Ученица Колдуна

Она подняла глаза на колдуна, тот равнодушно смотрел на неё, но в серых глазах ощущался холод. Опричник громко втянул воздух носом, его губы сложились в одну тонкую линию. Томила ничего не заметила, возможно полноватый мужчина тоже, потому как оглядывался по сторонам.

– Мне бы очень хотелось услышать о себе больше, – сказал Ведамир, но голос не выражал энтузиазма. – То, чего я не знаю.

Казалось, что мужчина издевался. Женщина нахмурилась, но отступать не собиралась и медленно опустила зрачки вниз, не наклоняясь. Постояла так немного, потом улыбнулась, снова засияв, подняла глаза и ответила:

– Ничего.

Напряжение спало, но Тома расстроилась, она не была уверена в том, что хотела услышать. Узнать больше о таинственном верховном колдуне, герое сплетен и легенд, раскрыть секрет его долголетия, или умерить любопытство, покопавшись в чужом прошлом. В любом случае, уверенность незнакомки обещала нечто большее, и Вацлав, кажется, не дождавшись, тоже поник, опустив плечи.

Колдун только собирался убрать руку, как провидица продолжила.

– Ты ничего о себе не знаешь.

Она взяла монету указательным и большим пальцами и аккуратно положила на ладонь Ведамира. Он застыл в недоумении, которое плохо скрывал.

– Прожил столько жизней, но ни одна из них не была твоей. И не мне рассказывать о ней. Верно праздник выйдет замечательным и без нас.

Пока Томила и её спутники растерянно стояли, женщина дважды хлопнула в ладоши. Кучер забрался на колымагу, мужичок неуверенно попятился внутрь, постоянно кланяясь.

– Приятно было познакомиться, надеюсь дорога будет милостива и позволит нам встретиться вновь, – сказала артистка, поклонилась опричнику и проплыла среди волн своей юбки обратно на пассажирское место, не оставляя сомнений – разговор был окончен.

– Доброго пути? – ответил Вацлав, неуверенно почёсывая затылок.

И от этого Тома почувствовала себя неловко. Совсем недавно он выглядел как суровый хранитель порядка, а сейчас послушно подчинялся словам сомнительной гадалки. Вацлав был самым неправильным опричником, которого только могла представить себе Томила. При всём страхе, что наводил чёрных кафтан, и суровой внешности, он казалось, был очень мягок внутри, иногда даже слишком, хотя и хотел выглядеть иначе. А провидица явно это заметила гораздо быстрее Томы.

– Хлеба и зрелищ, – было последним, что путники услышали, прежде чем дверь захлопнулась и караван поехал дальше.

Ведамир ещё некоторое время смотрел им вслед, держа монету в руке.

– Настоящая? – спросил опричник. – Она явно тебе голову вскружила.

Только ли ему? – подумала Томила, складывая руки на груди.

Колдун раскрыл ладонь, внимательно разглядывая златник, а потом подбросил его большим пальцем в воздух. Монетка с глухим звоном мягко опустилась в руки Вацлава.

– Нет, – ответил Ведамир и нелепо улыбнулся. – Конечно, нет.

(1) По́дать – прямой налог в пользу государства или феодала.

Глава 7

Томила размышляла о произошедшем, когда последние закатные лучи скрылись за горизонтом. Ведамир предстал в её глазах совершенно в ином свете, он покрывался чёрствой коркой загадок и тайн, царских и его собственных, которой отгораживался от всех остальных.

Теперь вспоминая минувшие события, девушке казалось, что верховный всегда был уставшим и равнодушным, а вовсе не высокомерным. Ведь сложно представить себе высокомерного раба. Некогда заносчивый, циничный, раздражающий и холодный, Ведамир превращался в таинственного и могущественного колдуна, того кто невольно манил её любопытный взор.

Ослеплённая ненавистью и отчаянием, Тома не обращала внимания на действительно удивительные вещи. До встречи с Ведамиром, она не видела колдовства, а столкнувшись отвернулась, закрывшись громогласным словом "нельзя". Однако как бы не было стыдно признать, магия стала увлекать её с того самого момента как небо над озером окрасилось в серый, и дождь окропил её жизнь разноцветными каплями.

Один колдун способен расправится с целой шайкой разбойников, и мог обучить одну колдунью не бояться меча. Томе стало интересно узнать больше о том, кто может призвать грозу, поманив её пальцем, узнать на что ещё способно колдовство.

