Падая со дна

– Иди спать, я пока останусь…

***

Звонок на мобильный разбудил Арсения, и парень, сонно бормоча проклятия, ответил. Вскочив с кровати сразу к шкафу, он схватил первые попавшиеся джинсы, футболку и спешно одевался.

– Пусь, ты куда? – села Вика, потирая сонные глаза.

– Скоро приеду. Я быстро!

– Я спросила куда, а не…

– Вика! Спи! – прикрикнул взволнованный и выскочил из квартиры.

***

Рассвет. Одноэтажное здание с красочной вывеской, зазывающей юных борцов на тренировки по различным видам единоборств. Бокс, кикбоксинг, муай-тай и другие виды ударных, позволяющие детям совершенствоваться физически и сознательно.

Самое интересное проходило в подвале. Бойцовский клуб. В нерабочее время спортивных секций, заинтересованные и азартные могли насладиться зрелищем, а также заработать на тотализаторе. Желающих поучаствовать, как обычно, было больше, чем принимали организаторы. Но когда пожилой владелец увидел самого Артюжева, подопечного своего покойного друга – заслуженного тренера кикбоксинга международного класса, сразу решил вопрос с очерёдностью участия.

Дима, приехавший в то место, которое клялся обходить стороной, решил возникшую финансовую проблему по-своему.

Бои окончены уже более двух часов назад, а он ещё лежит в одной из комнат, на диване, одетый в синий спортивный халат и чёрные шорты.

Лёд на отбитом мускулистом теле меняли уже в третий раз, а на лице, не до конца отмытом от крови, красовались несколько новых швов. Оба над левой бровью.

– Ебать! Я думал шутка! – слишком громко для битой головы воскликнул Арсений, и Дима чуть повернулся, пытаясь увидеть его отекающими глазами:

– Поможешь?

– Тебе в больницу надо! Совсем идиот?! Давай до дома, а там скорую вызовем!

– Не надо… – еле шевелил разбитыми губами Дима – Поможешь или нет?

– Долбаёб…

Дима еле поднялся, опираясь на друга, и взял правой рукой рюкзак, с торчащими сверху вещами, в которых он пришёл в это проклятое место.

– Давай возьму? – спохватился Сеня, и освободив руки битого, повёл его на выход, перекинув руку горе-спортсмена через свою шею.

– Мне нельзя домой. Можно у тебя отмыться?

– Можно. Вика охренеет!

По дороге Сеня кидал нецензурные фразы и удивлялся тому, насколько глупо было вообще ввязываться в такое. Отец при погонах, мать – владелица небольшой клиники эстетической медицины. Ради чего было рисковать? Снова бунт и скандал с предками?

– У меня просьба, Сень.

– Пару ночей, конечно, но потом… Димас, у тебя батя всё равно ко мне первому прикатит! Поссорились? Опять из-за армии?

– Да не, я найду где перекантоваться. В рюкзаке деньги, надо отвезти отцу Ромыча.

Сеня встал на аварийке у тротуара и сверлил взглядом качественно отделанного парня.

– Ты чё блин? Ещё и победил?!

– Если бы победил, две сотни не хватило бы. Проиграл, не бесплатно проиграл! А так бы хер он меня сделал!

– Что так можно было?

– Нет, но ты же никому не расскажешь? Парнишке очень нужна была эта победа.

Арсений выруливал обратно на проезжую часть и молчал. Со стороны Артюжева, покрыть долг Ярочкиной – достаточно благородный шаг и это удивляло! Что это? "Глобальное потепление" локального характера?

– Сколько там?

– Пятьсот пятьдесят, сотку оставь мне, плиз, на мелкие расходы. Остальное отвези. Только не Роме! Этому…

– Не доверяешь?

– Сень, он помешался!

– А ты?

– А я хочу хоть чем-то быть полезным.

– Пытаешься искупить вину?

Артюжев не ответил. Не потому, что нечего было сказать, а потому, что друг отличался вниманием и мог подловить раскусив.

