Тайга

– Ланка, перестань. Думаешь, не слышу тебя? – спросила подруга.

– Ты о чем?

– Твои мысли кричат на весь вагон. Обычное у него лицо и голос. Нечего себя накручивать. Говорю же, он никогда тебя не любил…

– Давно это делаешь? – резко перебила я.

– Что делаю? – ошарашенно уставилась на меня Власова.

– Давно научилась вот так слышать?

– Ладно, – вздохнула она и кивнула. – Признаюсь, недели две. Только самые яркие или повторяющиеся мысли, но все же я научилась их читать! Представляешь?!

Внезапно я все поняла. Она слушала мои мысли, дружила с Беловым, терпеть не могла Алекса. Значит, и про Белоснежку, сравнение с которой мне почему-то запомнилось, Кира могла узнать, копаясь в моей голове. Жасминовое масло, бабочка… Об этом я думала в день встречи на Унгари. Вот почему Алекс не понимал, что произошло между нами.

– Это ты сделала? Ты выдумала историю про спор и договорилась с Беловым? – зло крикнула я.

Подруга виновато убрала в сторону глаза и тяжело вздохнула.

– Он все равно тебя не любит.

– Зачем?!

– Честно? – Власова подняла голову и гордо, даже со злостью отчеканила. – У нас все должно быть одинаковым! Мы Хранители! Сама виновата! Если бы не бросила меня, не связалась с этим…

Я не стала дожидаться конца фразы, а выскочила из купе, бросилась в тамбур, сорвала стоп-кран и с силой открыла дверь. Не обращая внимания на испуганные лица пассажиров в окнах и возмущенные крики проводницы, я мчалась к нему.

Только бы он простил, только бы не ушел!

– Алекс!

Вьюга перестала злиться, и большие хлопья пушистого снега медленно падали на землю. Поезд снова тронулся, унося вместе с подругой мою боль и тревогу.

– Расскажи мне все. Кто ты? – только и смогла выдохнуть я, утопая в его объятиях и счастливом взгляде.

Он вздохнул, опустил меня на землю и почесал затылок, сомневаясь, стоит ли говорить правду.

– Расскажу, только не знаю, с чего начать.

– Кира считает тебя… необычным человеком. Кто же ты?

Какое-то время Алекс все еще колебался, словно решая, как ответить. Наконец, глядя в глаза, он произнес:

– Волк. Я оборотень.

Я застыла на месте, пытаясь переварить услышанное. Мысли сумбурно неслись в голове: «Хорошо, пусть ведьмы существуют, есть экстрасенсы, гипнотизеры, но оборотни?! Разве такое возможно?»

Я вспомнила дикий, почти свирепый взгляд черных глаз на осеннем балу; фигуру в оконном проеме; драку с Беловым; вмятину в обшивке вагона… Волосы, скрытые шапкой, зашевелились. Я посмотрела на напряженные скулы Алекса, пульсирующую вену на его виске и вдруг окончательно поняла: он не шутит. И это испугало еще больше.

– Поверь, для тебя я нисколько не опасен, – попытался успокоить Азаров. – Обещаю, ты никогда не увидишь меня в зверином обличии. Смотри… – Он показал руку, на которой блестел перстень. – Мы не перерождаемся в полнолуние. У нас есть кольца, которые сдерживают зверя… До тех пор, пока не повернем перстень.

– А что будет, когда повернешь его?

– Ты не узнаешь этого.

Азаров смотрел на меня, ожидая реакции, но что я могла ответить? В эту минуту мне хотелось, чтобы весь мир замер и дал мне время подумать, что делать дальше. Закрыв глаза, я постаралась взглянуть на ситуацию с другой стороны. Да, он не такой, как все, и, возможно, опасен, но разве это сможет заглушить мои чувства? Разве, зная его тайну, я смогу отвернуться и спокойно жить дальше? К тому же Власова говорит, что и мы не совсем обычные…

– Милая, прости, я пытался сказать раньше, но боялся испугать и потерять тебя.

– А я будущая ведьма, выходит, у нас необычный роман. Мы единственные в своем роде, и ты нужен мне!

Мы стояли в сугробе, покрытые снежными перьями, и смотрели друг на друга влюбленными глазами. В этот момент мне захотелось процитировать доктора Фауста: «Остановись, мгновенье! Ты прекрасно!» Но я произнесла совсем другое:

– Теперь ты точно от меня не избавишься!

