Кровавая симфония

– Ты только не делай глупостей, парень. – проговорил он с толикой надежды, что Боун не полезет на рожон, но эту просьбу он решил пропустить мимо ушей.

Если думать, как правильно поступить, то нужно было просто подождать приезда полицейских и молиться, чтобы с девочками ничего не произошло. Только вот Алексису было плевать на это. Внутри все кружилось как на американских горках. Когда он был на полпути к квартире Анки, волнение накатило новой волной, что он ощутил его до кончиков пальцев. Алексис залез в телефон. Нужно еще раз позвонить, убедиться, что они целы. Но взгляд юноши зацепил ярлык СМС-сообщения, нажав на него, на экране высветилось:

«Ко мне приедет Анка, так что лягу поздно. Позвони мне, как успокоишься.»

Внутри что-то оборвалось. От такой неожиданности юноша опешил и не сразу понял содержание. Алекс не мог отвести глаз от сообщения. Буквы ринулись в бешеный танец, не давая нормально сфокусировать. Он чувствовал, как горло начало пересыхать. Каждый вздох обжигало небо, будто во рту была раскалённая жаровня. Телефон ускользал из рук, пальцы не слушались и совсем онемели от холода. Они судорожно били по экрану в поиске номера Харкера. Гудки были пыткой. Ожидание все больше и больше выводило его из колеи, и эмоции начинали брать вверх. В голове прозвучала немая мольба – лишь бы он взял трубку.

– Господи, прошу! – прошептал он.

Надежда покидала его. Что он мог сделать сейчас, находясь на улице, под окнами не того дома. Ехать к Хелен – путь не близкий, и единственный, кто был чуть ближе, – Макс Харкер. Но гудки лишь продолжали изводить его.

Яркий свет фар выглядывал из-за угла проулка. Нужно попросить, хотя бы попытаться попросить помощи. Парень понял, что это шанс. Алексис рванул с места и встал посреди дороги, раскинув в стороны руки. Расстояние постепенно сокращалось, но автомобиль даже не собирался сбрасывать, останавливаться. Казалось, что он двигался с еще большей скоростью, чем двадцать километров в час. Ближний свет ослеплял его глаза, а за ним последовал сильный удар в область живота, затем тело как пружиной ударило об капот, и парень рухнул на мокрый асфальт в трех метрах от самого автомобиля. Алексис ощутил дикую боль сломанных костей. Кровь текла из разбитого лба и носа. Тело билось в ужасной агонии, мышцы сокращались, доставляя мучения.

«Я так и умру?»

Перед глазами все плыло. Боль забирала слишком много сил. Сознание путалось, и ему уже мерещились знакомые голоса. Алекс никогда не задумывался о смерти. Даже не представлял, какие чувства будет испытывать, когда поймет, что умирает. Когда-то он думал, что его тело почувствует холод, а позже перед глазами образуется кромешная тьма. Но то, что происходило с ним в тот момент, кардинально разнилось с представлениями.

Машина продолжала стоять как ни в чем не, бывало, продолжая направлять поток света на лежавшее тело. Темный силуэт плавно сползал по изгибам авто, увеличиваясь в размерах. Тень добралась до Боуна, накрывая темным саваном. Алекс не мог понять, мужчина это или женщина, пока не услышал знакомый голос:

– Алекс? Господь Всемогущий! Ты живой?

Хозяином голоса был Стефан Ремес – его хороший знакомый и возлюбленный Анки. Юноша слышал, как его шаги ускорились, и тень опустилась на него полностью, открывая образ перед ним. Глаза Ремеса испуганно бегали по искалеченному телу друга. Алекс смотрел на него через почти сомкнутые веки. Стефан начал метаться туда-сюда, бурча под нос:

– Господи… Господи, – причитал Ремес. – Как же угораздило-то? Нужно вызвать скорую. Я сейчас!

