Мальн. Наследие древних

– Чего?

– Меня.

Однако Гелиен не мог держать купол над каждым отдельным воином, когда те рассредоточатся в сражении. Ему нужно уничтожить машины. Он осмотрелся по сторонам, а потом переключил внимание на командующих.

– Я обернусь зверем, чтобы уничтожить машины. Купол тогда спадет, и вам придется задержать дыхание так долго, насколько возможно. Пусть ученики Хэварда попытаются собрать пыль в одном месте. Как только закончу с машинами, я соберу эту отраву в защитные сферы. Нельзя позволить ей осесть на землю. Все ясно?

Главнокомандующие кивнули.

– Хорошо. Жду вашего сигнала о готовности.

Пока Алвис и Роймунд раздавали приказы воинам, Гелиен изучал парапеты. Он насчитал четыре машины справа от ворот и столько же по левую сторону, которые стояли на равном расстоянии друг от друга.

Получив сигнал, он не стал тратить ни минуты. Сразу обернулся зверем и начал стремительно набирать высоту, ринувшись к злополучным машинам. В запасе у него было всего несколько минут, потому как время без воздуха у воинов ограничено, как и у Гелиена. В облике зверя он не мог колдовать, поэтому даже один вдох грозил оказаться смертельным.

Защитный купол спал.

Задержав дыхание, Гелиен наметил первую цель. Машины сделали очередной выстрел, и темное облако на миг затмило обзор, отнимая драгоценные секунды. Ему пришлось подняться выше, вдохнуть, и зайти с другой стороны.

Когда зверь раскрыл пасть, хадингардские воины, окружившие ближайшую машину, бросились врассыпную, и пара человек в этой суматохе даже сорвались со стены. Синий огонь обрушился на первую вражескую технику, он плавил ее до тех пор, пока не остались лишь обожженные круги на каменной поверхности.

Со всех сторон летели стрелы. Люди явно не знали, что чешую не пробить даже отравленным оружием.

Гелиену удалось сжечь вторую машину, третью, а люди все продолжали стрелять.

Мальнийские воины на земле, подняв головы и задержав дыхание, наблюдали за происходящим на стене – пламенем, криками, падающими телами. Ученики Хэварда пытались рассеять ядовитый поток, чтобы позволить воинам дышать, в то время как сами старейшины стягивали пыль подальше от мальнов и удерживали в одном месте. Но не успевали они рассеять очередное облако, как их накрывало другим.

Сгустки синего пламени устремились к цели. Жар от выпущенного огня опалил воинов, не успевших скрыться. Гелиена не волновало, сколько людей может погибнуть: его время было на исходе.

Осталось еще две машины, когда он с трудом выдыхал пламя, которое с каждым разом становилось все слабее. Ему нужен был воздух. Голова кружилась. Вокруг стелилась лишь темная пелена. Гелиен в ярости обрушил шипастый хвост на последние машины, раздробив часть стены. На землю дождем посыпались обломки, отчего над головами повисло облако теперь уже обычной пыли.

Гелиен резко взмыл вверх, жадно глотая ртом чистый воздух, а затем также быстро опустился и сменил облик зверя. Ему понадобилось всего несколько минут, чтобы собрать отравленную пыль в защитные сферы. Всучив их старейшинам, он вновь взмыл в небо под звук очередного взрыва.

С оглушительным грохотом мальнийские воины пробили ворота, и огромные железные створы рухнули на землю. Мечи хадингардцев взлетели высоко над головами, а через секунду воздух рассекла целая куча стрел.

Очевидно, люди обчистили поле сражения, забрав все до последнего топора гриндоков. Иначе откуда было взяться всем этим мечам, стрелам и отравленной пыли?

Серебристый щит появился перед мальнийскими воинами, и врезавшиеся в него стрелы рассыпались в пыль.

Роймунд.

Способность командующего была прямо противоположна способности Арэи. Если ее щит защищал от магического воздействия противника, но не мог спасти даже от одной стрелы, то щит Роймунда, напротив, отражал любое оружие.

Убедившись, что хадингардцы исчерпали запас отравленных стрел, Роймунд убрал щит. Мальны бросились вперед и прорезали строй прежде, чем люди смогли что-либо осознать и взяться за мечи. Способности элитных воинов – одна непревзойденнее другой – увеличивали и без того огромное преимущество.

