Гармония Бешенства

С западной стороны к кладбищу подъехал рефрижератор на пятьсот мест, и из него стали выгружать замороженные трупы партиями по пять штук. В заранее приготовленные ямы аккуратно складывали по пять покойников, не забывая при этом, прокладывать их газетами и пересыпать негашёной известью, ну а потом уж засыпали землёй. Всё было крайне прозаично без цветов и музыки. На восточной окраине погоста шла грандиозная стройка. На огромном плакате, висевшем перед строительной площадкой, была предоставлена исчерпывающая информация об этом грандиозном национальном проекте. Если верить тому, что написано, но это делать вовсе не обязательно, то командовал стройкой друг Обнулённого Гаранта и бывший учитель физкультуры, доктор педагогических наук, профессор, а также, и дважды герой империалистического труда, Аркадий Романович Ротенберг. Там на участке в триста гектар предполагалось построить высокотехнологичный и крайне фешенебельный ВИП-колумбарий на восемьдесят миллионов урно-мест, высотой около двухсот этажей, и по семь ярусов на каждом этаже. В этом ВИП-колумбарии предполагалось разместить несколько ресторанов и кафе, шесть концертных залов и десятка два массажных интим-салонов повышенной надёжности. Весь перечень достоинств будущего чуда загробной архитектуры Тыгла изучать не стал потому, что конец света близился, а до храма было ещё далеко.

По дороге в храм Тыгла размышлял о том, что если бы не наш президент, так скрытые таланты представителей еврейского народа могли бы заглохнуть на корню, но именно благодаря ему они-то и расцвели махровым цветом. Не только Ротенберг из учителя физкультуры превратился в архитектора, но и Игорь Крутой из школьного учителя пения средней паршивости вырос до главного композитора необъятной страны, и многие другие богоизбранные деятели показали нам чудеса перевоплощения и достигли немыслимых высот. Вот Сталин бы их расстрелял без сожаления, и Россия потеряла бы так много, что страшно подумать. Без сомнения, Путин – голова, хотя у Медведева голова была значительно больше. Раздумья всё же были прерваны взрывом на семнадцатом этаже девятнадцатого подъезда. На красных часах выскочили все нули, а сами часы исчезли. Начался пожар, а вместе с ним начался конец света в отдельно взятом человейнике. Люди начали прыгать из окон на парашютах, но парашюты не раскрывались, ну а Тыгла вошел в ворота торгово-развлекательного центра с религиозным уклоном.

Архитектура культового здания вызвала у Тыглы полнейшее недоумение, тем не менее, он подозрительно быстро смог сориентироваться в весьма сложной ситуации благодаря информационному табло. В огромном здании были места для моления иудеев, мусульман, буддистов, синтоистов, индуистов, язычников разных мастей, евангелистов, адвентистов седьмого дня, атеистов, кальвинистов, лютеран, гугенотов, католиков, униатов, короче говоря, всего для двухсот трёх религиозных конфессий. Как это было ни странно, но Тыгла совсем не обнаружил там места для православных. Голосовой помощник подсказал, что для православных построен отдельный Храм, который находится с юга от Мирового Центра Религии. Как то и было указано на табло, религиозные сооружения построены также профессором Ротенбергом. Голосовой помощник сообщил, что православный Храм, на самом деле, был построен в стародавние времена, когда Ротенбергов было ещё принято называть жидами, но во время строительства Мирового Центра Религий сей Храм был совершенно случайно дотла разрушен, после чего, как бы был восстановлен в соответствии с чертежами, которые достались по наследству Аркадию Романовичу от, утратившего доверие президента, мэра Лужкова.

Обойдя вокруг Всемирного Центра, Тыгла увидел строительный вагончик, в котором во время строительства центра жили трудолюбивые узбеки. Крыша того вагончика была украшена загадочным жёлтым объектом, напоминающим голову Чиполлино, из которой торчал крест, по всей видимости греко-католический. При наличии бурной фантазии, которой у Тыглы было хоть отбавляй, совсем нетрудно было догадаться, что это и есть православный Храм. Тыгла несмело зашел внутрь древнего Храма и обнаружил на его стенах ещё более древние репродукции икон. Батюшка в наличии имелся, однако ж, возраст его наводил на мысль, что он умер ещё лет так двадцать тому назад. Свечей в храме не было, видимо, чтобы соблюсти пожарную безопасность. На Тыглу спящий священник не отреагировал, однако ж, он нажал на кнопку какого-то весьма древнего электроприбора, который сразу же начал издавать звуки отдалённо похожие на музыку. Этими звуками и оказались церковные песнопения Георгия Свиридова. Тыгла молча стоял посреди вагончика и слушал с благоговением до тех пор, пока доисторический магнитофон не начал исполнять «Святый Боже». Благодать снизошла на него окончательно, Тыгла лёг на пол посреди вагончика и заснул сном праведника.

