Призраки прошлого

– Тогда ведите к ним и двинемся, – кивнул Боролин. – Но прежде, скажите мне, не видели ли вы предводителя орков во время нападения на Асконлинден?

– Нет, господин, вели они себя как банда разбойников, но очень слаженно и тихо. Если и был среди них предводитель, оставался он в тени. Не видели мы ни колдунов, ни шаманов, ни гамм1, но вот эти скакуны чудовищные… Будто темная магия их породила.

– Может так и есть, – задумался Боролин. – А может и обитали они где-то в темных уголках Нифльхейма. Гадать мы не будем. Об этом нам поведает наш лазутчик, которого мы отправили к варнам в Даркар. Как раз подоспеем мы в Марелон к его возвращению. Вперед, люди! За мной! Долгий путь нам предстоит!

***

Летописи, повествующие о той войне Аскондинов с орками, говорят, что нападение было их внезапным и неожиданным. Они захватывали города и деревни врасплох небольшими группами обученных убийц. Такого мастерства раньше среди орочьего рода не наблюдалось, и как они его постигли, неизвестно. Особенно удивительно, что среди орков этих не было гамм, что отличались силой, воинским мастерством и были поумней других собратьев. Гаммы со своими полчищами приходили лишь тогда, когда люди отступали. Они жгли дома и довершали дело убийц. Помимо их появились в орочьем войске демонические скакуны – ламии, порождения темной магии. Выведены они были в Освароте таинственным предводителем орков и кормились плотью.

Как только приграничные форты и города людей пали, армия орков объединила все свои силы и двинулась вглубь страны. Аскондины уже готовы были дать им отпор, но заманивали ближе к Марелону, чтобы позже окружить их и не дать отступить в Нифльхейм. Однако, по-прежнему в тени скрывался их загадочный предводитель, и не знали сыны Аскомирена об угрозе с запада.

***

Тейлас сидел на скамейке у юрты и наблюдал, как солнце скрывается за западным горизонтом. Горячий воздух дрожал, переливаясь волнами и создавая удивительные миражи. Солнечные лучи освещали далекие горы на юге, создавая тени скользящих по ним змеев.

Из юрты вышел варн и протянул юноше блюдо с сиреневатыми плодами. Тейлас закинул в рот сразу пару и скорчился:

– Суховаты, на мой взгляд.

Андвари тихо посмеялся и присел рядом с Тейласом.

– О чем думаешь, друг? – спросил он.

– Я и представить не мог, что наступят такие времена. – Вздохнул Аскондин. – По-крайней мере не ожидал, что они придут так скоро. Все как будто вверх дном перевернулось.

– Мир изменчив, – задумчиво произнес варн. – С этим ничего не поделаешь, но ты должен гордиться, что в эти тяжелые годы можешь помочь своему народу.

– Если меня примут в Круг, то мне придется сражаться бок о бок с ними, но какой из меня рыцарь? – развел руками Тейлас. – Вместо меча в моей руке топор. Доспех я никогда не носил. Меня никто не учил военному делу и всем этим рыцарским премудростям. Рыцарям Серебряного Круга не впервой защищать людей, свой род и заветы предков. В них растет стойкость и отвага, а во мне, что росло все эти годы? Глупые мечтания, да щетина на лице?

Андвари издал хриплый смешок и сказал:

– Мне кажется, тебе просто не хватает уверенности, друг мой. Главное не что ты делал все эти годы, а на что способен, если тебе дать шанс. Стойкость и отвага – это еще не все, что нужно воину. Тебя определяют другие качества – надежная рука и острый ум. Они тоже незаменимы на поле боя. Не всегда можно победить в одиночку, полагаясь только на свою силу. Кроме того, в тебе ведь тоже течет кровь великого героя, сокрушившего Тьму. Аскомирен был не один в той битве, и ты не будешь.

– Эх, кажется во мне больше крови лесовиков-охотников, чем Аскондинов. Мне страшно, – печально ухмыльнулся Тейлас. – Одно дело кучка железных големов, другое – целая армия орков. Я как представлю эту орду во главе с лориндром, меня в дрожь бросает.

– Страх – естественное чувство. – Сказал Андвари. – Оно помогает выжить. Тебе нужно привыкнуть к нему, если ты хочешь выйти живым из этой битвы, но не дать ему подчинить тебя. Относись к нему, как к неизбежному.

– Как к песку на зубах в Даркаре?

– Именно.

