Магазинчик грехов

– Дорогие умершие! – встал на груду костей Люцифер и обратился к собравшейся толпе. – Знаете ли вы, кто правит этими землями? Кто ваш хозяин и где его можно найти?

Мёртвые переглянулись, думая, кто из них будет отвечать. Но через несколько секунд все, словно сговорившись, молча толкнули вперёд костлявого старика, и тот посмотрел на стоящего перед ним Люцифера:

– Дык, здесь правит Смерть, милсдарь… – весь скукожился мертвец, лишь изредка поднимая на Люцифера глаза.

– Смерть, значит… А где она живёт?

– Дык, вон в том дворце и живёт, – старик показал на торчащий на горизонте дворец. – Это, так сказать, её строение и её друзей всяких, умерших.

– «Друзей умерших», говоришь… – Люцифер достал из внутреннего кармана пиджака зрительную трубку и, слегка нагнувшись вперёд, посмотрел в сторону Дворца Смерти. – А почему это, товарищ, мёртвые там живут, а вы здесь блуждаете?

– Ну, дык, она нас из дворца выгнала, – старик завял на глазах. – Мы все плохо танцевали, а некоторые никогда не танцевали вовсе. Вот она нас и выгнала!

Сзади раздались негодующие возгласы мертвецов: «Да! Выгнала!», «Всех нас на улицу!», «Даже одежду не отдала!».

– Ужас, товарищи, – свернул трубку Люцифер и положил её обратно в карман, – так дело не пойдёт. Коли вас сюда забрала, так и выбрасывать не имеет права!

– Да! Не имеет! – закричала толпа мертвецов. – Не имеет! Не имеет! – послышалось со всех сторон.

– А мы вот что с вами сделаем… – Люцифер спустился с груды костей. – Во-первых, я вас одену. – Тут он щёлкнул пальцами, и на костлявых телах мертвецов появились праздничные наряды, да ещё похлеще и престижнее, чем у тех, кто жил во Дворце. – Во-вторых! Мы пойдём сейчас с вами к Смерти, и, я ручаюсь, вы будете жить во дворце, как её приспешники!

– Как её приспешники! – закричали все хором и подняли вверх кулаки.

– Вперёд, товарищи! Будем свергать эту буржуазию!

Мертвецы, как и во всех предыдущих случаях, повторили его слова, и все вместе двинулись к Дворцу: Люцифер впереди, за ним – Демоны, затем – толпа мертвецов, а замыкал шествие счастливый Цербер с костью в зубах и в таком хорошем расположении духа, что даже приплясывал.

Ох, дорогой читатель, хотел бы я продолжить, да боюсь, что глава выйдет слишком длинной, если попытаюсь сейчас описать, какие события произошли в этом Дворце Смерти. А события там были, что мама не горюй! Но позволю себе сделать перерыв на чай и продолжу в следующей главе.

5

Так. Я выпил чашечку «Эрл Грея» и закусил любимым чизкейком с малиной, а значит, мы можем продолжать. Я что-то говорил о старике… о толпе мертвецов тоже… что-то хотел досказать, но в голову сразу лезут сцены о том, как Господин Люцифер ворвался во Дворец… нет, не то…

А!

Точно…

Перед тем как Господин Люцифер, товарищи-Демоны и все их приспешники ворвались во Дворец, к Господину подбежал старичок, которого ранее вытолкала публика. Внешними чертами он особо не отличался от обычного старика: не полный и не худой, не высокий, но и не низкий, с небольшим горбом у шеи, который появился лишь от частого сгибания и менялся, стоило старику приосаниться. Именно этот старик и оббежал ряды своих соплеменников, затем отряд Демонов и, наконец, встал по левую сторону от Люцифера. Тот сразу заметил, с каким интересом старичок посмотрел на него и как его глаза живо сверкают от любопытства, словно он вовсе и не был мёртвым, а лишь сильно исхудал, да и только:

– Скажите, милсдарь, а как ваше имя? – поинтересовался старичок.

– Люцифер, – не останавливаясь, повернул лидер голову к старику и продолжил шагать маршем, не теряя темпа. – Но если вы про обращение, то Господин Люцифер.

– …Господин Люцифер. – Старичок посмотрел в пол, чтобы лучше запомнить имя своего спасителя. – Красивое имя у вас, Господин Люцифер.

– Благодарствую.

– А вы, я так понимаю, хотите победить эту Смерть бесстыжую? – Наклонил голову вбок старик, чтобы лучше видеть глаза Господина.

