Мальн. Наследие древних

– Бросьте оружие, или девчонка умрет.

Финн, Ларен и Лита опустили мечи. Остальные хоть и не понимали, что сказал дикарь, но последовали их примеру.

– Отпусти ее, – произнес Ларен на алантском. Его голос был спокойным, но сочился угрозой.

– Оружие на землю, – прорычал дикарь.

Финн на мгновение задумался, но меч не выпустил, как и все остальные. Мысли стремительно неслись в голове: одно движение, и сестре перережут горло.

– Последнее предупреждение. – Дикарь притянул Аделу чуть ближе, и по ее шее побежала тоненькая струя крови. Сестра не шевелилась, испуганно глядя на них.

Финн бросил меч. Ларен с перекошенным от гнева лицом – тоже. Следом полетело на землю оружие остальных.

Пригнувшись, дикарь слизал кровь с шеи Аделы, а затем мерзко ухмыльнулся и провел языком по губам.

– Аппетитная.

Ларен дернулся вперед. Финн сжимал и разжимал пальцы в кулак, мысленно прокручивая все варианты. Действовать нужно быстро и умно. Права на ошибку у них нет.

Внезапно Адела громко вскрикнула, когда на нее лицо брызнула кровь. Из головы дикаря торчала стрела, пробившая череп насквозь. Он рухнул на землю, потянув за собой Аделу.

Ларен бросился к ней, помогая подняться на ноги. Он внимательно осмотрел ее шею и, убедившись, что рана несерьезная, сжал дрожащую девушку в объятиях.

С севера приближался другой отряд, расстреливая дикарей. Оставшиеся в живых бросились к лошадям, спасаясь от неожиданно подоспевшей подмоги.

Гвардейцы Аланты. Они были в традиционной военной форме с серебристыми нагрудниками, на которых изображены два белых медведя, сцепившихся между собой передними лапами. А поверх были надеты голубые меховые плащи.

Финн и забыл, насколько прекрасны были алантские лошади. Они не уступали красотой мальнийским, чьи добродушные гиганты порой достигали двух метров в высоту, и обладали поразительной силой, мощью и выносливостью. Алантские лошади же имели суровый нрав. Их тела покрывала длинная, густая шерсть, ноги были короткими и коренастыми, но мощными и сильными, а копыта – чуть ли не в два раза больше копыт обычной лошади.

Тут Финн понял, что они добрались до границы ледяного королевства.

Большинство гвардейцев устремились в погоню за дикарями, а несколько из них остановились напротив своего принца и спешились.

– Ваше Высочество, Ларен! Принцесса! С возвращением домой!

Ларен разжал объятия, и Финн подхватил сестру. Адела трясущимися руками пыталась стереть кровь с лица краем плаща.

Принц Аланты выпрямился и грозно уставился на гвардейцев.

– Капитан Марис, объяснитесь! Дикари теперь разъезжают вблизи наших границ?

Стоящий в центре человек шагнул вперед.

На вид капитану было чуть больше тридцати лет. Как и все люди в Аланте, он обладал классической северной внешностью: белыми, точно снег, волосами, холодной бледной кожей и пронзительными голубыми глазами. Короткие пряди были аккуратно зачесаны назад, а под алантской формой угадывалось сильное тело.

– Дикари все чаще бегут сюда и к северо-западным границам Дартхолла. По слухам, в центральной части континента, с северной стороны Оглама, что-то произошло. Но мы пока не выяснили, в чем дело.

Финн и Эрик переглянулись.

На севере Оглама находился Мальнборн.

Ларен задумчиво повернул голову на юг.

Все внимание Аделы в эту секунду было сосредоточено на принце. Казалось, она только что увидела его настоящего: не щеголеватого наследного принца, вальяжно расхаживающего по дворцу, а хладнокровного, сильного и рассудительного воина.

– Возвращаемся в Аланту, – сказал Ларен.

Глава 17

Гелиен

– Итак, границы. – Гелиен сложил руки в замок перед собой. – Карты необходимо обновить как можно скорее.

– Взгляды всего континента направлены на Мальнборн. Теперь мы находимся в опасной близости не только от Хадингарда, но и от Дартхолла, – сказал Роймунд.

– Речной народ давно покинул эти земли. Но все помнят, что дартхоллцы когда-то жили на востоке Оглама и присягали на верность королю Мальнборна, – добавил старейшина Радвальд, подавшись вперед.

