Альтернатива

Женя замолчал и стал ждать реакции Веры. Казалось, она совсем его не слушала. Казалось, сейчас она просто попробует отмазать Данила одной-двумя фразами. Но сценарий этот мог воплотиться только до озвученных последних двух предложений. Теперь же Вероника застыла в раздумьях – она полностью ушла в себя.

–Я…это, наверно, задержал немного, прости уж. – Продолжил Женя. – Ладно, дальше попробую сам разобраться. Я пойду пожалуй, а ты как раз куда-то торопилась.

Отойдя от девушки, Женя обернулся и язвительно, с истинным наслаждением стал наблюдать, как Вероника пытается осмыслить сказанное. Наконец, что-то для себя решив, девушка, будто одержимая, зашла в дом.

14

“Нет, такого не может быть.

Данил не мог так поступить.

А если Женя специально мне это сказал. Ведь он наверняка догадался про убийство Германа…

С другой стороны, если это правда, то я пойму это по глазам Данила…”

Вера шла на поиски своего возлюбленного, словно на расстрел. Сердце болезненно отдавало боязнью и неуверенностью. Вера никогда бы не подумала, что Данил вообще может ей изменить, если бы не одно но…

Сколько бы отмазок ни придумывала бы девушка, факт оставался фактом: Данил, может и не убивал, но все тяжести последних событий свалились и на его голову. Сейчас ему и вовсе нелегко, многие настроены против ее парня, разумеется, не без оснований. Это как раз тот момент, когда любящая и заботливая девушка должна поддержать своего возлюбленного, поговорить и помочь отвлечься. Но Вера поступает по-другому и совершенно забивает на все происходящее вокруг Данила. А Марго нагло пользуется положением, пытаясь всегда быть рядом. И главное – пытаясь всегда поддержать. Секс в такой напряженной ситуации и вовсе никому не помешает.

Вера не могла простить себя за такое поведение, как же так нехорошо получилось…

Однако не из эгоизма она избегала Данила. Быть может, обычные переживания ее не сильно трогали, но убийство Германа очень сильно подкосило. Вера просто не хотела, чтобы Данил брал на себя тяжесть ее страданий. Этих огромных страданий, в которых она и лишь только она была виновата. Вере следовало расплатиться за это самой. Что ж, тяжесть расплаты, видимо, только набирает обороты.

И все-таки, если слова, сказанные Женей, правда, то что тогда делать? Вера до сих пор не могла найти ответ: как бы сильно она ни оправдывала Данила, измена слишком сильно заденет девушку.

Данила на кухне не оказалось. Дверь его комнаты Вере тоже никто не открыл. Обойдя нижнюю площадку, Вера заглянула в библиотеку, чулан, кладовую и комнату с теннисными кортами, но весь путь оказался бесполезной тратой времени. Данил будто исчез. С другой стороны, может так даже лучше для Веры. Но девушка не сможет спокойно спать, пока не будет знать, куда запропастился Данил.

Настя так и не вернулась, а ведь с момента ее ухода прошло больше трех часов. Практически никого, кроме Жени, после случая в библиотеке, Вера не видела. Складывалось ощущение, что она в этом доме одна… Девушке захотелось поскорее выйти из этого сжигающего душу места. И она вышла.

На пороге коттеджа стоял Данил и с застывшим взглядом докуривал сигарету. Судя по бычкам под его ногами – четвертую подряд…

Еще пара мгновений, и эти двое столкнулись бы лбами, но Вера вовремя остановилась. Настал момент истины – психологического напора Веры Данил просто не мог выдержать. Из-за этой странной слабости Вера почти всегда знала, когда ее парень врал.

Гроза приближалась, раскаты убойного грома заставляли содрогаться все вокруг и предупреждали: до того момента, как заплачут небеса осталось совсем недолго.

–Классная погодка. Самое то, для серьезного разговора! – Вера хотела начать аккуратно, но у нее не получилось.

Данил чуть ли не подпрыгнул от этих слов. Он явно не был настроен на серьезный разговор.

–Да, тут согласен, – как можно невозмутимее ответил Данил. – В смысле, серьезно говорить тем, кому есть о чем?

–А тебе? Тебе есть о чем со мной поговорить?! – Последний вопрос прозвучал как утверждение.

Вера подошла ближе к растерянному парню.

