Второй куплет

Она выбрала черное мини-платье, слегка плиссированное. Сверху – объемная куртка-косуха из искусственной кожи. На ноги – черные колготки с кружевным узором, которые выглядели одновременно дерзко и утончённо. Массивные ботинки на платформе завершали образ.

Она распустила свои длинные, чуть волнистые светлые волосы, и они красиво легли на плечи, смягчая резкие линии куртки.

В зеркало на неё смотрела девушка, которая, кажется, могла бы стоять и на переводе с японскими бизнесменами, и на рок-концерте.

Вот так и живём. Вроде филфак – а через день ты уже почти альтернативная дива.

Она провела пальцем по губам. Подумала, не добавить ли чёрную помаду, но передумала. Решила остановиться на чётких стрелках и чуть более тёмной помаде, чем обычно.

Без перебора. Я всё-таки не часть их группы. Пока.

Она ещё раз оглядела себя.

Внешне – чужая среди своих. Внутри – как дома.

В гостинице Зарина вошла в общий зал для стаффа и почти моментально поймала на себе несколько удивлённых взглядов.

Первым отреагировал Лео. Он вытянул шею из-за кофемашины, мигом отставил стакан и хохотнул:

– О-о-о, гляньте-ка на нашу переводчицу! Ты уверена, что не перепутала работу и кастинг в группу?

Зарина вскинула бровь.

– Я подрабатываю двойником Лияма, если он вдруг решит сбежать.

Эзо, стоявший с папкой у окна, кивнул с лёгкой полуулыбкой:

– Стиль зачётный. Чёрный тебе к лицу.

Арес, барабанщик, фыркнул:

– О, ну всё. Одна Зарина – и нас теперь будут звать «Бойз энд Ван Герл».

Лео не унимался:

– Нет-нет. Её надо поставить на сцену. У нас слишком мало лиц, на которые приятно смотреть.

Зарина покачала головой.

– Ладно вам. Я просто решила, что сегодня хочу вписываться в ваш местный антураж.

И в этот момент открылась дверь, и вошёл Лиям.

Он остановился в проёме, провёл взглядом по ней – медленно, будто сканируя. Его чёрные волосы были, как всегда, собраны в низкий хвост. Лицо – каменное, только уголок губ чуть дёрнулся.

– А это что за готическая принцесса у нас тут?

Зарина сцепила руки на груди.

– Хоть кто-то должен поднимать тут эстетику.

Лиям приподнял бровь:

– Подозреваю, твои переводы сегодня будут в два раза драматичнее.

Она фыркнула:

– Только если ты сам начнёшь говорить стихами.

Все рассмеялись, и напряжение в воздухе слегка спало.

До пресс-конференции оставался час. В машине ехали вдвоём.

Лиям смотрел в окно, Зарина проверяла в телефоне программу мероприятия. На экране мелькали фото фанатских зон. Людей там было – море.

Она шумно выдохнула:

– Вот только не говори, что я должна буду пробираться через это всё одна.

Лиям посмотрел на неё из-под тёмных очков.

– Расслабься. Через толпу ты не пойдёшь.

Машина затормозила перед площадкой. Вокруг – визг фанатов, свет камер. Водитель сказал:

– Господин Аид , дальше не проехать.

Лиям отстегнул ремень и бросил ей взгляд:

– Останься здесь.

Но Зарина уже заартачилась:

– Я же с тобой работаю. Или мне сидеть в машине до вечера?

Он тяжело выдохнул.

– Хорошо. Тогда двигайся рядом и никуда не сворачивай.

Они вылезли из машины. Толпа загудела громче, вспыхнули десятки вспышек. Кто-то крикнул его имя.

Фанаты начали тянуться ближе. Лиям резко встал между ней и толпой, одной рукой придерживая её за локоть.

– Осторожно, – коротко бросил он. – Здесь не прогулка.

Она споткнулась о чью-то ногу, но он перехватил её, удержал, не дав упасть.

– Ты же обещал, что я буду стоять за кулисами, – пробормотала она.