Гелиен поднял руку, заставляя советников замолчать.

– Оставим пока Дартхолл в покое. Как и пустынников, которые переселились на юг континента. Сейчас нас волнует только Хадингард.

Ему было все равно, что думал Совет о его решении открыть Мальнборн миру. Однако, к удивлению Гелиена, большинство советников с энтузиазмом восприняли перемены и возможность вернуть мальнам наследие предков.

Снять заклинание оказалось сложнее, чем полагал Гелиен. Верховный старейшина Андор, бесспорно, обладал огромной силой. Гелиену пришлось настолько глубоко погрузиться в магическое ядро, что он едва не достиг своего предела. Но этого не случилось. У короля Мальнборна было то, чем не владели остальные старейшины. То, что подпитывало его, не давало вытянуть все силы, – тьма.

Шаг за шагом магия Гелиена распутывала хитроумное заклинание Андора и изменяла структуру чар. На секунду он даже потерял контроль, упустив связующую нить заклинания, отчего магические границы, заложенные в основе леса, лишь на миг, но рухнули. Гелиен этого не предвидел. Но его магия и здесь вовремя позаботилась о том, чтобы континенту был нанесен минимальный урон.

Он вовсе не планировал полностью разрушать заклинание. Да, Северный лес был уничтожен и больше не оберегал мальнов от посторонних глаз, а границы несколько расширились. Гелиен просто перенаправил магию леса, и теперь уже стены Мальнборна скрывали истинные масштабы королевства. Пустынные земли и клочок земель на севере, которые отныне являлись частью Мальнборна, – лишь малый урон по сравнению с тем, что мог быть нанесен всему континенту, не сдержи он заклинание. Главное, людские королевства не пострадали.

– Армия темнорожденных ожидает приказа, – доложил Роймунд. Он держался стойко, внешне ничем не выдавая, что у него вообще был сын. Но от главнокомандующего за версту веяло печалью и страхом, страхом больше никогда не увидеть Стейна.

– А ты что молчишь, Алвис?

– Армия светлорожденных также готова к выступлению, – сообщил он, выдержав взгляд Гелиена.

Старейшина Хэвард сделал глоток воды и с грохотом поставил кружку на стол, привлекая внимание.

– В Хадингарде нет Деарсенов. Лорды не имеют права говорить от их имени и присягать на верность кому бы то ни было.

– Только если Совет верит, что король жив, в противном случае им придется выбрать новую правящую линию, – тут же возразил старейшина Радвальд, поглаживая подбородок большим пальцем.

Гелиен покачал головой и вновь обратился к Алвису:

– Этого не потребуется. Король Финн скоро вернется. И не только он.

Не нужно быть прорицателем, чтобы понять, куда отправился главный советник. Стейн предал Гелиена, и он пожалеет об этом. Но девчонка… Почему она ушла следом за ним? Хотя… какое ему до этого дело? Они оба никогда не вернутся в Мальнборн, и это – лишь начало.

– Выступаем через два дня, – приказал он. – Тален, заменишь меня, я прилечу сразу в Деарос.

Новый главный советник кивнул.

Гелиену нравился Тален. Однако что-то в нем заставляло его быть осмотрительным. Остальные советники были для Гелиена открытой книгой, и он легко распознавал их страх, гнев, желания. Но Тален будто не испытывал никаких эмоций – либо умело прятал их глубоко внутри. Он напоминал старый ветхий фолиант, и Гелиен мечтал его прочесть. Кьелл всегда скрывал происхождение Талена, даже члены Темного Круга не знали никаких подробностей.

Интересно.

– Ваше Величество, вы не прокомментировали доклад Рауда. Какие будут распоряжения? – спросил Орм.

– Хэвард, что думаешь? – Гелиен скрестил руки на груди. – До сих пор считаешь сказки правдой? Все норы вели к Соляной долине.

Старейшина Хэвард приподнял темную бровь.

– Ваше Величество, давайте посмотрим шире: существа могут называться иначе, иметь несколько другой облик, другую историю, но, несомненно, связь есть. Гриндоки изменились за тысячи лет, почему уггоры не могли сделать того же? Возможно, насытившись соляными парами, они смогли на какое-то время покинуть долину.

– Тогда почему их не использовали в войне? Противника, который способен утащить половину войска под землю? – осведомился Орм.

