Модус Эффектора

А когда я ее в дом завел, она как будто разума лишилась, кинувшись бегать по всем комнатам. Я не узнавал ту самую красавицу, первой познакомившую меня с Охрой. Я не мешал ей и не говорил ничего. Наверное, она искала Мэо. Ну что сказать? Думаю, что все же, что-то произошло, хотя на мои расспросы она реагировала неадекватно, продолжая заглядывать во все углы, под стол и под кровать.

– Где Мэо? Где он? – только и повторяла она, и я не знал, что ей ответить. Она все равно не слышала меня, и поведение ее меня пугало.

На другой день, после бесконечных визитов Флоретты, пришел Алиеф и принес с собой маленький серебристый чемоданчик, в котором блеснули металлом инструменты и показались мне разноцветные флаконы. Он заявил, что пора сделать такой же укол, который пять лет назад, в поезде, по дороге сюда, мне сделал Загорский. После такой осведомленности о Загорском и тех событиях лишних вопросов задавать я не стал, а просто послушно подставил плечо. Надо, так надо».

Я, пожалуй, оставлю эти вырванные страницы из дневника Илария без собственных комментариев, так как в связи с написанным мне необходимо выяснить некоторые детали.

Глава 10. Флоретта

Из "Мемуаров анатомички"

"Как только тоннель Охры закрылся за Иларием, став похожим на светящуюся мандалу, Ктах сел в серебристый автомобиль и отправился домой. Постарел и поглупел великий некогда и могущественный в легендах правитель Охры. Силы постепенно оставляли его. И продлевать свое существование, прибегнув к ухищрениям современных научных достижений, он не считал нужным. Устал… К тому же они проиграли эту битву. Охра умирала, а с ней и то последнее, по крупицам собранное, что могло поведать о прежней, безвозвратно ушедшей человеческой цивилизации. Не удержать… Как ни старались, что только не делали, даже за союз с геотами ухватились, как за спасительную соломинку. Но союз не получался. Геоты захватили все – время, людей, власть.

– Ты сказал ему? – дрожащим голосом спросила Флоретта и они с Мэо опустились на ту самую скамью, где только что так мило беседовали в обществе Ктаха и Илария.

– Я не смог…

– А я тебе говорила. Узнав правду, он может такого натворить, что нам всем придет конец.

Мэо хмуро смотрел вдаль. Он не знал, как сказать Иларию, что его подталкивают к изобретению того, что давно изобретено. Его подводят к непоправимым, им самим созданным обстоятельствам.

– Будем рядом, – только и ответил он.

– А что ты сделаешь? Он расскажет о нас и у них сразу появятся подозрения. Ты надеялся, что он останется с нами?

– Может, Александр поможет?

– Ты забыл, что он тебе сказал? Что детей он только перенес через рубеж и все… Он знает лишь об Иларии.

– Мы тоже знаем лишь об Иларии!

– Мы знаем еще о тебе. – Флоретта устало вздохнула. – Думал, он купится на всякие чудеса? Наивный Мэо.

– Ты права. Надо искать доступные нам точки11 и радиусы12. Может, где-то еще мы способны пройти. Хотя бы остальных отыскать. Иначе быть беде.

– Мы можем пройти. – Флоретта цинично усмехнулась. – Своим ходом. День за днем.

– И дойдем до катастрофы! Должен быть другой выход.

– Давай не сейчас. Они должны прийти с минуты на минуту.

– Полно, Флоретта, нам уже никто не поможет. Империя Ро погибла… Жаль расцвести так и не успела. – Мэо взял свою подругу за руку и с глубокой тоской посмотрел ей в глаза. – Но ведь мы не уйдем, не так ли? Или…

– Я уже не знаю, Мэо, что лучше для нашего будущего…

Ее фиалковые глаза наполнились такой бесконечной усталостью, что ему стало жаль Флоретту. Она совсем не обязана быть с ним солидарна, она не обязана также и тонуть с этим огромным кораблем под названием "Охра". То ли дело Анат…

– Ты вправе уйти. Еще есть возможность выбрать любое милое твоему сердцу время или махнуть в Геотию. Ну, или строить здесь – на руинах нашей жизни то, что планируют геоты, ты…

– Ты прав – я уйду! – резко перебила его Флоретта и тут же улыбнулась, радостно помахав кому-то рукой.

