скачать книгу бесплатно
Мы уставились на него с упреком.
– А что? – искренне удивился он. – поймаем этого Сальнеса, он все равно вредный.
– Зачем кровь-то? Для этого достаточно магии.
– Угу. – закивал головой король. – Ты когда-нибудь пробовал с ними договориться? Это в Средиземье они были адекватные – относительно. А у нас они дикие и социально неактивные.
– Плохо. – упрекнул его Гильберт. Король стыдливо покраснел. – В общем, так. Не договоришься с ними – пойдешь к ведьмам. Не помогут ведьмы – обратишься к своим подружкам, агуане. Или позовем Гемтиозу. Она их быстро всех построит. Но лучше бы договориться поскорее. Время – оно…
– Денег стоит. – согласно вздохнул Винсент.
Мы грустно замолкли. Конечно, деньги тут ни при чем. Просто у них война на носу. А может – и у меня?
– В общем, дети мои. Завтра утром выезжаем. Вы тут… – Винсент выразительно, прищурив пронзительный взгляд, осмотрел нас. – Прощайтесь. – на этом он ушел, позвав через окно химеру. Об этом волшебном создании стоило бы написать отдельную главу. Но в тот момент мне было не до нее. До меня неожиданно дошло, что мы действительно прощаемся. Гильберт остается смотреть за архивом с беспрестанными посетителями. Да, это была случайная недолговременная связь, но мне будет так не хватать этого огненного архивариуса, а может, мы больше и не увидимся? Я ведь не знаю, что ждет дальше меня – новую владелицу диадемы. Я бросилась Гильберту на плечи.
– Ну, не плачь. – утешал он меня. – Я тоже буду по тебе скучать. Ты такая неспокойная, излишне идеализированная, и уничтожающая сама себя изнутри, как и положено вашему странному поколению… – он продолжал гладить меня по голове, хотя я пока крепилась и не плакала. Что-то осталось в моем сознании после знакомства с ним – какое-то неистребимое желание верить в лучшее и добиваться этого лучшего, даже если все ветры против тебя, а у тебя под окнами распоряжается черный единорог.
Я проснулась поздно ночью. В разметанном постельном комплекте Гильберта не нашлось. Я села, огляделась. Дико хотелось пить, но ничего похожего я не нашла. Я нехотя, ворча, слезла с кровати и ушла искать водоем – или, на худой конец, чайник.
Чайник сиротливо стоял прямо в коридоре. Видимо, Винсент чем-то отвлекся, когда его относил, и бросил посудину прямо здесь. Идя, я пригладила волосы и попыталась сделать лицо попроще – а то еще опять начнет кто-нибудь обзываться. И тут я увидела Гильберта. Чайник стоял у ног статуи – на повороте. А поворот вел к лестнице, спускающейся на первые этажи. За поворотом коридор продлевался – куда он там вел, я понятия не имею. Там стоял он. Он смотрел на лоджию – скорее, даже висячий сад. Архивариус стоял ко мне спиной, кутаясь в дурацкий плед в клеточку. Его волнистые волосы слегка развевались на ветру. А в проеме вниз головой висела фигура – женская. Это было странное зрелище. Женщина была пухленькая. У ней была страшно бледная кожа – а волосы были темные, длинные. Они развевались по воздуху, но будто не от ветра, а потому что так красивее. У ней были странные губы – не просто пухлые или капризные. Они словно были наполнены воздухом. И они казались невероятно красными. На незнакомке было полупрозрачное платье – черное, с длинным, волнительным подолом и нехилым вырезом. Она висела вниз головой, и они словно мирно беседовали. Ее лицо казалось насмешливым. Еще я успела рассмотреть пышную грудь со странной кожей и невероятно сексуальные сапоги на веревочках, в каких-то невообразимых шнуровках. Ногти издали впечатляли черным цветом. Увидев меня, красотка пышно улыбнулась. Именно пышно – такими казались ее губы. Гильберт соизволил обернуться.
– А, детка. Иди сюда. Познакомься, это Изабелла.
Я подошла. Мы церемонно кивнули друг другу. Ее выражение лица продолжало оставаться насмешливым. Красотка с бледной кожей оказалась вампиршей.
– Представляешь, этот мерзавец ведет с ними переговоры. – поделился Гильберт.
– Инжей? – неправильно поняла я.
– Инжен. – автоматически поправил Гильберт. – Но речь не о нем. А о его самонадеянном хозяине.