Но такой расклад не устраивал самого Боуна. Пока Ремес побежал в сторону машины, Алексис пытался подняться. В теле хрустели кости, он ощущал, как они впивались своим острием в органы и мышцы. Сквозь зубы раздался стон, но парень продолжал. Ему было плевать. Он уже потерял нужное время и не собирался терять еще. Ноги не слушались, сгибались, колени ныли. Тело готово было вот-вот сломаться пополам. Жидкость наполнила его рот. Выплюнув сгусток на дорогу, шаги стали увереннее. Тело вдруг стало легче, а жгучая боль стихала с каждым проходящим метром. Стефан повернулся в сторону друга и обомлел. Нижняя челюсть аккуратно свисла, а глаза не знали, за что уцепиться. Друг оставался в оцепенении, покуда Алекс не схватил его за руку, что держала мобильный.

– Стеф, нам нужно к девочкам. Остальное по дороге.

Ремесу не осталось ничего, как кивнуть головой и проводить все тем же взглядом своего товарища.

Машина неслась на скорости. Водитель мастерски встраивался в колонны других авто, стараясь как можно быстрее добраться до квартиры Хелен. Алекс поведал другу о том, что ему звонила Анка, и предъявил свои предположения по этому поводу. Стефан же в момент рассказа оставался невозмутимым и спокойным. Он отметил, как сильно напряглись мышцы его лица, а губы вытянулись в тонкую линию. Ладони, что лежали на руле, крепко сжали его. Это заставило юношу выпрямиться и насторожиться. Пусть позже Стефан и уловил внимательный взгляд и начал пытаться дозваниваться до Анки, Боун уже понял: тут что-то нечисто. Телефон парня разбился об асфальт и, как назло, не хотел включаться. Он остался один с возможным участником этой заварушки.

Фонари на улице Негру Водэ слабо моргали, а ветер лишь усилился, обрывая листву с деревьев. Колодки «Форда» жалобно заскрипели. Они остановились прямо у нужного подъезда. Алексис глазами посчитал этажи и окна. В поисках принадлежащего Хелен. Свет не горел. Парень полностью выдохнул и вышел из салона. Стефан уже стоял перед входной дверью дома, ожидая друга. Алек чувствовал, что тревога сковывает его, но останавливаться было нельзя. Пришлось взять себя в руки.

Ноги переступали через ступеньки, сокращая дистанцию до квартиры Улару, и с каждым метром, приближавшим их к двери, голова юноши начинала гореть. Он испытывал неконтролируемую дрожь. Пот подступал на его лице, а дыхание было сбитым. Квартира Хелен располагалась на пятом этаже и была самой дальней, отделенной небольшой колонной. Но, оказавшись перед ней, тело юноши стало тверже гранита. Гнетущая атмосфера давила на него. Хотелось сбежать, спрятаться. Ладони превращались в кулаки. Юноша сжимал их с такой силой, что костяшки пальцев начали белеть. Алексис резко отстранился в сторону, когда Стефан положил на его плечо свою руку. Парень осмотрел его сверху вниз и спросил:

– Что будем делать?

– Т-точно не стоять здесь. – Голос дрожал, но это не помешало ему схватить холодную ручку двери и повернуть.

Алексис думал, что она закрыта, но та с лёгкостью и громким скрипом открылась. Рой мурашек пробежался по телу молодого человека, заставив напрячься. Войдя в прихожую, в нос ударил странный, но довольно знакомый запах. Квартира была погружена в непроглядную темноту, из которой доносился звук тихих ударов настенных часов. Стефан включил на телефоне фонарик, чтобы найти выключатель. Алекс опередил его. Свет не включался, а под их ногами хрустело стекло. Они медленно продвигались в сторону кухни и гостиной. Слабые огни улицы падали на помещение через окна, давая юношам рассмотреть очертание предметов интерьера. Алексис снова отыскал кнопку выключателя, и комната озарилась ярким, режущим глаза светом. Масса подступила к горлу, и на линолеум вывалилось всё, что было в его желудке. Перед ним открылось место мясника. Кровь была залита почти вся мебель, куски плоти валялись на журнальном столике, который они с Хелен купили на их годовщину. Стефан обошел друга и пошел в гостиную. Алексис вытер остатки рвотных масс с губ и, обойдя территорию гостиной, направился в сторону спальни. Сердце билось так, что закладывало уши. Внутри всё разом сжалось, когда он открыл дверь комнаты. Она была почти снята с петель и имела разлом в области замка. В ней горел лишь один светильник на тумбочке, а на полу, оперившись спиной, сидела окровавленная Хелен.

