Из туманности Аметиса

– Извини, мне нечего добавить. Сам скоро всё узнаешь.

– Ладно, подожду.

Обогнув Хвойновку, они свернули на песчаную дорогу, убегавшую в еловый лесок. Через несколько минут лесная дорога вывела их к пологому берегу реки. Своё название река оправдывала, по всему берегу были разбросаны каменные валуны всевозможных форм и размеров, а песочный пляж изобиловал отшлифованными водой камешками. Противоположный берег реки в вечерних сумерках казался отвесной стеной, нависшей над потемневшими водами. В этом месте течение реки было довольно бурным, но совсем не походило на ворчливый ропот, наоборот – в нём слышались отзвуки природной гармонии.

Минут пять они вслушивались в говор реки, проникаясь незабываемыми ощущениями единения с природой.

– Брр, прохладно уже здесь, – поёжилась девушка.

– Развести костёр? – предложил Илья.

– Хорошо бы, костёр это кстати. Я помогу собрать хворост.

Вересов ловко соорудил из камней костровище и вскоре языки пламени взметнулись вверх с потрескиванием и снопами искр, с энтузиазмом поглощая собранный в шалашик хворост. Из багажника Илья извлёк свою старую осеннюю куртку и усадил на неё Дашу, а сам устроился рядом на небольшом валуне.

– Знаешь, Илья… а у меня сегодня День рождения, – вдруг выдала Даша.

– День рождения? Дашенька, а почему ты раньше не сказала? Я бы подарок тебе приготовил…

– Как говорится в одной песенке: «лучший мой подарочек – это ты», – озорно рассмеялась девушка. – А если серьёзно, я уже несколько лет не праздную его, не вижу в этом смысла… для меня этот день что-то вроде новой точки отсчёта, я как бы намечаю новую веху в жизни, стараюсь увидеть её и достичь.

– Даш, ты у нас оригинал, я это всегда чувствовал. Дай хоть поцелую тебя… Можно?

– Можешь и обнять, – игриво разрешила она.

Вересов подсел к девушке, осторожно привлёк её к себе и поцеловал куда-то в висок или чуть выше. Она ещё теснее прижалась к нему и затихла в его объятиях.

Как и тогда на набережной с Ильёй творилось что-то необъяснимое, его словно накрыло невесомое облако блаженства, его сердце буквально плавилось от нежности к этой удивительной девушке, такой загадочной и немыслимо близкой ему. Все его смятения и обида куда-то улетучились, будто растворились в неге их близости.

– Илья, родной… ты не забыл, зачем мы здесь? – нарушил тишину голос Даши.

– А мне и так хорошо с тобой, Дашенька. Куда нам спешить? Давай завтра вернёмся сюда, – блаженно пробормотал он.

Девушка высвободилась из его объятий, встала и направилась к воде. Подобрав камешек, она ловко бросила его в реку, заставив несколько раз попрыгать по поверхности. Спустя минуту-другую она возвратилась к костру и пристально поглядела на Илью:

– Через три дня у тебя тоже День рождения.

– Ну, да…

– А у Кати через шесть дней, – снова произнесла она.

– А ты откуда знаешь? Я же не говорил тебе… В личном деле подглядела, да? – удивился Вересов, поднимаясь на ноги.

– Нет, я просто знаю и всё. Три, шесть, девять – в этом весь смысл. Эти числа связывают нас троих, связывают родством наши души, в них ключ нашего единства.

– Подожди, подожди… Даша, я понял уже, что связаны мы чем-то, уже голову сломал от догадок, но я не понимаю тебя сейчас. Ты можешь понятным языком объяснить, без намёков?

– Я всё тебе объясню, только наберись терпения, разговор будет непростой, я предвижу, что ты не всё сразу поймёшь.

Вересов молча глядел на девушку, ожидая, что она скажет дальше.

– Илья, родной мой, я прошу тебя, всё, что я тебе сейчас расскажу – попытайся принять сердцем, не отталкивай умом, он не видит ничего дальше своего носа, а сердце знает… сердце – это дверца нашей души, оно питается светом её мудрости и знает всё о нашем прошлом и даже будущем.

– Даша, я не знаю… я попробую, конечно… А если не получится понять?

– Слушай сердце, Илья, вспомни, что ты чувствовал, обнимая меня, ты же не сомневался в своих чувствах! – пылко сказала девушка.

– Не сомневался, это точно, – вздохнул он.

