Из туманности Аметиса

– Поздравляю тебя, родной мой, обнимаю и нежно целую тебя.

– Спасибо, Дашенька, не забыла…

– Как я же могла забыть, ты и сам знаешь, с чем связан этот день.

– Конечно, я помню. Ты где сейчас?

– У себя. Илья, ты не хочешь встретиться?

– Очень хочу… только не сегодня, сегодня не получится.

– У тебя будут гости?

– Ага, родственники в основном… но сама понимаешь, им тоже внимание нужно.

– Понимаю. А завтра? Я могу во второй половине дня.

– Дашенька, завтра без вопросов, я позвоню тебе.

– Хорошо, Илья, я буду ждать.

– Я скучал по тебе, – произнёс он.

– Я тоже скучала, родной мой, очень скучала. Но ничего, скоро мы будем вместе.

– Ты думаешь? – с надеждой спросил он.

– Я знаю. До завтра, Илья. Катеньке привет передай.

– Конечно, она будет рада. Но, я понял, вы и так общаетесь…

– Ты говорил с ней?

– Угу, поговорили с Катюшкой, очень поучительная беседа вышла, – не сдержался от смешка Илья.

– Вот видишь, как всё легко и просто, а ты мучился, не знал, что сказать… нет лучше аргументов, чем искренний свет в глазах твоего ребёнка. Правда, Илья?

– Да уж, и возразить-то нечего.

– И не нужно, Илья. До завтра.

– Пока, Даша.

Там, на неведомых дорожках

Из века в век – по шагу жизнь в пути,

Но если шаг стал ритмом тех столетий,

В которых путник вечность смог спасти,

То видит Бог, та жизнь проснулась в свете,

Где вновь дано цветку души цвести…

I

На следующий день сразу после работы Илья поехал к Даше. Время встречи они обговорили заранее. Теперь он точно знал, что ответит девушке, решение само созрело внутри него. Поднявшись на уже знакомый этаж, он позвонил в двери её квартиры. В эту минуту его сердце отплясывало что-то вроде огненного канкана и никак не хотело успокаиваться. Наконец, дверь отворилась. Даша стояла у порога в домашнем халатике и ласково улыбалась ему.

– Вот и я, – произнёс он.

– Я рада, проходи, – сказала девушка, не скрывая своих ожиданий от встречи.

Они по-дружески поцеловались. Илья разулся, снял куртку и прошёл в гостиную за Дашей. В комнате было довольно уютно, хотя и без роскоши. Даша оказалась ревностной ценительницей чистоты и порядка, все вещи у неё были подобраны со вкусом и находились на своих местах, гармонично вписываясь в интерьер гостиной. Вересов мысленно отдал должное хозяйке.

– Илья, тебя покормить? У меня всё готово, – предложила она.

– Нет, Даша, спасибо, есть не хочу.

– Тогда чай?

– От чая не откажусь, – кивнул он, – мне зелёный, если есть.

– Я помню твои вкусы.

– Даш, а у тебя уютно, мне нравится.

– Спасибо, приятно слышать от тебя. Илья, ты пока выкати передвижной столик к дивану, а я быстренько всё приготовлю.

– Угу, уже качу. Даш, ты не спеши, успеем.

В ответ девушка улыбнулась и отправилась на кухню. Даша появилась минут через пять. Она стала аккуратно расставлять на столик содержимое подноса, на котором кроме чашек с заварником ещё находились – розетка с мёдом и вазочка с конфетами и печением. Девушка разлила чай по чашкам и присела на диван рядом с Вересовым.

– Угощайся, Илья, не стесняйся.

– Спасибо, я не стесняюсь, – кивнул мужчина, уже орудуя чайной ложкой в розетке с мёдом.

– Как прошёл твой праздник? – поинтересовалась она, отпивая глоток чая.

