Злые и Виновные

– Так уж и бесполезен? Помниться, вы не жаловались на мою службу, когда я приносил вам последние и правдивые новости с островов.

Обстановка резко накалилась, но похоже претензии копились давно и только и ждали своего выхода. Неожиданно, но сбавить накал решился тот самый черноволосый лорд:

– Расслабься Эвар, тут ни у кого нет сомнений в твоей работе. Разве что у лорда Брока, но мне хватит пальцев одной руки, чтобы перечислить людей, работой которых он будет доволен. И большая часть имён будет женскими, – на этих словах даже король, который прежде бросал лишь недовольные взгляды в сторону Раскозо, не смог сдержать согласного смешка. – Единственное, к чему мы ведём, возможно эта милая госпожа знает куда больше, чем нам смог поведать ты? – Лера растерялась под испытующими взглядами мужчин. Ни в одном из них не находилось ни капли сочувствия, ни капли добродушия. Возможно и наивно было ожидать чего-то подобного, особенно в похожей ситуации. Но Лера решила, что молчание только усложнит её положение.

– Здрасьте… В смысле, доброе утро. Добрый день, ваше величество. Меня зовут Лера. Как вам уже сказали, да, – мысли, прекрасно сложенные в её голове, на языке превращались в несвязную кашу. Она отчаянно пыталась вспомнить, что именно Исаава рассказывал или мог рассказать Кодоссу, и о чём сейчас могло быть известно этим высокородным тварям, – Я… я мрайена. Я с со своими людьми проходила мимо одной стоянки, мне плохо стало и случайно отстала. Почти не помню, что произошло в тот момент, но, когда я очнулась, меня нашли разведчики Ивраза и схватили. Исаава… он правда просто пожалел меня, мне нечего больше вам сообщить, – непонятно зачем, но завершить свою феноменальную речь Лера решила неловким книксеном. Решение было встречено растерянными взглядами с одной стороны, и как обычно насмешливым, но уже почти родным взглядом с другой.

– Довольно удобно: не помню, пожалел… – черноволосый лорд не спускал с неё въедливого взгляда, но голос по-прежнему оставался предельно вежливым. Даже, когда он далее обратился к королю, – Быть может мы смогли бы помочь ей освежить память? Внизу замка полно свободных покоев, предназначенных для забывчивых гостей. И много общительных соседей, с радостью готовых в этом помочь.

Лера даже не успела понять смысл сказанного, чтобы достаточно испугаться, как сам монарх отмёл это «доброе» предложение:

– Довольно. Ход Ваших мыслей мне предельно понятен, но следовать этому совету я не стану. Отдавать на пытки женщин и детей мне ещё не приходилось и начинать не планирую, – он вновь перевёл взгляд на девушку, – Пока она наша гостья и как к гостье мы и будем к ней относится. Пока не придумаем, что с ней делать дальше…

Лера уже готова была обрадоваться, что её оставят в покое, даже не смотря на тревожное послание, вложенное в последние слова. Но не вышло, вновь всё испортил Раскозо (которого Лера мысленно уже десять раз прокляла, и у которого в её воображении были самые глубокие ожоги).

– Не стану ставить под сомнение Вашу мудрость. Как и Ваше великодушное, без сомнений, сердце. Но если вы позволите, я всё же внесу небольшое предложение. Если верно помню, у нас уже имеются две гостьи из Доброй Надежды, на которых, кажется, у вас так же имеются далекоидущие планы. Рискну предположить, что не стоит позволять им пересекаться – вряд ли прекрасная госпожа Анеда продолжит смотреть на нас как на спасителей, если не менее прекрасная госпожа Лера решит быть с нею более откровенной, чем сейчас с нами.

***

Сабуя Лере понравилась. Вид из окон, который открывался девушке, был настолько завораживающим, что она впервые жалела о том, что не умеет рисовать. Но принадлежности для рисования всё же попросила у слуг и даже сделала несколько неловких набросков. Результат вышел плачевным и по-детски неловким. Смятые листы она смела под кровать, затем вновь уставилась в окно.

