Тайга

На тайгу быстро опустилась темнота. Покрытые снегом деревья приобрели таинственные очертания. Вдруг какой-то протяжный звук, похожий на вой, послышался из глубины леса. Я прислушалась. Неожиданно такой же звук раздался почти рядом.

Алекс тревожно посмотрел в сторону чащи. Он крепко схватил меня за руку и повлек за собой, намереваясь увести от зимовья, но внезапно остановился и спросил:

– Скажи, старик, мог ли богатырь отказаться от даров Эскери?

– Кто-то чужой ходит близко, вам пора! – проигнорировав его вопрос, ответил охотник и медленно пошел к зимовью.

– Что случилось? Это волки? Они нападут на нас? – засыпала я Алекса вопросами, пока мы бежали по снежной тропе. Казалось, все вокруг было против нас: сучья деревьев хватали за одежду, ноги проваливались в сугробы…

Алекс остановился.

– Так мы не успеем. – Он быстро взял меня на руки. – Не волнуйся, все будет хорошо!

Азаров прижал мою голову к своей груди и побежал, не сбивая дыхание. Я устроилась в его объятиях и почувствовала себя защищенной, словно ребенок, который в минуту опасности держится за крепкую ладонь отца, абсолютно уверенный, что с ним ничего не случится.

Через несколько минут Алекс выскочил на дорогу. В одно мгновение он усадил меня на байк. Мотоцикл взревел и с бешеной скоростью умчался прочь.

Спустя два часа мы стояли возле моей квартиры, и Алекс тревожно прислушивался к шагам на лестнице.

Глава 11

– Соседи, – успокоила я. – Но ты должен рассказать, что произошло в лесу. Почему так странно вел себя и от кого мы убегали? Это были волки?

– Нет, не волки. Сильно испугалась? – он снял с меня капюшон, взглянул в глаза и прижал к себе.

Я прильнула к его расстегнутой парке, почувствовала родной аромат и обняла в ответ. Как же с ним уютно и надежно!

– Наверное, я схожу с ума, – ответил он. В тебе живет доверчивая любовь к людям, и это пугает. Я боюсь потерять внезапное счастье, которое свалилось мне на голову. Скажи, почему ты спросила об Эскери?

– Захотела сделать Кире приятное. Она постоянно читает о магии и мечтает стать колдуньей. Как-то Кира рассказала историю: будто к одной старухе явился Эскери и сообщил, что мы избранные и что надо найти амулет. Тогда в день зимнего солнцестояния мы станем холодными и будем оберегать тайгу. Конечно, это была выдумка, но, услышав легенду охотника, я начинаю задумываться. Как считаешь, это возможно?

Он не ответил, еще крепче прижал к груди и уткнулся лицом в мою макушку.

– Если бы ты оказалась на месте Гудейкона, какое бы решение приняла? – шепотом спросил он.

– Ты имеешь в виду, что бы я выбрала: любовь или благополучие племени? Нельзя ставить на одну чашу весов семью и чувства! Конечно, своих близких! – искренне ответила.

– Так и думал, – его голос дрогнул и предательски выдал подступившие слезы.

Я подняла голову и не поверила глазам. Алекс плачет? Мой Алекс?! Может, странный вой в лесу вызвал запоздалую реакцию? Ни за что не поверю, что Алекс может настолько испугаться! Я дотронулась до его щеки, чтобы вытереть слезинку, но он резко отпрянул.

Звонок моего сотового нарушил тишину подъезда.

– Алло… хорошо, мам… уже дома… не волнуйтесь! – я замолчала и убрала мобильник в карман. – Это родители. Сказали, что в гостях, придут не скоро. Хочешь, поужинаем вместе? – попыталась я поднять ему настроение и исправить ситуацию.

– Нет, завтра позвоню! – оборвал Азаров и, не простившись, побежал вниз по лестнице.

