Динуар

Ленни вывернул руль и на полной скорости вошел в поворот. Мир закачался, ремень врезался в гавайку Элмора. Колесные диски трусливо скулили до тех пор, пока фары наконец не выдернули гладкое полотно хайвэя. Желтый чемоданчик летел в ночи на фоне высоких силуэтов гор вдоль распластанных внизу огней Динаполиса.

Старый путь дьявола – так про нее говорили. Та же дорога, что привела его на ферму Демпса. Та же дорога, по которой он возвращался с разгромленных «Райских полей». Ленни плюнул окурком в приборную панель, по которой метались стрелки, и вытащил зубами новую сигарету. Тонкую, как макаронина. Словно и ее слепили фашисты. Салон уже давно заполнился дымом, и все, что можно было разобрать, это мутная чернота и колыхающийся город справа за стеклом.

«Нет никакой связи между поставками зелья и исчезновением за’аров» – узкая полоса лица Шилдса твердо смотрела сквозь смог из зеркала заднего вида.

«Зелье в кафе хранится галлонами» – вторили вытянутые Шилдсы из боковых зеркал.

«Количество прошедших Коридор давно перевалило за тысячу».

«Чушь! Чушь! Чушь!» – хлестало со всех сторон.

«Но… ведь я здесь…» – промямлил несчастный детектив. Несмотря ни на что, он практически дошел до финала.

      «И это самая большая загадка этой истории» – три Умника синхронно скривились со своих мест.

Духота душила. Тело Ленни, казалось, разбухало в тесной кабине, заполняя последние кусочки пространства. Цементная полоса дороги уплывала в табачном мареве. Дым, дым, дым. Словно сыщик горит в проклятом фиате. «Точь-в-точь как Кэссиди» – мелькнула страшная мысль. Вплавленная в обшивку кожа, костный мозг, обращенный в пепел, подкожный жир, осевший на потолке. Славное выйдет фото, для первой полосы, не иначе. Кравитц сделал вдох, но кислорода в легких не ощутил. Он рванул окно, и медленная струйка потянулась в ночное небо, постепенно накрывая простертый внизу город пеленой смога.

«На раннем этапе Фирма действовала вслепую, – свободно рассуждал Умник. – Побочные эффекты, с которыми столкнулись первые путешественники потребовали длительных экспериментов. Кто-то сходил с ума еще в Коридоре. Кто-то умирал в первые дни. Кто-то… – Он осекся. – Не суть. В общем, они использовали за’аров в качестве подопытных. Тогда Рэд действительно применял «Черный веган» как генератор случайных чисел. – Донатас поджал губы, словно только что вспомнил, с кем ведет беседу, и любезно пояснил: – Любой мог зайти в кафе и выбрать не ту строчку в меню. Это как лотерея, только с противоположным результатом».

Черная метка. Тот, кто заказывал веганский бургер, – исчезал навсегда.

Зелье необходимо для перехода. Оно сглаживает пост-эффекты. Этим в своей норе и занимался однорукий Алхимик.

«Правда, в последние годы его работа заключалась в шлифовке продукта и не имела практической ценности для предприятия».

Тонкокожий урод ныкался, как Гитлер в бункере, а помер и того гаже. Кому-то все-таки понадобились твои бумаги, не так ли, сперматозоид?

«Парни Брютса выглядели, как кучка дрочил», – сказал Дракс. Походу, Большой босс охотился за формулой, которая и без того была у его приятеля Рэда. Есть ли хоть кто-то в этой истории, кто не пытается подсидеть всех?

Ленни с трудом удерживал руль. Ядовитый фиат, жалобно сопя, продолжал нестись по извивавшейся дороге Дьявола. Далеко внизу россыпью лежали огни Динаполиса. Яркие, еще не угасшие в ночи. Парадный Центр и бледнеющий Ньютонн, тихий Оушен, карамельный росчерк бульвара Стаута вдоль реки. Даже всегда мрачные Предместья отдавали крупицы света.