– Хм… прошёл, – усмехнулся Вересов, – еле дождался, когда всё это представление закончится. Я ведь тоже не в восторге от всех этих церемоний, но что делать – приходится вживаться в образ.

– Родных можно понять, они же от чистого сердца, – сказала девушка.

– Потому и терплю, – вздохнул Вересов и серьёзно поглядел на девушку:

– Даша, я всё это время думал о нашем разговоре на речке, да ещё Катюшка сюрпризов подбросила… короче, я много передумал всего и уже душу наизнанку вывернул… Даша, я верю тебе и готов идти с тобой до конца.

Девушка без раздумий бросилась ему на шею и расцеловала.

– Илья, родненький, ты правильно всё решил, я так рада за нас! – не могла скрыть своих чувств Дарья.

Они затихли в объятиях, ощущая учащённый стук своих сердец и трепет горячих тел. После минутной близости Даша легонько высвободилась и со смущённым видом потянулась за своей чашкой.

– Я очень рада твоему решению, Илья… теперь мы ближе к нашей цели, – после небольшой паузы произнесла девушка.

Вересов понимающе кивнул.

– Даш, мне вот что интересно, а если бы мы встретились случайно, ну, до того момента, как ты вспомнила себя – могли бы между нами возникнуть чувства? Как думаешь? – произнёс он, всё ещё ощущая тепло её тела.

– Для тебя это так важно? – куда-то в сторону сказала она, отпивая глоток чая.

– Не знаю, наверно… но я бы точно не возражал, – честно признался Вересов.

– Значит, ты всё-таки видишь во мне женщину? – уже игриво улыбнулась девушка. – Правда?

– Конечно, Дашенька, вижу! – не думая выпалил он. – Ты же такая особенная, такая светлая, женственная, такая волнующая… ты моя мечта.

– О-о, так неожиданно… твои слова кружат мне голову… А вдруг совсем потеряю её – что делать-то будем? – то ли в шутку, то ли в серьёз сказала она.

– Не бойся, я не дам тебе низко упасть, – со смешинками в глазах ответил ей Вересов.

– Ах так! Ещё и насмехаешься! Ну, держись! – воскликнула она, пытаясь повалить его на диван.

После недолгой возни он всё-таки ей поддался. Раскрасневшаяся Даша глядела на Илью сверху с улыбкой победительницы, её ноздри чуть раздувались от учащённого дыхания, растрёпанные пряди волос сбились на лицо, а из распахнувшегося халатика выглядывала небольшая округлая грудь. Её тонкие руки лежали на груди Вересова и отдавали пульсирующим теплом. Она была так хороша собой, так близка и желанна, что Вересов не сдержался и нежно прижал её к себе, как недавно свою дочурку Катю. Даша не сопротивлялась. Сейчас в Илье боролись два чувства, чувство любви к этой необыкновенной девушке и нечто большее, что заставляло улетать его сердце в какие-то чудесные заоблачные дали. Илья не мог передать словами, что творилось внутри него, он никогда не испытывал ничего подобного к другим женщинам. Видимо, Даша ощущала то же самое. Поддавшись нахлынувшему порыву, он нашёл её губы и со страстью прильнул к ним. Даша ответила нежными поцелуями. Их объятия становились более откровенными, ненасытными, всё сильнее распаляя огонь взаимного влечения, ещё чуть-чуть и они бы совсем потеряли свои головы. Но вдруг девушка будто опомнилась, и легонько оттолкнув его, села на диван.

– Всё, Илья, всё… нам нужно остановиться, нам не стоит переходить эту границу, – негромко произнесла она, успокаивая биение своего сердца.

– Даша… ты считаешь границей наши чувства? А мне всегда казалось, что у любви нет границ, – учащённо дыша, произнёс он, заглядывая в глаза девушке.

– Илья, я не о том… просто у нас нет времени на земные чувства. Ты разве забыл? – уже твёрдо сказала она.

– Да помню я, помню, наша миссия важней всего, – с видимым разочарованием ответил он.

