Зеркало Странствий. Странный мир

Подивились повелители железному городу, плывущему по морю океану и забыли о нем, занимаясь своими делами и разногласиями. До того момента пока Черный барон не вышел на берег.

Это был высокий светловолосый человек, с сильным волевым лицом он носил черную одежду, а на его груди висела брошь с изображением хищной птицы, седевшей на стальном кольце внутри которого находились все те же скрещенные косы. Именно за его излюбленный черный цвет одежды, и прослыл он как черный барон.

Говорил он необычно и странными словами. Позже когда его оружие заговорило, огнем и пламенем его герб стал внушать страх и трепет, у всех поморян, что оказались первыми свидетелями начавшейся войны. Он владел невиданным до нынешних времен оружием, его железных птиц не брали не стрела не копья, они летали со стремительностью огненного дракона и, так же как и плавучий город стреляли огнем несущий смерть и разрушения, гибли целые народы и крупные королевства, весь мир был посыпан прахом и костьми.

Гарун, увидев мощь Чёрного барона, сразу перешёл под его знамена, встав плечом к плечу с его темной армией, жалящей и убивающие всех на своем пути. Когда уничтожая другие могущественные королевства, так и не пришедших к согласию. Они захватили половину мира.

Каждый повелитель стихии считал, что он настолько могуществен, что способен противостоять черной напасти, в одиночку. Все призывы Даррелла к объединению армий, ни к чему не привили.

Гарун считал, что Черный барон, шагающий широкой поступью, по порабощённым землям, где устраивал свои порядки, усадит его на мировой трон.

Но у Черного барона были другие планы.

Когда властелины, наконец, объединили свои остатки армий в одну, было уже поздно.

После гибели последних правителей, чтобы спасти от полного уничтожения последние крупицы старого мира, некоторые могущественные Архимаги ценой своих жизней, прибегли к крайним мерам, и часть городов была скрыта волшебными чарами. Они и до сих пор скрыты от посторонних глаз, в ожидании своих законных правителей, в надежде возвращения их былого могущества и славы.

Отпраздновав свою великую победу, над прочими властелинами на утро Гаруна нашли мертвым во дворе своего нового замка. Он так и не смог обрести власть над другими стихиями он попросту не успел ими овладеть.

После таинственной смерти Гаруна единственным правителем остался Черный барон. Он опьяненный легкими победами над покоренным миром, провозгласил себя «Фюрером нового мира».

Я остановился на этой строчке и перечитал ее дважды.

После прочитанного имени, во мне шевельнулись очень неприятные чувства: «неужели Черный барон, провозгласивший себя Фюрером нового мира, каким-то немыслимым образом пробрался сюда. И не один, а с огромным кораблем, и с целой армией. И если это произошло именно так, как описывают, то не просто корабль, а один огромный немецкий авианосец. И прибыл он именно из моего мира, но, сколько, же лет прошло с тех пор, по моим меркам не так уж и много, а по меркам здешних летописцев почти вечность».

Не удивительно, что он так быстро захватил мир, в этом мире копий и стрел, огнестрельному оружию, сопоставить нечего. Мир, оказался беззащитным перед его злом.

Вот поэтому его и прозвали «Эра перелома».

Я потянулся, расправил спину даже немного прошелся, разминая ноги и руки, попросил Библиотекаря еще раз принести мне книгу о «Зеркалах странствий».

– Эту сдавать будешь? – спросил он, указав на раскрытую книгу.

– Не, сейчас дочитаю и отдам, все нужное я уже там вычитал, – ответил я, усаживаясь снова за раскрытую книгу. Глазами нашел место, где остановился и стал читать дальше.

«Стихии, оставшись без своих повелителей, разбушевались по всему миру, со всей своей разрушительной силой.

Земля, сотрясаясь, проваливалась прямо под ногами, горы извергали огонь, сжигая целые континенты. Вода проглатывала сушу как ненасытная рыба. Ветры поднимали в воздух все, что уцелело на суше или на море. Небо окрасилось в темный цвет и не пропускало солнечных лучей.

Даже Черный барон, объявивший себя императором мира, вместе со своей империей со всей своей армадой, оказался бессилен перед разгулом стихий, его империя сгинула в морской пучине, вместе с его стальными птицами, и плавучим городом, сгинув с лица земли.