Если присмотреться, казалось, можно увидеть угрюмое строение, особняком отстоящее от всего. Поместье Уэллрок. Черная ограда и зловещая надпись на полукруглом постаменте, будто могильная плита. «Orphan Children» – как приговор всей его жизни. Дай святой сестре воспитать ребенка, и она непременно выколотит из него душу.

Интересно, есть ли там приют кармелиток, или безумный Краун этого мира разогнал их сыромятным кнутом?

«Опознано тело одного из участников бойни в Рэнде. Им оказался ветеран трех войн, известный бизнесмен Дженкинс Харрисон Демпс».

Сыщик чуть не скинул фиат в пропасть от неожиданности.

«Полицейский департамент отказывается от комментариев».

Он с опаской покосился на шипящий приемник и сбросил скорость. Ну мало ли.

Могучая Рэнсонс Тауэр без своей подсветки казалась мертвой, словно поминальная стела всему городу. «Волшебник живет в башне, – сказал Донатас. – Это все, что я знаю».

В целом, не так и плохо. Вряд ли в Дино много небоскребов. Та же Рэнсонс подходит, например.

«Сто сорок пять, – уверенно ответил Умник. – Я проверил сто сорок пять высотных строений в городе и его окрестностях. Все, что хотя бы спьяну можно принять за башню. – Он помолчал и добавил: – Включая некоторые водонапорные».

Сильно же тебя приперло, парень.

«Элементарное желание знать немного больше о том, на кого гнешь спину», – словно прочитав мысли, сказал Шилдс.

Охренеть какое желание. Задницу прожгло, не иначе.

«Последствия крупнейшего в истории города блэкаута продолжают сказываться на повседневной жизни за’аров. На этот раз сбой произошел в новейшей автоматической системе управления светофорами «Зеленая волна». В результате транспортный коллапс парализовал движение в Дракенсберге, Ньютонне и части западного Мидтауна…» – снова ожило шипящее радио.

Кар планомерно снижал скорость, хотя Ленни усердно вдавливал педаль в пол.

«“Похоже, деньги налогоплательщиков смыло волной” – так прокомментировал этот инцидент конгрессмен Ричард Фиш».

Блэкаут. Ты проводишь электричество в Предместья или подключаешь очередной недостроенный отель, и в какой-то момент сеть не выдерживает. Удар приходится по самым уязвимым узлам. Мозговитые парни в мэрии решают перераспределить нагрузку, и в результате оставшиеся в строю подстанции начинают сдавать, одна за другой. Каскадный эффект.

Кравитц скосил взгляд. В приторном дыму расплывался залитый огнями Дино. От Дракенсберга до Старых Доков тянулся искривленный провал черноты. Будто шрам на теле города. Провал плыл, провал дрожал. Провал обвивал тонкими щупальцами еще освещенные кварталы, как если бы пытался утащить их в себя. На мгновение Ленни услышал его зов, низкий и гулкий, как эхо в старом колодце.

«Это называется синестезия, – охотно пояснил Умник. – Синестезия, ретроспекция, эхолокация – распространенные доброкачественные пост-эффекты от перехода».

А?

– «Визуализация звука. Ты мог видеть то, что ты слышал».

Грязные окна высотки по Спиллейн-роуд. Белоснежный Хопс разделывается с отрядом Демпса в двадцати ярдах и трех этажах от него.

– «Или смотреть сквозь стены».

Бетонный пол драконовой башни. Громоздкий силуэт Дракса в переплетении линий и теней отчитывает приспешников где-то далеко под ним.

А если я слышу мертвых?

«Полагаю, чувство вины», – вежливо улыбнулся Шилдс.