– О, Боже, Хели…

Алекс упал перед ней на колени, потянув окоченевшее тело к себе. Ее длинные светлые волосы покрывали красными пятнами, на тонких руках виднелись синяки и глубокие порезы. Рядом с ней лежал кухонный нож. Она до последнего боролась за свою жизнь. Боун убрал с ее маленького лица влажные волосы и увидел бледное, застывшее в ужасе лицо. Глаза девушки были приоткрыты, а под ними линии кровавых слез. В этот момент для него уже не имело ничего значения. Ему самому хотелось умереть вместе с ней. Полная пустота. Прижимая возлюбленную к себе, Алекс шептал извинения, которые она уже не услышит. Если бы он знал… если бы почувствовал, что может случиться столько ужасное, он никогда не стал вести себя как идиот. Был бы честен с ней, а ведь Хелен не самый чужой ему человек. Сейчас это хладное тело. Впервые за долгое время к его глазам подступили слезы. Алексис встал. Его руки аккуратно подняли тело Улару и уложили на кровать. Рука нависла над ее лицом. Нужно закрыть глаза, но Боуна будто парализовало. Он не смог. Продолжая смотреть на нее, юноша наклонил голову, чтобы поцеловать ее лоб.

– Прости меня. – с горечью произнес он.

Но, опустив глаза, Алексис увидел отметины. На тонкой женской шее виднелись две глубокие раны, похожие на дыры.

«Что за хрень?»

Громкий удар бьющегося стекла привлек заставил Алексиса резко повернуть голову. Он быстро поднял с пола нож. В доме только он и Стефан. Дыхание участилось, а по спине пробежался лёгкий холодок. Юноша старался не издавать лишних звуков, чтобы немного прислушаться к чужим. В помещении снова погрязло в полной тишине. Если Ремес как-то связан с нападением на девочек, то это объясняет его реакции во время поездки.

– Стефан! – позвал его Алекс. – Я нашел Хелен. Она мертва.

Боун подходил к освещенной гостиной. Ему было страшно, но это чувство было куда слабее. Его нижняя челюсть напряглась так, что сводило скулы. Ладони потели, однако нож юноша начал держать еще сильнее и увереннее. Чем ближе он подходил, тем больше его наполнял гнев. Подойдя к углу, юноша замер. Повернул голову в сторону противоположной от гостиной стены и стал наблюдать за тенью. Она то опускалась, то поднималась. Ремес, видимо, тоже был готов к нападению и явно ждал его.

«Давай. Подходи ко мне!»

Алекс сменил руку, чтобы ударить врага можно было сильнее. Оставалось подождать, когда эта тварь приблизится к нему. Силуэт игрался в свете еще несколько секунд и затем начал идти в сторону парня. Ногти впивались в ладонь Боуна, рука с ножом дрожала. Он схватил ее другой, чтобы остановить судорогу. Нельзя медлить. Когда тень уже была за углом, Алекс выскочил. Вот оно, возмездие. И это стало его главной ошибкой. Гостиная была пустой. Стефан испарился, словно и не было вовсе. Алекс судорожно начал поворачивать головой, не понимая, как такое может быть. Этот ублюдок точно был здесь. В ту минуту юноша и не подозревал, что на него открыли охоту. Что-то тяжелое и твёрдое ударило его в лицо. Парень упал на пол у входа в прихожую, попутно задев затылком стену. Сдавливающая боль окутала всю голову, призывая потуги рвоты.