Прошло уже несколько дней с того вызова «на ковёр» к королю. И уже несколько дней она ничего не слышала об Эваре. Последний раз Лера его видела, когда после предложения лорда Раскозо и согласия с ним короля за её спиной выросли стражники, чтобы сопроводить в место её будущего обитания. В беспокойстве она отчаянно посмотрела на Эвара, но тот лишь кивнул ей, мол, «всё под контролем, не рыпайся». Ну, или так она это поняла. В любом случае, ничего большего ей не оставалось, и Лера последовала беззвучному совету. И вот она снова одна, в незнакомом месте, среди незнакомых людей. Конечно, никто в четырёх стенах не запирал, но каждая прогулка сопровождалась небольшой и неразговорчивой делегацией за её спиной. Так что после пары попыток насладится местными красотами и горным воздухом, она прочно осела в своём богато обставленном убежище, наедине с собственными мыслями. А они ничуть не радовали.

Сны, которые раньше не приносили ничего, кроме неясного страха и изнурения, теперь давали ответ всему происходящему. Насколько этот ответ был приближен к реальности, Лера откровенно плевать хотела. Вокруг происходило столько необъяснимого, что даже не самый очевидный ответ – всё же был ответом. Одержимость. Самое невозможное решение одновременно является и самым очевидным. Она одержима. Лера бы посмеялась, если бы не была так напугана. Эта сущность… она чувствовала её, с каждым днём всё сильнее. Ощущала, как с каждым днём она становится сильнее. И ещё этот гнев, неутихающий гнев внутри, который всё труднее было держать под контролем. Да, если взглянуть в прошлое – одержимость как явление давала ответы на многие вопросы.

Вот только определить болезнь, пусть и важный, но лишь первый шаг на пути её лечения. В тишине своей комнаты девушка отчаянно пыталась вспомнить хоть что-то о демонах и экзорцизме. Но на ум не приходило ничего, ни единой молитвы. Будто она не была прилежной (почти) христианкой всю свою сознательную жизнь. Рискнув, Лера попробовала перекрестится, но никакой реакции не последовало. Ни на православный, ни на католический манер. Хотя, наверное, логично: если демон затащил её в этот мир, возможно именно здесь его дом. Тогда и за помощью надо обращаться к местным богам, так? «И к кому конкретно? Вот и задачка: чьё кунг-фу будет круче твоего кунг-фу?» Мысленный несерьёзный разговор с «демоном» обладал терапевтическим эффектом для девушки, нивелируя подступающую истерику.

Неожиданно в дверь постучали. Лера, до этого сидевшая перед зеркалом и пытающаяся разглядеть нечто в черноте своего зрачка, резко подскочила. Не дожидаясь позволения, дверь медленно отворилась и внутрь шагнул наименее ожидаемый из гостей. Точнее не ожидаемый вообще. Тот самый черноволосый мужчина из аудиенции с королём, лорд Раскозо, кажется. «Тот самый, что предлагал тебя пытать», – напомнил ей внутренний голос. А между тем мужчина окинул заинтересованным взглядом помещение, задержавшись взглядом на клочках бумаги, торчащих из-под кровати. После чего остановился на Лере и дёрнул уголками губ в попытке приветливо улыбнуться.

– Госпожа, прошу простить мне мою бесцеремонность. Я позволил себе наглость поинтересоваться вашим самочувствием и узнал, что вы уже который день не покидаете собственных покоев. Неужто красоты Сабуи настолько Вас не привлекли? – Лера, ничего не отвечая, села на небольшой пуфик у кровати и мрачно уставилась на гостя. Тот, ни разу не смущённый, так же присел на приставленный к стене, прямо напротив окна стул. Тишина затягивалась, а взгляды продолжали борьбу: её злой против его наигранно участливого.

– Нет, лорд, мне понравилась Сабуя, она просто волшебна. Я лишь опасаюсь за Ваши интересы – вдруг случайно за углом столкнусь с Анедой? – мужчина немного нервно рассмеялся, массируя переносицу.