В течение десяти лет, над разоренной войной и стихиями земле, воцарилось унынье и запустение.

Люди и звери, некогда бывшие друзьями, в одночасье стали врагами, поколения потомков сменялось одно за другим, многие забыли свой некогда единый язык мира. И их речь деградировала, и утратило ясность, и понимание, вплоть до примитивного визга или жестов. Небольшие сообщества, выжившие в эту эпоху, сохраняли зыбкую нить гармонии и просвещения, иные одичали, укрываясь в глухих пещерах и катакомбах, скрывшись от внешнего мира, утратили просветление и здравомыслие.

Не многим удалось восстановить былые королевства, две трети по сей день лежат в руинах как страшное напоминание о великом переломе и деяниях Черного барона. А его мертвые стальные птицы время от времени попадаются в диких землях и эти места считается проклятыми.

Закончив читать, я тяжело вздохнул: «Всё это конечно интересно, но я опять домой не попал, – словно возвращая меня в этот мир, всплыли воспоминания о родном доме. Я отодвинул книгу о великом переломе и подтянул к себе вторую, «О зеркалах странствий», которую Паскваль подложил, пока я был увлечен чтением первой книги, и сам опять куда-то исчез. «Ну, это было его излюбленным занятием», и я, при таких мыслях даже улыбнулся.

– Приветствую тебя отрок! – услышал я пожилой голос, за своей спиной.

  Я от неожиданности даже вздрогнул, и это мягко сказано.

Я подпрыгнул, сидя на стуле, когда увидел подошедшего к моему читальному столику старика, с длинной, слегка растрепанной седою бородой, в богатом дорожном плаще, в парчовом платье с золотой и серебряной вышивкой. Вот в чем, в чем, а в этих вещах, я уже разбираться. Я взглядом пошарил по его богато украшенной одежде, в поисках гербовой вышивки определявшей его принадлежность к известному роду, или его социальной принадлежности, но ничего такого я не нашел и, судя по всему, этот старик прибыл издалека. Он был подпоясан кожаным ремнем, на котором обычно в этом мире носили оружие, но у него висел рог, я такой видел у местных охотников загонщиков, только он был украшен Золотой окантовкой, но на охотника он точно не походил. В одной руке этот Старик сжимал свой посох, а второй, слегка поправил растрепанные волосы.

У меня создалось впечатление, что этот старик ехал верхом на резвом скакуне при сильном ветре, и только что с него спрыгнул на землю. При этом, несмотря на ощутимый ветерок на нём не шелохнулся ни один волосок.

   Не знаю, но почему, но мой взгляд остановился, на волшебном посохе, на который он опирался. А, на его древке, сияли руны. А потом эти руны словно растворились. А сам набалдашник посоха выглядел как огромный кристалл из куска горного хрусталя, очень приличных размеров, а внутри него бушевала нескончаемая гроза с постоянно сверкающими молниями. Но, несмотря на всю свою ярость, они не выходили за пределы его стенок.

А одежда Старика была украшена золотой и серебряной вышивкой, с красивыми рисунками и орнаментным узором с хитрым сплетением, словно в узоре были вплетены Руны или символы магии воздуха, только тщательно замаскированные. Но было в этом старике еще что-то, что-то знакомое и в то же время не уловимое.

   Он спокойненько стоял напротив меня, с изучающим взглядом учителя.

«Вы новый учитель»? Спросил я, и с недоверием посмотрел на него. Ну не похож он был на учителя, и одежда на нем богатая, учителя на уроки в такой одежде не приходят

А потом опомнился: «и где мои манеры, передо мной стоит пожилой человек, а я сижу, это конечно не трамвай и не метро, мест тут полно, но оказать почтение в этом мире я просто обязан». И вскочив на ноги едва не опрокинув стул, на которой я сидел тут же, приветственно поклонился. «Приличия надо соблюдать, пусть даже я и из другого мира», подумал я, замерев в почтительном поклоне.

– Ты смотри, как тебя тут выучили, – произнес он, явно улыбаясь в усы и бороду. Я проглотил это замечание как горькую пилюлю, ну не привык я тут каждому встречному поперечному кланяться.

– Пожалуй ты прав, я новый учитель. «И ищу своего ученика», —произнёс Старик.

А потом подумал, что он может быть из совершенно новых преподавателей старших курсов и зашёл в библиотеку за своим учеником, но его тут не оказалось, и он просто решил побеседовать со мной.