Алекс поправил мой капюшон, взял на руки и тихо ответил:

– Я даже мечтать об этом боялся…

Он отнес меня к своему внедорожнику и осторожно усадил на сиденье. Сев за руль, Алекс продолжал улыбаться, но вдруг его лицо застыло, и он хрипло крикнул:

– Беги!

Глава 18

В эту счастливую ночь я была березой. Могла быть чем угодно: сосной, кедром, елью… я выбрала березу. Я скинула одежду и нагой вышла на улицу. Морозная ночь, ветер свистит в кронах, но мне не холодно. Моя кожа белая как снег, и я сливаюсь с ним, становлюсь невидимой. Мягко подкрадываюсь к стволу березы, обнимаю его, прислоняюсь щекой и вдыхаю яркий аромат бересты. Дерево слегка дрожит, ветер теребит тонкие гребешки коры. Я глажу черные полоски, прижимаюсь плотнее, шепчу заговор, пробуждая в березе желание впустить меня. Ветки острые, холодные. Они склоняются надо мной и обнимают в ответ. Я растворяюсь в дереве. Мои вены наполняет березовый сок…

Я вижу зайца, он копошится в норе под старым дубом. В дупле сосны у реки сова встрепенулась и приготовилась к охоте. У моего подножия в снегу притаилась полевая мышь. Она греется моим теплом и сладко спит. Снег под ее горячим тельцем плавится и превращается в хрустальное гнездышко. На стелющейся вдоль оврага тропинке бегут волки. Они останавливаются, смотрят на меня, принюхиваются, опасливо прижимают уши, оскаливаются и убегают в чащу. Я вижу небо – оно снежное и хороводит вьюгой. Мне хорошо, спокойно…

Я очнулась и схватилась за голову, которая казалась чугунной. Как жаль, что я не береза: у деревьев никогда не раскалывается голова… Стоп, какая еще береза?! Я попыталась сесть.

– Бесполезно. Лучше не будет, пока не выпьешь то, что находится на полу справа от тебя, – раздался голос Юрки Белова.

Я с трудом нащупала стеклянную бутылку и осторожно сделала глоток. Горький напиток обжег горло, но через минуту боль стала отступать. Я открыла глаза и огляделась.

Я лежала на старом диване, задвинутом в угол кирпичного бункера. Полумрак помещения разбавляли свечи в настенных канделябрах. Будто в средневековом замке: восковые свечи в железных подсвечниках! Жуть какая-то! Рядом с моим ложем стоял обшарпанный деревянный стол, на нем тускло поблескивала ваза с яблоками. Напротив – два широких кресла темного цвета, в одном из которых, склонив голову набок и наблюдая за моими мучениями, сидел Белов.

– Где я?

– В берлоге – моем лесном жилище. Здесь мы в безопасности и можем спокойно поговорить. Азаров уже рассказал про себя? Так вот, я тоже оборотень, только не волк. Я тигр, и мое племя благороднее, сильнее и умнее этих ублюдков. Нам претят безжалостные убийства. Мы охотимся в одиночку, не нарушая баланса природы, и, конечно, не нападаем на людей. И мы на твоей стороне.

– Где Алекс? – перебила я и села, свесив ноги на пол. Тело еще с трудом слушалось, но чувствительность медленно возвращалась к нему.

– Не знаю, – ответил Юрка. – Волки не суются сюда. Существует договор, который они не посмеют нарушить. Так вот, как только мы узнали имена избранных, ты стала опасной для волков, ведь лишь благодаря твоей силе вы с Кирой сможете завершить превращение. Я пытался оградить тебя, но ты выбрала другого. Да я не в обиде. Не пойму только, чем он увлек тебя? Думал, мое превосходство очевидно.

– Рада слышать, что произвела впечатление.

– Зря ты так. Я ведь был искренним, когда говорил о симпатии. Может, передумаешь? – на его бледном лице мелькнула улыбка.

– Лучше расскажи, что я здесь делаю.

Он вздохнул и снова откинулся на спинку кресла. Оно противно скрипнуло, будто кто-то провел палкой по пенопласту.

