Мелисса. Часть 1

– Погоди! Как бы нам еще не пришлось удирать из проклятого дома, так же, как и твоему Билли, – парировала Мелисса.

– Все ты выдумываешь вечно, – фыркнула Сара.

Они подошли к торговцу, который бросил на них подозрительный взгляд. Но как только он увидел деньги, то тут же растаял в улыбке. Они купили два кулька семечек и довольные отправились на пристань. Подружки уселись на деревянные ящики и смотрели, как корабли заходят в порт, как бегают туда-сюда матросы, и как по берегу носятся оголтелые пассажиры. Море было тихим и спокойным и радовало глаз ласковой лазурью.

Невдалеке, около самой пристани маячил мужчина довольно странной наружности. Мелисса напрягла зрение, чтобы лучше разглядеть его. Создавалась видимость, что он простой рабочий, который деловито перетаскивает большие коробки с берега к трапу корабля.

Делал он свою работу как-то легко и небрежно, словно ему совсем не приходилось напрягаться. Он был одет в просторную, уже порядком протертую серую рубашку, рукава которой были закатаны выше локтя, а широкие брюки пестрели заплатками. Его длинные темно-каштановые волосы, плохо расчесанные и торчащие в разные стороны, нелепо развивались на ветру. Лицо его, такое же загорелое, как и руки, дышало странным спокойствием и сосредоточенностью, а задумчивые глаза выдавали в нем человека умного и внимательного. Он скорее походил на художника или музыканта, чем на рабочего порта.

– Сара, – сказала Мелисса, пристально наблюдая за мужчиной. – Смотри, какой странный рабочий!

– Ха! А он и не рабочий вовсе, это известный всему порту поэт Виктор.

– Поэт? – удивилась Мелисса. – А что же он тогда тут делает?

Сара пожала плечами:

– Ну, бедный потому что и выпить не дурак. Билли его хорошо знает, они частенько друг друга папиросами угощают. Билли говорит, что Виктор рассказывает очень интересные истории и живет тут неподалеку в какой-то хибарке около самого берега. Как ты там говоришь, колоритный он! – гордо заключила Сара, радуясь тому, что ей удалось использовать услышанное от Мелиссы словечко.

– А Билли что, курит? – в тоне Мелиссы послышались неодобрительные нотки.

Сара сплюнула очистки на землю:

– Все нормальные ребята покуривают. Я тоже ради интереса попробовала, но мне не понравилось. Фу. Горько и гадко.

Мелисса искоса глянула на нее и хотела было сказать что-нибудь нравоучительное, но решила промолчать, ее сейчас занимало совсем другое:

– Как интересно! Поэт и таскает грузы! Как он дошел до такой жизни?! И какие стихи он пишет? О чем? Эх, – вздохнула она. – Вот бы узнать все это!

– А мне неинтересно, – просто ответила Сара, зажмурилась и блаженно потянулась. – Но, если хочешь, можно попросить Билли и он познакомит тебя с ним.

– Конечно хочу! – обрадовалась Мелисса.

И тут произошло нечто удивительное: Виктор уже закончил работу и медленным, неспешным шагом направлялся в их сторону. Мелисса замерла от удивления, а Сара прошипела: «Ну, Мелисса, ну ты ведьма».

Виктор подошел ближе и улыбнулся им, щурясь от ярких солнечных лучей. Теперь Мелисса смогла лучше рассмотреть его. Его глубокие карие глаза были обрамлены темными кругами, а около век затаились тонкие морщинки. Он достал папироску, закурил, и в ноздри Мелиссе ударил запах дешевого табака.

– Доброго вам дня, девочки, – приятным голосом приветствовал их Виктор. – Ты, наверное, Сара? Да?

– Да, – удивилась она. – А откуда вы знаете?

– Да Билли только о тебе и говорит! Да и я вас тут с ним частенько видел, – объяснил Виктор, немного замялся и продолжил, едва заметно смущаясь:

– Можно мне немного семечек?

