скачать книгу бесплатно
– Но главное не это! Она при всех моих наводящих вопросах и намёках так и не поняла, что сделала не так и почему этот деспот Малаков потребовал у Кунцевой дать ему другую медсестру, желательно с мозгами. Ей до сих пор не пришло в голову, что она диагностировала у женщины грыжу в мошонке!
Я посмеялась со всеми вместе, а потом поделилась своей историей.
Начала я с того, что моя Таня назвала меня гением. А все гении страдают рассеянностью. И далее поведала о приключениях с тортом. Моя история явно оказалась победителем. Юра, продолжая смеяться, достал из холодильника коробку и спросил:
– И ты собираешься отдать ей целый торт?
Я кивнула.
– Не вижу логики. Давай лучше мы съедим его на глазах у Тани и не поделимся.
– Нет, не могу, – отклонила я его вариант мести. – Пусть она поймёт, что я знаю, и ей станет стыдно.
– А я считаю, твоя Татьяна – настоящая находка! – не согласный со мной Тёткин, кивнув Юре, начал с ним в четыре руки распечатывать торт.
Больше уже никто моих доводов не слушал, потому что торт оказался вкуснее, чем ожидалось. В какой-то момент я поняла, что мне снова не достанется ни крошки. Подскочив к Захару, я урвала с его тарелки последний кусок и в спешке проглотила его целиком, даже не почувствовав вкуса, чем вызвала новый взрыв смеха со стороны жующих коллег. Несмотря ни на что, я была довольна, что моя медсестра считает меня гениальной.
После работы мы собирались встретиться с Захаром. Я со всех ног летела домой и старалась припомнить, что имеется в холодильнике. Забежав в квартиру, решила сначала привести в порядок себя. Наскоро приняв душ и придав волосам вид беспорядочно-сексуальный, я наконец добралась до кухни. Но заглянуть в холодильник мне помешал телефонный звонок.
– Солнце, это я, – начал Захар, и по его голосу я поняла: не придёт.
– Да, привет, – торопливо прервала его я, не позволив продолжить. – Как хорошо, что ты позвонил. Малаков, уж прости, но сегодня не получится встретиться.
Захар осёкся и немного помолчал.
– У тебя что-то случилось? – наконец спросил он.
– Незапланированный аврал, – неопределённо ответила я.
Снова возникла пауза.
– Вообще, это, может, и к лучшему, потому что я как раз звоню, чтобы извиниться: девчонок не с кем оставить. Тоже незапланированно.
– Видишь, как удачно складывается, – с притворным удовлетворением выпалила я. – Увидимся завтра, целую в нос!
Я поспешно нажала кнопку «отбой» и держала её так крепко и долго, что заломило палец. Я пыталась сосредоточиться хоть на чём-то, но мысли перескакивали с одной на другую, и, наверное, именно это спасло меня от слёз.
Не моргая я смотрела в пустоту и ощущала её странным образом материальной: казалось, я могу потрогать мёртвое пространство вокруг, коснуться воздуха, который вдруг стал тяжёлым. Может быть, я сходила с ума, потому что с каждым вдохом пустота проникала в лёгкие и заполняла меня изнутри, сдавливая сердце. Я чувствовала его гулкие удары, размеренные и какие-то деловые. Не было того сумасшедшего ритма, которым оно обычно захлёбывалось при звуке голоса Захара, словно сердце внезапно отяжелело и устало. Я прислушалась: не остановится ли? Но оно продолжало ровно стучать.