– Сень, ты тогда, в универе, откололся от нас. Хотя всегда мимо смотрел на ту дичь, что творили… Сашку пошёл и предупредил…

– Мне выбирать пришлось. Либо быть хорошим другом, либо хорошим человеком… Я не мог по-другому.

***

– Мама!– завизжала Алёнка где-то во дворе, и Саша, бросив печь оладьи, выскочила на улицу. Пробежав босиком по дорожке, выложенной тротуарной плиткой, девушка увидела, как малышка стоит около Артюжева, только что приехавшего и, видимо, сильно пьяного. Парень качался, повиснув на ручке калитки. Тёмная толстовка с обьемным капюшоном скрывала и лицо, но Алёнка всё равно была сильно напугана.

– Алёна, не кричи! А ты что, всю ночь пил? – фыркнула Саша, и подбежав к Диме, сама взвизгнула от вида. – Господи, что случилось?

Хрупкая девушка пыталась удержать того, чей вес был практически вдвое больше её, помогая зайти в дом.

– Я сам. Нормально. Голова только кружится.

– Срочно в больницу! Дима, я вызову…

– Хватит орать. – еле промычал Артюжев, стараясь не шевелить губами, на которых запеклась кровь – Не привлекай внимания.

Спальня. Саша помогала снять обувь тому, кого уже уложила в кровать.

Из кухни шёл горький дым пригоревшего завтрака, и временная хозяйка тихо выругалась, выключив плиту, а затем вернулась в комнату, строго командуя:

–Алёна, выйди и не заходи сюда! Закрой дверь!

– Мам! Я хочу тоже помочь!

– Быстро сказала! В зал! Бегом!– разволновалась Ярочкина, пытаясь снять толстовку с парня, что непереставая стонал. Лицо раздуло, кулаки сбиты, по всему телу гематомы. – Кто тебя так, Дим? Это Симин, да? Или его эти…

– Нет. И тебе не нужно больше бояться. Деньги отцу его вернули, осталось с этими убитыми решить вопрос.

– Дим… Я же сказала, что всё отдам, как только в наследство…

– Он дал всего неделю. Завтра крайний срок. Мы уложились.

– И ты не у родителей деньги взял, да?

– Саш, я, вообще-то, мужчина. Есть вопрос? Надо решать! При чём тут деньги родителей?

– Решала, а что делать-то с тобой?

– Я не спал сегодня. Оставь, само пройдёт.

– Кто же тебя так? – дотрагивались нежные тонкие пальцы его лица, аккуратно поправляя голову и укладывая удобнее на подушку.

– Боксёр один тайский. Но он уже в нокауте.

По тому, как часто дышала, парень понимал, что, скорее всего, Ярочкина опять бросилась в слёзы. Не всхлипывала, просто пыталась отдышаться и, подойдя к окну, закрыла плотные шторы, лишая спальню света.

– Дим… Нокауты, деньги, я вообще ничего не понимаю!

– Тебе и не надо. Сам обо всём позабочусь.

***

Попытка номер четыре. Скромная обстановка: старый, местами подранный линолеум, закрытые белыми простынями зеркала, сервант и телевизор.

– Пожалуйста, проходите, присаживайтесь… – указала жестом на диван в зале Лидия, разбитая своим горем. Она не была лично знакома с подругой племянницы, а девушка не спешила открываться, представившись стажёром следственного комитета и настаивая на очередном опросе в рамках расследования уголовного дела.

Виктория прошла за хозяйкой, не снимавшей уже несколько дней свой чёрный платок.

– Лидия Владимировна, примите мои соболезнования… Сложно представить, насколько Вам сейчас тяжело.

Серова с самого начала рвалась к тётке, но та, не совсем адекватная и кружившаяся в хлопотах, связанных с похоронами мужа, не могла уделить ей должного внимания. К тому же, её уже неоднократно допрашивали в полиции. Что она там наговорила – тоже было неизвестно.

