Чужие игры. Столкновение

А меч сдается, если нет достаточно еды…

Круг замыкается, обращаясь против самого себя, путая тех, кто верит, что можно отыскать единственно правильный ответ, и намекая на то, что миром правит страх. Страх голода и жажды, нищеты и слабости, страх поражения. Страх потерять что имеешь или не получить желаемого. Тот самый страх, который сверху донизу пронзает пирамиду общества, доводит до исступления и заставляет врать. А когда начинаешь врать – приходит страх наказания.

Страх всегда рядом.

Неужели он правит миром?

В большой гостиной царил полумрак. Нет, хозяину не приходилось экономить на электричестве, просто накатила меланхолия и оказалось достаточно света уличных фонарей, окон соседних домов и рекламы – огней ночного города. И не хотелось больше. Хозяин – невысокий худощавый мужчина пятидесяти примерно лет, сидел в очень мягком кресле, вытянув руки на подлокотниках, и напряженно, не отрываясь и не шевелясь, смотрел на мерцающую напротив окна рекламу.

– Создай свой личный энергетик! Полезный на генетическом уровне. Полезный только тебе. Предназначенный только для тебя.

Кондоминиум был высок, и двумя этажами выше рекламы уже не видно. Там начиналась экологически чистая, свободная от агрессивного маркетинга зона, но такая же квартира двумя этажами выше стоила на тридцать пять процентов дороже, и мужчина не мог ее себе позволить.

– Лунный тур от Vacoom Inc.! Неделя, которая покажется жизнью! Оторвитесь от земли!

Мир улыбался, завлекал, предлагал купить – можно в кредит, – мир манил неизведанным, невиданным, не попробованным, мир обещал, но его яркий взгляд оставался безжизненным. Абсолютно пустым и абсолютно безжизненным. Потому что миру на тебя плевать. Даже когда ты платишь. А если твоя кредитная история рушится, миру становится плевать вдвойне.

– Мне нужна эта работа, – тихо сказал мужчина.

Мир промолчал. Но реклама, кажется, стала ярче. Завлекательнее. Реклама точно знала, как можно потратить деньги.

– Я не могу потерять работу.

Нужно оплачивать квартиру, платить жене алименты, платить за колледж младшего сына и иногда подбрасывать денег старшему. И все это возможно, лишь пока он работает. А работает он до тех пор, пока проходит строжайшую медкомиссию, потому что от его работы зависят жизни людей. Врачи ни за что не пропустят его с развившейся феохромоцитомой – это противопоказание. Его не выгонят из Космического флота, но переведут на другую должность, предложат перекладывать бумажки и всучат соответствующую зарплату – клерка. А младшему учиться еще два года. Он обязан продержаться на своей высокооплачиваемой должности.

Послышался короткий перезвон, и на смартплекс прилетело автоматически сгенерированное напоминание: «В 16:00 прибыть для прохождения предполетной медкомиссии».

В шестнадцать часов… Мужчина улыбнулся, медленно выбрался из кресла, прошел вдоль окна, мельком взглянув на появившуюся на рекламном экране надпись: «Клиника генетического планирования доктора Брэдли. Идеальным родителям – идеальных детей», и подошел к столу, на котором были выставлены четыре прозрачных пузырька с разноцветными таблетками. Этикетки на пузырьках отсутствовали, поскольку мужчина приобрел лекарства нелегально, без рецепта, но и запрещенные препараты в пузырьках отсутствовали. Разноцветные таблетки были лекарствами, которые спрячут от проверяющих докторов проклятую феохромоцитому.

Он снова соврет.

Можно долго спорить, что именно правит миром: деньги, насилие, страх… но в действительности всем заправляет ее величество фармакология. С ее помощью можно стать молодым и веселым, сильным и неутомимым, можно вылечиться, а можно просто замаскировать болезнь. Великая фармакология способна на все.

Мужчина собрал на левой ладони «коктейль» из разноцветных таблеток, взял в правую бокал с водой и внимательно посмотрел на свое отражение в большом зеркале.

– Пейте на здоровье, капитан Космического флота Вавилов. Вам нужна эта работа.

И резким движением высыпал таблетки в рот.