Он стоял на одном месте, но было очень странное ощущение, что воздух вокруг него каким-то образом движется. Я даже заметил, краем глаза, как со стола Паскваля, на пол улетело несколько каких-то бумажек, а раскрытая и кем-то забытая на соседнем столе книга, шелестя страницами, сама собой их перелистывала, словно в библиотечной башне настежь открыли всё окна и устроили сквозняк.

   Типичный Архимаг. Про Архимагов среди ребят болтали всякое, но вот так, лицом к лицу их никто, ни видел.

   –Если вы к Пасквалю? я могу его позвать.

– Не будем человека отвлекать – ответил старик, словно подыскивая удобный стул, чтобы присесть.

   «Слышал про тебя Владислав Белов, или как нынче Хаттаб? Я ничего не напутал»? продолжал старик, определившись с местом, усаживаясь на соседний со мной стул, не со стариковским кряхтением как я привык слышать, но с ощутимым затруднением. Видимо он привык к креслам или чему-то более удобному, чем библиотечные стулья. И что самое поразительное от него не было свойственного старым людям запаха, от него пахло свежестью и какими-то не то цветами, не то духами но едва уловимыми не резкими или душистыми.

У меня наверно «челюсть на пол упала» когда я услышал свою настоящую Фамилию.

«Ну что же личному знакомству очень рад, про твои успехи в магии воздуха тоже наслышан», все так же невозмутимо продолжал старик, отставляя свой грозовой посох чуть в сторону, и облокотив его о край читального стола, что напрочь отметало его призрачную природу, вернее природу призрака.

   –Откуда вы знаете мою настоящую фамилию? И про успехи? – потом не удержался и спросил: «Вы Архимаг?

– В некотором роде, – ответил гость и в его глазах засветились хитрые и смешливые искорки.

– Мне и самому хотелось бы верить, что у меня замечательные успехи в магии но нет, на самом деле у меня ни черта не получается, надо мной весь класс смеётся, – произнес я ибо врать старшим нельзя, меня еще бабушка учила.

Одновременно чувствуя в душе скрытую радость, что обо мне меня такого мнения.

– Я многом знаю, и как ты сюда попал и о том кто знанья тебе эти передал.

– Если Вы Архимаг, и знаете все на свете, то значит, Вы можете вернуть меня домой? И как Вас назвать и величать, если это не тайна? Если вы поможете мне вернуться, я что угодно для вас сделаю, – с надеждой в голосе спросил я. Готовый кинуться к нему в объятия, если он действительно это сделает.

– Ты и сам сможешь это сделать, и даже без меня – размеренным тоном продолжал Архимаг.

– Но как! Я уже много раз пробовал и меня переносит не туда куда надо.

– То, что ищешь, – и старик указал пальцем на раскрытую книгу, в которой каким-то немыслимым образом раскрылись именно там, где были выдраны листы о зеркалах странствий, – у тебя здесь, – и он коснулся указательным пальцем своего виска. «Вот там и ищи ответы.

– Но? – чуть не рыдая, произнес я, понимая, что надежда вернуться домой тает прямо на глазах.

   Мое имя Стрибог, и могу сказать что ты сможешь вернуться назад после того когда городской мост трижды поднимется и опустится на землю. Когда ты с державой в руке освободишь целый город от древнего заклятья, после того как небо примет тебя в свои объятия, – и старик скрестил руки вместе и помахал кистями словно крыльями.

Я даже «окаменел» когда услышал продолжение.

Меня когда-то в древности почитал и твой народ.

   И у меня по спине прошёлся неприятный холодок.

– Вы бог? – высказал я свою догадку.

 Старик кивнул.

В этот момент в библиотеку зашли ребята среднего курса, и уставились на старика.

– Какая неприятность произнёс он, оглядев вошедших ребят, которые приветственно поклонились и предпочли выйти из библиотеки, словно стесняясь за своё внезапное вмешательство в тайную беседу.

   Старик заметно улыбнулся.

– Ну, мне пора, а то засиделся, вообще я подземелья не люблю. А ты дерзай, грызи гранит познаний. И он по-дружески похлопал меня по плечу; «на магию получше налегай и главное никогда не унывай, как вспомнишь, правильный ты код, так сразу, домой и откроется проход».