Он склонился ближе:

– Я не обещал, что тебе совсем не придётся быть в эпицентре.

Толпа гудела вокруг, как ульи.

Кто-то визжал:

– Aid, we love you!

Другие кричали:

– Кто эта баба рядом с ним?!

Часть девушек смотрела на Зарину так, будто готова была на неё наброситься.

А мужики из толпы поддакивали друг другу:

– Красотка, слушай, в репертуаре Аида всё самое лучшее!

– Горячая девчонка, брат!

Зарина дернулась, но Лиям лишь сильнее сжал её локоть, давая понять, что не отпустит.

– Не слушай их, – коротко бросил он, ведя её вперёд. – Толпа всегда шумнее, чем думает.

Через несколько минут они добрались до дверей гримёрки.

Внутри пахло гримом, лаком для волос и свежесваренным кофе. Парни из группы уже были там.

Лео подмигнул:

– О, наконец-то! Думали, вас фанаты разорвут по дороге.

Эзо, поправляя лацканы пиджака, хмыкнул:

– Хорошо, что ты в чёрном. Так хоть сливаешься с нашим бунтарским имиджем.

Арес с ухмылкой бросил:

– Или наоборот, из-за тебя сейчас будет новый скандал в прессе. «Неизвестная девушка рядом с Аидом».

Лиям лишь коротко бросил:

– У нас пятнадцать минут. Быстро – все по местам.

Зарина встала у зеркала, выуживая из сумки помаду. Лиям подошёл ближе.

– Ты в порядке? – спросил он тише.

Она вскинула бровь:

– Конечно. Для меня это всё часть работы.

Он чуть дернулся губами, как будто хотел усмехнуться, но не стал.

– Давай без геройства. Если станет плохо, уходи за кулисы.

Она отразила его взгляд в зеркале.

– Уходить – это не про меня. Я сюда работать пришла.

В дверь заглянул менеджер:

– Пять минут. Пора выходить.

Лео, поправляя воротник, буркнул:

– Лиям, если будешь мямлить, Зарина тебя переведёт так, что из тебя сделают романтика года.

Лиям только бросил на него холодный взгляд.

– Если кто-то будет слишком орать или лезть к ней с вопросами, переводить не надо. Просто отойди.

Зарина закрыла сумочку, глубоко вдохнула и кивнула.

– Договорились.

И они вышли из гримёрки, готовые к залу, где уже слышался гул толпы и стук камер.

Зал был полон света и гомона. Фанаты, которым повезло прорваться на пресс-конференцию, махали плакатами, а журналисты обстреливали сцену вспышками.

Лиям – или теперь Аид – стоял в центре стола для спикеров, руки сцеплены в замок. Его выражение лица было ровным, почти отрешённым, но голос звучал твёрдо и внятно, когда он поприветствовал зал:

– Спасибо, что пришли. Рад всех видеть.

Его бархатный голос мгновенно сорвал короткий визг фанаток в первых рядах.

Зарина сидела сбоку, за небольшим пультом микрофона. Она чётко переводила каждый ответ, хоть и держалась слегка напряжённо – обстановка давила количеством камер и любопытных глаз.

Большинство вопросов были предсказуемы:

– Какие песни войдут в новый альбом?

– Планируются ли коллаборации?

– Правда ли, что имидж группы станет более мрачным?

Аид отвечал сам. Его голос звучал хрипловато, с лёгким европейским акцентом, но достаточно внятно, чтобы переводить было легко. Зарина механически повторяла его слова на русском:

– Мы хотим, чтобы новый альбом был более личным…

– Мы экспериментируем со звуком, но остаёмся верны себе…

– Тур охватывает новые города…

Журналисты галдели, микрофоны мигали красными лампочками.

И тут кто-то выкрикнул:

– Личная жизнь! Кто-то появился в вашем сердце?