      Наконец желтый фиат вздрогнул, закашлялся и медленно сошел с полотна. Он протянул еще футов триста, пока безнадежно не уткнулся в кусты. Из-под панели повалил дым, и это были явно не сигареты. В нос ударило жженым пластиком и запахом раскаленного металла. Кравитц криво ухмыльнулся и чиркнул когтем ремень безопасности. Лупоглазый маленький кар медленно разгорался, брошенный на обочине дороги. Как цыпленок, который не знает, что такое сигнал воздушной тревоги. В отблесках огня можно было рассмотреть пулевые отверстия в лимонной поверхности капота.

Много же ты повидал, приятель.

«Тем и живу, – невесело подытожил Шилдс. – На кончиках пальцев». То-то пальцы у тебя такие длинные. Протяжный саксофон взметнулся вверх и трагически поник где-то на дождливых камнях черно-белого перекрестка. – «Поверь, Счастливчик, лучше тебе не лезть в это дело». Поверить за’ару, который сдал меня Фирме ни за что? Интересно, нет ли у тебя молока?

Кристальный диск, огромный и чистый, поднялся над высокими пиками, высветив ровную полосу хайвэя. Почти как тогда, в Предместьях. Перед тем, как Джимми заехал ему по носу. Черт его знает, из-за чего.

«Я просто пытаюсь выжить», – сказал Донатас. Как крыса в мусорном баке. Интересно, а Дифайнс знает? Ее карточки определенно не было в офисе. Ничьей карточки.

«Если я не смогу быть хитрее, пусть дьявол заберет меня», – часто повторял его Донни. Кажется, парень, в этом мире ты перехитрил себя.

Кравитц устало шел по залитой голубым светом дороге Дьявола навстречу ледяной луне.

Зверь над городом

Звезды качнулись, горизонт завалился в сторону, хрустальная луна надвигалась, словно угрожала упасть. Садист Накатоми как-то пошутил, что если долго всматриваться в луну, можно разглядеть Usagi-kun'а178, который развозит лизергин. Свободно парящий в ночи Кравитц, увы, не увидел, как в горном рельефе179 проступает силуэт детского велосипеда с корзинкой, как в спицах колес переливается серебром пыль, как блестит на холодном свете серая шуба бегунка-кролика, как осторожно лавирует он на белоснежном полотне дороги, чтобы не дай бог не разбить драгоценный товар. Только стеклянные узоры, будто тонкие завихрения льда на подмерзшей корочке воды. И больше ничего. Отчего-то он вспомнил Лори, какой она была еще до… него. А потом гравитация вернулась, и сыщик с огромной скоростью врезался в газон. «Welcome to the Hills»180, мазефака!

План был прост, как удар по яйцам. Обозначить маршрут и рвануть в другую сторону. Сбить слежку. Спутать карты. И когда негодяи будут уверены, что ты задумал что-то свое, отправиться на свидание с Толстяком. Это называется двойной блеф. Если исключить, что идиотский фиат сдох по дороге, а за сыщиком никто не следил, в целом тактику следовало признать успешной.

«Могли бы и хвоста пустить, – меланхолично размышлял Ленни. – Хоть для проформы». Он шел уже добрых полчаса. «Welcome to the Hills» – гласила парадная табличка. Изысканный шрифт на противном зеленом фоне, будто его выбирали травоеды. «Такая серьезная контора, а всем плевать». Или им плевать только на меня? «Трагедия вашего существования, детектив, в том, что вы не нужны совершенно никому», – злобился мистер Хопс, пока не получил пулю.

Никому не нужный детектив тащился мимо тяжелых особняков, ощетинивавшихся зубчатыми заборами; блестящие туфли Элмора жали сразу во всех местах. Примерно в двух милях впереди с высоты Холмов к Оушен Плейт тянулась линия канатной дороги. Самый простой способ вернуться в город. Кравитц одолел еще квартал. На передней лужайке одного из домов, который легко было спутать с замком, кучка веган занималась упражнениями. Слишком поздними или непозволительно ранними, как посмотреть. Приехали: «New Life» добралась и до Холмов.

