Король должен умереть. Книга третья

Огромные визоры андроида сверкнули в полумраке.

– Я хочу провести остаток своих дней, радуясь тому, как растет мой внук и как исполняются мечты моей дочери, – проникновенно сказал он и неожиданно спросил: – Скажи, ты бы, правда, убил ее, мою девочку, Арктурианин?

– Нет, – без колебаний сказал Арт. – Не думаю, что смог бы.

– Выходит, ты блефовал, – с удовольствием сказал Король. – Вчистую обыграл меня с рукой мертвеца. В твоем досье сказано, что ты хорошо играешь в джакс.

– Средне, – Арт пожал плечами. – Но лучше, чем в аркадианские шахматы, это уж точно. Не люблю долго обдумывать ходы.

– Подумай над своим следующим ходом, – попросил Брон Пеллес. – Подумай хорошо. С моей смертью Крипта будет разрушена. Погибнут бесценные образцы палеотека, погибнет информация, которая может изменить жизнь Империи. Ты знаешь, что в Крипте хранится не только схема Разрушителя Миров, так?

– Догадываюсь, – сказал Арт.

– Я скажу тебе, что там есть еще, – торжественно сказал Король-Рыбак. – Детальные описания и спецификации оборудования для глобального планетарного преобразования. Терраформирование, Арт. Хозяин Крипты может превратить Пустошь снова в Небесный Сад. Подарить человечеству тысячи новых, пригодных для жизни миров. Ты был на Тиндаголе, на Медине. Ты видел, как приходится страдать людям, лишенным древних технологий. Ты можешь все для них изменить.

– Я был на Пустоши за пределами городов, – сказал Арт. – Там люди тоже страдают. Вы продаете пресную воду по цене ископаемого топлива в других мирах.

– Вынужденная мера, – быстро сказал Король. – На наш род, как на Хранителей Крипты, Императорами возложен запрет на использование ее знаний. У меня не хватило смелости его нарушить. Но ты сможешь, ты смелее, лучше меня.

– Если Крипта уцелеет, – сказал Арт, – то терраформирование попадет в те же руки, что и Разрушитель Миров. Это именно то, что я пытаюсь предотвратить.

– Тогда давай уничтожим Крипту вместе, – предложил Король. – Мне от нее нет никакой пользы. И я согласен, что будет большой ошибкой дать к ней доступ Регенту Врану и Канцлеру Ульфину. Эти двое, пожалуй, вместе смогут затмить даже Гарруса Проклятого.

– Простите, сэн Брон, но я вам не верю, – сказал Арт. – Если я соглашусь сейчас, вы начнете тянуть время под предлогом вашей эвакуации и параллельно будете искать способ, как ловчее меня предать. Вы с сенатором Ульфином и Враном сделаны из одного теста, просто им повезло чуть больше.

– Мальчишка, – презрительно процедил андроид, но потом Король резко изменил тон: – Прости меня, но сравнение с этими двумя, особенно с зажившимся паразитом Ульфином, было очень нелестным.

«Зато точным», – подумал Арт, который начинал уставать от разговора. Он понимал, что на каждый его аргумент у Короля-Рыбака найдется два своих. На каждое обвинение – искусно выстроенное оправдание. Где-то внутри раздутого тела в амниотическом баке текла кровь имперского придворного, искушенного в лести, лжи и интригах. А Арт все еще оставался рано повзрослевшим мальчишкой с затерянного на галактических картах мира.

Брон Пеллес был собеседником ему не по зубам. И что было обидней всего, Арт действительно не считал его своим врагом. Не мог ненавидеть его по-настоящему. Не мог протянуть руку и сделать то, за чем пришел в Корбеник.

– Ты знаешь, что такое Грааль? – неожиданно спросил Король. – Ты слышал об Основателях?

Арт вздрогнул.

– Какие-то обрывки, – осторожно сказал он. – Слухи. Похоже, это еще одна байка с дальней Периферии.