22.12.2036

Признаться, Анна думала, что ей потребуется больше времени, чтобы убедить Артура сотрудничать. Возвращаясь из клипера, девушка тщательно подбирала слова и фразы для предстоящего разговора, но брат, судя по всему, слишком соскучился по любимому занятию, и долгого объяснения не потребовалось. Артур выслушал сестру, мерно покачиваясь и глядя в сторону, проигнорировал вопрос: «Ты понял, что нужно делать?», зато утвердительно кивнул, услышав: «Хочешь этим заняться?»

Первая часть плана оказалась выполнена.

Девушка повела брата в клипер и в шлюзе нос к носу столкнулась с выходящим из «Чайковского» доктором. Причем столкнулась в буквальном смысле: к удивлению Анны, Нуцци напрочь позабыл о воспитании – толкнул ее плечом, но не извинился, машинально потрепал Артура по волосам и направился прочь. И такое поведение никак не вязалось с предельно вежливым врачом. Девушка предположила, что Нуцци за что-то отругал капитан, и продолжила путь в машинное отделение, в котором обнаружились перемены: рядом с терминалом 2.0 появились два ящика из-под еды и восемь спальных мешков, разложенные на две кучи. На одной сидел Бен Сигал, уже запустивший и виртуальный монитор, и виртуальную клавиатуру, вторая пока пустовала.

– Добрый день, Артур, – поприветствовал мальчика Линкольн. – Проходи, садись.

Ребенок молча прошел ко второй куче мешков и плюхнулся на нее, Анна вздохнула, открыла рот, собираясь извиниться и объяснить капитану поведение брата, но тот покачал головой:

– Я не ждал другой реакции.

– Спасибо, сэр.

– Ерунда. – Капитан помолчал. – Он справится?

– Артур очень хочет работать, сэр.

– Это хорошо… – Линкольн покосился на Сигала: – Бен, ты слышал? Артур очень хочет работать.

– Я тоже, сэр.

– Соревнование между вами я устраивать не собираюсь, а ты знай, что Артур твое место не займет.

– Да, сэр.

– Ты это понял? – с нажимом повторил капитан. – Бен, мне нужно, чтобы вы работали в команде.

– Да, сэр, – в очередной раз повторил Сигал. Бен рассматривал сложившуюся ситуацию как возможность проявить себя, и Линкольн опасался, что эгоистичные соображения помешают общему делу. – Мы будем работать командой, сэр, на результат.

– Очень хорошо. – Капитан вернулся за терминал. – «Сирена», пожалуйста, обеспечь мистеру Артуру Баррингтону полный допуск в системы «Чайковского».

– Прошу подтверждения, сэр, – тут же отозвалась компьютер.

– Конечно.

Линкольн приложил руку к коммуникатору.

– Допуск Артура Баррингтона подтвержден. Статус: временный сотрудник.

– О зарплате поговорим позже… – улыбнулся капитан, глядя на девушку. Однако глаза Линкольна оставались холодными. – Мисс Баррингтон, скажите, Артур сможет какое-то время управляться без вас?

– Полагаю, да, сэр, – кивнула Анна, понимая, что услышала вежливую просьбу удалиться. – Мне ведь не обязательно здесь находиться?

– Да, мисс Баррингтон, не обязательно, – подтвердил Линкольн. – Позвольте поблагодарить вас за понимание.

И поднялся, чтобы проводить девушку до выхода из машинного отделения.

Тем временем Артур вошел в систему и углубился в дебри двоичного кода, постепенно забираясь так глубоко, что сидящий рядом Бен попросту перестал понимать, что делает мальчик – Артур работал слишком быстро. Он копался в мозге «Сирены», и она не могла отслеживать действия юного Баррингтона, так же как пациент не способен наблюдать за работой врача во время операции. «Сирена» была полностью беззащитна перед ним.

Приказ: «Доступ к формированию беспроводных линий, установление дополнительной».

«Сирена», а точнее та ее часть, у которой оставалась возможность общаться с Артуром, немедленно поинтересовалась: «Формат связи?»

«Эмуляция принятого протокола».

«Задача?»

«Обеспечение устойчивого соединения».

«Недостаточно символов».

«Распаковать библиотеку unknow».

Артур запустил скрытый от всех, включая «Сирену», информационный пакет, и в систему потекли символы, не имеющие ничего общего с принятыми в земном программировании.

* * *

Не только Анна обратила внимание на то, что доктор Нуцци немного не в себе. Выйдя из клипера, врач повстречал Августа и Октавию, но среагировал на них так же, как на Баррингтон, – никак, просто прошел мимо, что вызвало у Даррела логичное предположение:

– Док чем-то недоволен?