– Скажите, когда в последний раз вы видели Сашу и Алёну?

Женщина надула щёки и задумалась. Но не о том, когда видела, а о том, стоит ли вообще ей об этом говорить.

– Лидия Владимировна, несчастья свалились на Вас одно за другим… Сначала брат, потом муж, племянницы пропали… Вы же были в хороших отношениях? Столько помогали…

– Вот именно! Вот именно, БЫЛИ! – разозлилась вдова – Сколько я и с Алёнкой помогала, и вообще… А она…

– Что она?

– Я попросила Сашу приехать. Это тогда было, в день убийства… Мы поссорились…

– Бывает. В каждой семье есть разногласия. – располагала к себе хитрая – А из-за чего?

– Неблагодарная, вот из-за чего! И жадная!

– Жадная?

– Ей в наследство половина этой квартиры от отца могла перейти. Нам с братом мать оставила напополам. Мы с мужем здесь всю жизнь прожили! Детей вырастили! Я предложила Саше, мол, ну куда тебе? И дом, и машину брата, и полквартиры… А эта гадина…

– Отказалась? – сохраняла Вика спокойствие, понимая, что если сейчас встанет на сторону подруги, то вообще ничего не получит.

– Сказала: «Раз отец при жизни не отписал, почему я должна?!». Сволота… Психанула, дверью хлопнула. Что брат был скрягой, что она! У него зарплата-то на заводе какая была? Нет, каждую копейку экономил, складывал… Муж у него в долг просил однажды, так он его послал, говорит иди работай. А мой работал! Просто не везло. То тут не получилось, то там не срослось. А эти… Бедные они, конечно! Сашка сидела, хвасталась, когда на кухне чай пили, платье ей отец купил за пятьдесят тысяч! Пятьдесят!

– Дороговато… Для нашей то Саши, у которой очень скромный гардероб. – вырвалось у Вики, но Лидия не придала значения этому комментарию.

– Да эта жадность его! Были у него деньги, были! И она работала!

– Так, а чем закончилась тогда ссора? Что ваш муж говорил по этому поводу?

– Ничего не говорил. Я плакала, сидела на кухне. Он проснулся, похмелялся… Сказал, что до гаража дойдёт. Тут десять минут до кооператива пешком. Что-то ему там надо было… Ушёл и пропал. А потом, мне уже из полиции позвонили. Сказали, у Саши беда, приехали за мной и отвезли. Я даже не ожидала, что мой там может быть… Наверное, помирить нас хотел, поговорить. Сашка же после вступления в наследство и разменять квартиру могла!

– Скажите, а знаете ли Вы о том месте, где Саша прятала запасной ключ от входной двери?

– Не Саша! Саша маленькая была, когда брат вышел на улицу и дверь захлопнулась. Тогда он окно выбил, чтобы к дочери обратно попасть. С тех пор там между обшивкой и лежит.

– Не лежит. Я проверяла.

– Значит, забрала.

– А ваш муж знал об этом тайном месте?

– Конечно! И не только он! И соседи знали. Открывали, когда надо. Все ей помогали за отцом ухаживать, а она с ножом да топорами…

– Скажите, пожалуйста, а у девочек остался ещё кто-то из родственников?

– Нет. Мать у них лишённая. Мы самые близкие. А сейчас Сашку если посадят, я и Алёнку заберу. Кто ещё? Не в детский дом же дитя…

– Понятно, Вы держитесь… —коснулась плеча Вика, ликовавшая внутри – Спасибо большое!

***

Обед в дорогом ресторане, влюблённые глаза парня, что улыбался, смотря на свою рыжую колючку, записывающую что-то в заметки телефона.

– Викуль, возможно, сейчас не лучшее время…

– Что опять?!– подняла она свой таинственный и слегка стервозный взгляд.