Воздух разрывали крики боли и ярости. Гелиен приказал мальнам оглушать либо ранить людей, но жертв все равно было не избежать. Он уже чувствовал металлический запах крови.

Окинув взором бушующий внизу хаос, Гелиен сосредоточился на своей цели и полетел ко дворцу. Звуки битвы отдалялись. Перед ступенями, ведущими к парадным дверям, он вернул мальнийский облик. Он направил волны тьмы к створам, мощным потоком сорвав их с петель, и размеренным шагом поднялся по ступеням, пока тьма рассеивалась.

За порогом его встретило не меньше полусотни воинов с отравленными мечами. Гелиен вздохнул, взмахнул рукой, и люди разлетелись по разным сторонам, ударяясь спинами и головами о каменную поверхность. Кое-где на стенах оставались кровавые потеки, пока они оседали на пол, словно тряпичные куклы. Гелиен прошел мимо кучи тел на холодном полу и остановился посередине зала.

У дальней стены жались несколько человек – придворные, судя по дорогим нарядам. Один из них, облаченный в зеленый камзол, выпрямил спину, гордо задрал длинный кривой нос и вышел вперед.

Гелиен неспешно изучил мужчину.

– Духи… – поморщился тот, оглядывая пол и тела десятков воинов, которые мгновение назад еще стояли на ногах и готовились защищать своих господ.

– Предпочитаю Его Величество Король Гелиен Мальнсен. – Усмешка появилась на губах и тут же исчезла.

– Ты, – прорычал один из придворных, делая шаг навстречу. Самый молодой среди присутствующих, не старше двадцати пяти лет.

– Я, – хмыкнул Гелиен. – Вот только не припомню, чтобы мы переходили на «ты».

– Вы чудовище, – практически выплюнул мужчина постарше.

– Приятно слышать. Я охотно признаю и такой вариант. Однако ваши люди живы… ну, большинство из них, – сухо добавил Гелиен.

– Так же, как воины, что остались лежать под башней замка в Тасфиле? Как мой отец? – процедил сквозь зубы молодой светловолосый лорд. В нем кипела ярость, что было видно по вздымающейся груди.

А лицо… Перед ним словно стоял сам лорд Андерс, только на двадцать лет моложе.

– Твой отец подписал себе смертный приговор, когда заточил короля Хадингарда в темницу. Андерс получил по заслугам.

Гнев и ненависть Регина потянулись навстречу Гелиену.

– Или было бы лучше, лорд Викар, отравить короля и его советника, а затем обвинить во всем мальнов? – уточнил Гелиен, обращаясь к человеку в зеленых одеждах. Гелиен сразу понял, кем он был.

Придворные с побледневшим лицом шептались и нервно озирались по сторонам в поисках пути к отступлению.

Молодой управитель Тасфила потянулся к оружию и подался вперед, но лорд Викар остановил его.

Гелиен улыбнулся. Он чувствовал, что Викар боялся, но именно страх питал ненависть. Их ненависть.

– Вы спятили! Немедленно покиньте наши земли и отзовите войско, – скрипнув зубами, произнес регент Хадингарда.

– Нет. Мне здесь нравится. – Гелиен вновь изогнул губы в ухмылке.

Викар не смог удержать сына лорда Андерса, и тот кинулся прямо на Гелиена, вытаскивая отравленное оружие.

– Регин!

В нескольких метрах от цели молодой лорд замер с занесенным вверх мечом. Его руки затряслись, выронив клинок на пол, ноги подкосились, и Регин упал на колени. Его спина изогнулась в поклоне, а лицо исказилось в гримасе гнева.

Гелиен поднял голову.

Придворные попятились.

– Остальным тоже требуется помощь?

Минул долгий миг молчания.

– Признаю, идея с отравленной пылью оказалась весьма впечатляющей. Возможно, людям даже удалось бы одержать победу, не будь здесь меня. Ваша присяга как таковая не требуется. Мне нужен истинный король Хадингарда.Мне. Нужен. Деарсен. Я мог бы убить вас, но мне любопытно, как поступит с предателями благородный король Финн. Весьма любопытно.

Гелиен крутанул запястьем, и все присутствующие рухнули на колени. Еще один взмах, и теневые веревки сковали придворных по рукам и ногам.

– Все вышло проще, чем я думал, хоть вы и доставили мне немного хлопот.

Глава 18

Стейн

Все изменилось.

Границы изменились.