И усмехнулся, потому что у Августа, в отличие от врача, было прекрасное настроение. Он поужинал желеобразным стейком, заел его желеобразным мороженым, выиграл две партии в шахматы у Клиффа и охотно согласился на предложение Октавии отправиться к пробоине, которая стала для путешественников чем-то вроде набережной – местом неспешных прогулок и созерцания.

– Доктор не в себе, – тихо произнесла Леди, бросив взгляд на удаляющегося Нуцци.

– Интересно, почему, – хмыкнул Даррел.

– Потому что лазил в кабину, – ровно ответила девушка.

И Август среагировал именно так, как она ожидала:

– Черт! – Даррел понял, что только что видел Нуцци, и от всей души посочувствовал врачу.

– Вот именно, – грустно кивнула ОК.

– Откуда ты знаешь, что он ходил в кабину?

– Я видела, как док и два сотрудника пошли в клипер, – ответила девушка. – А потом видела, с какими лицами они оттуда вышли.

– Трупы видела? – помолчав, спросил Август.

– Нет, – качнула головой ОК. – Наверное, они сразу отнесли их в трюм. Как и остальные тела.

– Пожалуй…

Они помолчали, продолжая медленно идти к пробоине, и одновременно подумали о том, что тоже могли лежать сейчас в трюме, то ли в холодильнике, то ли завернутыми в пластиковый мешок, и ждать, что их отвезут домой… А может, и не отвезут: если на спасательном клипере не окажется мест для мертвецов, трупы навсегда останутся в гостях у инопланетян.

– Все это не очень весело, – тихо сказала Октавия.

– Особенно для тебя, – эхом отозвался Август.

– Можно подумать, ты работал в морге, – возмутилась девушка. – Ведешь себя так, словно на сто лет меня старше.

– Почти, – буркнул Даррел.

– Что значит «почти»? – не поняла Леди. – Ты мой ровесник.

– Вообще-то, на два года старше.

– Почти ровесник!

– Я не об этом, – медленно ответил Август и тут же уточнил: – Ты ведь родом из России?

– Да.

– И наверняка никогда не слышала такое сочетание: «вулкан 34/MG».

– У этого района есть другое название, – помолчав, произнесла Октавия. Она поняла, что сейчас расскажет Даррел, и не ошиблась.

– С тех пор как мой район начали делить банды «34 ангела» и «Бешеные Гиппопотамы», по-другому его не называли. – Август грустно улыбнулся. – Раньше там было неплохо… правда неплохо. Нормальный, тихий район для среднего класса. Все было хорошо, пока банды не стали выяснять, кто из них будет продавать наркоту на наших улицах. Мне было девять, когда я впервые увидел, как человеку простреливают голову. Это был мой отец.

– Мне жаль, – прошептала девушка. – Черт, Август, правда – я понятия не имела, что ты из «34/MG». Я хотела сделать о нем репортаж, но менеджеры сказали, что получится слишком жестко.

– Я не делюсь с тобой горечью, ОК, она тут, – Даррел прикоснулся к груди. – Я просто объясняю, что видел трупы. Много трупов. Наверное, слишком много.

Девушка замолчала, и до пробоины они добрались в полной тишине. Остановились чуть правее центра, поскольку оказались не единственной парочкой на «набережной», и некоторое время, обнявшись, любовались видом на Луну и Землю, которые хоть и стали меньше, чем два дня назад, но не настолько, как боялась девушка.

– Интересно, с какой скоростью мы летим? – спросила ОК.

– Не очень быстро, – произнес Август, который прекрасно понял, что имеет в виду Леди. – Но все равно удаляемся от дома.

– Только не надо ныть, – грубовато бросил подошедший сзади Арнольд.

– Никто не ноет, – прохладно ответил Даррел.

И прижавшаяся к нему Октавия с удивлением поняла, что Август не вздрогнул от неожиданности и от того, что в голосе Хиллари явно читалась агрессия. Даррел продолжил стоять как стоял: лицом к космосу, уверенно обнимая Леди за талию, и ничто на свете не могло его поколебать.

«Вулкан 34/MG», – подумала Октавия. – У Августа такое прошлое, что лучше Арнольду держаться от него подальше».

И она еще теснее прижалась к парню, наслаждаясь ощущением крепкого плеча.

– Если ты не ноешь, Бесполезный, то что ты делаешь? – поинтересовался Хиллари.

– Констатирую факт, – ровно ответил Август.