– Во-первых, можете просто звать меня Майхель, я совершенно не возражаю. А во-вторых, поверите ли Вы мне, если скажу, что именно за этим я и явился – устроить Вашу встречу с Анедой?

– Я поверю в то, что Вам что-то нужно. Так что Вам нужно, Майхель? – во взгляде собеседника проскользнуло раздражение, и Лера решила, что стоит присмирить собственный сарказм. Никогда он ещё ни в чём не помогал.

– Не знаю, насколько Вы погружены в детали устройства нашего королевства, не знаю, что именно мог посчитать нужным поведать Вам наш дорогой Эвар. Возьму на себя такой риск и немного погружу Вас в игры нашего двора. Дело в том, что его величество Артаур, которого Вы уже имели счастье недавно наблюдать не единственный монарх Сабуи…

– Да, знаю. Здесь ещё есть королева, его сестра. Но нас предупредили, что она уже покинула пределы этого королевства, кажется, направилась в Звёздный пик.

– Вот именно, в этом и заключается моё затруднение. Видите ли, её величество Андрина покинула родные земли с благой целью – укрепление международных связей с нашими, можно сказать, далёкими соплеменниками. И вот какая интересная ситуация: наш король всеми способами жаждет усилить позиции правителя Звёздного пика перед нашими общими врагами – наминами. В том числе за Ваш счёт, – Майхель, пребывающий в собственных мыслях, плавал взглядом по окружающей обстановке, – сегодня им было принято решение отправить Вас ко двору Димеора Адия. На то было несколько причин, но основные, озвученные им, всё же две: Ваше присутствие здесь всё ещё несёт в себе больше вреда, чем пользы, и даже заступничество Эвара в данном вопросе особой роли не играет. Скорее наоборот, то, что именно Эвар пытается блюсти Ваши интересы, вероятнее раздражает короля. Ну и вторая причина, перед тем как перейти к открытой конфронтации с Тик-Итра, союзникам, а первую очередь Димеору, придётся грамотно разыграть имеющиеся на руках карты, занять самые выигрышные позиции. А для этого понадобятся все, даже самые, казалось бы, незначительные преимущества. В его гениальной голове именно Вы станете этим незначительным преимуществом. Блестящая разменная монетка Адия. Уже который по счёту жест доброй воли Таверрана, – не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы уловить в его словах плохо подавляемый сарказм. Лера устало прикрыла глаза и потёрла ладонями лицо. «Чёрт, да что же такое? Сколько можно передвигать меня как фигуру на шахматной доске? Кто бы мог предположить, что одержимость дьяволом будет заколёбывать меньше, чем всё остальное окружение». Глупый смех пробивался наружу из её грудной клетки. Ну действительно, она не могла припомнить, чтобы в своём мире ей приходилось столько путешествовать. Максимум, переезд в другой город ради поступления. Когда, она смогла немного взять себя в руки, вытерев выступившие слёзы, она обратилась к визитёру.

– Спасибо, конечно, за предупреждение…, – Лера, не сдержавшись, вновь икнула и глупо захихикала. – Простите… простите, пожалуйста, я всё.

– Не страшно, всё в порядке. Прекрасно понимаю Ваш настрой, –«Сомневаюсь», едва не ответила девушка, но смогла сдержаться. Не хотелось прерывать мужчину, он явно собирался добавить ещё что-то важное, – Разумеется, не мне обсуждать решения его величества, да и не с Вами. Но возьму на себя смелость предположить, что быть разменной монеткой Адия, только для того, чтобы в конечном итоге оказаться в руках наминов, так жаждущих твоей головы… не входит в список Ваших желаний, – дождавшись нерешительного кивка со стороны Леры, лорд Раскозо весь подобрался на стуле и продолжил, – Тогда, госпожа, Вас порадует, что не все разделяют мнения его величества касательно Адия. Королева Андрина, как и я, относится к нашей потенциальной дружбе куда более скептично. И мы оба были бы признательны, если бы Вы, исполняя роль его послушной маленькой монетки, при этом оставались бы и другом Таверрана, – ему даже не нужно было развивать собственную мысль. Эта скотина с лицом мраморной статуи практически напрямую предлагала ей роль шпионки. Вот так просто: не хочешь оказаться в лапах собственных палачей, докажи, что заслуживаешь покровительства и защиты её величества. Докладывай ей о планах Адия на собственный счёт, ну а заодно может и ещё о чём услышишь. Может тогда и заслужишь благодарность сильных мира сего.