– А… – я пыталась спешно сориентироваться. – А разве они не… того… Не вместе?
Гильберт моргнул, стараясь не кидать на меня полный упрека взгляд.
– Мне пора. – ответила Изабелла чистым сопрано. Я дружелюбно помахала ей рукой, Гильберт получил поцелуй в лоб из позы вниз головой. И тут случилась еще одна вещь, которая долгое время казалась мне фантастической. Изабелла раскинула руки, оттолкнулась одной ногой – едва заметно… и повисла в воздухе горизонтально полу. А потом ее ноги уперлись в фонтанчик на лоджии, оттолкнулись, и она в мгновение ока исчезла. Я поморгала, но сомнений не было – прекрасная вампирша упорхнула безо всяких крыльев. Честное слово, если бы ее увидели наши долбанутые подростки, лишенные всякой предвзятости по отношению ко злу – они бы не усомнились, что быть вампиром это невесть какая радость. Я и сама так подумала, когда увидела нездоровый блеск в глазах Гильберта, посвященный упорхнувшей вампирше. И это – только что после такой обильной личной жизни.
– Э! Когда полетаешь – вернись и расскажи, в чем дело. – обратилась я к нему и уже собралась отлучиться и допить чай, пока у него все встанет на места. Ну или ляжет. Но Гильберт усадил меня на скамейку. Если честно, погода не располагала к сидению на открытом воздухе на холодных скамейках.
– Ух, какие они. – поделился он. – Я тебя как-нибудь с кем-нибудь познакомлю в твоем вкусе. Представляешь, Энаис ведет с ними переговоры, хочет перетащить детей тьмы на свою сторону. А они не намерены завоевывать трон никаким демонам. Водят за нос его, чтоб с крбчка не сорвался.
– Так это он ими занят? – уточнила я, допивая чай. Пока хитрый и предусмотрительный Гильберт кутался в шотландский плед – я мерзла в ночной сорочке, хоть у той и были невероятные крылья у рукавов. Вообще у Гильберта оказался богатый выбор женских шмоток. У меня даже затесались нездоровые подозрения – это сколько ж баб он водит, если на каждую столько тряпья? Или у него какой-то свой типаж? Я неуверенно подтянула завышенную талию. Да уж, тогда он любит грудастых девушек – признаться, на мне это дело развевается свободно. Тем временем Гильберт продолжал что-то объяснять. Я допила чай и непреклонно ушла в теплые комнаты, обозвав задумавшегося Гильберта бревном бесчувственным.
До утра еще было время, но спать не хотелось. Как Гильберт ни ругался, как ни внушал мне, что надо отдохнуть перед трудным путем – ничего не получилось. Я была бодра. Я попыталась рассмотреть вблизи химеру Винсента, но волшебное создание лежало с открытыми глазами и не собиралось вставать. Однако я погладила ее по хвосту и по обеим шеям, и никакой агрессии не последовало.
– Не мешай ты отдыхать нормальным! – бегал вокруг меня Гильберт. – Она-то хочет полежать перед дальней дорогой.
Я вняла совету Гильберта. Мы были в конюшнях архива. Как я уже говорила – это был целый комплекс, здесь не было разве что автостоянки. За литературой приезжали из дальних уголков королевства, и лошадей ставили в стойло. Химера, казалось, там не поместится. Но это существо с сомнительной внешностью и темным прошлым как-то скомпоновалось и уместилось в двух стойлах – на что мне было заявлено, что путешествуют сюда не только на лошадях. Моя лошадь дремала в своей каморке
Мы вышли из конюшен и направились к мосту. Это сооружение – архив – было настолько удивительным, что само напоминало химеру. Гильберт заверил меня, что на то, чтобы только научиться здесь ориентироваться – нужно время.
– А у тебя есть ученики? – спросила я. Ответа сначала не последовало. Я обернулась и увидела, что мой вопрос задел Гильберта, и его лицо трудно назвать выражающим гармонию.
– Есть. – обтекаемо ответил он. Я решила не углубляться в тему, раз она его волнует. Я положила ему на плечи руку, и так, как сиамские близнецы, мы одновременно шагнули в жилые помещения. Тут я снова подумала, что в самом архиве мы так и не были, и пожаловалась ему.
– Ну зачем тебе туда? Там свитки, включая очень редкие. Включая очень древние. – попробовал сопротивляться он. Но потом махнул рукой.