– Конечно, товарищ, а что ж ещё нам делать, раз так распоясалась, – тут Господин Люцифер призадумался над словом «бесстыжая» и решил уточнить. – Говорите, что она бесстыжая?

– А как ещё? – Старик взмахнул руками, но темп не сбавлял. – Так-то обращаться с гостями неправильно. Неприлично это.

– Согласен, товарищ, согласен.

– Меня, кстати, Зёська звать! – Старик протянул руку Люциферу, и они закрепили своё знакомство рукопожатием. – Надеюсь, вы быстро её одолеете. В войне она только собирает кавалеров, да сама в стратегиях ничего не мыслит. Не любит это всё. Вот придём во Дворец и убьём её с вами, да, товарищи?! – обернулся назад Зёська к соратникам.

– Да, товарищи! Убьём, товарищи! – повторили все.

– Ха-ха, – глубоким басовым голосом засмеялся Люцифер, – думаете, мы её силой завоюем и убьём?

– Ну а как же, если не так?

– Смерть не убить, товарищ, – губы Люцифера растянулись в ухмылке, – но и не каждая война выигрывается насилием, иногда достаточно одного лишь взгляда…

Зёська не совсем понял, о чём говорит Господин, но, окрылённый, подобно Манилову, самой красотой фразы, отстал от Люцифера и чуть не наступил на пёсика Цербера. Только тогда он опомнился и вернулся в толпу мертвецов, держа строй.

Парад во Дворце Смерти уже начался. Все распределились по парам, а музыканты издали этот присущий каждому оркестру звук, который для неопытного слушателя кажется началом какого-то произведения. На деле же этим звуком оркестр настраивался и готовился к предстоящей пляске. К предстоящей Пляске Смерти, под которую танцевала вся мертвецкая элита во Дворце.

Смерть выбрала себе в партнёры какого-то высокого молодого человека в круглых очках и с горбом на спине. Каждую минуту, пока все ждали, он стоял рядом со Смертью и вытирал свой потёкший нос пожелтевшим от соплей платком, а затем добавлял:

– Простите, минутку…

Но проходила минутка, и он опять доставал этот платок…

Все окружающие, пусть и встали парами, но то и дело озирались на него и хотели как можно лучше посмотреть на молодого человека, которого ждёт такое сложное испытание – Пляска со Смертью. Сам молодой человек, видимо, не понимал глобальности ситуации, потому как до начала танца совершенно не пытался оказать никакого внимания даме. С другой стороны, по его испачканной в яичницу рубашке и изношенным ботинкам было понятно, что он ещё при жизни не мог оказать никакого внимания даже самому себе.

Гомон толпы прекратился, и в зале настала тишина. Все встали в ожидании, что вот-вот начнётся танец, и даже звук какой-то раздавленной крошки хлеба в этот момент отдался эхом. Но стоило только отвлечься мертвецам на этот звук, как заиграла барабанная дробь. Все посмотрели друг на друга и приготовились. Тут оркестр снова издал неравномерный барабанный звук и, повторив так несколько раз, поймал ритм, который тут же подхватила своим ржавым звучанием скрипка. Пары двинулись по часовой стрелке и закружились в вальсе, как снежинки, лишь иногда вращаясь то быстрее, то медленнее. Если бы ты, дорогой читатель, мог посмотреть на них с потолка, то увидел бы, как мертвецы в строгих чёрных и белых костюмах образуют замысловатую картину, где все вращаются по кругу, и лишь Смерть со своим кавалером медленно шагает из стороны в сторону, оставаясь в центре зала.

Молодой человек с каменным лицом и торчащей из ноздри соплёй пристально смотрел Смерти в глаза. Да так смотрел, что Той, при всём её могуществе, хотелось бежать от него на все стороны. Но, понимая важность такого формального мероприятия, Смерть лишь грезила о том, как вышвырнет этого аллергика за Дворец, стоит только этому мероприятию закончиться.

– Интересно, как быстро она его выкинет? – прошептала своему партнёру по танцам одна старушка в белом платье с корсетом.

– Я даже в какой-то степени ей сочувствую… – ответил статный мужчина в чёрном фраке и белой рубашке и продолжил танцевать с партнёршей.

Смерть озиралась по сторонам и, сама того не заметив, начала краснеть, понимая, что бубнёж, который доносился на фоне, был именно про неё и её кавалера.

– Бродяга… – сказал кто-то со стороны.

– Ботаник, – прокомментировал другой.