Сильно чем-то опечаленный и сосредоточенный, к ним направлялся один из тех, кто прибыл из далекого двадцать девятого века, с единственным намерением – отыскать своего создателя – того, чей генетический код избавил их от дурной геотской крови. Мэо считал эту идею глупой, отказываясь понимать столь развитую цивилизацию потомков.

Невысокий, чуть полноватый и уже лысеющий жгучий брюнет с непривычным именем Валентиан. Ничем не отличающийся от нынешних представителей человечества, за исключением, пожалуй, языка, который трансформировался настолько, что понимать гостей из далекого будущего было бы невероятно сложно, если бы не их всесторонняя подкованность. Они говорили языках на двадцати каждый. К тому же и на большинстве языков прошлого. Движения ума считывали неплохо при определенных обстоятельствах, видели несколько частот, род продолжали, используя метод квантовой генетики, называли себя антами. Да много еще чего необычного имелось в арсенале их цивилизации, но самое глобальное, о чем они поведали последним правителям Охры, так это то, что прекрасная эпоха длится у них уже несколько веков и залогом благополучия является набор информационных генов, трансформировавших агрессию в интермиль. Это новое слово не имеет аналогов ни в одном языке до катастрофы. Но имеет приблизительное объяснение. Именно приблизительное. В старом мире его можно сравнить лишь с безусловной любовью. Неологизм этот родился в новой эпохе оттого, что продолжать путать это высокое чувство со страстью, зависимостью, собственной значимостью и эгоизмом выглядело уже анахронизмом.

Мэо заспорил как-то с Валентианом о том, по какой причине Управляющие закрыли проход в их эпоху, начиная с 2800 года, от представителей прошлого. В карих пронзительных глазах Валентиана он увидел изумление.

– О чем ты? Это же и так понятно – мы с таким трудом построили новый счастливый мир. В конце концов, так решили Управляющие.

И это, конечно же, было ложью.

Не верил Мэо в их безупречность и чистоту намерений. Не нравилась ему сказка про поиски создателя. Почему не создателя всего человечества? Отчего особенно важным для их будущего стал именно тот, чья уникальная наследственность прочистила весь посткатастрофный генофонд? И закрылись от всех временников. Что-то там не чисто – в их новой счастливой эпохе.

За кратким его ответом последовал взгляд, на корню уничтоживший желание беседовать дальше.

– Значит, на Земле наступили все же благоденствие, рай и счастье? – спросил Мэо, и сомнение в его голосе прозвучало громче слов.

– Наступили. Но и знание у нас есть. Ты даже не сомневайся. И я скажу тебе, что все совсем не так, как нам кажется. И мы совсем не такие, какими видим себя.

Мэо вспомнил теперь эту беседу, задумчиво наблюдая за приближающимся к ним Валентианом. Что же так расстроило этого идеального беззлобного человека?

– Что случилось, Валентиан? – с тревогой задала вопрос Флоретта.

– Добрый день, друзья! Все печально, к моему сожалению. Погиб наш друг Жордан.

– Как погиб?! – Флоретта приложила руки к груди.

Мэо интуитивно почувствовал беду. Может быть зря он не верил им? И все же ощущение, что анты что-то не договаривают, его не отпускало.

– Уничтожен наш проход. Это сделано нарочно. Жордана расплющило в нем моментально.

– Ты связался со своими?

– Да, Флоретта, конечно же. Отныне управляющие запретили переход из нашей эпохи и для своих тоже. Путешествий во времени с начала нашего века больше не будет.

