Динуар

Хвоста не было. Ленни был абсолютно уверен, что хвоста не было. Если только… Взмокший Дракс на лужайке, от которого поднимался пар. Как если бы он завершил марафон… До сыщика начинало доходить. Невозможно. Безумная тварь гналась за ним от самой Гулд-стрит!

– Этот же кар был использован в четверг для атаки на мой конвой.

Вот оно как. Сука Умник снова меня уделал. Весь этот вечер – одна большая дешевая разводка. Надеюсь, ты задохнулся в своем сейфе183.

– У вас должны быть объяснения этому факту.

У него было кое-что получше.

– Меня подставили?

Граната в кармане брюк.

– Вы раз за разом бросались на мой бизнес, как цепной пес. – Стальной захват снова зажал запястье, пальцы надавили на гортань. – Дайте мне разумную причину ваших поступков, или я волен считать наше соглашение ничтожным.

Воздух стал заканчиваться, кадык попытался провалиться вглубь пищевода.

– Лори… – прошипел сыщик. Уже в который раз жизнь медленно покидала его и никак не могла покинуть. – Я просто ищу Лори.

– Жену Счастливчика? Какой в этом смысл?

Ленни протиснул руку в карман и нащупал чеку. Совсем как тогда, в проулке с древним названием.

– Мою Лори… То есть, из моего мира.

– Хотите сказать… – медленно проговорил Дракс. Он выглядел, как за’ар, застрявший в центре мучительного умственного процесса. – Что весь этот бардак. Случился… Из-за девки?

Пират прищурил глаз и подался почти вплотную. От него несло парным мясом, как от варана.

Сыщик непроизвольно всмотрелся в янтарный круг с вертикальным зрачком: а не притаился ли и там волшебный комар?

– ХВАТИТ С МЕНЯ ЭТОГО БРЕДА! – внезапно завопил Вэл, но быстро осекся. Он нервно сжал губы, как если бы вернуть контроль над собой стоило значительных усилий… Что там было про тление душ?

– Пора кончать, – вынес свой вердикт Большой Босс.

– Тогда закончим, – твердо ответил Кравитц и рванул гранату из кармана.

Резкое движение, и на скупой свет шотландских ламп аккурат перед мордой Дракса появилась… связка ключей с головой улыбчивого геккошки. Голова весело покачивалась.

Вот же блять!

– Любопытно, – протянул капитан Ди.

– Тебе кранты, – безапелляционно объявил внутренний некто.

«Это конец, – печально согласился сыщик, чувствуя, как левая рука начинает отделяться от туловища. – Надежды в мире не осталось».

***

Долю мгновения Кравитц наблюдал, как дрожит древко стрелы, уходящее в могучее предплечье Большого Босса. А затем рядом воткнулась другая, точно такая же.

«Тора! Тора! Тора!» – раздалось откуда-то сбоку184, словно боевой клич индейцев. От лестницы, забавно семеня и подпрыгивая на скользком полу, мчался усатый самурай в халате. Чересчур высокий, чтобы воспринимать его серьезно. Он успел повязать глупую бандану, разрисованную закорючками185, и теперь хвостики смешно развивались за спиной. «Тора! Тора! Тора!» – руки сжимали лук, кривые коленки были угрожающе нацелены в сторону незваных гостей.

«Тора! Тора! Тора!» – самурай выпускал стрелы, одну за одной, прямо на бегу. Вот же фрукт! Не раздумывая, Дракс швырнул в атакующего первое, что попалось под руку. Первым был Ленни.

«А мог бы подумать, – размышлял сыщик, медленно вращаясь в пространстве, – и использовать меня в качестве щита». Он летел между каменных стен, как будто снова упал в колодец. Желтый глаз зверя исполнил роль умирающей луны. Интересно, а кто там развозит лизергин? Он летел, и мимо проносились стрелы, изгибаясь под напором собственной скорости. Стрелы пели, протяжно и мелодично. Они жаждали попасть в цель.