Ничего не изменилось вокруг: солнце, прищурившись, через одну из прорех в косматом облаке, пыталось зацепиться лучами за кроны деревьев, стрелки часов перескакивали с цифры на цифру, демонстрируя свою точность и неизменность, и только я чувствовала себя другой. Что-то надломилось и оборвалась внутри от тяжёлого воздуха, сдавившего горло. Я шагнула к окну и увидела, как день опускает занавес, чтобы зажечь звёздную россыпь на ночном небе. Вспомнив любимый фильм, я попыталась представить себя его героиней и для пущей убедительности прошептала:
– Завтра будет другой день. Я подумаю об этом завтра…
Глава 15
Лесная фотосессия
День рождения Кунцевой ежегодно отмечался у неё на даче и был одним из самых замечательных событий года. Людмила Борисовна приглашала всех сотрудников, причём вместе с супругами и детьми, у кого таковые имелись. Праздник удавался всегда, хотя для меня в этой бочке мёда находилась ложка дёгтя: Захар неизменно приходил с женой, которая была хорошо знакома с Кунцевой – когда-то работала медсестрой под началом Людмилы Борисовны. Я старалась исключать Малакова из зоны своего внимания, но иногда это стоило слишком больших усилий, и вместо радости от общения с коллегами в нерабочей обстановке у меня появлялось чувство усталости.
На этот раз я решила взять с собой Димку: как-никак – он один и есть моя семья. Его хорошо знали все, потому что не только слышали от меня многочисленные истории о сыне, но и общались с ним во время врачебной практики, которую он проходил у нас, учась в институте.
Дача у Кунцевой была старая с огромным участком земли, создававшим иллюзию присутствия в лесу на дикой природе. Правда, кроме докторов, других дикарей не наблюдалось. Дикие звери, если такие водились поблизости, держались в стороне, напуганные громкими разговорами и взрывами смеха. Кунцева, в джинсах и лёгкой курточке, с волосами, собранными в узел на затылке, была вовсе не похожа на главного врача крупной частной клиники. Без административного лоска она казалась значительно моложе, и о возрасте можно было догадаться только по годам мужа, с которым, как все знали, они были вместе со школьной скамьи. Аркадий Александрович выглядел уставшим и совсем не спортивным человеком средних лет. Работа его не имела никакого отношения к медицине, но, прожив столько времени с врачом и общаясь с медиками всех специальностей, он мог поддержать любую нашу беседу на профессиональную тему. Был он, несмотря на свою неспортивность, мужчиной очень привлекательным и, благодаря обширному кругозору и умению говорить, легко завоёвывал женские сердца.
Пока мы с Ириной Митрофановной резали помидоры к шашлыку, Димка беседовал с Аркадием Александровичем, делясь опытом ординатора. К ним присоединились остальные доктора, все без исключения любившие шутить над молодыми коллегами.
– Значит, Дмитрий, скоро ты станешь коллегой Малакова? – спросил Сиротин.
– Ну, в общем врачебном смысле да, но я специализируюсь в реаниматологии, не в урологии, – уточнил Димка.
– Запомни, что только урологи и реаниматологи радуются при виде мочи, капающей из катетера пациента! – под дружный смех обосновал свою точку зрения Сергей.
Я сунула маленькую помидорку в рот и присоединилась к обсуждению. Димка пробудил интерес к студенческой теме, и все, кто по совместительству подвизался на кафедрах, принялись рассказывать случаи из преподавательской жизни.
Сиротин, помешивая угли в мангале, кричал:
– Мой студент в заключении по вскрытию криминального трупа написал: «На больном обнаружено две раны: одна смертельная и одна, к счастью, нет».
Все развеселились и начали вспоминать цитаты из ученических записей. Тёткин замахал руками, по его щекам лились слёзы, и непонятно было, плачет он от смеха или от дыма, разъедавшего глаза.
– Мой интерн не далее как вчера описал пульс пациента как ритмичный, хорошего наполнения, три раза в день!
Снова раздался смех.
– Могу поспорить, что это был Кошкин, – вступил в разговор Захар.
– Как ты догадался? – удивился Марк.
– Он написал в истории болезни, что обследование прямой кишки показало нормальный размер щитовидной железы.
Здесь уже все заплакали точно не от дыма, валившего из мангала.
– Всё не так плохо, как вы думаете, – старался перекричать смеющихся Сиротин, – всё гораздо хуже! – Смех стал только громче. – Я созвонился с руководителем Кошкина по интернатуре, он поведал, что у паренька папа большой человек в городской администрации.