– Вы так уверены, что король будет ко мне настолько благосклонен, что станет вести со мной откровенные беседы?

– Может нет, а может и да. И вот это самое «да» порой бывает куда ценнее любых построенных планов и принесённых клятв. Ради этого «да» можно и попытаться спасти свою жизнь, верно, Лера? Можно даже пойти на сделку с незнакомкой, предложив ей, как руку дружбы, встречу с доброй подругой? В качестве приятного аванса, конечно же. Что думаете? – Лера чувствовала, как её руки и ноги медленно обвивают тонкие паутинки только для того, чтобы позднее заставлять её танцевать по приказу кукольника. Вот именно им он и был – кукольник. Он предлагал ей хорошую сделку, слишком хорошую, а потому не сомневался в её согласии. В конце концов, что она теряет? Её в любой случае отправят в Звёздный пик, но зато позволят увидеть Анеду, убедиться, что с ней и Ривриа всё в порядке. А заодно и дают шанс на избавление от неминуемой смерти, раз уж намины так возжелали её крови. Шанс, исполнение которого будет зависеть от её собственных усилий и толики везения. Майхель знал, что она согласится. Вот только почему это так важно для него самого? Спросить или не стоит?

– Не думайте будто я не ценю Вашу доброту. Ценю, очень даже, но… Вы ведь сами предупреждали короля, что меня нужно держать подальше от Анеды. Чтобы я не проговорилась о роли Сабуи в событиях той ночи. А теперь Вы сами предлагаете мне встречу? – Майхель усмехнулся и неспешно поднялся со стула, намекая на то, что разговор подходит к концу. На абсолютно ровном лице вновь дёрнулись уголки губ в пародии на улыбку. Но перед тем, как направиться к двери, он всё же ответил:

– Искренняя признательность госпожи Анеды нужна только тому, кто планирует заручиться не меньшей признательностью правителя Звёздного пика. Когда придёт время, слуга отведёт вас к подруге. Хорошего вам дня. А, ещё попрошу, не сидите в этих стенах безвылазно – успейте насладиться красотами города городов, пока есть ещё такой шанс, – и с этими словами, непонятный лорд оставил девушку размышлять над их разговором.

***

Возможность увидеться с Анедой выпала уже на следующий день. В волнении и приятном возбуждении Лера следовала за каким-то мужчиной, облачённом в форму дворцовых слуг. Весь путь она не могла сдержать улыбки от очень важного выражения на его лице: такое чувство будто он сопровождал её как минимум к самому королю.

Анеда уже ожидала её, сидя на каменной скамейке в небольшой беседке, увитой густым плющом. Она вскинула голову при приближении гостей и нервно облизнула губы. Весь её вид кричал о том, как тяжелы оказались для неё минувшие недели. Прежде загорелая кожа цвета топлёного молока теперь отдавала болезненной серостью. Блестящие длинные волосы потускнели и приобрели несколько седых прядей, а вокруг её губ появились печальные заломы. Но ни горделивая осанка, ни отточенные движения не покинули свою хозяйку. Это всё ещё была прежняя Анеда.

Едва они добрались до беседки, слуга тут же откланялся и испарился, оставив девушек наедине. Анеда плохо ориентировалась в незнакомом пространстве из-за проблемы с глазами, а потому Лера решила взять на себя ведущую роль. Распахнув пошире руки и преувеличенно радостно пробормотав приветствие, она попробовала заключить её в объятия, однако Аня сделала шаг назад, вытянув руку. После чего попробовала сгладить неловкую ситуацию и улыбнулась:

– Здравствуй. Мне только сегодня сообщили, что ты здесь. Слава Мее, что ты в порядке. Признаться, я уже и не верила, что нам доведётся ещё встретиться, – было заметно, что все слова тщательно подбирались. Каждая фраза, произнесённая Анедой, словно механически вылетала из её рта. Лера растерялась. Конечно, она ожидала, что нерадостные события, выпавшие на их долю, оставят определённый след на характере девушек, но объяснений для настолько сухой встречи она не находила. Проскользнула жуткая мысль:

– А Ривриа? Она… здесь? С ней всё в порядке?