– Угощайтесь! – наконец подала голос Мелисса, едва сдерживая волнение от столь внезапной встречи, – И садитесь с нами!

Она заметила, что Сара от изумления открыла рот, она не ожидала такой прыти от своей скромной подруги.

– Спасибо, добрая девочка, – он опустился на землю рядом с ними. – Меня Виктор зовут, а тебя как?

– Мелисса!

– Вот и отлично! – растянулся в улыбке Виктор. – Будем друзьями!

Мелисса помедлила несколько секунд, а потом, набравшись смелости, спросила:

– А я слышала, что вы пишите стихи, это правда?

Виктор рассмеялся и, поправив волосы, упавшие ему на глаза, ответил:

– Правда, Мелисса, правда! Как хорошо, что обо мне именно так говорят. Не ожидал, не ожидал! Но, – он запнулся и поморщился, – Но я уже давно ничего не писал.

– А вы прочитаете нам что-нибудь? – уже совсем удивляясь своей наглости, выпалила Мелисса.

– Если вы так сильно хотите, то обязательно прочту, – протянул обескураженный Виктор. – Никак не думал, что столь юные девочки могут интересоваться стихами.

– Еще как интересуются! – наконец вмешалась в беседу Сара. – Мелисса сама пишет истории всякие.

– Это отлично! – воскликнул Виктор, – Когда-нибудь ты прочтешь мне их?

– Конечно! – В этот миг ей показалось, что она знает Виктора всю жизнь и всегда, вот так, по-свойски говорила с ним.

– Что бы вам такого прочитать?! – задумался мужчина. – Хм… А вот оно! – и он начал читать громким, хорошо поставленным голосом:

Тот же снег, что и вечность назад.

Тот же ветер, напитанный воем.

И на небе все те же глаза.

И за первым – все то же второе.

Так же ищутся частности в том, основном,

затеняются вечного грани.

Из-под ступней материи выбить бы сном

табуретку смешных оправданий!

Никогда б не рубить продолженье строки,

не топтать сапогами живое.

Обернуться бы духом бегущей реки,

чтобы знать направление моря.1

– Вот как-то так, – закончил Виктор и смущенно улыбнулся.

– Ух ты! – искренне поразилась Мелисса. – Как здорово! – и глянула на Сару, которая хмыкнула нечто неопределенное и незаметно от Виктора показала подруге язык.

– Тебе, правда, понравилось? – осторожно спросил поэт.

– Да! – воскликнула Мелисса, – Очень. В нем есть ощущение жизни! Я не знаю, как вам объяснить!

– Спасибо тебе, Мелисса, – Виктор просиял. – У меня еще много стихов. Я бы с удовольствием их почитал прямо сейчас, но, увы, мне надо спешить! Ждут меня еще кое-какие неотложные дела!

– Жалко, – протянула Мелисса и услышала, как Сара облегченно вздохнула.

– Ничего, мы же еще встретимся! Приходите сюда, в порт, здесь вы меня всегда найдете, погуляем, погрызем семечки! И Билли с собой берите, – сказал Виктор, вставая с земли.

– Да, конечно, – радостно ответила Мелисса. – До свиданья!

– До свиданья, – буркнула Сара.

– Доброго вечера вам девочки, – сказал Виктор и, отвесив шутливый поклон, направился куда-то в сторону кабацкой части порта.

Глава 15

Мелисса восторженно глядела вслед удаляющемуся поэту.

– Какой человек, а, Сара? Не зря я его сразу заприметила, – девочка хлопнула подругу по плечу.

– Ничего особенного не вижу, – фыркнула Сара. – И стих его я не поняла. Что в нем такого? Табуретки, глаза, вечность, снег! Снег-то он откуда взял?! У нас его зимой с гулькин нос!

– Ты просто ничего не понимаешь! Он же говорил о душе своей, о том, как она страдает, о том, как он хочет быть живым, и о том, что все вокруг остается неизменным! – вдохновенно продолжала Мелисса.

