(Не) Царевич и белый кот

– На сегодня осмотр места преступления завершен, молодой человек, – довольно промурчал кот, выскользнув из избы вслед за мной. – К полуночи успели. Хорошая работа. Приглашаю вас в корчму «Колобок», чтобы отметить наше успешное сотрудничество бокалом молока.

***

Я сверкнула белозубой улыбкой и залихватски сбила на бок боярскую шапочку, но тут же вежливо отказалась, сославшись на то, что батюшка мой, небось, уже ищет меня, да и нельзя мне всякие увеселительные заведения посещать.

– Увы, увы, молодой человек. Я порой забываю, что вы – не кот и не можете ходить, где вздумается, и жить сами по себе. Позвольте, я урегулирую вопрос с корчмой, ведь хочу провести магическую экспертизу девичьего волоса – с вашей помощью, конечно.

Не успела я и глазом моргнуть, как кот Баюн поймал лапой черного ночного мотылька и, ткнувшись в него мордой, скороговоркой произнес:

– Мотылек, мотылек, лети к боярину Годимиру Богдановичу на огонек, сообщение передай и на волю улетай: «Баюн Баюнович Кот вашу дочь, в смысле, сына, на обучение берет, чтоб обучить разуму-уму и внедрить в Боярскую Думу».

Белый кот дунул на мотылька, и тот с невероятной скоростью помчался на край земли, сверкнув на прощание, словно яркая ночная звездочка.

– Вот же диво дивное, чудо чудное! – ахнула я и широко распахнула зеленые глаза.

Ученый кот посмотрел на меня с нескрываемой жалостью.

– Нынешнее поколение совершенно не разбирается в новейших колдовских заговорах, – покачал головой кот Баюн и вздохнул. – Это «СМС», молодой человек, «скоростной мотылек-связист». Любые сообщения предает мгновенно. Правда, потребляет тлю в немереных количествах, но других нареканий нет.

Вдруг Дремучий лес прорезала яркая белая звездочка, и возле пушистой белой головы кота затрепетал другой мотылек – желтенький с черным пятнышком на брюшке.

– «Хо-хо-хо, ученый кот Баюн, доброй ночи! Лисияр, подлец! Учись со всей мочи! Место я тебе в Думе найду! Только не приводи ко мне в терем вдову!»

Это точно был довольный голос моего отца, Годимира Богдановича, который откуда-то знал этого загадочного кота, о котором я до сего дня и знать не знала, и слыхом не слыхивала.

– О какой вдове говорит батюшка, кот Баюн? – полюбопытствовала я, пока мы шли по тропинке к моему коню, привязанному к стволу березки.

– В корчме «Колобок» много лисиц-девиц, молодых вдовиц, а также таких же, как вы, рыжих и бесстыжих, только крашенных, поэтому, молодой человек, держите ухо востро и хвост трубой, – усмехнулся в длинные усы кот и вдруг скрылся во тьме. – Мне самому быстрей будет добраться. Садитесь-ка на коня и мчитесь в град Лукоморный. На камне дорожном налево поворачивайте, там, где написано «Налево пойдешь – совесть потеряешь», и скачите, долго ли, коротко ли, пока не увидите на востоке в небе круглый желтый диск – это не солнце красное, а деревянный размалеванный щит корчмы «Колобок». Вот там я вас ждать и буду, молодой человек.

И кот, махнув хвостом, растворился во тьме.

От неожиданности я снова помянула Лешего и всех нечистых духов, после чего, чтобы клин клином выбить, попросила помощи и защиты у белых богов.

Надо только брата предупредить с помощью этого скоростного мотылька-связиста, чтобы он из покоев моих несколько деньков не выходил, иначе батюшка прознает, что все это время не я так мастерски плету кружева для свадебного облачения, а Лисияр.

И тогда он шибко будет недоволен.

Глава 5. Град Лукоморный

Эх, дивен и прекрасен град Лукоморный!

Велики его стены белокаменные, широки его улицы, плитами мраморными мощеные, высоки его башни, золотыми куполами увенчанные! Не обойти, не объехать сей град чудный, ведь на острове он стоит, Лукоморьем именуемый!

А именуют его так из-за моря синего, что обмывает жемчужные берега его, и дикого лука, что покрывает холмистые долины его, поэтому нет ни горя, ни болезни, ни лиха, ни супостата на острове этом святом – нет вообще ничего, кроме всяких диковинных корчм, где балагурят молодцы красные, промышляющие торговлей, морским делом и выращиванием местного лука.