– О, да, совершенно. У неё несколько нянек, но малышка по-прежнему предпочитает спать со мной, – как только речь зашла о её племяннице, Аня расплылась в улыбке. Той самой, нежной и расслабленной улыбке, которую Лера много раз наблюдала в Доброй Надежде. Теперь она совершенно ничего не понимала. Дальнейшие попытки разговорить Анеду так же не приводили к желаемому результату, снова и снова она натыкалась на стену холодности и отчуждения. Но попыток достучаться до подруги она не оставляла, заходила то с одной стороны, то с другой. Когда она поведала о собственных злоключениях, ей показалось что плотина сломлена. Анеда искренне поражалась всему произошедшему, ругала Эвара, проклинала Сабую и их двуличных правителей, а самое главное – сочувствовала Лере. На этом сочувствии девушка и решила попробовать построить их дальнейший разговор, а заодно и выяснить, что же произошло с Анедой, до того, как она снова закроется. Однако на все намёки Леры Аня неизменно отвечала, что обращались с нею и Ривриа здесь хорошо, никто им не вредил и не запугивал. Скорее напротив, были очень любезны, участливы, стараясь предугадать любое их пожелание. Разговор постепенно сошёл на нет. Две девушки сидели в беседке, слушали пение птиц и шум ветра. Тут было достаточно тепло и свежо, чтобы не чувствовать какого-либо дискомфорта. Если бы не странная грусть, пролёгшая между ними

Прошло, наверное, минут двадцать, прежде чем Анеда вдруг решилась прервать тишину:

– Знаешь, всё это время я думала, что ты бросила нас там, на конюшне, – Лера поперхнулась собственной слюной от неожиданности. Бросила? Когда она, рискуя собственной жизнью, старалась найти Маникора? Как Анеда вообще могла такое подумать? Почувствовав волны возмущения от соседки, Аня тут же продолжила:

– У меня ведь были основания так думать, да? Я долгое время размышляла над всем произошедшем дома, времени было более чем достаточно. Вспоминала, перекручивала в своей голове и так, и эдак. Но не находила объяснений…

– Да о чём ты вообще? – не выдержала Лера. Ей не нравился этот разговор, не нравилась возникшая ситуация. Анеде стоило бы замолчать, не думать…

– Когда я постучала в твои покои той страшной ночью, ты открыла практически сразу же, не пришлось даже повторно стучать. И тот запах… Я хорошо разбираюсь в запахах. Помню, мне показалось это странным, но времени на вопросы не было. Специальное мыло, которым наши слуги стирали одеяния. Ты пахла им. Вся, от головы до пальцев ног. Скажешь ерунда, да? Я тоже так себе говорила. Повторяла много раз, ну что за нелепость. Но потом я вспомнила наш побег по тем крышам, я вспомнила, какими обузами мы были для тебя. Ты бы давно уже добралась до безопасного места, смогла бы спрятаться, если бы не мы. Я помню, как ты застыла на крыше, когда держала Ривриа. Помню, как шептала тебе, спрашивала, что происходит, а ты просто застыла на краю… с нею на руках… Я столько раз уже перекручивала это в своей голове. Ты ведь не была напугана, кто угодно, но не ты. Ты была решительна, так удивительно смела, сообразительна. Но о чём же ты тогда могла задуматься? В такой момент? Ответ напрашивался сам собой, особенно после того, как ты просто ушла. Исчезла, не сказав ни слова.

