Обитель чужих

Первым делом я занялся телами. Стараясь не смотреть в лица погибшим, я аккуратно перенёс их к дальней стене. Руки предательски дрожали, а в груди скреблось неприятное холодное чувство. Но это было необходимо – чтобы не спотыкаться в полумраке, чтобы… чтобы просто не сойти с ума.

Затем я расставил тарелки с пастой на плоской поверхности капсулы, добавив несколько бутылок воды. Теперь провизия была под рукой, но не мешала.

"Рабочее место," – подумал я, вспоминая свою лабораторию. Куб отозвался на образ – и вот передо мной уже стоял знакомый стол с ящиками, а рядом удобный стул. Я опустился на него, ощутив, как напряжение в спине немного отпускает. Теперь можно было сосредоточиться.

Разложив на столе блокноты и ручки, я перевёл взгляд на самое странное – три тела… нет, не людей. Существ. Их вытянутые, почти гуманоидные формы казались созданными для иной гравитации. Бледная, полупрозрачная кожа с сетью тёмных прожилок. Слишком большие, пустые глаза. Шесть длинных пальцев на тонких руках, покрытых странной блестящей слизью.

Одно из них я перенёс на крышку капсулы для изучения. Кожа на ощупь оказалась холодной и упругой, как мокрая резина.

"Кто вы?" – прошептал я, вглядываясь в безжизненное лицо.

Особенно поражали глаза – сложные, словно оптические приборы. Аккуратно приподняв веко, я увидел множество микроскопических структур. Эти существа явно были приспособлены видеть в темноте.

Но самое интересное ждало на груди – замысловатый узор из тёмных прожилок, напоминающий… символы с куба! Я поспешно создал увеличительное стекло. Приблизив его, я различил мельчайшие детали. Линии пересекались в определённой последовательности, образуя знакомые очертания.

"Так вы связаны с этим местом…" – пробормотал я, торопливо зарисовывая узор. – "Может быть, вы и есть ключ?"

"Значит, связь всё-таки есть…" – прошептал я, ощущая, как учащается пульс. – "Но какая?"

Торопливо записывал каждую деталь в блокнот, стараясь не упустить ни малейшей особенности. Это существо – ключ. Его странная анатомия, эти узоры… Всё это должно было сложиться в понятную картину.

Но чем глубже я копал, тем больше новых вопросов возникало. Кто они? Почему оказались здесь? Как связаны с кубом и капсулами? Я буквально чувствовал, как стою на пороге открытия, но последний кусочек пазла упорно не вставал на место.

Голова гудела от напряжения. Я откинулся на спинку стула, закрыл глаза. Нужна передышка – мысли путались, а тело требовало отдыха. Но время работало против меня. Комната, куб, существа… Слишком много информации, слишком мало ответов.

На мгновение позволил себе отвлечься. Вспомнил свою квартиру – заставленные книгами полки, вечные хаотичные записи на столе, вечерний кофе под тиканье настенных часов. Там, в этом уютном хаосе, я чувствовал себя в безопасности.

Но ностальгию тут же сменила тревога. Где я? Что случилось с моей прежней жизнью? В груди болезненно сжалось – так сильно хотелось домой, что аж дыхание перехватило.

И вдруг – голоса. Сначала едва различимые, потом всё отчетливее. Ольга и Максим. Они возвращались, о чём-то оживлённо споря.

Я вскочил со стула, блокнот выпал из рук. Несмотря на все загадки и опасности, одно стало ясно – я не один.

Выбежав в коридор, увидел их. Ольга что-то горячо доказывала, размахивая руками, а Максим шёл рядом, кивая с привычной сдержанностью. На их лицах читалась усталость, но и решимость тоже.