– Это не байка, – торжественно сказал Брон Пеллес. – Грааль существует. Это Крипта Крипт, ключ ко всем другим хранилищам утраченных знаний. Все их координаты, все коды доступа, собранные в одном месте. Он так же реален, как и те, кто его создал. Основатели. Ты знал, что некоторые из них достигли настоящего бессмертия?

– Вы о гештальтах? – спросил Арт.

Андроид презрительно фыркнул.

– Гештальты, пффф. Симбиоз человека и думающей машины. Провалившаяся попытка древних превзойти выдуманных ими богов. Обуздать свободный искусственный разум, которого они всегда боялись. Гештальт-разумы ущербны, если хочешь знать.

«Наверное, хочу», – подумал капитан. Почти против воли разговор с Королем-Рыбаком его увлек. Семьсот лет владения сокровищницей древних знаний не прошли для Брона Пеллеса даром.

– Гештальты съедаемы тоской по человеческому телу, по чувствам и эмоциям, которые они испытывали, когда были людьми. Они создают для себя бесконечные каскады синтетических реальностей, в которых стремятся забыться, или используют прокси, чтобы на время снова уподобиться людям. Они думают, что правят нами, ведут нас в будущее, но все, чего они добились, это неостановимая деградация.

«Это звучит правдиво, – сказал себе Арт. – Даже Сестры с их Ковеном, похоже, постепенно утрачивают знания, которые были у них раньше. Иначе как объяснить невоспроизводимый палеотек, такой как ССВ-торпеды».

– Я говорю о настоящем бессмертии, – андроид почему-то понизил голос, как будто их могли подслушать. – Не о его жалкой синтетической замене. Мне достоверно известно, что среди простых граждан Империи скрываются люди, которые жили еще до Темных Веков. Их цели, их мотивы непонятны, но могущество огромно.

– Как-то слабо верится, – сказал Арт. – Бессмертные и всемогущие древние, скрытно живущие среди нас. Мне проще поверить в жрущих планеты левиафанов. Медик, с которым я летал в юности, часто видел их на дне бутылки.

– Если бы у нас было больше времени, – сказал Король. – Я бы показал тебе записи. Собранные по крупицам свидетельства с сотен планет. Мемограммы, стертые из Всеобщего Либрариума скрипторов. Транскрипты тайных собраний ганзерского Рата и неизвестных, диктующих ему свою волю. Перехваченные в диком космосе переговоры. Ты бы поверил.

– Зачем вы искали бессмертных? – спросил Арктурианин.

– Разве это не очевидно? – удивился андроид. – Чтобы стать одним из них. Даже продаваемое Иглессами продление жизни не делает нас вечными. Смерть – удел каждого, от серва до Императора. Рано или поздно мы все уходим в Аннун.

– Таков порядок вещей, – ответил Арт, вспомнив свои беседы на эту тему с Эктором Киниром. – Как говорят жители Мон-Сальват, смерть – это последняя награда.

– В бездну грязекопов с Мон-Сальват, – брезгливо заявил Король. – Смерть – это грандиозная ошибка эволюции и величайшая несправедливость. Наши предтечи смогли ее исправить. По какой-то причине они оказались не готовы поделиться с нами своим знанием. Пусть. Ключ к нему лежит в Граале. А путь, ведущий к Граалю, закодирован в древнем звездном атласе, разделенном на три части. Одна из них находится в моей Крипте.

– Так, значит, бессмертие, – задумчиво сказал Арт.

– Бессмертие, мой мальчик, – кивнул андроид. – Вечность для нас, для наших любимых, для тех, кто больше всего ее заслуживает. Разве это не прекрасная мечта? И мы сможем прийти к ней вместе с тобой.

«А он как мог долго удерживал в рукаве свой последний козырь», – подумал Арт. Король-Рыбак был азартным игроком, готовым ставить на кон все, даже свою жизнь. Все ради бессмертия, которое он хотел для одного себя.