– А вы? Как же вы?

– Это наказание…

– А Лука? Лука жив? – не на шутку обеспокоилась Флоретта.

– Он не наш и он в двадцатом веке. Но если и на его век наложен запрет, то его оттуда не выпустят. Помогите мне перебраться поближе к ним.

– К ним? – Мэо горестно посмотрел на Валентиана. – Ты имеешь в виду…

– Да, я о нашем создателе. Мне хотелось бы быть рядом. Это счастливый подвиг для меня. Не наказание… Это честь быть подле нашего родоначальника. Но конечно, если получится.

– Мы попробуем. Но ты рискуешь не вернуться.

Мэо горестно сжал зубы. Неужели они действительно так чисты? Неужели только благодарность и восхищение провели их сквозь время?

– Я и сам хочу этого. Я напишу об этом. И может быть в моем времени рукопись моя попадет в руки историков и даст нашему обществу именно то, зачем мы сюда и явились. Я соберу все, что можно, я зафиксирую каждую мелочь, и я буду беречь его, как смогу.

– Похвально, Валентиан. – Не веря тому, что слышит, Мэо покачал головой. – Это тот самый порыв, которого так не хватает нам. Если бы в моем времени люди так светились от любви и подвига, катастрофы бы не последовало. И закат сейчас перед нами горел бы настоящий, а не искусственный.

– Да, но и нас бы здесь не было, – заметила Флоретта, коснувшись руки Мэо своими холодными пальцами.

Он вздрогнул и устремил к ней скорбный взгляд.

– по-прежнему хочешь уйти? – неожиданно спросил он.

Она коротко и сухо кивнула.

– Мы поможем тебе, Валентиан, – почувствовав, как противно кольнуло в самое сердце, ответил Мэо, проигнорировав сухость Флоретты и теперь, наверное, и ее присутствие тоже. Он опять вспомнил Анат. Теперь она бы не ушла. В таком случае, почему он не с ней? "Нет", – глядя в полные тревоги глаза Валентиана, размышлял Мэо, – "я не потому о ней вспомнил, что Флоретта обманула мои ожидания. Я потому вспомнил, что сердце мое так и осталось с Анат. Тогда зачем я здесь?!"

Валентиан, казалось, угадал его мысли, так как переменил взгляд с тревожного на понимающий.

– Мэо, ты делаешь мне больно! – вскрикнула Флоретта.

Он даже не заметил, как размышляя о своей бывшей исчезнувшей подруге, с силой сжал тоненькую ладонь нынешней.

– Прости, Флоретта! – машинально извинился он, отругав себя за глупость этих воспоминаний. Ведь Анат наверное уже и в живых нет… Но вода времени… Времени…

А ведь он продолжает забывать об этом, говоря с ней мысленно, как будто она рядом. А может не зря забывает? Что, если она действительно жива? Пока что мертвой ее не видели. Но и живую Анат никто и нигде давно уже не встречал. Втайне от Флоретты и Ктаха, он искал ее, где мог – и в прошлом, и в будущем. Безрезультатно. И все же не чувствовал, что она мертва. Самообман, наверное. Хотя… зная эту не подавляемую женщину, он мог бы скорее предположить, что она очень сильно шифруется. И у него на этот счет давно имелась своя идея. Зашифроваться, подобно ей, и уйти. Есть большая вероятность, что она прячется от тех, кого знала, и в первую очередь от него. У него больше шансов встретиться с ней в чужом обличье. И почему он раньше не сделал этого? Столько времени упущено…

Снова отрешенно задумавшись об Анат, Мэо пропустил часть рассказа Валентиана.

– Они оставили сообщение… – совершенно потерянным голосом продолжал тот. – Они не впустят нас обратно.

– Но почему?! – безнадежно вопрошала Флоретта. – Это как-то не укладывается в мое представление о вашем обществе.