Тейлас улыбнулся другу. Они смотрели, как горы медленно скрываются в сумерках, небо окрашивается густой синевой, и зажигаются первые звезды. Закат в пустыне был необычайно красивым, а наступление ночи вызывало ощущение чего-то запредельного. Нигде в Мортенвальде звезды не светили так ярко, и Тейласу казалось, что это далекие предки смотрят на них с неба. Тейлас перевел взгляд на южный горизонт и спросил:

– Андвари, а что за руины там виднеются?

– Почему они тебя интересуют? – нахмурился пустынник.

– Странно, что варны не строят ничего подобного и даже не используют их как убежища. Я слышал, что когда-то люди возводили города на руинах эленорских построек, что же вам мешает освоить их?

– Во-первых, это не эленорские руины, а во-вторых, варнам запрещено ходить туда. Тебе тоже не советую.

– Запрещено? Чьи же это тогда постройки, если не эленорцев?

Андвари недовольно фыркнул:

– Людей. Их строили рабы ватерлонских господ на крови и страданиях. А потом они бросили эту идею и ушли. Пустыня их победила.

Варн нервно подобрал подол своего савана и ушел в юрту.

Тейлас остался в одиночестве и задумался. Андвари явно чего-то не договаривал и, кажется, Тейлас понимал, почему.

Много веков назад, еще до великих подвигов Аскомирена, один из первых предводителей людей создал могучую империю – Ватерлон, столица которой и поныне стоит далеко на севере, на другом берегу реки Балиер. Люди колонизировали земли Мортенвальда, часто порождая распри с другими народами. Они вели бесконечные войны против гномов, эльфов и даже против варнов. Император Ватерлона хотел завладеть всем континентом. Его войска дошли даже до Даркара. Однако в истории почти ничего не сохранилось о колонизации пустыни людьми.

Тейлас догадывался, что ватерлонцы основывали здесь поселения, но никогда не думал, что строили большие города из камня. Люди пытались покорить пустыню и ее жителей. Они выселяли варнов из их оазисов, проливали кровь, поэтому Андвари и не хочет говорить о прошлом этих руин.

Какой бы ни была великой империя Ватерлон, победить пустыню она не смогла. Люди не справились с суровой жизнью и варнами, но Тейласу казалось, что это не единственная причина. Что недоговаривал Андвари? Сколько тайн прошлого хранят эти древние руины, в которые варнам запрещалось ходить? Аскондину очень хотелось узнать это, но время неумолимо уходило. Зов предков в душе юноши твердил, что долг важнее любопытства.

***

Тейлас пытался уснуть, но тревожные и противоречивые мысли лезли в его голову, пробуждая волну переживаний и сомнений. Она накрывала его с ног до головы. Чувства обострялись до предела. Он слышал каждый звук не только внутри юрты, но и снаружи. Юноша беспокойно ворочился и пытался отвлечься, как учила его мать, счетом вооброжаемых драконов, ныряющих с водопада в озеро. К сожалению, уже после второго десятка он сбивался и мысли вновь брали верх.

Тейлас не выдержал и вышел из юрты. Снаружи сильно похолодало. Юноша увидел, как какой-то маленький пустынный зверек пробежал возле ограды из прутьев. С наступлением темноты в Даркаре начиналась другая, тайная жизнь. Многие животные прятались во время дневного зноя, а ночью, когда холодало, выбирались на поиски пищи.

Тейлас услышал протяжный приглушенный рев, донесшийся со стороны гор. Неужто драконы? Им тоже не спится по ночам? Тейлас на мгновение о чем-то задумался, а потом украдчиво осмотрелся по сторонам. В оазисе не было ни души.

– Все равно не усну, – сказал Тейлас сам себе. – Так хоть отвлекусь немного.

Аскондин тихо зашел в юрту, достал из своей походной сумки две лучины, баночку льняного масла, кремни и повесил секиру на пояс. Стараясь никого не разбудить, Тейлас зашнуровал вход в юрту и отправился на юг, где чернели древние руины.

Развалины оказались гораздо дальше от Драголора, чем казалось на первый взгляд. Тейласу пришлось перемахнуть через добрый десяток барханов, чтобы добраться до них. И вот он оказался перед высоким обелиском с отколотой вершиной, что стоял особняком от других строений. Под ним некогда находились две каменные статуи, от которых теперь остались только ноги.

Тейлас зажег лучину и осмотрел обелиск внимательнее. Его поверхность была изрыта непонятными символами. Тейлас видел некоторые из них в старинных магических книгах, что иногда продавались на ярмарках, но их смысл ему был не понятен. Этим языком пользовались маги империи Ватерлон, а теперь он почти утрачен. Разве что на севере, в Амориене, старые мудрецы сохранили старые традиции своих предков.