Лера нервно улыбнулась, отчаянно ища возможность заглянуть в глаза Анеды, даже не смотря на очевидную невозможность. Ей было важно, чтобы она смогла увидеть её. Чтобы сейчас она смотрела только на неё. Сжав подрагивающие пальцы, Лера дёрнула головой:

– Анеда, господи… Той ночью ты разбудила меня. Ты колотила так отчаянно, что не услышать было невозможно. Ты была так перепугана, что конечно же тебе показалось, что я открыла дверь моментально. И я не знаю, о каком мыле ты говоришь, возможно в спешке я нацепила свежевыстиранные вещи. Дальше, насчёт заминки на крыше. Я должна была прыгать с ребёнком на руках, конечно же я застыла. Мне нужно было всё рассчитать, прицелиться, набраться сил в конце-то концов. Ты просто… как ты вообще могла подумать обо мне что-то подобное? – Анеда пристыженно опустила голову. Хорошо. Вот так и нужно продолжать. – И я говорила о том, куда направляюсь. Да, возможно не особо подробно, но тогда вообще было не до обстоятельных разговоров. Прости, что оставила вас тогда. Но я сделала это искренне желая вам помочь. И уж точно планировала за вами вернуться, – на последней фразе Лера, уже почти задыхаясь, наконец смогла выдохнуть. Но пока не расслаблялась. Она внимательно вглядывалась в Анино лицо, отчаянно выискивая хоть какие-то признаки, подсказывающие о мыслях, блуждающих в этой славной головке. С каждым мгновением плечи её соседки опускались всё ниже, а щёки краснели всё гуще. Прекрасное зрелище. Но куда больше удовольствия принесли следующие приглушённые слова:

– Прости… Прости меня, Лера. Я такая дура! Мея, я так виновата, – и прикрыв лицо, она разрыдалась. Но утешать её собеседница не спешила, она точно видела – это слёзы облегчения, даже какой-то болезненной радости. Она столько носила в себе этот гнойник подозрений, что после его вскрытия, не смогла сдержать эмоций. Но это хорошо. Пусть лучше так, пусть выплачет всю накопленную боль. А Лера просто будет рядом и поможет ей собраться с мыслями. Теперь всё обязательно будет хорошо.

***

Её отъезд происходил в спешке, без какой-либо минимальной отсрочки. В действительности, девушку просто официально поставили перед фактом отъезда и тут же начали собирать в дорогу. Вещей у неё особо не было, карету и сопровождение подготовили заранее, так что всё время сборов заняли исключительно банные процедуры, переодевание и нанесение макияжа о местной моде. «Красивая обёртка для королевского подарка» – невесело размышляла Лера, пока какая-то симпатичная женщина выбеливала ей лицо. По всему помещению расставили вазоны с цветами, но причины их появления не знали даже сами слуги, робко предполагая «благодарность» его величества. Зато понять причину смогла сама Лера, нашедшая в одном из вазонов короткою записку и кольцо с печаткой – лорд Раскозо желал лёгкой дороги и просил передать его наилучшие пожелания её величеству. Понятно, кольцо – доказательство для королевы Андрины Собит, что Лера «своя». Предусмотрительно, ничего не скажешь.

Спустя час она, уже наряженная в лазурное платье, расшитое жемчугом, стояла на верхней ступени длинной и широкой лестницы, выводящей из замка во двор. В конце этой лестницы её уже ожидала небольшая карета с приспущенными шторками, готовая отвезти девушку в ближайший порт. Из этого порта она и отправится в свой путь, что позволит значительно сократить предстоящее расстояние. В беседе со служанкой, готовящей её в дорогу, Лера выяснила, что даже королеве пришлось отправляться в путь исключительно по земле, ведь на тот момент всё еще не завершился сезон штормов. Спереди и сзади кареты расположились конные стражники – всё сопровождение. По сути, больше никого кроме слуг, нескольких незнакомых, явно благородных мужчин и, собственно, охраны, больше никого знакомого не было. Не было Анеды, пусть Лера и не ожидала её присутствия, в конце концов организовывая их встречу, Майхель явно не отчитывался перед королём. Не было и самого лорда Раскозо, да и никого из тех, кого она видела в первый день приезда. Но всё же одно знакомое лицо Лера увидела. Лицо, которое она представляла себе все эти дни. Лицо того, кого увидеть хотелось очень. Эвар ждал её, стоя ровно по центру лестницы. Последние дни здесь явно благотворно сказались на мужчине. Чистая опрятная одежда, вымытые и причёсанные волосы, выбритое лицо. Вечный странник теперь выглядел совсем как местный обычный горожанин, явно из обеспеченной прослойки общества. И он был красив. Она завороженно смотрела на него, совсем как в первую их встречу, потерянная в небесной голубизне его глаз. Не бывает такого цвета. Не должно быть. Сжав рукав правой руки, Лера неспешно начала спуск в его направлении. Ободрённый выражением лица девушки, Эвар преодолел несколько ступеней и замер прямо напротив неё, преграждая путь. Охрана замерла позади в некотором отдалении и вмешиваться похоже не спешила. Хорошо.