– Наше общество здесь не причем. Это все Управляющие. Это их распоряжение. Мы все слишком заигрались со временем. И вы, и геоты. Это величайший соблазн и величайшее преступление.

– Весь этот мир, уважаемый Валентиан, – сурово сдвинув брови, категорично вмешался в его рассуждения Мэо, – одно безнаказанное преступление против человечества!

– Мэо, поосторожней, – предупредила его Флоретта. – Ты накличешь на себя беду.

– Ты считаешь, что я боюсь?! Нет! Я не по-ни-ма-ю! Может быть, вы мне объясните, уважаемый Валентиан, что там в вашем идеальном обществе поговаривают о смысле человеческой жизни вообще? О боли, страданиях, смерти? О перерождениях что говорят?

– Мы управляем этим миром по своему усмотрению. С тех пор, как он отдал нам своего сына.

– Ничем вы не управляете! – Мэо протянул Валентиану руку. – И разрешите откланяться! Я, пожалуй, пойду! Тоскливо мне видеть, как гибнет Охра.

– О чем ты? – растерянно бросила ему вслед Флоретта. – Ты собираешься покинуть нас?

– Собираюсь. – Мэо с грустью окинул бывшую возлюбленную взглядом. – Прости. Дальше нам не по пути. Я ухожу из Охры!

Флоретта хотела схватить его за руку, отхлестать по щекам, накричать, высказать все, что накипело лишь за то, что он все время ускользал из-под ее контроля. И так происходило всегда. Он не подчинялся ей – он был как песок в руке. И это мучило ее, унижало и злило.

– И вот так вот, теперь, он меня оставляет? Теперь, когда вам нужна наша помощь, – едва слышно пробормотала она, глядя в спину уходящему Мэо.

– Ну разве Ктах не сможет дать нам разрешение на мое путешествие в прошлое? – забеспокоился Валентиан.

– Я поговорю с ним конечно же… – Флоретта вскочила со скамьи. – Мэо! – крикнула она вслед скрывшемуся за углом терракотового дома другу, но он даже не обернулся. – Ты не можешь меня оставить… Это должна была сделать я… я…

– Не расстраивайтесь, – попытался успокоить Флоретту Валентиан, имевший, по всей видимости, слабое представление о любовных отношениях между мужчиной и женщиной. В его времени все чище и понятней. Без надрывов и страстей. – Он вернется. Я не верю, что он может уйти… Но вот что печально – мне запали в сердце его слова о том, что весь мир – это преступление против человечества. Он ведь в чем-то прав… Глядя на прошлое…

– Фу, Валентиан! Мэо любит попозировать красивыми впечатляющими фразами. Но за ними, как правило, не стоит ничего. Поверьте мне, я изучила его неплохо.

Валентиан как-то странно посмотрел на нее, словно не узнавал.

– А вы знаете, может и хорошо, что он ушел. Вы не любите его.

Флоретта стрельнула в гостя сердитым взглядом и крепко сжала губы.

– Сдается мне, он что-то задумал. Идемте к Ктаху! Он обязан вам помочь!

– О, да! Я буду благодарен ему безмерно!

Ктах давно уже был дома, а потому гости заявились к нему, когда вечер сгустил свою свежую синеву, и цветы запахли сильнее.

Он встретил их просто – в домашнем лиловом халате, с чашечкой розового чая в руке.

– Что там опять произошло? – небрежно почесав шею, полюбопытствовал он у чрезмерно взволнованных гостей. – Ну неужели завтра дня не будет?

– А если не будет?! – капризно надув губы, грубо ответила Флоретта. – У наших друзей проблема, а ты будешь ко сну готовиться? – Она без приглашения уселась в кресло. – Мэо ушел!

– Куда ушел? – не понял Ктах.

– Совсем ушел! Совсем, понимаешь?!

– Не понимаю… Поясни.

– Он ушел из Охры! И это тогда, когда Валентиан обратился к нам с просьбой о помощи!

