скачать книгу бесплатно
– А теперь еще новый геморрой. Эта сволочь выпустила очередную книжонку, которую я должна рецензировать. Редакция, видите ли, с большим интересом следит за творчеством Аглаи Канунниковой.
– Ну и напиши, что книга – полный отстой.
Дарья выпустила струю дыма мне прямо в лицо и прищурилась:
– Слушай, а почему бы тебе это не написать?
– Мне?!
– А что? Тряхни стариной, у тебя ведь неплохо получалось когда-то. Выспишься на этой твари как следует. Народ тащится, когда распинают его любимцев, это часть игры… Больших денег, конечно, не обещаю, но если ты понравишься Главному… Это шанс.
– Я так не думаю…
…Остаток дня мы с шумом и гиканьем носились по разомлевшей Москве, пили кагор в каких-то кафешантанах и текилу в каких-то кабаках. Два раза меня вытошнило, два раза Дарью останавливали гаишники, и два раза ей удалось от них откупиться. Как мы добрались до Дашкиной квартиры, я не помнила. Но первое, что увидела, когда проснулась на следующее – отнюдь не прекрасное – утро, оказалось книгой Аглаи Канунниковой.
Книга лежала на полу у изголовья моей кровати.
Я свесила вниз голову, трещавшую по швам от непомерных вчерашних возлияний, и едва подавила в себе рвотный рефлекс.
Никогда больше не буду мешать текилу с кагором! С сегодняшнего дня – только минеральная. Ныне, присно и во веки веков.
Пока я торжественно клялась себе в этом, на пороге возникла Дарья с пакетом кефира в руках.
– Ну, как себя чувствуешь? – спросила она.
Я красноречиво застонала.
– Выпей, – она присела на краешек кровати и протянула мне кефир. – Сразу полегчает.
Полегчало не сразу, а минут через пять. Но за это время я успела завещать Дашке чешскую швейную машинку «Минерва», мою единственную кормилицу. И богато иллюстрированное пособие «Шитье – сто один секрет».
– Не майся дурью, – окоротила меня Дарья. – Лучше сунь два пальца в рот.
Произнеся эту фразу, она выразительно посмотрела на книжку неизвестной мне Аглаи Канунниковой.
– Может, в тазик будет сподручнее? – дрожащим голосом спросила я.
– Не думаю.
Приступ тошноты прошел, и ко мне снова вернулась способность соображать. А вместе с ней пришло раскаяние: последний раз я так безобразно напилась по случаю защиты диплома.
– Журналистского диплома, – уточнила Дарья. – Журналистского! Мое вчерашнее предложение остается в силе. Я сейчас убегаю, а ты полистай опус нашей священной коровы. Может, что-нибудь в голову и придет. Жратва в холодильнике. И не пей много кефира, там тоже есть градусы. Учти, что вечером мы приглашены на коктейль.
– Куда?
– На коктейль. В одну симпатичную галерею. Недавно открылась. Цэ.
«Цэ» означало «целую». В более широком смысле: «Будь здорова, не кашляй, водки не пей и не спи с кем попало».
– Цэ-цэ, – ответила я и снова рухнула на кровать.
Двужильная, закаленная в бесконечных московских попойках Дашка умчалась по делам своего «Роад Муви». Я осталась одна и только теперь вспомнила, что о свинствах Бывшего и о моей плачевной участи мы так и не поговорили. И предстоящий рейд на коктейль вряд ли ускорит этот разговор.
Но, черт возьми, именно этого я и хотела: устроить большой сквозняк в голове. Уж он-то наверняка выдует все мысли о Бывшем. Так что да здравствуют Москва, Дашка и симпатичные галереи!.. Да здравствует большая прогулка!
Приняв этот лозунг как руководство к действию, я наконец-то расслабилась и протянула руку к томику Аглаи Канунниковой. Вопреки моим представлениям о подобного рода чтиве, книга вовсе не выглядела экстремально. Никакого оберточного глянца, никаких анилиновых красок, никаких блондинок с кинжалом, зажатым в расселине груди. Напротив, обложка являла образец сдержанности, да и название не было таким уж кроваво-разнузданным: «Такси для ангела».
Я посчитала это хорошим знаком и углубилась в изучение текста.
…Чтобы спустя четыре часа перевернуть последнюю страницу.
