Динуар

– Тебе не пофиг? Сдается мне, Счастливчик сопротивляется аресту.

Счастливчик не шелохнулся. Он стоял в сотне ярдов от закусочной, но добраться до нее не мог. Неужели, Рэд его переиграл? Или это ребята Башни? А может, федералы решили предъявить Элмору старые счеты? Долго же вы ждали, придурки.

– Не усложняй Ленни. Руки за голову, и… в общем, сам знаешь.

– Мы можем по-хорошему, а можем… – Холланд достал обрез. В мешанине теней он был похож на короля крыс, изгнанного из королевства.

Они стояли, три тени в самом центре темноты, двое против одного. И тут Ленни стало смешно. Это же Арчи, гребанный, Холланд! Главный клоун Бюро. О его злоключениях до сих пор травят анекдоты в курилках.

– И что ты сделаешь, Арч? Промахнешься? – одинокая фигура открыто потянулась за гранатой.

Залп раздался неожиданно и громко. Силуэт сыщика сложился пополам и упал на камни, превратившись в черную кляксу. Больно. Как будто тебя со всей дури двинули в живот ежом. Холланд недоуменно посмотрел на ствол, как если бы не верил, что тот выстрелил.

– Ну, мы знаем, что метод вполне рабочий.

Клякса застонала. Всего сотня ярдов до конца.

– В жопу твой метод. Теперь тащить эту погань, – сварливо ответил Брютс.

– Может, само дойдет?

– Эй, Элмор, Элмор, подъем! – ковбой потыкал в него носком, но Ленни был занят тем, что пытался не выблевать внутренности. – А что за имя такое «Элмор»?

– Это из Толкиена, – охотно отозвался напарник. – Что? Я читаю!

«Кажется, что хуже просто не может быть, а потом тебя вяжет Арчи Холланд», – печально подумал сыщик и отключился.

***

                                                                       08/01 We

– Ну как-то так, – закончил Кравитц. Лампы в керамических плафонах нервно мигнули, все разом. И наступила тишина.

Дитлинде Дросс перебирала документы. Она больше не казалась ни дружелюбной секретаршей, ни уверенным агентом, ни конченной стервой. Как только Ленни начал рассказ, женщина перестала ломать комедию, и сразу стала никакой. Ей бы с Шилдсом в одной труппе выступать. Или служить в Гестапо. Если история про двойников из параллельного мира и зацепила Линду, она забыла отреагировать.

А действительно, чего тут скажешь? Я гребанный псих. Не хватает только ермолки и полотенца. И теперь меня посадят, на электрический стул или четыреста лет. А может – закроют в «Милосердии», где я буду коротать дни, рассуждая о стадиях высыхания краски в компании василькового жиртреста. Не кажется ли вам, Берни, что спустя шесть часов цвет приобретает пыльные нотки? Разумеется, мистер Кравитц, сэр. Не хотите написать об этом эссе?

– Вы хотите подать жалобу? – спросила Дросс, не отрываясь от бумаг.

– Жалобу?

– При задержании агент Холланд выстрелил в вас солью из неслужебного оружия, хотя, по вашим словам, вы не проявили явных признаков агрессии…

А-то! Я всего лишь потянулся за гранатой.

– Я могу предоставить вам бланк и карандаш, если вы обещаете не пытаться проткнуть мне горло, – это было произнесено абсолютно бесцветным тоном.

      Тони Хопс мог бы оценить иронию.

– Э-э-э, ну… Меня поймал Арчи Холланд…

Кто угодно мог бы оценить иронию.

– Если при задержании были нарушены ваши конституционные…

Арчи, блять, Холланд… Спасибо, что напомнила, стерва.

– … попадет к вышестоящему агенту.

Мы знаем, куда попадают такие жалобы. Прямиком в шредер.