– Тогда дай слово, что выслушаешь меня до конца, это нельзя откладывать на потом, всё очень, очень серьёзно! – в голосе девушки уже слышались нотки настойчивости. – Дай слово, Илья!

– Ну, даю… я слушаю тебя, – произнёс Вересов, подбросив в костёр пару толстых веток.

Даша вновь присела на куртку, Вересов расположился рядом.

– Илья, наша встреча не случайна, – осторожно начала она, – я больше года искала тебя после своего пробуждения, а когда нашла – устроилась на работу поближе к тебе. Всё, что я делала потом, было необходимостью, я старалась расположить тебя к себе…

– У тебя получилось, – вставил реплику Илья.

– Знаю. Я старалась быть с тобой непосредственной, напускала таинственность, вовлекала тебя в странные ситуации, в разговоры о потусторонних вещах, даже некоторые твои сны были срежиссированы мной…

– Зачем, Даша?! – вырвалось из Вересова.

– Этим я пыталась раскачать твои чувства. Знаешь, мне нужно было вытащить тебя из привычного обихода, заставить сомневаться в его реальности, только так я могла подготовить тебя к самому главному, к принятию всей правды о себе. Илья, не торопи меня, всё по порядку.

Вересов согласно кивнул, внимая каждому слову девушки.

– Илья, ты же сам почувствовал близость между нами?

– Я и не отрицаю.

– А теперь хорошенько подумай – это чувство похоже на знакомую тебе любовь к женщине?

– Ну, не знаю… я бы так не сказал, похоже и не похоже… нет, здесь что-то другое, более глубокое что ли. Даша, это необъяснимо, я не могу это выразить, скажу так – это родней самого-самого родного.

– Понятней и не скажешь. То же самое ты чувствуешь к Кате? – продолжала пытать его девушка.

– Да, очень похоже, да… она мой живой лучик света, порой мне кажется, что мы одно целое, настолько Катюшка близка мне… бывает, даже Рита ревнует нас, ну, из-за наших отношений. Понимаешь, со мной она делится всем, всеми своими детскими секретами, а с Ритой – ещё подумает, сказать или нет. Парадокс, не иначе, вроде бы к матери должна быть ближе… Даш, но куда ты клонишь?

– Скоро, Илья, скоро. Знаешь, те же самые чувства я испытываю к тебе и к Катеньке… и никакой это не парадокс, а созвучие самых близких душ, это неодолимый магнит нашего душевного родства.

– Душевного родства? – переспросил Вересов.

– Именно. Помнишь, я затронула вопрос о перевоплощении?

– Ну, было дело.

– Илья, ты можешь сомневаться в моих словах, но всё же попытайся понять… многие люди проходят через десятки и даже сотни воплощений, они раз за разом совершают этот бег по кругу, проходят через дебри противоречий, ошибок и заблуждений с единственной целью – познать себя, вспомнить себя настоящего, но немногие добиваются цели…

– И ты решила, что я смогу и взяла надо мной шефство? – вставил реплику мужчина.

– Не я решила, а ты. Ты просто забыл, – не повелась на иронию Вересова девушка.

– Ага, конечно, мне всё что угодно можно втюхивать, всё равно же не помню, – усмехнулся он.

– Я могу продолжить? – спокойно произнесла Даша.

Вересов хотел ещё что-то сказать, но передумал и просто кивнул.

– Знаешь, Илья, истина всегда рядом, но чтобы добраться до неё и насладиться её чудесным светом, нужно освободиться от целого вороха ненужного, от того, что так очевидно и так привычно. Мы ищем награду где-то там, вовне, а она так близко, она в нас самих… и кто это поймёт, тот обретёт себя и свободу.

Видя, что Илья не совсем улавливает ход её рассуждений, Даша понимающе улыбнулась:

– Хорошо, перехожу к нам. Илья, наш случай особый, в отличие от людей нам не нужен земной опыт как таковой, мы уже проходили нечто подобное в других мирах, и это было очень давно. Нынешнее воплощение для нас первое и последнее и оно должно завершиться особой миссией.

– Стоп, Даша, подожди, я что-то не понял, – вскочил на ноги Вересов. – Что ты имела в виду про наше отличие от людей? Мы что не люди?

– Илья, я сейчас всё поясню, ты послушай и попытайся принять мои слова.

Вересов молча сел на место, но чувствовалось, что внутри него разгораются тлевшие угли сомнений.