Усатый веган не сбавлял темп, столкновение было неизбежным. Ленни уже мог рассмотреть седые волоски на щуплой груди, открытой разрезом халата. В последний момент самурай ловко увернулся: едва отклонил тело, и Кравитц лишь чиркнул о выбритую макушку. Хвостики банданы в ответ лизнули сыщика по носу.

Он врезался боком и заскользил по ромбовидному узору паркета, тщетно пытаясь подняться хотя бы на четвереньки, будто пес, которого выбросили на лед. Впереди страшно взревел зверь: над бедром из него торчали еще два древка. Сыщик следил за разворачивающейся картиной. С их первой встречи мистер Ди виделся ему монолитным: казалось, даже пули должны отскакивать от него.

Тем временем, веган уверенно приближался к цели. Приложив видимое усилие, Большой Босс метнул что-то, что могло называться оттоманкой. Противник слегка изменил траекторию, выпустил лук и невероятно быстрым движением разрубил снаряд пополам. Щепки на секунду зависли в воздухе, кривое лезвие едва не задело самого Дракса. Откуда и когда хозяин дома достал меч было решительно непонятно.

Ленни оторвал взгляд и, даже не пытаясь встать, пополз к двустворчатой двери. «Пора валить» – тревожно пульсировало в висках. Происходящее сейчас имело три возможных развязки. Победит Дракс – и разорвет незадачливого детектива. Победит самурай – и порубит незадачливого детектива. Заявится шериф – и пристрелит детектива вместе с Драксом. Ни один из сценариев упомянутого детектива совсем не радовал.

Под грохот ломающегося интерьера полусогнутый Кравитц вывалился на крыльцо. Ночь была такой же, какой он ее оставил: свободной и жаркой. На лужайке, прямо перед ним, в лунном свете бледнели тела веганов, проигравших битву с природой. Их лица исказил ужас. Почти как тогда, на ферме.

Верный магнум прятался в траве у ограды: видимо, вывалился при первой атаке носорога. Чехол для блокнота – чуть дальше, на дорожке из гравия. Ленни бережно подобрал свое имущество и обернулся на замок. Вилли Дракс и тип в халате продолжали ожесточенную схватку внутри. Они двигались параллельно линии окон, как будто переходили по стрипу комикса186.

Слайд. Неподвижный самурай в стойке, слишком высокий, чтобы она смотрелась красиво. Тусклый свет соскальзывает с кончика меча. Дракс стоит, вызывающе выпятив грудь. Стрелы торчат, будто он ощетинился ими перед боем. Удар – отскок – удар. Это напоминает гребаный танец.

Слайд. Лезвие мелькает в воздухе, Дракс проворно уворачивается, как мангуст от укусов змеи. Мгновение – и острая сталь задерживается у подбородка. Выпад – и Большой Босс отпрыгивает спиной за край панели.

Слайд. Узкая полоса коридора. Самурай летит сквозь него, как поезд метро. Короткие взмахи клинка крошат обшитые дубом стены. Облако из пыли и щепок клубится у него за спиной.

Слайд. Выставленный меч дрожит в воздухе. Старый воин теснит зверя. Он собран, он неизбежен. Еще несколько шагов, и все будет кончено.

Слайд. Вэл пятится под градом ударов, пока его спина не упирается во что-то твердое. Тупик. Стена. Край страницы. Губы самурая приподняты в короткой улыбке. Он уверен, что победил. Дракс обнажает клыки. Выпад – и зверь по касательной отбивает лезвие голым предплечьем. Делает шаг в противника, чтобы одним ударом завершить все. Старик чуть сдвигается в сторону и, неестественно изогнувшись, длинная рука направляет меч туда, где только что стоял враг.

Последнее, что видит сыщик, это мощное тело Дракса, поднимающееся в высоком прыжке. Слишком высоком для помещения. Раздается тяжелый «БУМ», и наступает темнота.