– Но когда? Если сломают дом с «Зеркалом Странствий» я не смогу вернуться домой никогда!

   Я лиж смахнул слезу с глаз, буквально потратив на все это один миг, а когда оглянулся, то увидел что сидевший напротив меня старик, просто исчез, испарился, будто и не было его вовсе.

   Появился лишь Паскваль, с очередной стопкой книг. И ребята со среднего курса вновь заглянули в библиотеку и посмотрели в мою сторону. И не задавая лишних вопросов, поглядывая в мою сторону, пошли к столику Паскваля.

   Я поднялся и тоже направился нему, чтобы сдать книгу. Нов этот, же миг, я почувствовал, что мне не хватает воздуха, я не могу вздохнуть полной грудью, а саму грудь «словно сдавило стальными тисками» сердце сильно и больно кольнуло. Я схватился за грудь и почувствовал, словно где-то внутри встала какая-то перегородка, не мог не вдохнуть, не выдохнуть когда в глазах в одно мгновение все потемнело. В последнее мгновение я увидел, лица ребят со среднего курса и испуганное лицо Паскваля. Потом книжные полки поплыли куда-то вниз, а магический шар, висевший под потолком освещавший зал библиотеки, спустился вниз и погас. Меня словно выключили, что потом произошло, уже не помню.

  Очнулся я также резко, и внезапно, как и отключился.

Первое что я увидел, когда открыл глаза, это беленый свод потолка, слегка закопченный местами, вокруг меня пахнет отварами, и какими-то травами. Осознание что я лежу в лазарете, пришло чуть позже, когда ко мне подошла целительница Бетти с тазиком, в котором лежали хитро свернутые тряпочки для примочек.

   –Ну, наконец, очнулся милый, – сказала она, когда увидела, что я открыл глаза, но ещё не окончательно пришёл в себя.

Мой слегка зашторенный взгляд все ещё блуждал по помещению, ни на чем особо не застревая.

– Мы к твоим родителям отправили гонца, так что они скоро прибудут, – ив этот самый момент открылась дверь, и в дверях появился Магистр школы.

   Бетти отжала в тазике тряпочку, которой она делала мне примочки и направилась к Магистру школы, со словами.

– Что-то странное с ребёнком было, горячка, а на плече рубец, в виде трёх разорванных колец, есть подозренье, что в момент паденья получил об угол читального стола он это рассеченье.

   Эффект такой же как у первого Хаттаба только это странно и совершенно непонятно. Но едва она закончила, как магистр приложил палец к её губам и сказал:

– Не будем на эту тему, распространятся, и так хлопот хватает.

   Магистр, увидев, что я очнулся, подошел ко мне, а на его лице застыла добродушная улыбка:

– Ты Паскваля, до смерти напугал, когда ты перед ним в читальном зале без чувств упал. Ну, покажи что там с твоим плечом?

Я более-менее пришёл в себя, но мое левое плечо, очень сильно саднило, и щипало. Я откинул одеяло, да и самому тоже хотелось увидеть рану. Но оно было забинтовано, и в итоге магистр только провел над ним рукой, и слегка поморщился.

В его глазах я заметил настороженность, но он по-прежнему сохранял добродушную улыбку.

– М, да, вот так сюрприз, – он поправил одеяло и добавил, – когда поправишься, будь добр зайди ко мне.

Магистр поднялся и направился к выходу, к нему подскочила целительница Бетти. И до моего уха донеслась фраза брошенная Главным магистром: «Все верно это магическое воздействие и очень высокого уровня. Кстати как его состояние»?

– Все в порядке день другой отлежится как Эммануил и все, – ответила ему целительница.

– Хорошо поднимемся ко мне ненадолго, мне надо кое-что с вами обсудить, – и они вышли за дверь лазарета.

   Я слегка поднялся, дотронулся до плеча и обомлел. Даже сквозь повязку я почувствовал три рубца, и в моей памяти всплыла улыбка посетившего меня в библиотеке старика. Теперь я не сомневался, что он не случайно появился в библиотеке. «Вот значит, ты не ученика искал, а меня. А зачем»? пробормотал я, буквально одними губами. Теперь я точно знал, он не случайно там появился, он выбрал совершенно точно и время и место. Паскваль бродил где-то далеко в глубине библиотеки, я сидел в зале совершенно один, а ребята со среднего курса, те вообще в этот момент туда случайно вошли.

