Время теней

– Слушай меня внимательно, – сказал он, глядя Артёму прямо в глаза. – Если ты думаешь, что я всё это затеял ради каких-то личных целей, то глубоко ошибаешься. Это чистая наука. Проверка теории. И никаких романтических фантазий о изменении прошлого.

– Конечно, конечно, – кивнул Артём, но в его глазах мелькнуло что-то вроде сочувствия.

Дверь лаборатории открылась с тихим шипением. За ней их ждала комната, заставленная сложным оборудованием, мониторами и проводами. В центре возвышалась конструкция, напоминающая что-то среднее между научным прибором и алтарём из фантастического фильма – генератор поля, плод трёх лет упорного труда.

– Ну что, Артём, – сказал Виктор, входя в лабораторию, – пора узнать, гении мы или самоубийцы.

Но едва переступив порог, он остановился как вкопанный. Что-то было не так. Генератор поля стоял на своём месте, мониторы светились привычным синим светом, но…

– Артём, – медленно произнёс Виктор, оглядывая помещение, – а почему дополнительный модуль стоит не там, где мы его установили?

– А? – Артём нервно сглотнул. – Какой модуль?

– Не строй из себя идиота. Блок калибровки полевых параметров. Мы его позавчера слева от основного генератора ставили, а сейчас он справа. И кабели по-другому проложены.

Сердце Артёма ухнуло вниз. Он надеялся, что Виктор не заметит его ночных экспериментов.

– Ну… это… – он замялся, подбирая слова.

– Это что, Артём? – голос Соколова стал опасно тихим. – Ты что-то от меня скрываешь?

– Да нет, что вы! Просто… – Артём нервно потёр затылок. – Позавчера я тут немного задержался после работы…

Он не мог признаться, что позавчера ночью, когда Виктор ушёл домой, он решил провести собственный тест. Не полноценный эксперимент, конечно, но хотел проверить одну теорию, которая не давала ему покоя.

Тогда, около одиннадцати вечера, лаборатория была погружена в полумрак, освещённая только аварийными лампами и мерцанием дежурных мониторов. Артём остался один, под предлогом того, что нужно доделать программный модуль.

– Соколов слишком осторожен, – бормотал он себе под нос, подключая дополнительные датчики к генератору. – Если мой расчёт верен, можно увеличить мощность процента на два-три без риска. А это значительно повысит точность измерений.

Он запустил диагностический режим, наблюдая за показаниями приборов. Всё шло штатно. Может быть, чуть-чуть увеличить нагрузку? Ради науки…

– Давай, давай, – шептал он, медленно поворачивая регулятор мощности. – Ещё немного…

Внезапно один из мониторов вспыхнул предупреждающим красным светом. Энергетический баланс системы начал колебаться. Артём испугался и быстро вернул все настройки в исходное положение, но было уже поздно – генератор дал короткий импульс, и в воздухе на секунду появилось что-то вроде ряби.

– Чёрт, чёрт, чёрт! – он лихорадочно проверял показания, молясь, чтобы не осталось следов его эксперимента. К счастью, все параметры вернулись к норме, но для маскировки ему пришлось перенести часть оборудования.

– И что ты там делал до полуночи? – настаивал Виктор.

– Дописывал модуль сопряжения с пультом, – соврал Артём. – Хотел всё довести до идеала к сегодняшнему дню.

– Модуль сопряжения пишется в компьютере, а не требует перестановки оборудования.

– Ну… понимаете… – Артём чувствовал, как краснеет, – мне нужно было проверить некоторые соединения…

– Артём, – Виктор подошёл к нему вплотную, – ты проводил несанкционированные тесты?

– Нет! То есть… не совсем… – ассистент понял, что попался. – Виктор Иваныч, я просто хотел убедиться, что всё работает как надо!

– Какого чёрта ты творишь?! – взорвался Соколов. – Ты понимаешь, что могло произойти? Мы три года к этому готовились, всё просчитывали, а ты решил поиграть в одиночку!

– Да ничего серьёзного не было! – оправдывался Артём. – Я просто проверил несколько параметров на малой мощности. Думал, может быть, удастся оптимизировать настройки…

– На малой мощности? – Виктор посмотрел на приборы. – А почему тогда энергетический датчик показывает остаточное излучение?

Артём понял, что его окончательно раскрыли. Виктор знал своё оборудование как свои пять пальцев.