Ему нравилось это. Огненная сила, острый ум, необыкновенная красота. И каждая веснушка, и каждая ресничка, этот острый носик и мягкая линия губ… Всё, словно под заказ, отрисовано для него.

Она не пытается казаться лучше. Матерится, если что-то не получается и даже в этом, ранее для него неприемлемом, был какой-то определённый шарм.

– Я не хочу больше случайных ночёвок. Надоело придумывать поводы и уговаривать тебя остаться…

– Издалека начал… – заправила она длинные гладкие волосы за ухо и сложила руки на груди.

– Давай ты ко мне переедешь?

– Н-да? А пиписька ромашкой не бабахнет, нет? От счастья-то! – тихо смеялась Серова и мигом стёрла свою улыбку, увидев, как в зал вошёл брат, с которым здесь была назначена встреча. – Закрыли тему!

– Я уже всё слышал! Какую тему?! -отодвинул стул и сел тот, кто сегодня выглядел особенно плохо. Грязная обувь, взъерошенные волосы, щетина, мятая одежда. Щёки сёстры запылали, но это было не смущение, а гнев. Гнев и стыд за эту неряшливость. Она ненавидит это в людях.

– Вика не хочет со мной жить! – недолго думая, ответил обиженный Сеня.

– Кольца на пальце не вижу. Печати в паспортах и забирай! А просто так, носки твои грязные стирать – она не будет! – облокотился на стол Женя, намекая на то, что в семье его слово не последнее.

– Она в принципе не будет, Евгений. -гневом резал пространство Арсений – Ни носки, ни трусы… Ни полы… Это моя женщина! Ты немножко путаешь…

– Твоя-твоя! Всё, решили. – свернула эту случайную перепалку Вика – Жень, у меня есть версия! Я была у тётки…

– Прекращено. —перебил опер.

– Да не, там так интересно…

– Вик, дело прекращено! В связи со смертью подозреваемого. Подробностей нет и не будет. Прячут за семью замками. Я не знаю почему! ФСБшники рулят.

– Смертью… Это… —глотала воздух губами девушка, чувствуя, как резко затошнило – Это может быть…

– Я не хочу об этом думать!—оборвал предположение Серов – Если бы Саша была мертва, то родственников бы оповестили.

– Что ты знаешь? Теперь-то можешь поделиться?! -звучала упрёком Вика, понимающая, что брат и от неё многое скрывал.

– Нечем делиться! Я уже сказал тебе всё. Займ взяла, в микрофинансовой компании, резюме подала своё на должность старшего менеджера отдела логистики в рыбном. Хер знает что там еще…

– Между теми двумя убитыми была драка. – нарушил молчание Арсений – Это Родион Хижевский убил дядю Саши.

– А чего не сказал?! – с укором смотрела Вика и то, как строго вскинула свою коричневую бровь, заставило парня занервничать, что не осталось без внимания со стороны Евгения:

– Окей. А кто тогда убил самого Хижевского?

– Может ты, Жень? – бросила она брату. – Приехал к любимой, а там мужик какой-то левый. Взял и захерачил его по голове топором!

– Любимую?! – не поверил своим ушам Сеня, пока между братом и сестрой летели искры, как при резке металла. – Я думал, Сашка безответно влюблена…

– Да сейчас, конечно! Сень, ты посмотри на него! Сашка – его идеал. Она бы с утреца и ботиночки ему начистила, и обед по термосам сложила! А потом, ночью, на крыльце сидела, как Хатико ждала с этой гребанной работы!

Серов сжал челюсти и молчал. Младшая провоцировала. Прекрасно изучила его раны и сейчас беспощадно посыпала их красным чили.

– А если это взаимно, то почему вы не вместе? – спросил Арсений Серова, но сестра ответила за него:

– Да потому что! Потому что дурак! Да, Жень?!

– Да… Да! Только я думаю о ней. Ты сама то вон покушала вкусно, с парнем на крутой тачке… Она заслуживает лучшего. Я в тридцать шесть, живу в ментовской общаге. Сутками на работе. За зарплату, которая… Что я могу дать?!