– Фу-ты ну-ты! Конечно, я ничего не понимаю! Куда мне до вас! Только вот одно я понимаю точно, пошел-то он не по делам, а в трактир с бутылкой обниматься!

– Даже, если и в трактир, – обиженно отозвалась Мелисса. – Значит, у него на то есть свои причины!

– Ладно, ну его, твоего поэта, – Сара примирительно перевела разговор в другое русло. – Давай лучше о деле поговорим! Когда мы в дом пойдем?

– Хм, – Мелисса сразу поникла. В тайне она надеялась, что Сара забудет об этой затее. – Надо основательно подготовиться!

– К чему? Амулетов что ли наделать от злых духов? Уууууууу! – она вытянула руки вперед, изображая призрака.

– Хватит уже, а? Ты все шутишь! – гневно блеснула глазами Мелисса. – Нам фонари нужны, хотя бы два и третий запасной, на всякий случай. Нужно узнать, как добраться до этого дома чертового! И подумать, как пробраться незамеченными через опасный квартал! Да и не мешало оружие какое-нибудь раздобыть, ну нож хотя бы! Не знаю!

– Хм, – Сара прикусила губу. – Все не так сложно, как ты думаешь! Завтра днем встретимся с Билли, он нам план нарисует, как идти, и фонари даст. А нож у меня есть такой острый, большой, как кинжал прямо.

– Где ты его достала? – поинтересовалась Мелисса.

– Мммм… нашла, – замялась подруга.

– Ну конечно, – рассмеялась девочка. – Нашла! Ври больше! Говори, где взяла!

– Ладно, ладно, – сдалась Сара. – Билли стибрил его у своего дяди-охотника, который к ним в гости приезжал, и, чтобы дома не прознали, отдал мне на хранение!

– Так бы сразу и сказала, врушка! – и Мелисса запустила в подругу шелухой от семечек.

– Сама врушка, – Сара в ответ кинула в нее. – Тогда завтра в ночь и пойдем! Что кота за хвост тянуть?

Мелисса вздрогнула. Уже завтра? Но спорить ей не хотелось. К тому же лучше сразу отмучаться.

– Завтра, так завтра, – кивнула она. – Но, согласись, нам не мешало бы узнать больше о том, куда мы идем! Не очень-то я верю россказням твоего Билли! Можно, конечно, спросить у тети, но, боюсь, она что-нибудь заподозрит.

– Да, у Моники интуиция, что надо, – Сара задумалась. – Во! Мы тогда у твоего нового дружка завтра спросим! Он же тут все знает, в каждой бочке затычка, что называется! Вечером спросим! Значит так, гляди, завтра утром, мы, как ни в чем ни бывало, идем с Моникой гулять, днем встречаемся с Билли, берем у него все необходимое, потом идем в порт, находим Виктора, выспрашиваем у него все и отправляемся обратно по домам. Я к себе, ты к себе, чтобы никаких подозрений не возникло, и как водится, в полночь встречаемся у твоего дома, так?

– Да. Хорошо, мой предводитель, – съязвила Мелисса.

– Балда! – отчеканила Сара. – Пойдем лучше по площади погуляем, мороженое поедим.

Глава 16

Вечерело. Верган Роджерс шел по узкой улочке, которая тянулась вдоль старинных двухэтажных домов. Он внимательно рассматривал их. С тех пор, как он был здесь в последний раз, ничего не изменилось. Все те же розы и герани на лоджиях, все та же детвора, бегающая вдоль тротуаров, все те же веселые голоса, раздающиеся из открытых окон, все то же многообразие запахов, несущихся из кухонь.

Как хорошо вечером, – думал он, и воротник пиджака уже не так давит, и людей не так много, хотя, кажется, я постепенно привыкаю к ним. Верган вглядывался в номера домов, сам не зная, зачем, ведь он прекрасно помнил, где именно ему нужно свернуть.