Я недоумевающе посмотрела ему вслед и вошла в квартиру. Какие слова могли вызвать такую реакцию? Чем я умудрилась его обидеть?! Неужели потому, что мой выбор пал в пользу семьи и близких?! Но это же и так понятно! Родные – это самое святое, ими нельзя жертвовать! А может, он и не думал обижаться? Может, устал от глупой школьницы, которая восхищенно смотрит в глаза, но даже целоваться толком не умеет?

Интересно, почему Алекс за все это время ни разу не целовал меня так, как тогда в школе? Да, он держал меня за руку, трогал волосы, но я мечтала совсем о других прикосновениях. Я провела рукой по губам, вспоминая школьный поцелуй. Мурашки, как острые капельки, в разные стороны побежали по коже. Решено, завтра же начну пользоваться косметикой и займусь коварным соблазнением!

Я расплылась в улыбке, прошла на кухню и заварила чай. От запаха маминого пирога разыгрался аппетит, но, откусив кусочек, я вдруг поняла, что совершенно не хочу есть. Мысли об Алексе не давали покоя.

«Так, надо отвлечься! – скомандовала я себе. – Тем более что знаю два отличных способа, как это сделать!»

Включив в ванной душ, я позвонила подруге.

– Неужели Морозова соизволила набрать этот номер? – раздался обиженный голос.

– Кирочка, прости, очень соскучилась… – Я взяла телефонную книгу и стала рисовать на ее обложке еловые ветки. Это всегда успокаивало, когда предстоял нелегкий разговор.

– Он тебя бросил и вышвырнул, как тряпку?! Ведь предупреждала…

– Нет, просто мне тебя не хватает… – невнятно промычала я и почувствовала, как от слез защипало в носу.

– Так, Морозова! Ты что, ныть вздумала?! Сейчас же прекрати! Думаешь, я не соскучилась?! – ее голос тоже дрогнул. – Но мне нельзя портить макияж, – и шепотом добавила: – У меня гости.

– Кир, а давай завтра сходим куда-нибудь? Есть одна история… Тебе будет интересно!

–Так… – задумалась она. – Завтра воскресенье? У меня мероприятие. А поехали вместе?

– Куда?

– Ну ты даешь! Завтра ежегодный выезд выпускников на речку, мне обязательно надо быть. Поехали! Там я зарою тебя в снег и окончательно прощу!

– Хорошо, во сколько?

– В двенадцать. Только без Азарова, согласна? Терпеть его не могу!

– Ладно… – неуверенно ответила я и почувствовала себя предателем. Увы, для всех мил не будешь. Чтобы помириться с подругой, нужно расстаться с Алексом. Пусть ненадолго, но ведь надо? Ненавижу стоять перед выбором! Душа на мгновение заледенела, будто ее пронзили острые сосульки.

Я залезла в горячую ванну и, погрузившись в благоухающую пену, пузырьки которой приятно лопались на коже, расслабилась. Аромат жасмина и хвои обволакивал тело, но мысли об Алексе снова нарушили покой.

«Его руки… – Я взяла мыло… – Учащенное дыхание возле моей шеи… – Намылила плечи… – Губы… – это просто наваждение какое-то!»

Звонок в дверь отвлек и удивил. Так быстро вернулись родители? Я накинула махровое полотенце, выскочила из ванной и открыла дверь.

– Уже пришли?

– Вообще-то, я один! – на площадке стоял и улыбался Алекс. – Всегда в таком виде встречаешь гостей?

– Только темноглазых красавчиков!

Меня охватило абсолютное счастье. Бабочки в животе начали игру в кошки-мышки.

– Надеюсь, твой поклонник попадает в список этих счастливцев?

– Ты единственный в этом списке, заходи! Моя комната прямо по коридору, – я показала направление и скрылась в ванной.

Глава 12

Боже, спасибо! Огромное спасибо! Он здесь, и мы одни!

