Чужие игры. Столкновение

Женщина сделала еще один шаг.

– Ты уверена, что говоришь о себе? – улыбнулся Павел.

– Ну, рост у меня действительно высокий.

– Меня подобные мелочи не смущают, – ответил Вагнер. После чего протянул руку и снял с женщины очки, наконец-то встретившись с ней взглядом.

– Тебя вообще что-нибудь смущает? – прошептала она.

– Я запер трюм изнутри.

– Я видела, – улыбнулась Наоми, кладя руки на широкие плечи Павла. – До ужина еще масса времени.

– Всегда хотел узнать, как целуются суки.

– Страстно, – ответила женщина, чувствуя губы Вагнера.

* * *

На первую и вторую палубы доступ был открыт, туда мог пройти любой желающий, но таковых не находилось: запекшаяся кровь на полу, смятые и разорванные стены, а также близость кабины управления, ставшей могилой для экипажа, отпугивали ребят. Во всяком случае сейчас, пока были свежи воспоминания о страшной катастрофе. Допуск в трюм получили все члены штаба. А вот в машинное отделение, где находился терминал 2.0, без сопровождения имели право входить только Линкольн и Вагнер, поэтому здесь, за наглухо закрытой звуконепроницаемой дверью, капитан мог чувствовать себя достаточно свободно.

– Алекс, – поприветствовал он появившегося на мониторе адмирала.

– Исайя, – улыбнулся в ответ Касатонов. – Ты просил о срочном сеансе связи?

– Я хотел поговорить утром…

– Извини, не мог отказать президенту.

– Понимаю. – Линкольн мрачно улыбнулся: – Пока тебя не было, у меня состоялся разговор с Козицким.

– И снова – извини, – после короткой паузы произнес Касатонов. – Я забыл предупредить о нем.

– Нам прислали «нюхача»?

– Да.

– Зачем?

– Чтобы расследовать абсолютно все аспекты случившегося, – твердо ответил адмирал. – Поверь, Исайя, я тоже не в восторге от его появления, но сделать ничего не могу: решение принято и Козицкий будет мозолить нам глаза.

– Он ничего не понимает в наших делах, – заметил капитан.

– Козицкий расследует возможность заговора, – объяснил Касатонов. – Как я сказал, кто-то должен изучить все аспекты случившегося.

– Как он тебе? – неожиданно спросил Линкольн.

– Первое впечатление было отвратительным, – признался адмирал.

– У меня тоже.

– Но нужно понять, что Козицкий нам не враг, – продолжил Касатонов, глядя капитану в глаза. – Может, и не друг, но он плывет с нами в одной лодке и действительно хочет помочь.

– Ты навел о нем справки?

– Двадцать три года назад Козицкого приняли на службу в ФСБ. Другой информации нет.

– И все? – изумился Линкольн. Он прекрасно знал возможности адмирала и был искренне удивлен столь жалкими сведениями.

– И все, – спокойно подтвердил Касатонов. – Но я не думаю, что он до сих пор служит простым агентом. Этот парень не руководитель, но исполнитель высочайшего уровня, он возьмет нас с тобой за глотки и будет держать, пока не решит, что мы ни в чем не виноваты. – Он помолчал, давая понять, что считает первую часть разговора оконченной, и с напором поинтересовался: – А теперь объясни, почему ты проявляешь такой интерес к Козицкому и его расследованию.

– «Сирена» сообщила, что ее взломали, – доложил Линкольн и усмехнулся, увидев появившееся на лице адмирала выражение. – Взлом был проведен специалистом экстра-класса, и если бы не тотальная проверка после катастрофы, его бы никогда не обнаружили.

– То есть умысел все-таки был… – протянул Касатонов, откидываясь на спинку кресла. – Что именно сделал хакер?

– Неизвестно, – развел руками капитан. – «Сирена» не может этого понять.

– Когда ее взломали?

– Непосредственно перед полетом.