Он нырнул в маленький дворик. Здесь, присел на деревянную скамейку, и три раза постучал по стволу большого дуба, который рос прямо за его спиной.

Верган услышал, что отворилось окно, и кто-то выглянул наружу. В воздухе пахло кофе, и он догадывался, откуда доносится аромат. Уже через несколько минут из подъезда вышла девушка в простом сером платье.

Она села рядом, и стараясь не смотреть на него, тихо произнесла:

– Я ждала тебя с минуты на минуту.

Верган почувствовал тонкий аромат весенних духов и сильный запах масляной краски.

– Ты рисовала? – улыбаясь, спросил он.

– Да, – ответила девушка. – Рисовала. Но получается как-то нервно, наверное, сказывается ожидание и предчувствие.

– Так и есть, – отозвался Верган.

Какой-нибудь прохожий, увидев их со стороны, подумал бы, что они не знают друг друга, а просто случайно оказались вместе, сидящими на одной скамейке.

– Что мне надо делать? – спросила девушка. – Я же знаю, что началось.

Верган быстро проговорил:

– Завтра или послезавтра тебе надо будет отправляться в путь. Все необходимые бумаги у меня. Почву я подготовил. Они уже ждут тебя, – и он осторожно вытащил из-под полы пиджака сверток, перевязанный красной лентой, и передал его девушке. Та быстро спрятала его в рукав платья.

– Отлично, – отозвалась она. – Те, кто нам нужен, все еще там?

– Только один, двое других уже выбыли из игры. Ты сама все поймешь, когда будешь на месте! – пояснил он.

Повисло молчание. Тихо шумела листва. Где-то под крышей дома щебетали птицы. Легкий ветерок кружил пыль по двору.

– Будь осторожна.

– Хорошо, – эхом отозвалась девушка.

Она кинула задумчивый взгляд на Вергана. Он смотрел куда-то вдаль, мимо деревьев, мимо домов, мимо всего того, что их окружало.

А ее сердце учащенно билось, и кровь приливала к вискам. Она всегда знала: придет тот час, когда нужно будет поворачивать время вспять! Но подобное будущее виделось ей далеким и нереальным. Теперь же тайные чаянья врывались в ее жизнь!

– Я бы хотел поговорить с тобой, как раньше, но время не ждет, – вымолвил он, и его голос стал похож на шепот листьев. – Я остаюсь здесь и, когда настанет срок, приду к тебе.

– Хорошо, – ответила девушка. – Не беспокойся, я сделаю все, что от меня требуется.

– Спасибо тебе, – в его голос прокрались нотки нежности. – И прощай. А точнее, до встречи.

Он резко поднялся и, не оглядываясь, вышел со двора на улицу. Девушка осталась сидеть на скамье. Она достала из кармана платья тоненькую папироску и закурила, наблюдая за тем, как дымок легко и беспечно скользит между листьями старого дуба.

– Пора, – прошептала она в пустоту.

Глава 17

К вечеру на площади прибавилось народу. Мелисса и Сара слонялись туда-сюда, заходили в лавки и подолгу разглядывали товар, мечтая о том, что когда-нибудь они смогут купить желаемое. Мелисса грезила о дорогом красивом блокноте с обложкой из черной кожи. А Саре ужасно хотелось иметь настоящий лук, инкрустированный серебром. Фантазируя на эту тему, они уставшие и голодные зашли в кафе и уселись за столик.

– Хорошо хоть места свободные есть, – проворчала Сара. – Отсюда же вся площадь видна. Мне тут нравится.

– Мне тоже, – радостно откликнулась Мелисса. – Что будем есть?

– Как что? – удивилась Сара. – Мороженое, конечно! Зачем наедаться, если тетя Моника накормит нас, как на убой!

– Да, ты права, – Мелисса, подозвав официанта, заказала два фисташковых мороженых и с любопытством стала смотреть по сторонам.