– Ребята! – крикнул я, и голос неожиданно дрогнул. – Вы не поверите, что я обнаружил…

Глава 3. Ольга и Максим

Коридор тянулся, будто насмехаясь над моим ощущением времени. Уже несколько минут – или часов? – мы шли с Ольгой, а эти чёртовы стены не менялись. Всё такие же гладкие и холодные, тусклый свет, будто вшитый в саму материю этого места. Я бы назвал это инженерным кошмаром, но подозреваю, что кошмары здесь куда изобретательнее.

Ольга шла рядом, стараясь не показывать усталости, но я видел, как её шаги стали чуть тяжелее. Учёный. Упрямая. Хорошо хоть не паникует.

– Мы ушли достаточно далеко от той комнаты, – наконец сказала она. Голос ровный, но в нём – та же мысль, что сверлила и меня.

– Нам нужно что-то техническое, – пробормотал я, всматриваясь в стены. Голос хрипловатый – давно не пил. – Вентиляция, кабельные каналы, люки… Любая система здесь должна иметь инженерные узлы. Даже у чертей в аду, наверное, есть схемы прокладки труб.

Ольга кивнула.

– Если найдём вентиляцию, поймём структуру коридоров. Или хотя бы убедимся, что здесь вообще есть циркуляция воздуха.

Мы двинулись дальше, но через пару шагов я замер. На потолке – едва заметная прямоугольная тень.

– Смотри, – я ткнул пальцем вверх. – Решётка. Или люк. Если это не декорация, может быть выход.

Ольга запрокинула голову, прищурилась.

– Как до неё добраться? Высоко.

Я оценил расстояние. Да, неудобно, но…

– Подниму тебя. Встанешь на плечи – попробуешь дотянуться.

Она на секунду заколебалась, но кивнула. Хорошая черта – не спорит, когда время дорого.

– Только не урони.

– Не волнуйся, мои плечи держали людей по больше, – я присел, почувствовал, как её руки опираются мне на плечи. Лёгкая, но не хрупкая – чувствовалась скрытая сила. Вздохнул, поднялся. Мышцы напряглись, но выдержат.

– Как там? – спросил я, стараясь не дышать слишком часто.

– Почти… – её пальцы скользнули по панели. – Кажется, монолитная… или закреплена намертво.

– Попробуй надавить.

– Не думаю, что… – она вдруг замолчала.

И тогда панель ожила.

Под её ладонью проступили символы – синие, мерцающие, сложнее тех, что были на кубе. Линии, точки, словно схема какого-то безумного прибора.

– Максим, ты видишь это? – в её голосе дрожал азарт.

– Вижу, – я попытался разглядеть детали, но снизу было неудобно. – Похоже на интерфейс. Может, код?

– Реагирует на касание… – она провела пальцем по одному из символов, и тот вспыхнул ярче.

– Попробуй комбинацию, – предложил я. – Если это замок, должна быть последовательность.

Ольга замерла.

– А если ошибёмся?

– По шкале от 1 до «всё пропало» у нас пока твёрдая тройка, – я усмехнулся. – Рискнём.

Она нажала на символ-круг. Ничего.

– Соедини их, – сказал я.

Ольга провела пальцем от одного знака к другому – снова тишина. Потом ещё одна попытка. И ещё. Символы мерцали, но не реагировали.

– Может, начать с другого? – пробормотал я.

– Думаю… – в её голосе прокралось раздражение. Учёный. Перфекционист. Хотела бы сразу разгадать.

Я бы пошутил про её упрямство, но сам знал это чувство – когда детали не складываются в схему. Ольга пробовала комбинацию за комбинацией, а я лишь стиснул зубы, чувствуя, как немеют руки от её веса.

И вдруг – ответ.

Символы вспыхнули ярче, и по коридору, словно цепная реакция, загорелись другие панели.

– Смотри! – я махнул головой в сторону новых огней. Голос сорвался на хрип. – Система живая.

Ольга спрыгнула, едва не задев меня локтем. Дышала часто, но глаза горели.

– Проверим их. Должны реагировать на прикосновения.