– Вот и хорошо, ты всё прекрасно понял, – улыбнулась Даша и загадочно поглядела на мужчину:

– Знаешь, Илья, у нас ещё не всё потеряно, возможно, нам придётся сыграть роль влюблённой пары… будем считать – репетиция прошла успешно.

– Так это было понарошку, репетиция? А я-то дурак подумал…– в голосе Ильи послышались нотки иронии и обиды. – И что это за роль такая интимная, где дозволено играть на чувствах?

– Илья, а без твоих шуточек нельзя? Мои чувства к тебе искренние и ты об этом знаешь. А о роли узнаешь позже.

– Ладно, ладно, Даш, прости, беру свои слова обратно, – проговорил он, пытаясь проглотить осадочек от смены своего настроения.

– И ты прости меня, родной. Знай, что я очень люблю тебя и всегда любила…

– И я тебя люблю, Дашенька.

Они с нескрываемой нежностью глядели друг другу в глаза, усмиряя свои тайные желания. Молчаливая пауза продлилась недолго, девушка опомнилась первой:

– Илья, ты в порядке?

– Угу, если можно так сказать.

– Хорошо, родной мой. Ты готов к разговору?

– Вполне, – коротко ответил Вересов.

– Тогда предлагаю обсудить наши действия, до восемнадцатого числа осталось-то всего ничего. Кате я сама расскажу о наших задумках, она всё поймёт. Время ухода будем планировать после её Дня рождения.

– А с родными как, что им сказать? – спросил Вересов.

– Нам нужно придумать, куда вы сможете отправиться вдвоём не вызывая подозрений.

– Есть одна мысль, – недолго думал Илья.

– Хорошо, только заранее никому не говори, лучше в последний момент, или оставишь письмо, что Катя с тобой, лишь бы раньше никто не хватился, нам лишнего шума не надо.

– Сделаем так, чтоб не хватились, – произнёс Вересов. – А с работой что, увольняться?

– Нет, слишком заметно будет, лучше возьми пару отгулов или больничный, сам придумай. Илья, нам нужно всего лишь несколько дней и мы исчезнем для всех, но эти дни мы должны очень хорошо спланировать, чтобы исключить любую случайность.

– Даша, а зачем такая конспирация?

– Без неё никак, Илья, за нами могут следить. Сейчас о главном – восемнадцатого числа произойдёт активация наших душ в триединство, это вызовет некоторый энергетический всплеск в пространстве и он может быть заметен для враждебных нам сил… я не стану называть их сейчас, подробности расскажу позже. Наши друзья постараются прикрыть этот всплеск, но от случайностей никто не застрахован. В оставшиеся дни нам нужно соблюдать особую осторожность, они самые ответственные и опасные.

– Опасные? Даша, ты не шутишь? – насторожился Вересов.

– Опасность есть, Илья, она реальна. Это всё, что я пока могу сказать, – серьёзно произнесла Даша. – И ещё… в прошлый раз я тебе не сказала об одном важном моменте, в день активация наших душ их числа соединятся в девятку, а это число завершения и в тоже время – мостик к духовной трансформации. Образно это похоже на рождение ребёнка, когда он ещё внутри, но уже созрел для новой жизни, там ему становится тесно и он вот-вот должен выйти на свет Божий. Так вот, когда мы перейдёт по мостику на ту сторону – наше земное прошлое фактически обнулится, и возврата к нему уже не будет… мы станем совершенно другими, Илья.

– Прямо как у Феникса, – заметил Вересов.

– В точку, – улыбнулась Дарья. – Пойдём дальше, мой друг?

– Веди, наимудрейшая, – шутливо согласился Илья.

Ещё в течение получаса они обсуждали детали своего исчезновения, пока не проработали всю схему.