Она любила наблюдать за людьми в подобных местах, но, к сожалению, в Файнд-Тауне не было даже простой столовой. Поэтому, здесь, в Бриф-Косте она отрывалась на полную катушку. Ей доставляло невероятное удовольствие слушать, о чем говорят посетители, смотреть на выражения их лиц и додумывать подробности их жизни. Вот и сейчас она начала во все глаза разглядывать собравшихся.

За соседним столиком сидела парочка средних лет, с первого взгляда было видно, что они муж и жена. Они чинно поедали бифштекс с картошкой. Их разговор крутился вокруг личной жизни некой мадам Гастингс. Женщина говорила о том, что та, мол, нравов легких и того и гляди, бросит своего благоверного. А мужчина осторожно, боясь вызвать гнев собеседницы, защищал ее, списывая все на сплетни и слухи.

Вот такие, как они, – размышляла Мелисса, – живут в большой трехкомнатной квартире, которая обставлена скромно, но с претензией на роскошь. У них, несомненно, есть кухарка и одна единственная служанка, которая убирает дом. Жена вечно тиранит мужа, а тот пытается всеми силами осторожно и незаметно препятствовать этому. Возможно, он как раз тот, с кем обманывает своего благоверного пресловутая мадам Гастингс.

Чуть поодаль сидел небрежно одетый молодой человек и потягивал из большой стеклянной кружки пиво. Перед ним стояла одинокая тарелка черных сухариков. Он с наслаждением хрустел ими после каждого глотка. Это, наверное, студент, – решила Мелисса. На последние деньги, видимо, купил кружку пива и наслаждается.

А вот и новый посетитель, мрачный мужчина в добротном костюме. С каким презрением окидывает он зал! Как быстро и суетливо проходит к столику, садится, закидывает ногу на ногу, достает свежий номер газеты и полностью погружается в нее. Он, наверное, холостяк, и заведует небольшим отделом в администрации порта. Видно, он ужасно устал от людей! Уж слишком ожесточенно прикрывается он газетой, как будто хочет отгородиться от всего мира.

– Чего ворон считаешь? – прервала ее размышления Сара. – Нам уже мороженое принесли.

Мелисса удивленно глянула на стол, и увидела две маленьких мисочки, доверху заполненных зеленым лакомством.

– А я и не заметила, – смеясь, ответила Мелисса.

– Неудивительно, – хмыкнула Сара, приступая к трапезе. – Ты будто бы не здесь была. Да, кстати, насчет нашего завтрашнего похода в проклятый дом, смотри, не усни, и не забудь положить в кровать тряпки, на случай, если Моника вдруг сунется к тебе ночью.

– А то я сама не знаю, – обиженно ответила Мелисса.

– Да ты растяпа такая, что все на свете позабыть можешь, и помни, ровно в полночь около твоего дома, – продолжала напутствовать Сара.

– Сама растяпа, – сказала Мелисса и снова оглядела кафе.

Парочка средних лет уже собралась уходить, студент все потягивал свое пиво, а мужчина еще больше углубился в чтение, и теперь, его почти не было видно за газетой, которую он раскрыл полностью.

– Ну что, домой пойдем? А то Моника устроит нам феерию! – произнесла Сара, с шумом опустив пустую миску на стол.

– Ага, пошли, – отозвалась она.

– Гляди-ка, какие люди! – Сара толкнула Мелиссу в плечо. Она увидела Виктора, который околачивался на площади, он ходил туда-сюда, задумчиво уставившись в землю.

– Пьяный скорее всего, – со знанием дела заключила Сара. – Вышел в люди поискать вдохновения!

– Зачем ты так сразу! – оборвала ее Мелисса. – Может быть, он просто гуляет и наслаждается вечером.

– И пошатывается, – издала короткий смешок подруга.

– А ты бы не шаталась, если бы столько грузов перетаскала! – Мелисса продолжала защищать своего нового знакомца.