«Новая культура, – подумал Кравитц. – Что-то, плотно вошедшее в нашу жизнь. И этого уже не отменишь, каким бы убогим оно ни было». С дюжину тщедушных парней, у каждого из которых денег хватит скупить все долги Предместий, отжимается среди ночи в цветастых трико и жрут морковку. Они называют это заботой о теле. Они называют это возвращением к природе. Будто природа – лагерь бойскаутов. Да Вонючка-Вилли был ближе к пращурам, чем эти обалдуи. Он жил инстинктами, жрал подножный корм и смог бы разорвать любого из этих педиков. Интересно, кстати, где сейчас Дракс?

Примерно на этой мысли Ленни ощутил, как отрывается от земли. Спина онемела, небо завалилось набок. Маленький силуэт сыщика плыл навстречу прозрачному лунному диску, как надувная фигура на параде. «Будто я в кейворитовой сфере с антигравитационным движком» – мелькнула странная мысль. А потом Кравитц на всей скорости пропахал газон, набрав полный рот земли. «Welcome to the Hills», вашу мать!

***

Первое, что увидел Ленни после удара, – это ноги. Мощные ноги с загнутыми когтями, уходившими в траву. Слишком мощные для за’ара, в любом из миров.

Кравитц вскочил, и тут же инстинктивно попятился. Перед ним в серебряном свете на лужайке в самом центре Холмов стоял Виллентретенмерт Дракс. Злобный, будто выкарабкался из мезозоя. Взмокший, как если бы пробежал марафон. Его янтарный глаз пульсировал звериной яростью. А второй… закрывала пиратская повязка!

«Карамба!» – невольно вырвалось у сыщика, но вместо восклицания он выплюнул комки земли.

Дракс оскалился, обнажив клык. Желтый, как бивень мамонта. Пот испарялся в сухом воздухе ночи, поднимаясь от могучего торса за’ара тонкими язычками. Словно он зверь, возвратившийся из бездны. И этот зверь явился по душу детектива с Гулд-стрит.

– Хей, Вилли, приятель! Давно хотел перетереть с тобой на пару фраз.

Кравитц сделал жест, будто трясет невидимую бутылку с «White Lizard» и бесстрашно двинулся к зверю. Зверь удивленно наклонил голову. Фанаты брокколи бросили тренировку и уставились на странную сцену.

– В прошлый раз ты облыжно обвинил меня в убийстве твоего допплера.

«Облыжно» – еще одно из словечек Донни. Кравитц не торопясь сокращал дистанцию.

– Якобы я проник в больницу, облил его виски и поджег.

Он напряженно следил за зверем. Любой намек на движение мог закончиться фатально. Так бывает, когда заходишь в клетку к медведю. Или бросаешь вызов гребаному Франкенштейнеру181.

– Затем я застрелил труп из зарегистрированного на меня оружия, потому что я идиот.

Краем глаза он уловил, как усатый мужичок в халате отделился от общей массы веган и быстро зашагал к замку, словно предчувствовал, чем все кончится. Высокий, слишком нескладный для любого занятия спортом. Сыщик определенно встречал этого типа раньше.

– Затем я бросил оружие в палате. Ну… потому что я считаю окружающих еще большими идиотами.

Зверь повернул голову на другой бок.

– Либо кто-то другой…

До Дракса оставалось несколько ярдов.

– Прикончил…

Есть моменты, когда всё определяется расстоянием между тобой и твоим врагом.

– Твоего дражайшего…

Ленни резко порвал дистанцию. Прыжок – и ноги замком сжались на каменной шее. Сыщик бросил тело к земле. Рывок – и пространство разорвало движением: тело зверя взлетело и с чудовищной скоростью вошло в газон. БУМ! Как мышеловка, с Драксом в роли летящей рамы. Ленни ловко отскочил и огляделся. По траектории полета в воздухе оседали капельки пота.