– Надо было внимательнее смотреть за этой сукой. – голос Стефана был полон желчи. В нем слышалась неподдельная ярость, с такой же сверкали его алые глаза. – Видит бог, я так не хотел сегодня еще марать руки.

Алексис схватился за затылок, но тут же пришёл ужас, издав крик. На его коленях лежала голова Анки. Парень отбросил ее и попытался подняться. Голова кружилась, а рвота подступала к глотке. Стефан же наблюдал, как Алекс, подобно трусливой шавке, дрожал от страха. Его забавляла эта сцена, и он смеялся. Как гиена. Но у Боуна оставались еще силы нанести удар. Он нашел устойчивое положение и рванул с места, чтобы нанести удар ножом. Куда целился парень, и сам не знал, главное – сильно, и чтобы было время сбежать и попросить помощи. Ремес стоял, никуда не собирался уворачиваться или отходить. Словно знал, что ему не будет никакого вреда. Нож впился ему в грудь, прямиком в область сердца. Алексис тяжело дышал и продолжал проталкивать лезвие до рукояти. Когда нож полностью вошел в плоть, парень отошел на несколько шагов назад.

– Что ты такое, черт тебя дери! – удивленно произнес парень.

Стефан стоял ровно, все так же смотря на него, но уже не злость в нем играла, а дикий азарт. Хищник решил поиграть с добычей. Чудовище опустил взгляд на кухонный нож и усмехнулся.

– Ты прям смельчак. Кинулся с ножом. У-у-у, как страшно. – он смеялся над ним, активно жестикулируя руками. – Все вы смелые перед смертью. Но вот что интересно…– Чудовище подалось вперед. – Кто ты?!

Алекс начал шагать задом, а потом и вовсе развернулся и побежал в сторону двери. Стефан вытащил из груди нож и кинул в спину Боуна. Тот взвыл. Нож вонзился между ребер, доставляя юноше обживающую боль. В глазах темнело, голова уже не соображала. Что делать? Надо бежать! Ему было больно вставать, чувствовал, как будто нож сползает вниз и разделывает на части. Желание жить доминировало над ним, и, стиснув зубы, Алексис встал. Ремес издал животный рык и в мгновение ока оказался возле парня. Он бил его по лицу, в живот. Вытащив со спины нож, нанес ему несколько быстрых ударов. Все это время Алекс не знал, что чувствовать. Боль распространялась по всему телу, изводя юношу. Его разрывало как тряпку. Кровь лилась ручьями и громкими звуками. Стефан остановился лишь тогда, когда добыче стало нечем дышать. Одним движением он швырнул его в коридор между спальней и гостиной.

–Знаешь, – начал он. Стефан приблизил к себе лезвие ножа. Он глубоко вдыхал аромат крови, что сводила его с ума. Длинный язык показался из пасти, но слизать кровь с лезвия ему было явно недостаточно. – Мне было весело с вами играть. Нет ничего приятнее, играть со своей едой…

–Любишь же ты болтать. Аж раздражает!

В гостиной раздался звук видеоигры. Алексис, который все еще был жив, но потерявший достаточно крови, чтобы уже считаться мертвецом, медленно повернул голову. На кресле, поджав под себя ноги, сидел белобрысый парень. В чем конкретно он был одет, Боун не рассмотреть, но посчитал, что это был офицерский мундир. Незваный гость, словно не заинтересованный в диалоге, продолжал сидеть и тыкать в экран смартфона, однако Стефана сжало, как губку. Глаза забегали, а лицо и так бледное стало почти пепельным.

– О, лорд Рэйвен, – дрожащее произнес Ремес. – Какие ветра вас принесли в столь

грязное место?