– Не может этого быть. Он ничего не сказал мне… А… что у вас за проблема? Простите, что я так небрежно одет…

– О, нет, ничего страшного! – успокоил главного Валентиан. – Вы, наверное, уже отдыхать собирались. А мне вот не до отдыха. – Глаза гостя при этих словах покраснели, а маленькие ноздри по-женски затрепетали. – Страшно на самом деле. Если вы меня конечно понимаете.

Ни Флоретта, ни Ктах никогда прежде не видели Валентиана таким жестким. Он даже показался им злым и опасным. Неужто же все россказни об отсутствии у искусственно перерожденных геотов гена агрессии – ложь?

– Я с самого начала говорил, что эта затея ничем хорошим не закончится! И вот вам, пожалуйста. Нас заперли здесь и пути обратно для нас закрыты. А Жордан погиб… Как они могли так поступить с ним?! И не смотрите на меня так! – Валентиан одарил своих друзей ледяным взглядом. – Нет во мне злобы. Не сомневайтесь! Я не чувствую в ней потребности. Я просто подавлен. Я скорблю, но я по-прежнему хочу быть подле своего создателя. Потому что ничего другого мне не остается. И кстати – моя прабабушка была геотка! Вот вам результат работы установки.

– Ктах, надо помочь Валентиану отправится в прошлое, – обратилась к главному Флоретта, налив себе стакан воды из графина и воодушевившись репликой об установке.

– Не понимаю… Для этого стоило меня беспокоить?

– Что ты не понимаешь? Запрет установили управляющие. Помогая ему, мы рискуем так же попасть под запрет.

– Флоретта, Охра доживает свои последние дни. И если отсюда будут закрыты пути в другие радиусы и точки, то из Геотии они открыты настежь. А в скором времени, если ты помнишь, мы окончательно с ними объединимся. Так что… Ничего страшного не случится. К тому же я не уверен, что нас накажут. Меня это беспокоит гораздо меньше, чем уход Мэо. Ты уверена, что он отчалил навсегда?

– Валентиан был свидетелем его ухода. Он подтвердит мои слова.

– Да, я подтверждаю. Но не вижу в этом ничего страшного в связи с тем, что вы сказали. Объединение с Геотией – это не просто, на мой взгляд. Не каждому это по душе. Я его понимаю.

– Но он в первую очередь должен сказать об этом мне, иначе позже ему придется иметь дело с новым руководством, и их реакция на его уход из государства может быть непредсказуемой. А ведь он вышел из государства?

– Я думаю, да, – грустно подтвердила Флоретта.

– Первый опыт в этом отвратительном процессе, – Ктах брезгливо поморщился, как будто кто-то провел камнем по стеклу, – был у Анат, если мне не изменяет память. Руководство тогда натерпелось. Надеюсь, она просто погибла, а не предала нас. – Валентиан скорбным взглядом отреагировал на последние слова руководителя. Его в очередной раз постигло разочарование. Не те люди стояли у руля Охры, далеко не те. – Следующим после нее стал Ро… И это оказалось невероятно печально. Он бросил меня одного управлять всем именно тогда, когда Геотия взяла нас в тиски. Быть может, все сложилось бы иначе, не покинь он нас. Но он официально отписался от принадлежности к Охре. Он написал прошение, которое я подписал. Ну не казнить же его, в самом деле? Не знаю, где он теперь… Скорее всего, в Египте остался. Сильно он сердцем прикипел к тамошней царице. Правда, никто из наших там его не видел. Но я почему-то уверен, что он там… – Ктах задумчиво посмотрел в пустоту. – Итак… Мэо…

– Нет, Ктах, не Мэо! – прервала его Флоретта. – Валентиан. Если ты позволяешь помочь ему, то на свой страх и риск мы можем переправить его уже теперь. Просто я думаю, что медлить в подобной ситуации не стоит. Может быть поздно.