Раньше ближайшим городком к северо-западной границе Северного леса был Брэртон. А теперь, когда деревья исчезли и появились новые стены и врата, самым близким стал Доллит.

Стейну и Райе пришлось пересечь чуть ли не половину всего Хадингарда, прежде чем они добрались до севера Оглама. По дороге они продали ценные вещи, которые прихватил с собой Стейн, и на людские деньги приобрели теплую одежду и еду. Того, что Стейн взял с собой, едва ли хватило бы на одного мальна. В городах они старались никак не выделяться и не снимать капюшоны, чтобы не нарваться на проблемы, и внимательно прислушивались к сплетням и слухам.

Управители Болдера и Тасфила объявили, что король Финн мертв. Более того, они внушали народу, что к его смерти причастны мальны, что именно они ранее хладнокровно убили управителя Тасфила, уважаемого лорда Андерса, и несколько десятков его гвардейцев. Последний потомок династии Деарсенов – леди Адела, незаконнорожденная дочь короля Эймунда – пропала, и на ее поиски были брошены все силы. Мальнов объявили врагами людей. По всему Хадингарду народ твердил о том, что, вознамерившись вернуть власть в Огламе, король Мальнборна, вероятно, решил заставить леди Аделу преклонить колено.

Интересно, знали ли высокомерные лорды, эти жалкие глупцы, что вскоре именно это им и предстояло сделать или же умереть?

Если бы они шли пешком, Стейн не стал бы тратить время на отдых: мальну достаточно было спать раз в три дня, чтобы в долгих походах оставаться в форме. Но Стейн и Райя отправились в путь на лошадях, из-за чего им приходилось иногда останавливаться. Благо, мальнийские скакуны были в разы выносливее человеческих.

Стейн так и не решился поговорить с Райей. Нет, они общались по делам, но ни разу не обмолвились ни о Мальнборне, ни об Алвисе… ни о том, почему она вообще поехалас ним. Он не понимал, хочет ли вообще узнать ответ или просто боится услышать не то, что хотел. Они не говорили даже о том, что произошло между ними в покоях – вели себя так, будто не было тех минут страсти. Чувство вины давило на Стейна все сильнее. Отныне Райя была изгнанницей, как и он сам.

Покинув Хадингард, они старались держаться западнее. Стейн не знал, как далеко распростерлись границы Мальнборна и как это отразилось на северной части континента. Он мысленно считал прошедшие дни. Сейчас, вероятно, мальны вместе с Гелиеном штурмуют стены Деароса.

Они переночевали в захудалом трактире в Элиторе, самой северной области Хадингарда, и следующие несколько дней подряд двигались без сна и отдыха. И только когда Стейн заметил, что Райя с трудом держится в седле, он решил сделать привал на опушке соснового леса.

До Аланты оставалось не меньше недели пути, но дни уже стали заметно короче. Холодный вечер предвещал еще более холодную ночь, а небо с каждым часом приобретало фиолетовые и темно-синие оттенки.

Они долго молчали, сосредоточившись на еде. Райя недовольно поглядывала на Стейна, однако он старательно делал вид, что не замечает ни ее напряженного взгляда, ни едва слышного фырканья.

– Так и будешь молчать всю дорогу? – спросила она, выдыхая облачко пара и растирая замерзшие руки над костром.

Стейн вздернул бровь.

– У тебя проблемы с памятью? Мы недавно решили сделать привал, а до этого напоить лошадей, а еще раньше…

– Хватит, – оборвала его Райя. – Ты прекрасно знаешь, что я не об этом.

Стейн преувеличенно громко вздохнул.

– Райя, я устал и не настроен на разговоры. Ты и сама едва держишься на ногах.

Она притворилась, что не услышала его.

– Стейн, я знаю тебя. Не надо себя ни в чем винить. Это было мое решение.

Да, то было ее решение. Хотя это совершенно не означало, что Стейн должен был позволять Райе отправиться с ним. Поэтому теперь оставалось только винить себя.

– Ты хотя бы хорошо подумала? Мы не сможем вернуться домой. Наши имена сотрут, и ты никогда больше не увидишь семью.

Каждый мальн, появившийся на свет в Мальнборне, получал право входа по рождению. Их имена словно впечатывались в память земли. Это была особая связь между мальном и его родиной. Достаточно просто прошептать свое имя, чтобы войти в город – именно так работало древнее защитное заклинание, наложенное самым первым верховным старейшиной. Темнорожденным это право было дано королем, который в любой момент мог лишить такой привилегии любого мальна.