– Многие вопросы остались без ответов, – задумчиво проговорил Гелиен.

Все замолчали. Прошло несколько мгновений.

– Ступайте, – произнес он едва слышным шепотом, но советники тут же встали. – Кроме вас.

Алвис и Арэя замерли, а затем переглянулись друг с другом и опустились на свои места.

Советники поспешно выходили из зала, не осмеливаясь оборачиваться.

Дверь закрылась.

Единственным звуком, нарушавшим напряженную тишину, был резкий вдох командующего. Гелиен видел, как тот сжал пальцы в кулак, но больше не решался сделать ни одного движения, явно осознавая свое положение.

– Алвис, ты по-прежнему не вспомнил ничего из того, что мне надо знать?

– Мне нечего вам сказать, Ваше Величество, – ответил тот. Ложь довольно легко сорвалась с его языка, слишком быстро.

– Алвис, я никогда не отличался терпением, даже в прежние времена. Поэтому предлагаю хорошо подумать. Достаточно правильно мотивировать, и ты с готовностью все расскажешь.

Арэя переводила взгляд то на мужа, то на брата. Серебристые ободки в ее глазах злобно горели, а рука крепко сжимала подлокотники кресла.

– Ответ тот же, Ваше Величество, – заявил Алвис.

Гелиен глубоко вздохнул.

– К чему эти церемонии?

– Мы здесь одни. Зачем притворяться, что мы друзья?

«Он не боится. Нисколько».

Гелиен и без него мог узнать все, что требовалось, но он должен был понять, на чьей стороне этот мальн. И свой выбор Алвис явно сделал.

– Притворяться? Разве мы не друзья? – Губы короля растянулись в мрачной улыбке.

– Еще помнишь, что значит это слово? – произнес Алвис ровным голосом, в котором звучали резкие ноты.

Это начало надоедать Гелиену. Воздух вокруг него завибрировал.

– Острый язык тебя когда-нибудь погубит, как и безрассудство нашего общего друга. Поди прочь.

Алвис поднялся с кресла и положил руку на плечо сестры.

– Арэя, идем.

– Она остается, – холодно бросил Гелиен.

– Все нормально, – сказала Арэя, заметив, как брат сжимает и разжимает пальцы свободной руки. – Пожалуйста, Алвис, иди.

Он с трудом сглотнул, убрал ладонь и направился к выходу.

Хлопнула дверь.

Гелиен встал и подошел к жене.

– Вернись в наши покои.

После того разговора в коридоре Арэя больше не появлялась в королевских покоях и старалась вовсе избегать с ним встреч. Когда слуги пришли забрать ее вещи, Гелиену потребовалась вся сила воли, чтобы не сорваться на ни в чем не повинных мальнах. Ему не нужна была грязь в собственном дворце.

– Нет, – ответила Арэя, стараясь выровнить дыхание. Она не боялась его, хоть и чувствовалось, что ей было сложно находиться рядом с ним. И от этого знания у него в груди неприятно засаднило. Гелиен поморщился.

– Мне не нравится, что моя жена спит в чужой постели. Более того, невыносима даже мысль о том, где и с кем ты проводишь ночь.

– Тебе прекрасно известно, что я ночую в покоях матери, – ответила Арэя дерзко, словно бросала ему вызов. – Ты можешь быть королем Мальнборна, но я не твоя королева, не твоя жена. Я – не твоя.

От холодности в бездонной синеве глаз и не меньшей холодности в ее словах узел внутри его натянулся сильнее. Гелиен потер грудь, будто где-то там зияла открытая рана.

Он прошел вокруг Арэи, коснувшись спинки кресла, и натянуто улыбнулся.

– Скажи, тебя устраивает, что твой отец, предатель и убийца королевской семьи, сейчас сидит в темнице, а не развеян по ветру? Что мать, жена предателя, живет во дворце? А брат? Твой драгоценный брат-близнец занимает столь высокую должность и положение? Тебе известно, какая участь положена семье предателя? Они в моей милости только потому, что ты моя королева, моя жена. Ты – моя. Иначе ради чего мне проявлять такую благосклонность?

Арэя оцепенела, даже не моргала.

– Ты угрожаешь мне?

Гелиен наклонился, и она напряглась.

– Это не угроза, а справедливость.

– Ты не можешь меня принудить, – выдохнула Арэя.