Лук же в Лукоморье – это артефакт магический.

Его и на рынках в качестве оберега продают, и настойки из него целебные делают, и тушат и жарят его всяко, а маринуют-то как – пальчики оближешь, а, может, и руку по локоть откусишь.

Ни один уважающий себя постоялый двор в Лукоморье не обходится без лукового супа, лукового салата и лукового компота, а в самой дорогой корме, «Колобком» именуемой, сплошь из лука все блюда состоят, только разбавлены то тут, то там овощами всякими да мясом, чтобы оттенить вкус сего чудного продукта.

– Вам как обычно? Двойное молоко со льдом? – подмигнул коту Баюну стольник, поджарый паренек с гривой тщательно уложенных золотистых волос, на которых красовалась белая шапочка с фирменным знаком корчмы – золотым кругом, который кусала за бок красная лиса.

Белый кот в ответ важно прикрыл желтые глаза, гордо восседая на трех подушках, которые ему услужливо подстелили местные служки, без лишних вопросов проводив меня и кота в отдельную деревянную беседку, задрапированную тяжелыми красными шторами, которые поглощали любой шум.

– А вам, гость родимый, что приглянулось в нашем перечне блюд? – улыбнулся мне стольник, заметив, как растерянно я просматриваю длинный свиток, заканчивающийся где-то далеко в углу комнаты, в котором были перечислены все виды и способы готовки лука.

– Два луковых рулета и бутылочку морской воды, в смысле, водочки, – поправил самого себя кот Баюн и махнул белой лапой. – И, будьте так добры, принесите бархатную черную салфетку и убедитесь, что нас никто не побеспокоит здесь до прихода Всадника Дня, то есть до обеда. И если оный посланец времени по старому обычаю заскочит к вам промочить горло, то угостите его луковой настойкой с перцем от моего имени, чтобы он маленько отдохнул и попридержал коня своего – возможно, нам потребуется больше времени, чем запланировано.

Златовласый стольник понимающе улыбнулся и кивнул, тихо скрывшись за тяжелыми портьерами, за которые не проникал ни один лучик солнца.

Я невольно поежилась и с трудом сдержала зевок, ведь скакала день и ночь, чтобы как можно скорее попасть в корчму и помочь провести коту Баюну магическую экспертизу девичьего волоса, хотя совершенно не представляла, как это вообще можно сделать.

– Итак, молодой человек, – довольным голосом произнес профессор, вылакав хрустальную миску с двойным молоком со льдом, – перед вами на черной бархатной салфетке лежат два луковых рулета: отодвиньте их немедленно в сторону, чтобы я положил на ткань девичий волос, экспертизу которого мы сейчас и проведем, чтобы установить личность его владельца. И возьмите маятник на цепочке, который сейчас будете мерно раскачивать по часовой стрелке.

Я судорожно сглотнула и бросил пронзительный и алчущий взгляд на аппетитно пахнущие луковые рулеты, затем послушно закрутила-завертела маятник над девичьим волосом, который белый кот извлек из закромов своей необъятной шубы.

«Это явно не простой кот, а заколдованный, – отметила про себя я. – Наверняка оборотень какой-нибудь. Надо у батюшки порасспрашивать».

– Ох, да не вертите вы так инструмент, молодой человек, иначе камушек с цепочки сорвете, – грозно зыркнул на меня кот Баюн и вдруг хитро прищурил желтые глаза-плошки. – А теперь перечисляйте поименно всех девиц Триадамского царства согласно алфавитному порядку. Только не спешите. Тщательно работаем. Магическая экспертиза требует усердия и времени.

***

– Да вы шутите? Их столько, что сам Леший не упомнит! Куда уж мне? – возмутилась я, но кот хищно покосился на два луковых рулета, сразу отбив у меня охоту пререкаться.

В животе у меня предательски заурчало, и, пожав плечами и выдохнув горько, я монотонно забубнила, осторожно раскручивая по спирали магический маятник:

– Агнеша, Агния, Аделя, Азовка, Айка, Алатырка, Аленка, Алинка, Алтынка, Альдона, Амелфа, Анахита, Анисья, Анка, Апраксия, Арина, Астерия, Ася, Ауда, Ачима…

Кот Баюн не сводил с маятника завороженного желтого взгляда, внимательно наблюдая за каждым движением моей руки.

Вдруг он дернул ухом и повернул его в сторону, словно прислушиваясь к чему-то, но наблюдение ни на миг не прервал.