– Остаточное излучение, – повторил Виктор, качая головой. – Ты понимаешь, что если майор Петров об этом узнает, нам всем конец?

Артём побледнел. Майор Петров из ФСБ – это была та фигура, которая могла превратить жизнь любого сотрудника института в кошмар. Виктор продолжал, и голос его становился всё мрачнее:

– Этот человек способен закрыть не только наш проект, но и весь институт. Понимаешь? Он может обвинить нас в нарушении режима секретности, в незаконном проведении экспериментов, в чём угодно. А потом начнётся проверка за проверкой. Придут налоговики, пожарники, санэпидемстанция. Найдут тысячу нарушений, которые раньше никого не интересовали. Лицензии отзовут, финансирование прекратят. Люди без работы останутся, семьи без средств к существованию. И всё это из-за того, что один умник решил поиграть в гения!

– Виктор Иваныч, я не думал…

– Вот именно, не думал! – Соколов ударил кулаком по столу. – А знаешь, что Петров мне вчера сказал? "Профессор, ваш эксперимент находится под особым контролем. Малейшее отклонение от протокола – и мы всё останавливаем."

Виктор отвернулся к окну, пытаясь успокоиться. Вчерашний день в здании РАН всплыл в памяти со всеми неприятными подробностями.

Накануне эксперимента Виктор был вызван на совещание в Российскую академию наук. Официально – для "окончательного согласования параметров проекта", но он прекрасно понимал, что это больше похоже на допрос.

Здание на Ленинском проспекте встретило его привычной атмосферой бюрократической важности. Мраморные колонны, портреты академиков на стенах, тяжёлые дубовые двери. Всё это должно было внушать уважение к науке, но Виктору казалось, что стены давят на него.

В конференц-зале его ждали: академик Волков – научный руководитель направления, доктор Зимин из Министерства образования, и, конечно же, майор Петров. Последний сидел чуть в стороне, но его присутствие ощущалось как холодный сквозняк.

– Виктор Иванович, – начал академик Волков, перелистывая толстую папку с документами, – ваш проект вызывает большой интерес у руководства. Но и большие опасения.

– Какие именно опасения? – спросил Виктор, хотя догадывался о чём пойдёт речь.

– Энергетические показатели, – вмешался доктор Зимин. – По вашим расчётам, генератор в пиковом режиме будет потреблять энергии как небольшой завод. Что если произойдёт неконтролируемый выброс?

– Все меры безопасности предусмотрены, – заверил Виктор. – Система автоматического отключения, резервные контуры…

– А что если ваши расчёты неверны? – тихо спросил майор Петров, и все в зале напряглись.

Виктор повернулся к нему:

– Расчёты проверялись множество раз. Компьютерное моделирование показало…

– Компьютерное моделирование – это одно, – перебил его Петров. – А реальность – другое. Особенно когда речь идёт о неизученных явлениях.

Академик Волков откашлялся:

– Майор имеет в виду, что мы несём ответственность не только за научный результат, но и за безопасность. Ваш институт находится в черте города. Рядом жилые кварталы, школы…

– Именно поэтому мы выбрали минимальные параметры для первого теста, – объяснил Виктор. – Энергия будет ограничена, время воздействия – несколько секунд максимум.

– А ваш британский коллега? – неожиданно спросил Петров. – Дэвид Уилсон. Расскажите о нём подробнее.

У Виктора ёкнуло сердце. Он знал, что рано или поздно этот вопрос прозвучит.

– Мы познакомились на конференции в Кембридже. Он занимается схожими исследованиями…

– Занимается? – Петров открыл свою папку. – Интересно. По нашим данным, доктор Уилсон числится в штате Кембриджского университета, но его научные публикации за последние пять лет практически отсутствуют. Зато он очень активно интересуется работами российских физиков.

– Может быть, он просто сменил направление исследований…

– Может быть, – согласился майор. – А может быть, он работает не только на университет. Устройство, которое он вам прислал, мы изучили. Очень интересная конструкция. Слишком интересная для простого научного сотрудничества.

Доктор Зимин наклонился вперёд:

– Виктор Иванович, вы понимаете, что передача технологий двойного назначения зарубежным партнёрам требует особых разрешений…

– Я ничего не передавал! – возмутился Виктор. – Наоборот, он мне помог с оборудованием.