– Мог бы, и поверь, это не составило бы труда. Но я даю тебе выбор, – прошептал он ей на ухо.

Арэя вздрогнула, даже подскочила.

– Какой же это выбор? То же принуждение!

– Нет, дорогая, решать тебе. – Гелиен слегка надавил ей на плечи, заставляя сесть. – Если сегодня вечером ты не вернешься в наши покои и не начнешь вести себя как подобает королеве, мне больше незачем будет проявлять благосклонность к предателю и его семье.

– Мерзавец…

Он усмехнулся.

– О, думаю, скоро меня будут называть и похуже.

– Невыносимо видеть тебя таким, – шептала Арэя, – слышать подобные речи.

Гелиен предпочел проигнорировать ее слова.

– Шантажируешь родными, зная о моей способности, – продолжала она.

Арэя любила рисковать и часто переоценивала свои собственные силы. Ее магический щит пробивал даже обычный старейшина. Ей еще многому предстояло обучиться.

– Твоей способности? – Он вновь усмехнулся. – Не льсти себе, любимая.

– Не называй меня так!

– Твой щит для меня не помеха, ты и пяти минут его не удержишь.

На мгновение между ними повисла тишина.

Арэя спрятала лицо в ладонях, и при виде этого грудь Гелиена сжалась от боли. Он опустился перед ней на колени, отвел ее руки и приподнял голову за подбородок, а затем прильнул к побледневшим губам. Она не сопротивлялась, но и не подалась ему навстречу.

Когда Гелиен отстранился, чтобы взглянуть на нее, Арэя вдруг наклонилась и провела пальцами по его щеке. Выражение ее лица изменилось, стало таким же мягким, как и прикосновение.

– Вернись ко мне, – прошептала она, и Гелиен оцепенел. – Я знаю, что ты где-то там. Я люблю тебя, Гелиен. Услышь меня, – еще тише сказала Арэя. – Вернись, прошу тебя…

Он содрогнулся и резко встал.

– Арэя, я прекрасно тебя слышу. Повторяю в последний раз: я никем не одержим. Теперь я такой. Прими это, или язаставлю тебя принять. Ничего не чувствовать – самое лучшее, что могло случиться со мной.

– Тогда зачем тебе я? – выдавила она.

– Это то, чему я не могу противиться. То, что я не в силах понять. Ты…

«…моя единственная слабость», – хотелось сказать ему, но он одернул себя прежде, чем слова сорвались с уст.

– Гелиен?

Он вздрогнул при звуке своего имени на ее губах.

– Да, Арэя? – Их глаза встретились.

– Я буду рядом, но никогда не буду принадлежать тебе… такому.

– Не зарекайся, дорогая Арэя, – с раздражением ответил он, направляясь к двери. – До вечера.

Мальнийская армия выступила несколько дней назад. Гелиен тоже отправился в путь, рассчитав время так, чтобы прибыть к Деаросу одновременно со своими воинами.

У него был план, да не один, четкая цель и оставленное ему наследие. В конце концов, король Мальнборна не варвар и не нуждался в рабах, и ему незачем было истреблять половину людей Хадингарда. Гелиен все просчитал: он завершит дело деда и сделает то, на что Кьелл так и не решился.

На последнем военном Совете главнокомандующие обсудили со своими военачальниками стратегию, стараясь учесть каждую мелочь. Но Гелиен озвучил не все. Сейчас он мог доверять лишь себе.

Подлетая к Деаросу, он раз за разом мысленно возвращался к жене. Она осталась в Мальнборне и, казалось, впервые обрадовалась тому, что ей не позволили отправиться в поход. Арэя вернулась в королевские покои, однако каждую ночь отгораживалась от него стеной из подушек, и это настолько забавляло, что Гелиен даже не злился. Может быть, он и не отличался терпением, но ее готов был ждать сколько угодно. Эта женщина вновь будет всецело принадлежать ему!

Гелиен посмотрел вниз, отогнав посторонние мысли – ему нужна ясная голова. Мальнийская армия двигалась стройными рядами и находилась примерно в нескольких часах верховой езды от столицы Хадингарда. Войско сопровождало безоблачное голубое небо. Солнечный свет отражался от глянцевых рукоятей копий, висевших в ножнах за спинами мальнов.