– Бажена, Балемила, Бана, Бежана, Белава, Белолюба, Белослава, Беляна, Берегиня, Берислава, Благана, Благослава, Блажена, Богданка, Боголепа, Богумила, Богумира, Богуслава, Божедарка, Божидара, Болеслава, Борислава, Боряна, Бояна, Боянка, Бранислава, Братислава, Братумила, Брячислава, Будислава, Буслава…

Я замолчала, чтобы перевести дыхание, и с мольбой уставилась на кота, который, азартно помахивая белым пушистым хвостом, не переставал наблюдать за покачиваниями камня на цепочке, после чего удрученно продолжила:

– Волгава, Варвара…

Вдруг маятник полыхнул алым огоньком, будто кто-то лучину к моему лицу поднес и резко задул.

От неожиданности я выронила магический инструмент и испуганно глянула на маслянистое от нескрываемого удовольствие лицо кота, хотя, наверное, все-таки правильнее было бы сказать – морду.

– Итак, молодой человек, значит, Варвара. Как вы думаете, сколько Варвар в Триадаме? Три тысячи девятьсот пятьдесят восемь, – сам же и ответил на свой вопрос кот Баюн. – Но нам нужна девица с русыми волосами длиной два метра сорок шесть сантиметров. Волосы густые, но тонкие. Возможно, сейчас девица страдает от какой-нибудь болезни или хвори, раз волос ее достался ведьме, которая приколдовывала на нем защиту своего порога.

– Варвара Краса Длинная Коса! – ахнула я и подскочила на месте, чуть не опрокинув на пол луковые рулеты и графинчик с морской водочкой. – Батюшка давеча грозился женить Лисияра, точнее, меня на дочери Костояра Михайловича – Варваре! Самой красной девице Триадамского царства да к тому же – родственнице князя Казимира Могучего! Коса у нее, страсть, какая длинная! Все девицы с ума от зависти посходили, хотят такую же иметь! Да вот только на днях заболела она тяжко. Батюшка сказал, что в Лукоморье ее подлечиться Костояр Михайлович отправил – на воды морские синие, да на луковые холмы-луга зеленые.

– В таком случае, молодой человек, нужно навестить нашу первую подозреваемую. Вполне возможно, что ваша будущая жена лежит при смерти или близка к помешательству, ведь совсем не шутка – волос свой бабе Ягле отдать.

Глава 6. Варвара Краса

Много о чем думала я, сидя в сенях расписного терема, в котором остановилась в Лукоморье Варвара Костояровна, известная в народе красавица, но более всего меня занимал вопрос, почему этот белый кот расследует смерть бабы Яглы, откуда он вообще взялся и почему такой ученый.

Об этом я и хотела его прямо спросить, ожидая на резной лавке приглашения войти в светлицу для душеспасительной беседы, ведь кот Баюн представился странствующим целителем, который хвори любые лечит да заговоры от любой напасти начитывает.

– Только с помощью такой хитрости в терем Варвары Костояровны попасть можно, – важно заверил меня он. – Тем более, что я действительно умею лечить да заговоры знаю.

– Откуда вы воеводу Ратмира знаете? И бабу Яглу? Да и вообще – обо все на белом свете, словно чудо какое?

Кот посмотрел на меня долгим и задумчивым янтарным взглядом, ставшим на какое-то время стеклянным, из-за которого меня дрожь пробрала, словно перенесся сквозь века в далекое прошлое – так мне почудилось, хотя на самом деле он прислушивался.

– Варвара сейчас выйдет к нам, молодой человек. На ваши вопросы я отвечу позже. Будьте готовы к обмороку, – деловито предупредил он и распушил белый хвост.

– Неужто Варвару и правда хворь одолела? – с сомнением спросила я и вдруг услышала стук быстро приближающихся каблучков, а затем, глянула на красную девицу и схватилась за сердце, чуть на пол не рухнув, сраженная сильным чувством, потрясшим меня до глубины души.

Да только не любовь это была, а ужас тихий, ведь известная на все Триадамское царство красавица была лысой, как яйцо.

– Варвара Костояровна, позвольте представиться – я кот Баюн, а это мой помощник – Лисияр Богданович. Готовы ли вы ответить на несколько наших вопросов в обмен на знания, которые позволят вам вернуть вашу… хм… красу и длинную косу обратно? – важно спросил кот, надменно сощурив желтые глаза.