Ленни представил агента Шредера. Этакий мужик в спецовке, покрытый лезвиями и шипами, которыми он режет очередное заявление. И обязательно в маске. На тот случай, если кто-то плюнет ему в лицо. Несмотря на то, что он спускает дела на тормозах, личный состав его ненавидит. Он живет в проссанной коморке над пиццерией. У него четыре черепашки и ручная крыса, которых он завел для релаксации по совету психотерапевта. Агент Шредер не видит смысла в своей деятельности, но никогда не опаздывает на работу. Ленни мысленно сделал набросок.

– Ну так? – Линда наконец оторвалась от бумаг.

– Мы говорим о парне, который во время облавы на притон обкурился в хламину, после чего патрульные приняли его за нарка, а коронер констатировал смерть? А потом доблестный герой очухался на полпути в морг в мешке для трупа…

Он знал много таких историй, все знали. Арчи взламывал окно и вспорол вены на руке. Только бог в курсе, которые из них правдивы. На месте Холланда сыщик и вправду бы покончил с собой. Все лучше, чем быть таким посмешищем.

– И ты предлагаешь, чтобы я собственноручно расписался в том, что этот долбоеб меня взял?

Линда ослабила шейный платок и снова уткнулась в стол.

– И это все? – не останавливался Кравитц. Он хотел жрать, пить, спать, курить и трахаться, словно все потребности организма взбунтовались против условий последних дней. Когда допрос кончится, будь уверен, он реализует хотя бы несколько пунктов. – Я только что рассказал…

– Про кроличью нору198, которая ведет в Зазеркалье, – легко откликнулась Дросс.

– И ты не считаешь, что я рехнулся или выдумал все на ходу?

– Нет, – коротко ответила она.

«И эта тоже сумасшедшая, – догадался сыщик. – То есть я-то не псих, со мной всё произошло на самом деле. А ее, видать, в детстве уронили на голову. И сильно».

– И почему?

На голову. Несколько раз.

– Отличный блокнот, мистер Кравитц. Тяжелый, таким и убить можно…

Она закашлялась и огляделась в поисках воды. Сыщик невзначай пододвинул оставленную Брютсом чашку.

– Все началось с этой зары.

Двинутая тыкнула ноготком в блокнот и снова зарылась в сумочке. На свет вылезла еще куча ненужной дряни. Ленни не мог оторвать взгляд от страницы. Она добыла две бутылки «Доктора Пеппера» и легко обнаружила под завалами открывалку. На шершавой бумаге замерла женщина. Автор изобразил ее в пояс, чуть с поворотом, будто поймал в движении. Лори.

– Вы встречались? – прохрипел сыщик.

– Я видела ее, – ответила Линда, быстро расправившись с первой бутылкой. По комнате расползся мерзопакостный вишневый вкус. – В милой веганской забегаловке под названием «Дыра в стене».

Ни женщин, ни детей, бля.

– В начале месяца? – подался вперед Кравитц, кандалы шлепнули о стол.

– Четыре года назад, – ровно ответила агент.

«Не все из действующих лиц оставались с тобой честны», – улыбнулся из сейфа Умник.

– Я сидела за столиком у окна с видом на Юнион. Она вышла из кафе, но на улице не появилась. Это было похоже на фокус, только для кого? Я могла отвлечься. Она могла быстро свернуть. Обман зрения, слепая зона, мало ли что. Она вернулась в зал из уборной, на которой висела табличка «Не работает», вечером следующего дня. В той же одежде, помятая и, кажется, пьяная. Только, богом клянусь, она туда не заходила.

Лори была тут четыре года назад. Ничего не понимаю.

– С тех пор я потихоньку копаю под «Дыру». В Динаполисе появляются за’ары. За’ары, которых здесь быть не должно. Вот мистер Смит. – Она перелистнула страницы. – Его труп пятнадцать часов находился в городском морге. Пока не пропал. Я часто встречаю его в кафе.

– Да у тебя целое расследование, а?