Мои глаза сверкали, горели от счастья! Алекс будто прочитал мои мысли и пришел! Во мне бушевал восторг, и, не в силах его сдержать, я несколько раз подпрыгнула. Вытирая волосы, я мысленно перебирала наряды. В ванной комнате выбор был небольшой: халат или сиреневая футболка с короткими шортами… То, что нужно! Я быстро натянула на себя одежду и подкрасила ресницы.

Ну, держись, дорогой! Влюбленная и коварная кошка вышла на охоту!

Алекс, сложив руки за спиной, стоял возле окна и смотрел на улицу. Я тихо подошла и прикрыла руками его глаза.

– Ни за что не догадаешься, кто здесь!

Он медленно повернулся и поцеловал мои ладони.

– Поверь, я давно чувствую тебя даже за километр, – Азаров глубоко вздохнул и натянуто улыбнулся. – Обожаю запах жасмина. Как бы мне хотелось всю жизнь наслаждаться этим ароматом…

– Разве что-то может помешать? – я поднялась на цыпочки и нежно прикоснулась губами к его щеке.

Неожиданно он отстранился, отпустил мои руки и сделал полшага в сторону.

– Милана, мне нужно серьезно поговорить, точнее, рассказать что-то очень важное. Ты не могла бы сесть на кровать? Нет… лучше на стул. Когда ты рядом, сложно сосредоточиться.

Ладно, первый раунд проигран, но впереди еще много времени. Я очень кстати вспомнила сцены из романтических фильмов и грациозно прошла по мягкому ковру.

– Так пойдет? – Я села на краешек стула и прогнула спину.

– Вполне, – Алекс пробовал собраться с мыслями, не отрывая от меня взгляда. – Понимаешь… моя семья не такая, как все, я другой…

– Уверяю, это очень заметно, – я поднялась на цыпочки и достала жасминовое масло с верхней полки компьютерного стола. – Не возражаешь?

– Да, то есть, конечно, нет, – смутился он. – Так вот, мы не выбираем своих родителей, у каждого из нас свой путь, свое предназначение. Мы с тобой очень разные…

– Твои родственники против наших встреч? – мои руки медленно скользили по коже, втирая масло.

Я была уверена, что его родня не может противиться нашим чувствам. Что во мне плохого-то? Поэтому по наивно-книжному продолжила соблазнение. Краем глаза я наблюдала за реакцией Алекса. Он завороженно следил за моими движениями. Это вызвало торжествующую улыбку на моих губах.

– Милана, – его лицо вытянулось, глаза наполнились болью. Алекс отвернулся к окну и сильно сжал ладони за спиной. – Я бы все отдал, лишь бы видеть тебя, быть с тобой, но мы абсолютно разные, и, боюсь, нам придется…

Тяжелый ком подкатил к горлу. Я испугалась продолжения фразы и, не желая больше сдерживать эмоции, подбежала к нему.

– Почему? Я что-то сделала не так? – только и смогла произнести я.

– Дело в другом. Мы не должны быть вместе.

– Почему? Алекс, скажи… Я все еще нравлюсь тебе? – я замерла в ожидании ответа.

– Конечно да! Каждую секунду ты вызываешь нестерпимое желание быть с тобой рядом. Одна твоя улыбка, одно прикосновение… – его взгляд вспыхнул, но уже в следующее мгновение наполнился печалью. – Но я боюсь напугать и оттолкнуть. Боюсь, что ты изменишься и исчезнешь…

В эту минуту трепет его пальцев и чуть слышный голос жгучим желанием отозвались внутри меня. Я снова встала на носочки и, еле дыша, прошептала:

– Мне все равно, кто ты! Я люб…

Он не дал мне договорить поцелуем, за которым последовала череда других. В страстном порыве Алекс поднял меня и посадил на подоконник. Его губы были то нежными, то грубыми, то снова нежными. От трепетных касаний сильных рук я разучилась думать. Слова Алекса о его семье и необходимости расстаться были моментально забыты.