– Вопрос не в том, что ты можешь дать, а в том, что хочешь дать и что делать готов. Но всегда же проще сказать, что тебе не нужна баба с ребёнком, да? Герой!

– Я ошибся! Я просто человек, уж простите!

– Во всём, что произошло с Сашей в последние месяцы, виноват только ты! – поднялась Виктория, собираясь уходить, и добавила, шепнув – А как будешь жить с этим – я не знаю!

Глава 8

На третьи сутки стало легче. Хоть на части лица и сохранялся отёк, а тело ломило. Весь день пролежал в кровати, не из-за того, что не мог двигаться… А из-за трепетного отношения Саши к уходу.

Идеально! Кормит с ложки, жалеет… Когда наносила мазь, чуть было не спалился в своей симуляции и не уложил её рядом, в кровать.

Потянулся за телефоном, 21:59.

– Уже почти час не заходила. Наверное, что-то готовит. – пробурчал Дима, когда дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Алёнка:

– Болит? Меня попросили принести тебе таблетки и воду, если будет болеть.

– Да, можно… Чем мама занимается?

– Ушла. – радостно воскликнула девочка, в ожидании того, что было обещано старшей сестрой.

– Как ушла? – вскочил в кровати больной. – Куда? Давно?

– В магазин. Сладенького захотелось, а всё закончилось.

– Так…– откинул Артюжев одеяло и спешно натягивал трико, понимая, что когда Ярочкина попросила его раздать интернет, скорее всего рыскала не очередные знахарские лайфхаки, а изучала незнакомую местность – В какой она пошла магазин? Не сказала?

– Дим, а тебе разве можно вставать? —сложила недовольно руки на груди Алёнка и копировала этим старшую – Саша будет ругаться.

– Лёлик, давай ты тихонечко посидишь, а я быстро сбе́гаю, куда там…

– Я боюсь одна дома! Мама сказала, присмотреть за тобой…

– Бля… То есть блин!

– Я уже услышала. Лежи, обманщик!

– Да как лежать-то? Тачку ещё в городе оставил…

– Н-да уж… А говорил, что у нас всё получится! Из тебя и парень то так себе, не то что папа. Врёшь постоянно и матом ругаешься!

– Знаешь что?! – возмутился Дима, стараясь фильтровать свою речь – Вот не куплю больше…

– Ещё и шантажируешь. Я всё Саше расскажу!

– Если она вообще вернётся к нам…

***

Тёмные, узкие улицы, разбитый асфальт посёлка. Простенькие деревянные домики, которым было уже под сто лет, разбавляли просторные коттеджи. Красивые и современные.

Саша шла по темноте, пряча лицо за старенькой красной бейсболкой, принадлежащей хозяину её вре́менного убежища. Легинсы, олимпийка на простой нательный топ, кроссовки на высокой платформе – удобно, для того, кто в бегах, но прохладно.

Фары ехавшей позади машины осветили дорогу, а после того, как девушка обернулась, съехала на обочину и остановилась. Это было подозрительно, но сейчас, от страха, подозрительным казалось всё вокруг.

– Здравствуй, паранойя! – шепнула Ярочкина сама себе. Воображение рисовало страшные картинки… За каждым кустом мерещился Симин, и это буквально сводило с ума.– И где этот чёртов супермаркет?! На карте всё было ближе…

Он был единственным открытым круглосуточно магазином, и это давало надежду на то, что около него более многолюдно. Пока, только темнота и она.

Чёрный внедорожник с орущей на всю улицу музыкой, объехал выбоину и поравнялся с девушкой, уверенно шагающей в одежде, подчёркивающей каждый изгиб прекрасного тела.

– Здравствуйте! А как до Мирной проехать? – выкрикнул водитель, открыв окно.

– Простите, не знаю, не местная. – ещё ниже опустила голову Саша, скрывая лицо волнистыми волосами.