– Все верно, мистер Кравитц. Расследование. Без свидетелей и прямых улик, зато с высоким риском угодить в дурку. Несколько лет это не дает мне покоя. У меня дома бумаг на три стены, и ни одной идеи, что все это могло бы значить. Ваш рассказ – единственное, что дает хоть какую-то картинку.

Я полмесяца пахал как проклятый и в результате раскрыл дело для Лиззи Дросс. Выдать мне значок почетного идиота.

– Но теперь у тебя есть отель Дракса, Томми Волк и парень без лица. Целый комплект.

– Не совсем. – Линда опрокинула в себя вторую бутылку. Багряная жидкость пузырилась в толстом стекле. Ленни наконец осознал иронию199. – После того, как вы представились журналистом, агент Брютс нашел оригинал и отправил его на отдых в «Милосердие». Теперь этот парень – задокументированный псих, его показания не стоят чернил, которыми их запишут.

Бедняга Джентльмен. Что ж, не судьба.

– Брютс и здесь работает на Синдикат?

– Не знаю. Но если обычному за’ару показать мистера Волка, он тоже сочтет, что тот с приветом.

– Еще мягко сказано.

– Наш второй свидетель ничего не говорит. В смысле, не может. И вряд ли сможет в ближайшем будущем. Там… в общем, все плохо.

Рексфорд Джонс, заклинатель крыс с детской улыбкой и высоким гребнем. Он выставлял свои клетки под покрывалами, будто давал концерт, и постоянно извинялся. Его гребень раскачивался туда-сюда. Простой паренек, который заигрался в крутого профи. Pley ze geym, pley ze rule, а? Ленни вспомнил, как подрагивало хрупкое тельце на полу, когда он выходил из ящика.

– Рэнд мы теперь называем не иначе, как «Magic Deigh200», – продолжала исповедь Дросс.

Лимонный банан Дракса – догадался сыщик.

– Почему Рэнд?

– Сокращенно от Витватерсрэнда, – без запинки произнесла Дитлинде.

Краун. Крысы. Колодец. А ведь почти!

– Так назывался форт, из которого вырос Дракенсберг. Теперь на его месте стоит отель. По крайней мере то, что от него осталось, – холодно продолжила она. – Гораздо интереснее, почему «Magic».

Ну кому как…

– Сколько за’аров, по вашей оценке, участвовало в инциденте?

Инциденте? Скорее в кровавой бойне. Ленни вспомнил, как работяги потоком неслись к лестницам, точно лемминги к обрыву. И это только на верхних этажах.

– Не знаю, но вряд ли многие ушли оттуда живыми…

– Следовательно, ушли мертвыми. Когда мы прибыли, там было все: гильзы, пули, отверстия от выстрелов, кровь, пот, жир, экскременты, частицы кожи и костей, слюна, мозговая жидкость, следы подошв и так далее. Но не было ни тел, ни отпечатков пальцев. Совсем. Великая загадка криминалистики.

Или хитрый фокус. Сыщик знал парня, который смог бы провернуть нечто подобное.

– А еще у меня черный кейс мистера Хопса, который невозможно открыть.

Черный, как уголь, черный, как ночь, пожирающая свет. Никто не подобрал бы настолько насыщенный оттенок для картины.

– То есть как?

– А никак. Перепробовали все, от отмычек до газовой горелки. Разве что не взрывали. – Она потрясла пустым «Пеппером» в надежде обнаружить хотя бы каплю, и убрала обе бутылки обратно в сумочку. – Так что, боюсь, единственное, что мне удалось найти за эти четыре года, – ваши слова и дохлого гангстера из другого измерения.

      Только это? Брось, подруга, не настолько же ты тупа. Бешеная зара выдала ему ворох информации не просто так. Но зачем? Как бы то ни было, этой стерве явно что-то нужно от изможденного детектива с Гулд-стрит. Ленни отчетливо понял, что именно так звучит шанс.

– И что же нам с этим делать? – спросил сыщик и улыбнулся пиратской фиксой.

