скачать книгу бесплатно
Обратившись мальчуганом, Гай брата обнял на прощанье.
На бережке же он песчаном одел сухое одеянье.
И отправился в пещеру, ждать ответ от господина.
И между делом, их манеру задираться, наказать.
Чинила ж пакости дружина. И вызов он решил принять,
Коль зло прощать он не привык.
Когда мечтала «мелюзга» сгубить вражину за язык.
И их коварная рука занесена была уж с камнем.
О чём проныра уже знал, привлечённый их собраньем.
Ведь он же мухою присел и головой Хромой Сандал
По сторонам её вертел, поддакивая всем не громко.
старший брат
– Знаю я, где Гаю топко. Мать любого за пропажу
С бело сосвету сживёт. Когда ж я пойду на кражу…
Сандал
– Какой хитро умный ход! И подложим под подушку
Этот дивный изумруд. Ох, исхлещет Грета душку!
Поделом получит плут!
Вспомнил Гай их приговор и в грот шагая, прошептал:
– Что ж, посмотрим ещё, вор, кому фарт свой приз отдал.
Вскоре гномы в грот вернулись. И, как обычно, к месту сбора
Всей семейкой подтянулись. И алмазы без укора
Мать подняла над собою. В восхищенье и Гарал,
Тянулся жадною рукою, влюблённый в этот ритуал.
А затем, накрыли стол. И все сели, наконец,
Кроме Талы да мальчишки, есть вкуснейший разносол.
Но как портил сорванец своей гордостью нервишки!
– Гай объедкам-то не рад! И сегодня есть не стал.
Ничего, научит глад. – жене нашёптывал Гарал.
И в остальном, он вёл себя не сносно, достойно всяких нареканий.
Хоть и молила Тала слёзно, примером не был он стараний.
XIII
Сын Сандал – второй по счету, подхалим и пройдоха,
Доносить имел охоту, поощряла ж мать не плохо.
На берегу играли дети, когда он шёл с улыбкой к Грете.
Сандал
– Мама Грета, что мне дашь? Тайну я открою коль?
Грета
– Вновь какая-нибудь блажь? Ну говори уж, в чем там соль.
Сандал
– Камень серый, твой любимчик. Ну тот, который звался дымчик.
Взял сегодня у тебя-я.
Грета
– Ох, и примет он науку! Он обидел меня зря!
Я сломаю ему руку! Кто он, этот негодяй?
A-а, я знаю, это Гай.
Сандал
– Нет, не он разбойник ушлый. Тот, кто доступ к ним имеет,
Сотворил поступок тухлый.
Грета
– Кто же он ворюга гадкий, какой думать не умеет!
Сандал
– На измену только падкий первый страж родного клада.
Грета
– Что? Ах, вот кто расточитель! Так зови, пришла расплата!
Ждёт уж плеть – его учитель!
И сын в стремленье угодить, показал мамаше прыть,
Вбежал хромая в коридор, но вышел Гаем на простор.
Когда ж собралась вся семья, нашли у старшего «дымок».
Служила плахою скамья, и преподал Гарал урок.
Но в оправдание своё вор излагал одно враньё.
Но губы вдруг свои надул, когда узрел у изголовья
Раба, который подмигнул, с усмешкой глядя исподлобья.
Прочтя в глазах его злорадство, гном взглотнул обиды ком.
И подумал: «Ай, да братство! Один остался за бортом.
Ни на кого надежды нет, кишит предателями свет.
Но ждать не долго месть Сандалу, врата открывшему скандалу.»
XIV
Гай частенько помогал Тале слабенькой в работе.
Но потирая ручки в гроте, смиренье видел в том Гарал.
На самом деле принц жалел силы нежные малышки.
Ярма несносного хотел с шеи снять её, излишки.
Но постоянно в тех работах велось общение, притом,
Душа бывало Гая в спорах горела мстительным огнём.
Вот только всякое страданье жалела мученица-голь.
Обычным было состоянье знать в себе чужую боль.
Она мучителям своим желала блага, только блага.
Голодным, раненым, больным помогать, жила в ней тяга.
Гай
– Как можешь милость проявлять к врагам достойным осуждений?
Ведь им же совести не знать, не ощущать и угрызений.
Тала
– Хочу я очень в это верить, что к ним любовь ещё в пути.
Мою к ним жалость не измерить, их души жажду я спасти.
Им измениться надо, Гай. Тогда б не дикая среда,
Но окружал семью бы рай.
Гай
– И ты на острове года, однако, злыдней же не стала.
Тала
– Не знаю, мальчик дорогой, какого монстра съели сало?
Но совсем уж одичали. Другой бы шли они тропой,
Так может счастье повстречали?
Гай
– В таком ты счастлива житье? Полуголодная, в тряпье?
Тала
– Сама с собой живу в ладу, творю добро, что и желаю.
Спокойна совесть и к суду, коль тьму из сердца изгоняю.
Взъерошив волосы свои, подумал он, обняв колени:
«Вот так же жить ради любви и не иметь с врагами трений?
Смог бы я прощать, страдая? Ну уж нет, увольте Гая!