–Это ты мне скажи… Черт! Проиграл. – парень раздражённо бросил телефон на диван. Он спустил ноги на пол и поднялся. Шаги отдавались в тишине эхом, хотя Алексу так только казалось. Когда тот опустился к нему на корточки, то ощутил на себе хищный взгляд, но не такой, каким его одаривал Стефан. – А ты не жилец.

–Ваша милость, эта ситуация имеет незначительный характер. – Ремес говорил тихо, и в голосе звучала дрожь. Юноша ссутулился, готовый по первому же приказу упасть в ноги.

Рэйвен еще немного посмотрел на страдающего Алексиса. Похлопав его по щеке, лорд поднялся и со всей силой ударил Ремеса в живот, что тот отлетел в конец коридора.

– Твоя «ситуация с незначительным характером» стоит мне звания, сукины сын.

– Это моя ошибка, господин, – начал лепетать Стефан, поклонившись на коленях в поклоне. – Прошу вас. Она больше не повторится, жизнью клянусь.

– Одну такую ошибку в Попешти-Леордени я прикрыл, но это… Лорд-протектор требует ответа. Ты снова подставил меня!

Рэйвен надвигался на Стефана, который дрожал в бешенной судороге. Капли пота выступали на его лице и пропитали всю одежду. Глазами искал, куда скрыться, хотя подсознательно понимал, что от своего господина ему не скрыться даже в аду. Ему оставалось только молить Бога, в которого он сам не верил.

Лорд щелкнул пальцами, и по обе стороны появились двое в черных плащах. Их лица скрывали маски, изображавшие веселое и мрачное лицо.

– Уберите это с моих глаз. Я вернусь, как закончу здесь. – Двое подхватили Стефана Ремеса и исчезли так же быстро, как и появились. – Ненавижу иметь дело с идиотами.

Рэйвен повернул голову в сторону раненого Алекса. Он не был удивлён, когда Боун смог сесть. Зато это удивляло самого парня. Щупая себя под футболкой, Алексис искал раны от удара ножом, но под пальцами ощущалась чистая кожа. Дыхание перехватывало, глотка перекрывал доступ к легким, от чего парень стал издавать хрипы. Незнакомец скривился. Его такая реакция не привила в восторг. Пройдясь быстрым шагом до сидящей жертвы, он начал капаться во внутреннем кармане мундира.

– Что со мной? – голос дрожал. Алекс ощущал, как его нижняя челюсть начинает бросать в дрожь.

– Так, – Рэйвен снова присел на корточки. Теперь его лицо было можно разглядеть. Волосы имели пепельный цвет, даже чуть ярче, уложены на быструю руку. Его скулы были чёткими, было сразу видно, когда он напряг мышцы лица. Особое внимание Боуна было к его глазам. Цвет рубина, в тени они казались глубокими, почти черными. Когда Рэйвен увидел, с каким интересом на него смотрит пацан, он звонко рассмеялся. – Я знаю, что красив. Но обо мне позже. Сейчас я дам тебе попить одну волшебную микстурку. Ты забудешь всё, что здесь было. Твои воспоминания станут такими, какими пожелает Его милость Рэйвен, усек? Не хватало еще иметь проблемы с одаренными.

– П-постой, как это забуду?! Разве это можно забыть.

– При великом желании можно забыть даже как тебя зовут. – Рэйвен недовольно фыркнул и показал Алексу маленький пузырек. – Пей!

– А если не стану? – Алексу не нравился напор нового знакомого, а тому вовсе было плевать на его мнение.

– Я тебя убью, как до этого Стефан убил твоих подружек. Пей, кому говорят.

Алексис взял в руки флакон. Его содержимое напоминало смесь блесток и воды, отчего слабо верилось в это волшебные свойства. Но ощущать на себе испепеляющий взгляд Рэйвена не хотелось. Парень залпом выпил микстуру. Хотел сразу же выплюнуть обратно, но ему закрыли рот ладонью и пришлось глотать. На вкус оно было вязкое и горькое. Вязало всю слизистую во рту.

