть прищуренные золотисто-карие глаза, глядевшие на нее уверенно и даже слегка насмешливо. На носу и щеках виднелись едва заметные веснушки. Дезире воспроизвела все мельчайшие детали, вплоть до ямочки на подбородке.

– Да, один в один.

– Поможешь снять мерки? – довольно спросила Ласточка.

– Дезире! – голос Лоренса зазвучал предупреждающе.

– Тогда иди сюда и помоги сам!

***

Клод и Этьенн заняли выжидательную позицию недалеко от дома Леонарда Лассаля, члена Ордена Скарабея.

– Я вернусь поздно, дорогая, – сказал он жене, выходя за дверь и усаживаясь в машину.

Мужчина закрыл за собой дверцу и автомобиль скрылся из виду.

– Слышал? – спросил Клод.

– Разумеется, это всего в трех станциях отсюда.

Этьенн без труда разобрал адрес, который Лассаль назвал водителю. Друзья бросились в метро.

Они прибыли на место за несколько минут до старика. Выйдя из машины, Лассаль быстро исчез за тяжелой черной дверью без вывески.

Ласточки расположились в уличном кафе в паре домов от места встречи Ордена. Дрожа от холода, Этьенн закрыл глаза и прислушался.

– Говорит «сегодня недалеко». Значит, адреса меняются. Пароль – «Гнев Исиды». Там внизу большой зал, в нем много людей и…