Райя внимательно посмотрела на него.

– Ты действительно так думаешь? А кто говорил, что не отступит? Что Арэя никогда не сдастся? Гелиен обязательно станет прежним, и мы вместе вернемся домой.

Стейн склонил голову, слегка улыбнувшись.

– Я сделаю все, чтобы добиться этого. Но не у каждой истории есть счастливый конец, Райя.

– Тогда я рада, что встречу его с тобой. – Она грустно улыбнулась.

«О духи!»

Пространство между ними будто сократилось, и жаркий пот мгновенно прошиб тело Стейна.

«Это от костра. Наверняка от костра».

Он всеми силами пытался держать себя в руках и не двигаться с места. Скоро им предстоит столкнуться с неизвестностью, и дополнительные сложности были излишни. Но то, с каким чувством Райя произнесла последние слова…

– Ты должна была остаться с Алвисом.

Брови Райи удивленно поползли вверх.

– Ты хотел, чтобы я осталась с Алвисом? – Ее глаза вспыхнули ярким янтарным светом. – Не лги хотя бы сейчас.

– Не имеет значения, чего я хотел или хочу. Так было бы правильно.

Она фыркнула и отвернулась.

Между ними висели невысказанные слова, и никто из них, казалось, не готов был произнести вслух то, что так и просилось на язык. Это грозило длиться бесконечно.

– Ложись, я подежурю первым, – через мгновение сказал Стейн.

Райя слегка нахмурилась.

– Глупо спать по несколько часов. Надо хорошо отдохнуть. Сомневаюсь, что кто-то в здешних местах способен причинить нам вред.

Это звучало вполне разумно. Им обоим в самом деле было необходимо выспаться, хотя Стейн и не привык оставлять подобные ситуации без контроля.

– Ладно, – все же согласился он. Стейн взял спальник, пледы и, присев на корточки, начал готовить спальное место.

– Собираешься лечь по другую сторону от костра? – ровным тоном поинтересовалась Райя.

Стейн поднял голову.

– А что?

– Когда уснем, огонь потухнет, и мы замерзнем. Ложись рядом. Или ты боишься меня? – На ее лице читался вызов.

«Я боюсь себя», – думал он, перебираясь ближе к Райе. Стейн долго лежал без сна, прислушиваясь к ее ровному дыханию. Бок затек, но он не мог перевернуться, потому что Райя спала лицом к его спине. Он чувствовал на затылке теплое дыхание.

Костер почти потух. Идущий от земли холод просачивался сквозь спальник, а ледяной воздух – через плед, пронизывая тело. Когда Стейн почувствовал, что Райя дрожит, он повернулся. Кажется, она спала. Он придвинулся, накинул на нее край своего пледа и обхватил ее рукой, прижимая к своему телу.

Ее глаза приоткрылись. Серебристые ободки вокруг зрачков слабо переливались в темноте.

– Говорят, у алантцев ледяная кровь, и они не чувствуют холод. – Жаркое дыхание Райи обдало его лицо.

– Они всего лишь люди, – прошептал Стейн и зажмурился, ощущая, как в груди разгорается пожар.

– Да, алантцы не владеют магией, но это не значит, что в их происхождении нет ничего необычного.

– Возможно, – тихо признал он. – Мы ведь тоже не замерзнем насмерть. Просто не сможем уснуть. Хотя я слышал, что люди, наоборот, от переохлаждения засыпают.

– Да как вообще можно уснуть в такой холод? – фыркнула Райя.

Стейн крепче обнял ее.

– Ты почти перестала дрожать. – Он открыл глаза. Казалось, Райя все это время смотрела на него.

– Ты теплый, – выдохнула она. – Спасибо.

Это была пытка. Ощущать тепло ее тела, чувствовать ее губы в нескольких сантиметрах от своих.

– Не мог же я допустить, чтобы самая красивая женщина Мальнборна превратилась в сосульку.

– Мило с твоей стороны.

– А я вообще милый, – хмыкнул Стейн.

Райя улыбнулась, и серебристые ободки в глазах запылали ярче.

– Королева – самая красивая женщина Мальнборна, по крайней мере, так говорят.

– Не мне судить о красоте королевы. К тому же меня не привлекают девушки светлорожденных.

Плечи Райи вздрогнули, но явно не от холода.

– Почему люди обвинили во всем мальнов? – прошептала она, внезапно меняя тему.