Вы ждете, что я буду описывать дорогу в архив? Не буду. К тому же, как я уже сказала – это сооружение было странное. Там были лифты. Я говорю – лифты, но это было нечто магическое. Некий отсек, где можно было почувствовать волшебное влияние магии. В общем, не знаю я дороги. Никаких волшебных лестниц, переезжающих туда-сюда, как в некоторых книжках, здесь не было. Когда я о них заикнулась – Гильберт сквозь зубы выплюнул, что тут была одна писательница, собиравшая материал, из другого мира. Увидела такие лестницы в школе Алисити. Но когда они прочли ее книгу – они поняли, что эти лестницы смотрятся невероятно глупо, и их переделали.
И вот наконец – за несколько дней – я добралась до архива. Это было нечто. Что вам сказать? Трудно представить, что здесь ориентируется один человек. Да, маг, да, эта зажигалка, Гильберт – но он все же человек. Вспомните описание хранилища из чего-нибудь вроде «Имени розы». Так вот, то хранилище заняло бы какой-нибудь один отдел в этом.
– Мое хранилище находится скорее в северной части – объяснял мне Гильберт. – Это не очень хорошо. Точнее, не совсем на севере. Но на юге сейчас теплее. А на пляже Габриэля наверное вообще можно купаться и загорать – так у вас говорят, вроде? В общем, не лучше место для хранения бумажных листов. Все держится на магии. – пояснял Гильберт.
Он поводил меня между стеллажами. Что вам сказать? Потолка у этого помещения просто не было видно. Гильберт сказал, что там стекло, и туда можно подняться, если освоить левитацию нужного уровня. Часов за 8.
– Как ты помнишь, где какой свиток лежит? – опрометчиво поинтересовалась я, пытаясь рассмотреть вверху концы стеллажей с гномьими рукописями.
– Магия. – ограничился Гильберт.
– Слушай, но здесь бы все упорядочить, нормально разложить – и можно было бы брать на работу обычных людей, и ты бы так не парился, а?
– Ну… -замялся Гильберт. – вообще-то, такая идея была. Но для этого нужны знания. Нужны те, кто будет полноправным нашим гражданином. У нас страна еще молодая, а я… я… Ну, конечно – когда-нибудь сюда возьмут других людей. А я уйду на пенсию. – на глаз мага навернулась предательская слеза. Он в панике схватился за мою руку и начал причитать: – Обо мне заботиться некому, у меня даже пенсии нет. Кто мне вставную челюсть подаст? Кто простынь поменяет утром? Где мои внуки?
От неожиданности я начала его сочувственно гладить по голове и попыталась обнять, но вовремя подумала – какая блин пенсия? Да этот маг себе наколдует все, что угодно, хоть гарем! А внуки – наверняка он их настрогал по всему их королевству! А может – еще в другим мирах найдутся. Но Гильберт уже успокоился и предложил мне взглянуть на секретный отдел – издали. Мы вышли на лестницу по каменному мрачному коридору. Внизу простирался зал в несколько этажей. Он производил странное ощущение. Дело в том, что в нем стояли не стеллажи, а сейфы. По ним бегали фиолетовые и белые лучи. Гильберт показал в проходы, которые вели с других лестниц. Там была сигнализация, которую у нас кажется называют тепловой. То есть, там много лучей пересекали проход. Правда, здесь они были видимы. Но пересекались они очень мелко. А потом – в зале с засекреченными книгами стояла такая нагнетенная атмосфера, что сюда не хотелось спускаться.
– Здесь хранится самое важное. – свистящим голосом делился Гильберт. – Самые лучшие заклинания, секреты волшебства…
– Слушай. – не подумав, заявила я. – А тут хранится совет, как всадить демону зелье?
Гильберт задумался.
– Хранится где-нибудь, но… Мне, конечно, ничего не стоит поискать сведения… Убийство демонов – это тонкая работа, и…
– Ну что ты меня пугаешь! – запаниковала я.
– Извини, извини. Помни – ты не из нашего мира. И тебе главное – импровизировать. Ведь наших правил ты все равно не выучишь до конца. И перестань ты паниковать. Наш мир тебе нравится?
– Э…
– Ну вот. А еще вчера ты была от него в восторге. – упрекнул меня Гильберт.
– Да мне нравится ваш мир! Просто меня как-то парит зачинать войну и убивать…
– Ну, знаешь. – Гильберт притянул меня к себе. – Конечно, мы все хотели бы сразу на все готовенькое. Ты пойми – здесь тебе многое простят.