– Да-да, я согласен! Действуйте на свое усмотрение.

– Но я прошу тебя сохранить эту последнюю тайну Охры в полной тишине.

– Ну разумеется, уважаемая Флоретта. Этот порыв на благо будущего уйдет в прошлое безмолвно.

Ктах довольно улыбнулся, радуясь так удачно найденному речевому обороту.

– Ну, мы пошли?

– Удачи! – Главный гордо вскинул голову и рассеянно кивнул Валентиану. – Не забудьте упомянуть вашему создателю, как вы его величаете, о нас, простых смертных охринцах, внесших мизерный вклад в дело его безопасности и, кто знает, может быть, и становления как величайшей личности в истории человечества!

– Безопасности? – У Флоретты в сердце ёкнуло подозрение от его случайно оброненной фразы. А может не случайно? – Но мы не говорили о безопасности…

– Зато об этом говорю вам я! – Ктах властно поднял палец вверх. Честно сказать, весь его облик сейчас был более чем смешон. Нелепый шелковый халат, сильно разошедшийся на груди и открывший густые темно-рыжие волосы, босые ноги, неизменная трость в руке, смешно торчащая в стороны редеющая шевелюра и пухлый, монументально направленный вверх, указательный палец. – Идите, Валентиан и не просто найдите своего бога, но и берегите его, насколько хватит сил, ибо ничего другого вам не остается.

Валентиан имел, конечно, чистое сердце и помыслы, но дураком он не был, а потому после столь театральной тирады главного с недоверием покосился на Флоретту. По ее сосредоточенному и немного растерянному лицу он понял, что она сейчас думает о том же, о чем и он.

– Всего хорошего, Ктах! – живо бросила Флоретта на прощанье, и незаметно поманив Валентиана, поспешила к выходу.

– Всех благ, господин Ктах! – почти на бегу попрощался тот. – Благодарю за помощь! Если повезёт – еще увидимся.

– Надо спешить! Я в нём ошибалась! – прошептала Флоретта, когда они вышли из дома Ктаха в наступившую темноту. – Я уверена, что он расскажет о нас. Он ни за что не станет подставлять себя после всего, что здесь произошло. И как я могла ему довериться? Мы всё потеряли не потому, что ушел Ро, и погиб Тэт, а потому что слишком сговорчив наш великий и могущественный Ктах. Что он, вообще, возомнил о себе? А ты знаешь… – Флоретта вдруг остановилась и даже не заметила, что обратилась к Валентиану на "ты", – мы не пойдем к нашему главному порталу, где о нас сразу доложат. Мы пойдем к заброшенному, который не работает, как все считают, но Мэо нашел способ запускать его и нырять в радиусы в тайне ото всех. Вот туда мы и пойдем. К тому же это ближе, чем станция. Новая станция огромная, пятьдесят тысяч квадратов площади. Там нас могут заметить те, кому нежелательно бы знать, куда мы направляемся.

– А этот портал… он исправен? Доставит ли он меня, куда надо?

– Исправен… – Флоретта небрежно махнула рукой и они сели в автомобиль. – Старая станция на переправе! – громко скомандовала она и автомобиль тронулся.

Валентиан заметил, что Флоретта сильно волнуется. Ее редкой красоты глаза пугали тревогой, но при этом ни один мускул на лице не дрогнул, словно оно окаменело. Брови напряженно сдвинулись к переносице, и между ними образовалась двойная горестная складка. Дыхание женщины стало неровным, темные волосы тугими завитками растрепались по плечам. Она казалось в эти мгновения мистически красивой, но Валентиану ее красота именно теперь показалась роковой. Он обладал даром мощной интуиции за несколько минут до важного события. И сейчас интуиция просто кричала. Ну, конечно же, как может быть иначе? Ведь скоро он навсегда запрет себя в чужом времени. Это роковой перелом в его судьбе. Быть может, он должен поступить иначе? Быть может не стоит этого делать?!