Нельзя сказать, что книга ошеломила меня. Или как-то особенно потрясла. Это был добротный, совсем неплохо написанный детектив с необходимым минимумом крови и таким же необходимым минимумом психологии. В нем было так же удобно, как и в разношенных комнатных тапках, где каждый палец и каждый мозоль на месте. Удобно – не более того. И все же, все же…
Год назад я перелицовывала одно старое пальто одной старой петербургской дамы. Перелицовка заняла не так много времени – всего лишь неделю. Но еще неделю я просто не могла с ним расстаться. Я провела у этого романтического куска твида самые счастливые дни моей жизни (если не считать медовый месяц с Бывшим, который мы провели в деревне Замогилы, на берегу Чудского озера). Стыдно признаться, но я даже спала в этом пальто, чем вызвала неподдельный интерес у Бывшего, который несколько подустал от размеренной и пресной супружеской жизни.
Бывший одобрительно поцокал языком, назвал пальтишко фетишем, меня – шалуньей и предложил сходить в ближайший секс-шоп за каким-нибудь изысканным гарниром к моим «забойным твидовым фантазиям». Секс-шоп я с негодованием отвергла, но так и не смогла объяснить Бывшему, зачем мне понадобилось пеленать тело в чужую, давно вышедшую из моды вещь.
Но какой же она оказалась уютной! Она была создана для другого города и другой страны. Да и для другого времени тоже. Наверное, в этом пальто хорошо было мокнуть под дождем и посещать крохотные кофейни, кормить голубей, греть руки над жаровнями, выбирать обезумевшие от нафталина безделушки на каком-нибудь «блошином» рынке.
В нем хорошо было отправиться куда-нибудь автостопом. И сойти на обочине черно-белого, как старая кинолента, времени. Но я точно знала, что никуда не отправлюсь и нигде не сойду. И от этого мое сердце наполнялось печалью. Светлой, ни с чем не сравнимой печалью, похожей на финал фильма «Украденные поцелуи».
Возможно, если бы я выкупила пальто, если бы оставила его у себя, моя жизнь повернулась бы по-другому.
Но я отдала его хозяйке, жалкая неудачница.
Я прошла мимо него, как проходят мимо главной и единственной в жизни любви. И светлая печаль забылась сама собой.
А сейчас – вспомнилась.
И всему виной была Аглая Канунникова с ее совсем не кровожадным «Такси для ангела». Но особо заморачиваться этим я побоялась. И, покончив с одной детективной интригой, переключилась на другую.
Почему Дашка так ненавидит Канунникову?
Аглая Канунникова не конъюнктурщица, кичем в этом ангельском средстве передвижения и не пахнет. Наоборот, в некоторых местах я даже забывала, что читаю беллетристику. Совсем неплохая и нестыдная работа.
Я, пожалуй, смогла бы выполнить Дашкину просьбу…
Об этом я и заявила своей подруге, когда она вернулась домой. Но, вместо того чтобы обрадоваться, Дарья почему-то поскучнела.
– Ты начала читать? – после недолгого молчания спросила она.
– Уже.
– Что – уже?
– Уже прочитала. Не понимаю, почему ты так на нее окрысилась…
– Нас ждут, – ушла от ответа Дарья. – Собирайся.
…Коктейль в галерее оказался самой обыкновенной пьянкой: нечесаные художники-нонконформисты и сомкнувшийся с ними нечесаный музандеграунд потчевали всех желающих водкой, пивом и жареным арахисом. Дашка надралась в первые полчаса, я же (верная своей утренней клятве) пила только воду из-под крана.
В богемном приюте не было даже минералки.
А галерейная начинка – инсталляции и богоборческие (свят, свят, свят!) иконы с порнодушком – не поразила мое воображение. Зато его поразила Дашка, устроившая просветительскую лекцию в таком же, как и галерея, нонконформистском ватерклозете (с деревенским очком вместо унитаза). Я сама спровоцировала ее, сказав, что возьмусь за рецензию.
– Значит, ты тоже подсела на эту суку Аглаю!
– С чего ты взяла?
– А все на нее подсаживаются.
– Ты преувеличиваешь.
– Да я не то что преувеличиваю – я ее терпеть не могу! Лицемерка поганая! Водит всех за нос. Копалась бы в своем жанре, так нет: в учителя жизни лезет, свои взгляды навязывает. Обо всем высказалась, ничего не забыла!.. Даже по поводу профилактических прививок детям Руанды у нее, видите ли, собственное мнение… Даже по поводу выращивания патиссонов и селекции трехцветного вьюнка!..
– Ладно, – первой не выдержала я. – Черт с ней.
– Вот именно! – Дашка попыталась плюхнуться на отполированный многими сомнительными задницами толчок, и я с трудом ее удержала.
Через час, когда Дашка окончательно превратилась в патиссон, о котором так пламенно распространялась, в галерее появился роскошный молодой человек в белом свитере и с такими же белыми выгоревшими волосами. Проигнорировав многочисленные приветствия и поддоны с пивом, он направился прямиком к Дашке, пытавшейся улечься на инсталляцию «Балканские войны-13». Легко подняв тело моей подруги, он потащил его к выходу.