– А потом придет так Смерть и скажет: «Смерть все искупит» – буркнула я.
– Перестань. Смерть тебя полюбила. – попытался подбодрить меня Гильберт. Но от его заявления мне стало только хуже. – Перестань. Ты пока нравишься большинству из тех, с кем ты встретилась в нашем измерении. Даже эльфу, этому принцу. А они народ капризный. И даже демонская подстилка тебя поддержала.
– Ага. Стукач позорный. – буркнула я.
– Э, все не так просто. – протянул Гильберт. – Слушай сюда. Руаза натворила много плохого, и Сальнес тоже, и этот Инжен. Они все приняли тебя несколько странно. Ты действительно считаешь, что он был такой дурак, что оставил с тобой в комнате деньги и не закрыл окно?
Я призадумалась. Кто-то уже говорил мне о том, что эта троица действительно вела себя в последнее время несколько вызывающе. А тут…
– А тут хранятся раритеты. – резко перевел тему Гильберт, протянув руку к помещению. Внизу простирался ряд книг и свитков, цепями прикованных к кафедрам. Сдается мне, что они защищены лучше остальных.
– Дай мне в руки что-нибудь интересное? – попросила я.
– Отсюда не могу. За этими раритетами у меня по сотне лет в очередях стоят, ждут, когда защитное заклинание даст доступ.
– Ну, не отсюда. – попросила я. – Что-нибудь на твой вкус.
Гильберт ненадолго задумался, потом провел меня в один из пройденных залов. Он просто взял какую-то бумагу с полки – и от нее рассыпался сноп волшебных искр. Я с трепетом взяла лист с чернильным текстом. Меня овеяло странное чувство.
– Боже, что это? – с придыханием спросила я.
– А, проняло. – улыбнулся маг. – Это эльфийское письмо, безумно красивое признание в любви. Его… ээээ…
– Написали одной прекрасной эльфийке. – предположила я.
– Ну не совсем. – замялся Гильберт и усмехнулся. – Было тут кровосмешение, когда одного из эльфов взяли в вампиры. А он втюрился… ээээ.
Я поняла, о чем речь, словно историю уже рассказал мне этот свиток.
– Фи. – поморщилась я. – Чего ты мне подсунул?
– Не смейся над влюбленным. Ну, написал он письмо мужику. Вампиры все чувствуют иначе.
Я вздохнула и взглянула на текст.
– «Пусть боги на страсть не пеняют сурово,
И нам в этом мире бок о бок не быть,
Но звезды о нас песнь пропеть уж готовы,
Леса нас готовы от бед сохранить». – прочла я. – Это что, стихи?
– Эльфийское признание в любви. Его изучают как образец любовной лирики. – поделился Гильберт.
– А эта парочка… Ну, того этого?
– Они пропали без вести. – ухмыльнулся Гильберт. – Никто не знает, что даст эльфу вампирское бессмертие, наверное, природное начало его спасло. А его возлюбленный и так мог жить вечно. Это старая история, и никто не любит о ней распространяться. Ни вампиры, ни эльфы не хотят говорить, что произошло с этой парочкой.
Я дочитала посвящение. Оно было грустное, и никакой надежды на то, что они встретились, не оставляло. Настроение испортилось. Я смахнула предательскую слезу.
– Ну, прости. Я не думал, что ты расстроишься…
– Злой ты. – прошептала я.
– Неправда. Я белый и пушистый. – обиделся Гильберт. – вот доживи до моего возраста…
Я не выдержала и рассмеялась. Он зашипел на меня:
– Тихо! Ты ж в библиотеке, истеричка!
Я закрыла рот ладонью. Гильберт отобрал у меня посвящение и вытолкал меня из хранилища. За окнами гасли звезды, наступал рассвет. Мне стало как-то спокойнее. Да все с ним будет в порядке. Он бодрячок. Умница и лапочка. А я… Я… Ну, и я как-нибудь справлюсь. А если не справлюсь – пойду в гости к Смерти. Она прикольная. Там наверное спокойно… Тут меня кто-то поцеловал в ухо. Ну, как сказать – кто-то. Конечно, один мой знакомый, с которым мне предстоит прощаться – надолго. А чего это он делает, бессовестный? Мы ж в библиотеке…
– Ваше величество! – орала я в ухо Винсенту.