Первая панель оказалась холодной и мёртвой под моими пальцами.

– На меня не реагирует, – я отдернул руку. – Попробуй ты.

Она коснулась символов – и те ожили, замигав синим. Я наблюдал, как её пальцы скользят по панели, будто по клавишам.

– Ты как будто взламываешь сейф, – заметил я.

– Это не сейф, – она даже бровью не повела. – Головоломка.

Наконец панель сдалась. Стена разошлась, открыв комнату – точь-в-точь как та, где мы очнулись. Восемь капсул. Тот же тусклый свет.

– Ну что, заходим? – спросил я, но Ольга уже шагнула вперёд.

Капсулы были заполнены жидкостью. Внутри – люди. Неподвижные, будто во сне.

– Мы тоже были в таких, – прошептала Ольга. Её отражение дрожало на стекле. – Но мы проснулись. А они…

Я провёл рукой по гладкой поверхности. Ни царапин, ни следов.

– Значит, нас выбрали. Или случайность.

Ольга сжала кулаки.

– Это лаборатория. Мы – эксперимент.

Мы проверили ещё несколько комнат. Всё одинаково. Капсулы, тишина, ни намёка на ответ.

Я поймал себя на том, что подсознательно ищу следы на пыльном полу. Бесполезно. Это место не собиралось оставлять нам подсказок.

– Двигаемся дальше, – твёрдо сказала Ольга.

Я кивнул, машинально проводя пальцами по шраму на запястье. Старая привычка – искать опору в физическом ощущении, когда мысли разбегаются.

Мы продолжали идти. Скоро мы увидели – впереди проём. Новый.

– Пойдём? – спросил я.

Ольга кивнула.

Комната снова встретила нас капсулами. Но на этот раз – они пустые.

– Кто-то выбрался, – она прикоснулась к стеклу.

– Или кого-то забрали, – добавил я.

Переглянулись – и без слов понятно. "Если эти типы уже на свободе… то либо наши шансы на спасение выросли, либо проблемы только начинаются."

– Возвращаемся к Алексею, – резко сказал я. – Он один.

Ольга вдруг схватила меня за рукав.

– А если в капсулах были не только люди? Те существа…

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Бежим, – просто сказал я.

Мы рванули по коридору. Ольга быстро выдохлась – учёный, не спортсмен. Задыхаясь, она упёрлась руками в колени.

– Максим… не могу…

Я остановился, оглядываясь. Тишина. Слишком тихая.

Вот и тройка превратилась в шестёрку.

Я замедлил шаг, давая Ольге передохнуть. Она опиралась о стену, бледная, но глаза всё ещё горели той же упрямой решимостью.

– Ладно, шагом, – кивнул я, но сам озирался на каждый шорох. Эти пустые капсулы не давали покоя. Кто-то здесь. Или что-то.

Мы шли обратно, заглядывая в знакомые комнаты. Всё на месте. Капсулы, тишина, будто время здесь застыло. Но Ольга, кажется, складывала пазл в голове.

– Максим, – она остановилась. – Это не хаос. Здесь система.

– Предположим, – Ольга говорила медленно, обдумывая каждое слово, – что это не просто эксперимент. Что если это… система? Лабиринт, где каждая комната – этап.

Я почувствовал, как морщится лоб. Эта женщина умела загонять в угол даже собственные мысли.

– Типа испытания в духе "докажи, что достоин"? – я скривился, представляя, как невидимые наблюдатели ставят нам оценки. – Слишком пафосно для реальной жизни.

– Возможно. – Она пожала плечами. – Но посмотри на состав нашей группы. Инженер, химик, биолог… Нас подобрали не случайно. Каждая комната – словно задача под наши навыки.

Я покрутил эту мысль в голове. Логично, черт возьми. Слишком логично, чтобы быть совпадением.

– Тогда эти "беглецы" из капсул… – я кивнул в сторону пустых камер, – они часть системы или такие же жертвы?