– Рассказал об этом Козицкому?

– Да, – кивнул Линкольн. – Или…

– Нет, все в порядке, Исайя, ты поступил правильно. – Адмирал повертел карандаш. – Но было бы намного лучше, окажись катастрофа просто катастрофой.

Потому что теперь у Козицкого появится гораздо больше рычагов влияния на происходящее, а Касатонов уже привык не замечать блеклого.

– Среди сотрудников, летевших на «Армстронг», есть программист… – начал говорить капитан, но был перебит:

– Бен Сигал, я знаю, – кивнул адмирал.

– Мне нужна санкция, чтобы привлечь его к работе с «Сиреной», – продолжил Линкольн. – Сейчас у него нет высшего допуска, а я хочу, чтобы он попробовал разобраться с этим взломом.

– Думаешь, Сигалу хватит квалификации?

– Это лучше, чем ничего.

– Пожалуй, – подумав, согласился Касатонов. – Я даю санкцию на повышение допуска Бена Сигала.

– Спасибо, Алекс, – улыбнулся Линкольн. – А что ты думаешь об Артуре Баррингтоне? Насколько я знаю, он прекрасно разбирается в компьютерах.

– Хочешь его тоже привлечь?

– Да.

– Он вроде аутист?

– Да, – серьезно ответил капитан. – Но я уверен, старшая сестра сможет растолковать парню, что мы от него хотим.

– Тогда я не против.

– Спасибо.

Разговор можно было заканчивать, но адмирал очевидно медлил. Он сделал короткий жест, показав Линкольну, чтобы он не отключался, помолчал, глядя в сторону – в это мгновение Касатонов напомнил капитану Козицкого, – и тихо спросил:

– Как ты?

Линкольн вновь улыбнулся и так же негромко ответил:

– Стараюсь.

– Мы сделаем все, чтобы вас вытащить, Исайя, абсолютно все и даже чуть больше.

– Я знаю, Алекс. Спасибо.

Линкольн отключил терминал 2.0 и потер глаза.

«Как я? Стараюсь. А точнее – держусь. У меня на борту три десятка перепуганных подростков, неужели, Алекс, ты думаешь, что я имею право демонстрировать слабость? Показывать, что мне страшно так, как никогда в жизни? Может, рассказать о кошмаре, который не давал мне спать этой ночью? Или признаться, что руки перестали дрожать только после того, как я проглотил успокоительное? Я держусь, Алекс, а вот как я держусь, я расскажу потом. Но спасибо, что спросил. Честно, спасибо. Сейчас важна любая поддержка».

Он вздохнул, открыл глаза и увидел, что на мониторе горит значок вызова.

– «Сирена»?

– Мисс Баррингтон просит дозволения войти в машинное отделение, сэр.

– Она одна?

– Да.

– Пропусти.

Дверь открылась, и повернувшийся в кресле Линкольн широко улыбнулся вошедшей девушке:

– Мисс Баррингтон?

– Добрый день, капитан… сэр…

Линкольн понял, что девушка не знает, как приступить к делу, и попытался помочь:

– Я вас слушаю.

– Спасибо. – Анна помялась, стоя у двери. – Я хотела поговорить… то есть предложить… Я хочу предложить помощь. В смысле, не я, а брат… Вы ведь знаете, что умеет Артур?

– Догадываюсь, – с улыбкой подтвердил Линкольн.

– На собрании вы сказали, что у нас плохая связь с Землей, я подумала, что проблемы, возможно, появились от того, что «Сирена» не полностью восстановилась, и Артур… – Анна глубоко вздохнула и неожиданно твердо выпалила: – Я думаю, Артур может помочь.

– Гм… Признаюсь, вы сделали весьма неожиданное предложение, мисс Баррингтон, – мягко ответил Линкольн. – Я об этом не думал, но… но я благодарен.

– То есть вам нужна помощь? – переспросила девушка.