В древние времена магов уважали не меньше, чем сегодняшних королей и князей, а значит этот город был не просто колонией, а важным центром империи. Возможно, что им руководил могущественный иерарх или совет магов.

После падения Ватерлона маги постепенно утратили величие. Тейлас не мог вспомнить ни одного выдающегося чародея, жившего в Шеринвене со времен Тиресафа и рыцаря Серебряного Круга, Клигорина, пропавшего без вести в Даркаре почти полвека назад. Возможно, на севере и были могучие магистры, но и тех можно пересчитать по пальцам.

Тейлас прошел дальше и увидел три могучие арки, обточенные пустынными ветрами. На них он разглядел знакомые символы, обозначавшие, по-видимому, название города – Аналайр. Столпы арок были покрыты различными рисунками, среди которых преобладали драконы. Возможно, любовь к драконам, колонисты переняли от варнов, а может просто уважали их за физическую силу, способность летать и изрыгать пламя, как умел не каждый маг.

Тейлас долго бродил среди останков разрушенных домов, обелисков и глубоких колодцев. Ему казалось, что варны и правда не посещали эти руины, и их разрушил только песок и ветер.

Аскондин прошел по площади с барханами, перед которой стоял древний храм. Тейлас не мог определить кому здесь поклонялись. Пилоны украшали человекоподобные фигуры в масках животных и сюжеты удивительных магических ритуалов. Тейлас изучил немало старинных книг за последние годы, но не видел в них ничего подобного. Будто культура обитателей этого города была за гранью всего, что существует или существовало ранее в мире людей.

Редкие надписи, которыми сопровождались рисунки, описывали правителя этого города. Люди почитали его не меньше, чем самого императора и считали его… Посланником богов. Это было рисковано и очень дерзко. Может здесь жили отступники, чьи предки позже свергли императора?

Тейлас удивленно посмотрел на ступеньки, уходящие под землю.

– Я войду туда, где никого не было сотни лет. – Промчалась в его голове заманчивая мысль. – А вдруг там хранится нечто способное перевернуть всю человеческую историю?

Юноша уже не думал о том, чтобы вернуться в Драголор и выспаться. Он спустился в каткомбы храма и увидел красочные росписи. Минеральные краски не поблекли за сотни лет и показали все величие прошлого. Странные люди в масках оживали и танцевали в свете факела. Могучие драконы с огромными крыльями смотрели с потолка. Некоторые росписи изображали прекрасные оазисы и скалистые кряжи Песчаных гор, какими их видели люди прошлого. И, судя по изображениям, город строили не только рабы, как говорил Андвари, но и маги земли, воды и воздуха.

Магами и художниками Аналайра был создан настоящий подземный лабиринт со святилищами, подземными фонтанами и просторными залами, где некогда жгли благовония. Один из ходов привел Тейласа в большой круглый атриум. На потолке его были отверстия. Тейлас понял, что колодцы, которые он видел на поверхности служили не как источники воды, а для освещения подземного храма. Через них днем пробивался солнечный свет, а сейчас взошедшей на небо Луны.

В атриуме не было ничего кроме странных колонн с узорами из точек. Осмотрев одну из них, Тейлас услышал странный скрежет. Ему показалось, будто кошки скребут внутри этих странных колонн. Звук усиливался и вскоре зазвучал отовсюду. Аскондин насторожился и нащупал рукоять секиры, не отрывая взгляд от одной из колонн. Ее поверхность начала трескаться. Что-то вырывалось наружу. На лунный свет из колонн и стен храма начали выбираться странные человекоподобные существа.

Страх окутал Тейласа. Он ринулся прочь из атриума, но существа пробуждались и в коридорах, отрезая ему путь на поверхность. Их лица были похожи на морды страшных летучих мышей, тела были покрыты омерзительными наростами и обрывками одежды. Некоторые из них держали в руках клинки, похожие на серпы и двигались нервно и агрессивно.

Тейлас набросился на одного из чудищ, преградивших ему путь. Топор вошел в его тело, как в свежую древесину, но обратно его юноша вытащить уже не смог. Пораженный топором, как ни в чем ни бывало схватил Тейласа и попытался повалить. Тот отбросил его в сторону и побежал. Он пытался отгонять монстров лучиной, но и огня они не боялись. Тейлас поджег одного из них, но тот, не чувствуя боли, продолжал его преследовать.