Ольга развела руками. Впервые за все время она выглядела по-настоящему растерянной.

Мы продолжали идти, обсуждая варианты. Я намеренно искал слабые места в её теории – не потому что не верил, а потому что хороший инженер всегда проверяет расчеты. Вдруг Ольга резко замерла.

– Максим… – её голос стал тише шепота.

Впереди, в дверном проеме, стоял Алексей. В его руках мерцал тот самый куб, только теперь символы на нем пульсировали, как живая плоть. Вид у него был такой, будто он только что изобрел вечный двигатель – усталый, но торжествующий.

– Алексей! – Ольга рванулась вперед, а я, чертыхаясь, поспешил за ней.

Мы набросились на него с вопросами, перебивая друг друга. Алексей замахал руками, как учитель в детсаду.

– Стоп, стоп! Я не могу перерабатывать данные в таком темпе!

Наступила пауза. Потом мы, как идиоты, разом расхохотались. Я почувствовал, как какое-то время спустя впервые расслабляю плечи.

– Черт, – я вытер лицо ладонью. – Совсем крыша поехала от этой бесконечной беготни.

Ольга, всхлипывая от смеха, вытерла слезу.

– Мы как первоклашки на экскурсии – все кричат, никто не слушает.

Алексей улыбался, но в его глазах читалось что-то важное – то, ради чего он нас здесь ждал.

– Да уж, – я фыркнул, чувствуя, как напряжение наконец-то отпускает.

Алексей, ухмыляясь, махнул рукой в сторону комнаты.

– Ладно, заходите. Тут я… эээ… накрыл стол.

Когда мы вошли, у меня отвисла челюсть. Комната преобразилась – тела убраны, а на крышке капсулы красовался настоящий пир. Макароны, хлеб, даже кувшин с водой. Аромат ударил в нос, заставив желудок предательски урчать.

– Откуда всё это? – я потрогал хлеб. Теплый. Настоящий.

Алексей важно кивнул, но в глазах читался восторг первооткрывателя.

– Куб. Оказалось, он материализует вещи. Хотя… – он поморщился, – я попробовал создать учебник по квантовой физике. Получилась макулатура с каракулями.

Мы уселись вокруг импровизированного стола. Первые минуты ели молча. Еда из куба казалась божественной. Но Ольга, конечно, не выдержала.

– Ладно, слушай, – она отложила вилку. – Мы думаем, это система. Лабиринт с задачами. А куб – возможно, ключ.

Я подхватил, показывая на символы, переливающиеся на гранях.

– Они похожи на те, что мы видели на стенах. Если расшифруем…

Глаза Алексея загорелись. Он швырнул на стол исписанный блокнот.

– Я уже начал! Куб реагирует на мысли, но символы – это язык управления. Как ДНК-код, только для… – он замялся, – для всего.

Ольга жадно схватила блокнот. Я видел по глазам, как её мозг уже анализирует записи.

– Тогда объединяемся, – я постучал вилкой по "столу". – Я – схемы и логика, ты – биологические аналогии, Ольга – химические связи.

Алексей вдруг побледнел.

– Вы понимаете, что это значит? Если символы действительно универсальный язык…

– …то мы можем не просто сбежать, а управлять всей системой, – закончил я.

В комнате повисла тишина. Даже куб на столе будто замер, ожидая нашего решения.

Ольга первой протянула руку к блокноту.

– Начинаем расшифровку.

Мы склонились над записями. Впервые за все время здесь, в этом чертовом лабиринте, у меня появилось странное чувство – нечто среднее между азартом инженера, получившего сложную задачу, и осторожной надеждой.

"Щас как инженерно подойдем к этой магии", – подумал я, чувствуя, как пальцы сами тянутся к карандашу.

Глава 4. Влад и Ирина

Я шагал вперёд, стараясь не сбавлять темп. Шаги – чёткие, уверенные, как будто я знал, куда иду. Хотя, чёрт возьми, я не знал. Просто останавливаться было нельзя.