Горизонт событий

                                                                       08/01 We

Мистер Смит смотрел на дверь тяжелым печальным взглядом, будто поставил все и проиграл. Это называется апсет. Фаворит побеждает до тех пор, пока ты не делаешь ставку. Раньше здесь был букмекер, «Счастливый номер», славные деньки. А потом пришел Шилдс и прикрыл лавочку. Ведь нет ничего менее подозрительного, чем веганская забегаловка, не так ли? Ископаемый хмырь хотя бы отгрыз от пирога: ему досталась половина наследства допплера. Что ни говори, на старость хватит. Так какого ты тут трешься, приятель?

Ленни курил и никак не мог накуриться. «Lucky Shrike» пеплом осыпались на лаковые туфли Элмора. Длинная витрина кафе в холодных полутонах утра расходилась вдоль Юнион-авеню, словно полотно в кинотеатре. Распятая бабочка в букве «О» больше не отбрасывала тень, солнце не распекало камни на мостовой. Тоскливый мир: как если бы кто-то вставил синий светофильтр и щелкнул фото.

Ленни ждал, затерявшись в линии домов, как хищник в бетонных зарослях. Сигарета тревожно мерцала. Новый день оказался скуп на клиентов. Та самая парочка студентов в углу, закутанная клуша напротив двери и очередной бугай перед стойкой на барном стуле. И вечный Смит, куда без него. Слишком мало для бизнеса, слишком много для того, чтобы обставить дело. Но ведь твой бизнес совсем не в этом, не правда ли, мистер Берри?

Двое работяг не торопясь устанавливали джук-бокс. Те самые, что пару дней назад рвали штендер. Инопланетный агрегат по доставке слащавых звуков, под который они танцевали с Лиз в тот вечер. Это называется временной сдвиг. Алое платье, горячие бедра. Не самый лучший его танец, увы. Интересно, что она решила, когда он не вернулся из сортира? С другой стороны, он же предупредил, что его будут похищать: пусть теперь чувствует себя виноватой.

– И еще одна вещь, – окликнула Линда Дросс, когда он уже взялся за ручку двери.

Ленни вновь показалось, что она рассмеется ему в лицо. Она скажет: я пошутила. Она скажет: добро пожаловать обратно на электрический стул, дружок. Я здесь, чтобы пытать тебя вечно.

– Будьте милы, мистер Кравитц, пригласите вашу подругу на нормальный ужин, когда вернетесь, – вместо этого попросила агент.

– А?

– Элизабет.

– Лиз? Что? Зачем?

– Затем… – больная сука сложила ладошки домиком и задумчиво посмотрела вдаль. Он испугался, что она снова перевоплотится в какой-нибудь ужас. – … что я вас об этом попросила.

Ее голос звучал, как детская песенка в кино. В кино, в котором все долго мучились, а к концу подохли.

– Эмм…

– Мистер Кравитц, вы хотите выйти отсюда? – мило улыбнулся крокодильчик.

Мистер Кравитц хотел. Мистер Кравитц был готов пообещать все.

Окей. Ужин – так ужин. Он с наслаждением выпустил горькую струйку дыма в холодную палитру улицы. Рэдмонд Берри за стойкой флегматично читал газету. Его фигуру почти целиком скрыл печатный лист, но Ленни знал, что за ним владелец заведения. Наконец, работяги закончили с ящиком, и теперь топали на выход. Минус два. И никто не задержался прикупить еды на дорожку. Ну как же так?

Мистер Смит сполз со стула и шаркая тоже направился к двери. На сегодня его дозор был окончен. Ленни жадно впился в покрытое морщинами лицо, словно собирался писать портрет. «Блюз старого мира» – так говорили пройдохи из Дельты. Сыщик почти уловил несколько скорбных аккордов из саундтрека к жизни торговца скобами. Эхостезия201? Если они и встретились глазами, ни один не дал другому это понять.