– Вы бы хотели подарить бессмертие вашей жене? – спросил капитан.

– Интересно, что ты спросил, – сказал Король. – Я начал искать Грааль, когда моя жена заболела. Слишком поздно. Каждый раз, когда я вижу ее отражение в лице дочери, я корю себя, что не был достаточно настойчив.

– Я слышал, вы ее отравили, – сказал Арт.

– Ложь! – взвизгнул андроид. – Ложь! Навет! Это порочащие меня слухи, которые распускает барон Кастор. Я любил ее, любил Мариану. А она любила меня. Даже таким. Это она подарила мне Элейну. Она говорила, что дети – это наше маленькое бессмертие. Бесконечно мудрая, добрая женщина. Она была слишком хороша для нашего мира.

«Я ему верю, – подумал Арктурианин. – Я ему даже сочувствую».

Но при одной мысли, что такой, как Король-Рыбак, найдет Грааль, капитан чувствовал, как в нем просыпается ярость. Ни его мать, ни Эктор Кинир, ни Ривален с Гаретом – никто из тех, кого он знал и любил, не вернется с дороги мертвых. А Брон Пеллес, проживший целую эпоху тиран, обретет вечность.

– Вы знаете, Ваше Величество, – сказал Арт. – Если я что-то и понял за последние годы, так это то, что первыми свои мечты исполняют далеко не самые лучшие, чистые и честные люди. Если Крипта Пустоши хранит ключи к бессмертию, то это еще одна, самая веская причина ее уничтожить. В Рексеме я убил Валькона Тэтру, лазаря. Я видел, что он сделал перед этим, и знаю, о чем он мечтал. Я понимаю, что будет, если бессмертие получат такие люди, как пэр Ульфин, генерал Вран. Как вы, Король-Рыбак. Я уже не настолько наивен.

Он поднял руку.

– Подожди, – быстро сказал андроид-прокси. – Прошу тебя.

Он говорил, запинаясь, теряя слова, а дрожащая туша в аквариуме ходила ходуном, и вязкие потеки выплеснувшейся янтарной жидкости стекали по прозрачным стенкам.

– Хотя бы еще день, – искуственный голос хозяина Корбеника скрипел в динамиках древнего дворецкого. – Побыть с дочерью. Проститься как следует. Хотя бы час.

Арт сжал кулак, и амниотический бак взорвался.

Когда капитан вышел из Корбеника, эвакуация шла полным ходом. Гранд-командор Ливар выполнил последний приказ своего господина.

Обширный внутренний двор замка преобразился. Разошедшиеся в сторону бетонные плиты, открыли глубокие колодцы, из которых непрерывным потоком взлетали малые корабли, конвертопланы и катера. Оглушив Арта ревом маршевых движков, поднялся и свечой ушел в небо средний когг новейшей модели. Возможно, тот самый, который Король-Рыбак обещал ему, если Арт отпустит Элейну.

Что ж, у Брона Пеллеса, даже у мертвого, будет шанс выполнить обещание.

Протянув руку, Арт поймал за рукав пробегавшего мимо камердинера, одетого в цвета Пеллесов и белого от волнения, как третья из лун Фархи. В руках у слуги было неприличных размеров золотое блюдо, которое он, надо понимать, прихватил с собой, чтобы сберечь и непременно вернуть хозяевам.

– Милейший, – сказал Арт, доверительно приближая свое лицо к бледному лику камердинера. – У меня есть к вам вопрос.

Слуга оббежал его быстрым взглядом, отметил испачканный пилотский комб, отсутствие ленивой господской надменности и резко вырвал у капитана рукав.

– Нет времени на вопросы, – сказал он с интонациями, живо напомнившими Арту Элейну Пеллес. – Ты ослеп, что ли, идет эвакуация.