V. Весна Священная

Игорь Фёдорович Стравинский написал много балетов, а не только «Весну Священную». Однажды, когда Стравинский жил в швейцарском городе Монтрё, ему приснился кошмарный сон, где молодая девушка танцевала до изнеможения, чтобы пробудить весну. Ну и доплясалась, двинула кони и сказке конец. Понятное дело, Игорь Фёдорович позвал к себе Рериха, ну они тяпнули грамм по восемьсот и Николай Константинович нарисовал костюмы к балету и помог Стравинскому в написании либретто. Балетмейстером пригласили Вацлава Фомича Нижинского, а продюсером стал Сергей Павлович Дягилев. Надо бы заметить, что хореограф из Вацлава Фомича был как из говна пуля, хотя сам он плясал вполне достойно. Вот такая кампания собралась, чтобы нарисовать картинки языческой Руси.

Премьера балета состоялась в Париже, в театре Елисейских Полей двадцать девятого мая тысяча девятьсот тринадцатого года, и публика балет освистала. Ну что с них взять, с тупорылых французов? Им бы только лягушек жрать, да в жопе ковыряться. Однако ж, как то ни странно, Дягилевские Сезоны в Париже всё-таки стали очень популярными. Много лет спустя, в девятьсот семидесятом году балет поставил Морис Бежар, и на его премьере ни одна блядь свистеть не посмела. Вот именно видеокассету с записью «Весны Священной» от Мориса Бежара Толмачёв Игорь Антонович и имел счастье посмотреть года три или четыре назад. На самом деле, на той кассете была мерзопакостная немецкая порнуха, но фильм был слегка короче кассеты, эдак минут на сорок, и, чтобы не пропадало место даром, кассету добили балетом Стравинского. Посмотрев порнуху почти без удовольствия, Игорь Антонович нечаянно приобщился к высокому искусству балета.

До того знаменательного дня старший следователь по особо важным делам балет ненавидел от чистого сердца, и точно также он ненавидел всю классическую музыку. Эта ненависть уходила корнями в его глубокое детство. В те времена было принято, в честь новопредставленного члена Политбюро ЦК КПСС, крутить с утра до вечера по всем телеканалам балет Чайковского «Лебединое Озеро». Все члены Политбюро были старыми и больными, и потому дохли часто, что не позволяло по телевизору крутить концерты Led Zeppelin или Black Sabbath. Игорю тяжёлый рок очень нравился, а его не крутили, вот и возникла детская обида на Петра Ильича и всех остальных гомосексуалистов, в том числе и на группу Queen. С таким дурным вкусом Игорь Антонович и дожил почти до сорока лет, но не было бы счастья, да несчастье помогло. Порнуха была явно для извращенцев. Несколько одинаковых сюжетов, где два мудака ебли одну бабу, как будто баб в Германии не хватает, зато в последнем сюжете всего одну девку из группы поддержи отъебла вся футбольная команда, ну и заебли её в доску. Какую только гадость не снимают.

Утомлённый немецким искусством для подростков, Игорь Антонович взял и посмотрел балет прикола ради. Вот ведь блядь! Понравилось. И представление, и музыка понравились! По непонятным причинам балерины вызвали у Антоныча гораздо больше эмоций, нежели немецкие бляди, и эти вот непонятные причины вызвали у него такое сильное беспокойство, что возникала даже мысль о срочной необходимости обратиться к сексопатологу. Некоторые же несложные логические построения привели Игоря Антоновича к более правильной мысли, а именно, что к сексопатологу надо срочно отправить всех создателей немецкой порнухи, а всем, кто её уже посмотрел, выплатить компенсацию непоправимого морального вреда здоровью. Так или иначе, это событие кардинально поменяло вкусы Антоныча, и он пристрастился не только к тяжёлому року, но и к прогрессивному, а также и к академической музыке. Вместо боевиков Игорь Антонович начал смотреть балеты и серьёзные фильмы, и даже пару раз посетил театр.