– Знаешь, я тут прикинул… – Он примерялся к одноглазому, будто собирался загнать его единственный глаз в лузу. – Может, тем другим парнем был Хопс? Типа, потому что он гребаный маньяк, а?

Дракс застонал в кратере из чернозема.

– Впрочем, ты здесь большой босс, тебе… виднее!

На этих словах Ленни крутанулся и с широкого замаха пнул Большого Босса в башку, как пинают мяч. Блестящая луна мелькнула на лакированной поверхности броги. Мяч, который сделали из гранита. Удивительно, но туфля Элмора выдержала. Чего не скажешь о ноге. Что-то хрустнуло, что-то треснуло, боль пронеслась по телу и застыла где-то в ушах. Цветные конфетти замелькали перед глазами, сложившись в однозначное послание. «ПОРА ВАЛИТЬ» – сообщали конфетти. Им не потребовалось просить дважды.

Основное отличие живого солдата от мертвого – это использование особенностей местности во время боя. По крайней мере, так утверждал Робот Праймс. Ближайшей особенностью этой местности была кучка растерянных веган. Ленни отчаянно захромал в их сторону. За его спиной медленно поднимался зверь, будто восставал из могилы. За’ары пучили глаза и глупо вертели головами. Кто-то был в очках. Кто-то – в розовой майке. Кто-то принял боевую стойку. Не обращая внимание на робкие попытки его задержать, Ленни легко просочился сквозь толпу. Зверь позади сплюнул черную кровь на серебряный газон и начал набирать скорость.

– «Прости, папаша, мне нужнее!» Кравитц догнал усатого на крыльце и протиснулся за спасительные стены замка. Хозяин смерил взглядом непрошенного гостя и пренебрежительно фыркнул. Сыщик узнал его: сосед семейства Ширесов, который все талдычил о самураях. Что ж, в этом мире мужик значительно повысил социальный статус.

Холл особняка мог стать иллюстрацией к слову «шотландский», как если бы кто-то утащил интерьер из каталога. Каменная кладка, узкие окна, двустворчатая замковая дверь. Мой дом – моя крепость, и все такое. Ленни примерно представлял, где находится: до канатной дороги оставалось не так и много.

Да, план пошел по говну, но кто ж мог знать? «Вэл залег на дно, вместе разыскать сумеем», – заливал Шилдс. Вот я его и разыскал, даже без тебя. Только как? Откуда вообще Большой Босс взялся на Холмах? Проходил мимо?

Кравитц скользнул по лакированному паркету и осторожно выглянул в окно. Модная веганская тусовка продолжала держать совет. Парень в очках решил, что он вправе орать на окружающих. Определенно, очки – символ власти этого мира. Парень в розовой майке разжился клинком, похожим на палаш Демпса, и теперь размахивал им, как генерал, призывающий к атаке. Еще двое пытались запить стресс смузи. А потом в этот кавардак врезался мистер Дракс. Сторонники возвращения к природе столкнулись с природой первобытного ящера. В боулинге это называется страйком.

Несчастных травоедов разметало на фоне черной линии горизонта, как кегли. Вооруженный взлетел выше остальных, будто тоже оказался внутри кейворитовой сферы. Несмотря на свое положение, он продолжал отчаянно рубить пространство. Заточенное лезвие оставляло царапины в ночном воздухе. Солдат, идущий в бой без меча…

Могучим толчком мистер Ди взмыл над Холмами. Красивая стойка с выставленным вперед коленом. Луна серебрила рельеф мускулов, ветер свистел под напором мощного торса. Вэл настиг розовомаечного в одну секунду. Перехватил запястья, растянул и без видимых усилий… разорвал вегана пополам! Брызги окрасили ночь багровым, ошметки мяса разлетелись во все стороны. На мгновение над средневековым замком в бурлящем облаке крови завис Виллентретенмерт Дракс, большой босс Динаполиса. А затем мягко опустился на лужайку. Рядом с ним в острую траву воткнулся бесполезный палаш. Оторванная рука все еще сжимала эфес.