– А я бы не стала такой ерундой заниматься, – гордо парировала Сара. – Я бы рыбу себе ловила и ела ее, и все!

– Тоже мне рыбак нашелся, – усмехнулась девочка. – Ты и самую маленькую рыбешку выловить не можешь, и пяти минут спокойно с удочкой не просидишь!

– Да, конечно! Ты-то у нас самая умная, все знаешь, – уже без прежнего энтузиазма ответила Сара и внезапно замолчала, обрывая спор.

– Ты чего это? – удивленно уставилась на нее Мелисса. – Обиделась что ли?

– Неа, – отмахнулась Сара, – Просто, я вот именно сейчас в эту самую секунду вдруг что-то странное почувствовала. Не знаю, как тебе объяснить. Как будто скоро что-то случиться должно!

– А скоро и случится, благодаря тебе и твоему дурацкому спору, – ответила Мелисса и покачала головой.

– Глупости все это, – Сара легонько стукнула ладонью по столу. – Черт возьми, – она тряхнула головой. – Ты меня заразила своими настроениями! Духи, тени, призраки, все эти глупости, мрачности. Ну тебя! Пошли уже домой!

Глава 18

Солнце клонилось к закату. Верган Роджерс сидел на бордюре старого фонтана. В том самом кафе, которое ему так полюбилось, было слишком много посетителей, и он покорно ждал, пока их станет чуть меньше.

На площади тоже было людно. Он обратил внимание на одного странного человека. Тот слонялся туда-сюда без дела и шевелил губами так, будто проговаривал одни и те же слова.

Перед глазами Вергана отчетливо и ясно пронеслось видение. Вот этот мужчина, опустив голову, сидит за грязным столом, уставленным бутылками и стаканами, вокруг – кабацкий чад и угар. Визжит плохенькая скрипка, во всю глотку вопят матросы, развязные девицы ходят между столиками и подмигивают собравшимся. Вдруг, он резко поднимает голову, смотрит невидящими глазами на окружающую его вакханалию, порывисто встает, уверенно подходит к скрипачу и знаком показывает ему замолчать.

Наступает тишина, раскрасневшиеся матросы недоуменно замолкают, раздаются возгласы: «Опять он за свое! Ну давай! Давай! Весели!».

Мужчина едва заметно кланяется им, что выглядит весьма курьезно и вызывает громкий смех! Но, несмотря на это, он начинает говорить, вкладывая в каждое слово всю силу своей неприкаянной души:

Я представляю, как будто в клетке

повсюду небо, повсюду горы.

Я представляю, огромным ветром

срывает маски, уносит своды

Уносит время, рассудок тонет,

летят из глотки лавины чаек.

Я представляю твои ладони,

свои созвездья: Я представляю.

Я представляю вершины мира

плывут под ними акулы-тени.

Над головою, в недостижимом

смеются дети из сновидений.

Из сновидений, из паранойи

они разбились на два отряда:

швыряют шишки, и пахнет хвоей

вот здесь, на кухне, за дверью, рядом.

За этим шлаком, за кирпичами

зашевелились росточки веры.

Я представляю, ревут причалы,

и лодки больше не лодки – стрелы.

Стрелою мимо чужих учений,

чужих соблазнов, чужого фронта.

Стрелою нАсквозь ветров, течений

к твоим ладоням за горизонтом.

Матросы подняли шум и гам, и в водовороте бесшабашного веселья послышались крики: «Виктор! Виктор! Ты умеешь, умеешь веселить! Налейте ему братцы, налейте!».

Видение исчезло. Так значит, его зовут Виктор! Верган внимательно вгляделся в этого потерянного и одинокого человека, острое чувство жалости зашевелилось в нем, ему захотелось обнять его, укрыть невидимыми крыльями и влить частичку света в его страдающую душу.

Виктор, дотоле слонявшийся без дела, вдруг остановился и посмотрел на Вергана, и как зачарованный, нетвердой походкой подошел к нему.