– С тех пор как вы с Азаровым вместе, ты ходишь по краю пропасти. Волки, особенно их вожак, не оставят тебя в живых. Прости, что наговорил ерунды и позволил провалиться в реку. Только под водой ты могла найти второй медальон – ключ от дверей магии, которой ты наделена с рождения. Замечала, что все твои желания сбывались с упорным постоянством?

Я не хотела его слушать, но и для колкостей сил не было. Нужно поскорее узнать, где Алекс.

– Это, конечно, интересно, но сейчас, единственное мое желание – попасть домой. Можешь устроить?

– Нет, ради твоей же безопасности. С самого начала единственной задачей Азарова было убить тебя. Не знаю, почему он до сих пор этого не сделал. Возможно, ты действительно приглянулась ему, но это всего лишь теория. Даже если допустить такое, он все равно опасен. Волк не даст тебе стать Хранителем. Так приказал Марк, их вожак, а эти грязные псы не смеют ему перечить. В противном случае… – на Юркиных губах появилось подобие усмешки, – смерть.

– Думаешь, поверю? Где моя куртка? – я встала и обнаружила, что вместо удобных джинсов и свитера на мне шелковый балахон с капюшоном, похожий на длинный саван. – Это что такое?! Ты меня переодел?!

Не выдержав такой наглости, я вскочила и кинулась на Белова, но через несколько секунд врезалась в невидимую стену, которая разделяла нас.

– Извини! – довольно хихикнул Юрка и скрестил руки перед собой. – Забыл предупредить о барьере. Нам неизвестно, что ты уже умеешь, так что пришлось подумать о безопасности. И это не я переодел тебя.

– Сейчас же выпусти! – голосила я, тщетно пытаясь разбить невидимую стену кулаками.

Силы быстро иссякли, а голова опять напомнила о себе нестерпимой болью, поэтому я безвольно опустила руки и поплелась обратно к дивану.

– Устала? – съязвил Белов. – Не обижайся, так действительно нужно ради всех нас.

– Да пошел ты! – я схватила вазу и бросила в него. Не долетев пяти метров до желаемой цели, она звонко ударилась о прозрачную перегородку и разбилась на мелкие осколки. Осознавая собственную беспомощность, я села и ненавидящим взглядом уставилась на Юрку. – Сколько мне придется торчать здесь?

– До двадцать второго декабря! – послышался голос Власовой.

Из темного угла вышла Кира.

– Юра, можешь идти, дальше сами справимся. Ах да, и это унеси, – она бросила ему свой пуховик и потерла раскрасневшиеся от мороза щеки.

От изумления я открыла рот. Кира хлопнула в ладоши, прошла сквозь прозрачную завесу и села рядом.

– Как ты? Надеюсь, от спиртного стало легче?

– Это был спирт?

– Настойка. Противоядие и легкое успокоительное, – пояснила подруга.

– Ты отравила нас? Где Алекс?..

– С ним все в порядке. Небольшая доза инъекции, которую вы получили в машине, отключила его ненадолго. Думаю, он уже пришел в себя. У оборотней обмен веществ намного быстрее, чем у нас.

Я чуть не взорвалась от возмущения. Пытаясь успокоиться и подавляя в себе желание отвесить Кире подзатыльник, я вспомнила о маме. Она, наверное, жутко переживает! Я обещала звонить с каждой железнодорожной станции. Скорее всего, родители поставили всю полицию на уши.

– Я давно здесь?

– Почти сутки. Так что пора начинать практиковаться!

Ярость заполнила меня, грозясь вырваться наружу. Я оттолкнула руку подруги и злобно уставилась на нее:

– Одурела? Кем ты себя возомнила? О родителях подумала?! Они же с ума сходят!

– О, не беспокойся, – Кира достала из кармана мой сотовый и отошла в сторону.

– Да, мамочка… все хорошо, вот проехали Мирный, скоро ложимся спать. А как у тебя? Алло… не слышу, связь теряется… утром перезвоню… целую.

Услышав ее голос, в точности похожий на мой, я остолбенела, а подруга, довольная собственной выходкой, гордо произнесла:

– Ну как, впечатляет?

– Ничуть, – соврала я. – Может, наконец, объяснишь, что ты делаешь?