Кравитц отвернулся от этого ужаса.

***

Наблюдая за ураганом из щепок, камней и стекла, разразившемся в шотландском холле, Кравитц пришел к выводу, что в топе его личной ненависти носороги с запасом обошли слонов. А потом что-то сжало тисками горло. Интуиция подсказывала, что этим чем-то мог быть Вилли Дракс.

Когда Ленни отошел от окна, он чуть не уткнулся в усатого самурая. Тот нависал над ним с кислой рожей, словно ожидал, что сыщик самостоятельно уберется восвояси. Из-под непозволительно короткого халата торчали волосатые коленки. Прости, чувак, но это совсем не вариант.

– Вам пора, – пробасил хозяин и для надежности указал на дверь.

Ага.

– Слышь, мужик, ты бы лучше вызвал кого… Полицию… нацгвардию… шерифа этого, Алистера, как там его? – Ленни состроил просительное выражение и глуповато улыбнулся.

Самурай не ответил. Бросил презрительный взгляд и скрылся по узкой лестнице с резными балясинами. Ленни показалось, или каждая балясина смотрела на него таким же презрительным взглядом? А ведь допплер этого хмыря из Стоуна страсть как любил поболтать. Так всегда: стоит поселиться на Холмах, и ты сразу становишься надменным уебком. Оставалось надеяться, что он пошел звать фараонов, а не за расслабляющим смузи.

По крайней мере, текущее положение вызывало сдержанный оптимизм. За толстенными стенами уж точно не придется беспокоиться о свихнувшемся Большом Боссе. Любопытства ради Ленни снова выглянул в окно.

Через лужайку, в деревянном переплете рамы, на фоне арктического круга луны, перебирая всеми конечностями, будто рассвирепевший носорог, мчался Дракс. Его кожу покрывали пузыри крови, комья грязи вырывались из-под лап.

Мир повело. Плоскость земли накренилась, пол дрожал под нарастающим топотом. Не в силах оторваться сыщик наблюдал за несущейся на него смертью. Носорог стремительно разрастался, пока не затмил собой все.

В последний момент Ленни попытался отскочить в сторону, а затем неукротимый зверь врезался в окно.

Стена вспучилась. Рама разлетелась. Стекло заполнило воздух крошкой осколков. Кладка брызнула во все стороны, будто ее взорвали. «Гексоген – лучший выбор», – напутствовал Демпс, передавая брусок. Ленни отнесло по паркету. Он больно врезался в тяжелый твердый предмет и отключился.

Под тянущий гул в ушах Кравитц медленно приходил в себя. На самом дне души теплилась надежда, что кошмар наконец закончился. Что-то случилось, и он перескочил пару сцен этой кровавой истории. Пришли копы и пристрелили жуткого Дракса, а Ленни сейчас в надежной камере, где никто не хочет его убить. Сквозь темноту век уже проступали тени тюремных прутьев, и кто-то бряцал ключами наверху. А потом сыщик все-таки разлепил глаза…

В шотландском холле, в эпицентре бури из щепок, камней и стекла возвышался мистер Ди. «Надежда – привилегия коммуниста» – мелькнула быстрая мысль, и затем глотку прочно сжало тисками. Дракс сделал шаг из урагана и впечатал незадачливого сыщика в стену. Без шансов сбежать.

Видимо, так я и помру: лицом к чудовищу.

– Вы задолжали мне душевную беседу, мистер Кравиз, – мелодично сообщило чудовище. Отчего-то у Ленни сложилось четкое впечатление, что во всех передрягах последних дней Большой Босс обвинит именно его.

– А?

– Я обещал вам долгую смерть, но вряд ли мне удастся сдержать слово…

Дракс был спокоен. Как если бы не было бессмысленных убийств и погони. Как если бы не он только что разнес стену в добрый ярд толщиной. Как если бы кто-то другой выглядел, словно выбрался из могилы.