Арт вздохнул. Посмотрел на браслет Сестер, потом без затей вынул из кобуры «Коготь» и упер его в грудь камердинера между блестящими фальшивым золотом пуговицами.

– Милейший, – повторил он. – Я только что прорывался сквозь толпу боевых биомехов, тонул в лаве, выбирался из-под обломков, размером с драккар. Я истратил на это годовой запас сил, терпения и жизнелюбия. До того же я убил одного из самых древних и знатных граждан Империи. Не стоит по нему скорбеть, он был древней и знатной гнидой. Я говорю это лишь затем, чтобы вы понимали: сегодня я уже убил человека. И сделаю это снова. Так вот, у меня есть к вам вопрос.

– К-конечно, – выдавил камердинер, вращая глазами. – Я к вашим услугам, высочайший сэн.

– Прекрасно, – Арт кивнул и убрал плазменник в кобуру. – Вы выглядите человеком, сведущим в устройстве замка, который в настоящий момент постепенно погружается в глубины планеты. Видимо, из-за вызванного серией термоядерных взрывов раскола материковой плиты. Я прав?

– Совершенно правы, сэн, – истово кивнул дворецкий. – А вы уверены насчет плиты и замка? Он выглядит совсем неповрежденным.

Земля под ногами дрогнула. Отломившийся треугольный балкон похоронил под собой десяток гвардейцев, деловито таскающих ворованный скарб в приземлившийся конвертоплан. Глаза камердинера еще больше расширились, когда он увидел, как по внутренней стене замка стремительно ползут вверх многочисленные тонкие трещины.

– Еще как уверен, – сказал Арт, когда грохот от падения балкона утих. – А теперь, собственно, мой вопрос. Не могли бы вы, милейший, кратчайшим путем проводить меня в то место, откуда взлетают эти прекрасные быстроходные корабли.

Мечтательно взглянув в звездное небо над гибнущим замком Корбеник, капитан добавил:

– Очень, знаете ли, хочется незамедлительно оставить вашу гостеприимную планету.

Интерлюдия-2

– Ларк, – произнес смутно знакомый голос. – Ларк, дружище, ты чего? Опять у тебя провал?

Скриптор моргнул. Осыпающийся внутрь себя замок Корбеник таял перед его глазами. Словно части мозаики, собиралась картина кают-компании: обшитые деревом стены с трехмерными пейзажами, кожаные диваны и кресла, голографическая имитация камина. Напротив Ларка сидел молодой парень в синем флотском комбе. Его круглое добродушное лицо выражало искреннее беспокойство.

– Ты в порядке, хозз? – спросил он, наклоняясь через разделявший его и Ларка низкий столик.

– Все в порядке, Бранд, – сказал Ларк и потер переносицу. – Небольшой провал, да. Надо будет дефрагментировать внешнюю память.

«Я его знаю, – сказал себе скриптор, пролистывая образы, загруженные с мемоимпланта. – Его зовут Брандан, но он просит называть себя Бранд. Нас познакомила Валери, потому что, по ее словам, мне нужен кто-то такой же умный, чтобы я не скучал. Бранд точно умный, иначе бы не стал в двадцать пять лет помощником первого навигатора „Пендрагона“. Он ганзер, об этом говорит его смуглая кожа, акцент и татуировки, но Бранд не любит рассказывать о доме. Зато с ним можно обсудить биографию Гарруса Проклятого, мифических чудовищ дикого космоса и особенности рыбалки на Трансваале. Мне нравится Бранд».

– Выглядело, сам знаешь, не очень, – все еще озабоченно сказал Бранд. – Ты прямо посреди фразы замолчал и уставился на лампу. Три минуты так просидел, не меньше.

– А я был уверен, что Ларк так думает над ходом, – сказал кто-то сбоку.