Но голос разума вещал громче любопытства и девушка серьёзно задумалась. Длинная для человеческих лет жизнь, сколько это? Артистка сказала, что Ведамир не познал своей собственной. Что это могло значит? Колдун был взволнован, словно она попала в самое сердце.

Из-за облаков выглянула луна, стрёкот сверчков заставил Томилу вспомнить о детских байках, которыми любили пугать деревенских детей. Среди них был и Бессмертный. Колдун пьющий жизнь через кровь, как усыхающий пьёт воду. Он описывался худощавым и бледным как скелет, и хоть кожа Ведамира была очень светлой, фигурой он был статен и крепок. Однако Тома не торопилась отмахиваться от этих мыслей, напоминая себе о том, как незнакомка ошпарила руку, прикоснувшись к его ладони.

Сначала девушка подумала, что мужчина издевался над самоуверенностью предсказательницы и использовал огонь как шутку, но никто не заметил ни искры, ни пламени. Тогда Томила вспомнила боль, которую ощутила, когда Ведамир коснулся её шеи.

Тело затекло в дороге, но шея её не мучила, ровно как и рука, кроме того случая, когда колдун хотел помочь ей подняться. На эшафоте он был удивлён или даже напуган. Ведамир спросил, не чувствует ли девушка боли, держа её за руку. Но Тома не чувствовала, хотя вены пылали золотым светом, а запястья наполняло тепло, сжигающее её под палящим солнцем. Ей нужны были ответы.

Томила ускорилась и собиралась попросить об остановке, как из-за горы показался луг, посреди которого расположилась каменная крепость.

Город Аглоград, единственный в Аглоградском княжестве, получил своё название из-за реки Аглай, на которой был возведён. Большая часть необходимых в быту вещей были привезены в Черноозеро оттуда. Аглоград был одним из немногих городов Тёмного Пламени, и являлся частью основных торговых путей.

Девушка подумала, что, верно, там можно было найти всё, что душе угодно. Там же мужчины собирались взять колымагу, что ускорило бы их путешествие, ведь непривыкшая к дороге Тома довольно часто требовала привала.

Не смотря на опустившуюся ночь, из города лился свет, играла музыка, перебиваемая хмельным хохотом, а по округе разлетался аромат специй. Ярмарка.

– Иногда кажется, что Аглоград совсем не спит, – заметил Вацлав, когда они подъехали к крепости.

Стражник у ворот тихо усмехнулся правдивости его слов.

Этот город, как и "Золотые Дубки" находился на дороге к заснеженным шахтам Лютогорья. А потому работяги, возвращающиеся домой, любили остановиться и в местной корчме тоже, чтобы выпить ещё больше и хорошенько развлечься. Часто они кутили ночи напролёт, с чем давно свыклись местные жители. Власть же не принуждала отдыхающих к трезвости, и более того поощряла подобное поведение большим количеством злачных заведений.

Вацлав спешился и показал стражнику несколько грамот. Тот внимательно прочитал, слегка поклонился, отдал честь, сложив подушечки пальцев обеих рук в виде пламени свечи и подал сигнал мужчине на стене.

– Держись рядом, следуй сразу за Вацлавом, – сказал Томиле Ведамир, она кивнула и накинула капюшон.

Когда тяжёлые деревянные ворота открылись, перед путниками предстала суматоха, музыка, громкие разговоры, зазывающие крики и толпа, окружившая лавки с заморскими товарами.

Официально торговли Тёмного Пламени с другими государствами не было. Но это не останавливало пиратов от нападений, а мореплавателей от незаконных сделок с торговцами по соседству. Конечно такие товары стоили дороже, но и разбирались охотнее. Власть не наказывала за хранение вещей полученных очевидно незаконным путём, но могла лишить жизни, если торговец был пойман за руку на самой сделке с иноземцами.

Пламенцам ужасно нравилось кичиться заморскими изделиями и тканями перед соседями, а пряности высоко ценились при обмене.

Между рядами покупателей не было видно дороги, поэтому первым поехал опричник. Вацлаву не нужно было ничего говорить, он привлекал внимание, и встревоженные люди сами расходились. Сразу за ним, так близко как это было возможно, следовала Томила. Она не собиралась бежать сейчас, хоть момент и был подходящим, однако Ведамир не мог этого знать, а потому замыкал их цепочку. Тома отметила для себя то, что он не сильно верил её смирению, но чувствовала себя спокойнее с прикрытой спиной.