***

Ленни бежал. От угрюмого шотландского замка, от свиста холодной стали, от стонов умирающих в ночи. Лунные блики мелькали на пятках туфель, и теперь бесполезные сирены неслись у него за спиной.

Ленни бежал. Мимо одиноких поместий, пустых перекрестков, зубчатых оград, тенями завалившихся на тротуар. Жесткие газоны под ландшафтными лампами блестели гранями острых стеблей.

Ленни бежал. Ноги сводило, легкие горели, пижонская гавайка Элмора промокла от пота, как будто наконец пошел дождь.

Ленни бежал, а потом впереди замаячили огни. Станция канатной дороги ссутулившись замерла над пропастью. Черные кабели уходили в густую тьму, под которой лежал спасительный город187. Черные кабины плавно покачивались в пустоте.

Ленни бежал, и каждую секунду казалось, что-то должно произойти. Будто проклятый Дракс вот-вот выскочит из бездны, или мертвец Джекки снимет сыщика прицельным выстрелом спрингфилда. Сожженный Бэнкс мог встретить его у входа, а Рэдмонд Берри – прятаться за колонной, сжимая свой отточенный нож. Ленни ждал, что в последний момент полицейские кары отрежут дорогу, и шериф откроет огонь без предупреждения. После безумия прошедших дней сыщик был готов ко всему.

Станция приближалась, но ничего не происходило.

С трудом удерживаясь на ногах, Кравитц ворвался под яркое освещение перрона. Его вагончик уплывал в темноту. Мысль о том, чтобы хоть секунду ждать следующий, вызвала панический ужас. В несколько широких прыжков он преодолел остававшееся расстояние, и что было сил сиганул в пропасть. Подошва броги эффектно оттолкнулась от края платформы. К тому моменту кабинка уже полностью слилась с ночным фоном, и Ленни показалось, что он летит в никуда. Прыжок веры. Мгновение стало вечностью. «Неужели промахнулся», – мелькнула грустная мысль, а потом ноги врезались в горячий металл. Крыша качнулась, и сыщик судорожно ухватился за подвеску188. Под угрожающий скрежет шестерней проклятые Холмы расплывались за спиной. Все было кончено.

Сталь врезалась в сталь, и где-то позади ударила вспышка искр. Ленни обернулся. Высоко на станции подвесной фонарь осыпался битым стеклом. Измотанный Дракс вывалился на освещенную площадку. Устало отбиваясь от нападавшего, он продолжал маниакальное преследование ни в чем не повинного детектива. Неостановимый, как злодей в дешевом хорроре. Так стоило ли стараться, чтобы отсрочить неотвратимое?

Кривое лезвие резало воздух, но уже не так споро, как вначале. Хозяин замка двигался с заметным трудом, но тоже не отступал. Его халат был разодран, бандана неприятно липла к башке. И тем не менее он гнал Дракса, словно шелудивую дворнягу. И все из-за того, что парень испачкал тебе холл? В кои-то веки Вэл нашел упоротого противника под стать себе.

Острая сталь теснила Большого Босса к самому краю. Старик уверенно держал все тело за мечом так, чтобы не дать возможности для контратаки. «Самурай без меча подобен самураю с мечом, – как-то раз сказал Накатоми, – только без меча». Кажется, эта штука называется катана189. Хотелось надеяться, что парни прикончат друг друга.

Когда до конца платформы было не больше дюйма, Дракс вызывающе ухмыльнулся, как будто это он захлопнул ловушку. Желтые клыки показались из окровавленной пасти. А затем он прыгнул, спиной назад. Легкое движение, словно не было этой изнуряющей ночи. Надежда – привилегия коммунистов. Черный силуэт поднялся в черное небо и опустился на ближайшую кабинку. А коммунизм – это синоним неудачи. Металл содрогнулся, Ленни ощутил вибрацию стянутых тросов. Между ним и зверем оставался один вагон.