Метаморфозы следователя прокуратуры никоим образом не отразились на его работе, если не считать того, что производительность туда выросла на восемь процентов. Столь странное явление можно было объяснить только неслучайными совпадениями в биографиях Игоря Антоновича и Игоря Фёдоровича. Первым, но не самым важным совпадением было имя, вторым – день рождения, семнадцатого июня, а самым главным было то, что по образованию Стравинский был юристом. Если бы он не занимался всякой хуйнёй, а честно служил Родине, то мог бы легко дослужиться до старшего следователя по особо важным делам. С другой стороны, старших следователей до хуя, а Стравинского нет даже одного. На этой мажорной ноте можно было бы и остановиться, но Игорь Антонович неожиданно понял, что всему виной советская власть. У Стравинского в детстве было отличное пианино, а Антонычу родители не могли купить даже сраную электрогитару, и не потому, что им денег на водку не хватало, а по весьма принципиальным соображениям. Вот и пришлось Игорю ломать таксофоны, чтобы сделать из наушников звукосниматель для гитары. Пока он сделал самостоятельно электрогитару, все нормальные люди обучились музыке, вот Вам и ответ на сакраментальный вопрос. Кто же виноват? Конечно же, евреи. И нехуй пиздить, что это типа не так. Так, блядь! Именно так! Никакого антисемитизма, чистые факты.

Не став великим композитором по вине инвалидов пятой группы, Антоныч стал отличным следователем, но, к сожалению, слишком честным. Надо заметить, что в школе он до самого последнего момента отлынивал от комсомола, на службе он до последнего отмазывался от КПСС, однако после перестройки так и не встал в ряды строителей империализма, и даже старался своими скромными силами с этой мразью бороться. Ему были чужды идеи нечесаного иудея, как и все прочие идеи богоизбранных прохиндеев, ибо понимал он, что все иудейские идеи суть ни что иное как, морковка для ослов, которые уже не могут жить по-старому. Вот тут иудеи и генерируют новую идею, делают вид, что жертвуют собой ради этой идеи, но через некоторое время всё встаёт на свои места. Гои продолжают работать, ну а богоизбранные продолжают паразитировать на их шее. Исчерпал себя коммунизм до дна, так вот Вам либеральные идеи. А кто тут главные либеральные идеологи? Бывший преподаватель Научного Коммунизм, Геннадий Эдуардович Бурбулис, и внук апологета коммунизма, командующего карательным отрядом в Хакассии, и преподаватель политэкономии социализма, Егор Тимурович Гайдар, и Анатолий Борисович Чубайс с Борисом Ефимовичем Немцовым, короче говоря, вся поганая межпуха. Все суки перекрасились в борьбе за дело сионизма.

Игорь Антонович прекрасно понимал ситуацию в стране, однако, что с ней делать он не знал. Трёхпалый Бориска напоминал ему Шарикова с его идеей, всё отнять и поделить. Отнять у ЦК КПСС спецпайки и накормить ими всю матушку Россию. Бред, да и только. Понятно, что отнимать должны гои, а делить будут те, кому положено. Вот и начался делёж общенародной собственности. Бандиты друг друга мочили, а евреи жирели. Прокуратура ловила русских бандитов, сажала их, а деньги отдавала олигархам. Возникал вопрос, а на хуя? Игорь Антонович не знал ответа на этот вопрос, но твёрдо был уверен, что его знает доктор Бешеный. Кому, как не психиатру знать ответы на безответные вопросы? Вот и случилось страшное и непоправимое событие. Игорь Антонович стоял перед дверью в квартиру Игоря Васильевича Бешеного, обнимая своей левой рукой брюнетку, а правой – девушку с жемчужными волосами, а в ушах его играла волшебная музыка Стравинского.