Терпение. По большому счету, частный сыск – это терпение. Опрос свидетелей – читай как монотонный обход очевидцев, которые в лучшем случае расскажут, что ничего не видели. Слежка – это когда ты сутками наблюдаешь за тем, как ни хрена не происходит. Все лучшее в мире достается тому, кто умеет ждать, – наставляла мамаша Марш. И посмотри на меня сейчас, карга. Просто посмотри на меня! Кравитц выбросил опаленный фильтр и принялся за новую сигарету.

Закутанная клуша закончила жевать желто-зеленую ботву и тоже собралась на выход. Еще не время. Тетка забыла сумочку на столе, но ни один добропорядочный веган не подумал ее окликнуть.

А потом кое-кому не хватило терпения. Студентик из угла резво вскочил и принялся размахивать пушкой, будто его окружили невидимки. «Курносый Дик» – не лучший выбор для того, кто хочет пережить перестрелку. «Это ограбление!» – проорал парень. О, да! Его подружка с перекошенным лицом запрыгнула на стол и тоже принялась что-то выкрикивать. Два дегенерата надумали бомбануть веганскую столовку, да еще утром. И этим клоунам ты предоставлял скидку, мистер Толстяк?

Парочка продвигалась между рядов. Парень отчаянно тыкал стволом в пустые кресла, будто те пытались удрать. Девчонка держала пакет под бумажники и часы. Пустые кресла не имели ни того, ни другого. Сыщик вспомнил эту дуру: рожа была страшная еще до того, как ее перекосило.

Ленни зажег последнюю спичку. Тонкое пламя дрожало в холодном свете проспекта.

Бугай за стойкой, по всей видимости, страдал от похмелья. Весь ссутуленный, он напоминал пульсирующий ком земли. Он сидел, уткнувшись в остывший кофе, мистер Берри все так же читал газету. Их совершенно не занимало происходящее.

Несколько ребят пытались ограбить заведение, типа нашего. И больше их никто никогда не видел…

Студентик проорал что-то особенно громкое. Брызги слюны упали на бежевую, под мрамор столешницу, дуло уткнулось громиле едва не в ухо. Зря. Пульсирующий ком отмахнулся, как отмахиваются от пчелы. Парень взмыл в воздух. Никакого «Дика» в его руках больше не было, лицо превратилось в ярко-алый овал. Грабитель пролетел два-три фута и приземлился на свою пассию. «Надеюсь, вам понравился сервис», – мог бы сказать мистер Берри из-за газеты. Он мог бы сказать: «Порекомендуйте нас вашим друзьям».

Только теперь Ленни разглядел громилу. Поролоновый нос на перекошенном гримасой боли лице. Чересчур красный для такого промозглого утра. Мистер Блэк, который выжил. Он был в котелке и с неизменной бутоньеркой, словно грустный клоун с ярмарочного представления. Мертвый Дракс сдержал свое слово.

Пора! Ленни бросил окурок на мостовую и оторвался от стены. Посмотрим, куда ведет эта кроличья нора.

***

– И кто теперь клоун? – бросил мистер Блэк и отвернулся, так бросают фартинг калеке. Незадачливый грабитель валялся между столиков, широко разбросав руки, будто пытался поймать шар-бабу202. Кровь на лице действительно напоминала грим. Его подружка неестественным клубком забилась под стул. Никто из них не подавал признаков жизни.

– Буду сидеть здесь хоть весь день, пока ты меня не пропустишь, – пробубнил Билли в газету. Газета не шелохнулась.

Это вряд ли.