– Вот именно, – кивнул Петров. – Помог. Бесплатно. Высокотехнологичным устройством. Не кажется ли вам это странным?

Виктор почувствовал, как стены комнаты сдвигаются. Он оказался в ловушке подозрений, из которой не было простого выхода.

– Что вы хотите от меня? – спросил он.

– Мы хотим, чтобы эксперимент прошёл под строгим контролем, – ответил академик Волков. – Присутствие наблюдателей, полное документирование, строгое соблюдение протокола.

– И никаких сюрпризов, – добавил Петров. – Малейшее отклонение – и мы всё останавливаем. Это не угроза, профессор. Это предупреждение.

Виктор понял, что спорить бесполезно. Он кивнул:

– Понимаю. Но я надеюсь, что вы не будете мешать научному процессу…

– Мы будем мешать только в том случае, если почувствуем угрозу, – холодно ответил майор. – Национальной безопасности или общественной безопасности.

Встреча закончилась формальным пожатием рук, но Виктор ушёл с тяжёлым чувством. Над проектом нависла тень подозрений, которая могла в любой момент превратиться в реальную угрозу.

– Вот в какой ситуации мы оказались, – сказал Виктор, поворачиваясь к Артёму. – И ты ещё решил поэкспериментировать самостоятельно. Если бы Петров узнал…

– Но он же не узнает! – воскликнул Артём. – Данные я стёр, оборудование в норме…

– Данные ты стёр, а остаточное излучение осталось, – мрачно заметил Виктор. – Если сегодня появятся вопросы по энергетическим показателям, я буду знать, кого благодарить.

Артём опустил голову. Он понимал, что поставил под угрозу не только эксперимент, но и будущее всей лаборатории.

– Виктор Иваныч, я исправлюсь. Честное слово. Сегодня будет всё по протоколу, без отклонений.

– Очень надеюсь, – вздохнул Соколов. – Потому что второго шанса у нас не будет. Петров только и ждёт повода, чтобы прикрыть проект. А вместе с ним и весь институт.

Он посмотрел на генератор поля, на провода и мониторы, на плод трёх лет упорного труда. Неужели всё это может рухнуть из-за одной ошибки?

– Ладно, – сказал он наконец. – Что сделано, то сделано. Давай проверим оборудование и приведём всё в порядок. Через час здесь будут наблюдатели, и я не хочу давать им повод для вопросов.

Артём, всё ещё красный от выговора, кивнул и бросился проверять соединения, стараясь не встречаться глазами с Соколовым. В этот момент дверь лаборатории с лёгким скрипом приоткрылась, и в проёме появилась женская фигура.

– Виктор Иванович, вы уже здесь? – раздался мягкий, но уверенный голос.

Наташа, младший научный сотрудник, по-сути лаборант и помощница, вошла в лабораторию, слегка придерживая дверь, чтобы не хлопнуть. Она была одета в строгий лабораторный халат, но даже он не мог скрыть её изящной фигуры. Её каштановые волосы были собраны в аккуратный пучок, а тёмно-синие глаза смотрели на Соколова с лёгким беспокойством. В руках она держала папку с документами и чашку дымящегося кофе.

– Я принесла вам кофе, – сказала она, осторожно ставя чашку на стол рядом с Виктором. – Вы же ещё не пили сегодня, а впереди тяжёлый день.

Виктор кивнул, с благодарностью принимая чашку.

– Спасибо, Наташа. Ты всегда вовремя.

Артём, наблюдая за этой сценой, едва сдержал усмешку.

– Наташ, а мне кофе не положено? – спросил он, нарочито томно вздыхая.

Наташа даже не повернулась к нему, лишь бросила короткий взгляд, полный холодного презрения.

– Тебе бы лучше проверить, не оставил ли ты ещё где-то следы своих ночных экспериментов, – сухо ответила она.

Артём замер, удивлённый её осведомлённостью.

– Откуда ты…

– Лаборатория под наблюдением, – перебила его Наташа, наконец повернувшись к нему. – Камеры везде. И если я заметила аномалии в данных, то майор Петров тем более.

Её слова повисли в воздухе, и Артём почувствовал, как по спине пробежал холодок. Виктор, тем временем, отхлебнул кофе и спросил:

– Наташа, ты не просто так пришла. Что-то случилось?