– Госпожа сегодня прекрасна, как никогда прежде, – неловкий комплимент прозвучал натянуто. Сказал просто потому, что нужно было что-то сказать. Но Лера решила подыграть, и улыбнулась так ласково, как вообще была способна. Это она могла себе позволить:

– Местная мода мне приглянулась. Жаль, что я так мало успела о ней узнать.

– Так не должно было быть. Мне… жаль, – ему и правда было жаль, Лера могла это прочесть по его мрачному, ищущему взгляду, по не находящим место рукам, по морщинкам вокруг глаз, проявляющимся всё сильнее.

– Не страшно. Это ведь ещё не конец, да? Надеюсь, когда всё закончится, ты ещё покажешь мне свой дом в городе, – яркая искра в его взгляде не осталась незамеченной. Что она в себе несла? Радость, облегчение, надежда… в сущности не имело никакого значения. Ей нравилось, то, что она заставляет его чувствовать. Она хотела, чтобы он всё это чувствовал. Но время поджимало и пора было прекращать этот сюр. Она сделала шаг вперёд и робко подняла левую руку, с намёком на объятия. Эвар улыбнулся и принял правила игры. Полностью уничтожив расстояние между ними, он обнял девушку так крепко, словно пытался вдавить её в своё тело, сделать частью себя. Лера почувствовала его запах, горький, но уже настолько знакомый, что почти родной. Приятный. Правая рука девушки, до этого продолжающая свободно висеть, поднялась в воздух. Заведя её за спину мужчины, она почувствовала, как рукав медленно стекает вниз, обнажая искривлённую кисть. Кисть, сжимающую аккуратный, явно женский нож. В свой удар она вложила не столько силу, сколько всю свою подавленную ненависть. Ненависть, накопленную за недели их совместного путешествия. Ненависть, которую она наконец могла выпустить из себя. Нож вошёл глубоко, пусть и с трудом. Давний подарок Фазилы всё же нашёл свою цель. Вопреки ожиданиям, Эвар не оттолкнул её. Наоборот, прижал к себе ещё сильнее, до боли в рёбрах. Но уже через секунду объятия ослабли, а мужчина начал заваливаться вбок. Лера почувствовала, как вокруг заволновались люди, кто-то закричал. К ней сзади подскочила охрана и не церемонясь выбила из её ладони оружие. После чего, схватив за предплечье, потащили в сторону кареты. Практически стащив Леру с лестницы, запихнули в тёмное пространство кареты, которая после небольшого окрика тут же тронулась. Всё произошедшее смазалось и по ощущения заняло не более пяти секунд. Возможно, так и было. Лера рвано дышала и держалась за стенки, в попытке успокоить несущееся галопом сердце – запоздалый выброс адреналина давал о себе знать. Она ничего не успела рассмотреть: вот она устремляет взгляд на чистое небо, пока нож пронзает чужую плоть, и вот она в темноте трясущейся повозки. Что ж, не страшно. Даже хорошо. Ей не хотелось помнить его лицо после удара. Не хотелось знать, как бы он смотрел на неё после такого. Точка. История закончена. Дальше она вновь сама по себе.