II

На следующий день первым делом Вересов написал заявление на десятидневный отпуск, который намеревался отгулять зимой в тёплых странах. Но теперь это уже не имело никакого значения. Заявление он отдал на подпись первому заместителю Генерального директора, так как Конышев уже отбыл на отдых, по слухам – куда-то на Балканы. В течение дня он выбрал время и выкупил две путёвки на одну неплохую турбазу, располагавшуюся возле красивого озера в предгорье Южного Урала. Решение возникло быстро, Илья посчитал, что рядом с ним Катя будет в большей безопасности. Оставалось договориться с руководством школы и убедить в необходимости поездки жену. В успехе задуманного Илья не сомневался, в последнее время у него будто крылья за спиной выросли и несли вперёд, не замечая преград.

После обеда его заявление уже было подписано. До конца рабочего дня Вересов успел передать все свои дела ведущему специалисту его службы, получил отпускные и со спокойной совестью отбыл домой.

Вечером, пока Катя играла с подругой в своей комнате, Илья заговорщицки потянул Риту в спальню и вполголоса рассказал о подарке дочери.

– Илья, это так неожиданно. А как же с учёбой? Ребятишки же только за парты сели, отстанет Катенька… не знаю я…

– Рит, да не переживай ты, в школе я договорюсь. Не отстанет она, возьмём с собой учебники, по паре часиков в день будет достаточно, на её программу у меня ещё хватит мозгов… да я ей и так постоянно помогаю.

– Естественно, помогаешь, ты же отец, в конце концов, – с нотками ревности сказала жена и тут же продолжила допрос:

– А почему на турбазу? Почему не в санаторий? Там хоть условия получше.

– Да нормальные там условия, домик на двоих со всеми удобствами, даже камин есть. Катюшке в радость будет.

– Нет, я вообще не понимаю, зачем ты это придумал, только же от родителей приехали… Какая в этом необходимость? М-да, умеешь ты удивлять, муженёк.

– Рит, вспомни, как Катюшка переживала, что я не поехал с вами, и я пообещал свозить её куда-нибудь, сейчас есть такая возможность, шеф в отпуске, дёргать никто не будет, самое время.

Женщина с вызывающей усмешкой поглядела на Вересова:

– А мне кажется, что ты больше стараешься для себя, бежишь с моих глаз подальше от дома. Уже списал со счетов? Угадала? Видимо, тебе так удобнее, не нужно отворачивать глаза, отвечать на мои вопросы… Красота, полная свобода! Разве не так?

В словах Риты чувствовалась обида.

– Хм… ты и сама в проигрыше не будешь, есть время подумать, устроить личную жизнь, – не скрывая иронии, ответил Вересов.

– Ты так хочешь меня уколоть, сделать мне больно? Можешь радоваться – у тебя получилось. Ты жесток, Илья!

– Не меньше твоего. Всё, Рит, хватит этих мелодрам, а то ещё ребёнок услышит.

– Ладно, не будем.

– Так ты согласна, отпускаешь нас с Катюшкой? – спросил Вересов.

– Ну что с вами поделать, вы же всё равно не отстанете… хорошо, наверно, соглашусь, – всё-таки сдалась женщина.

– Спасибо, Рита.

– Цени мою доброту, муженёк. Но поездка будет на моих условиях, иначе ей не бывать.

– Как скажешь, – не стал препираться Илья. – Что за условия?

– О них я позже скажу и всё тебе распишу.

– Ясно, сварганишь свод инструкций по безопасности, – отшутился Вересов.

– Не ёрничай, Илья, это большая ответственность, Катенька ещё ни разу никуда без меня не ездила, – вполне резонно заметила она.

– Рит, я вполне осознаю свою ответственность и обещаю, что всё будет у нас хорошо.

– Значит, договорились, на моих условиях? – пытливо поглядела на Вересова Рита.

– Принимается.

Женщина удовлетворённо кивнула и вновь обратилась к мужу:

– Илья, наш недавний разговор остаётся в силе?

– Конечно, вернёмся и поговорим, – согласился Илья и вышел из спальни.