Несколько секунд здоровяк буравил долговязого Даррела взглядом, после чего с угрозой осведомился:

– Хочешь меня достать?

– Хочет, – подначил Арнольда Саймон.

– Хочет вывести меня из себя, – подтвердил Хиллари. – Специально нарывается на драку.

Даррел резко повернулся и жестко посмотрел на здоровяка. Тот улыбнулся.

– Август, нам пора, – произнесла Октавия, ухитрившись сделать так, чтобы голос не дрожал.

– Мы только пришли, – ответил Даррел, не сводя глаз с Хиллари.

– Октавия, ты можешь остаться, – ухмыльнулся здоровяк. – Уверен, тебе понравится.

– Я ухожу с Августом.

– А если я буду настаивать?

– Не надо настаивать.

– Тогда пойди прогуляйся, – почти зло предложил Хиллари. – Нам с твоим кавалером нужно кое о чем поговорить.

К этому моменту все гулявшие по «набережной» ребята покинули ставшее опасным место, и девушка понимала, что помощи ждать неоткуда.

– Арнольд! Оставь нас в покое!

– Бесполезный, тебе не противно, что тебя защищает девчонка?

– Ну, если она с тобой справится, зачем мне руки марать? – с издевательской рассудительностью поинтересовался Август.

– Что ты сказал?! – разъярился Арнольд. – Повтори, скотина!

Он бросился вперед, но замер, услышав испуганный возглас Саймона:

– Темнеет!

И все остановились, потому что освещающие ангар лампы начали тускнеть.

– Что происходит? – жалобно спросил Саймон.

– Вчера такого не было, – зачем-то сказал Хиллари.

– Они хотят лишить нас света? – удивилась Октавия.

– Или у них авария?

– Арнольд, не говори глупостей.

– Но почему-то же они выключают электричество.

Леди посмотрела на Даррела:

– Почему?

– Сколько времени? – вместо ответа спросил он.

– Половина девятого вечера. – Смартплекс ОК работал постоянно, и девушка просто посмотрела в правый верхний угол очков.

– Закончился световой день, – усмехнулся Даррел. – Нам обеспечивают привычный суточный цикл.

– Зачем? – удивилась Леди.

– Полагаю, из вежливости.

– Или они нападут в темноте, – проныл Саймон.

На этот раз удивился Август:

– Зачем?

– Может, они ночные животные, – выдохнул юноша. – Вампиры!

– Вряд ли они вампиры, – со знанием дела произнес Хиллари. – Но нападать в темноте легче.

– Ты еще не оценил разницу в технологиях? – издевательский осведомился Август. – Им достаточно щелкнуть пальцами, чтобы мы все оказались за дверью, – Даррел кивнул на пролом. – Поэтому успокойтесь и расслабьтесь: хозяева корабля предлагают нам готовиться ко сну. А интересовать нас должен ответ на один вопрос: во сколько у них восход?

– Завтра узнаем, – улыбнулась ОК, беря Августа под руку и поворачивая к лагерю. – Спокойной ночи, господа.

* * *

Выключение света стало неожиданностью для всех, и в том числе – для Линкольна. О происходящем капитану доложила «Сирена», и он сразу вышел из клипера, возле которого начали собираться встревоженные ребята.

– Вы знаете, что случилось?

– Как это объяснить?

– Это надолго?

Поскольку точных ответов у Линкольна не было, он молча постоял, глядя на тускнеющие плафоны и оценивая скорость уменьшения силы света – темнело в ангаре постепенно, – затем вздохнул и посмотрел на Анну:

– Хотите забрать Артура, мисс Баррингтон?

– Хотела узнать, что делать?

Впрочем, как и все вокруг. Ребята занервничали, и лишь демонстрируемое капитаном спокойствие помогло им удержать себя в руках.

– Ведите брата спать, – решил капитан. – Если пришельцы решили устроить нам смену дня и ночи, придется следовать распорядку.

– А это точно смена дня и ночи? – громко спросил Арнольд.

– У вас есть другое объяснение, мистер Хиллари?

– Нет.

– У меня тоже, – буркнул Линкольн и, сопровождаемый Анной, вернулся в клипер.

Оставайся включенным свет, капитан обязательно задержал бы программистов часов до одиннадцати, но теперь был вынужден изменить планы, разумно рассудив, что чем раньше парни лягут спать, тем раньше проснутся.