– Видно, дурак какой-то… – прошептал третий.

– …так ещё и с яичницей на рубахе… – добавил четвёртый.

Молодой же человек всё смотрел каменным лицом на Смерть и смотрел, даже на секунду не отрывая взгляд. Но потупился он так, что казалось, будто он смотрит даже не на неё, а как бы сквозь неё и всё то, что только может их окружить. Единственное, что двигалось на его лице – это свисающая уже как сосулька сопля, опасно раскачавшаяся на уровне верхней губы.

Скрипка заиграла главную партию, и все кавалеры выпрямились и начали обхаживать дам. Затем они останавливались, и уже дамы начинали ходить вокруг них. И только кавалер Смерти, видимо, ничего не поняв, продолжал качаться из стороны в сторону, как под гипнозом.

Здесь-то и была последняя капля. Вот только не терпения Смерти, как можно было подумать, а та самая капля в виде сопли. Сделав очередной шаг в сторону, молодой человек остановился, чтобы качнуться обратно, как сопля соскочила и упала прямо на красивенький рукав чёрного платья Смерти. Её глаз передёрнуло, она оттолкнула кавалера, развела руками и уже хотела было выкинуть его прямо в ближайшее окно! Не обошлось, конечно, без брани и крика, но до вылета из Дворца дело не дошло, потому что в следующий же момент двери в зал отворились и в проходе показались одетые в парадные наряды мертвецы.

– Кто вы такие? – осталась на таких же взвинченных интонациях Смерть, – кто вас сюда впустил?

– Ах, Госпожа Смерть, – язвительно обратился Зёська, – вы нас не помните? А мы по вам соскучились, – тут он раскинул руки, как бы говоря тем самым: «вот, смотрите, вы не звали, а мы пришли».

– Как вы пробрались через стражу? – удивилась она, всё ещё оставшись в положении, чтобы швырнуть молодого человека.

– Да вот Господин Люцифер соизволил помочь, – Зёська указал рукой на незваного гостя.

– Люцифер? – Смерть выпустила из рук горбатого бедолагу. – Откуда вы? Я не помню, чтобы танцевала с вами?

– К сожалению, мадмуазель, – Люцифер медленно начал подходить к ней, – у меня не было возможности с вами познакомиться. Но, надеюсь, это исправимо.

Те, кто стояли рядом со Смертью, увидели, как её лицо подобрело, а взгляд был направлен на незваного гостя так пристально, что будто бы подзывал к себе. Вопреки этому впечатлению Смерть резко развернулась и отошла в сторону:

– Я не собираюсь знакомиться с тем, кто со мной не танцевал, – она повернулась снова к Люциферу, – и тем более с тем, кого я не звала!

– Господин Люцифер, – не удержался Зёська, – так вы её…

– Молчать! – строго оборвал Люцифер и выставил вперёд указательный палец, чтобы Зёська сейчас же замолк. – Я хочу сам поговорить с многоуважаемой Смертью.

Хозяйка Дворца осталась стоять на месте и не выражала на лице никаких эмоций. Правда, на словах «многоуважаемая Смерть» немного приосанилась и свела ножки ближе друг к другу:

– Я бы мог бесконечно блуждать по дорогам костной пустыни, – Люцифер сделал два шага к Смерти. Она не сдвинулась, – но куда бы меня ни завела Судьба, я бы всё время думал только о том, чтобы хоть раз с вами станцевать.

У некоторых девушек от таких слов подкосились ножки. А не упали они лишь потому, что рядом стояли другие гости, за плечи которых получилось удержаться. Люцифер же подошёл так близко к Смерти, что стоял в половине шага от неё. Но она всё не сходила с места, а только глубоко дышала, всем остальным телом оставшись такой же неподвижной:

– Ну что ж, Господин Люцифер, – Смерть приподняла подбородок и бросила на Люцифера оценивающий взгляд, – обычно я сама выбираю, с кем мне танцевать, – она отошла от незваного гостя и встала напротив публики в зале, – и сейчас я также не буду делать никаких исключений. Поэтому, если вы и впрямь хотите станцевать со мной, то сначала должны потанцевать с моими гостьями, – Смерть указала на нескольких девушек в первом ряду. – Я же пока развлекусь с моими, уже давно признанными, гостями.

– То есть если я станцую…

– Если вы станцуете с дамами, – перебила Смерть, – то я буду знать, что танцевать вы умеете и мне будет с вами не стыдно.

– Можете в этом не сомневаться, – Люцифер сказал это очень уверенно.