Девица прижала к лицу насквозь мокрый от слез платочек, громко высморкалась и кивнула, пригласив нас сесть за длинный дубовый стол в большом светлом деревянном покое, обращенном окнами на синее море.

– Итак, молодой человек, записывайте. «Опрос подозреваемого номер один: Варвара Краса Длинная Коса». Где вы были после появления Всадника Вечера до появления Всадника Ночи три дня назад? – спросил кот и важно растопырил длинные усы.

– Дома я была. Вышивала в светлице, – нехотя ответила Варвара, тщательно избегая моего сочувствующего взгляда и испытывающего – кота.

– Врете! Иначе каким образом у бабы Яглы в Погостной избушке ваш волос очутился! – в страшном волнении крикнула я и вскочила на ноги.

Девица вдруг покраснела, затем побледнела, а после горько разрыдалась, выхватив из стопки на столе новый платочек, из-за чего те разлетелись, словно осенние листья.

– Успокойтесь, Варвара Костояровна. Мы частные лица, а не представители закона Триадамского царства. Вы можете смело изложить нам свою версию событий, – успокаивающе произнес белый кот и вдруг громко замурлыкал.

***

Варвара вытерла глаза, высморкалась, и тихо произнесла:

– Три дня назад я тайком ходила к бабе Ягле. Пришла в избушку сама и после заката, как того требует закон колдовской. Всадник Вечера видел меня – он как раз шел по Дремучему лесу, когда я перед избой появилась.

Девица снова громко высморкалась и продолжила:

– Баба Ягла спешила тогда. Лететь на ступе ей в какие-то дали надобно было, все о конце света кричала, но я ее уговорила задержаться и мне помочь – любимого приворожить. Хотя все-таки надо было одного козла рыжего и кучерявого отворожить…

– Больно ты Лисияру нужна, – ворчливо пробормотала я, продолжив покрывать свиток рунами. – Да он свои гусли пуще родных любит, даже ласково кличет их «Лапушкой»…

– Баба Ягла махнула рукой, плюнула в печь, вырвала из книги своей лист, кольнула мне палец иглой и заставила имя свое кровью написать. Затем сожгла в печи тот лист, пепел добавила в зелье любовное и наставила, как и когда любимого им напоить, а на прощание зыркнула на меня так страшно и волос из косы выдрала. Больно было, но я не серчала, ведь зато милый Елисеюшка со мной навеки будет…

– Так Елисеем звать-то сына княжеского, – начало было я говорить, но кот бросил на меня ядовитый желтый взгляд, который заставил меня умолкнуть и продолжить свою работу.

– А после я ушла. Полуночи еще не было. Всадника Ночи никто встретить не желает, ведь кто встретит, тот помрет, поэтому бежала я по тропинке через Дремучий лес быстро. Жива была тогда еще баба Ягла, но спешила куда-то и в полночь улетела. Наверное, убил ее Всадник Ночи…

– Это исключено, – спокойно возразил кот Баюн и прикрыл глаза. – Молодой человек, пометьте последние слова подозреваемого, как «домыслы». А вам, Варвара Костояровна, как образованной молодой девице, следовало бы знать, что Всадник Ночи – побратим бабы Яглы, поэтому убить ее он никак не мог, даже если бы желал сильно, ведь они – магические родственники, а в колдовстве смерть от родни – исключена.

– Вот оно что, – снова вставила я свои пять рубиев, продолжив, как ни в чем не бывало, писать.

– И что было дальше? – поинтересовался у Варвары кот.

– Проснулась я рано. Умылась, хотела волосы свои длинные расчесать, а нет их! Совсем! Была я «Варвара Краса Длинная Коса», а стала «Варвара Лысая, Убогая и Сизая»! Обманула меня баба Ягла! Красоту мою тайно забрала! Волос меня лишила и имени доброго! Скоро на весь Триадам разлетится весть, что я уродиной стала! Елисеюшка, как увидал меня такой, так сразу же и разлюбил, хоть приворотным чаем я его и потчевала усердно! Пусть будет пусто на том свете карге этой проклятой! В гробу пусть перевернется от слов моих! Как Погостная избушка, пусть смотрит в землю передом, а на небо – задом, лежа в земельке могильной!

Варвара вскочила на ноги, горько разрыдалась и бросилась вон из покоя, оставив нас в недоумении.

Хотя, пожалуй, только меня.

– Молодой человек, отметьте в бересте, что подозреваемый номер один узнал о последствиях приворотного колдовства, то есть об облысении, после смерти жертвы, следовательно, убить из мести не мог, ведь на то не было соответствующего основания.