–А тебе? – Отмахнулся от вопроса Данил.

Теперь он прекрасно понимал, к чему клонит его девушка. Теперь выпутаться будет слишком тяжело. Вера даже оторопела от наглости такого вопроса.

–А как же? Серьезным людям всегда есть о чем поговорить. Скажи-ка, мой милый, что ты делал в эти три часа, которые я тебя не видела? В глаза смотри.

Хоть последнюю фразу Вера добавила предельно осторожно, Данилу пришлось смотреть в глаза. Гром тем временем завыл продолжительным ревом.

–Отдыхал. Мне нужно было успокоиться. Я же говорил, нервишки сдают. А что такое?

Данил и до прихода Веры чувствовал себя ужасно: переживания продолжали разбирать его по кускам. Взглянув на этого человека, уже можно было запросто счесть его за психбольного.

–Да так, мне просто интересно. Просто я совершенно случайно, одним глазком, увидела, как ты выходил из комнаты Марго. Для чего заходил, Данил? За солью?!

После таких слов парень совсем растерялся – фраза эта будто пробила Данилу сердце. Теперь он в безвыходном положении, ведь объясниться он никак не мог.

–Или, может, поговорить по душам? – Продолжала гореть слепой злобой Вера. – Нет, если это так, то ты скажи. Вдруг я чего не знаю. Просто скажи, и все.

Данил молчал. Заморосил мелкий дождик, который пытался, будто жалея парня, ответить вместо него.

–Скажи! Скажи хоть что-нибудь!!! – Пронзительный крик вырывался из груди Веры, после чего она стала задыхаться. От напряжения, от злости и от слез.

–Я… я не спал с ней. Правда.

–Тогда какого черта ты там делал?!

Даниил смотрел на девушку так, как приговоренный смотрит на своего палача.

–Я не знаю, – только и сумел промямлить он.

Вера ахнула и опустилась на мокрый от дождя пол. Данил нагнулся за девушкой, придерживая ее руками от полного падения.

–Вот и я не знаю… – сказала Вера, отмахнувшись от таких противных ей сейчас касаний. После она резко встала, что есть силы оттолкнула Данила и вошла в дом.

15

Как только Вера вбежала в комнату, она машинально вставила ключ в замок и провернула его на один оборот. Не прошло и пары секунд, как в дверь начал долбиться Данил.

–Вера! Вера, открой! Ты все не так поняла, все было совсем по-другому. Я тебе все объясню, только открой, прошу тебя…

Вероника упала на кровать и провалилась в глубокий транс. Она уже плохо слышала слова Данила, она будто отключилась от реальности. Потерянная девушка не понимала, что делать. Все в ее душе перевернулось. До самой встречи с Данилом она искренне верила, что это обвинение не более чем обман. Обман ее собственного, уже далеко нездорового воображения.

Вера помнила, что сама во многом виновата. Но то, что сделал Данил, гораздо страшнее. Точнее, оказалось страшнее на деле – все те чувства, которые пылали между парой влюбленных, весь вес и цена, которые они имели друг для друга, все исчезло словно по щелчку пальцев. Как будто любовь просто напросто приснилась в бесконечном предсмертном сне.

Но для сна под названием “жизнь” произошедшее оказалось лишь страшной правдой. Сердце ныло, но его не разбили. Его изранили, пустили кровь, очернили, осушили самую живую его часть.

В воспоминаниях возникла мама. Единственный человек, к которому Вера смогла бы прижаться, которому могла поплакаться и излить душу. И пускай она, как всегда, начнет осуждать свою дочь, говорить о том, что все это плохо и некуда не годится. Скорее всего, выпьет бокал, второй и третий. Вспомнит отца… Но все же Вере подобный вечер всегда помогал. А мать ведь тоже можно понять. Потеря отца прежде всего отразилась именно на пораженной женщине. Может, из-за боязни стать такой потерянной и слабой, Вера научилась ненавидеть чувства, скрывая их от всего мира.

А что все-таки произошло с Настей?.. Нет, с Настей все хорошо. Вера точно об этом знала. А ведь вскоре ей предстоит сказать своей лучшей подруге, что Льва больше нет среди живых. И таким поступком лишить Настю последней надежды? Нет, говорить этого нельзя ни в коем случае.