Ларк повернулся на голос. Говорившего он тоже знал – Дэшэн, друг Бранда, уроженец Лиги Дзио, родины последнего Императора. Он был техником, обслуживал системы сверхдальней связи, и на его счет у скриптора не успело сложиться никакого мнения. Единственное, что он точно знал про Дэшэна, – как многие другие лигийцы, тот был азартным игроком и спорщиком. Еще он всячески пользовался добрым расположением и толстокожестью Бранда, неутомимо оттачивая на ганзере свое остроумие.

– Ты, Бранд, точно так же зависаешь, когда не знаешь, каким камнем сходить. Или когда придумываешь, что ответить рыженькой, как ее там? Ну та, что с нами сидела в кантине.

– Не знаю, о какой ты рыженькой говоришь, Дэш, – буркнул Бранд и густо покраснел.

– Да-да, – Дэшэн, который отходил к бару за напитками, водрузил на столик два граненых стакана с вателинским ореховым бренди, себе и Бранду (Ларк алкоголя избегал). После чего техник погрузился в кресло, расставив очень худые длинные ноги. – Так не знаешь, что уже браслет затер, пока ждал сообщений.

Ларк подумал, что язвительный лигиец сам как будто весь состоит из колючих углов, образованных его плечами, локтями и коленями. Худой, долговязый, выше даже выросшего в невесомости Ларка, он был будто создан в противовес низенькому, мягкому и округлому другу-навигатору.

– Не собираюсь с тобой обсуждать мою личную жизнь, – с достоинством заявил Бранд и взял со стола стакан. Сделал маленький глоток, причмокнул и повернулся к скриптору. –  Помнишь, о чем мы говорили, Ларк?

Скриптор помедлил с ответом. Особенностью провалов, небольших, но надоедливых сбоев в работе его имплантов, были наложения записанных воспоминаний на события в краткосрочной памяти. К сожалению, Ларк не имел возможности обратиться в ближайшую обитель Ордена для наладки, а доступные ему инструменты были крайне ограничены.

«Если поход „Пендрагона“ затянется, – с беспокойством подумал он, – я перестану отличать реальность от королевских мемограмм».

– Кажется, мы обсуждали затянувшийся ремонт генераторов искривления, – осторожно предположил Ларк.

– Пффф, – Дэш громко выпустил воздух через сжатые губы. – Тебе правда нужен осмотр, Ларк. Запишись на прием к доктору Валери. Думаю, она точно найдет для тебя окошко.

– Дэш, – предостерегающе сказал Бранд, и техник тут же примирительно поднял ладони.

– А что, Дэш, – сказал он и испустил душераздирающий вздох. – Я просто завидую, понимаете? В холодном мраке космоса вы нашли любовь, а я продолжаю прозябать в одиночестве. Хотя, Аннун свидетель, я гораздо красивее, с какого ракурса ни посмотри.

– Не обращай на него внимания, хозз, – попросил Ларка навигатор. – Дэш нормальный, просто одичал в своих туннелях. Он еще и не знает, чем себя занять, с тех пор как всю квантовую связь заблокировали для соблюдения секретности.

При слове «секретность» в голове или в нейронной тиаре Ларка как будто что-то заискрило.

– Мы говорили о секретности, – вспомнил он. – Я спросил у тебя, знают ли навигаторы цель, к которой направляется «Пендрагон».

– Вот видишь, Дэш, – Бранд явно обрадовался. – Ларк в полном порядке.

Ответ техника Ларк не расслышал. Он прокручивал заново восстановленный фрагмент собственной памяти, в котором Брандан сказал:

– Никто не знает, даже первый навигатор. Невиданная секретность даже для миссии особой важности. Координаты зашифрованы, и ключ к шифру есть только у Его Величества. Он лично ввел его, когда мы начали Переход.

Ларк вернулся в здесь и сейчас. Дэш произнес недовольным голосом:

– Раз беспокоиться не о чем, не соизволит ли сэн скриптор наконец походить? Я все-таки рассчитываю закончить нашу игру до того, как моя задница пустит корни в это замечательное кресло.