На День рождения Кати были приглашены ближайшие родственники и две подруги девочки. Как водится, в самом начале торжества вместе с поздравлениями дарились подарки, когда очередь дошла до Ильи, он расцеловал дочку и после пожеланий раскрыл свой секрет, обрисовав картину их совместного отдыха на прекрасном озере. Конечно же, сюда вошли – поездки и прогулки по волшебным местам, катания на катамаране и лодке, плюс – другие приятные развлечения по усмотрению дочери.

– Папочка, я люблю тебя! Это самая-самая лучшая мечта! – радостно воскликнула девочка, бросаясь со стула на шею отцу. – Я очень-очень довольна!

– Я знал, что тебе понравится подарок, дочка, как и обещал. Помнишь, Катюшка?

– Помню, папочка, помню, ты по телефону говорил, когда мы у бабушки с дедушкой были! – с радостью подтвердила Катерина.

– Интересно, интересно… А почему я не знала? Когда же вы умудрились?– недоумённо произнесла Рита.

– Не знала, потому что секрет, а секреты не выдают, вот так, – тут же нашлась Катя.

– Какие же от мамы могут быть секреты, дочка? – с обидой в голосе сказала женщина.

– Всё, секретов больше нет и обид тоже, лучше порадуйтесь за нас, – вмешался Вересов, пытаясь сгладить острые углы.

Рита вняла его совету и не стала развивать щекотливую тему.

В тайну предстоящей поездки были посвящены лишь двое – Рита и Анна Сергеевна, мама Вересова. Поэтому остальные родственники ответили на призыв Ильи искренними улыбками и возгласами одобрения. А родной дядя Кати громогласно добавил:

– Ты молодец, Илюха, от души подарок, вон как Катюшка довольна! Ты наш человек!

– Езжайте, родные мои, там хорошие места, я как-то отдыхала неподалёку в санатории, – напутствовала их Анна Сергеевна.

Вот только улыбка Риты показалась Вересову несколько натянутой, и он подозревал причину такого настроения жены.

– Катюшка, завтра можешь в школу не ходить, я уже отпросил тебя…

– Ура-а, я свободна, свободна! – не дослушав отца, возликовала девочка.

Чуть позже после торта Катя увела подружек в свою комнату разбирать подарки, и взрослые позволили себе наполнить рюмки с бокалами за именинницу. В последнее время Илья совсем охладел к спиртному и лишь немного пригубил красного вина. Глядя на весёлые лица гостей, вслушиваясь в знакомые голоса, он невольно ловил себя на мысли, что, возможно, видит их в последний раз. Ему казалось, что судьба не зря свела с ним всех этих людей, заранее распределив их роли, чтобы однажды навсегда развести их жизненные пути. И вот уже близилось это время. Он был благодарен каждому из них за жизненный опыт, за общение, за доброту и человечность. Конечно, к маме он испытывал особые чувства, он любил её искренней сыновьей любовью и прекрасно представлял, какое потрясение испытает она, но ничего уже не мог изменить. Илья прощался с ней навсегда, мысленно целуя мамины руки, он от всего сердца просил прощение за нанесённую ей боль.

Последние гости разошлись около десяти вечера. Перед тем, как отправиться спать, Катя подошла к отцу и заговорщицким шёпотом спросила:

– Пап, я правильно всё делала, я правильно тебе подыграла?

– Ты молодец, Катюша, ты у меня умница.

– Пап, я не думала приглашать девочек, я с ними уже попрощалась в школе, вот только маму с бабушкой расстраивать не хотелось, вот и пригласила… подумала – пускай у них тоже праздник будет.

– Всё правильно, Катюша, иди спать, завтра у нас ответственный день, – улыбнулся дочери Вересов.

– Пап, мы начинаем новую жизнь? – серьёзно поинтересовалась Катерина.

– Можно и так сказать. Всё, спать.