– Расходитесь, – распорядился он, открывая дверь в машинное отделение. – До завтра.

И программисты послушно вышли из клипера: Бен – радостно, Артур – равнодушно.

На ангар продолжала спускаться тьма, и ребятам ничего не оставалось, как совершить вечерний туалет и разбрестись по местам. Но спать, конечно же, улеглись не скоро. Сначала повсюду заработали виртуальные мониторы: кто-то открыл сессию сетевой игры, кто-то взялся за чтение, кто-то обрабатывал сделанные за день фотографии и видео; то здесь, то там вспыхивали разговоры и звучал смех. Но примерно через час лагерь затих.

Наступившая темнота сделала свое дело: создала правильное настроение, напомнила об усталости, и ребята стали проваливаться в сон. Один за другим гасли мониторы, обрывались разговоры, превращаясь сначала в тихий шелест, затем в шепот, а после – в его следы.

Артур, что стало очередной неожиданностью для Анны, уснул еще до наступления полной темноты: съел «шоколадный батончик», сходил в уборную, забрался в спальник и через минуту засопел. Девушка какое-то время читала, поглядывая на отвернувшегося к стенке брата, а когда лагерь угомонился, решила, что ей тоже следует отдохнуть, выключила монитор, но только собралась забраться в мешок, как на смартплекс пришел вызов и на экране очков появилась улыбающаяся физиономия Пятого.

– Баррингтон, ты спишь?

– Да, – отрезала Анна. – Не мешай.

– И какой сон видишь?

– Как инопланетяне выбрасывают тебя за борт.

– Ты так за меня испугалась, что проснулась? – округлил глаза Чарльз.

– Пятый, ты еще днем надоел, а я действительно хочу спать, – прошептала девушка. – Говори, что нужно, или заткнись.

– Считай, что я твой сон.

– Кошмар?

– Мечта.

Он явно пребывал в отличном расположении духа.

– Ты ведь не отстанешь? – вздохнула Анна.

– Нет, – довольно подтвердил Фрейзер.

– И что тебе нужно?

Несколько секунд Чарльз внимательно смотрел девушке в глаза, после чего тихо сказал:

– Правда, хорошо, что выключили свет?

– Что ты имеешь в виду?

– Можем заняться чем захотим.

Предложение в сильно упрощенном, «школьном», стиле девушке категорически не понравилось.

– Ты только об этом думаешь? – прошипела Анна.

Вопрос вызвал у Пятого законное недоумение:

– А в чем дело, Баррингтон? Не доводилось заниматься любовью?

– Чем я занималась – не твое дело, – отрезала девушка.

– Так давай расслабимся, – еще более открыто и нахально предложил Чарльз. – Когда ты еще займешься любовью не просто в космосе, а на инопланетном корабле? Представь, Баррингтон, мы возвращаемся домой, а нас спрашивают: вы там трахались? А мы стоим и улыбаемся, как идиоты.

– Пятый…

– Поверь, по крутости это примерно то же самое, как заниматься любовью на «Надежде Илона»… Ты повеселилась на станции?

– И снова – не твое дело. – Анна начала злиться, но почему-то не прерывала связь.

– Ах да, у тебя же была каюта пополам с братом… – Фрейзер сделал вид, что только что вспомнил об этом. – Между прочим, кто хотел – сумел добиться своего.

– Рада за тебя.

– Так что с моим предложением?

– Дай мне десять минут, – попросила Анна.

– Зачем?

– Спокойно уснуть.

Показалось или в глазах Пятого действительно мелькнула грусть? Девушка этого не поняла, а Чарльз продолжил увещевания прежним тоном:

– Баррингтон, опомнись, я предлагаю уникальное приключение, когда еще ты окажешься на инопланетном корабле в объятиях миллиардера?

– Ты не миллиардер.

– Я наследник миллиардера, – напомнил Фрейзер и рассмеялся: – А это, поверь, гораздо перспективнее. Думай быстрее, или я позову кого-нибудь другого.

– Зови, – грубовато отрезала Анна и отключила связь.

– Баррингтон! – прошептал Чарльз, не веря, что ему отказали. – Баррингтон, гадина, не смей отключаться!

– Уснула? – поинтересовался верный Лесли, изо всех сил пытающийся помочь приятелю спасти лицо.

– Я ее разбудил, – подтвердил Фрейзер. – Она, похоже, даже не поняла, что я предлагаю.

– Позови кого-нибудь еще.

– Кого? – Пятый огляделся.