Да! Я словно падала с огромной высоты, впервые в жизни давая волю чувствам. Я уже не помнила, как мы оказались на кровати и куда делся его свитер. Вокруг смолкли звуки, было слышно лишь наше прерывистое дыхание. И только когда он прикоснулся к моей груди, я немного пришла в себя.

– Алекс…

В это мгновение окно резко распахнулось и мне показалось, что я задыхаюсь. Воздух будто ожил и превратился в желейную массу. Она плотной непроницаемой оболочкой окутала лицо и тело. Я попыталась оттолкнуть, разорвать ее, но пальцы не двигались.

– Алекс! – только и смогла крикнуть я.

Он резко соскочил на пол. Страсть все еще бушевала в нем, но в глазах был испуг.

– Прости, я сделал больно?

В ту же секунду мое видение исчезло, растворилось, будто его и не было.

– Нет, не ты. Это что-то совсем другое, но мне страшно, – я никак не могла выровнять дыхание, в глазах блестели слезы ужаса.

Что это было?! Неужели на меня так действует возбуждение? Может, мне нельзя находиться рядом с мужчиной? Что случилось с воздухом в конце концов?!

Азаров встал на колени и взял в ладони мое заплаканное лицо.

– Все будет хорошо, я рядом и никому не отдам тебя! Смотри, что у меня есть… – он коснулся руками своей груди и, сложив ладони домиком, поднес их к моим глазам. – Это любовь. Она, как бабочка, каждым взмахом крыла будет оберегать тебя. У нее голубые крылья, как твои глаза, и длинные усики, как твои ресницы. Она слышала все, о чем шептало ей мое сердце. В любую минуту, когда захочешь, она расскажет о моей любви и защитит тебя. Ты сохранишь ее?

Я согласно улыбнулась, вытирая слезы, и накрыла его ладони своими. На мгновение мне показалось, что внутри действительно трепещут нежные крылья…

– Я постараюсь, обещаю…

Глава 13

Я проснулась со странными мыслями. С одной стороны, мне было все еще страшно: скорее всего, гормональный всплеск так подействовал, с другой – стыдно за вчерашнюю раскованность, с третьей…

Я подошла к зеркалу и оценивающе посмотрела на себя. Фигура не фонтан, конечно. Грудь могла быть и больше – надо послушать советы бабушки и чаще лопать капусту! Я повернулась боком и кокетливо повела плечами. В любом случае я уже взрослая, и может быть, если Алекс захочет… нет. Вот, дура! Хотя… я намотала локон на указательный палец, вспомнила его губы и улыбнулась. Может, на выпускной? Я взяла роман «Гордость и предубеждение» и на три часа выпала из реальности. Хорошо, что вовремя опомнилась: еле успела схватить пуховик и выскочила на улицу, чтобы не опоздать на выезд выпускников.

– Ничего себе! У тебя есть машина? – удивленно спросила я, выбегая из подъезда.

– Угу, – замялся Азаров, открывая передо мной дверь черного внедорожника.

– Почему не на байке, он ведь отлично едет по снегу? – поинтересовалась я, удобно устроившись на переднем меховом сиденье «Чероки».

– На улице холодно. Никогда не обращал внимания на это, но теперь есть ты. А девушки – создания хрупкие, чуть что – и постельный режим с температурой. Думаешь, я хочу перерыва между встречами? – Алекс пристегнул на мне ремень безопасности, закрыл дверь и, обойдя автомобиль спереди, сел за руль.

– Говорят, людям надо отдыхать друг от друга, – пробубнила я и игриво посмотрела на него.

– Так думают те, кто не любил. Мне не нужны выходные. Я всегда хочу быть рядом. И мне не нравится, что придется оставить тебя одну, – с грустью добавил он.

– Прости, но я действительно соскучилась по Кире и пообещала ей встретиться. А если ты будешь рядом, она начнет ревновать и злиться.

– Понимаю. Женские секреты и все такое… – Алекс натянуто улыбнулся и включил зажигание. – Обещай, что с тобой ничего не случится. Никаких «кто быстрее и кто дальше», согласна?