Армию король отправил небольшую, но состоявшую по большей части из нескольких элитных отрядов. Лучших из лучших. Здесь был и бывший отряд Стейна. Гелиен не хотел попусту растрачивать мальнийские силы и терять даже одну единицу. Человек, пусть и с отравленным топором, едва ли сможет приблизиться к элитному воину. В тылу, как и всегда, находились несколько целителей и старейшин, отобранных Хэвардом из самых талантливых учеников.

Мальны беспрепятственно пересекли земли Даллана и уже приближались к главному городу области, не встретив никакого сопротивления. Что неудивительно, ведь люди не рискнули сражаться на открытой местности, а предпочитали спрятаться за стеной.

Пока мальнийские отряды подъезжали к городским воротам, Гелиен пролетел над столицей, внимательно изучая позиции противника. Некоторые детали заставили его прищуриться и насторожиться. Вместо привычных луков и стрел, которые никак бы не помогли людям, на позициях стояли какие-то хитроумные машины с широким стволом по центру. Они напоминали пушечные орудия на боевых кораблях, но в городах Гелиен ничего подобного раньше не видел.

Он спустился на землю, где перед основными отрядами выстроились военачальники и сильнейшие элитные воины высших уровней. Место Гелиена по центру занимал Тален, по одну руку от него стоял Алвис, по другую – Роймунд. Левым флангом командовал Рауд, а правый взял на себя Орм. Позади них тянулись стройные ряды непревзойденных бойцов в серебристых и черных одеждах. На воинах был боевой костюм с усовершенствованными доспехами и копье в руках. Щиты, мечи, луки, которые обычно люди использовали в бою, мальнийскому воину не требовались – лишний груз. Темнорожденные и светлорожденные воины прошли основательную подготовку и быстро научились работать сообща, хотя это не мешало им смотреть друг на друга с прежним пренебрежением.

Темный костюм Гелиена, покрытый плотной чешуей, отливал на солнце серебром. Черные волосы ниспадали на плечи. Он оставил их распущенными – они не мешали ему. Гелиен не собирался сражаться. По крайней мере, в облике мальна.

Он прошелся перед командующими, а затем развернулся к железным воротам Деароса, откуда должны были появиться люди. Гелиен долго и сосредоточенно вглядывался вперед, отлично зная, что лорды не выйдут за стены, не рискнут своими шеями в прямом смысле слова. Поэтому он ждал.

Когда Гелиен решил, что никто из людей выходить не намерен, ворота начали открываться.

Отряд хадингардцев состоял из десяти всадников. Их золотистые доспехи, на нагрудниках которых красовался герб в виде меча и мальнийского копья, сверкали в лучах солнца, а за спинами развевались темно-бордовые плащи. Впереди ехали два знаменосца с королевскими штандартами.

Гелиен усмехнулся.

Посланники. Лорды отправили посланников!

Он молча дожидался, пока хадингардцы преодолеют путь и встанут в нескольких метрах от передовой линии мальнов.

Гелиен шагнул к людям.

– Ваше Величество, подать коня? – обратился Роймунд.

– Не нужно. Командующие, за мной!

Гелиен сделал еще пару шагов навстречу хадингардцам. Алвис и Роймунд спешились и двинулись следом. Гелиен не мог не заметить напряжение Алвиса, что неудивительно, ведь «друг» всегда был вспыльчив, и порой ему с трудом удавалось держать себя в руках. Если остальные командиры и разделяли позицию Алвиса, то никак этого не показывали.

Один из хадингардцев, по всей видимости, обладавший полномочиями говорить от имени лордов, выехал вперед.

– У ваших лидеров не хватило смелости выйти к мальнийскому королю? – громко спросил Гелиен и изогнул губы в усмешке.

– Лорд Викар, управитель Болдера и избранный регент Хадингарда, знает о склонности мальнийского короля к насилию и неуважению к честным переговорам, – ответил посланник спокойным, поставленным голосом.

– Забавно, – хмыкнул Гелиен. – Вы имеете в виду то, что случилось в Тасфиле? Приставить меч к горлу короля Хадингарда и его главного советника – это ли лорд Викар считает честными переговорами? А на ваши жизни ему, видимо, плевать, – добавил он.

– Мы осознаем свой долг перед королевством, – отчеканил мужчина, хотя его лицо побледнело. Хадингардские воины по-прежнему стояли за его спиной молча и неподвижно, словно телохранители.

Гелиен рассмеялся, но смех вышел хриплым и мрачным.