Троица ехала медленно, и у девушки было время осмотреться. В лавках торговали специями, искусными орудиями, мясом, рыбой, овощами и фруктами, резной посудой, украшениями, а также расшитой узорами одеждой дорогой и не очень. Томила подняла глаза на горизонт и поняла, что даже верхом могла разглядеть лишь небольшую часть ярмарки. Шумиха тянулась между домами, скрываясь где-то за поворотом.

Прямо на улице рядом с бортником(1) и кузнецом скоморохи показывали акробатическое представление, а напротив них, так удачно, разместились музыканты. Люди толкались и наваливались друг на друга. Дружинники не успевали разнимать драки.

В какой-то момент Вацлав резко остановился. Выглянув из-за плеча, Тома увидела как разгневанный мужчина, разбрасывал посреди дороги овощи и фрукты. На нём была простенькая грязная рубаха, рукава которой мужчина засучил, обнажая мозолистые руки и старые шрамы. Он не был похож на разбойника, а неровная походка, говорила о большом количестве выпитого алкоголя. Из разговора девушка не смогла точно понять, что вызвало его злость. Хозяйка лавки кажется тоже была в замешательстве. Она безуспешно пыталась с ним поговорить, прикрываясь корзиной от летевших в неё фруктов. Вацлав рявкнул:

– А ну разойдись!

Люди на дороге испуганно оглянулись, увидели всадника в чёрном и немедленно разошлись, с трудом втискиваясь между лавками с другими покупателями. Но мужчина казалось разозлился ещё больше, и в этот раз бросил несчастное яблоко в опричника. Вацлав поймал его и кто-то в толпе громко ахнул. Как бы он не был мягок внутри, Вацлав всё ещё носил чёрный кафтан, честь которого нужно было защитить.

Опричник спешился и аккуратно положил яблоко в уже пустую корзину. Дружинников не было рядом.

– А ты чего скажешь? Говори! Думаешь, я тебя боюсь? – кричал дебошир.

Он выглядел угрожающе большим, был высоким и крепким, но с трудом держал себя на ногах. Томила обернулась, ища взглядом Ведамира, тот тоже кого-то высматривал в толпе.

– Сюда смотри, – работяга схватил ткань рубахи на своей груди обеими руками и дерзко вытянул вперёд. – Я сам на неё заработал, пахал как проклятый, чтобы ты одевался в шелка.

Вацлав не отвечал, внимательно слушая пьяную тираду. Его взгляд был суровым, брови опущены, а руки скрещены на груди. Тома невольно подумала, что последний раз видела его таким на эшафоте, а после опустила взгляд к сапогу опричника, который всё ещё был перемотан.

Ведамир казалось, заметил что-то, молча спустился с коня и быстро скрылся в толпе.

Томила поняла, что осталась без присмотра, одна, прижатая людьми, среди которых могла бы затеряться. А рядом стояли две лошади без всадников, лошади, увешанные сумками с едой и монетами. Идеальная возможность для побега.

Однако девушка замерла в нерешительности. Она не планировала бежать прямо сейчас, и открывшийся путь вызывал больше тревоги, чем радости. Что если не обуздав магию, она снова кому-то навредит, или пострадает в дороге, так и не овладев боевым искусством? А что если всё это было проверкой?

Кто-то потянул руку в сумку с припасами на лошади Ведамира и Тома, заметив это, отвлеклась от своих размышлений. Она запаниковала не зная, что ей следовало делать в такой ситуации. Оставшись без защиты, девушка могла привлечь внимание ещё одного задиристого посетителя ярмарки. А возможно, что и не одного. Но она не могла молчать.

– Эй! – бросила Томила, однако человек в капюшоне не остановился. – Убери свои ручонки!

– Иш какая, – раздражённо цокнула женщина, дышащая чёрной кобыле в шею, и убрала руки от прилавка.

Спустившись, Тома могла оказаться в опасном положении. В такой суматохе ей самой могло не поздоровиться, не говоря уже о том, что припасы остались бы совсем без присмотра.

В толпе разгорелось возмущение. Кто-то загудел. Девушка оглянулась.