Не мешкая, упорный веган бросился в бездну. Зря. Дракс невозмутимо отступил к противоположному краю. За мгновение до того, как враг коснулся поверхности, Вэл подпрыгнул, убрав тем самым противовес. Усатый приземлился, кабинка накренилась, как качели. И тут же Большой Босс врезался в свою сторону. Самурай комично взмыл в воздух, как если бы его выпустили из катапульты. Длинные руки распахнулись, как будто чувак пытался обхватить мир.

Затем Виллентретенмерт Дракс показал, что значит быть зверем на самом деле. Без колебаний, он вырвал из бока стрелы, вместе с мясом, намертво зажал в руках и замер в высоком выпаде. Словно бык, который пытается поймать подброшенного тореадора. Наконечники блеснули в остатках лунного света.

Самурай кубарем летел прямо на быка. В последний момент ему почти удалось стабилизировать вращение, а потом он на всей скорости напоролся на собственные стрелы. Туше. Острия вышли со спины. Длинное тело повисло, согнутое пополам. Хвостики банданы нелепо покачались на фоне равнодушной луны. «Как плюшевый кролик, которого накололи на забор», – грустно подумал Кравитц. На черный металл заструилась черная кровь.

Вэл подтянул поверженного почти вплотную. С животной жадностью он вперился в глаза противника, словно желая насладиться моментом, когда жизнь наконец покинет это упертое существо. Но самурай и не думал умирать. Лишь саркастически улыбнулся и харкнул кровью прямо в лицо зверя.

      Большой Босс бешено взревел, крутанулся и швырнул жертву в пропасть. Сделав несколько неуверенных кульбитов, жертва приземлилась на крышу пустого вагона, каким-то чудом удержавшись на ногах. Зверь стремглав бросился за ней.

Металл содрогнулся, но Ленни едва ли почувствовал это. Он напряженно следил за поединком: сейчас Дракс прикончит этого чудика, а потом направится кое за кем еще. Способа избежать встречи с машиной смерти, кроме как сброситься с крыши, сыщик не видел. Да и в том случае не факт, что монстр не последует за ним.

Секунды шли, кабинки мерно опускались в пустоту. Могучий зверь, гордо расправив грудь, возвышался над Динаполисом. Черная кожа, покрытая черной кровью, сливалась с декорацией ночи. Высоко за спиной по отвесному склону клубился мрак, над которым покоились Холмы, и казалось, что Дракс сам почти весь состоит из мрака. Только страшный янтарный глаз пульсировал пещерной яростью, освещая здоровую часть лица тревожным первобытным огнем.

Усатый стоял, тяжело опершись о подвеску. Рука с мечом отведена в сторону, словно приглашает продолжить бой. Несмотря ни на что, он намеревался победить зверя.

– За что ты сражаешься, старик? – спросил зверь.

– Мои друзья. Ты убил их, – ответил самурай.

– Жизнь не для слабаков.

– Согласен.

Он чуть отклонился и нанес красивый быстрый удар. Сталь запела в воздухе и врезалась в зажимной аппарат подвески. Стон металла прошел по канатам и эхом отразился в ночи. Дракс глухо взревел, механизм раскрылся, и кабинка беззвучно сорвалась в бездну.

Самурай все еще был с мечом.

– Sore wa domo, kso yaro190, – с почтением произнес Ленни191, и отвернулся к ночному городу.

***

Город приближался. Очертания кварталов проступали в размытом свете, словно их прорисовывали грифелем. Кравитц сидел по-турецки на неустойчивой крыше и устало смотрел на залитые огнями улицы. Черный разлом от блэкаута тянулся через весь Дино, и Ленни казалось, что его вместе с вагоном затягивает в эту непроглядную тьму.