Кравитц влетел в закусочную и двинул Блэка по спине. Хрясть! Ровно в то место, куда вогнал палаш в башне. Противник вскочил, но тут же получил под колено. Удар на замахе, как бил в голову Дракса на Холмах. Бугай рухнул, врезавшись подбородком в стойку. Челюсть клацнула, зубы вперемешку с кусками дерева брызнули по сторонам. Ленни провел несколько приемов, быстрых и жестких. А потом сделал захват и что было сил швырнул Черноватого через себя. Связки взвыли, истерзанное тело ответило болью в каждой косточке, но оно того стоило. Безвольная туша, нелепо перевернувшись в воздухе, врезалась в паркет в нескольких ярдах позади. Стены вздрогнули, черно-белые панели вспучило, жизнерадостный за’ар с плаката весело потряс гигантской репой.

– А, Ленни, наконец-то! – мистер Берри опустил газету и дружелюбно улыбнулся своей мерзопакостной улыбкой. – Я уже начал беспокоиться, что мистер Шилдс тебя прикончит.

– Он пытался, – осклабился Кравитц и вытащил на разбитую стойку магнум. Дуло недвусмысленно смотрело на Рэдмонда. Холодный свет лежал на бледном металле, как обещание.

– Как вообще твои парни вышли на меня? – неловко забросил удочку Ленни. Дросс смотрела на него страшнее любого ствола.

– По наводке. – Она порылась в бумагах и нашла нужную. – Это любопытный случай в криминалистике.

Агент прочистила горло и зачитала с листа:

– Известный гангстер Леонард Элмор Кравитц, он же «Счастливчик Ленни», федеральный розыск которого был прекращен в связи с гибелью на войне в Заливе – упокой Господи его душу – сегодня в три часа до полудня будет находиться в переулке между Юнион-авеню и бульваром Стаута, неподалеку от кафе «Дыра в Стене». Мистер Кравитц вооружен и опасен.

«Отличная идея запереть сына иллюзиониста в его же сейфе», – улыбнулся внутренний Шилдс. Умные глаза смотрели в упор на сыщика.

Да пошел ты!

– Он похож на портье, которому не дали чаевых, – голос мистера Берри вырвал сыщика из раздумий. – Или просто – не дали.

– А?

– Наш герой, – пухлый палец указал на грабителя. – Есть в нем нечто от оскорбленного ничтожества. Когда за’ар готов довольствоваться малым, но не получается и этого. Такой отпечаток на облике, – сам с собой рассуждал Рэд. – Куда бы его пристроить?

«Рэдмонду часто приходилось выносить мусор», – сказал Умник.

– Может быть, смузи?

– Я лучше свою блевотину выпью, ты прости.

Ленни уселся на барный стул и строго взглянул на Толстяка:

– Ну, как это будет? Ты потянешься за дробовиком, я всажу тебе пулю в живот? И буду пинать до тех пор, пока ты не скажешь мне все, что я спрошу? Или предпочитаешь по-хорошему?

Если бить достаточно долго, рано или поздно тебе ответят.

– Сильно сомневаюсь, что тебе удастся выстрелить из незаряженного револьвера, – вежливо ответил Рэдмонд. Его вежливость звучала насмешкой.

– К тому же у меня нет дробовика. А если бы я хотел тебя убить, то сделал бы это в первую нашу встречу. Никогда не видел проблемы в том, чтобы кого-нибудь хлопнуть, – весело закончил он.

Что-то нехорошее родилось у Ленни в груди и медленно опустилось в область паха.

– Хочешь сказать, с самого начала ты знал?

– Нет, я ж дурак. Запускаю пропильон для каждого болвана, который сунет мне метку! – всплеснул руками мистер Берри. Вышло фальшиво, как репетиция школьного театра. – Разумеется, это была моя идея отправить тебя через коридор.

– Зачем? – опешил болван.

– Сам как считаешь?

– Я превращался в угрозу… – задумчиво проговорил сыщик. – Мое расследование стало привлекать лишнее вни…

– Твое расследование – дырка от бублика. Кем ты себя вообразил? Детективом?

– А?

– Ты боевая машина, Ленни Кравитц. Ужасная боевая машина, герой войны, десница хаоса. Так еще говорят, «десница»? Раньше говорили… Я все-таки сделаю тебе смузи, можешь не пить.