Вацлав ударил мужчину кулаком по лицу, и в этом ударе даже издалека ощущалась тяжесть и сила. Однако опричник понимал, что этого было не достаточно, он развернулся и пнул с размаху смутьяна по подколенной ямке. Удар пришёлся на голень и стопа Вацлава при этом не пострадала. Его противник тяжело грохнулся на землю, но оставался в сознании. Опричник подошёл ближе и с демонстративным высокомерием пнул мужчину по лицу тяжёлым сапогом.

Повисшее напряжение ощущалось в каждом вдохе. Томила видела это, и не могла поверить своим глазам. Неужели она снова ошиблась?

(Все они одинаковы.)

Разгневанная группа мужчин стала окружать Вацлава, засучивая рукава. Вдруг один из них упал, а из-за его спины показался Ведамир.

Послышался звон, рука выскочила из сумки, прихватив трофей.

– Стой! – крикнула Тома.

Она не знала, что именно схватил воришка, и насколько ценным оно было, но разглядела, что это нечто было белым. Фигура в грязной зелёной епанче исчезла в толпе, и никто не собирался её останавливать.

– И поделом, – расхохотался наблюдавший за процессом покупатель.

Девушка не хотела мириться с поражением и всё же спешилась. Она забежала в толпу с той же стороны, где в последний раз видела вора. Проталкиваясь между раздражёнными и задыхающимися людьми, она вышла к переулку.

Уже знакомая тень проскочила прямо перед глазами Томилы и исчезла за поворотом. Девушка с трудом поверила в то, что ещё не упустила её из виду и погналась за преступником. В её голове не было никакого плана. Загадочная фигура могла оказаться профессиональным убийцей, против которого Томе нечего было поставить. Она не умела драться, не носила оружия и даже колдовством ещё не овладела, но бежала, гонимая искренним желанием отобрать, доверенную ей, как ей же самой казалось, вещь.

Совершая один поворот за другим, преследуя шорох епанчи Томила выскочила на незнакомую ей улицу, на которой также были размещены лавки и гуляли покупатели. Очень похожая, но совершенно другая, улица давила на девушку, замыкая её в непреодолимое кольцо. Люди пихались и толкались, дышали ей в лицо. Тома пыталась оглядеться, но натыкалась на бесконечные затылки и раздражённые лица. Разговоры оглушали. Её дыхание резко участилось, живот свело, а за спиной поселилось чувство опасности.

Внезапно чья-то рука вытащила её из общего потока и Томила оказалась прижатой к каменной стене. Но воздуха по-прежнему было катастрофически мало. Из глаз полились жгучие слёзы. Некто сказал:

– Ты чего такое делаешь?! Ежели не я, затоптали бы дуру!

Она повернулась на голос и увидела мужчину в доспехе с княжеским гербом в виде полумесяца и звёздного неба. Это был Дружинник.

– Я…я… – пыталась выговорить девушка. – Потерялась. Я потерялась.

– От своих отбилась?

– Да.

Мужчина устало выдохнул и почесал голову.

– И чего с тобой делать? Ехали куда?

– Во дворец, – выпалила колдунья.

Дружинник обвёл её непонимающим взглядом.

– Мы хотели остановится здесь на ночлег, – поправила себя Тома, унимая бешеное сердцебиение.

– Так. А где?

– Я не знаю, – ответила она и с ужасом поняла, что оказалась совсем одна в шумном городе, где пропадают даже княгини, а на её плечах висела царская епанча. – Они мне ничего не говорили.

– Ты хоть что-нибудь знаешь?

– Меня сопровождают верховный колдун Ведамир и опричник Вацлав, они будут меня искать, – защищалась Томила.

(Они будут меня искать.)

Мужчина с сомнением поглядел на девушку, а после спросил:

– Где их последний раз видела?

Тома приложила усилия, чтобы вспомнить, но перед глазами были лишь одинаковые улицы с лавками, покупателями и артистами, которые иногда находились так близко, что перебивали друг друга, создавая новую, но неприятную мелодию. Однако проделанный путь от ворот она знала точно и объяснила его как сумела.

– Пошли за мной, кажется знаю, куда вы направлялись.

К удивлению Томилы они не свернули к переулку, и девушка заволновалась туда ли мужчина её вёл. Дружинник крепко взял колдунью за запястье и повёл по главной улице. Через некоторое время до них донёсся крик.