Оглянулся – Ирина шла следом, но по её лицу было видно, что она на грани. Волосы растрёпаны, глаза блестят от напряжения. "Держись, психолог, не разваливайся сейчас", – подумал я.

– Ты всё ещё со мной? – бросил через плечо, нарочно саркастично. Голос, чёрт побери, дрогнул. Надеюсь, она не заметила.

– Да… – её ответ едва долетел до меня.

Я притормозил, давая ей подтянуться.

– Ты только не упади, – добавил, пытаясь сорвать шуткой комок в горле. – Если свалишься, тащить тебя придётся мне. А я, знаешь ли, не в лучшей форме.

Она не засмеялась. Просто кивнула, сжав губы.

– Ты думаешь, это ловушка? – Ирина спросила тихо, но дрожь в голосе выдавала её.

– Ловушка? – я резко повернулся к ней. – Да какая разница? Вперёд идём – может, выберемся. Стоим – точно сдохнем.

Она снова кивнула, но её глаза были пустыми – будто она пыталась вспомнить что-то и не могла.

– Ты в порядке? – спросил резче, чем планировал.

– Да, просто… – она провела рукой по лицу. – Всё это слишком странно.

– "Странно" – слабо сказано, – я усмехнулся. – Но мы справимся. Главное – не накручивать себя.

Она промолчала. Я видел, как её пальцы сжимаются в кулаки. "Паникует", – констатировал я про себя.

Развернулся и двинулся дальше. Остановиться – значит дать страху настигнуть нас обоих. А этого я не допущу.

Коридор не кончался. Гладкие, будто отполированные стены сливались в одну бесконечную ленту. Я пару раз останавливался, водил ладонью по поверхности – ни щели, ни шва. Чёртова ловушка.

– Влад… – она вдруг остановилась. – А что, если выхода нет?

Я резко развернулся.

– Хватит. Если начнём так думать – точно сдохнем здесь.

Она сжала губы, но в её глазах читалось: "Ты не понимаешь". Чёрт возьми, я понимал. Просто не мог позволить себе это признать.

– Ирина. – Я шагнул ближе, намеренно опустив голос. – Ты либо со мной, либо нет. Выбирай.

Она вздрогнула, потом кивнула. Хорошо.

Мы двинулись дальше. Коридор сужался, стены давили, будто хотели раздавить. Я чувствовал, как у Ирины сбивается дыхание, но она шла. Молодец.

И тут – голоса.

Я резко поднял руку, указывая остановиться. Прислушался. Глухой гул, обрывки слов. Голоса не знакомые.

– Ты слышишь? – Ирина прошептала так, будто боялась, что её услышат.

– Да, – стиснул зубы. – Кто-то впереди.

Мы замерли, прижавшись к холодной стене. Из-за поворота доносились резкие, обрывистые голоса. Я жестом приказал Ирине молчать и осторожно заглянул за угол.

В тусклом свете пульсирующих стен метались восемь фигур в потрёпанной советской форме. Их движения были резкими, нервными – как у загнанных в угол зверей. Один, здоровенный детина с квадратной челюстью, яростно жестикулировал, выкрикивая что-то невнятное.

– …не успеем… системы… – обрывки фраз долетали до нас, искажённые странным эхом.

Внезапно здоровяк размахнулся и со всей силы ударил кулаком по стене. Поверхность дрогнула, заколебалась – и разошлась, образуя проход.

– Смотри… – Ирина впилась пальцами мне в рукав.

Я кивнул, не отрывая глаз от солдат. Они начали нырять в проём, как крысы в нору. Последний, тощий солдатик с перекошенным лицом, обернулся – и на секунду его взгляд скользнул прямо по нам.

– Они нас… – начала Ирина.

– Бежим! – я рванул вперёд.