– Есть, товарищ командир! – отрапортовала я и прижалась к его теплому плечу.

Он нежно посмотрел на меня и дотронулся пальцем до моего носа. В этот момент куртка Алекса распахнулась, обнажив содержимое его внутреннего кармана.

– Что это? – спросила я, доставая изогнутый предмет, похожий на костяную рукоятку ножа.

– Осторожно! – крикнул Алекс и выхватил его из моих рук.

Испугавшись такой реакции, я отпрянула и удивленно уставилась на него.

– Извини, – смягчил он тон. – Можешь пораниться. Это охотничий нож, только его лезвие с обсидиановым наконечником. Оно намного тверже и острее обычного. Некоторые утверждают, что им можно убить даже нечисть, например оборотня. Если случайно нажать эту кнопочку, – Азаров указал на зазубрину у конца рукоятки, – будет вот что! – Алекс коснулся рычага, и в то же мгновение огромное стальное лезвие вырвалось наружу.

– Ух ты! Но как оно помещается в такую маленькую рукоять?

– Я долго делал его и боюсь, что ты уснешь от скуки, если начну описывать процесс. – Алекс сжал основание ножа в ладони – и острая сталь испарилась. Ловким движением он убрал нож обратно в карман.

– Всегда носишь его с собой?

– Да, в жизни надо быть готовым отразить нападение. У каждого должно быть оружие!

Слова прозвучали так уверенно, будто Алекс не раз сталкивался с подобными ситуациями.

– У меня его нет, и это не слишком беспокоит, – возразила я.

– Твое оружие – красота, – Алекс улыбнулся и положил свою ладонь на мою руку. – Не помню, я говорил, что в этой красной куртке ты похожа на Белоснежку?

– Нет. Почему? Белоснежка была красавицей, куда уж мне.

– Когда накидываешь капюшон с белым мехом на волнистые волосы, а на щеках появляется румянец… – рот Алекса растянулся в улыбке, – выглядишь, как настоящая Белоснежка, только в миллион раз красивее!

За окном было морозно, и светило яркое солнце. Лишь изредка ветер срывал серебристую пыль и, словно играя в снежки, осыпал ею лобовое стекло. Мы медленно ехали по дороге. Я, как котенок, свернулась клубочком, прижалась к крепкому плечу и растворилась в блаженстве.

– А что станешь делать ты, пока меня не будет?

В ту минуту мне абсолютно не хотелось расставаться с ним и нарушать идиллию, которая возникла внутри автомобиля. Так хорошо! Тепло и приятно, легко и безмятежно…

– Поеду в город и начну горько плакать возле твоих дверей, а потом, как сумасшедший, помчусь за своей любимой, – пошутил Азаров и наклонился к моему лицу, чтобы поцеловать.

– Не помню, Белоснежка говорила, что всегда скучает без тебя? – игриво спросила я, прикрыв ладонью его губы.

– Можешь повторить, это так приятно…

– Всегда скучаю, только не зазнавайся! – Я чмокнула его в щеку и вышла из машины.

***

Река Унгари в этот солнечный день была сказочно красивой. Гигантские ели и густые кустарники окружали заснеженный берег. Русло реки, как блестящая змея, причудливо извивалось и, петляя, уходило за горизонт. Там, вдали, виднелись пропасти, горные вершины и отвесные скалы.

Каждый год в последнее воскресенье ноября выпускники выезжали на берег Унгари встречать приход зимы. Это мероприятие было неофициальным и скрывалось от учителей и родителей. Последние иногда как-то узнавали о нем и устраивали сцены, пытаясь запретить выезд, но традиция есть традиция.

– Милана! – крикнула Кира, спеша мне навстречу. – Наконец-то! Почему так долго? Ты одна?

– Уже да, – я с досадой посмотрела на отъезжающий внедорожник. Однако Алекс скоро вернется, а Кире необходимо мое внимание. Что я за подруга, если бросаю ее, едва успев влюбиться?!