– И ещё! – тут же указала на него пальцем Смерть. – Если вы хоть раз споткнётесь, сделаете шаг не в ту сторону или любая малейшая оплошность… – она сделала паузу и подошла очень близко, – то вы будете выброшены из Дворца вместе со своими дружками-изгоями.

– А если я не сделаю ошибки? – лицо Люцифера украсила лёгкая игривая улыбка.

– А если вы не сделаете ошибки, – повторила за ним Смерть, – то я разрешу остаться вам и вашим дружкам во дворце столько, сколько вы того захотите.

За спиной Люцифера послышались довольные возгласы и хлопки, словно скелеты бьют друг друга по плечу.

– Ну что ж. Как скажете, мадмуазель.

Пятеро мертвецов подошли к девушкам и пригласили их на танец. Те подали свои ручки и вышли в центр зала, только иногда оглядываясь на Люцифера и разворачиваясь к нему плечиками, лишь чтобы на него посмотреть. Смерть раздвинула руками одну пару и встала на место дамы. Та немного потупилась, но потом тут же смекнула, что к чему, и радостная подбежала к Люциферу. Он бережно обхватил её талию, словно она была не мертвецом из кожи да костей, а самым живым цветком, на который хочется лишь смотреть и восхищаться. Сам же Люцифер, немногим выше её, вызвал в глазах бедной девушки трепет, да так сильно, что перед началом танца у той снова подкосилась ножка.

Музыканты, всё это время стоявшие без дела, а некоторые даже приснувшие, тут же встали по стойке смирно и начали выхлопывать ритм Пляски Смерти, как и было до прихода Люцифера, изменив, разве что, только удары барабана на хлопки руками.

Все закрутились и завертелись в танце. В зале опять сложился узор из пар, который крутился по часовой стрелке. Бóльшая часть гостей осталась стоять по сторонам и смотреть на выступление. Некоторые уже устали от плясок и решили перекусить за длинным праздничным столом, на котором лежало множество вкусных блюд. Была там и запечённая индейка, и обжаренная рыбка, и салаты самые простые, как нарезанный помидор с огурцом, так и поинтереснее, типа селёдки под шубой, салат из лося по-азиатски и, похожий на муравейник, салат «Щётка», что стоял в центре стола и был таких размеров, что заметен даже для танцующих. Были, конечно же, и тортики: воздушная меренга, украшенная ягодами малины и смородины, что красуются, словно балерины, на вершине торта, удерживаясь наверху с помощью заварного крема из взбитых сливок. Именно этот торт скромно, сидя за столом, ела балерина и, украшенная снежного цвета короной, смотрела куда-то вдаль, то ли наблюдая за толпой, то ли о чём-то своём задумавшись.

Вальс же продолжался, и оркестр даже не думал останавливаться. Набирая темп, перебиваясь иногда скрипкой, на которой играл какой-то на удивление знакомый скрипач с длинными волосами и бакенбардами, музыканты продолжали. Смерть достаточно бесцеремонно оттолкнула двух кавалеров, когда те сделали какую-то оплошность. Второй же вообще был так оттолкнут Смертью, что только публика спасла его от того, чтобы не упасть и не рассыпаться на косточки.

Был, кстати, на столе и чизкейк, который очень активно поглощал грек. По его белому ионийскому хитону было понятно, что этот товарищ попал в Дворец Смерти давно и явно пережил тут уже не один век. Он всё время откусывал по кусочку чизкейка, иногда только останавливаясь, чтобы приподнять голову, закрыть глаза и почувствовать вкус великолепного десерта.

В отличие от Смерти, Люцифер умел очень красиво оканчивать свою партию и, как только видел хоть малейшее отставание в движениях своей спутницы, тут же танцевал медленнее, а затем и вовсе останавливался, провожал девушку к месту, где она стояла среди зрителей и, поцеловав ручку, шёл к другой, у которой только что отняла кавалера Смерть.

Стоял по центру стола и другой торт, который, да простит меня издатель за мои выражения, назывался «Захер»! Но не в смысле привычного нам русского «крепкого словца», а в том немецком смысле, которым обозначал фамилию своего создателя! К слову, этот Франц Захер и сидел, ковыряясь в одном кусочке вилкой. Только иногда Франц прикладывал к своим усам платок, чтобы убрать оставшийся на них шоколад.