– Я знаю, папа. Спокойной ночи.

– И тебе, родная.

К десяти утра все вещи были собраны в две дорожные сумки и рюкзачок Кати. Естественно, Рита приняла активное участие в сборах, на два раза перетряхнув содержимое сумок, чтобы ничего не забыть. Не забыла она и про обещанные условия, которые перед отъездом успела озвучить мужу и дочери, а вдобавок ещё набросала им памятку на листке бумаги. Илья подогнал машину к самому подъезду и поднялся на свой этаж за вещами. Рита спустилась вместе с ними. Прощание было недолгим, всё это время с лица Риты не сходило нервное напряжение, хоть она и старалась держать себя в руках, но получалось неважно. Она явно что-то чувствовала. Перед тем, как сесть в машину Катя бросилась к матери, уткнулась в неё и сказала:

– Мамочка, я очень-очень тебя люблю.

На глазах женщины выступили слёзы. Гладя девочку по белокурой головке, она вздохнула и дрогнувшим голосом прошептала:

– И я тебя люблю, милая, очень-очень люблю… приезжай скорее, я так буду по тебе скучать…

Катя как-то по-взрослому поглядела на мать, улыбнулась ей и молча забралась на заднее сиденье машины. Машина тронулись с места, и через несколько секунд скрылась за поворотом дома. А Рита ещё какое-то время стояла возле подъезда, глядя на пустую дорогу.

III

В каменном подземелье пахло затхлой сыростью и царило ощущение леденящей тишины, которую нарушали лишь глухие отзвуки одиноких шагов. Несмотря на кромешную темноту, всё внутреннее пространство подземелья странным образом мерцало и казалось подвижным. Судя по ровности стен и хорошо выраженному арочному своду – можно было предположить, что подземная галерея являлась рукотворной и когда-то служила разумным существам, однако уже давно не использовалась по назначению. Мужчина в тёмном плаще размеренным шагом шёл по галерее, внимательно осматривая всё вокруг, мощный луч его фонаря скользил то вправо, то влево, пока не высветил разросшуюся вертикальную трещину, прорезавшую большую часть стены. Мужчина остановился, провёл лучом по всей длине трещины, а потом ткнул пальцем в её углубление. Что-то отметив про себя, он двинулся дальше. Через несколько десятков шагов он свернул в боковое ответвление тоннеля и стал спускаться вниз по каменным ступеням. Двигался он легко и уверенно, похоже, уже был знаком с расположением этих подземных коммуникаций. Искусно выложенные ступени уводили его всё ниже и ниже на самый глубинный уровень подземелья. Наконец, лестница вывела его в очень просторный каменный зал. Возможно, изначально он и являлся природной пещерой, но позже и здесь потрудилась рука разумного существа. Видя отшлифованные и хорошо подогнанные гранитные блоки, выложенные в высокие стены, всё обстояло именно так. Неторопливым шагом мужчина углубился в зал и остановился, оглядываясь вокруг. Вряд ли кто-то мог сказать, что творилось сейчас в его голове, по каким далям блуждали его мысли и чувства. Во всём его необычном облике чувствовалось нечто загадочное и таинственное, а вместе с тем – сильное и властное. Он простоял в неподвижности минуту-другую, словно к чему-то прислушивался, а затем неожиданно рассмеялся. Глухой жутковатый смех эхом пронёсся по огромному залу, нарушив его покой. Потом вновь наступила тишина, но ненадолго. Мужчина в плаще стал говорить, обращаясь к кому-то незримому:

– Ты здесь, дух прошлого?.. Можешь не отвечать, я знаю, что ты здесь, я чувствую тебя, я слышу твой недовольный ропот. Я неприятен тебе? Ты боишься меня? Знаю, что это так и не зря!.. Твоё время уже истекло, лови эти последние мгновения, я позволяю тебе. А потом ты исчезнешь навсегда, ничего не останется от тебя, даже памяти!