После непродолжительного затишья вновь посыпались стуки в дверь и эти слова… Слова, вымаливающие прощение, которого никогда не получат.

А ведь так хочется все забыть, открыть эту проклятую дверь и простить. Забить на все, забыть все былое и сказать только одну фразу:

“Прощаю. Я все прощаю.”

Но могла ли Вера действительно такое простить?

Девушка понимала, что такие мысли будут крутиться в ее голове всю чертову ночь. Но она знала, что не простит. Виновата она сама, или нет, измену она никогда не простит. Даже если она взаправду беременна.

16

Смеркалось. Тучи заслонили и так слабое, вечерне-красное солнце, из-за чего стало еще темнее. Теперь человеческую фигуру еще проще не заметить, а под звуки грома и шелест листьев на ветру все передвижения становятся, будто у ниндзя, абсолютно бесшумными. Такие условия давали Насте небольшую фору, однако вездесущая опасность стала только страшнее. Но девушка, дрожа от страха словно мышка, все равно шла. Путь ее вот уже двадцать минут пролегал вдоль неширокой речушки.

Капкан давно остался позади. На удивление девушки, он оказался пуст, а ведь около него должен лежать полумертвый волк, попавший в ловушку два дня назад. Огромная туша будто испарилась. Кровь до сих пор украшала стальные зубья, а трава во многих местах пригибалась к земле. Значит, Насте не показалось, и волк действительно совсем недавно умирал в капкане. Благо, трехсот килограммовую тушу нельзя унести бесследно: мелькавшие на траве клочки шерсти и раздавленная полосой трава указывали путь.

Стараясь держаться подальше от путеводных знаков, девушка пошла вдоль мнимой дороги, ведущей в никуда.

Так, через десять минут, Настя вышла к реке. Но что это дает? Если в лесу действительно есть нечто важное, то все это должно быть спрятано и скрыто от посторонних глаз. Несмотря на принужденную враждебность, Насте нравился лес, который еще в самом начале знакомства, казалось, скрывал некую тайну за сводами своих расписных еловых ветвей. Здесь умереть будет куда приятней, нежели в доме, населенном ненавистниками и убийцами.

От размышлений Настю отвлек долгожданный след – мятая трава, прогнувшаяся под огромной тушей, которая выходила из-под воды. Значит, Настя близко. Главное быть на стороже и не упустить даже самую малую деталь.

Маленькие капельки едва заметными касаниями стали щекотать и так расшатанные нервы девушки. Пошел дождь.

Началась игра в прятки с обычной мятой тропой. Как иронично! Настя шла дальше и оглядывалась по сторонам: нельзя упускать что-либо из вида. Вдруг тусклый, едва различимый свет отражением блеснул в глазах Насти, и она пригнулась настолько быстро, насколько ей позволили уставшие ноги. Но испуг оказался неоправдан – источник света стоял неподвижно и находился на безопасном расстоянии от девушки.

Сердце забилось чаще, поставляя новую порцию неуверенности своей хозяйке. Слишком сильно тот свет напоминал искусственный. Наверняка, так оно и есть. Или же Насте все показалось, и вдалеке просто сверкнул огонек святого Эльма.

Темнота окончательно окутала Настю в надежные объятия, и теперь ее смогут увидеть только вблизи. Дождю также стоило отдать должное: на этот раз он заглушил все звуки, включая шелест травы и ветвей, исходящих от Насти.

С каждым пройденным шагом свет становился ближе. Настя даже не заметила, как через минуту оказалась в паре метрах от возможной находки. На тернистом пути она никого не встретила. Какой никакой, а успех.

Оказалось, что свет исходил из небольшой дверцы, знатно поросшей мхом. Старая деревяшка стояла под наклоном к поверхности – видно, находка оказалось древней землянкой или обустроенным блиндажом.