– Мы находимся в глубоком космосе и летим на чужом корабле неизвестно куда, мисс Баррингтон, разумеется, мне нужна помощь.

Фраза прозвучала не то чтобы резко, но слишком иронично, Анна поняла, что задала глупый вопрос, и покраснела:

– Извините.

– Нет, вы меня извините, мисс Баррингтон. – Линкольн вновь потер глаза. – Я плохо спал этой ночью.

– Как все мы, – обронила Анна.

– Да, пожалуй, как все… – Капитан серьезно посмотрел на девушку: – Мисс Баррингтон, вы сможете объяснить брату, что именно я от него хочу?

– А что вы от него хотите? – насторожилась Анна.

– Прежде чем я объясню, вы должны дать слово, что наш разговор останется строго конфиденциальным.

– Нужно что-то подписать? – криво улыбнулась девушка.

– Вашего слова будет вполне достаточно.

– Я даю слово.

Линкольн кивнул, показывая, что не сомневался в решении Анны, и приступил к рассказу:

– Проверка системы показала, что «Сирена» была взломана. К сожалению, она не способна дать дополнительную информацию: кто это сделал, каким образом, а главное – чего добивался.

– То есть наша катастрофа была подстроена? – округлила глаза девушка.

– Разумеется, нет, – покачал головой капитан. – Столкновение с инопланетным кораблем случилось отдельно и, думаю, стало неожиданностью для преступника. Но факт взлома доказан, и я хочу, чтобы Артур как следует проверил «Сирену» и определил, что именно сделал преступник.

Несколько секунд Анна молчала, тщательно обдумывая услышанное, а затем твердо произнесла:

– Уверена, я смогу объяснить брату задачу.

– Очень хорошо, мисс Баррингтон, – улыбнулся Линкольн. – Когда Артур сможет приступить?

– Думаю, сразу после ужина, – улыбнулась в ответ Анна. – Он очень скучает.

– Значит, встретимся после ужина, – решил капитан. И повернулся к монитору, на котором вновь появился сигнал вызова. – «Сирена»?

– К вам доктор Нуцци, сэр.

– Пропустите, – распорядился Линкольн и поднялся на ноги, показывая девушке, что разговор окончен: – Мисс Баррингтон, жду вас с братом после ужина.

* * *

Закончив разговор с Линкольном, адмирал некоторое время сидел перед монитором, размышляя, какие шаги предпримет Козицкий, узнав о взломе, попытался прикинуть, кто может стоять за преступлением, признался себе, что этот вопрос следует оставить профессионалам, и запросил связь с Райли. К счастью, директор Vacoom Inc. находился неподалеку от компьютера и ответил меньше чем через пять минут.

– Аллан, как скоро ты сможешь отправить экспедицию? – произнес Касатонов, едва Райли появился на мониторе. – И предупреждаю: мне нужны хорошие новости.

– Неужели их мало? – рассмеялся директор Vacoom Inc. – Ребята живы, здоровы, ждут помощи, корабль снаряжается…

– Мне нужны хорошие новости, – с нажимом повторил адмирал.

– А мне нужно еще несколько часов, Алекс, – перешел на серьезный тон Райли. – Согласись, будет нелепо, если спасатели подлетят к «Чайковскому» и не смогут никого вытащить.

– Согласен.

– Тогда не подгоняй меня, Алекс.

Аллан славился блестящим воспитанием, но при необходимости вел себя весьма жестко – иначе он вряд ли построил бы свою империю.

– Я не подгоняю, а лишь спросил, что мне отвечать журналистам? – сбавил обороты адмирал.

– Несколько часов, – Райли тоже вернулся к спокойному тону.

– Несколько часов у нас есть.

– Вот и хорошо.

Они говорили по абсолютно защищенной линии связи и потому могли общаться относительно свободно, говорить то, что думают на самом деле.

– Меня беспокоит один нюанс… – протянул адмирал.

– Какой?