– Спасаю лучшую подругу! – твердо ответила она. – Марк приказал убить тебя. И если Азаров этого до сих пор не сделал, другие псы с легкостью выполнят задание. Здесь, – Власова окинула взглядом бункер, – можно переждать до равноденствия, когда ты обретешь полную силу, и расслабиться!

– Допустим, но почему ты мне раньше не рассказала, почему все решила сама? И вообще, думаешь, мы сможем прятаться целый месяц?

– Во-первых, не месяц, а всего три недели, а во-вторых, я хорошо знаю тебя. Это с виду Морозова решительная, а внутри совсем другая… Ты не была готова, витала в облаках, – она снисходительно прищурилась. – Мне надо было заставить тебя ненавидеть Азарова, ведь волки готовы на все, чтобы мы лишились силы и не стали Хранителями. Если хоть немного успокоишься и прекратишь представлять свои руки на моей шее, все расскажу. Только верь мне, хотя бы ради нашей прошлой дружбы! – она медленно подошла к дивану и уселась на кирпичный пол. – Ланка, ты не представляешь, кем мы можем стать! – Кира закатила глаза, воображая перспективы. – Помнишь, наши мечты о волшебной палочке? Так вот, теперь у нас их десять!

В ее глазах отражались блики пламени настенных свечей. Растопырив пальцы, Власова повертела ими перед глазами.

– Я пока не все умею, но кое-что получается. Вместе мы будем отличными Хранителями, а после двадцать второго декабря… Ладно, смотри!

Кира подняла над головой руки, направленные ладонями друг к другу, и закрыла глаза. Между ее кистями появился светящийся шар размером с теннисный мячик. Он на мгновение завис, а затем начал вытягиваться, трансформируясь в маленькие разноцветные полоски. Они изогнулись и превратились в радугу, концы которой упирались в ладони подруги. Власова сначала развела руки в стороны, затем опустила и оказалась сидящей под этим волшебным коромыслом.

Я прикрыла рот руками, боясь спугнуть видение.

– Теперь веришь? – спросила Кира, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Я не смогла проронить ни слова, лишь кивнула.

В следующий момент Власова вынула из разноцветных переливов синюю ленточку.

– Это тебе, под цвет глаз.

Лента словно ожила и превратилась в маленькую сияющую васильковую змейку. Она скользнула к моим ногам, пробежалась по телу и невообразимым образом собрала мои растрепанные волосы в хвост, завязав собою тонкий узел в его основании.

– А это мой цвет! – объявила Кира, доставая зеленую ленту, которая через минуту красовалась у нее на голове в виде малахитового ободка.

Власова собрала в ладонь красную дорожку и подкинула ее вверх. Та, превратившись в дождь из мельчайших капель, осыпалась на диван.

– Мои извинения за боль, которую я тебе причинила, – шепнула Кира. – Пусть Хранителя не только боятся. Теперь все будут тебя любить и исполнять твои желания! Ах да… мороз в печенках сидит. Ты не против? – не дожидаясь ответа, она схватила желтую ленту, зажала ее в кулак и со всей силы бросила на пол. Комок ярких искр, взорвавшись от удара, озарил комнату золотым светом. Я испугалась, что лишусь зрения, и зажмурилась.

– Можешь открывать глаза, – засмеялась подруга. – На сегодня хватит. Боюсь, твое сердце не выдержит столько магии за один раз.

Я распахнула глаза. Радуга над головой Власовой исчезла, будто ее и не было.

– Кира, ты просто обязана мне все объяснить! – я протянула ей руку, чтобы помочь подняться. Она с благодарностью ухватилась за нее и, устроившись рядом на диване, начала рассказ.

Поездка к колдунье не прошла для Власовой бесследно. Призрак той старухи преследовал Киру повсюду. Она видела ее на каждой отражающей поверхности. Однажды на экране компьютера появился женский силуэт в капюшоне. Подумав, что окончательно сходит с ума, подруга крикнула: «Что тебе нужно?»

Фигура в капюшоне пропала, а в комнате материализовался старый эвенок, чей медальон так сильно изменил жизнь Киры.

– Думал, никогда не спросишь об этом. Стал переживать, не ошиблась ли Матушка на ваш счет.

Устав от бесконечных страхов, подруга собралась с духом.

– Если хочешь говорить – говори, а нет – уходи.