– Да кого угодно, – хихикнул Лесли. – Тебе нужно лишь свистнуть, и все девчонки с радостью примчатся на зов. Останется только выбрать.

«А ведь верно!»

Все было именно так, как сказал Лесли, достаточно лишь позвать, потому что он, подобно сказочному принцу, сочетал в себе все возможные достоинства: умен, красив, силен, хорошо сложен, остроумен и богат. И все девчонки, которые пока не нашли себе пару, будут рады составить ему компанию. И половина из тех, кто нашел. Пятый понимал, что сможет развлечься, но вот беда: мысль о том, что придется обнимать кого-то, кроме Анны, вызвала у него отвращение.

«Черт возьми, Баррингтон, ты меня заколдовала?»

– Поторопись, пока не все уснули, – нетерпеливо произнес Лесли, рассчитывающий повеселиться вместе с Фрейзером – с подругой выбранной им девушки. – Минут через пятнадцать будет поздно.

Виртуальные мониторы гасли один за другим, тропинка к уборным окончательно опустела, а Пятый все никак не мог решиться: он хотел развлечься, но не с кем попало, а с конкретной девушкой, но не знал, как ее уговорить. Чарльз видел, что Настя – стройная русская, охотно смеющаяся над всеми его шутками, еще не спит, делает вид, что читает, изредка бросая в его сторону взгляды, понимал, что отказа не будет, но не чувствовал никакого желания идти к ней.

– Чарльз!

– Я знаю, что нам нужно, – неожиданно понял Фрейзер.

– Что?

– Вечеринка.

– Сейчас? – изумился Лесли.

– Нет, завтра, когда капитан проснется, – саркастически ответил Пятый. – Конечно, сейчас: Линкольн заперся в «Чайковском», Вагнера и Наоми я после ужина не видел, док дрыхнет на правой стороне, и мы полностью предоставлены сами себе… – Неожиданная идея захватила Фрейзера с головой. – Буди остальных.

– А ведь верно: мы сами по себе! – рассмеялся Лесли.

Пятый раскрыл рюкзак и принялся рыться в вещах.

– Я выставлю все, что прихватил на Луну.

– Ты что-то взял? – удивился подошедший Хиллари.

– Арни, только не ври, что ты отправился на небо пустым, – рассмеялся Чарльз, продолжая копаться в рюкзаке. – Ни за что не поверю.

– Ну… – с сомнением протянул здоровяк, не зная, можно ли доверять Пятому.

– И не жадничай. Нас скоро спасут и отвезут домой, а на кой черт нам на Земле наши запасы? – Фрейзер оторвался от рюкзака и весело посмотрел на Хиллари. – Давай веселиться, брат, будем внукам рассказывать, как отрывались на инопланетном крейсере.

– Откуда ты знаешь, что это крейсер? – нахмурился здоровяк.

– Какая разница, что это? Главное, что инопланетный, а мы на нем обдолбаемся, – рассмеялся Пятый. – Я ставлю все.

– И я, – поддержал его Лесли. – И ребята, которых я разбудил.

Слух о том, что Фрейзер объявляет вечеринку, быстро разлетелся по ангару, и те, кто хотел веселья, торопливо покидали спальные мешки и направлялись к мужской уборной.

– Застукают.

– Все спят.

– Половина лагеря на ногах.

– Капитан спит.

– Вдруг ему с «правой стороны» донесут?

– И что он нам сделает? – поинтересовался Пятый.

– В смысле?

– В прямом. – Фрейзер дождался, когда все, включая девушек, оказались внутри, прикрыл дверь, улыбнулся и громко повторил: – Что капитан сделает? Мы находимся на корабле зелененьких человечков в чертитысячах миль от Земли, и никто не знает, сумеют ли нас спасти. А даже если сумеют, кто посмеет нас обвинить в том, что мы захотели расслабиться? Не знаю, как вы, а я уже два дня чувствую некоторое напряжение. Я на нервах. И я хочу веселья.

– Да! – поддержали Чарльза самые энергичные последователи.

– Мы перебудим весь лагерь, – заметил Мо.

– Спокойно, – повел рукой Фрейзер. – Папочка еще днем проверил уборную и убедился, что дверь звук вообще не проводит.

– Правда? – не поверил щуплый Смит.

– Можешь выйти и приложить к ней ухо, – рассмеялся Пятый. – А можешь просто поверить на слово: нас никто не слышит.