Он вдруг обнаружил, что до сих пор сжимает ключи от фиата. Симпатичный геккошка улыбался ему с брелока. У Лори был такой же, только песчаный. Когда-то… до того как…

Впереди моргнула и померкла еще одна улица; и разлом стал чуточку больше. «Он, как черная дыра: ярд за ярдом пожирает пространство города, – отрешенно подумал Ленни. – И меня уносит прямо вовнутрь». Он запомнил: сфера Шварцмана, горизонты событий. Область вокруг дыры, из которой не может выбраться ничто, даже свет.

Протяжно заскрипел металл, и сыщик представил, как несчастный вагон корежит под возросшей гравитацией. Как продавливается тонкая крыша, стены скручиваются, краска сползает, как от жара. Еще немного и от кабинки остается колючий жестяной шарик, словно лист бумаги смяли, чтобы забросить в мусор. И он, Ленни, в самом центре этого листа.

Черная дыра приближалась. Сыщик снова посмотрел на геккошку, весело качавшегося на кольце. Если ему предстояло сгинуть в бездне, теперь он точно знал, ради чего.

Мертвый груз

                                                                       07/31 Tu

Ленни шагал по ночному Динаполису, его призраки шептались в тенях. Словно герой нуара, Арчи Холланд позировал в фонарном свете, мальчик с яйцом улыбался из потухшей витрины за спиной. Прошлое сжигало душу адским пламенем песчаных холмов.

«Неаполь, у моря, – повторяла Лори, как заклинание, и брелок с геккошкой раскачивался на кольце. – Там, где много раз в году идет дождь». Огромный город в северной бухте, в ста пятидесяти милях от Рима. Они не использовали слово «залив», чтобы избежать ассоциаций. Построенный на склоне вулкана, Неаполь, как амфитеатр, поднимается от берега. Его мрачные улицы вымощены блоками лавы. Ленни отыскал длинную статью в энциклопедии192.

«Уедем, в Неаполь», – повторила она. Жить на огнедышащей горе. Уехать в Неаполь, все равно что лететь на Марс193. Они были смуглые и золотоглазые. И умерли в один день. Глупая мечта наивной девчонки. Неаполь, у моря – почему бы и нет, черт возьми! Ленни остановился. Прошлое мертвым грузом тянуло его назад.

Горбатый мост через Рэй-ривер был пуст. Тот самый, на котором он очнулся в этом мире. Порфировый гранит парапета казался черным, как небо; белые жилки – точно кривые созвездий над головой. Широкая река лежала в ледяном свете Мидтауна. Ленни перегнулся посмотреть на мертвую воду. Прошлое всегда позади. Крадется в подворотне, выжидает в тенях, чтобы нанести удар.

Ленни представил, как молчаливый силуэт бьет его кольтом по затылку. Короткий замах, глухой звук. Деревянная вставка рукояти мелькает в ореоле фонаря, и сыщик заваливается через перила. Равнодушная река принимает безвольное тело. Прошлое всегда возвращается, чтобы утащить на дно. Ленни медленно погружается под воду, оставляя в серебряных отблесках луны тонкую нить из пузырьков. Все в порядке: можно больше не дышать…

– Да это тот чувак, который меня ухлопал!

Ленни вздрогнул от шлепка по плечу. Перед ним на полуночном мосту стоял Мертвец. Сутулый сморчок в шортах и квадратных очках в пол-лица. На левом запястье снова повязан платок, на этот раз несносно-оранжевый. Откуда ты взялся, парень, на моем дне?

– Какая удача, какой час! Как дела, бро, как жизнь, что как? Никого не хлопнул за это время?

Череда размытых лиц пронеслась перед внутреннем взором сыщика:

– Ну почти.

– Красата! Гардероб обновил! Гавайка! Отлично выглядишь, факт! – Мертвец поднял два больших пальца и растянулся в улыбке.

Пижонский костюм Элмора обдал сыщика волной жара. «Глядя на тебя в его прикиде, я забываю, что ты не он», – сказал Шилдс.

– Слыхал, на Фэрфакс какой-то псих напал на табачника? Наши только об этом и гудят…

То-то загудят, когда узнают, что устроил на Холмах капитан Ди.