   «Значить дед мне все-таки не приснился, и именно по левому плечу он дружески похлопал меня, незадолго до того как сам исчез. Это что же такое получается? от воздушной магии привет», произнёс я, когда заметил, что контур рубца стал подсвечиваться голубым светом.

«Ни хрена себе, Магический след», пробормотал я, видя как голубоватое сияние, проступает даже сквозь бинты, очерчивая четкие контуры символа воздуха. И вновь улёгся на подушку.

– Богов печать! – неожиданно услышал я голос с хрипотой.

Я оглянулся, я же точно знал, что в комнате я один Целительница Бетти и Главный магистр вышли за дверь.

Я повернул голову, в сторону говорившего и уставился на соседнюю кровать.

   На ней сидел в латных доспехах старик, только сквозь него просматривался вид комнаты. Я даже испугаться не успел, созерцая, как беззаботно заваливается на кровать старик в тяжёлом доспехе, при этом перина даже не прогнулась несмотря на весь массивный облик престарелого рыцаря.

   –Вы кто? – спросил я его.

– Хороший вопрос, – произнес призрачный старик, – Имени не помню своего, в этом замке обитаю, очень уж давно. А здесь… – и он обвёл рукой помещение лазарета, – когда-то были мои покои.

   Множество людей я посещал, всякого конечно повидал, и боль и кровь и непотребства тоже.

– Вы действительно призрак этой школы? «Из библиотеки?» – спросил я.

   Твой брат, как и ты, вот так же восклицал, когда я ему про печать рассказал. Только со мною он не стал говорить, а кинулся в меня подушкой в тот же миг. Меня понятное дело подушкой не победить, и он улыбнулся, отчего его усы, словно встопорщились в разные стороны. «Меня это не зацепило, но подобное отношение к старейшему обитателю этого замка, обидело».

– Такая выходка, Эммануила меня вообще не удивила, а что он напыщенный дурак, я, это знал и так.

– А ты другой, – заметно порадовался призрак, – с тобой приятно поболтать. Поэтому тебе я скажу, гораздо больше. Чтобы добрую богиню возвратить, этому миру необходимо властелинов возродить.

Я даже приподнялся на кровати. Призрака я перебивать не стал, да и вообще я призрака вот так на соседней койке, впервые увидал. А старик, тем временем свой рассказ продолжал:

– Древними Богами в этом мире были выбраны четыре претендента, и все они отмечены судьбой, ну примерно так же как вот с твоей рукой, – и он похлопал себя по левому плечу, но его рука не прошла сквозь него, а словно упёрлась в его осязаемую плоть.

   «Следуй зову своего сердца и силе, что всегда с тобой. И главное, запомни, какая сила властелину отдана, в любой момент может быть богами также и отобранной она», – продолжал старик призрак, полежав на кровати, он поднялся, и уселся на нее, легко и непринужденно.

Прошу прощения маленький Хаттаб, но я вынужден удалиться.

Я даже попрощаться не успел, как призрак старика просто растворился, он, словно в облачко превратился, и в воздухе растаял без следа.

«Значит, о призраке ребята не наврали», подумал я, всё ещё смотря на опустевшую и правильно заправленную кровать, на которой не появилось не единой складочки, не единой морщинки, на том месте, где мгновение назад вольготно лежал призрак старика в тяжёлых латных доспехах, и подумал: «А он перед сном раздевается»? – а потом подумал, и ответил самому себе, – он же призрак. Хотя думаю, чтобы даже после смерти, бродить по замку в тяжёлых доспехах удовольствие ниже среднего, хотя кто их знает призраков этих. Ну, во всяком случаи громыхания цепей, или латных пластин, я при появлении или исчезновении призрака не слышал».

   Вновь в плече меня кольнуло, а между пальцами руки, сама собой образовалась молния.

Осматривая свою руку, на которой между пальцев проскакивали короткие искры, я в ужасе подумал, «что вообще со мной творится? Заклинание я не читал, свой магический генератор тоже не запускал, а молния возникла сама собой, и как отменить, или поглотить её как нас учили у меня не выходило. Единственное что мне пришло в голову это то, что у меня скопился какой-то неизвестный мне излишек манны. Ну, я и решил его скинуть. Одним махом я метнул её в каменную кладку стены. Улетела то, она улетела, что даже тряпка подгорела, которая на той стене висела. И в воздух лазарета к травкам и снадобьям, добавился едкий запашок паленой материи.