– Абсолютная правда, – подтвердила Сирина, подошедшая с Андреем к хохочущей компании. – Так что по поводу «паренька» можете не переживать: врачом он работать не будет, ему уже готово кресло в отделе здравоохранения. Лучше налаживайте связи с интерном Кошкиным: могут пригодиться в будущем, – многозначительно добавила моя «любимая» пациентка.
– Да, смех сквозь слёзы, – заметил Аркадий Александрович.
Таня принесла большой поднос с шашлыками, нанизанными на шампуры.
– Красота какая! – воскликнул Сиротин, раскладывая мясо на мангал.
– Только вредно очень, – заявил Сирин.
– Вредно, Андрюша, всё, – Людмила Борисовна расставляла тарелки на огромном столе, установленном прямо под соснами.
– Даже мёд, если его положить в дыхательное горло, – добавил Димка.
– Хорошее начало для реаниматолога, – прокашлял сквозь смех Захар.
Я обняла Димку и поцеловала его в ухо. К Малакову подошла жена и принесла ему бутерброд с сыром.
– Попробуй, какая вкуснота!
Захар наморщил нос:
– Не хочу перебивать мясной аппетит. Буду ждать шашлыки.
Каждый раз, когда супруга подходила к нему, Малаков избегал встречаться со мной взглядом, словно чувствовал себя неловко.
Я стояла, обняв Димку, и наблюдала, как вокруг Захара крутится маленькая полная восточная женщина, впервые за все годы не чувствуя укола где-то глубоко в сердце, словно дело касалось абсолютно посторонней для меня пары малознакомых людей. Они никогда не брали с собой своих девчонок, но Анна неизменно демонстрировала их последние фотографии. Вот и сейчас, отойдя от мужа, она завладела вниманием Олимпиады Петровны и принялась рассказывать об успехах младшенькой в танцевальной школе.
Малаков подошёл к нам.
– Рад, что тебе нравится твоя специальность, – обратился он к Димке. – В медицине сейчас появляется всё больше и больше случайных людей, не готовых врачевать, как вот недавно упомянутый Кошкин…
Димка высвободился из моих объятий, словно подчёркивая тем самым свою взрослость и независимость, и с удовольствием поддержал тему.
Я знала, что Малаков пользуется у него большим уважением, и мне это импонировало. Я взглянула на двух дорогих мне мужчин, а затем, чмокнув сына в щёку, покинула мужскую компанию и присоединилась к девчонкам, накрывающим стол. Практически все были в сборе, опаздывали только Мухин, Антонов и пара регистраторов. Новая проктологиня решила не нарушать нашей тёплой компании и отказалась от приглашения.
Мясо было готово, и все, налив вина в бокалы, приготовились к тосту, которым традиционно начинал череду поздравлений Аркадий Александрович. Олимпиада Петровна суетилась с шашлыками, а остальные с нетерпением ждали речь Кунцева.
– Дорогие друзья! – провозгласил он. – По просьбе именинницы я нарушаю традицию и передаю первый тост ей.
Все захлопали. Людмила Борисовна улыбнулась.
– Дорогие мои коллеги, – начала именинница. – Ровно пять лет назад мы впервые собрались за этим столом. И с тех пор каждый год у меня самый лучший день рождения, какой только можно пожелать, – переведя дыхание, главная продолжила: – Вы моя семья. Я провожу с вами больше времени, чем со своим мужем.
Аркадий Александрович, соглашаясь, закивал головой.
– Вы мне очень дороги, – добавила она, – и я благодарю всех и каждого из вас за то, что вы рядом, что мы вместе, что я всегда могу положиться на вас. Спасибо, что вы пришли сегодня, за ваши тёплые слова и замечательный праздник, который для меня организовали. Я хочу поднять этот бокал за моих близких, моих коллег, моих друзей – за вас.
Запыхавшись, от калитки бежал Антонов, размахивая букетом цветов.
– Мне налейте! Я присоединяюсь к тосту!