Я почесала кончиком пера лоб и поставила жирную точку.

– Значит, Варвара не причастна к смерти бабы Яглы? – с надеждой спросила я, ведь мне искренне было жаль эту девицу.

– Естественно, – кивнул белый кот и потянулся. – Наше следствие зашло в тупик, поэтому придется вернуться на место преступления, и снова все тщательно изучить. Как быстро вы сможете добраться до Дремучего леса, молодой человек?

Я показала коту два скрещенных пальца, словно отгоняла нечисть, на что он недовольно зажмурился.

– Это очень долго. Жду вас завтра в полдень на опушке возле Погостной избы. И не опаздывайте. И оставьте Варваре Костояровне на лавке рецепт луковой маски для роста волос.

– Но у меня его нет, – опешила я.

– Не переживайте, молодой человек, сейчас будет. Итак, записывайте: «Возьмите пять луковиц и стакан морской воды…»

Глава 7. Мертвая кукушка

– Махорки не найдется? – хрипло спросил у меня Всадник Вечера, остановившись на поляне перед Погостной избушкой, чтобы ответить на вопросы кота, который все это время терпеливо ждал меня, ведь как не спешила я, как не подгоняла коня своего ретивого, а опоздала на встречу.

– Не курю, – испуганно ответила я, ведь никогда вблизи не видела Всадника Вечера, лицо которого внушало ужас всем обитателям Триадамского царства, ведь одна половина лица у него была молодой, а другая – старой.

– Многоуважаемый бог Ярило, в народе Всадником Солнца именуемый, в четырех ликах являющийся: юноши – утром, мужа – днем, старика – вечером и трупа – ночью, не видели ли вы три-четыре дня назад кого-нибудь подозрительного возле Погостной избушки? Ваша помощь была бы мной высоко оценена, и жертвенник ваш в Дремучем лесу не оскудевал бы до конца года сего…

Всадник Вечера, повернул голову в сторону белого кота и усмехнулся молодой половиной лица.

– …Века сего, – не моргнув желтым глазом, мудро добавил кот, поэтому древний бог Ярило произнес:

– Девица здесь одна кружила по поляне. Яглу отвлекала. Хотел я у нее махорки взять, чтобы напустить на солнце ясное дым черный, да тучи грозовые, но так и не дождался ее. Сел на коня и поехал дальше, думал к полуночи ее навестить и заодно мертвой водички поклянчить. Да только померла она к тому времени, не успел я с ней даже чарочку напоследок распить.

С этими словами Всадник Вечера лениво залез на своего гнедого и порядком исхудалого коня, расправил складки на багряном и местами подранном плаще и махнул на прощание рукой то ли мне, то ли коту, то ли избушке, и снова безучастно поплелся по тропинке золотой через темный лес, попыхивая облаком черным.

Темно сразу стало в Дремучем лесу, да только коту ученому это не помеха, в отличие от меня, которая ни писать, ни читать в такой непроглядной темени не могла.

– Подвела я нас сегодня, – сказала я и повесила голову. – Не помощница я вовсе. Еле успела к вечеру из Лукоморья вернуться, коня загнала почти до смерти…

Кот, белое пятно на черном, вперил в меня круглые глазищи, похожие на две желтые пуговки, в которых какой-то умелец вышел черными ниточками вертикальные стрелочки, и спокойно произнес:

– Хорошо, что вы сегодня опоздали, молодой человек, ведь в ваше отсутствие я изучил вдоль и поперек место преступления, поэтому с уверенностью могу сказать, что пришла пора встретиться с моим тайным осведомителем. Прошу вас, следуйте за мной след в след, иначе заблудитесь в Дремучем лесу.

Ступая следом за котом по едва заметной извилистой тропинке, заросшей папоротником, я то и дело встречалась взглядом с янтарными кругляшами его глаз, которые светились, словно две свечи погребальные на саване, и вдруг стало мне жутко, словно у Лиха Одноглазого вдруг второе око выросло.

***

Долго ли, коротко ли шли кот и я по Дремучему лесу, пока не вышли к высокой сосне, одиноко стоящей на опушке посреди темной чащи.

Кот сел на траву-мураву и, мяукнув, вдруг громко произнес:

– Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось?

Я сбила набок шапочку свою красную, мехом отороченную, и улыбнулась шутке его неуместной, а потом чуть в заросли в обморок не рухнула, ведь увидела труп разложившийся, болтающийся на ветке толстой.