Когда дверь открылась, у Антоныча возникло странное ощущение, что его жестоко наебали. Откуда у психиатра взялась такая квартира? От родителей? Так он же говорил, что его родители всю жизнь прожили в захолустном Берегсасе, на границе Украины с Венгрией. Сам заработал? Нехуёвая, однако, зарплата у наших психиатров. Три комнаты налево и две направо. Кухня метров двадцать и потолки три с половиной. Если в психдиспансере Антонычу казалось, что Бешеному хватит десятки баксов за его сомнительные услуги, то квартира наводила на мысль, что и сотки будет маловато. С другой стороны, сам же Антоныч всегда был уверен в том, что экономическая целесообразность не может стоять во главе угла. Он вспомнил неожиданно крамольную, с точки зрения коммунистов, идею товарища Сталина, что не имеет большого значения, в чьих руках находятся средства производства, а гораздо большее значение имеет так называемый морально-нравственный аспект производственных отношений. Воистину гениально сказано! Отход от Ленинских идей, не оставляющий шансов идеям либеральным.

Тем временем все приступили к изучению квартиры, а Бешеный показал Антонычу его опочивальню. Комната произвела на старшего следователя весьма благоприятное впечатление, особенно кровать на пять лежачих мест. Изучив всё, и мебель, и картины, и бытовую технику, кампания обосновалась в комнате, что была напротив кухни. Антоныча поразила огромная фонотека Бешеного и стерео система. Всё это наводило на мысль, что придётся пожертвовать миллионом, зато жизнь войдёт в новое русло, где всё не будет так омерзительно, как в старом. Часы пробили полночь, и мысли Антоныча перестали витать в дебрях марксизма, и их очертания приняли вполне реальный характер. День прошёл, и хуй с ним! Настал праздник свободной любви, который стоит дороже любых денег. Даже если идея и накроется медным тазом, то Бешеный придумает десяток новых идей.

В гостиной было очень уютно. Антоныч сидел на одном диване в кампании двух дам, а на другом диване сидели другие три дамы. Бешеный, как и положено бешеному, дефилировал между диванами и по всей комнате с заходом на кухню. Он принёс целый ящик вина «Egry Bikavér» и пояснил, что вино это ему по ходу привезли из Венгрии, из города Эгер. Bikavér переводится как Бычья Кровь, и не надо её путать с болгарскими помоями, которые называются Медвежья Кровь. То, что вино это сделано из винограда урожая девяносто первого года, Антоныч и сам догадался, но то, что пить это вино надо полными стаканами, ему в голову даже не приходило. Коньяк уже успел выветриться из головы старшего следователя, но, по всей вероятности, не до конца, и он последовал совету, данному барышням. Тут-то его и вштырило не по-детски. Как-то разговорчивость сильно повысилась, ну а все непотребные мысли вылетели наружу со свистом. Антоныч неожиданно решил на себя взять роль тамады, чем сильно развеселил всю кампанию.

Бычья кровь вдарила в голову служителю Фемиды, и он возомнил себя ни кем иным, как потомком Джакомо Казановы. Ещё бы, он придумал грандиозную афёру с наследством Дудаевых, так неужели он не сможет соблазнить каких-то там измайловских блядей. Все с дороги! В бой идёт профессионал. Как ни странно, но шняга проканала, да ещё и Бешеный чуть не обоссался от смеха. Игорь Антонович сделал умное лицо и спросил у девушек, не знают ли они, какой сегодня праздник. Разумеется, девушки с ответом затруднились, и сделали предположение, что весна пришла в Россию. Бешеный вставил слово, что типа в Венгрии уже плюс двадцать пять, и все деревья зелёные, а в Москве даже почек толком нет. Игорь Антонович решил блеснуть остроумием и прочёл детский стишок:

«Пришла весна, запели птички,

Набухли почки и яички»,

после чего и объявил: «Для тех, кто плохо учился в школе, поясняю! Сегодня день рождения Адольфа Гитлера». Естественно, что в такой день нельзя просто выпить и закусить, его следует отметить грандиозной языческой оргией. Идея девушкам понравилась сверх всякой меры, и они немедленно выпили.

Одна из трёх девушек, сидевших на другом диване, ловким движением рук сняла трусы, залезла на стол, после чего задрала юбку. «А вот и Гитлер», – смеясь, сказала она, чем вызвала у Игоря Антоновича неожиданный всплеск позитивной энергии. Гитлер смотрел на Антоныча, а Антоныч смотрел на Гитлера, вспоминая при этом Леонида Ильича Брежнева. Когда воспоминания о Брежневе превысили болевой порог, Антоныч поцеловал Гитлера долгим и смачным поцелуем. Дурной пример заразителен, и Бешеный тоже сыграл роль Брежнева, ну а потом эту роль сыграли все четыре девушки. Довольный Гитлер уступил место другому Гитлеру, который был почему-то без усов. Третий Гитлер тоже был без усов, да и четвёртый тоже, зато у пятого усы были как у Сальвадора Дали. Когда все девушки показали Гитлера, Антоныч неожиданно вспомнил подружек своей бывшей жены, которые ему регулярно показывали Карла Маркса. Не все воспоминания приятны, однако Антоныча они сильно не расстроили, и он начал активные военные действия.