Удивлённые люди разошлись, и Тома увидела знакомую фигуру в капюшоне, которую держал за руку Ведамир. Капюшон спал. Воришкой оказался пусть и высокий, но всё ещё мальчик, он не сразу отпустил краденное, это был кошель.

Вернув собственность, колдун отпустил ребёнка, но опомнившаяся от страха девушка попыталась рвануть к нему навстречу и крикнула:

– Держите его! Вацлав! Не отпускайте!

Но дружинник крепко держал Томилу. Опричник сильно удивился услышанному, однако мешкать не стал и остановил мальчика, схватив его за плечо.

– Это они! Они! Мне нужно туда! – радостно вырывалась Тома.

– Тихо ты! Щас разберёмся.

Мужчина подвёл её к троице, и нехотя отпустил, чтобы отдать опричнику честь. Девушка воспользовалась возможностью и юркнула прямо к Вацлаву, встав совсем близко.

– У него ещё есть! Он взял что-то из сумки Ведамира.

Растерявшись опричник замер на мгновение, а после снял с мальчика сумку, передав её Томиле. Она немедленно принялась судорожно ворошить содержимое. В ней были монеты, всевозможные украшения и даже пара красный сочных яблок. Тома вытащила жемчужный браслет и с сомнением повернулась к верховному.

– Это не ваш? – спросила она, не решившись говорить неформально при дружиннике и остальном народе.

Колдун медленно подошёл, аккуратно поднял украшение двумя пальцами, покрутил и сказал:

– Да. Точно он. – Ведамир посмотрел в глаза Томиле и поблагодарил, коротким словом:

– Спасибо.

Но девушка почувствовала, что оно было искренним. Она ожидала гнева, кандалов, долгих нравоучений. Но мужчины никак не отреагировали. Ведамир сказал лишь:

– Прошу тебя, держись рядом и больше не пропадай.

Хотя физическая расправа была разрешена опричникам, Вацлав равнодушно передал воришку дружиннику, и на вопросы о Томиле отвечал уклончиво. Толпа расступилась и все трое спутников прошли к своим коням.

Тома ощущала странную смесь радости, гордости и страха. А также немного стыда. В тот день она поняла, как несамостоятельна на самом деле. Дорога была опасна не столько бандитами, озабоченными мужчинами и дикими животными. Опасность для себя представляла сама Томила. Она не знала как строить укрытие, где искать работу и как читать карты, не говоря уже о том, чтобы просто оказаться без надзора. Совсем одна, она не чувствовалась себя потерявшейся. Она ощущала себя брошенной на произвол судьбы. Тома с горечью признала, что жизнь на цепи была ей ближе, и спокойнее воли, а потому усомнилась в своём решении на побег.

Троица двинулась к постоялому двору "Сизый Сокол". Заведение находилось на окраине города, имело откровенно плохую репутацию и самые низкие цены. Когда спутники проехали к двухэтажному деревянному зданию, его двери резко открылись и из корчмы вылетел пьяный мужичок. Оказавшись на земле, он сразу же попытался подняться, но потерпев неудачу, остался лежать, позволив содержимому своего желудка выйти наружу.

– Нам сюда, – улыбнулся Вацлав.

Следом за пьяницей вышел высокий мускулистый вышибала, низко поклонился и сказал:

– С возвращением, судари, доброй ночи. Ваша комната ожидает дорогих гостей. Вас проводить?

– Нет, но нам нужна ещё одна для нашей спутницы, – ответил Ведамир.

– Боюсь в такой день всё занято, но мы можем найти и поставить ещё одну койку.

Томила подумала: "Как угодно, я буду спать хоть на полу".

– Подойдёт, – ответил Ведамир, спешился и направился на выход в сторону ярмарки. – Вы идите, я скоро присоединюсь.

Вацлав взял сумки, растерянно посмотрел на Тому и сказал:

– Что ж, идём.

Она посмотрела на него и кивнула. Вышибала увёл лошадей.

Вацлав вошёл в здание первым, указывая путь. Пара подошла к стойке, за которой стояла хрупкая старушка. Она поклонилась, поприветствовала и протянула большой железный ключ. Томила предположила, что они остановились в этой комнате, когда ехали в Черноозеро и её же придержали для них на обратный путь. Вот только никто не ожидал, что вместе с ними приедет девушка, а потому старушка укоризненно смотрела посетителям в след.