Взгляд Ларка опустился на столик, где рядом с бокалами светились линии поля для трехсторонних лигийских шашек вэйци. Он протянул руку, достал из специального углубления-чаши в столе фишку красного цвета, камень, как называли ее игроки в вэйци. Поставил фишку на пересечение линий, тем самым завершив окружение нескольких белых и черных камней своих соперников.

– Возвожу стены, – произнес он ритуальную формулу на диалекте Лиги, и Дэш страдальчески закатил глаза.

– Хороший ход, – задумчиво сказал Бранд, наклоняясь над доской. – Очень хороший ход.

– Ничего хорошего не вижу, – сразу завелся техник. – Забрал несколько и так мертвых камней. Несерьезно.

Ларк сдержал довольную усмешку. Дэш или не видел ловушку, в которую угодил еще три хода назад, или пытался спрятать свою досаду. В любом случае ошибка будет стоить лигийцу позиционного преимущества и, скорей всего, еще десятка камней.

– Помолчи, пожалуйста, Дэш, – попросил навигатор. – Мне надо подумать.

Бранд наклонился еще ниже, уперся локтями в столик и подпер подбородок кулаками. Его лицо, только что задумчивое, с морщиной между опущенными бровями, разгладилось, мимические мышцы расслабились, глаза застыли, прикованные к одной точке где-то в центре доски.

– Я же говорил, – очень тихо произнес техник. – Вы с ним прямо близнецы-братья, Ларк. А вообще это жульничество.

В какой-то степени Дэш был прав. Брандан, навигатор-расчетчик Ганзы, только что вошел в режим потоковых вычислений, используя возможности своих акселерированных нейронов.

Когда они познакомились с Ларком, скриптор поразился, насколько Бранд не похож на своих коллег по ремеслу, которые гораздо больше напоминали киберов, чем живых людей. Он поделился своим наблюдением с Брандом, и тот сообщил Ларку, что принадлежит к новому поколению расчетчиков. Мозг ганзера был способен существовать в двух режимах: обычном и потоковом, заточенном под выполнение работы навигатора.

Излишне было говорить, что человек, способный вести корабли дорогой мертвых, был очень и очень серьезным соперником в счетные игры, такие как вэйци. Ларк не особо рассчитывал на победу, он лишь коротал время в приятной компании, ожидая, когда его пригласит к себе король.

Сохраняя неподвижность лица, Бранд протянул над доской руку с белым камнем, зажатым между указательным и средним пальцем. Установил его в противоположном углу от того, в котором Ларк собирался развивать свой успех. После чего навигатор моргнул, обаятельно улыбнулся, демонстрируя крупные, немного неровные зубы, и сказал Ларку:

– Пока Дэш думает над ответным ходом, не расскажешь ли нам, как ты оказался на «Пендрагоне», Ларк?

Трое игроков попрощались на перроне маглева. Бранд по-ганзерски приложил ладонь к ладони Дэша и пообещал ему скорый реванш в вэйци. Ларк немного смущенно пожал технику руку и сказал, что рад был познакомиться.

– Тоже рад, – Дэш похлопал скриптора по плечу, ощутив ладонью скрытые под тканью робы «кости» экзоскелета. – Ты нормальный парень, Ларк. Забредай как-нибудь в мои владения, покажу тебе настоящее нутро «Пендрагона».

– Обязательно, – кивнул юноша и поспешил вслед за Брандом в остановившуюся у перрона вагонетку. Им с навигатором было по пути в направлении кормы линкора.

Дэшэн махал им рукой, пока вагонетка не скрылась в туннеле. Потом взглянул на голографическое табло расписания, на часы, мигающие над комм-браслетом, и перешел на другую сторону перрона. Там он расслабленно прислонился плечом к ярко-красной цилиндрической капсуле, скрывающей аварийные комплекты скафандров, и засвистел что-то похожее на катраэтский военный марш.