– Ну что ты с ним так. – упрекнул меня Гильберт, вытираясь после душа.
– Но он не встает!
– Знаешь, у него такой дурдом во дворце. Он привык спать в небывалом шуме. – попытался объяснить Гильберт. – Ему твоя побудка – как писк мышиный.
Слово «побудка» вызвала у меня какую-то реакцию. Я вспомнила, что у меня с собой телефон. Он же – будильник. Я его достала.
– Поставь звук шума моря. – даже не обернувшись посоветовал маг. Я его послушалась, хотя собиралась поставить пулеметную очередь. Шум моря накрыл тело его величестве через ухо. Тело его величества развернулось лицом кверху, блаженно улыбнулось и потянулось. Гильберт сначала вытаращился, а потом уставился на короля с таким умилением, что я опять усомнилась в его ориентации – я в начале своего путешествия в ориентации их всех сомневалась.
– Доброе утро. – с улыбкой пробормотал король, не собираясь открывать глаза. – Анжелесса, ты причесана?
– Не. И еще я голая. – наврала я. Король вытаращился на нас обоих и погрустнел. Из нас голым был только Гильберт. Нет, похоже, я все-таки сомневалась – нормальная у них ориентация. Бывает. У некоторых.
– Слушай, Ваше величество. Поднимайте Вашу величественную задницу. Вам пора отсюда величественно идти подальше. – доступно пояснил Гильберт, спрятавшись за шкаф.
– Тьфу, хоть бы постыдился. – буркнуло его величество, после чего оно пошло собираться. Гильберт пошел одеваться. А я занялась аутотренингом. Я поняла, что он сильно мне нужнее, когда выяснилось, что я даже не могу в мыслях кого-то отдать Смерти. Аутотренинг выглядел примерно там: «Это ты кому сказал? Это ты мне сказал? Да я таких на кинжальчике вертела! Вот на таких маленьких. Кто мелкий? Кто баба?! Всех замочу!». Я попробовала, но настроение только ухудшилось. Да, черт побери, что тут о себе думают эти нечистые силы, мать их за ногу?!
Словно прочитав мои мысли, на меня с упреком взглянула Винсентовская химера. Это необычайное создание устыдило меня своей гармоничностью и одновременной несовместимостью. Я погладила ее чешуйчатую серебристую шею и потрепала ей змееобразную голову.
– Только клыки ей не гладь. – буркнул Винсент. – Она этого ужас как не любит.
Ну что вот он мне настроение портит, я вас спрашиваю? Я и без него знаю, что никто меня не любит. Ни химера, ни Славка. И вообще все… того этого… гады. Не буду я описывать сцену расставания. Только Гильберт на прощание перед дальней дорогой посоветовал мне думать не так длинно. Я про аутотренинг. Почесав затылок, он посоветовал ограничиться «Я самая обаятельная и привлекательная. Я всех убью.». Тренинг мне понравился. Специфичный такой – как раз для нашей эпохи. То есть – для их. Короче – для обеих прокатит.
В молчании мы пролетели над лесом. На одной из полян сверху мы увидели странную компанию. Это была армия. Но даже мне сверху, с моим жутким зрением было видно, что это демоны. Я покрепче прихватила диадему на голове, нагнулась и плюнула.
– Молодец. – среагировал король, который сидел вереди и вроде бы ничего не видел. – попала вон.
– Вы правда так далеко видите? – полюбопытствовала я.
– Ну так. У нас ведь нет этих ваших… компутиров. Которые вам зрение портят.
Я фыркнула. Мне сверху было видно только, как отряд где-то из 10 демонов среагировал и задрал головы – прямо вот так, дружно. Потом увидели нас, загалдели.
– Ты больше так не делай. – попросил Винсент. – А то ты нам всю маскировку сорвешь.
Я кивнула, только потом подумав – а как он увидит мой кивок своей спиной? На одной из полян внизу повстречался единорог – тот самый, черный. Он мирно пасся. Флегматично проводив химеру взглядом, он вернулся к своему занятию. Мы перекусили прямо на лету. Но вообще-то есть не больно хотелось. Внизу пролетала волшебная страна. Я увидела, что она действительно похожа на серп – или диадему. Или полумесяц. Или вопросительный знак. Было видно, как различается вода на северном и южном побережьях. Хотя до южного еще было далековато. Я увидела белые вершины гор и синие горные озера. Лишь в одном месте лес горел, покрытый сизым дымом. Король заерзал.