– Добрый вечер, – обреченно произнес он.

– Добрый, – спокойно улыбнулся тот. – Садитесь рядом. Я вижу, вы устали.

– Устал? – хмыкнул Виктор и плюхнулся рядом, – Молодой человек, я пьян, очень и очень пьян!

– Пьянство сродни усталости, разве нет? – Верган посмотрел прямо в глаза своему собеседнику. Виктор напрягся на секунду ему показалось, что незнакомец потешается над ним, но его спокойный и участливый взгляд убедили его в обратном.

– Вы правы, правы, – с трудом произнося слова, ответил Виктор. – Устал я, устал душой. Боль, повсюду страшная боль. А сегодня, сегодня я почувствовал, как надвигается что-то! Что-то невыразимое и непреложное! Мне страшно! Страшно, дорогой незнакомец! На кого-то, невинного и счастливого, наброситься тьма. Тьма хочет жертвы. Тьма хочет собрать жатву! Да, как вас зовут?

– Верган!

– Верган, – протянул Виктор, достал папиросу и закурил. – Какое странное имя! Оно вам не подходит! Знаете, я же пьяный, и потому дурак, и потому хочу говорить. А вокруг, вокруг одни маски. А вы, вы без маски. Вы сияете, я вижу! Вижу! Я сам пришел на ваш свет! Сам! – и он замолчал, уставившись на грязный тротуар.

– Вы преувеличиваете, Виктор! – мягко ответил Верган и улыбнулся.

Мужчина вздрогнул и тихо рассмеялся:

– О! Вы знаете мое имя! Но откуда? Скажите? Неужели, я такая знаменитость, что в меня все тычут пальцем и шепчут друг другу на ухо: «Смотри, вот он, поэт Виктор, здешний пьяница и фигляр!».

– Нет, нет, мой друг, – он покачал головой. – О вас говорят, что вы талантливый человек. Не более того. Я бы хотел услышать ваши стихи. Вы сможете почитать их для меня?

Лицо Виктора искривилось гримасой боли. Слезы выступили на глазах. Он с трудом сдержал себя и ответил:

– Ваши слова причиняют мне страдание. Я талант? Нет! Нет! Я просто портовая пьянь! Вдохновение покинуло меня! Я давно ничего не писал! Давно! Но сегодня под вечер каким-то чудом я накропал плохенькие строки! – он замолчал, тревожно обвел глазами площадь, затем успокоился и продолжил: – Сегодня странный день. Я чувствую брожение тьмы, медленно ползет она из одного погибшего и проклятого места, которое есть в нашем городе. Я вижу, вы чужестранец, и не буду вас пугать долгими историями. Я просто прочту! – он достал из кармана газетный листок, исписанный меж типографских строк неровным почерком, и принялся читать, ежесекундно отрываясь и поглядывая на площадь:

Жизнь кипит, суета наполняет

тротуары, дороги, мосты.

А когда город встанет, устанет,

выйдут призраки из темноты.

С чердаков, из подвалов, из пыли

вереницею скорбной пойдут

в те места, где они раньше жили,

и кого-то с собой заберут.

Еле видимые силуэты

огибают огни фонарей.

Скоро ставни окон скрипнут где-то,

и опустятся ручки дверей.

И в ночи одинокий прохожий

черной тени увидит полет.

Разгадать он ее вряд ли сможет,

ну а сможет – домой не придет.

Духи будут бродить и скитаться,

вспоминать свои прежние дни.

Духи любят в тени оставаться:

в тишине, совершенно одни.

А на утро беззвучно, покорно

духи будут обратно спешить.

Вечность спрячется в темные норы,

чтобы следующей ночью ожить.

Верган задумчиво слушал его. Воображение рисовало образы. Такие темные и до боли знакомые. Он крепко сжал ладонь в кулак и шумно втянул воздух. Вот оно! Вот оно! Разлито повсюду: в воздухе, в ветре, в надвигающемся урагане!