По просьбе работника прокуратуры Бешеный включил «Весну Священную» достаточно громко для часу ночи, а дамы начали изображать балерин. Как того и следовало ожидать, Антоныч стал балетмейстером. Не понятно зачем, но Антоныч где-то раздобыл маркер, и пришёл к выводу, что находка эта совсем неслучайная. Он понял, что маркер ему необходим для того, чтобы метить дам, которых он уже освоил, чтобы не упустить ни одной. Для начала он утащил в свою спальню даму с усами Гитлера и девушку с жемчужными волосами. Что было дальше, он помнил не слишком отчётливо, но заметил, что такой потенции у него давно уже не было. Вся ночь прошла в трудах праведных, однако утро всё-таки наступило в строгом соответствии с законами природы. Голова, как ни странно не болела, руки тоже не тряслись, однако совесть мучила. Такое непонятное чувство, непонятно откуда оно взялось. Точно уж не от того, что он, старший советник юстиции опозорил своим поведение честь мундира и родной прокуратуры. Блядь! Аморальное поведение на старости лет. Дожил до седых мудей, а всё туда же! Нет, точно не это мучило.

По невыясненным причинам Игорь Антонович проснулся не в той спальне, которую ему рекомендовал Игорь Васильевич, тем не менее, начинал-то он в той. Вот загадка. Вторая загадка заключалась в том, что все пять тёлок валялись рядом с ним в одной кровати и спали как отъёбанные. Третья ж загадка отгадалась сразу. Ни Бешеного, ни его бешеного пса дома не было. Ответ пришёл сам собой вслед за Бешеным и его псом. Конечно, они ходили на прогулку, пока все дрыхли. Времени было около полудня, и дамы изволили проснуться, чтобы похмелиться и свалить к себе домой. Пока барышни бродили по всей квартире в поисках своих потерянных шмоток, Игорь Антонович считал крестики на жопах, не веря глазам своим. Этого не могло быть по определению. Найти ответ на этот вопрос в своей голове ему так и не удалось, и Антоныч решил прояснить тему у Василича, когда дамы съебутся по домам. Барышни тоже заметили кресты на своих жопах и то, что Антоныч их считает, но особого значения этому не придали. Все кроме одной.

Как-то так уж получилось, что кресты на жопе не понравились только лишь девушке с жемчужными волосами. Она надменно подошла к Антонычу и томно у него спросила: «Милый, а почему у меня вся жопа в крестах?» Антоныч возжелал для начала внимательно изучить жопу, а потом, прикинувшись дохлым котом, как бы предположил: «Наверное, мы в крестики-нолики играли. Я не уверен». Такой ответ девушке не слишком понравился, но жопу свою она ему предоставила для всестороннего изучения. Осмотр жопы, усыпанной зелёными крестами, возродил в голове Антоныча воспоминания о жопе Дудаева старшего, что и вызвало у него вялое подобие истерического смеха. «Хуйли ржёшь, как полковая лошадь? Что я теперь мужу скажу», – спросила очень недобрым голосом девушка с жемчужными волосами. Чтобы хоть как-то загладить свою вину старший следователь по особо важным делам Московской городской прокуратуры отправился в ванну отмывать жопу замужней девушки с жемчужными волосами, тут-то он со всей очевидностью понял причины своего беспокойства и не заработал невроза.

Отрицательный результат – тоже результат. Жопа не желала отмываться от крестиков. Они, конечно, потеряли свою былую яркость, зато вся жопа позеленела и напоминала незрелый помидор. Вторая попытка с применением хозяйственного мыла была более результативной, однако недостаточной для того, чтобы избежать неудобных вопросов. Пришлось просить у Бешенного коньяк, чтобы смыть позор крепким алкоголем. Результат не заставил себя ждать, и жопа девушки приобрела вид вполне спелого помидора. Конечно, надежды на то, что вся краснота спадёт до встречи с мужем, были, однако весьма слабые. Тогда Игорь Антонович предложил своей красножопой подруге задержать именем закона её законного мужа на сорок восемь часов как бы с целью выяснения личности. Девушке эта мысль не слишком понравилась, и она попросила Бешеного, Антонычу больше не наливать. Нет-нет, не только сегодня, а вообще никогда. Когда все уже окончательно смогли оценить научные труды Антоныча по превращению девушки с жемчужными волосами в павиана, пробило три часа дня, и три дамы сдристнули по ускоренной программе, зато две на всякий случай всё-таки остались. Нетрудно догадаться, что одной из оставшихся была красножопая.