Только теперь юноша осознал, почему Андвари отговаривал его идти сюда. Этот город был проклят. Тейлас запутался в ходах, а монстры окружали его со всех сторон. В какой-то момент он почувствовал холодную руку на своем плече. Ледяное прикосновение будто пронзило его насквозь. Он дико закричал и потерял сознание от боли.

***

Когда Тейлас открыл глаза, то увидел атриум, освещенный лунным светом. Юноша не чувствовал ничего, кроме жуткого страха. Его руки были прозрачными, а тело невесомым, словно стал он призраком

– Это еще не конец, – услышал он голос за спиной и, обернувшись, увидел статную женскую фигуру.

Она тоже была духом, и судя по облику, очень древним. На ней было одето роскошное платье до пола, в длинные волосы заплетен гребень с семью лучами. На руках она носила браслеты с изображением свирепых драконов. Призрачные черты лица женщины растворялись во тьме подземелий, но, судя по всему, она стала духом, будучи в самом расцвете сил.

– Что произошло? Кто вы? – испуганно спросил Аскондин.

– Не следовало тебе сюда спускаться. – Загадочно ответила незнакомка.

– Я готов уйти прямо сейчас! – взмолился Тейлас. – Только скажите, где мое тело?

– Уйти? – отвела взгляд женщина. – Я помогу тебе уйти, если ты поможешь мне.

– Чего ты хочешь?

– Освободи нас.

– От кого?

– Не от кого, а от чего. – Сказала женщина, неспеша прохаживаясь вдоль атриума. – Ты во владениях великого Белого Дракона. Я – Асенет, великая жрица, служила тому, кто основал этот город. Сотни людей трудились, сооружая прекрасный Аналайр. Дружны мы были с пустынными кочевниками. Привозили они нам руду и кристаллы пустыни, получая в обмен ткани, плоды и магические свитки. Они научили нас поклоняться великим драконам гор, а мы их тайнам магии.

Правитель наш, Бену, Белый Дракон, был воистину мудр и говорил с богами. Он освободил нас от власти империи, даровал мир и процветание в прекрасном оазисе, но судьба поступила с ним жестоко.

Пришло время великой засухи. Пустынный ветер с востока принес голод, болезни и некромантов. Они сулили вернуть могущество Аналайру, если его люди сделают то, что не удавалось никому до этого – покорят драконов. Ослабла воля Бену перед соблазном, и склонили некроманты его на свою сторону. Он же пообещал, что откроет секреты драконов и поможет их поработить.

Когда узнали о предательстве Бену пустынные кочевники, пришли в Аналайр их вожди. Они хотели пленить правителя Аналайра и положить конец сделке с некромантами, но в той битве победить им было не суждено. Белый Дракон познал секреты темной магиии и стал сильнее, чем когда-либо. Он обратился к Тьме и убил всех вождей, а тела замуровал в подземельях.

Тогда, чтобы защитить драконов и отомстить за пустынников, спустился с гор забытый бог. Когда пришел он к трону Белого Дракона, тот лишь рассмеялся. К тому моменту Бену уже полностью поглотила Тьма, и некроманты стояли на его защите. Не верил он ни в каких богов, а себя считал владыкой драконов…

– Я все понял! – остановил жрицу Тейлас. – Этим богом был Варн, не правда ли? Он проклял этот город и обрек его жителей на вечные муки. Это они напали на меня, но почему ты не стала одной из них.

– Я была особенной, – потупив взгляд, сказала Асенет. – Я – дочь Бену, жрица Белого Дракона была принесена в жертву, чтобы его душу проклятье не тронуло.

– И ты хочешь, чтобы я освободил этих мерзавцев от проклятья Варна? – усмехнулся Тейлас. – Они же служили Тьме! Зачем тебе это?

– Не все, кто жил в Аналайре, заслужили эти муки, не их грехи привели к проклятью. Однако разделили они общий рок и теперь бродят по этим подземельям ни живые, ни мертвые, испытывая страшную боль и жажду, которую утолить может лишь кровь. – Жрица перевела взгляд к одному из входов в атриум, откуда появились несколько темных силуэтов. Они неприятно шепели и клокотали. Двое из них тащили бездыханного Тейласа.

– Это же мое тело! – воскликнул юноша и подбежал к чудищам. – Что они собираются делать?

– Они принесут тебя в жертву, чтобы унять свою боль. – Спокойно ответила Асенет. – Так происходит со всеми, кто приходит сюда, но у тебя есть шанс остановить это.