– На сколько тебя отпустили? – съязвила подружка.

– Будет через три часа.

– Значит, свобода?! – она кинулась мне на шею. – Как же я соскучилась! У меня столько новостей – ты просто обалдеешь! Помнишь, я рассказывала…

Я смотрела в озорные зеленые глаза, слушала нескончаемые восторженные реплики и думала: «До чего же она дорога мне!»

– Кира, я так рада тебя видеть!

Власова замерла, понимающе улыбнулась и весело сказала:

– Тогда наперегонки? Кто быстрее до речки, у того самый красивый… голос!

Через секунду рыжая бестия мчалась в сторону Унгари, повизгивая как ребенок. Я тут же бросилась за ней. Белый снег ослеплял, подошвы сапог скользили, но мы смеялись так громко и беззаботно, что, казалось, весь мир завидовал нам. Вскоре Кира запнулась и, падая, схватила меня за подол куртки. В одно мгновение мы оказались в сугробе. Она тут же попыталась положить меня на лопатки.

– Сдаешься?

– Вот еще! – Я сжала ладонью охапку снежинок и бросила их ей в лицо.

– Ах, так?! Ну, держись!

Глава 14

Не знаю, сколько времени продолжалась наша баталия на снежном одеяле, но когда силы иссякли, мы почти одновременно упали и замерли, глядя на безоблачное небо. Радостные и бесконечно счастливые.

– Вам не холодно? – голос Юрки Белова нарушил идиллию. – При такой температуре можно замерзнуть. Милана… – он подошел и протянул руку, чтобы помочь мне подняться.

Откуда он взялся?! Почему счастье не может быть абсолютным? Обязательно кто-то должен испортить настроение!

Я недовольно скривилась.

– Нет, спасибо, сама справлюсь.

Пока Юрка помогал Кире встать, я отряхнулась и огляделась. Метрах в ста от нас выпускники разожгли большой костер и беззаботно предавались отдыху. Кто-то дурачился, играя в догонялки, кто-то сидел у огня, слушая игру гитариста, а кто-то, уединившись от других, обнимался со своей второй половинкой.

– Юра, давай позже? – пробурчала подруга.

– Что-то случилось? – я обернулась и посмотрела на них.

– Нет, теперь мы с Беловым друзья! – Власова взглянула на Юрку, ожидая подтверждения своим словам. Тот кивнул и по-щенячьи улыбнулся. Это показалось подозрительным.

– А друзья всегда помогают друг другу. Можно с тобой поговорить? – обратился Юрка ко мне.

– Ланочка, все, что было – прошло. Белов – хороший друг! Выслушай его, а потом сама будешь решать. Это про Азарова, – добавила Власова.

Странное предчувствие холодком пробежало по коже.

– Мне нисколько не интересно, что он думает об Алексе. Я не буду его обсуждать. Пойдем лучше к костру? – предложила я подруге и накинула капюшон.

– Лана, прошу, это важно, – Власова умоляюще смотрела в глаза.

Совершенно не хотелось слушать Белова, но Кира… Иногда надо идти на уступки, иначе можно потерять дружбу. Да и что Юрка может сказать об Алексе? Я и так знаю намного больше, чем они.

– Ладно, только без предисловий и выводов, понятно?

– Договорились, – выпалил он, – строго по существу!

– Тогда я вас оставлю. Морозова, с тобой все будет отлично! – Кира подмигнула и побежала к ребятам.

– Пройдемся? – Белов показал в сторону речки. – Или боишься, что съем тебя?

Не удостоив вниманием его шутку, я засунула ладони в карманы и пошла вперед.

– Милана, хочу заранее извиниться, если мои слова ранят или причинят боль, – начал он. – Все видят, как ты светишься от любви, но пока есть время, я обязан предостеречь.

– Помню, мы договаривались – без вступлений, – перебила я.

– Хорошо. Азаров рассказывал, кто он?