Арес ухмыльнулся, подтянул микрофон ближе и на английском произнёс, глядя прямо в зал:

– Я обожаю девчонок. Всех-всех! И, честно говоря, останавливаться на этом не собираюсь. Но вот если рядом окажется такая переводчица, как наша… ну просто секси и такая милашка, черт возьми… наверное, я бы даже остепенился.

В зале раздался смешок и одобрительный свист.

Зарина застыла. Щёки слегка налились цветом, но она быстро отвернулась к своим записям.

Лео прыснул со смеху, шепча Эзо:

– Переведёт? Не переведёт?

Зарина подняла взгляд и сухо произнесла в микрофон:

– Арес сказал, что… э-э… он обожает своих фанатов и ценит каждую поддержку.

Толпа рассмеялась ещё громче. Те, кто понимал английский, уже хохотали и кивали друг другу.

Аид повернулся к Аресу, его серые глаза сузились. Он отодвинул микрофон ближе и сказал спокойно, но глядя прямо в Зарину:

– Я предпочитаю не смешивать работу и личное. Особенно когда кто-то переводит за меня слова, которых я бы никогда не сказал.

Его тон был ровный, но в глазах скользнула насмешка.

Зарина дернула плечом, бросив ему взгляд:

– Так переводи сам, если не хочешь, чтобы я фильтровала.

Лео уже треснул себя ладонью по столу:

– Боже, дайте им отдельную комнату!

Фотокамеры защёлкали с новой силой.

Автобус стоял возле служебного входа. Тёмные окна, мягкие кресла, внутри пахло кофе и кожей сидений. Зарина поднялась по ступенькам, чувствуя на себе взгляды музыкантов.

Аид сидел у окна, скрестив руки на груди, и смотрел в телефон. Его чёрные

Волосы слегка растрепались, прядь всё так же падала на глаза. Он даже не поднял взгляд, когда она вошла.

– Садись где хочешь, – бросил он коротко.

Лео махнул Зарине, хлопая ладонью по сиденью рядом с собой:

– Давай сюда. У нас тут клуб анонимных жертв харизмы Аида.

Эзо рассмеялся глухо:

– Вступительный взнос – твои нервы.

Арес, развалившись в кресле, кинул взгляд на Зарину:

– А переводить нам будете и дальше без цензуры? Или опять все слова в цветочки оборачивать?

Зарина стянула куртку, села рядом с Лео и, не оборачиваясь к Аресу, сказала:

– Если хотите, чтобы я переводила всё слово в слово – окей. Только потом не удивляйтесь заголовкам в жёлтой прессе.

Арес усмехнулся:

– Вот поэтому ты мне нравишься.

Лео шепнул ей на ухо:

– Аид вроде как в бешенстве, но я бы сказал – это его нормальное состояние. Не парься.

Она кивнула, стараясь расслабиться. Но глаза всё равно сами тянулись к Аиду. Тот наконец оторвался от телефона, поднял голову и посмотрел прямо на неё. Его голос был спокойным, но твёрдым:

– На концерте ты будешь за кулисами. Не высовывайся в зал. И если журналисты полезут с вопросами – молчи.

– Спасибо за инструкции, босс, – огрызнулась Зарина. – Но я не планирую раздавать автографы.

Он слегка склонил голову, оценивая её.

– Просто помни, что на сцене у нас шоу. В реальной жизни – другое. Не путай.

Автобус дёрнулся, тронувшись с места. В динамиках тихо играла инструменталка группы. Аид снова уткнулся в телефон. Остальные участники переговаривались вполголоса.

Зарина откинулась на спинку сиденья и посмотрела в окно. Москва мелькала огнями, и всё внутри сжималось от странной смеси злости и любопытства.

Впереди – концерт. И она знала, что этот вечер не пройдёт спокойно.

К залу их провели через служебный коридор. Шум толпы усиливался с каждым шагом – низкий гул, переходящий в рев. Зарина шла за Лиямом, стараясь не отставать.

Из-за угла уже бил яркий свет прожекторов. Дребезжали стены от ударов баса, хотя группа ещё не вышла.