– Я полностью доверяю словам капитана Линкольна, верю, что клипер столкнулся с внеземным объектом и в настоящий момент находится в… ангаре, но…

– Но?

– Почему на радарах он определяется как астероид?

– Маскировка? – предположил Райли.

– Безусловно, – подтвердил адмирал. – Но ты представляешь, каким должен быть уровень развития, чтобы обманывать технику? Не спрятать, а именно обмануть.

– Не представляю – догадываюсь, – усмехнулся владелец Vacoom Inc. – И хочу отщипнуть немного от их знаний.

– Мы все этого хотим, – не стал отнекиваться Касатонов. – Ты уверен, что сможешь пробить обшивку?

– Я постараюсь. – Райли выдержал паузу. – Я понимаю, что на кону.

– Верно, на кону очень много.

Будущее человечества, как бы пафосно это ни звучало. Будущее цивилизации. Рывок, который позволит людям добраться до звезд. Сумма желанных технологий, от перспектив обладания которыми захватывало дух.

– Я формирую отдельную группу специалистов, – негромко сообщил Касатонов. – Лингвисты, психологи, физики… В общем, все, кто может быть полезен во время переговоров или при обработке полученной информации.

– Главное, чтобы было с кем говорить и что обрабатывать, – серьезно ответил Райли.

– Верно, – адмирал помолчал. – Но это твоя забота, Аллан, а поддержку я обеспечу.

– Алекс, что случилось? – нахмурился Райли. – Я ни за что не поверю, что ты запросил срочный сеанс связи только для того, чтобы почти дословно повторить прошлый разговор.

– «Сирена» доложила Линкольну, что была взломана, – отбросив дипломатию, сообщил Касатонов.

– Кем?

– Неизвестно.

– С какой целью?

– Неизвестно.

Короткие и одинаковые ответы заставили Райли рассмеяться:

– Алекс, взлом действительно имел место? Не могло получиться так, что «Сирена» спутала его с катастрофой?

– Специалисты еще не дали окончательного ответа, но Исайя считает, что «Сирена» не ошибается.

– Та-ак… – Райли машинально взлохматил правой рукой шевелюру – он часто так делал в минуты задумчивости. – Но кто бы ни взломал «Сирену», он вряд ли притащил к нам инопланетян. То есть взлом никак не связан с появлением пришельцев.

– Согласен, – ответил адмирал.

Он хотел продолжить, но раздался осторожный стук, дверь кабинета приоткрылась и заглянувший внутрь помощник доложил:

– Капитан Линкольн настаивает на срочном разговоре. Сказал, что у него есть очень важная и секретная информация.

– Надеюсь, это то, что мы думаем, – проворчал Райли. – Инопланетяне наконец-то вошли в ангар и умоляют принять в дар свои знания.

– Не позволяй своим желаниям мешать предчувствию, – усмехнулся Касатонов. И распорядился: – Вызовите Козицкого, а как только он явится – организуйте связь по защищенному каналу.

– Есть!

Помощник исчез, а Райли удивленно поднял брови:

– Козицкий?

– После того как стало известно о взломе, мы не можем его игнорировать, Аллан, – Касатонов вздохнул. – Взлом – это умысел, а умысел – по его части.

– Ты же знаешь, что я превосходный рассказчик, Алекс, и с удовольствием пересказал бы нашему другу содержание разговора: во всех подробностях и даже в лицах.

Адмирал улыбнулся, посмотрел на вошедшего в кабинет дознавателя: блеклый аккуратно прикрыл дверь и вежливо кивнул сначала адмиралу, затем монитору и произнес:

– Капитан Линкольн затребовал срочный сеанс связи. Он сказал, что вопрос важный, срочный и секретный, и я решил, что вы должны присутствовать при разговоре.

– Благодарю.

– Присаживайтесь. – Адмирал разделил монитор на две части: левая предназначалась для Линкольна, а на правую переместился директор Vacoom Inc. – Аллан, тебе хорошо видно?