Настя задумалась, ей стало вдруг совсем не по себе. Входить туда крайне опасно, однако… неужели она зря проделала такой долгий путь. Слишком заманчивые ответы может хранить эта дверь, а вернуться сюда вряд ли получится. Разумеется, если там до сих пор кто-то есть, то войти туда окажется равносильно смерти, но… если землянка пуста? До наступления 21.30 оставалось совсем каких-то пять минут. Чтобы добраться до коттеджа в лучшем случае понадобится сорок минут, а свет отключится уже к 22.00. Тот, кто здесь живет, уже мог отправиться на долгожданную охоту. Если только сегодняшняя добыча не стоит сейчас, как глупенькая, перед его дверью…

Настя прогнала дурные мысли из головы. Землянка казалась довольно маленькой. Скорее всего, звуки, доносящиеся из нее, можно различить даже стоя снаружи. Закусив губу, светловолосая, одетая в темный плащ с накинутым капюшоном девушка приблизилась к двери и замерла. Вскоре Насте хватило смелости, чтобы приставить к двери ухо. Две минуты ей вторило гробовое молчание и барабанная симфония дождя.

Тянуть более смысла нет. Собрав последнюю уверенность и беспечность, Настя, как можно осторожнее, приоткрыла дверь.

Предположения девушки оправдались: небольшое помещение и скромная компоновка. Первое, что привлекало к себе внимание – горящая настольная лампа, оттенком своего света напоминающая фонари в коттедже. В тесной землянке стояли лишь самые необходимые предметы интерьера, а в одном из углов покоилась куча хлама. И пусть каждая соринка здесь приняла девушку враждебно, но все это не живое, а значит, вреда не нанесет.

Удивлению девушки не было предела, когда она обнаружила рядом с лампой простенький компьютер. Настя недоуменно усмехнулась. Уж что-что, а компьютер она точно увидеть не ожидала. Но если он есть, значит, зачем-то нужен. Настя, трясущаяся всем телом как от страха, так и от холода, прошла внутрь и захлопнула дверь. Она понимала: если он придет, то на спасение можно не рассчитывать. Необходимо как можно скорее обыскать то, на что хватит времени, и уходить.

Первым делом Настя осмотрела компьютер. Пары секунд хватило, чтобы понять одно: великая машина современности еще работает. Всего лишь погас монитор. Следовало всего-навсего провести мышкой, как экран загорится. Но что он покажет? Этот вопрос и стал причиной такой долгой нерешительности девушки. Настя совсем не желала совершать роковое касание; сцены ужаса сменялись в ее голове одна за другой. Но время не ждет. В случае этой девушки уж точно.

Глубокий вдох, легкое касание до мышки и заранее мучительный взгляд в сторону черного монитора. Вскоре экран загорелся.

Нечто удивительное, обреченное и совершенно пораженное изобразили черты лица Насти. Она не могла поверить в то, что видит. Перед ней, будто перед посетительницей охранной будки, стояло порядком тридцати различных экранчиков, на которых мелькали передаваемые камерами изображения. Изображения коттеджа, изображения столовой и подвала, изображения их комнат. На одной из трансляций Настя заметила подругу Веронику, лежащую на кровати в комнате с разбитым зеркалом и неподвижно глядящую в мнимую точку на потолке. В другом углу монитора Настя различила заснувшую в своей комнате Марго. Данил стоял на крыльце и нервно курил сигарету. На трансляции столовой Настя заметила Женю, сидящего за столом с кружкой и изнуренно о чем-то думающего. Одного Никиту ни на одной из камер видно не было.

Да с такими чудесами все “гости” словно на блюдечке у этого психа. Оставлять эту машину нетронутой – неявный грех. Думать времени не оставалось, поэтому Настя схватила первый попавшийся тяжелый предмет и, отключив все провода, вдолбила его в монитор. Двух ударов оказалось достаточно. Изрядно разволновавшись, девушка окинула взглядом остальную комнату. Первое, что бросилось ей в глаза – множество ножей, валяющихся на угловой тумбочке. А рядом с ними, лежали пули…

“Неужели Данил…” – промелькнуло в голове Насти.

Но всплыл еще один бесполезный факт – этот человек еще опаснее, чем предполагали, и оказать какое-то сопротивление может и вовсе не получится. В первой раздвижной полке Настя увидела слегка помятую тетрадь. Малюсенькая книжонка мгновенно скрылась за темной материей Настиной одежды, и девушка выбежала из душного логовища, заодно прихватив с собой монитор. Полежав под каплями дождя он уже точно не заработает.

Посещение достопримечательностей тайги радостным совсем не оказалось. Но одна важная новость несомненно появилась – теперь у монстра не будет доступа к камерам. Если, конечно, у него нет другой возможности получить информацию…

“Но что сказать ребятам? А сбежать отсюда до трассы мы элементарно не успеем: загрызут не волки, так люди. Сопротивляться сможет лишь Данил. Нужно будет поговорить с ним – сейчас он наша единственная надежда. А заодно посмотреть на то, что мне удалось прихватить.”