Мистер Берри принялся за работу, будто имел физическую потребность что-нибудь сготовить.

– Ты должен согласиться, индукция – это не твое. Но интеллект вообще переоценен, не находишь? Умников вокруг пруд пруди, и никто не хочет замарать руки. А когда доходит до дела… План провалился, непредвиденные обстоятельства, мы не могли предположить, что… Но ты-то прекрасно знаешь, что план – это скорее декларация о намерениях, чем четкая последовательность действий.

Он добыл из-под стойки невыносимо-зеленое яблоко и мгновенным движением разделил его на дольки. Откуда Толстяк вытащил нож, было решительно не понятно. Наточенное лезвие за завязками цветного фартука, не иначе. Стоит только отвести взгляд, и…

– Твое выступление в Рэнде было грандиозным.

Гигантский, мать его, нож. Почти тесак.

– Грандиозным?

– Ты, как шальная пуля, Ленни. Носился рикошетом и постоянно попадал во всех подряд.

Ничего так определение грандиозного…

– Я там чуть не сдох, вообще-то.

– Глупости. Фирменная удача вкупе с коктейлем из пост-эффектов вряд ли позволили бы тебе сильно пострадать.

Мир в огне. Бродяга Хьюи крошит небоскреб, и обдолбавшийся берсерк поливает этаж свинцом из пулемета. И вправду, какие глупости!

– Кроме того, после первого перехода путешественников практически невозможно убить. Что-то не дает, такой вот феномен. Господь хранит пришельца203, как метко выразился мистер Хопс.

«Практически» – какое милое слово.

– Хопс, кстати, помер. Подавился свинцом в Кадисе.

– Что ж, он теперь в лучшем из миров.

«Как всякий христианин, вы отправитесь в единственно возможное место. В преисподнюю». Так что вряд ли.

– Но это лишь подтверждает сказанное.

Мистер Берри прикончил еще одно яблоко. Смертоносное лезвие с безумной скоростью мелькало в воздухе. Один поворот кисти, и сыщик повалится на стойку с перерезанным горлом. Алая кровь зальет мир холодных полутонов.

– Окей, ты все продумал. Но вышло не так чтобы хорошо, а?

Ленни попортил жизнь всем участникам банкета – это уж точно.

– Ты уверен? – лукаво спросил хозяин.

– Давай посмотрим. – Он достал сигарету, и Рэдмонд мгновенно ее поджег. Сыщик даже не понял, каким образом.

Он может прикончить меня в любой момент. И кто бы заподозрил в жиробасе такую реакцию?

– Синдикат в руинах. Банда Дракса распалась. Алхимик мертв. Силовое крыло Башни уничтожено. Плантации дряни, которую вы тут жрете, сожжены. За какую сторону ты бы ни выступал, все в жопе.

Сыщик затянулся.

– И за какую сторону я выступаю? – подзадорил мистер Берри.

Ленни надолго задержал взгляд на Толстяке. Тот непринужденно шинковал зеленую гадость прямо на столешнице. Где-то там запросто могли валяться осколки зубов мистера Блэка. «Рэдмонд реконструировал основную формулу продукта», – сказал Донни. «Консьерж, Башня и Вилли Дракс объединились в Синдикат, – сказал он. – Фракционная борьба».

– За свою! – воскликнул Ленни.

– Ты начинаешь понимать. Точно не хочешь смузи? – отточенное лезвие смахнуло зеленую гадость под стойку.

– Твои партнеры уничтожают друг друга, а я ношусь между ними, как…

– Как таракан без головы, – тесак резко ударил по столешнице, отрубив у продолговатой хреновины что-то вроде корневища. Будто голову у таракана.

– Значит, ты победил?

– Победить можно только вчера. Я предпочитаю формулировку «получил значительное преимущество».

– И что теперь?

– Теперь нам предстоит подумать, как реорганизовать бизнес с учетом новых переменных.