– А может Вас подвезти куда? Не местная и одна… – Александра мельком глянула на водителя. Мужчина, лет сорока загадочно улыбался и смотрел то на неё, то в зеркало заднего вида.

– Нет! – только ускорила она шаг, а джип так и продолжал плестись рядом.

– А я заблудился вот совсем… Друга ищу, где-то здесь живёт. А может, Вы знаете, где дом Надеждиных?

– Не знаю! – присела Саша, якобы для того, чтобы поправить шнурок, а сама подняла кусок отколотого кирпича, неловко пряча его за бедром.

– Девушка, а у Вас точно всё хорошо? Помощь не нужна?

Саша снова остановилась и нервно осмотрелась по сторонам. Ни души! Только та, зарулившая вдалеке старая тачка и этот непонятный тип на джипе.

– Ладно, пока, красавица! – закрыл окно водитель и что-то добавил, но девушка уже не слышала, что именно.

Дошла! Супермаркет: светло, тепло, безопасно! Кроме неё, по магазину ходили ещё несколько мужчин, но основной поток покупателей давно сошёл, и сейчас продавцы скучали у кассы. Корзинка, товары… Как не воспользоваться таким моментом и не купить простое и удобное бельё?

Коробочные варианты трусов разных размеров, висели наверху, над колготками и носками. И почему именно то, что нужно ей, так высоко? В попытке достать, Саша потянулась, но только коснулась кончиком пальца маленькой пачки.

– Гадство! Где их лесенка? – осмотревшись по сторонам, Саша не увидела подставку, а столкнулась с тем, кто словно лев в любимом мультике Алёнки, выходил на публику, принимая поклон своих подданных. Жёсткий, но бесшумный, благодаря мягким кедам шаг. Холодный жестокий взгляд, смотрящий прямо, не на неё. Поравнявшись, мужчина потянулся, достал нужную коробку, вложил её в руки Саши, но не сказал ни слова.

– Спасибо…– прозвучал её ответ, как томное мурчание.

Прошёл мимо, дошёл почти до конца этого ряда с товарами, чувствуя, как наивный взгляд голубых глаз прилип и стекал по его спине.

Резкий разворот, толчок в стеллаж и вот, складывающиеся как домино ряды накрыли трёх покупателей.

Бьющиеся стёкла, визжащие от ужаса продавцы.

Причину их писка Саша поняла через несколько секунд, когда увидела как спецназовцы в масках и с автоматами ворвались в магазин и схватили тех, кого накрыла эта палитра ассортимента.

– В пол сучара! Рожей в пол! – только и слышалось в унисон с весёлым рекламно-музыкальным сопровождением супермаркета.

Воздуха нет. Сердце рухнуло. И убежать бы. Да куда? От таких не убежишь. Хорошо, что её ещё не уложили лицом на этот грязный кафель! Хотя, кто знает… Возможно, всё ещё впереди. Коробка с трусами смялась в руках. А глаза, смотрящие из-под козырька красной бейсболки, широко распахнулись в ужасе.

Исполнив свою миссию, спецы штурмовой группы выводили из магазина трёх мужчин приблизительно одного возраста.

– А чище нельзя работать? – смеясь, окликнул один из громил в маске того, кто устроил этот погром. Но блондин только прошёл к выходу и остановился между двух рамок, что истерично верещали:

– Слушай, я пробовал. Мне не понравилось! Представляешь, как в аэропорту весело?

– Пиздец ты! Так и не достали, да?– смеялся спецназовец.

– Тише ты, здесь дамы! – вышел капитан на улицу.

Под слёзы и вопли перепуганных продавцов, Саша быстро оплатила то, что уже успела взять, и всё не решалась выйти.