Мы успели сделать несколько шагов, когда стена начала смыкаться. Я протянул руку – пальцы скользнули по гладкой, уже твёрдой поверхности.

– Чёрт! – я врезал кулаком в стену.

Ирина, видя моё разочарование, осторожно прикоснулась к поверхности. Стена слегка вибрировала под её пальцами, но проём не появлялся.

– Может, нужно что-то другое? – её голос звучал неуверенно.

Я стиснул зубы.

– Дай-ка я попробую ещё раз.

Собрав всю силу, я ударил по стене снова – на этот раз так, что боль отдалась в плече. В ответ стена дрогнула, и проём медленно начал появляться снова.

– Получилось! – воскликнула Ирина, но сразу же сжала мою руку. – Влад, подожди… Что если это ловушка?

Я не стал отвечать. Просто шагнул в черноту, чувствуя, как её пальцы цепляются за мою одежду. Холодный воздух ударил в лицо, пахнущий металлом.

Комната оказалась тесной, как гроб. Стены пульсировали мерзковато, будто мы внутри какого-то живого чудовища. В центре – панель с тускло мигающими символами, похожими на сломанный дисплей. Проём за нами захлопнулся. Тишина.

– Что это за штука? – Ирина прошептала так, словно боялась разбудить комнату.

Я подошёл ближе, скрипя зубами.

– Наш билет отсюда, если повезёт.

Символы не походили ни на что знакомое. Просто абстрактные закорючки. Я ткнул в одну наугад. Она вспыхнула ярче – и ничего.

– Может, нужно комбинацию? – пробормотал я, уже нажимая следующую.

– Влад, может, не надо? – Ирина схватила меня за рукав. – Мы не знаем, что это!

– А чего ты предлагаешь? Сидеть и ждать, что кто-то придет на помощь? – я резко выдернул руку.

Она сжала губы. Видно было, как её пальцы дрожат. Но времени на терапевтические уговоры не было. Я продолжил тыкать в символы, пока панель не взорвалась ослепительным светом.

Гул. Вибрация. Стена разошлась, открывая проход.

– Видишь? – я оскалился. – Работает.

Ирина не выглядела убеждённой, но выбора у нас не было.

Новый коридор встретил нас баррикадами из обломков и вонью похожей на горелый пластик. Стены исцарапаны, будто здесь дрались не люди, а звери. Стены были здесь украшены символами, которые светились, пульсируя в такт основному освещению.

– Что здесь случилось? – Ирина шла за мной, будто боялась, что пол разверзнется под ней.

– Кто-то устроил бойню, – я пнул обломок. Он отлетел с металлическим лязгом.

Пройдя несколько метров, мы их увидели среди обломков.

Тела.

Тощие, темно-зелёные, с переломанными конечностями. Те самые твари из той комнаты, только теперь. Тоже мёртвые. Только теперь они лежали с вырванными глотками.

– Они… такие же, – Ирина подавила рвотный позыв.

Я присел, осмотрел ближайшее тело. Раны – рваные, глубокие.

– Дрались между собой? Или здесь бродит кто-то по страшнее их?

Ирина стояла, обхватив себя за плечи. Её глаза были пусты.

– Соберись, – я встал. – Мёртвые нам не помогут. Идём дальше.

Она кивнула, но я видел – её уже накрывает. Если сейчас не выдержит – я могу тоже сорваться.

– Влад, посмотри, – Ирина ткнула пальцем в наросты. Символы на коже мертвеца. – Такие же, как везде вокруг. Может, это их язык?

Я склонился ближе, стиснув зубы. Воняло горелой плотью и чем-то химическим.

– Возможно. Но мёртвые нам не ответят.

Мы двинулись дальше, пробираясь через хаос обломков. Коридор напоминал поле боя – обугленные стены, развороченные перекрытия, ещё несколько тел. Все одного вида.

Что за чертовщина здесь произошла?

Внезапно – гул. Низкий, вибрирующий, будто где-то внизу работал гигантский генератор.