– Гелиен устроил бойню в Акфолле. Лордам было просто удобно свалить на нас еще и смерть короля. Но остальное – вся эта агрессия, отравленное оружие… Из-за мести? Страха? Причин может быть много, – признал Стейн. Он пытался заставить предательски распахнутые глаза закрыться и перестать разглядывать каждую черточку лица Райи. Он впервые жалел, что у него мальнийское зрение. Ему хотелось хоть на одну ночь стать человеком, чтобы видеть лишь темноту.

– Почему ты так печешься о людях?

Вопрос не то чтобы застал Стейна врасплох, он и сам уже не раз пытался найти на него ответ. Причин было много. Но как произнести главную из них вслух? Он не знал. Мысли наслаивались одна на другую, и все в голове перемешалось.

– Гелиен бы бился за людей, сражался за Финна, Эрика и Каю. Что я скажу, когда прежний Гел вернется? Что я бросил их на произвол его новой извращенной сущности? Элиас однажды сказал, что будет защищать короля даже от него самого. Это я и пытаюсь сделать. – К горлу подступила желчь, и Стейн больше ничего не смог выговорить.

Райя нащупала его ладонь и переплела их пальцы. На коже Стейна заплясали искры, из-за чего он практически не чувствовал холода, который касался волос и дышал в затылок.

– Помнишь Лютый пик? – неожиданно задала вопрос Райя.

Он улыбнулся, вспоминая давнюю историю.

– Конечно, помню.

– Неужто в Аланте холоднее?

– Понятия не имею, но в той расщелине мне было очень даже тепло. – Стейн усмехнулся, однако его слова звучали серьезно.

Райя хмыкнула. Ее дыхание приятно согревало его лицо.

Стейн порой забывал, как долго они с Райей знакомы. Хотя по мальнийским меркам эта цифра была ничтожно мала. Лет пятнадцать, двадцать – он не помнил точно. Они знали друг друга еще со времен, когда Стейн числился в рядах воинов среднего уровня.

Однажды они с парнями из отряда решили неофициально посостязаться: кто быстрее взберется на самую высокую и опасную точку Черных гор – Лютый пик. Тогда они, чего уж говорить, были молодыми и глупыми. На финишной прямой он столкнулся с Райей, единственной девушкой в отряде, и провалился вместе с ней в глубокую расщелину. Несколько часов они провели в ледяном аду, мерзли, пока их не нашли воины отряда и не вытащили.

Стейн запретил себе вспоминать о том, как в тот день они с Райей, спасаясь от леденящего холода, разделись и согревали друг друга теплом обнаженных тел. Он запретил себе думать о том, как ее горячая грудь прижималась к его разгоряченной коже, как… Стейн усилием воли отогнал эти воспоминания, пока над ним верх не возымело желание. Неукротимое желание, разлившееся по всему телу.

Не в силах дышать, не в силах думать, он вдруг спросил:

– А как же твои родители? Они наверняка не знают, что произошло.

Ее губы сжались в тонкую линию. Райя судорожно сглотнула и ответила:

– Уверена, Алвис найдет родителей и все объяснит. Отец справится, но мама…

Стейн крепко сжал ее теплые руки.

– Райя, мне так…

– Не надо. Не надо повторять, как тебе жаль. У тебя, между прочим, тоже есть семья.

– А что моя семья? Отцу, вероятно, все равно, а мама… Мама всегда поступает, как он велит. – Стейну не хотелось сейчас говорить о матери, не хотелось думать о ней. Он уже пожалел о сказанном.

Райя поняла это и после короткого молчания сказала:

– Одно радует.

– Что? – удивился Стейн.

– Сейчас не настолько холодно, чтобы раздеться. – Глаза Райи весело сверкнули.

Он внимательно смотрел на нее, прямо в сверкающие серебристые ободки.

– Райя?

– Да.

– Я рад, что ты рядом.

– Разумеется. Без меня ты бы давно замерз. Снова. – Уголки ее губ изогнулись.

Эта женщина явно поняла, что он имел в виду. Но он все равно не смог сказать большего, не осмелился произнести слова, готовые вот-вот сорваться с языка.

Стейн не знал, сколько прошло времени, прежде чем веки налились тяжестью, и сон победил.

Стейн резко проснулся. Уже светало.

«Что-то не так».

Он сразу понял, что не может двигаться. Он моргнул и осмотрел себя.«Какого?»