С его последними словами со стороны лестницы послышались шаги, судя по разнобою, в зал направлялась большая группа людей. Люди продвигались в полном молчании, довольно хорошо ориентируясь в подземных лабиринтах. Вскоре темноту лестничного прохода разрезал яркий луч электрического фонаря, за ним пробились ещё несколько лучей и люди цепочкой один за другим стали входить в зал. На ходу без всякой команды они разбилась на две группы и стали занимать свои места. Первая более многочисленная часть – рассыпалась по периметру зала, образуя замкнутую цепь, а меньшая – сгруппировалась в десятке шагов от мужчины в тёмном плаще. Почти сразу от второй группы отделились двое и направились к одиноко стоявшему мужчине.

– Мастер, мы вас потеряли, не стоит так рисковать, – проговорил один из них.

– Здесь безопасно, Вар-Ториус, ты же знаешь. Разве что дух прежних хозяев ещё витает в этих стенах, но это поправимо, скоро мы сотрём все воспоминания о них.

– У нас всё готово, Мастер, – сказал другой человек.

– Вот и ладно, Гругрид. Но вначале расскажи-ка мне о плане переустройства этого подземелья, только вкратце, – ответил мужчина в тёмном плаще.

– Рабочее пространство мы уже очистили от лишнего, осталось провести реконструкцию залов и технических помещений и можно монтировать оборудование, – произнёс Гругрид. – Единственная загвоздка была в структуре материи этого мира, она несколько отличается от земной, вы и сами знаете… но мы нашли способ преодолеть эту трудность.

– А ты заметил трещины в стенах и перекрытии? По швам твоя конструкция не расползётся? – спросил мужчина в тёмном плаще.

– Обижаете, Мастер, я знаю об этой проблеме, стены и перекрытия будут усилены и доработаны, одним словом – скоро вы не узнаете этого подземелья.

– Поглядим. Сколько понадобится времени для запуска базы?

– Если всё пойдёт по плану – месяцев пять-шесть не больше, – ответил Гругрид.

– Учти, Гругрид, мне не нужны случайности, я их не люблю, лучше уложись в названные сроки, сам знаешь, время уже играет против нас, – непререкаемым тоном произнёс так называемый Мастер. – С этого момента ты отвечаешь только за базу!

– Понял, Мастер, я всё исполню, не сомневайтесь, – пообещал Гругрид.

– Я не закончил… за тобой остаётся охрана базы, она должна быть многоуровневой, используй все последние разработки и живой силой не пренебрегай, особое внимание удели ключевым порталам в этот мир, они должны полностью контролироваться нами и не допускать сюда даже случайных чужаков. Ты услышал меня?

– Да, Мастер, всё будет под нашим контролем, я уже занимаюсь этим. Вы будете знакомиться с планом оборудования базы? – произнёс Гругрид.

– Не здесь же, наверху покажешь. А ты, Вар-Ториус, со своими людьми будешь работать во внешнем мире, после ритуала я поясню задачу.

– Я готов, Мастер, – ответил Вар-Ториус.

– Можем начинать, – коротко проговорил человек в тёмном плаще.

Вар-Ториус дал команду и через несколько секунд по всему периметру зала как в далёком средневековье зажглись факела. Вспыхнувший огонь осветил фигуры внешнего охранения, ими оказались настоящие гиганты с человеческими туловищами и головами ящеров. Их неподвижные желтоватые глаза не выражали ничего, кроме жуткого холода. Грязно-зелёная почти болотистая кожа людей-рептилий состояла из многочисленных твёрдых наростов, чем-то напоминавших рыцарскую кольчугу. А за спиной этих страшных существ виднелись два недоразвитых крыла. Несомненно, исполины обладали невероятной нечеловеческой силой. Кроме смоляных факелов в больших когтистых лапах великанов ещё умещалось необычное оружие, по виду напоминавшее – киношные бластеры, только более компактные.