   В этот момент дверь в лазарет тихонько приоткрылась, и в дверном проёме появилось лицо Эммануила. Он повел носом и негромко спросил: «А-а, ты тут своей магией балуешься. Потом перевел взгляд на тлеющую тряпку и добавил. Целительница Руру с Бетти не оценят, и он взял какой-то ковшик и залил тлеющий кончик тряпки водой.

– Ну, привет Владислав, – осторожно озираясь по сторонам, произнёс он, – ты один?

– Сейчас один, – ответил я.

– Когда про тебя узнал, я даже урок прогулял, и главное чтоб мой прогул магистр школы не видал. Мне ребята со среднего курса сказали, что и тебя хватил такой же удар, как со мной приключился.

Потом он подошёл ко мне и совершенно бесцеремонно попросил показать ему свое плечо.

– Ишь ты! – недовольно произнёс я – а когда я тебя попросил показать рану ты меня на хутор коз пасти посылал!

–Ай да ладно, мы же хоть и не настоящие братья, но все-таки живём под одной крышей, – начал умасливать свои речи мой двойник.

Ну, я конечно на нём немного отыгрался, слегка поиздевавшись от умирающего от любопытства парня, а потом сказал: «ты сперва своё покажи».

Я видел его знак на плече, но Эммануил не знал, не ну может он и догадывался, что я о его метке знаю, но не был в этом уверен.

– Ну, хорошо, – сказал Эммануил и, засучив рукав, показал своё плечо, выставляя на, показ свой символ земли.

Дальше я уже секретничать не стал, и тоже показал свое плечо: «На, смотри».

А что оно было забинтовано, не сказал. Он только коснулся моего плеча, как символ, светясь голубым свечением, проступил сквозь материю, описав свои контуры. Видимо он в свое время проделывал те же самые манипуляции.

– Печать богов, настало время, что люди ждали с нетерпеньем – раздался голос с хрипотцой. И призрак деда в доспехах вновь соткался из воздуха и оказался рядом с нами, в этот раз он сидел в воздухе, словно в удобном невидимом кресле.

– Ты опять пристал, – сказал Эммануил, и потянулся за подушкой с соседней кровати.

Я его порыв остановил:

   –Да что с тобой? Это же нормальный дед, хотя и призрак.

– Я всякого повидал, – ответил взаимным поклоном в мою сторону старик призрак, – но двух властелинов в одной комнате я не встречал никогда.

– Молчи старик и никому об этом не говори! – выкрикнул в его сторону Эммануил.

– Эммануил прекрати, чего он тебе плохого сделал?

   –Ты знаешь, что это за тип? Это Граф Де’сад, при его жизни этой бы встрече ты был бы уже не рад.

   Он детей своих с женой убил, за это деяние он и проклят был.

   Старик на парня замахнулся, но словно кто схватил его и в подпол уволок.

– Будь осторожен брат, чтоб при подобных разговорах со всякими призраками и твоё сознанье не поглотил зловещий мрак.

– Вообще-то он мне про властелинов говорил, и про спасение какой-то богини.

– Перестань, ты же сам в пророчества не веришь, а властелины стихий и спасение Богини Гармонии совершенно безнадёжная мечта. Этот призрак давно из ума выжил.

– Но почему он назвал нас властелинами?

– Говорю же что спятил старик Де’сад.

– Тогда объясни мне, что это было, – и я ткнул пальцем в его предплечье, и в свое, – Это как объяснить.

– Не знаю! – ответил Эммануил, когда через неприкрытую дверь, донеслись приглушенные шаги по коридору.

– Все я линяю, – сказал Эммануил и направился к двери.

– Что касается призрака, мне так не показалось, – возразил я ему вдогонку, – кроме того он сказал что мы с тобой помечены судьбой. И согласись теперь это трудно отрицать. Символ воздуха у меня и магии земли у тебя.

Он чуть остановился, как бы обдумывая мои слова.

– Эммануил знаешь, что самое забавное? – спросил я его, пока тот подглядывал через щель приоткрытой двери.

– И чего? – переспросил он, отвлекаясь от наблюдения действия в коридоре.