Их связали. Руки были туго стянуты; веревки обвивались вокруг запястий, а затем тянулись до самых локтей, крепко прижимая кисти к торсу. Путы также стянули ноги, да и все тело. Сброшенные пледы валялись рядом.

Стейн прислушался: ни голосов, ни шагов, лишь шум ветра в деревьях и негромкое ржание лошадей. Он попытался двинуть плечом, толкнув Райю. Она пошевелилась.

– Какого… Что за… – Затем Райя отборно выругалась.

– Мы связаны.

– Это я и без тебя поняла. – Она скрипнула зубами, раздраженно изучая узлы на запястьях. – Духи! Господин главный советник, вы теряете хватку. Как вы могли не почувствовать, что нас связывают во сне?

– Я неделю не спал, – огрызнулся Стейн. – Чья вообще была идея спать без караула?

Райя фыркнула.

– Ладно, сейчас освобожу нас, – пробормотал Стейн. Он несколько раз вдохнул, выдохнул. Напряг мышцы. Это оказалось непросто, потому что он едва чувствовал свое затекшее тело. С третьей попытки он все же разорвал веревки и сразу вскочил на ноги.

Стейн начал озираться по сторонам, разглядывая окружающие поляну высокие сосны. Они росли так близко друг к другу, что ветви переплелись между собой, и за ними ничего не удавалось рассмотреть. Он наклонился к Райе, но она уже справилась и зло откинула разорванные путы подальше. Стейн подал ей руку.

– Но кто… – осеклась Райя, хватаясь за его ладонь, когда слева раздался треск сломанных веток.

Они выходили из-за деревьев: одни тащили хворост, у других за спинами торчал лук и болтались кролики в руках, а двое из них шли, поигрывая небольшими топориками. Стейн сразу понял, кто это такие. Костяной народ. О нем однажды рассказывал Гелиен.

– Они же люди? – неуверенно прошептала Райя. – Оглушим их и уйдем! Я не хочу убивать людей, пусть и дикарей.

– Они не совсем люди… – Стейн повернул к ней голову. – Не лучше гриндоков, Райя, может, даже хуже. Они едят людей.

Его слова ошеломили, хоть она и старалась не подавать виду. Стейн успел изучить характер Райи, знал тайные признаки, позволяющие судить о ее истинном состоянии. Лишь мимолетный проблеск в янтарных глазах выдавал ее сокрытые эмоции.

Увидев, что пленники избавились от пут и встали на ноги, дикари резко побросали ветки и добычу на землю и схватились за топоры, а некоторые достали мечи.

– Интересно, как скоро они поймут, что не могут ранить нас, не говоря уже о том, чтобы сожрать, – озвучил Стейн свои мысли.

– Разберемся побыстрее. Хочу уже помыться и поспать в нормальной постели, – раздраженно бросила Райя.

Дикари тем временем окружали их, обнажив ряды острых зубов. Стейн не думал, что у людей могут быть такие зубы. Вероятно, их намеренно стачивали. Раздавалось мерзкое постукивание человеческих костей, пришитых на одежды.

– Я полагал, тебе понравилось спать в моих объятиях.

Райя сморщила нос.

– Думаешь, сейчас подходящее время для шуточек?

– Я вообще-то не шутил, – улыбнулся Стейн.

Она сердито зыркнула на него.

– Что будем делать? Если возьмемся за оружие, живыми им не уйти.

Стейн взглянул под ноги. В полуметре от спальников лежали копья. Костяным людям при всем желании не удалось бы утащить мальнийское оружие. Их было чуть больше дюжины. В любое другое время Стейн воспринял бы такой расклад, как развлечение.

В другое время…

– С ними дети. – Райя поджала губы.

За спинами дикарей показались два ребенка. Лет девяти-десяти не больше. Они выглядели вполне обычно – с волосами на головах и без костей на одежде. Вероятно, мерзкими дикарями они становились в определенном возрасте после особого ритуала. Дети людоедов, но все же дети…

Стейн выдохнул.

– Мы не тронем детей. Сражаемся руками, а там как получится. Старайся оглушить, но если вдруг убьешь, горевать не стану.

Дикари понятия не имели, кто стоит перед ними. Хотя если они пытались поднять мальнийские копья, то должны были сообразить, что взяли в плен не совсем обычных людей. Как бы то ни было, в атаку они бросились по одному. Глупцы.