– Так что я либо оторву ваши конечности и брошу вас в гостиной этого чудесного дома… – свободно рассуждал Вэл. За его спиной клубились остатки бури. – Либо просто сверну вам шею.

– А как же яйцо?

– Какое еще яйцо?

– Кажется, правое, – кое-как осклабился сыщик. – Ты обещал, что я узнаю его на вкус.

– Вижу, вы не растеряли своего особого чувства юмора, – окровавленные губы расплылись в улыбке. – Однако. Как любил повторять один мой знакомый. «Боль – неизбежность. Но страдание – это выбор». Боюсь, детектив, сейчас вы сделали свой.

Стальные пальцы медленно сдавили запястье. Сыщик почти увидел, как трубчатые кости покрываются мелкими трещинами. Плечевой сустав взял тонкую ноту, которая угрожала перерасти в треск. Было не больно, было страшно. В один момент Ленни с ужасом осознал, что гребаный носорог действительно оторвет от него все. И оставит его таким… навсегда.

– Я скажу… – Кравитц отчаянно замотал головой. – Не надо, я все скажу…

Оставалось тянуть время и надеяться, что кто-нибудь все-таки придет.

– Вот и славно… – Зверь снова улыбнулся. – И стоило так стараться, чтобы всего лишь отсрочить неотвратимое?

Дракс стоял в разгромленном холле, как ода этой самой неотвратимости. За его плечами в пыли стихающей бури осколки осыпались на паркет.

– Итак. Что вам известно о планах мистера Шильса, детектив?

Вот тебе раз… План? Шилдс? Я?

В полной уверенности, что ответ категорически не устроит интервьюера, Ленни промямлил:

– Ну… эээ… ммм… ничего?

– Я думал, мы договорились.

Стальной воротник крепче стиснул горло.

– Но я и правда не знаю. – Ленни как мог пожал плечами. – Какой резон ему вообще говорить мне о таком?

– Допустим, за’ар, на которого вы работаете, вам не доверяет. Но что-то услышать и понять вы были должны. Вы же не конченный дебил.

Последнюю фразу мистер Ди произнес с заметным колебанием в тоне.

– Я? Работаю? На Донни? – от растерянности сыщик забыл, что обещал называть допплера Донатас.

– А вы оспариваете этот факт?

Пальцы сжались еще сильнее.

– Да, – мелко закивал Кравитц. В этот момент он ненавидел себя за трусость. – Оспариваю.

– Так может, не вы похитили посылку у мистера Бенкса?

Это просто не имело смысла. Посылка? Бэнкс? Что…

Озарение пришло внезапно. Страх отступил, и все стало спокойно, как штиль. Это было постоянно на самом виду. Вот же он, весь в запекшейся крови, злобный, свирепый, карикатурный, будто злодей из комикса, да еще с идиотской повязкой на глазу, прямо перед ним! «Черт возьми, – весело подумал кто-то внутри. – А ведь тебя допрашивает пират!»

– Может, не вы ограбили конвой?

Это же гребаная комедия!

– Может, это не вы участвовали в нападении на мой отель?

О да! Сыщик вспомнил, как встретил Большого Босса. Его дворцовый зал и пиратские замашки. Видит бог, чувак всю жизнь шел к этому успеху… Карамба!

– Или не вы защищали «Райские Поля» от мистера Брутса?

И поглядите на него теперь: настоящий капитан Ди!

Кто-то внутри раскатисто расхохотался.

Несмотря на приступ веселья, последнюю мысль Ленни не решился произнести вслух:

– Я просто невинная жертва обстоятельств, – ответил он, скорчив «невинную» рожу, и продемонстрировал фиксу. Типа, моряк моряку, и все такое…

– Хорошо, я сыграю в вашу игру. Вы покинули офис мистера Шильса на желтом «Нова»182. Я знаю это. Я следил за вами оттуда.