– Сюда, – бросил Лиям, толкнув дверь.

За кулисами царил хаос. Кто-то тянул кабели, кто-то перекрикивался по рации. Светотехники колдовали над пультом, проверяя световые панели, которые мерцали алым и синим.

Арес, закинув полотенце на плечо, прохаживался туда-сюда, щёлкая барабанными палочками по собственной ладони. Лео шутил с двумя девушками из команды, Эзо сидел в углу, задумчиво перебирая струны.

Лиям снял кожаную куртку, остался в чёрной футболке с надписью на латыни. Его руки были забиты татуировками, на шее поблёскивал цепь. Он кивнул Зарине:

– Смотри отсюда. Не вздумай лезть на сцену.

Она, немного задетая его тоном, поджала губы:

– Спокойно. Я не собираюсь тебя подменять.

Он уже не ответил – его окликнул звукорежиссёр, и Лиям скрылся за занавесом.

Через пару минут свет в зале погас. Толпа взревела. Громко заиграла интро. Лазерные лучи рассекали дым, и под низкий гул баса на сцену вышли музыканты.

Аид шагнул к микрофону. Его голос прорезал темноту:

– Москва, are you ready?

Толпа завизжала.

Музыка взорвалась – тяжёлые рифы, мощный бит. Зарина стояла в проёме кулис, глядя, как он трансформируется на сцене. Здесь он был другим: яростным, полным энергии, и каждая его движущаяся тень казалась частью хищного танца.

Песни сменяли друг друга. Пиротехника взрывалась огненными шипами вверх. Лиям рассекающе рвал гитарные запилы. Арес поднимал палочки к небу, раздавая ударные, словно выстрелы.

И вдруг – тишина. Только глухой стук бас-бочки в полутемноте.

Аид подошёл к микрофону ближе, опустил взгляд, а потом медленно поднял глаза в зал. Голос у него стал глуже, тише:

– У каждой тьмы есть своя песня. Сегодня я сыграю вам её.

Он ударил по струнам, и зазвучала медленная, тягучая баллада. Гитарный звук был резким, но печальным, как лезвие, проведённое по стеклу.

Зарина замерла. Песня звучала почти как исповедь. В некоторых словах она уловила странную близость к стихотворению, которое он когда-то прислал ей ночью.

Толпа затихла, будто никто не дышал.

В самом конце он произнёс:

– This one… for those we lost… and those who stayed.(Это… для тех, кого мы потеряли… и тех, кто остался. )

Он обвёл взглядом зал – и вдруг на миг задержался глазами на Зарине в кулисах.

Зарина не знала, почему сердце у неё сжалось. Она снова увидела того парня из Италии. Но уже не парня с мечтой, а мужчину, раздираемого своими демонами.

Когда песня стихла, зал взорвался криками и аплодисментами. Шоу продолжилось, снова выстрелами света и звука. Но у Зарины перед глазами всё ещё стояло его лицо.

Толпа не расходилась даже после последнего аккорда. Люди всё ещё орали «Аид! Аид!», стучали в ограждения, вытягивали руки с плакатами и телефонами.

Зарина стояла у стены за кулисами, прислушиваясь к гулу, который гудел в животе, будто от слишком громкой бас-гитары.

Лиям вышел со сцены, вытер лицо полотенцем, швырнул его Аресу. Подошёл к Зарине, достал из кармана ключи и сунул ей в ладонь.

– Иди в машину. Подожди меня там. Здесь сейчас мясо начнётся.

Зарина нахмурилась, крепче сжав ключи:

– Я сама уеду. У меня метро в трёх шагах.

Он посмотрел на неё так, будто хотел что-то сказать, но сдержался.

– Сегодня все таксисты забиты. И в метро сейчас тоже толпа после концерта. Хочешь, чтобы тебя пятьдесят раз за задницу схватили? – сказал он наконец, сухо и чуть раздражённо. – Садись в машину. Я быстро.

– Почему ты решаешь, что мне делать? – выпалила она.