Через три минуты вагонетка, похожая на снаряд древнего огнестрельного оружия, остановилась напротив него, и в прозрачной стене перрона открылся проход. Дэш зашел в вагонетку, вежливо кивнул трем незнакомым десантникам и уселся напротив них на скамейку. Ехать ему предстояло двенадцать минут.

Один из десантников некоторое время присматривался к нему и наконец спросил на диалекте Лиги:

– Скажи, земляк, ты знаешь Лао Шена? Он тоже техник. Бригада обслуживания генераторов искривления.

Дэш покачал головой.

– Нет, дагэ, прости. Я по системам связи. А что, нужно что-то передать? У меня есть там пара знакомых.

– Да не стоит беспокойства, дагэ, – десантник вздохнул. – Шен – мой свояк. Ужасно бестолковый. Несколько дней, как пропал из Сети, не отвечает на сообщения. Думаю, сам выберусь его проведать.

– Уверен, с ним все нормально, – сказал Дэш. – У них, я слышал, полный завал. Вигар, старший инженер, с ребят не слезает.

Лицо десантника просветлело. Похоже, судьба свояка Шена не на шутку его заботила.

– Правильно делает, что не слезает, – сказал он. – Заманало уже болтаться без дела у Матери на рогах.

Они поболтали еще немного, поискали и не нашли общих знакомых, повздыхали, вспоминая беззаботные деньки на родных планетах Лиги, соседях по меркам обитаемого космоса. На прощание стукнулись браслетами, обмениваясь контактами, и Дэш вышел на своей остановке. Вагонетка с десантниками унеслась в направлении казарм, расположенных ближе к носу «Пендрагона», а техник, вновь насвистывая, пошел по безлюдному коридору в сторону жилых отсеков.

Позевывая, Дэш открыл браслетом дверь своей каюты, маленькой, но отдельной, как полагалось технику первого разряда. Он вошел, и с тихим выдохом гидравлического привода дверь вернулась на место за его спиной. В каюте автоматически зажегся свет.

В это мгновение расслабленный сонный партнер Ларка и Брандана исчез. Его место занял уверенный собранный человек, чьи точные движения никак не напоминали о распитой в кают-компании бутылке бренди. Об этом позаботилась таблетка алкоабсорбента, тайком принятая Дэшем еще во время игры.

Техник открыл санитарную нишу и поднял крышку встроенного в нее вакуумного унитаза. После недолгой возни он проник под лючок, прикрывающий горловину слива. Дэш достал оттуда пакет, в который был завернут комм-браслет – точная копия того, что он носил на запястье. Браслеты поменялись местами, после чего пакет вернулся под лючок и Дэш аккуратно зафиксировал его полоской клейкой ленты.

Он закрыл унитаз и старательно вымыл руки.

– Пора, – сказал Дэшэн своему отражению в маленьком зеркале над умывальником.

Оранжевые цифры часов в углу зеркала показывали корабельное время: двадцать три часа тридцать семь минут.

В двадцать три часа тридцать восемь минут Дэш вышел в коридор и направился в сторону ближайшего лифта. Системы безопасности «Пендрагона», отслеживающие перемещения членов экипажа по их комм-браслетам, продолжали считать, что техник первого разряда Дэшэн Лю находится в своей каюте.

Более того, многочисленные камеры, связанные с системой распознавания лиц, никак не реагировали на его перемещения по кораблю. Сигнал, передаваемый вторым браслетом техника, заставлял их считать его пустым местом.

Не доходя приблизительно двести метров до лифта, Дэш воспользовался записанным в браслет кодом, чтобы открыть переборку с надписью «Только для технического персонала». Оглянувшись по сторонам, он скрылся в одном из туннелей, которые использовались в основном электриками, бортинженерами и ремонтными киберами.