Поеданием торта Франц Захер не ограничивался, ибо с двух сторон от него сидели ещё двое мужчин и о чём-то активно с ним спорили. Первый был Эдуард, его сын, который с такими же, как и у отца, усами, в цилиндре сидел справа от Франца и активно жестикулировал руками:

– Он украшен треугольной медалью, это мой Демель!

– Но приготовлен, – парировал отец, – как готовился мой Захер, украшенный овальной медалью.

– Да что вы всё спорите о своём Захере, да Демеле! – перебил с русским акцентом старичок спорящего отца и сына. – Вы бы лучше попробовали Прагу! Не торт, а просто объедение!

Много тортов ещё стояли на столе, но всех их так и не счесть. Да и я уже не помню всё настолько подробно, дорогой читатель, чтобы это описать. Зато что помню точно, так это как Смерть танцевала с последним кавалером, а Люцифер в этот момент заканчивал танец с последней спутницей. Приподняв её ручку и покружив спутницу вокруг её оси, из-за чего та засмеялась, Люцифер тут же пошёл с ней к первому ряду, где уже сидели все дамы, с которыми ему довелось потанцевать:

– Спасибо, дамы, за вашу прекрасную компанию, – сделал поклон Люцифер всем компаньонкам. – Мне было очень приятно провести с вами время.

Девушки тут же захохотали, переглядываясь и закрывая свои лица веерами. Некоторое время после этого они ещё перешёптывались и тот, кто сидел рядом, мог услышать как они шепчут на ушко: «Какой джентльмен!», «А как ведёт!», «Видно, Господин высоких кровей!».

Всех этих перешёптываний сам Люцифер уже не услышал, потому что подошёл к окну и, скрестив руки на груди, оперевшись на подоконник, сотворил в руке красное яблочко и начал его есть. Фокус этот не прошёл мимо Госпожи Смерти и она удивилась таким способностям. Но дабы не показаться маленькой впечатлительной девочкой, скрыла своё удивление и ещё больше всмотрелась в лицо своего кавалера: круглое, во всех смыслах этого слова, с таким же круглым носом, чёрными крысиными глазками. Кавалер этот походил на какого-то Банкира, который, сродни гоблину, случайно превращённому в человека, был оторван от любимой работы – собирания денежек в стопочку и раскладывание их по банковским ячейкам. Люцифер, как только увидел её кавалера, еле сдержался, чтоб не засмеяться. «Какой, наверное, интересный собеседник, раз она так в него всматривается», – ни без сарказма подумал Люцифер и ещё внимательнее начал смотреть на танец Госпожи Смерти.

Всё шло размеренно и даже в какой-то степени скучно. Особенно скучным это показалось Люциферу, после того, как он обтанцевал пять спутниц. Длилось это Скучное Чтиво ещё минут пять, как вдруг, музыка приобрела драматичный характер, совершенно не похожий на что-то, но будто до жути знакомое. В оркестре послышался женский голос певицы. В этот же момент Смерть отпустила руки Банкира и отошла на несколько шагов. Банкир остался стоять на месте. Прошло секунд пять, пока он заметил как с публики кто-то кричит: «Подойди к ней, дурень!», «Что стоишь? Подходи же!». Банкир пришёл в себя и снова подошёл к Смерти, протянув ей руку, словно опять хочет пригласить на танец. Она, как и подобает сделать в этот момент, протянула руку ему и медленно подняла ножку, стоя лишь на пальчиках другой ноги. Люцифер хлопнул пару раз глазами и сам не заметил, как от удивления выронил из руки яблоко.

Смерть усмехнулась, но продолжила стоять на одной ножке. Банкир отпустил её и начал обрисовывать руками вокруг красивые узоры, которые в его исполнении были смешны, и которые он делал только потому что кто-то подсказывал с публики. Госпожа Смерть тоже не стояла на месте, а делала большие прыжки вокруг кавалера, словно птичка, бегающая по краешку гнезда. И вот наступил последний этап. Этап, когда наш несчастный Банкир должен поймать прекрасную Смерть в свои руки, в то время как она, доверившись ему, прыгнет с разбегу, словно птица.

Госпожа Смерть скрестила ножки и развела прямые ручки, подобно крыльям. Затем свела их вновь и, перебирая ножками, подбежала к кавалеру. А затем, когда до финала оставалось считанная секунда, подпрыгнула и почти всем своим весом легла на приподнятые пухленькие руки Банкира.