– Да, Алекс, спасибо, – улыбнулся Райли со своей половины экрана и подмигнул появившемуся Линкольну: – Порадуй нас, дружище.

– Не в этот раз, Аллан, – кисло ответил капитан и отодвинул камеру, чтобы она захватывала еще одного участника разговора. – Господа, позвольте представить доктора Нуцци, исполняющего обязанности судового врача «Чайковского».

– Очень приятно, доктор.

– Добрый день, господа.

Из всех присутствующих лишь Козицкий не проронил ни слова: как разглядывал носки своих туфель, так и продолжил разглядывать.

– Сегодня у доктора Нуцци была печальная миссия: он с помощниками занимался расчисткой кабины.

– Жаль, что так получилось, – вздохнул Райли. – Вавилов был отличным парнем.

– Все члены экипажа оказались на местах? – неожиданно спросил дознаватель.

Касатонов вздрогнул и недовольно посмотрел на блеклого:

– Больше уважения, Козицкий.

– Извините.

Адмирал перевел взгляд на капитана:

– Вы ведь знакомы?

– Я знаком, – сухо кивнул Линкольн. – Доктор Нуцци, это мистер Козицкий. Он ведет расследование.

– Очень приятно, доктор, – быстро произнес блеклый. – Так что именно привлекло ваше внимание при расчистке кабины? Кого в ней не оказалось?

– Я нашел всех членов экипажа, мистер Козицкий, – медленно ответил врач. – Но двое из них, капитан Вавилов и лейтенант Янг, не находились в противоперегрузочных креслах.

Райли поморщился, недовольный тем, что блеклый оказался прав, а вот на лице Касатонова не дрогнул ни один мускул: адмирал знал, что так будет.

– Ага… – оживился дознаватель и принялся с бешеным интересом разглядывать зажатый в руке карандаш. – То есть «Сирена» отдала приказ, а они его не исполнили.

– Именно так.

– Почему? – подал голос Аллан.

– Мистер Райли, вы позволите мне задавать вопросы, связанные с непонятными обстоятельствами? Спасибо, – обрезал директора Vacoom Inc. Козицкий и вновь повернул лицо к левой половине монитора. Но смотреть продолжил на карандаш. – Капитан, сэр, вы не успели поговорить с «Сиреной»?

– Она ничего не помнит о последних перед катастрофой событиях. Эти блоки памяти повреждены.

Побледневший от бешенства Райли открыл рот, но Касатонов жестом попросил не раздувать скандал.

– Ага… – Дознаватель повертел карандаш и бросил его на столешницу. – Доктор, мы вас прервали, извините. Что именно было не так, кроме того, что капитан Вавилов и лейтенант Янг покинули кресла?

– Лейтенант Янг был убит до столкновения, – сухо доложил Нуцци.

– Что?

– Что?

– Чуть больше подробностей, доктор, – попросил блеклый таким тоном, словно услышал нечто давно ожидаемое и удивлен реакцией Райли и Касатонова.

– Вавилов застрелил Янга смертельным разрядом тазера, – прежним тоном доложил врач.

– Ага… – Козицкий достал из папки лист бумаги, и Касатонов с удивлением увидел на нем нарисованную от руки схему кабины управления.

– Где находился капитан Вавилов?

– У своего кресла.

– А лейтенант Янг?

– Возле панели ручного управления службами.

– Э-э… – Блеклый внимательно изучил чертеж, на котором были отмечены только рабочие места членов экипажа, и попросил: – Уточните, пожалуйста.

– Вот здесь, – Касатонов ткнул пальцем в лист. – Возле рабочего места бортинженера.

– Спасибо.

– Не за что, – ответил адмирал, скрывая улыбку.

– Где находилась Харада? – поинтересовался дознаватель. – В смысле, где вы нашли тело?

– В кресле, – ответил Нуцци.