– Что это? – Ирина замерла, её пальцы впились мне в рукав.

Я резко поднял руку. Тише.

Звук шёл из глубины коридора. Мы продвигались медленно, ступая как по минному полю.

И наткнулись на пролом.

Громадная дыра в потолке, из которой свисали оборванные детали конструкций. Внизу – бездна. Этажи уходили вниз. Внизу дым. Много дыма. Пока поднимался, рассеивался между этажами. Вверху было ещё несколько этажей. И потолок. Черный, что казалось, смотришь в бездну.

– Смотри, – я указал вниз.

Ирина робко заглянула за край – и тут же отпрянула, побледнев.

Ирина внезапно заговорила быстро, срывающимся шёпотом.

– Надо вернуться. Туда, где мы очнулись. Может, Алексей разгадал куб… Может, он нашёл выход…

Я резко повернулся к ней.

– Вернуться? – мои слова прозвучали как удар. – Ты хоть представляешь, куда возвращаться? Мы даже не знаем, где эта комната!

– Но мы должны попробовать! – она вдруг крикнула, и в её глазах вспыхнула та самая истерика, которой я боялся.

Я глубоко вдохнул, заставляя себя не сорваться. Оглядел пролом, потом – стены с символами.

– Попробуем вот что…

Я провёл рукой по лицу, чувствуя, как внутри закипает ярость. Чёрт возьми, она права. Но признать это вслух – значит расписаться в собственном бессилии.

– Ладно, – сквозь зубы выдавил я. – Попробуем вернуться.

Ирина кивнула, слишком быстро, слишком нервно. Глаза блестели – вот-вот расплачется. Но я не собирался становиться ей жилеткой.

Мы пошли назад, я запоминал каждый поворот, каждый выступ на этих проклятых стенах. Следы битвы, которые видели раньше – обугленные участки, разбросанные обломки, тела тех существ – должны были стать нашими ориентирами. Вскоре после нашего марш-броска мы снова оказались в том месте, где попали в этот коридор.

Я подошёл к месту, где раньше был проход, ударил кулаком по стене – ничего. Ещё раз, сильнее – только кровь на костяшках. Ирина осторожно прикоснулась ладонью, но стена оставалась мёртвой и неподвижной.

– Ладно, план Б, – я вытер руку о брюки. – Идём дальше. Может, в следующем коридоре будет рабочая дверь. Или хотя бы чертов выключатель.

Мы двинулись в противоположном направлении, в новый коридор, который расходился под острым углом. Снова видели следы боев и кучу мертвых тел. Мы так шли, пока снова не уперлись в тот же чертов пролом, только теперь с другой стороны. Я пнул обломок – он с грохотом свалился в бездну.

– Это невозможно… – её шёпот звучал как предсмертный хрип.

Я стиснул зубы. Страх подползал к горлу, но я затолкал его поглубже.

– Выход есть всегда, – буркнул я. – Но для этого надо думать, а не реветь.

Она открыла рот, чтобы ответить – и мы оба услышали шаги.

Глухие. Снизу.

Я резко развернулся. Силуэт человека на этаже ниже.

– Кто это? – она прижалась ко мне, дрожа.

– Молчи, – я встал вполоборота.

Человек вышел на свет. Лет сорока, лицо как смятая бумага, в руках – мерцающий предмет.

– Ну, привет! – голос у него был хриплый, но без угрозы.

Ирина сделала шаг вперёд – я едва успел схватить её за локоть.

– Здравствуйте, – сказала она своим тихим тоном.

Мужик пристально вглядывался в нашу сторону. Изучал нас. Потом медленно поднял руку – и между нашими этажами материализовалась металлическая лестница.

– Спускайтесь. Здесь опасно.

Я застыл. Впервые за долгое время мой мозг выдал чистый, незамутнённый "Что за херня?"

– Это… как? – Ирина уставилась на лестницу, будто увидела чудо.