Если уж получать пиздюлей, так хотя бы было за что. Второй оставшейся в строю девушкой были тараканьи усы. Игорь Антонович понадеялся, что русские своих не бросают в биде, но ошибся, ибо Бешеный был мадьяром и категорически отказался замаливать грехи своего новоявленного друга, мотивируя тем, что пока все дрыхли, он три часа шлялся по лесу с четвероногим другом, которому блядки были похуй. Кроме этого аргумента Василич пояснил Антонычу, что сам он типа регулярно ведёт половую жизнь, и сил у него уже не осталось, а Антонычу, как бы, не в лом после длительного воздержания. Вот так и получилось, что Бешеный на три часа ушёл спать, а Антонычу предстояло отъебать девушек и отправить их на все четыре стороны, после чего разбудить Бешеного, и самому пойти на хуй. Вот и настал момент истины. Пришлось Игорю Антоновичу в одиночку выебать обеих дам, несмотря на тяжесть в члене и боль в яйцах. Однако понравилось. Как-то он ночью не понял всей прелести коллективного разврата. Правильно, не всё сразу. Сразу только кошки родятся, да и то эта истина никем не проверена.

Красная жопа уже давно перестала быть красной, а стала бледно розовой с незначительными зелёными подтёками. Для тёмного времени суток вполне даже прилично. Девушка с такой жопой вполне спокойно могла идти к мужу, которому ещё только в понедельник предстояло вернуться из командировки. Вот она подлая бабья натура. Девушка с тараканьими усами тоже спокойно могла уйти домой, ибо муж ей не грозил в ближайшие несколько дней, которых было бы достаточно для устранения зелёных крестов с задницы. Короче говоря, часам к восьми вечера все дамы благополучно отбыли восвояси, а Игорь Васильевич изволил проснуться. Он ненавязчиво предложил Антнычу пожрать и конкретно договориться о грядущих планах, после чего и разбежаться. Предложение было настолько заманчивым, что Антоныч никак не смог отказаться от похода на кухню. Ещё бы он отказался, как бы не так.

На кухне разговор тихо перешёл от подведения итогов социалистического соревнования к обсуждению пятилетних планов. Выслушав всю конструктивную критику за отход от идей марксизма-ленинизма, за волюнтаризм, за перегибы на местах, за формальный подход, за кумовство и чванство, Антоныч робко спросил Бешеного про империалистическую перестройку их жизни, которая неминуемо должна наступить после получения наследства безутешной федеральной судьёй. Антонычу очень хотелось процесс ускорить, но Василич убедил его не торопиться и торжественно пообещал, что сам переговорит с Еленой Николаевной Волковой и убедит её не выёбыватся, а Антонычу, если тот потерпит пару недель, он обещал не менее пяти оргий под музыку Стравинского. Он аргументировал задержку тем, что лучше судью выписать из дурки вчистую, чем рисковать и тайно вывозить её за пределы лечебно-исправительного заведения. Поддавшись искушению, Игорь Антонович согласился с вескими доводами подельника и пришёл к мысли о том, что просто попиздить пару часов за жизнь и обсудить планы на будущее, будет на сегодня куда полезнее, чем думать о какой-то федеральной судье. Действительно, а судьи-то кто? Идёт весна священная, священная весна! Блядь! Весне дорогу! Но баба ж бабой остаётся, пусть хоть судьёй она зовётся. Кажется, именно так и сказал Пушкин. Даже если и не так, так хуйли слушать негра? Что он может понимать в жизни?

Пожрали быстро и с хорошим аппетитом, но кофе решили попить не спеша и с удовольствием. Оба прибывали в благостном настроении, однако Антоныча всё время пробивало на глупые вопросы.

– Василич, а тебе Бычью Кровь регулярно подгоняют?