Он склонил голову ближе:

– Потому что знаю, как это бывает. Хватит спорить.

И развернулся, прежде чем она успела что-то добавить.

Она посмотрела ему вслед, фыркнула и всё-таки двинулась к выходу.

Лиям задержался ненадолго у коридора, где стояли охранники. Из-за двери доносились крики фанатов. Кто-то тянул к нему плакат, кто-то просил автограф. Он расписался на паре билетов, коротко кивнул нескольким девушкам, а потом ловко протиснулся сквозь охрану и исчез за дверью.

На улице воздух был липкий от прожекторов и выхлопов машин. Люди кучковались у ограждений, снуя в поисках такси. Зарина увидела припаркованную машину. Краем глаза заметила, как несколько мужчин громко обсуждали её и ещё двух девчонок, которые вышли из зала.

Она быстро села в машину Лияма, захлопнула дверь и шумно выдохнула.

В зеркале заднего вида она видела, как Лиям наконец появляется в дверях, пробиваясь сквозь фанатов.

Он шёл к машине, засунув руки в карманы, в глазах – привычная отстранённость.

Он сел за руль, завёл двигатель. Несколько минут они ехали молча, только шум улицы заполнял салон. Зарина смотрела в окно, пока Лиям сосредоточенно маневрировал между машинами.

– Тяжёлый день? – всё же спросила она, когда за окном замелькали более спокойные улицы.

– Бывали хуже, – ответил он. – Но я бы не отказался забыть последние десять часов.

Она улыбнулась краешком губ:

– Не получится. Завтра всё продолжится.

Он коротко хмыкнул.

– В этом-то и проблема.

Минуты две снова молчали, пока он не спросил:

– Тебе не надоело таскаться с нами по всему городу?

– У меня к этому талант, – пожала плечами Зарина. – Плюс оплата хорошая. Плюс – иногда можно стать героиней романа.

Он чуть повернул голову, смотря на неё исподлобья.

– Значит, я герой твоего романа?

Она усмехнулась:

– Слишком заносчивый для моего вкуса.

Он кивнул и больше ничего не сказал.

Когда подъехали к её дому, он выключил мотор, но не спешил уходить. Глаза у него были уставшие, под ними – лёгкие тени. Он потер переносицу, вздохнул.

– Ты вообще домой собираешься? – спросила она, не открывая дверь.

– Сейчас уеду.

Она посмотрела на него внимательнее.

– Ты сейчас уснёшь за рулём. Заходи. Выпьешь кофе – и едь.

Он пару секунд медлил, потом кивнул:

– Ладно. Но только кофе.

– Угу, расскажешь это моей кофемашине.

Они поднялись в её квартиру. Зарина показала ему на диван в гостиной.

– Садись. Я быстро.

Она ушла на кухню. Слышно было, как журчит вода и скребёт ложка о чашки. Когда вернулась, держа две кружки, Лиям уже сидел, откинувшись на спинку дивана, глаза закрыты, голова чуть склонена вперёд.

– Лиям? – позвала она тихо.

Он не отозвался.

Зарина подошла ближе. Он спал.

Она поставила кружки на стол, посмотрела на него несколько секунд. Потом выключила верхний свет, оставив лишь мягкий свет бра.

Вздохнула и пошла за пледом.

Запах кофе вытащил Зарину из сна сильнее будильника. Она моргнула, сфокусировалась на светлом потолке и поняла, что на кухне кто-то возится.

Она выбралась из спальни босиком. На кухне у плиты стоял Лиям – в чёрной футболке, волосы собраны в хвост, на носу очки для чтения, которые она у него ещё ни разу не видела.

Он держал в руке деревянную ложку и мешал кофе в турке.

– Я думала, эта турка только для красоты стоит, – пробормотала Зарина, прислонившись к косяку.

Он поднял глаза из-под очков:

– Зря. Это – святое. У тебя, кстати, хороший набор специй. – Он ткнул ложкой в баночку корицы. – Но масло – странная идея.

– Масло – это мама. Говорит, так мягче.