Вацлав провёл Тому на второй этаж, то и дело оглядываясь назад, чтобы убедиться, что она всё ещё следует за ним. В небольшой комнате находились две деревянные односпальные кровати и большой тяжёлый сундук. Один на двоих. Вацлав бросил в него сумки и упал на мягкие перины рядом с дверью. Девушка села на соседнюю койку.

В комнате воцарилась тишина, в то время как за окном бесновались пьяные люди. Не смотря на далёкое расположение, музыка и свет от ярмарки достигали и этих мест. А поэтому унылая атмосфера в помещении ощущалась ещё острее. Стоило Ведамиру уйти, как неловкость обрушилась на его спутников.

Когда молчание стало давить слишком сильно, опричник заговорил:

– Так ты… куда-то уходила? Мы не знали, что и думать.

– Я погналась за тем мальчишкой, а потом… не заметила… как потерялась, – ответила Томила, медленно потирая ладони.

– Не стоило так рисковать. Форма дружинника выдаётся не за добросердечный нрав. Он мог и…

Вацлав не договорил и Тома была этому рада. Она знала и о недоброжелательных намерениях незнакомцев и о продаже женщин не по наслышке. Знала, что люди на ярмарке не стали бы ей помогать, как и не помогли соседи, к которым она обратилась, вырвавшись из плена.

– А вы как? Я видела как вас окружила целая толпа.

Мужчина ответил не сразу.

– Ведамир бы обиделся на эти слова, – усмехнулся он. – Просто деревенские пьянчуги. Даже драться с ними было низко, – ответил Вацлав и девушка опешила от того как он открыто демонстрировал своё высокомерие. Мужчина продолжил:

– Мы просто избили их. Они и на ногах не стояли. Я надеялся, что обойдётся одним, что они испугаются.

И Томила спокойно выдохнула.

Схитрил, – подумала она.

– Не стоило так, но я боялся, что начнётся кутерьма.

Страх перед чёрным кафтаном и уверенность, с которой Вацлав, даже раненый, наносил удары, прекрасно сработали на ней, но не на тех глупцов, что всё же решили напасть. Образ, который он играл, отлично отражал представления народа об опричном войске. Пакостник был очень пьян и никак не смог бы выстоять против солдата, вступление в такой бой, действительно, – не красило.

Девушка не знала, что ответить и спросила:

– Как ваша нога?

– Честно?

– Да.

– Болит.

Возможно Вацлав и пытался сражаться, не используя раненную стопу, но опираться на неё всё равно приходилось.

Я не стану извиняться – подумала Тома и сказала:

– Может здесь есть лекарь?

– Должен быть, – коротко ответил мужчина. Они оба понимали, что он не стал бы ничего предпринимать до возращения Ведамира. Они снова замолчали.

Ещё через какое-то время Томила сказала:

– Младенец родился.

– Что? – растерянно спросил Вацлав, смотря на неё.

– Так говорят, когда в разговоре внезапно наступает тишина.

Опричник сел и спросил:

– Правда? Ни разу не слышал.

– Должно быть, так говорят только у нас.

– Теперь тоже буду так говорить, – сказал он и улыбнулся.

– Шумно здесь, – перевела тему девушка.

– И правда. Местная дружина ни на что не годится.

Тома заметила беспорядочное столпотворение, которое допустил местный князь, а также то, что никто из стражи не был к этому готов. Людей, следящих за порядком либо просто не хватало, либо они давно забыли как выполнять свою работу, а возможно, что и то и другое.

Вдруг дверь открылась и в комнату усталой поступью вошёл Ведамир. Он был очень сонным и зевал.

– Томила, пойдём со мной, – попросил колдун и девушка не стала спорить.

Он вывел её на улицу и завёл за угол, где находилось ещё одно здание, небольшое и всего в один этаж. Из двух печных труб валил дым, и по запаху дерева легко можно было понять, что это была баня.

Ведамир протянул девушке лапти и небольшую заплечную холщовую сумку. Она была украшена разноцветной вышивкой в виде орнамента, а это ярко говорило о её стоимости. Не самая дешёвая из тех, что видела Тома среди товаров на ярмарке.

Внутри оказались новая сорочица, пояс, онучи(2), бутылёк с каким-то настоем, два маленьких мешочка с неизвестным содержимым и деревянный резной гребень с летящими птицами. Томила решила, что содержимым мешочков были необходимые предметы для ухода за собой, чистки зубов, мытья тела, всё то, что она не могла взять с собой в дорогу.