Таня протянула ему бокал, и он залпом его осушил. Все увлечённо жевали, только Олимпиада Петровна, оставаясь на посту, быстро нанизывала новые куски мяса на освободившиеся шампуры. Вдруг она замерла, глядя в сторону калитки. Юра, стоящий рядом со мной, ткнул меня локтем в бок, указывая на тропинку.
– Глазам не верю, неужели… – пропел он, и я, переведя взгляд туда, куда все вдруг стали указывать пальцами, увидела Мухина, идущего с регистраторшей Оксаной.
Они не просто шли вместе, они явно приехали вместе, и их лица светились загадочно счастливо.
– Ну, наконец и опоздавшие в сборе, – поприветствовала Кунцева вновь прибывших.
Припозднившаяся пара приняла протянутые им бокалы с вином и тарелки с едой.
Все удивлённо переглядывались, теряясь в догадках. Мухин прокашлялся:
– Людмила Борисовна, мы присоединяемся ко всем поздравлениям, несомненно уже прозвучавшим до нашего прихода, и хотим пожелать вам здоровья прежде всего и ещё раз здоровья.
– Остальное у вас уже есть, – добавила Оксана, – и муж, и дети, и любимая работа.
– Да, – продолжал Мухин. – Ну, и чтоб предупредить все ваши догадки и предположения, уважаемые коллеги, позвольте проинформировать, что мы с Оксаной вчера подали заявление в ЗАГС и через два месяца приглашаем всех на свадьбу.
– А-а-а-а-а! O-о-о-о-о! – раскатилось по лесу. – Ура! Поздравляем! Горько!
Все, конечно, были удивлены.
– Коллеги! Внимание! – прервал поток поздравлений наш лор. – Не забывайте, что сегодня совсем другой повод для праздника! Я предлагаю всё-таки поддержать мой тост и выпить за здоровье Людмилы Борисовны!
– Да, пусть мы все будем здоровы, – провозгласила Кунцева и, чокнувшись с Мухиным, выпила до дна.
Антоха незаметно подкрался ко мне и прошептал:
– Теперь в каждом ухе по мухе. Интересно, она его фамилию возьмёт?
Я от неожиданности подавилась шашлыком, который жевала, и закашлялась. Юра, довольный произведённым эффектом, постучал по моей спине и пошёл к другой жующей компании.
Я пробралась к столу, чтобы посмотреть, всё ли успела попробовать, и оказалась рядом с Леной Новиковой. Она стояла со стаканом минеральной воды и, похоже, ничего не ела.
– Лена, вы многое пропустили, не попробовав шашлык, – обратилась я к ней.
– Я меняю поздний ужин на утреннюю зарядку, – попыталась сострить женщина.
Я вопросительно посмотрела на Рудика, но тот лишь пожал плечами, жуя за обе щеки.
– Рудику достанется ужин за двоих, – констатировала факт я, накладывая на тарелку любимую селёдку под шубой.
– Нина Викторовна, селёдку я сделала! – крикнула мне Таня.
– Ты её от меня приготовила или от себя? – спросила я в шутку.
– От вас, от себя я сделала заливную курицу, – на полном серьёзе ответила медсестра.
– Нинка, шуба у тебя получилась умопомрачительная, – засмеялась Карасёва, выгребая себе остатки салата.
– Хоть бы успеть попробовать, чего я тут наготовила, – сказала я, глядя, как быстро пустеют тарелки на столе.
Полина, доев «мою» селёдку под шубой, предложила:
– Пойдём прогуляемся.
Я оглядела оставшиеся угощения и, не обнаружив ничего, что ещё хотела бы попробовать, согласилась.
Лес вокруг был просто сказочный: высокие сосны, пушистые ёлки, редкие берёзки и почти полное отсутствие подлеска. Идти было легко.
В первую очередь мы, конечно, обсудили новость про Мухина. Никто не ожидал такого поворота событий. Старый холостяк Мухин и Оксана, которая неоднократно доставала его своими глупыми ошибками!
– Нужно быть достаточно умной, чтобы выглядеть такой глупой, – констатировала факт Полина.