– А если я откажусь? – отчаянно взвыл Тейлас. – Ты просто дашь им сожрать меня?

– Я не в силах им помешать, лишь тот, кто поклянется снять проклятие, остановит их мучения. – Громогласно возвестила жрица, но существа не слышали ее. Они затащили Тейласа на каменный алтарь и достали свои кривые клинки. У юноши не было времени на размышления о том, достойны ли эти люди кары за свои деяния. Единственная мысль в голове кричала о том, что если он сейчас ничего не сделает, то погубит не только себя, но и весь род Аскондинов вместе с любимым Шеринвеном.

– Я клянусь, что освобожу их от проклятья! – раздался возглас под куполом атриума.

В этот момент чудища замерли, а в глазах Тейласа все закружилось. Мир, будто исчезал в непроглядной тьме, из которой звучал голос жрицы Белого Дракона:

– Ты сделал правильный выбор и, поверь, не пожалеешь о нем.

***

Белые облака плыли над зелеными холмами, покрытыми пятнами белых первоцветов. Кузнечики без умолку стрекотали, подпевая трелям птиц. Юный Тейлас стоял перед свежераскопанной ямой и брезгливо смотрел на разложившийся труп, перевязанный полотном и крепкими веревками. Над ним склонилась невысокая женщина с каштановыми с проседью длинными волосами. Она что-то шептала и окропляла водой иссохшее обезображенное тело, которое злобно смотрело на нее пустыми глазами.

– Тейлас, помоги мне, пожалуйста, – окликнула юношу женщина.

Он не мог ей отказать, хотя очень хотелось. Тейлас взял лопату и начал закапывать тело, бурча себе под нос:

– Больно много чести, лучше бы просто спалили, а пепел развеяли в горах.

– Что ты такое говоришь, мальчик мой? – нахмурилась женщина. – Разве же он заслужил такое?

– Да, мама! – возмутился Тейлас, нервно бросая в могилу комья земли. – Он соседского пса задушил, старого Батагора покалечил, всех детей перепугал до смерти, а мы ему еще и похороны со всеми почестями обеспечили!

– Если бы мы просто сожгли тело, душа его никогда бы не упокоилась и странствовала по земле, как призрак, ища искупления и испытывая страшные мучения. Заслужил он, несчастный, такое? Не он виноват в том, что подняли его из могилы и заставили творить зло. Кем бы он ни был, не по своей воле чудовищем стал.

– Тогда бы этого чернокнижника в одну яму с трупом.

– Зло порождает только зло, мальчик мой. – Поучала мать. – Если можешь помочь кому-то, лучше помоги, а не осуждай всех подряд и не ищи виноватых. Ибо сам можешь оказаться окутан Тьмой, и когда тебе помощь нужна будет, никто не поможет.

– Что правда, то правда, – вздохнул юноша. – Только вот справедливости в мире больше не станет, если мы будем убираться за каждым злодеем, а он на свободе будет ходить.

– Тогда оставь справедливость и злодеев на волю богов, а сам добрые дела делай, и не оглдяывайся ни на кого, – улыбнулась женщина и погладила Тейласа по спине. – О мести в жизни можешь ни раз пожалеть, а о добрых делах – никогда.

– Хоть бы это было так, мама… – грустно вздохнул Тейлас и продолжил закапывать несчастную нежить.

***

Когда Тейлас вернулся в свое тело, проклятые чудища отступили и c любопытством сновали вокруг алтаря. Он не совсем понял, что остановило их – данная им клятва, или дух жрицы Асенет? А может так действовало проклятие Варна? Кто-то должен был сжалится над этими несчастными, чтобы снять проклятие?

– Теперь их боль утихла, но ненадолго. – Услышал Тейлас голос из темноты, но не увидел нигде жрицу Асенет, которая произнесла это.

– И что дальше? – неуверенно слез с алтаря Аскондин и попятился.

– Иди за душами несчастных. – Прозвучал эхом голос жрицы. – Они покажут способ увидеть то, что скрыто.

Живые мертвецы медленно поплелись к выходу из атриума, и Тейлас последовал за ними. Он все еще не осозновал, что делает и зачем. В его душу закрались сомнения. Юноша дал клятву только для того, чтобы выжить, но хочет ли он на самом деле снимать проклятие, наложенное Варном? В Аналайре творились ужасные вещи. Разве не достойную кару на них навлек бог? И не падет ли его гнев на Тейласа, если тот попробует снять проклятие?