– Нет, я согласен, курение убивает. No smoking, be happy, и все такое. Но это же не наш путь.

Он поджал губы, задумавшись, что бы еще сказать. Ленни ждал. Неизвестно чего, непонятно зачем.

«А что бы сделал ты, окажись в одной комнате с покойником?» – спросил Шилдс. Так вот и что же?

– А давай ко мне? Пожарим брокколи194, послушаем «Конкордию Вселенной»? У меня на пластинках есть – великая вещь. Сам Бронс и читает, зацени!

Точно не это.

Склизкая рука бесцеремонно легла сыщику на плечи, словно змея решила заползти за ворот. Иисус на кресте! Он, что, пытается меня склеить?! Ленни передернуло, как будто его заставили запить брокколи брюквенным соком. Он осторожно поднял тонкую конечность двумя пальцами и сбросил с себя, так Лиз могла бы выбросить дохлую крысу.

– Классная бляха!

Бронзовый дракон, усевшийся на горло бутылки, будто на банановую башню Дракса. Одно крыло надломлено: не иначе постарался Бродяга Хьюи.

«Тед Купер: из глотки зверя». Ее подарок. Последнее, что осталось у него из собственных шмоток – этот ремень. Единственное, что осталось у него от Лори, – эта пряжка. Все, что осталось у него от себя, – это… что?

– Так что? – Мертвец провел пальцем по ремню. По его ремню.

Красный свет, черный ангар, изломанное тело. И что бы сделал ты, окажись один на один с покойником?

А что бы сделал Элмор?

– Знаешь, Терри, я часто думаю о тебе, – мстительно улыбнулся сыщик.

– Я тоже, бро! – расплылся в улыбке сморчок. – Это судьба, факт!

Страдание – это выбор, сказал Дракс.

– Представляю, как мы опять в том ангаре, ты и я.

И каждый день кто-то делает свой.

– Лампы горят красным. Тяжелый цвет, будто объявили тревогу, только без сирен. И ты лежишь, а по полу растекается кровь, медленно, как кисель. Твоя нога еще дергается. Знаешь, так бывает у насекомого. Но не волнуйся, тебе совсем не больно: ты уже сдох.

Тогда все и пошло под откос. Дросс вышвырнули из Бюро, Арчи Холланд подружился с бутылкой водки.

Кравитц чиркнул спичкой. Огонь бросил дрожащие тени на парня в нелепых очках, дым растворился в темноте. Терри со странным выражением смотрел на сыщика, будто действительно начал вспоминать.

– Отличный выстрел, ярдов с восьмидесяти195, – продолжал Ленни, затягиваясь приторным дымом. – Честно, даже не знаю, почему тогда нажал на крючок. Банальное дело, мелкий жулик. Я хочу сказать, ты никого не изнасиловал, не похитил ребенка, или типа того. Может, ты мне просто не понравился? Наверное, я не очень хороший за’ар.

Это было 14 января. Впервые за зиму в Динаполисе прошел дождь, и мокрая пыль плотной коркой лежала по обочинам дороги. Арчи походя сказал, что старая подружка Ленни выскочила за Ширеса.

– Вот поделился с тобой, и, знаешь, прям отлегло. Будто груз с души, – как ни в чем не бывало рассуждал сыщик. – Может, к мозгоправу сходить? – Он самодовольно затянулся. – Ну что, активити? Заскочим к тебе, пожуем шпинат, а?

Мертвец не ответил. Его взгляд остекленел, руки опали, как у повешенной на гвоздь куклы. Он так и остался на мосту, неподвижный и бледный, будто бы действительно умер.