– Ну и?

– Значит, нет! Иначе тебя бы здесь не было. Я удивлен, что ты еще…

– Жива? – перебила я с иронией. – За дуру меня держишь?! Решил, будто поверю, что Алекс маньяк? – я обернулась и окатила Юрку ледяным взглядом.

– Ладно, начну с другого. Как думаешь, с чего это мы практически одновременно обратили на тебя внимание?

Волна тревоги снова эхом отозвалась внутри.

– Наверное, так звезды сошлись.

– Считаешь, мы случайно разыграли сцену ревности на Осеннем балу, и он совершенно неожиданно решил стать Дед Морозом?

Я молча шла вперед, обдумывая его слова.

– А может, и про Белоснежку случайность? Он уже сравнил тебя с Белоснежкой? – напомнил о себе Белов. – Нам было очень интересно узнать, кто первый скажет об этом. Неужели ты не поняла, что это подстава, игра, всего лишь спор? Признаю, я поступил неправильно! Поверь, когда слушал его рассказы о твоих доверчивых глазах, все эти ваши истории, жасминовое масло, ладони с бабочкой… Клянусь, мне очень хотелось врезать ему, но спор есть спор. Думаешь, приятно знать, что какой-то болван окрутил дочь директрисы и треплет об этом на каждом углу? Если скажешь или хотя бы намекнешь, я заставлю его извиниться. Милана, подожди!

Слова звучали, как пощечина. В один миг словно кто-то нажал выключатель и все погрузилось во тьму. Стало противно и стыдно. Откуда он узнал про Белоснежку? Про жасминовое масло, бабочку… Неужели это правда?

Мне захотелось расплакаться, убежать, но я молча шла и боялась остановиться. Мысли замерли. Стало очень холодно. Я шла, будто там, впереди, что-то спасет и, словно резиновым ластиком, сотрет из моей памяти Алекса, этот унизительный разговор с Беловым, а еще лучше – смоет меня с лица земли…

– Да остановись ты! – Юрка схватил меня за плечи и развернул к себе. – Милана, прости. Знай: когда ты успокоишься, мы будем рядом!

Я оттолкнула его и, отступая, процедила сквозь зубы:

– Заткнись и убирайся! Все убирайтесь! Я ненавижу вас!

– Осторожно, ты идешь по тонкому льду!

В этот момент подо мной что-то затрещало, а земля начала уходить из-под ног. Я даже не успела сообразить, что происходит, когда меня поглотила водная стихия.

Беспорядочно цепляясь за края льдин, я пыталась найти твердую опору. Ужас и паника сдавили горло, не позволяя кричать. Желание исчезнуть, нахлынувшее пару минут назад, растворилось в атаке ужаса. В эту секунду мне безумно захотелось жить. Я жадно хватала воздух, барахталась, скользила онемевшими пальцами, обдирая их в кровь о ледяные края, но неистовое течение все глубже затягивало под лед. Дрожь, охватившая тело, сковала конечности и разум. Одежда обледенела. Неимоверным усилием я схватила последний глоток воздуха, но сил больше не осталось. Я медленно пошла ко дну. Постепенно страх и холод начали отступать. Белое солнце медленно удалялось, приобретая мутный оттенок. Я вспомнила мамины руки, папину улыбку, Катю. Повернув голову, я улыбнулась, заметив неизвестно откуда взявшуюся здесь голубую бабочку, которая порхала возле волос, и протянула к ней руку.

В ту же секунду кто-то нечеловечески сильный крепко схватил меня за капюшон и резко рванул вверх.

«Наверное, в рай», – подумала я и…

Глава 15

Монотонные гудки электрокардиографа привели в сознание. Раньше мне часто удавалось наблюдать за папой через окно реанимационной палаты. Мой отец был анестезиологом-реаниматологом. В детстве я любила показывать значимость его профессии: часто произносила это слово перед друзьями, выразительно и тщательно выговаривая каждую букву.