Эвенок покачал головой, вздохнул и подошел к Власовой. Он положил ладони Кире на голову, и в ту же секунду бешеный поток энергии пробежался по ее телу.

– Теперь ты знаешь. Не подведи, – сказал старик и растаял в воздухе.

Кира замолчала и устало прикрыла глаза, будто снова пережила тот вечер. Она сидела на диване, обхватив руками колени и смотрела вдаль, словно видела что-то неведомое мне.

– И… о чем ты узнала? – мне не терпелось дослушать рассказ.

– Лана, что тебе известно о Земле? В космическом смысле?

– Это одна из девяти, то есть восьми планет солнечной системы, у нее есть спутник…

– Понятно. Но знаешь ли ты, что Земля живая? Она отдельный вид сущего, она слышит, видит, думает. У нее есть разум и есть сердце. Это она создала нас и наделила чувствами. А еще она любит, и как всему живому, ей нужна защита. Ее владения – горы, пески, леса, океаны – все они нуждаются в защите. Наша территория – Тайга. Тот эвенок Эскери – дух, посланник, который должен передать нам знания.

– Допустим, но от кого мы должны защищать тайгу?

– Представь себе масштабное зло, хаос, вроде космической черной дыры. Оно разрушает, а потом засасывает, пытаясь истребить все живое и планету в том числе. Хранители борются с порождениями этого зла. Мы сами придумываем им названия. Например, оборотни. Если их становится слишком много или они начинают угрожать территории, Хранители вступают в борьбу. Уничтожить хаос невозможно – он данность, которую нельзя стереть. Если убить представителей одного вида – их место тут же займут другие, возможно еще более сильные сущности. Поэтому земные ставленники должны всего лишь поддерживать равновесие между ними. Мы избраны охранять эту территорию и не имеем права отказаться.

Окончив рассказ, подруга легла на диван и положил руку за голову.

– Так мы Хранители или ведьмы? – я немного расслабилась и улыбнулась.

– Это примерно одно и то же. Ведьмы – это не злые старухи с клюкой, а люди, наделенные особыми знаниями…

– Насколько мне известно, ведьмы превращаются в кошек, – перебила я. – Значит, мы тоже в чем-то оборотни? Порождение этого зла?

– Не сравнивай! Мы родились людьми, а эти твари – нет, – пояснила Власова.

– Хорошо, а почему тогда Белов нам помогает?

– Ему хватает ума бояться нас. Он рассчитывает на нашу поддержку. К тому же тигр – это кошка. Большая и дикая, но все же кошка, – на ее пухлых губах сверкнула улыбка.

Я аккуратно потрясла хрупкую ладонь подруги и с замиранием сердца почти еле слышно сказала:

– Но ведь я люблю Алекса. Мне все равно, кто он. Я не хочу ничего менять…

– Не переживай. Тебе надо продержаться три недели, а потом все чувства улетучатся. Все мысли сведутся к одному: это хорошо, а это плохо. Ой, что это я развалилась? – спохватилась она и посмотрела на часы. – Мне же надо в город смотаться: забрать кое-что, купить продукты. Ты же сутки ничего не ела!

– Ты на метле? – пошутила я.

Я боролась с искушением вступить в спор. Мне совсем не хотелось терять Алекса, но видя, как светятся задором ее глаза, решила отложить разговор на потом.

– Мы далеко от людей?

– Километров сто, не больше. А вместо метлы у меня Юркина машина, надо же пользоваться его желанием угодить. Кстати, здесь всего одна комната, не возражаешь против сна рядом с бывшей подругой?

– Я простила тебя, так что Власова снова в ранге лучшей!

Она наклонилась, поправила ленту на моих волосах и обняла за плечи.

– Больше не обижаешься?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Представитель коренного народа Восточной Сибири.

2

Китайское графическое изображение. Особый знак, состоящий из сплошных или прерывистых линий. Изначально триграммы применялись для гадания.

3

Просторные японские штаны в складку, напоминающие шаровары.

4

Японский прямой обоюдоострый меч.

5

Японское традиционное фехтование на бамбуковых мечах.

6

Японский меч, формой клинка напоминающий шашку.

7

Указание на внимательность партнеров во время тренировки (япон.).

8

Разойтись (япон.).

9

Традиционный японский поклон мечу.