Она вздохнула и открыла папку.

– Звонили из РАН. Комиссия задерживается на час-полтора. У Волкова срочное совещание в министерстве.

Виктор закрыл глаза на мгновение, словно взвешивая эту информацию.

– Это даёт нам время, – наконец сказал он. – Надо провести финальную проверку оборудования.

Наташа кивнула и подошла к одному из мониторов, её пальцы быстро заскользили по клавиатуре.

– Я уже начала калибровку. Всё должно быть готово к их приходу.

Виктор наблюдал за ней, и в его глазах мелькнуло что-то, что Артём не мог не заметить – смесь уважения и… чего-то ещё, более тёплого.

– Ты всегда на шаг впереди, – тихо сказал Виктор.

Наташа слегка покраснела, но не подняла глаз от монитора.

– Просто делаю свою работу.

Артём, чувствуя себя лишним, покачал головой.

– Ну да, конечно. Просто работу. – Он фыркнул и добавил шёпотом, но достаточно громко, чтобы Наташа услышала: – Только вот почему-то кофе только Соколову…

Наташа резко обернулась, её глаза вспыхнули.

– Артём, если бы ты тратил хотя бы половину энергии на науку, которую тратишь на свои ночные похождения, может, и ты бы заслужил кофе.

Виктор прервал их перепалку:

– Хватит. У нас нет времени на это. Артём, проверь соединения с пультом. Наташа, продолжай калибровку. Я займусь генератором.

Комната наполнилась тишиной, нарушаемой только звуками оборудования. Наташа и Виктор работали слаженно, словно понимали друг друга без слов. Артём же чувствовал себя чужим в этом тандеме, но сейчас ему было не до ревности – предстоящий эксперимент и возможные последствия его ночной авантюры занимали все его мысли.

Внезапно Наташа прервала молчание:

– Виктор Иванович… – Она немного запнулась. – Вы уверены, что всё пройдёт как запланировано?

Он посмотрел на неё, и в его взгляде была твёрдость.

– Мы сделали всё возможное. Остальное – в руках науки.

Она кивнула, но в её глазах читалось беспокойство.

– Просто… будьте осторожны.

Виктор улыбнулся, и на мгновение его лицо стало мягче.

– Всегда.

Артём, наблюдая за этим обменом, понял, что между ними есть что-то, чего он никогда не сможет разделить. Но сейчас это было неважно. Важно было только одно – через несколько часов они либо войдут в историю, либо их имена исчезнут навсегда.

И пока лаборатория готовилась к эксперименту, тени сомнений и надежд витали в воздухе, смешиваясь с гулом оборудования и тихим шёпотом предчувствий.

Сломанный круг

(Далёкое будущее. Зал Вечности, Центральный Архив Ордена Тени)

Свет в зале мерцал. Не от поломки систем – они были вечными. Это время дрожало. Сами стены излучали тревогу, как будто пространство внутри стало тоньше, как лёд перед весенним ледоходом.

Фигуры в капюшонах сидели вокруг стола, но молчание больше не было знаком силы. Оно стало свидетельством беспокойства. Некоторые даже открыли лица – редкость за последние сотни лет.

– Изменения видны явственно, – произнёс один из старейшин, его голос звучал глухо, почти механически. – Пространственные аномалии фиксируются в точках, где их быть не должно. Мы теряем контроль.

– Они ещё не добрались до модуля, – возразила женщина по правую руку от центрального места. – Но уже сейчас всё начинает меняться. Я слышала голоса… голоса тех, кого не должно существовать.

– Лебедев, – коротко бросил старший из совета. Его лицо оставалось в тени, но глаза светились холодным светом. – Этот человек нарушил протокол. Он вмешался в настройки генератора. Без него эксперимент был бы контролируемым.

– Он стал песчинкой в механизме, – сказал молодой член Совета. – И эта песчинка начала разрушать шестерёнки.

– Не просто разрушать, – ответила женщина. – Он изменил направление вращения. Мы наблюдали этот момент. Когда он провернул регулятор мощности… всё начало смещаться.

Голограмма активировалась над столом. Она показывала прошлое – лабораторию 2025 года. На ней были видны фигуранты: Соколов и Лебедев. Лебедев двигал провода, улыбался, что-то объяснял.

– Он не понимает, что делает, – продолжила женщина. – Но его действия создали первый настоящий сдвиг.