– А я люблю, когда горчит, – сказал он. – Но сегодня сделаю мягче. Ты всё-таки меня приютила.

Она вздохнула, потерев рукой лицо.

– Ты задолжал мне кофе. Вчера ночью бездарно уснул на моём диване.

Он хмыкнул.

– Виноват. Исправляюсь.

– И с каких пор ты носишь очки?

Он снял их, сунул в карман джинс.

– Не придирайся. У каждого свои слабости.

Она улыбнулась уголком губ и пошла в комнату.

– Дай мне десять минут, переоденусь. И, кстати, чур ты за рулём.

– Понял. Я подожду.

Когда она вернулась, он уже разлил кофе по двум чашкам и поставил их на стол.

– Поедем? – спросил он.

– Поехали, пока ты опять не уснул.

Он бросил на неё взгляд снизу вверх, чуть приподняв бровь.

– Не рассчитывай. Я сегодня бодр.

Зарина сидела в кресле, как в капкане, чувствуя, как Арес всё больше нависает над ней. Он снова опустил руку ей на плечо, провёл пальцами по ключице, голос его стал ниже и мягче, почти интимным:

– Давай, детка… Ну чего ты так напряглась? Я же аккуратно… – он чуть склонился к её шее, дыхание обжигало кожу.

Она дёрнулась в сторону, но он сжал её за плечи крепче.

– Не дергайся… – он ухмыльнулся. – Только посмотрю, как ты пахнешь…

Он наклонился и коснулся губами её шеи.

Внутри у неё всё похолодело. Она открыла рот, чтобы крикнуть, но в этот момент раздался хриплый, сдержанный голос:

– Арес. Отойди.

Голос Лияма. Холодный, как нож.

Арес поднял голову, лениво обернулся – и получил кулаком в челюсть так быстро, что не успел даже выругаться. Он пошатнулся, уронив руку с плеч Зарины.

– Ты что, с ума сошёл?! – зарычал Арес, вытирая кровь с губ.

Лиям толкнул его в грудь, прижимая к стене. Его лицо было каменным, глаза прищурены:

– Сколько раз тебе нужно объяснять, что мы здесь работаем, а не в игры играем?

Арес выдохнул, ухмыляясь сквозь кровь:

– Да ладно тебе, Аид… Она сама…

Лиям навис над ним ещё ниже:

– Если бы я сейчас не зашёл, ты бы прямо здесь её уложил. Ещё и без её согласия.

Арес оттолкнул его, отскакивая на шаг:

– Не перегибай. Она же взрослая девчонка.

Лиям шагнул к нему, и Арес инстинктивно прижался к стене. Лиям говорил тихо, но каждый его слог резал воздух:

– Если я ещё хоть раз увижу, что ты к ней прикасаешься без её разрешения – клянусь, я тебе руки сломаю. И будет плевать, что ты мой ударник.

Арес криво усмехнулся, но по глазам было видно, что отступает.

– Ладно, босс. Как скажешь. – Он бросил на Зарину взгляд – уже без прежней наглости – и развернулся, уходя прочь по коридору.

Лиям тяжело выдохнул, провёл рукой по лицу. Повернулся к Зарине.

– Всё нормально? Он тебя не успел… – он замолчал, сжав зубы.

Она лишь молча кивнула, сглатывая комок в горле.

Лиям отвёл взгляд, слегка отвернувшись, будто сдерживая злость.

– Пошли. Нам ещё дел хватает.

И пошёл первым по коридору, не дожидаясь её шага.

На крыше было шумно: техники таскали прожекторы, фотографы щёлкали камерами, кто-то смеялся, кто-то матерился из-за ветра. Огни Москвы внизу мигали, как гирлянда.

Зарина стояла сбоку, поправляла волосы, которые постоянно лезли в лицо. Она искала глазами Лияма – и наконец нашла его у самого края крыши.

Он стоял, опершись локтями о перила. Ветер трепал его длинный хвост.