Но на размышления времени уже не оставалось. Флоретта оказалась права – до переправы они добрались минут за пять. Старое здание станции выглядело невероятно обшарпанным и разбитым. Словно оно не в Охре находилось, а в захолустных трущобах, где все заброшенное моментально разбирают на стройматериал. И почему его до сих пор не снесли?

Они остановили автомобиль за кустами коралловой розы, что росла прямо возле станции, где светил последний уцелевший фонарь, а метрах в пятидесяти дальше белел пропускной пункт и их могли заметить. Станция даже не запиралась. Более того – одна створка двери болталась на единственном винтике, на полу валялась почему-то солома и яичная скорлупа, много обломков пенопласта и черные пластиковые втулки.

– Очень здесь подозрительно! – громко произнес Валентиан, надеясь, что Флоретта передумает отправлять его из такого сарая.

Но она его, казалось, не слышала.

– Ты помнишь, в каком он времени?

– Очень точно помню. Мы знаем о нем все. Это случилось в одна тысяча девятьсот двадцать пятом году, но потом, – глаза Валентиана горели светом радости, когда он говорил о каком-то неизвестном, кажущимся ему богом, человеке. – Потом он побывал в поздней Охре, после чего его отправили в другой год. Мы снабдили его дом подслушивающими устройствами очень тщательно. Мы хотели уберечь его от опасности, так как не все из тех, кто вращался вокруг него, нравились нам.

– Двадцать пятый год, говоришь? Не двадцать третий? А местность какая? Название точки ты помнишь?

– Ничего страшного, я доберусь, если что, – Валентиан улыбнулся, с благодарностью посмотрев на свою прекрасную спутницу.

– Я не о том, – она казалась озадаченной чем-то. – Назови мне местность.

– Это Кошкино. Деревня в Псковской губернии.

– Так он же был у нас сегодня. – Флоретта словно окаменела. – Изобретатель самоучка. Мы получили приказ завербовать его как гениального ученого. Им …

– Кем приказано?

– Им геоты интересовались… Ктах сказал, что для строительства нового союзного государства нам нужны гениальные люди из разных времен. И чем больше – тем лучше. Такое вот интеллектуальное воровство. Постой, ты говоришь, что его переправят в другое время? Ты же не пройдешь следом.

– Вот поэтому мне и надо туда. В тот самый год. Там мы еще не наказаны.

– Рискуешь встретиться с собой!

– Мы умеем сглаживать подобный коллапс. Это нам досталось от арсов13.

– Ладно… Поверю на слово. Так это его вы богом именуете?

– Нет, не его… – только и успел ответить Валентиан, как неподалеку, возле станции послышались голоса.

– Надо спешить! – не дослушав его, побелевшими губами пробормотала Флоретта и открыла старую, почерневшую от времени огромную дверь.

Взору их предстал такой же старенький, как и все здесь, портал. Небольшой, с тремя тускло светящимися голубыми лампочками по диаметру.

– Ты уверена? – в очередной раз засомневался Валентиан.

– Возьми это! – Флоретта протянула ему черную пластиковую втулку. Такую же, как валяющиеся повсюду на полу. – Повернешь серебристую головку и вскроешь ее. Произойдет вспышка. Это нейтрализатор тела. Ты почти умрешь. Но если наденешь мой ксен, – она сняла с руки прямоугольный аквафон и нацепила на его правое запястье, – он удержит тебя в теле, во что бы то ни стало. Он снабжен опознавательным чипом, гарантирующим возвращение в тело при любых обстоятельствах и спасение из любой смертельно опасной ситуации. И пока нейтрализатор тела будет делать свое дело, и открывать портал как окно на тот свет, чип, удерживая тебя, заставит его усилить работу и вместе они откроют его до конца, но туда, куда надо. Без этих ухищрений портал, к сожалению, не открывается полностью.