– В ее кресле? – уточнил Козицкий.

– Да.

Дознаватель побарабанил пальцами по столешнице.

– Доктор, вы в состоянии провести анализ тканей и крови?

– К сожалению, нет.

– Ага… – И снова негромкая дробь по столу. Касатонову никогда не нравилась эта привычка – барабанить по столу в минуты задумчивости, но он понял, что Козицкий торопится, и решил ему не мешать.

– Лейтенант Харада пыталась выбраться из кресла?

– Судя по ее позе – нет, – твердо ответил Нуцци.

– Находясь в коконе, лейтенант Харада могла видеть действия своих коллег?

– Коконы членов экипажа прозрачные и обеспечивают необходимый обзор, – кивнул Касатонов. И тут же поинтересовался: – К чему вы клоните, Козицкий?

– Если лейтенант Харада видела, что Янг выбрался из кокона, а Вавилов собирается стрелять, то почему не пришла кому-нибудь из них на помощь?

Вопрос вызвал легкое замешательство, а поскольку точный ответ дать было невозможно, адмирал предположил:

– Возможно, Харада испугалась. Или капитан Вавилов приказал ей оставаться на месте.

– Или она крепко спала, – в тон продолжил Козицкий. – Но мы знаем, точнее, с высокой степенью вероятности предполагаем, что «Сирена» вколола пассажирам снотворное.

– Думаете, экипаж тоже получил дозу? – удивился Аллан.

– Кадет Вагнер очнулся вместе с пассажирами?

– Да.

– Вот и ответ на ваш вопрос, мистер Райли: экипаж тоже был усыплен.

– Зачем? – не сдержался Линкольн.

– Я пытаюсь это выяснить, сэр, – почти официальным тоном сообщил Козицкий.

Ответ прозвучал несколько издевательски, но распаленный капитан не обратил на хамство дознавателя внимания, поскольку придумал, как уколоть блеклого:

– Вы собираетесь это выяснить, находясь на Земле?

– Понимаю вашу иронию, капитан Линкольн, но если вы готовы рассказать, что произошло в кабине «Чайковского» перед катастрофой, я с удовольствием послушаю.

Сейчас Козицкий вертел перед собой схему, но не было похоже, что она его слишком увлекает.

– Я не готов, – признал после короткой паузы Линкольн.

– Тогда попробую я, – произнес Козицкий и блеклым голосом добавил: – С Земли… – Шутку встретили гробовым молчанием. – Итак, мы знаем, что все началось с потери связи, и теперь есть основания предполагать, что ее отключила «Сирена». Затем она приказала всем вернуться в кресла, но лейтенант Янг проигнорировал распоряжение, что сомнительно, поскольку он бы обязательно вызвал подозрения капитана. Поэтому я склоняюсь к мнению, что «Сирена» была запрограммирована не делать укол второму пилоту. Лейтенант Янг вернулся на свое место, выждал некоторое время, убедился, что все спят, и покинул кокон…

– А капитан Вавилов? – напомнил Аллан.

– Хороший вопрос, мистер Райли, – одобрил дознаватель, начиная медленно разрывать схему на тонкие полоски. – Я отправлю людей изучить жизнь капитана Вавилова под микроскопом, узнаю ответ через несколько часов и обязательно поделюсь им с вами. Но сейчас меня больше интересует лейтенант Янг.

– А может, Вавилову тоже не сделали укол, – угрюмо предположил Линкольн.

– Тогда зачем он убил Янга?

В разговоре вновь наступила пауза, во время которой капитан понял, что имел в виду блеклый: если Вавилову не сделали укол, значит, он заодно с Янгом, если Вавилов заодно с Янгом – зачем стрелять?

– Теперь я понимаю, зачем ты позвал нашего друга Козицкого на совещание, – пробормотал Райли.

Касатонов молча пожал плечами.

– Но зачем кому-то потребовалось усыплять пассажиров? – продолжил недоумевать Линкольн.