– Похвально. Однако передайте лорду Викару: он должен немедленно сложить отравленное оружие и как регент преклонить колено перед королем Мальнборна. До возвращения законного правителя Хадингарда, который принесет клятву верности, данную его предками. В битве нет нужды. Потому что вы уже проиграли. Людям незачем умирать. Я очень даже милосерден.

– Король Финн мертв, – вполне искренне удивился посланник.

Гелиен наградил его очередной усмешкой.

– Это лорды вам так сказали?

Мужчина пришел в легкую растерянность, но, сглотнув, продолжил:

– Мальны явились на земли Хадингарда, но люди не склонятся! Вы ответите за бойню, учиненную в Акфолле, и за смерть лорда Андерса. Ни о каких переговорах не может быть и речи.

– Я поражаюсь человеческой глупости. Зная, кто мы, на что способны, вы смеете дерзить? Или просто ничего не знаете, – сделал вывод Гелиен, хотя это прозвучало скорее как вопрос.

– Люди не так слабы, как вам кажется, – невозмутимо ответил посланник, но Гелиен заметил и его напрягшиеся плечи, и вспотевшую шею.

– Сейчас и проверим. – Ему стало понятно, что продолжать этот разговор бессмысленно. – Я надеялся, мы придем к соглашению. Кровопролитие мне не по душе, но раз так… можете идти. Я веду честные переговоры и не трону посланников. – Гелиену пришлось призвать всю силу воли, чтобы не свернуть наглецам шеи.

Люди слегка приподняли брови, но, стараясь не выказать страха и удивления, направились к воротам.

Гелиен повернулся к командующим. Как он и предполагал, битвы не избежать.

– Снесите ворота. В городе используйте способности, выводите из строя людских воинов, но не убивайте. При лобовом столкновении старайтесь не наносить смертельные ранения.

– С чего такое милосердие? – не выдержал Алвис. Он уже в который раз испытывал терпение короля, но Гелиен все же ответил:

– Я хочу править Хадингардом, а не руинами с кучей надгробных камней.

Алвис и Роймунд вернулись к войску. Гелиен наблюдал, как командующие отдают распоряжения, и первые линии начинают движение к воротам. Копья по-прежнему висели в ножнах за спинами мальнийских воинов, сейчас они были не нужны.

В городе загудели боевые трубы. Гелиен запрокинул голову, разглядывая парапеты, где засуетились хадингардцы. Стволы на странных орудиях поднимались в небо, пока люди приводили в действие механизм. Гелиен прищурился. Это была какая-то усовершенствованная модель боевых орудий? Они собрались открыть огонь по мальнам? Чем? Люди перековали топоры в ядра и стрелы? Но что это даст? Мальны ожидают нападения и любую пущенную человеком стрелу собьют на лету. Гелиен знал, что самомнение лордов не может быть подкреплено лишь отравленными наконечниками. Он ждал и готовился.

Мальны приблизились к воротам. За стенами прозвучал еще один сигнал. На парапетах раздался оглушительный звук, будто что-то взорвалось. Из стволов в воздух вылетело темное облако, потом еще одно. Странная субстанция быстро рассеивалась над мальнами.

Гелиен бросился вперед и вскинул руки, окружая себя и основное войско защитным куполом. Однако первые две линии мальнийских воинов уже окутало темным облаком; они один за другим глотнули дым и рухнули на колени, держась за грудь. Алвис бросил на Гелиена растерянный взгляд, задыхаясь от нескончаемого кашля, и по его шее и лицу начали расползаться черные линии.

Люди каким-то образом превратили отравленную сталь топоров в пыль, а теперь пускали ее в воздух.

Гелиен окружил оставшихся воинов защитным куполом, вскинул руки, силой своей магии вытягивая из легких пострадавших мальнов воздух вместе с отравленной пылью. Едва различимые частички стали потянулись к нему и закружились над ладонями, собираясь в сферы.

Он знал, что это была за магия, отлично помнил,кто проделывал такое с его кровью. Гелиен не только стал сильнее – ему теперь были доступны знания смерглов, и он не собирался выяснять как и почему.

Алвис и Роймунд медленно поднялись на ноги, ощупывая шеи.

– Люди оказались смышленее, чем мы думали, – хрипло заметил Роймунд, приблизившись к Гелиену.

– Хороший план. Но они не учли одного, – сказал он, глядя на парапеты и удерживая над ладонями светящиеся сферы.