–Хотя бы ответь, кто я? – Алекс пытался избавиться от неприятного ощущения, но, казалось, оно забрало всю влагу, что нашла. – Неужели такое же чудовище, как он?

Резкий свист в ушах заставил Боуна скукожиться. Скрутило живот, кишки завивались в несколько узлов, кости ломало. Парень издавал стоны, прикусывая губы, а Рэйвен встал и улыбнулся, наблюдая за ним:

–Нет. Мы гораздо хуже.

Глава 3

Замок Пелеш – жемчужина Румынии. Огромный сад, что пленяет своей красотой, мраморные статуи и фонтаны, ставшие живым воплощением изящества и тонкого вкуса своего создателя. Необычный интерьер, описывающий разные характеры его хозяев, не может не цеплять глаз. Каждая комната – произведение искусства. Он напоминал дворец из древних сказок, да и сама аура заставляла каждого прихожанина испытывать себя величественно. Стены этого замка могут рассказать немало историй, конечно, не так много, как о не малоизвестный замок Бран, в котором, по приданиям, жил сам Влад Цепеш. Днем замок работает как обычный музей, где проводят интересные экскурсии всем желающим, а ночью его окутывают мрачные тени.

Лайза любила это место. Здесь девушка чувствовала себя спокойнее. Будто сам замок желал, чтобы его гости ощущали в безопасности. Больше всего Лайзе нравилась библиотека и ее обширная коллекция старых экземпляров. Каждый текст она знала наизусть и никогда не переставала их перечитывать. Приятный запах старых книг, чьи листья пожелтели от времени, напоминали ей о чем-то давно забытом, но до дрожи родном. Даже в ту ночь, когда почти все члены совета собрались в большом зале, юная вампирша продолжала лежать на обитом бархатом диване и читать. Небольшой канделябр был ее единственным источником света, и этого хватало, чтобы насладиться оставшимися минутами тишины и покоя. Но дверь в библиотеку отворилась, оповещая о том, что время наслаждения прошло. В помещение вошел не высокий мужчина лет за пятьдесят. Волосы его уже почти покрылись серебром, но даже сквозь нее прослеживался красивый каштановый цвет. В своих руках мужчина держал поднос, на котором стоял хрустальный фужер. Слуга сделал низкий поклон и, словно грациозная кошка, бесшумно подошел к дивану. Поднос был на уровне плеча девушки, позволяя без какой-либо проблемы взять фужер. Тонкая ручка крутила алое содержимое бокала, иногда прикладывая его к краю губ, потихоньку делая небольшие глотки.

– Госпожа, – слуга добродушно расплылся в улыбке, поправляя поставленный Лайзой бокал на подносе. – Лорды и леди уже собрались в зале. Они ожидают только вас.

– Спасибо, Андрей. – проговорила девушка. Ее глаза смотрели на текст книги, даже не собираясь бросать хотя бы короткий взгляд на говорящего. – Я подойду через пару минут. Они все равно не сильно горят желанием обсуждать проблему.

– Боюсь вас расстроить, но многие из присутствующих высказывают недовольство к сложившейся ситуации.

Лайза подняла глаза. Черные глаза Андрея внимательно наблюдали за ней. Они ждали реакции. Желательно бурной, как ураган. Однако вампирша лишь отложила книгу на край дивана и встала. Идти туда ей хотелось меньше всего, да и дел было гораздо больше, а это бессмысленное заседание, отнимающее драгоценное время. Когда Рэйвен притащил вампира из клана Брукса, вампирша сразу поняла, что проблемы нарастают обороты. Это был не просто обращенный кровопийца, которого можно казнить без суда. Аристократов редко заставляли предстать перед судом лорда – протектора. Если, конечно, они не нарушали закон, установленный самими Старейшинами – «Секретум». В этом документе есть один из главных пунктов, за который могли уничтожить весь клан. Лайзе было страшно представить, какая ярость переполняла Рэйвена.