– Не пугайтесь, молодой человек, – зловеще прошипел белый кот и вдруг сверкнул желтыми глазищами. – Лучше всех в этом мире неупокоенные мертвецы осведомлены, потому что делать им нечего, а коротать срок надо, поэтому они сплетни по миру разносят, как блохи – чуму. Эту мертвицу я кукушке подселил, чтобы помогала мне в дела моих… некоторых.

– Ку-ку. Ку-ку. Ку-ку, – в оглушительной тишине ответила кукушка и замолчала.

Я съежилась от страха, ведь три года коту жить осталось.

Или три дня.

Или три жизни, ведь всем известно, что у любого кота их девять в запасе имеется.

– Зря вы это дело затеяли. Кукушка полуночная только беду накликать может. Не помощница она в нашем расследовании, – хотела было утешить я кота, но тот меня важным тоном перебил, головой мохнатой сокрушенно мотнув:

– Нынешняя молодежь совершенно не разбирается в современных колдовских оборотнях. Это «Алина» – поисковая магическая система Триадамского царства, существование которой держится в строжайшем секрете.

Не поверила я, что существует такое диво дивное и чудо чудное и напрасно, ведь кукушка вдруг ответила человеческим голосом, да к тому же женским и очень приятным:

– Добро пожаловать, Баюн Баюнович Кот. Что будем искать?

– Доброй ночи, Алинушка, – ответил ласково кот. – Будь добра, найди, пожалуйста, в Нави личное дело бабы Яглы и все жалобы на нее жителей Триадамского царства.

– Ку-ку. Ку-ку. Ку-ку, – отозвалась кукушка, Алинушкой именуемая, и снова замолчала.

– Так это девица заколдованная? Или нечисть какая? – снова опешила я.

– Это искусственный магический разум. Слухи, сплетни, разговоры ищет, а также шутки, частушки, песни и байки, умерших людей, в основном, – ответил кот, нетерпеливо белым хвостом постукивая.

– Так Аленушка ответ на любой вопрос знает?

Но не успел кот Баюн ответить, как кукушка вдруг произнесла человеческим голосом:

– «Прозвище «Баба Ягла», неизвестного года рождения. Умерла сразу после Казимира воцарения. Родилась в давних веках в граде белом на южных берегах. В девичестве была злобной девой, затем стала воинственной царевной. Вышла замуж за бессмертного Кощея. Развелась из-за измен прелюбодея. С тех пор жила в избе в лесу Дремучем. Промышляла колдовством, разгоняла метлой тучи».

– Алинушка, – вдруг прервал кукушку ученый кот, – расскажи подробнее о браке с Кощеем. Согласно наблюдениям, убивцем чаще всего является родственник или член семьи.

– Или бывший родственник или член семьи, – вставила я свое умное словцо, ведь ни один выпуск еженедельника «Сирин» не пропускала.

– Верно, молодой человек, – удовлетворенно прикрыл глаза кот.

– Ку-ку. Ку-ку. Ку-ку, – отозвалась кукушка и снова загадочно замолчала.

– Думает она долго, – вздохнул кот ученый и почесал лапой за ухом.

– «Брак Бабы Яглы и бессмертного Кощея, – жизнерадостно произнесла Алинушка. – Познакомились на поле боя в жестокой сече. Царица пленила его в тот же вечер. В цепях бросила в темницу. Через месяц привезла в столицу. Через год с ним тайно обвенчалась. Через два – с ним из-за измен рассталась. Через три года затеяла с ним ссору. Через четыре года предала всех мору…»

– Вот оно как! – воскликнула я. – А я-то думала сказки все это, россказни, а это на самом деле было!

– Молодой человек, не прерывайте Алинушку. Ее память крайне ограничена, может внезапно все забыть, – отчитал меня кот, и кукушка продолжила:

– «Через пять лет Кощей Бессмертный сжег столицу, чтоб отомстить жене за подосланного убийцу. Через сто лет царевна постарела. Бабой Яглой открыла колдовское дело, поэтому Кощей бессмертным срочно стал, ведь каждый день от порчи умирал».

– У нас есть новый подозреваемый! Это точно Кощей Бессмертный! – снова прервала я Алинушку, топнув в сердцах ногой, обутой в красный сапог с загнутым носом, по зеленой траве-мураве. – Нужно схватить злодея и снова бросить в тюрьму на веки вечные! Уверена я, что это он убивец проклятущий!