– В чем дело? – спросила я, ухватив Дашку за край платья.
Молодой человек даже не сбросил скорости. А у самого выхода процедил:
– Откройте дверь.
– А вы кто такой?
– А вы кто такая?
Дарья, до этого больше напоминавшая мешок с картошкой, неожиданно приподняла голову.
– Это – наш Главный… А это…
Выпитый «коктейль» оказался сильнее: так и не договорив, очаровательная пьянчужка закрыла глаза и отрубилась.
– А это ее подруга из Питера, – закончила за Дарью я и улыбнулась Главному.
– Что-то припоминаю. Открывайте дверь, подруга из Питера.
Вдвоем мы выволокли бесчувственную тушку на улицу и погрузили ее в такую же белобрысую, как и он сам, тачку Главного.
– Нам к проспекту Мира…
– Знаю, – процедил Главный и в лучших московских традициях сорвал машину с места.
Теперь, во всяком случае, мне стало понятно происхождение мужских парфюмов в ванной и мужских комнатных тапок в прихожей.
Некоторое время мы ехали молча.
– Дарья говорила мне о вас, – он первым нарушил молчание.
– Мы учились вместе. Я тоже закончила журфак. – Кто знает, может быть, это он и есть – мой единственный шанс, о котором говорила Дашка.
– Это не имеет значения.
Ничего не поделаешь: первый же выстрел оказался холостым.
– Но статью все же напишите, – тотчас исправился Главный. – А там посмотрим.
– Об Аглае Канунниковой?
– Да о чем угодно.
Ай да Дарья! Похоже, она уже провела подготовительную работу. Милая, заботливая, замечательная моя подруга! Ангел с крыльями, а не человек! От неожиданно открывшейся перспективы у меня даже закружилась голова.
– Может быть, вы в курсе… Почему она так ненавидит Канунникову?
– А вы сами не догадываетесь? Дарья тоже пыталась писать книги. Но у нее ничего не получилось. Журналистика – совсем другое дело…
Вот оно что! Вот он – корень всему: самая банальная профессиональная зависть.
Больше Главный не сказал ни слова. Он даже отказался от кофе, когда мы поднялись в квартиру. Проводив гостя и уложив Дашку в постель, я снова засела за Канунникову. Теперь, после беседы с холеным начальником «Роад Муви», Канунникова становилась не целью, а средством. С ее помощью я – если не буду дурой – попытаюсь вернуться в давно потерянную профессиональную жизнь.
…Оставшиеся до отъезда дни я провела за книгами Канунниковой и Дашкиным ноутбуком. Порочная связка альпинистов «Бывший – продюсерша – старая грымза» была напрочь забыта. И когда опомнившаяся Дарья приволокла с работы шикарно изданный двухтомник «Развожусь: за и против», я только пожала плечами. «Дервиш взрывает Париж» меня больше не интересовал.
За сутки до моего отъезда рецензия была готова. Вернее, это была не рецензия даже, а пространное эссе. Я сдобрила его своими собственными размышлениями, унавозила историей о пальто и снабдила заголовком «Украденные поцелуи».
Из соображений безопасности я отдала эссе только на вокзале, за три минуты до отправления поезда. Дарья обещала показать его Главному сегодня же (я подозревала, что торжественный акт показа состоится в постели) и обязательно позвонить, когда все прояснится.
* * *
…Дарья не позвонила.
Ни через три дня, ни через пять, ни через две недели.
Должно быть, я полностью дисквалифицировалась. Не уловила ритм покачивающихся бедер «Роад Муви». И сотрудником московского издания мне не быть никогда. И журналисткой – тоже.
Я отметила закат так и не начавшейся карьеры в кафе-мороженом «Пингвин». В полном одиночестве. А потом вернулась к своей «Минерве» с ножным приводом. И к скудным заказам театральной студии Дома культуры им. В. Кингисеппа: бесстрашные студийцы замахнулись на сказку «Снежная королева».
Звонок раздался, когда я пришивала воротник к костюму Маленькой разбойницы.
– Я могу поговорить с Алисой Зданович? – Голос был женский, усталый и вальяжный одновременно.
Такой голос мог принадлежать только богатой клиентке, и я сразу же вспомнила, что моя старая заказчица, мадам Цапник (62-й размер), обещала подкинуть очередную работенку: пальто и два костюма для деловой женщины с изюминкой.
– Слушаю. Вы по поводу пальто? – бодро спросила я.