Чёрные минивэны стали разъезжаться, а блондин так и стоял спиной у супермаркета. Попыталась проскользнуть и почти осуществила задуманное, но попалась. Обращённые к ней синие глаза пленили, а голос мужчины казался очень знакомым:

– Глупая Красная Шапочка, что же в лесу и одна? Волкам в зубы смотришь, а охотников испугалась…

Остановилась. Подвисла… Губы разомкнулись в попытке что-то ответить, но Саша передумала. Только опустив голову, быстрым шагом, ушла в сторону с небольшим пакетом в руках.

– Бестолочь… – тяжело вздохнул Надеждин и смотрел на ту, что спешит укрыться в объятьях мрака слабоосвещённой улицы.

Глава 9

Чердак. Сегодня он снова снился ей. Старую самодельную дверь, сколоченную из обычных ошкуренных досок, они с Артюжевым уже открывали, когда обходили дом. Просторная мансарда, возможно, когда-то была жилой, а потом стала обителью ненужных вещей. Там было более пыльно, повсюду с потолка на стены спускалась белёсая паутина… Но сейчас Саше почему-то здесь нравилось. Друг на друге стояли картонные коробки, с тем, что уже давно нужно было бы выбросить. А слева от окна – фортепиано «Заря», которое могли затащить так высоко по лестнице только мазохисты…

Ещё внимание привлёк сундук! Деревянный, старый, тяжёлый. С крышкой, что не закрывалась до конца, оставляя маленькую щель.

Небольшое мутное окно было приоткрыто. Сашу удивило, как сюда не влетели птицы и не свили гнезда.

Подойдя ближе, она увидела следы. Кто-то смахнул пыль с подоконника. Словно вылезал в это окно, выходящее на яблоневый сад.

Осмотрелась вокруг. Напротив фортепиано стоял небольшой письменный стол, с настольной лампой и стаканчиком карандашей. На поверхности, покрытой слоем пыли, была сделана надпись, от которой мурашки побежали по коже: я рядом.

Отец уже трижды снился ей. Обнимал, стоя именно на этом чердаке. Что это? Знак?! Его послание?

Замахав ладонями, Саша пыталась успокоиться и в своих мистических раздумьях не заметила, как Артюжев уже наблюдает за ней со стороны.

– Что такое? – спросил он, и девушка подпрыгнула, взвизгнув от неожиданности.

– Ты чего подкрадываешься?! Напугал блин!

– Проснулся, а тебя опять нет. Слышу, скрипнула дверь наверху. Я извиниться хотел, за то, что накричал вчера. Просто… Блин, ну какие магазины в нашей-то ситуации?

Саша умолчала о том, что произошло в супермаркете. На неё и так обрушился поток гневных высказываний от этого, отбитого в прямом и переносном смысле, человека. Конечно, она понимала, что выходить было глупостью, но те ограничения, в которые попала, делали из неё Горгону.

– Смотри… Здесь надпись.

– Молодец, красивый почерк. – саркастически отозвался Дима, увидев печатные буквы.

– Нет, это не я! Это было, когда я пришла!

– Значит, это ты написала позавчера. Алёнка мне всё рассказала…

– Алёнка много чего говорит! Не всему можно верить! Это ребёнок!

– Ты не ори давай! – улыбался он через боль от не до конца заживших губ – Бывает!

– Я не лунатик!

– Ты на лестнице рыдала. Стояла вон там, у двери.

– Чушь!

– Что снилось? Снова кошмар?

– Нет! То есть сначала да, а потом нет! Какое вообще тебе дело? Я не лунатик!

– У тебя стресс. Я буду приезжать, нельзя оставлять тебя на ночь…

– Бред! У Алёнки слишком хорошо развита фантазия!

– Ладно, давай закроем тему. Ты опять в своём? В Светиной сумке же полно барахла.

– Для чего? Она, очевидно, считает меня твоей подстилкой! Потому что из того, что там лежит, подошёл только один сарафан. И то я в нём сплю! Постирала старые мужские рубашки, думала, найду здесь утюг.

– Давай ты выберешь, что необходимо, я доеду и куплю. Окей? Заодно и тачку заберу.