***

Гады. Первое слово, которое пришло на ум, когда они выступили из темноты. Мелкие гаденыши, шастающие по подворотням в поисках, кому б поднасрать. Те, кто не раздумывая ограбит старушку и пнет беременную. Взгляд исподлобья, волосы липнут к башке: будто нацисты, которые проиграли196. Безымянный переулок между Юнион и бульваром Стаута: с этого начался твой забег. Так кого вы поджидаете, парни? Ох, вряд ли вы ищете этой встречи.

Гады мерзко осклабились, Ленни приготовился к драке.

Решающий пункт плана. Несколько шагов. Быстрая развязка, без тупых изломов сюжета. Грубая сила и ничего, кроме правды. Бей до тех пор, пока тебе не ответят как следует. Последняя идея для финала: завалиться в закусочную и взъебать всех, кто вздумает играть в молчанку. Будь то Рэд Берри с блендером или отряд волшебных эльфов. На хер всё! Залить напалмом эту поганую дыру и поджечь. Нассать в запасы «продукта» и напердеть в чан с минестроне. Иисус свидетель, никто и не заметит разницы!

Ленни подошел к проему между Юнион и бульваром Стаута, тому самому, где он много лет назад придушил Вонючку197. Темный коридор тревожно замер в ночной тишине, словно тоннель в ожидании поезда. Только между глухих стен никто не промчится. Грязная щель, ведущая в психоделический трип без возможности спрыгнуть в процессе: с этого все и началось, не правда ли? Куда бы ты ни шел, твоя траектория – круг. Но готов ли ты к новому витку, салага?

Кравитц протискивался между контейнерами, гнилыми ящиками и прочей дрянью, но маленький Ленни больше не блуждал по лабиринту в поисках крыс. Он утонул под Горбатым мостом через Рэй-ривер минутой раньше. Вместе с тем мудаком, который целый год пялился в стену. Эксплуатационная недееспособность – на хер и ее! Время жить так, как хочется. Время хотеть жить.

Он подошел к груде тряпья, которая служила приютом Южному Джентльмену. Одинокий, в чужом мире, почти безумный, но все еще в строю. А почему бы и нет?

– Хей, приятель, прошвырнуться со мной не хочешь? – мягко позвал Кравитц, так будят ребенка. Ни шороха, ни звука в ответ. А потом двое выступили из темноты.

Ночная шпана. Мразо́та. Будет не то чтобы весело, зато больно. Сыщик собрался как следует надрать пару задниц.

– Счастливчик Ленни, – протянул первый, южный акцент и повадки делали его похожим на ковбоя.

– Ты ж вроде сдох, – просвистел второй. В дырявом плаще цвета кровавого поноса, в узком галстуке, больше похожем на поводок, он напоминал героя давно снятой с эфира детективной пьесы. От него несло специфическим коктейлем из спирта и пейота. А еще – детским шампунем. Кажется, ромашкой.

– Чем обязан?

Динаполис – город, в котором за каждым углом поджидают знакомые лица. И никого из них ты не знаешь.

– Я Холланд. Это Брютс.

– У нас вопросы.

Ленни осмотрелся в поисках оружия. В то, что новых друзей остановит незаряженный магнум, он не верил.

– С такими рожами только вопросы задавать.

– Что-то не так? – набычился Брютс.

– Ну знаешь, вас как будто осудили за разбой.

Не было ничего подходящего, сыщик вовремя вспомнил о гранате.

– Кто ж нас осудит? – не понял ковбой.

– Мы же федеральные агенты.

Только тут Ленни их узнал. Терри Брютс, из «Райских полей», с дырой в башке и ксивой Бюро в кармане. Удивительно, но каждого второго мертвеца в этом мире зовут Терри.

Другим был Арчи, мать его, Холланд. Демонстрационная модель того, что будет, если пить на госслужбе не просыхая. Подсказка – ничего путного.

– Пошли с нами, Ленни. Тебе понравится.

– Так, парни, если это насчет налогов…

– Не выпендривайся, – просвистел Холланд.

– Леонард Элмор Кравитц, вы арестованы по обвинению… – начал ковбой. – Что там на него, Арч?