– Сдвиг, который мы не могли предвидеть, – добавил старейшина. – Потому что он не был частью нашего плана. Пульт должен был уничтожить установку. Это дискредитировало бы дальнейшие исследования. Их служба безопасности и так висела у них на хвосте.

– Но мы же передали Уилсону чёткие инструкции по настройке параметров установки, – произнёс другой старейшина. – Взрыв должен был уничтожить лабораторию и всё в радиусе 500 метров. Однако действия Лебедева накануне эксперимента привели к образованию червоточин в пространстве и времени. Они перемещаются несистемно, но всегда к тому месту, где находится модуль корабля пришельцев, который взаимодействует с нашим пультом как маяк. Мы не можем их отследить. Пока их следы не были обнаружены. Но мы уже ощущаем изменения в ткани времени.

Молчание повисло снова, но уже другое – напряжённое, опасное.

– Что предлагаете? – спросил старший.

– Уничтожить их в том месте и времени, где они появятся в следующий раз, – ответила женщина. – Надо опередить их, предупредить всех наших ключевых адептов во всех эпохах, оставить хроники, якобы с предсказаниями о появлении лиц, как их тогда называли, еретиков или лжепророков. Тогда будет легче объявлять охоту на них в тех временах.

– Срочно запускайте хронокапсулу, – перебил её старейшина. – Составляйте и отсылайте предсказания во времена Крестовых походов, как раз когда был найден модуль тамплиером-отступником. Всё-равно он стал Отцом-Основателем Ордена и последующие адепты будут с благоговением относиться к его писаниям.

Женщина резко встала:

– Я немедленно запущу процесс. Отец-Основатель должен будет обнаружить хронокапсулу рядом с тем, что он считает святыней, рядом с модулем. Модуль послужит маяком для отсылки, так же как и в случае с Уилсоном.

Со всех сторон раздались смешки, – этот профан даже не догадывается кто и зачем слал ему указания. Он думал что станет кем-то великим в своём времени.

Старший из совета медленно встал. Его взгляд скользнул по символу Ордена – спирали в круге. Он казался потрескавшимся.

– Ничего. Мы не можем вмешиваться напрямую. Вмешательство порождает новые парадоксы. Мы должны положиться на наших адептов из других веков. Но подготовиться к худшему.

– К исчезновению?

– Возможно. Либо к тому, что мы станем… другими.

– Но вы же говорили, что мы вечны!

– Вечны только те, кто не меняется. А мы уже начали меняться.

Голограмма погасла. В зале стало темнее. Только слабый свет от стен напоминал, что время всё ещё двигается.

– Так пусть же время начнётся снова, – произнёс старший.

И зал опустел.

Глава 3

Дмитрий Ковалёв проснулся, как всегда, в шесть утра. Не от будильника – внутренние часы отсчитывали время с армейской точностью вот уже двадцать пять лет, и даже выход на пенсию ничего не изменил. Сон был тревожным, полным отрывочных образов: грохот вертолётов, крики команд, запах пороха и горячего металла. Дмитрий лежал на спине, глядя в потолок однокомнатной квартиры на окраине Москвы, и ждал, когда кошмар окончательно отступит.

В спальне царил привычный порядок: кровать заправлена по-военному, одежда аккуратно сложена на стуле, на прикроватной тумбочке – стакан воды, телефон и фотография в рамке. На снимке – семеро молодых парней в камуфляже, загорелых, улыбающихся. Из всех, кто был на этой фотографии, в живых остались только двое: он и Николай Фёдоров.

Дмитрий поднялся, включил свет и механически начал утреннюю зарядку. Пятьдесят отжиманий, пятьдесят приседаний, пресс. Тело, несмотря на сорок три года и старые ранения, всё ещё служило верой и правдой. Правда, левая нога ныла по утрам – напоминание о том проклятом августе 2000 года, когда всё изменилось.

Засада в ущелье близ Ведено. Разведгруппа попала под обстрел чеченских боевиков. Дмитрий лежал за камнями, зажимая простреленную ногу, и видел, как один за другим замолкают автоматы его товарищей. Патроны на исходе, помощи ждать неоткуда. И тогда Николай, рискуя жизнью, пополз к нему под градом пуль, оттащил в укрытие и держал оборону до прихода подкрепления. Трое суток в госпитале Дмитрий бредил, а когда пришёл в себя, узнал, что из семи человек выжили только они двое…

После зарядки – душ, завтрак из консервы и чёрного хлеба, кофе. Дмитрий не любил излишеств, жил скромно на пенсию и случайные подработки. Большую часть дня проводил в интернете – единственное увлечение, которое помогало забыться.