Однако еще хуже – стать клятвопреступником. Даже бессмертных эленорцев могла лишить души и силы нарушенная клятва. Что она сделает с Аскондином, представить трудно. В этот момент Тейлас почему-то вспомнил слова рыцаря Сигелина, о том, что не достойн стать членом Серебряного Круга тот, кто сомневается. Не самой приятной была такая мотивация, но никакой другой в тот момент юноша не нашел. Он убедил себя исполнить клятву и принять суровое наказание, которое может последовать за этим. Во всяком случае, он только сам виноват в том, что не послушал Андвари и пошел к этим проклятым руинам.

Нежить привела Тейласа в небольшое святилище, где стояло изваяние шакалоголового человека со свитком в одной руке и длинным крючковатым посохом в другой. Когда юноша осветил статую лучиной, то увидел, что свиток из песчанника испещрен незнакомыми символами.

– Что это? Заклинание? – бросил Тейлас в пустоту.

– Если прочтешь его, то сможешь видеть сокрытое, – раздался голос жрицы Асенет.

– Но я не знаю этого языка. Только магистры и…

– Знаешь, просто уже не помнишь. Мы взываем к памяти предков!

Живые мертвецы, окружившие Тейласа, вдруг закряхтели и начали хором произносить странные слова. Они звучали все громче, наполняя святилище необъяснимым эхом прошлого. Тейлас несмело начал повторять за нмими. Каждое произнесенное слово загоралось в его памяти маленькой искоркой, будто светлячки вспыхивали в темной непроглядной чаще. Слова складывались в ритмичное заклинание, которое преображало проклятые руины. На темных стенах Тейлас начал видеть письмена, на колоннах – тайные знаки, на песке – следы лап шакалов, которые освещали коридоры и уводили в темноту. Аскондин увидел перед собой молодую женщину с густыми черными ресницами, глазами необъяснимой красоты и ровными прядями волос, спадавшими на плечи. На ней было одето полупрозрачное белое платье, расшитое золотыми нитями, а украшения на руках и груди мерцали, словно ночные звезды.

– Идем, – повлекла жрица за собой.

Светящиеся следы на песке привели Тейласа и Асенет в тупик. Юноша осторожно прикоснулся к крипичной стене, и она задрожала, словно потревоженная водная гладь.

– Эта иллюзия создана божественным проклятьем, – догадался Тейлас.

– Да, – подтвердила Асенет, – как и то, что за ней сокрыто.

Когда Аскондин и жрица Белого Дракона прошли через иллюзорную стену, то оказались в небольшом зале, напоминавшем древний мавзолей. Стены украшали резные рельефы, которые изображали схождение правителя Аналайра в загробный мир и его возрождение. В центре на высоком постаменте вместо гроба оказался небольшой глинянный кувшин, запечатанный деревянной пробкой.

– Перед тобой источник проклятья Аналайра, защищенный чарами бога Варна. В этом сосуде находится темная душа Бену. – Сказала Асенет и указала на магические символы. – Только тот, чьи помыслы чисты, может коснуться его и избежать смерти.

– Варн использовал душу Бену, чтобы сотворить проклятье? – удивился Тейлас.

– Прежде всего бог хотел уничтожить некромантов и наказать Бену, но тот настолько глубоко познал тайны темной магии, что смог защитить свою душу, – опустила глаза Асенет. – Когда Варн вместе с драконами обрушился на Аналайр, Бену провел ритуал переселения душ, и обрел новое тело.

– Как такое возможно?

– Я тоже не верила, пока не стала жертвой во имя своего отца.

– Так он заставил тебя стать этой жертвой?

– Он не заставлял. Я сама согласилась на это.

– Почему? – удивленно спросил Тейлас.

– Бену сказал, если я пожертвую собой, он сможет скрыться от Варна и его драконов, покинуть Аналайр, и тогда бог не тронет невинных жителей города. – Лицо жрицы помрачнело. Она с болью вспоминала о случившемся. – Я любила отца и свой народ, поклялась служить им. Иначе я поступить не могла. Надежда на то, что Варн пощадит Аналайр, вселила в меня решимость. Я стала жертвой в ритуале переселения душ, но оказалось, что Варн тоже не мог отступить. Если бы он отпустил отца, то тайны драконов вновь были бы использованы для их порабощения. Бену же оказался глупцом, посчитав, что сможет обмануть бога. В назидание Варн не просто проклял Аналайр и всех его жителей, он сделал источником силы черную душу Бену, запертую в Сосуде Пустоты.