Дорога до зала занимала меньше двадцати минут, всё благодаря обходным путям замка. Их было предостаточно. Стены коридоров украшали гобелены, портреты бывших хозяев и живописными картинами на мотив исторических событий прошлого. На лице вампирши вызывало улыбку, когда смотрела на них. Художники любили очень сильно романтизировать, но именно это вызывало интерес. Иногда ей напрашивался вопрос, а не могло бы такое быть на самом деле? Продолжая идти, Лайза бросила быстрый взор на Андрея и спросила:

– Где сейчас Рэйвен?

Было очевидно, что в связи с событием он и носа не сунет на заседание, однако ей хотелось бы верить, что Рэйвен будет там. Уж сильно девушке не хотелось быть там одной.

– Граф Тейцорт находится в темницах, госпожа. Когда я изволил у него поинтересоваться, будет ли он на совете, то Его Светлость ответил, что собирается провести воспитательную беседу с бароном Ремесом.

Ответ сам шел к ней в руки. Да, воспитательные беседы у Рэйвена были весьма специфичные. Лайза старалась не лезть в них, пока собеседник не доходил до состояния трупа. До зала вампирша и ее слуга шли в тишине, лишь приближающие голоса нарушали ее. Желание присутствовать становилось все меньше и меньше, каждый шаг давался тяжело, будто ноги залились свинцом. Люди по ту сторону деревянной двери что-то бурно обсуждали. Легко стало на душе, когда до ее ушей дошли слова, что никак не могли быть связаны с событием трех ночей назад. Лайза стояла напротив входа в зал. Ее руки судорожно поправляли золотистые пуговицы на парадном мундире. Высокий ворот сдавливал, от чего сильно раздражал и так напряженную девушку. Натянув на правое плечо фиолетовую нарукавную повязку, девушка гордо задёрнула подборок и скомандовала:

– Открывай.

В сиреневые глаза ударил яркий свет от люстры. Лайза Бринаджи вошла в помещение, бросив беглый взгляд на присутствующих. За длинным дубовым столом сидело около тридцати человек. Девушка думала, что придет не так много, но, чтобы настолько. От неожиданности она опешила и несколько секунд просто стояла в проходе, пока один из гостей не подал голос:

– А вот и вы, леди Бринаджи. Вы заставили нас ждать. У меня не так много времени, чтобы томиться в ожидании.

Голос мужчины, сидящего напротив двери, был холодным и равнодушным. Его глаза, похожие на два золотых слитка, смотрели пристально, сопровождая девушку до ее места. Лайза ощутила резкую боль в животе, но постаралась не подать виду. Мужчина вскоре потерял к ней интерес и углубился в изучение документов, которые лежали перед каждым гостем за столом.

– Я полностью согласна с маркграфом Джованни, – раздался тонкий голосок с другого конца стола. Этот голос принадлежал баронессе Мишель Данелюк. Она шмыгала носом и бросала на Бринаджи недовольные взгляды. – Выходит, что отряд Его Светлости оказался бесполезен. Наша тайна под угрозой из-за того, что вы не смогли вовремя изловить этого мелкого негодяя. – Её тонкий и изогнутый палец, украшенный огромным рубином, указывал прямо на девушку, привлекая внимание всех присутствующих.

– Ситуация, в которой мы оказались, представляется в высшей степени затруднительной, – произнёс Виктор Пинтилие, советник главы клана Даламар, сидя подле своего господина, который, по-видимому, не был расположен к беседе. Среди членов дома, известного своим спокойным и меланхоличным нравом, энергичный Виктор выделялся, словно белая ворона. – Как мог лорд-протектор допустить столь непростительную оплошность?