Включив компьютер, он первым делом зашёл на любимый форум "Попаданец.ру". Здесь собирались такие же, как он, люди, которых не устраивала окружающая действительность. Кто-то фантазировал о том, как бы изменил ход Великой Отечественной, кто-то мечтал попасть в Средневековье с современными знаниями, кто-то просто искал утешения в вымышленных мирах.

Дмитрий зарегистрировался под ником "Ковыль", его старым армейским позывным и быстро стал одним из самых активных участников. Его посты о военной истории, тактике и стратегии собирали сотни просмотров. Особенно популярными были его рассказы о том, как современный спецназ справился бы с задачами прошлого.

– Слушайте, камрады, – печатал он в очередном посте, – вчера пересматривал документалку про оборону Сталинграда. И думаю: а что если бы туда попал взвод современного спецназа? С РПГ-7, с АК-74, со средствами связи? Сколько немцев положили бы?

Комментарии посыпались мгновенно. Кто-то спорил, кто-то соглашался, кто-то предлагал свои варианты. Дмитрий улыбался, читая ответы. Здесь его понимали, здесь он был нужен.

Телефон завибрировал, звук был отключён. На экране высветилось: "Коля".

– Дим, привет, – послышался знакомый хриплый голос. – Как дела?

– Нормально. Ты как, где?

– На работе. Слушай, тут такое дело… Помнишь, я тебе рассказывал про этих учёных, что в нашем институте работают?

Дмитрий помнил. Николай Фёдоров служил охранником в Московском институте физических проблем уже третий год. Работа спокойная, зарплата небольшая, но регулярная. После демобилизации они оба долго искали себя. Николай перепробовал множество профессий: грузчик, таксист, продавец, охранник в торговом центре. В итоге осел в институте – говорил, что ему нравится атмосфера. Дмитрий его понимал: после войны хочется тишины.

– Ну, рассказывай, – Дмитрий откинулся на спинку стула.

– Так вот, эти учёные, Соколов и его помощник, я тебе про них рассказывал, они сегодня какой-то большой эксперимент затеяли. Про путешествия во времени, представляешь? Я, конечно, в физике не силён, но слышал, как они между собой разговаривали. Что-то про пробой пространства, про туннели…

Дмитрий почувствовал, как учащается сердцебиение. Путешествия во времени? Это же его любимая тема на форуме!

– Коля, ты серьёзно? Не прикалываешься?

– Да брось, Дим. Знаешь же, я не из тех, кто байки травит. Сам видел, как они оборудование какое-то странное устанавливали. Генератор здоровенный, компьютеры, провода повсюду. И этот Соколов весь на нервах ходит.

– А когда эксперимент?

– Сегодня днём. Часа в два, наверное. Слушай, а что если они и правда что-то такое изобрели? А, Дим?

Дмитрий молчал, переваривая информацию. Всю жизнь он мечтал о том, чтобы изменить прошлое. Сколько раз засыпал с мыслями о том, что если бы можно было вернуться в тот август, предупредить ребят, изменить маршрут… Сколько жизней удалось бы спасти!

Он видел их лица каждую ночь. Серёжа Волков, двадцать лет, мечтал стать учителем истории. Андрей Кузнецов, двадцать два, собирался жениться после дембеля. Игорь Смирнов, самый молодой, девятнадцать, рвался в бой, как щенок. Владимир Петров, старший сержант, опытный, надёжный. Алексей Морозов, связист, всегда первым лез в опасность. Михаил Новиков, снайпер, никогда не промахивался…

– Дим, ты чего молчишь? – Николай забеспокоился.

– Слушай, Коля, а можно посмотреть на этот эксперимент?

– Ты что, спятил? Я же охранник, а не экскурсовод. Меня уволят, если узнают.

– Да не в здание же лезть. Можно же просто рядом постоять, поговорить. Давно не виделись.

Николай вздохнул. Он знал друга много лет и понимал: если Дмитрий что-то взбредёт в голову, его не переубедишь.