– Обычно так делают, чтобы они не мешали, – равнодушно объяснил дознаватель.

– Чему не мешали?

– Этого я пока не знаю, сэр. И, с вашего позволения, продолжу восстанавливать события. – Козицкий закончил рвать бумагу, сложил полоски перед собой и уставился на них. – Лейтенант Янг идет к рабочему месту бортинженера… Теперь пришла моя очередь спрашивать: зачем? Что такое «панель ручного управления службами»?

– Системы «Чайковского» находятся под контролем компьютера, но управление в обязательном порядке дублируется, – объяснил Аллан. – Это сделано для того, чтобы в экстренных случаях пилоты имели возможность запустить или остановить ту или иную службу вручную.

– Из кабины? – уточнил Козицкий.

– Одна панель расположена в кабине, вторая – в машинном отделении, где находится резервный центр управления.

– Вавилов застрелил Янга непосредственно перед столкновением, – вернул себе слово Нуцци. – Лейтенант не успел отплыть от панели, а во время катастрофы ему раздробило кисть руки. Так что по следам крови можно определить, какую службу пытался завершить Янг.

– Вы очень внимательны, доктор Нуцци, – с необычной для себя мягкостью произнес Козицкий.

Касатонов насторожился.

– Я врач, я обязан быть внимательным, – спокойно ответил Нуцци.

– И, наверное, любите читать детективы?

– Не без этого.

– Значит, мне повезло, – проскрипел дознаватель. – Где вы отыскали руку Янга?

– Лейтенант пытался отключить службу контроля противоперегрузочными креслами, – доложил врач. – Он собирался открыть коконы и освободить пассажиров.

– Теперь я точно ничего не понимаю, – громко сказал Линкольн. – Они же спали!

– Получается, спали не все, – обронил Козицкий, перекладывая листки из одной кучки в другую.

– Что вы хотите сказать? – спросил Аллан, который понял, что блеклый остановился на какой-то версии.

Адмирал, капитан и доктор тоже уставились на Козицкого и не были разочарованы.

– Понимаю, что прозвучит фантастично, но я хочу сказать, что клипер пытались угнать, – бесстрастно поведал дознаватель. – Преступники взломали «Сирену», приказали ей отправить пассажиров в кресла и вколоть снотворное. Но не всем. Убедившись, что «Сирена» исполнила приказ, лейтенант Янг выбрался из кокона и направился к панели ручного управления, чтобы освободить сообщников… Кстати, почему он не сделал это со своего терминала?

– Кроме компьютера отдать этот приказ может только капитан. Для остальных членов экипажа есть панель ручного управления.

– Понятно. Продолжаю. Капитан Вавилов увидел действия лейтенанта Янга, по какой-то причине счел их опасными и застрелил второго пилота. Через секунду случилась катастрофа, которая, как я полагаю, не входила в планы преступников.

– А «Сирена» не среагировала на приближающуюся опасность, потому что была взломана, – медленно добавил Райли. – Вполне возможно, преступники отключили ряд функций, чтобы она не помешала захвату.

– Вполне возможно, – подтвердил Линкольн.

– И первый вопрос, который у меня возник, звучит так: почему капитан Вавилов не заснул? – произнес Козицкий. И тут же изобразил улыбку: – В действительности это не важный вопрос, мне просто интересно.

Москва, Россия 17.12.2036

Одни люди говорят, что миром правит пища, что еда – основа жизни и ее недостаток заставлял капитулировать непобедимые армии. Они правы, сомнений в этом нет. Другие убеждены, что власть находится в руках тех, кто контролирует воду, ведь жажда убивает быстрее голода. Позиция этих людей неколебима. Еще уверяют, что нет ничего важнее денег, ведь тот, в чьих руках золото, может купить и воду, и пищу. Но если за золото нельзя купить сталь, владельцы денег проигрывают воинам и отдают сокровища под угрозой меча.