То ли она была так профессиональна, что не свалилась, то ли предсказывала, что кавалер её – не атлет, вот только в следующий же момент, стоило ей хоть немного опереться о его руки, как он упал назад и, словно черепаха, кувыркался на своей спине не в силах подняться. Смерть же так и осталась стоять на одном носочке, с поднятой второй ножкой и вытянутыми вперёд руками, всем своим телом как бы вырисовывая ту мужскую фигуру Банкира, которая должна была её поймать.

– Вот же бездари! – вспыхнула яростью Смерть. – Никакого прока от вашего общества, – схватила она Банкира за шкирку и с размахом вышвырнула его в окно, да с такой силой, что остались на этом месте только костюм и туфли.

«Что ж, – ни без удивления подумал Люцифер, – теперь хотя бы понятно почему все изгнанники были нагими». Банкир же пролетел очень далеко и развалил собой скелет стоявшего мамонта. Некоторые во Дворце увидели это и даже прокомментировали каждый по-своему: «Знал, что не сможет!», – констатировал первый, «Говорил же как надо!», – сокрушался второй, а третий – тонкий как трость, с пенсне на глазу и бокалом вина в руке вообще посмотрел вдаль и сказал: «Дамы и господа! Это страйк!».

Начался галдёж, в котором приняли участие и зрители, что всё время сидели вдоль зала, и те, кто перекусывал за столом, и даже музыканты, пусть очень сдержанно, но тоже вставили своё словцо. Казалось, что у этого обсуждения не будет конца. Более того, казалось, что это обсуждение и есть конец мероприятия и все вот-вот разойдутся. Но не тут-то было! Господин Люцифер отошёл от подоконника, встал возле центра зала и посмотрел на Госпожу Смерть.

Та стояла с ровной спинкой и собранными на уровне живота руками, строго смотря на Люцифера и давая понять, что с ним случится то же самое, если он хоть немного оступится:

– Маэстро! – остановила гомон Смерть.

– Да, Госпожа? – вжавшись со всей мочи в себя, промямлил музыкант.

– Сыграйте для меня и этого незваного гостя произведеньице!

– Какое произведение вы предпочитаете услышать, – ещё более вжался музыкант, – Госпожа?

Смерть посмотрела вверх, перебирая в своей голове произведения, которые казались ей сложнее и интереснее, и, вспомнив, тут же ответила:

– Сыграйте «Либертанго»!

Публика начала перешёптываться, да так, что даже Люцифер, стоя около центра зала, услышал женские голоски: «Никогда не было такого!», «Ах, мы же этого не знаем!», «Бедный джентльмен!». Казалось, все девушки, которым довелось с ним потанцевать, были огорчены и уже, как бы, прощались с ещё не проигравшим гостем. Но Люцифер не волновался, а лишь показал свою обаятельную улыбку и, посмотрев на Смерть, добавил:

– У вас очень хороший вкус, мадемуазель.

– Меньше слов, больше действий, Господин Люцифер! – наказала ему Госпожа.

Оркестр молчал, но все зрители уселись на свои места и начали одновременно выхлопывать ритм: Пам… пам-пам… пам… пам-пам. Пианист подхватил этот ритм и стал аккомпанировать зрителям. Люцифер быстро подошёл к центру зала, но не успел там оказаться, как Смерть уже тут как тут была посередине. Они схватились за руки, словно пытаясь пересилить друг друга, но в следующую же секунду Люцифер обхватил своими пальцами её ладошку и взялся второй рукой за талию:

– Танцевать с вами – дар для любого гостя, – смотрел в её зелёные глаза Люцифер.

– Да, вот только для меня это одно проклятие! – На этих словах Люцифер резко повернулся к ней лицом, и она дёрнула головой, говоря тем самым: «Не хочу вас больше слышать». И тем не менее продолжала держаться за его плечо.

Фортепиано отстукивало ритм в нижнем регистре, но в среднем уже проступали звуки сопрано. На появлении этих звуков Госпожа Смерть прокрутилась вокруг своей оси, держась за поднятую руку Люцифера, и тут же вырвалась из его объятий так неожиданно, как только было в её силах. Он подбежал к ней вновь и потянул за руку, чтобы опять взять её в свои объятия, но Смерть не сдавалась и лишь крутилась, чтобы вырваться снова. Но всё-таки у Люцифера получилось удержать её, и это была самая подходящая секунда, чтобы нанести удар:

– Ваши зелёные глаза подобны весенней листве в райском саду. – Она схватила его обеими руками за лицо и повернула к себе:

– Вы были в Раю?

Они сблизились, как никогда до этого, и Люцифер ответил:

– Неважно, где я был раньше, главное – где я сейчас.