Небо изрыгало целые ливни воды. Молнии то и дело танцевали уродливыми полосами. Ветки били по телу спешащую во временное прибежище Настю. Она торопилась, она практически бежала. Усталость, страх, непонимание, возмущение и потихоньку набирающая силу ненависть – все смешалась в бесформенную массу самочувствия. Благо ее комната находится практически у входа, а значит на гуляющего маньяка девушка, скорее всего, не наткнется.

“Только бы скорее, только бы скорее…”

В мгновение жуткая нестерпимая боль пронзила правую лодыжку Насти, и она с неслышным криком повалилась наземь. Могучий медвежий капкан сжал девушку в свои крепкие объятия, видимо, очень обрадованный нежданной гостьей.

17

Вероника окончательно забылась. Она не знала, сколько драгоценных минут или даже часов забрали у нее глубоководные думы, но это время запомнится ей надолго. Настолько ужасного и странного периода в жизни Веры еще не происходило.

Данила больше не слышно. Скорее всего, он ушел.

Дождь градом из капель-дроби барабанил по грязному стеклу.

Девушке ужасно хотелось есть, но выходить из комнаты она не собиралась. До утра уж точно. Обессиленная душевными переживаниями Вера пыталась уснуть и просто ненадолго забыть обо всем. Ей так хотелось оказаться этой ночью в хорошем мире. Или хотя бы добром. Таким, как в ее картинах. Почти все художества Веры показывали нечто счастливое и радостное: девушка старательно ловила те мгновения, которые и делают нас всех счастливыми людьми. А пойманное она не отпускала, а впечатывала эту неуловимую абстракцию в полотно навечно. И лишь последняя картина выделялась из этого списка счастья…

Как могла Вера, которая искала спасение от жестокого мира и отчасти награждала этим спасением других, нарисовать это уродство. Нет, тот парень с выставки оказался не прав. Искусство дано не для горя и ужаса – Веронике уж точно. Будь вместо этого кота на холсте нечто, дарующее надежду, наполняющее спокойствием и легкостью, быть может, все сложилось бы по-другому. Не произошло бы такой беды со всей компанией, а разрыва между Верой и Данилом не случилось бы.

Казалось, покой Веры уже невозможно нарушить, она полностью утонула в разбитых осколках своей человеческой души. Однако то, что показали ей глаза, вмиг обострило чувства и прояснило разум. Хотя, скорее всего, даже такая активизация уже не поможет.

Под предводительством сгущавшихся сумерек перед кроватью Веры расплылась темная человеческая тень. Призрак слегка шевелился, отчего становился еще страшнее.

Вера подпрыгнула на кровати, но убежать возможности нет – куда бы ни двинулась девушка, тень без труда ее поймает. Вера так и застыла, стоя на кровати. Страх и беспомощность окончательно парализовали ее.

Тень в свою очередь непрерывно смотрела на девушку, покачивая своими темными одеждами и пробуждая в Вере еще большее смятение. В темноте казалось, будто под капюшоном скрывается голый череп.

Вскоре призрак решил, что пора отыгрывать в пьесе заключительный акт. Он осторожно, не пугая свою жертву лишней резкостью, протянул ей руку. На ладони, скрытой кожаной перчаткой, покоилась маленькая склянка с полупрозрачной жидкостью.

–Если… если я это выпью, то все будет хорошо?.. Я, я избавлюсь от всех проблем, да?.. – стуча зубами и пытаясь говорить наивно, словно малое дитя, прошептала Вера.

Она взяла емкость в руки. Яд. Сомнений в этом не было никаких.

Призрак вместо ответа лишь протяжно и тяжело кивнул.

Пока Вера брала склянку, она встала с кровати и оказалась прямо напротив тени. С другой стороны проблескивала закрытая дверь, скрывающая за собой желанный выход. Идеальный момент настал.