Она подошла ближе и, слегка прикрикнув, чтобы перекричать музыку:

– Ты чего туда уставился? Собрался вниз прыгнуть?

Он повернул голову, прищурился, и в его голосе прозвучала лёгкая усмешка:

– Да нет. Просто… прикольно тут. Я вообще сюда случайно зашёл. Думал, курилка или типа того. А тут вид офигенный.

– Случайно? – фыркнула Зарина. – Так ты не в курсе, что ты на крыше стоишь в центре Москвы?

Он развёл руками:

– Я вообще впервые в этой стране, если что. Я тут везде «не в курсе».

Она рассмеялась.

– Ну, классно. Лишь бы вниз не навернулся. Тут ветер такой, что сдует вместе с хвостом.

Он хмыкнул:

– Было бы эффектно. Гитарист бы мою партию играл, пока я лечу вниз.

– Ага, а я бы потом переводила новости, как ты свалился со здания, – покачала головой Зарина. – У тебя фанаты инфаркт схватят.

Он посмотрел на неё чуть серьёзнее:

– Кстати, а ты чего сюда поднялась?

– Работаю я тут. Перевожу ваших шутников, чтоб они не ляпнули чего лишнего, – буркнула она. – И тебя тоже.

Он усмехнулся:

– Значит, ты теперь моя страховка?

– Можно и так сказать, – подыграла она. – Только не рассчитывай, что я тебя ловить буду, если ты вдруг прыгнешь. У меня бицухи не хватит.

Он рассмеялся коротко, впервые за вечер по-настоящему.

– Ладно, пойдём вниз. Я замёрз. И вообще, мне сказали, тут фотосессия.

– Во-во. Иди, тебя зовут. Только не вздумай опять исчезнуть.

Он кивнул, ухмыльнулся и, уходя, бросил через плечо:

– Ну если исчезну – будешь писать про меня книгу.

Зарина качнула головой, глядя ему вслед. Внутри всё чуть щекотало – хотя и непонятно, от чего именно.

Зарина отошла чуть в сторонку, глядя вниз на огни города. Она сжала плечи, будто её пробрало холодом – или воспоминанием о том, как утром к ней лез Арес.

Неожиданно рядом с ней оказался он. Арес держал в руках чёрную косуху и слегка смущённо улыбнулся:

– Слушай… – начал он. – Я, ну… утро, короче, это я перегнул. Бывает у меня.

Зарина чуть сдвинула брови, но молчала.

Арес потёр шею, протянул ей косуху:

– Держи. Ветер тут дурной. И не думай, что я снова к тебе клеюсь. Просто… замёрзнешь ещё.

Зарина взглянула на него исподлобья, но всё-таки взяла куртку.

– Спасибо. Надеюсь, она не заразная?

Он фыркнул:

– Да ну тебя. Если заразная, то только рок-н-роллом.

– Вот этого мне ещё не хватало, – хмыкнула она. – Ещё начну по сценам скакать.

Арес ухмыльнулся, чуть наклонившись ближе:

– Могу научить. Ну, если что. Только без приставаний, клянусь.

Зарина скептически подняла бровь:

– С сегодняшнего дня ты под наблюдением. Я тебя больше переводить боюсь. Вдруг опять как брякнешь что-нибудь.

– Считай, что я перевоспитался. Ну, почти, – пожал плечами он. – Зато признаю: я был козлом.

Она чуть улыбнулась, убирая волосы за ухо:

– Ладно. Извинение засчитано. Но косуху верну потом – она пахнет табаком и чем-то сладким.

Арес вскинул брови:

– Это ж мои духи. «Пот ударника и ваниль». Эксклюзив.

Зарина расхохоталась.

– Вот и держи свои эксклюзивы при себе.

– Как скажешь, переводчица, – ответил он, слегка расслабленно. – Ладно. Пойду искать остальных. Ты если что – зови. Я теперь в долгу.

Он кивнул и пошёл прочь, оставив Зарину на ветру, чуть прижимающую к себе тяжёлую косуху.

Глава 4