Забыв обо всем, Вера резким и на удивление легким прыжком разорвала дистанцию и спустя секунду оказалась у самой двери. Рука девушки судорожно сжала ключ, висевший в замке. Осталось только провернуть его и выбежать наружу…

Но дрожь в руках сделала свое дело – с противным лязгом ключ упал на пол, а вместе с ним разбились и все надежды на спасение. Вера не оборачивалась, но знала, что он уже дышит ей в спину. Вера подняла заветный стержень, пытаясь вставить его бьющимися в судорогах руками в замок. Секунды три прошло, прежде чем это удалось сделать. Осталось лишь повернуть его…

Вера почувствовала прилив тепла. Неужели она спасется?! Но, несмотря на усталость и дикий страх, ум еще не отказывал девушке. С ключом она провозилась три секунды, еще две потратила на то, чтобы добраться до двери. Уж слишком много времени. Так почему же ее не схватили? Может, ей привиделся очередной кошмар или иллюзия?

Вероника обернулась. Нет, ожидания не оправдались, хотя были так сладостны – тень стояла на том же месте, все это было реальностью. Но почему же она не подошла?

Девушка окончательно запуталась. Может, она уже мертва? Все не может быть настолько просто…

Заметив тяжелое замешательство, человек в черных одеждах приподнял руку и артистично указал девушке на дверь. Он приглашал ее выйти отсюда.

И лишь сейчас слезы отчаяния полились из глаз Веры. Как бы парадоксально ни звучало, но она не могла выйти. Куда ей выйти?

Практически единственный человек, ставший Вере родным, предал ее и обесчестил.

Сама же Вера не могла спокойно спать: каждый вечер ее мучил один и тот же образ, одно и то же лицо. Лицо Германа. И никакие мысли и принципы не могли помочь от него избавиться.

Скорее всего, плод просто не переживет последствия следующих ночей, даже если сама Вера каким-то чудом выживет. А вместе с Данилом они точно не выберутся из этого логовища…

А в доме же до сих пор ходит, горящий злыми помыслами о мести, Женя, который все же догадался кто убийца. И даже если она выживет сейчас, боксер наверняка убьет ее в самое ближайшее время. А там опасность может угрожать и Данилу.

Как бы то ни было, а она его любит…

Несмотря ни на что.

Колпачок отлетел в угол комнаты. Содержимое разом вылилось в горло бедной девушки, после чего та обессилено упала на пол.

–Ответь только на один вопрос: Это… это ты их убил? – Вера начала задыхаться.

Тень чуть заметно кивнула.

–Подонок! Зверь! Сука! Ты за все ответишь! Обязательно…

Шли секунды, и сознание девушки помутилось, уставшие от слез веки отяжелели, а сердце, точнее все, что от него осталось, умерло окончательно. Вероника, пускай и не столь красивая, пускай и не столь проницательная и добрая, но любящая и любимая, лежала без движения. В безжизненной ладони Веры лежал малахитовый камушек причудливой формы, подаренный ей Даниилом на прошлое день рождение.

Дневник Насти

День №4

Как же страшно. Все было бы в разы лучше, если все гости не знали друг друга. Но ведь совсем другое дело, когда в подобной ситуации рядом с тобой находится близкий человек. Теперь ты будешь бояться вдвойне больше. Теперь ты будешь неумолимо страдать не только от мыслей о своей гибели, но и о гибели так важного для тебя человечка.

К сожалению, если заглянуть глубже, то в нашем кругу можно найти хорошие и очень близкие связи. Да, в основном это пары людей: братья, друзья, влюбленные…

Но ведь от этого становится еще хуже: когда погибает один, другой (его пара) остается в ужаснейшем положении. Так случилось и со мной, после того, как я потеряла Льва…

Это случилось с Женей, когда он потерял Германа….

Но больше всего я боюсь за пару, которая дорога мне как никакая другая. Это, конечно же, Вера и Данил. Я застала весь путь их отношений, начиная от самого рождения любви. Я многое знаю об этой паре, и с Верой, и даже с Данилом мы довольно много разговаривали.

И за время общения с ними я могу сказать одно. Эти люди, пускай и не так долго знают друг друга, но они действительно любят друг друга. Может, все это может показаться незаметным, но ведь любовь у всех выражается по-разному. Особенно, я рада за Веру. У нее всегда была проблема с близкими, она сторонилась людей. Если заводила знакомства, то редко. Данил стал тем человеком, которого Вера впустила в свое сердце максимально далеко. Человеком, которому она поведала свои секреты и тайны, которому, в конце концов, доверилась и была верна.