– Мы не совсем люди или даже совсем не люди в обычном понимании, просто на время мы приняли человеческий облик. Мы прошли через обычный цикл рождения, так же как и люди с затемнённой памятью, так было нужно, позже ты всё поймёшь. Моя память пострадала меньше, поэтому я пробудилась раньше тебя и Кати, я стала как-бы связующим звеном между нами троими…

– Да-а, чем дальше в лес, тем больше дров, – не удержался от ироничного восклицания Вересов.

– Родной, я понимаю тебя, твой ум отторгает всё, что ему непонятно, но ты вслушайся в голос сердца, в отличие от ума – он тихий и ненавязчивый, его не услышать в суете мыслей, но он всегда говорит правду.

– Ладно, попробую. Так кто же мы люди-нелюди и откуда? – с противоречивыми чувствами произнёс Вересов.

Но Даша не стала обращать на это внимание и продолжила:

– Илья, наша родина далеко отсюда, это одна из внутренних галактик Вселенной, её название сейчас тебе ничего не скажет, даже её примерную проекцию на небе непросто определить… скажу лишь одно – портал перехода во внешние миры проецируется в туманности Ориона, это что-то вроде пространственно-временной пуповины между двумя реальностями. Наш мир многомерен, он очень древний и высокоразвитый и совершенно не похож на земной. Мы называем себя – родом Аметиса, в честь туманности Аметиса, это очень большое скопление первичных звёзд, можно сказать – колыбель космической жизни. Чтобы тебе было понятно – его название связано со световым фоном нашего мира, его частотно-волновое звучание окрашено в розово-фиолетовые тона… кстати, на Земле есть такой минерал аметист, можно поискать общие корни…

– Даша, милая и ты предлагаешь мне в это поверить, да?! – не выдержал Вересов, снова вскакивая с места. – Ха-ха… не знаю, легче поверить в своё сумасшествие или в болтливую тень папаши Гамлета! Даша, похоже, что ты вербуешь меня в секту почитателей инопланетян! Ну, разубеди меня в этом!

– Я ожидала такой реакции, – спокойно сказала девушка, – только ты дал обещание выслушать меня до конца. Забыл?

– Да помню я, помню… Даша, ну и ты меня пойми – у меня в голову такое не умещается! В часть твоих слов я верю, да… мы трое как-то связаны, я не могу объяснить это, но чувствую, а всё остальное… Это же бред форменный!

– Илья, ты прямо как Фома неверующий. Тебе нужны доказательства моих слов? Тебе нужны чудеса? – невозмутимо сказала Дарья.

– Неплохо бы, – усмехнулся Вересов.

– А ты забыл, как бегал от белого волка? И про представление на озере тоже забыл? Уже не помнишь ночных фей и меня среди них? А мне уж показалось, что прожжёшь нас глазами. Или думаешь, что всё это тебе приснилось? Короткая же у тебя память, Илья. Ещё скажи, что тебя загипнотизировали или зельем зачарованным опоили.

– А что… и скажу, мне такая версия ближе, – уже не так уверенно ответил Вересов.

Он хотел продолжить спор, но в этот момент река и округа озарились розово-фиолетовым сиянием ослепительной красоты. Мужчина даже не заметил, как прямо над рекой зависла огромная самосветящаяся сфера. От неожиданности Илья вошёл в какой-то ступор, не в силах вымолвить даже слова.

– Не бойся, Илья, дай мне руку, – произнесла девушка, вставая с ним рядом.

Почувствовав её горячую ладонь, Илья пришёл в себя.

– Что это? – произнёс он, пытаясь лучше рассмотреть это удивительное и необъяснимое явление.

Сфера пульсировала и словно дышала, она казалась ему живой.

– Это частичка нашего далёкого дома, наш род никогда не забывал про нас, и вот теперь они здесь.

После её слов из сферы вырвался золотисто-розовый луч света и буквально обнял их своим чудесным сиянием. Илья вновь погрузился в уже знакомое блаженство, забывая обо всех своих сомнениях. Но потом вдруг в его голове замелькали какие-то образы, они казались ему очень знакомыми и близкими, его сердце тут же отозвалось радостным созвучием и буквально затрепетало в этом ощущении. Внутри него творилось что-то необъяснимое, будто рушились глухие массивные стены, доселе мешавшие ему вздохнуть полной грудью, и на свободу вырывалось его истинное существо, такое лёгкое и немыслимо родное.

Сфера исчезла так же внезапно как и появилась, не оставив даже следа.

– Даша, тесно… в груди… воздуха мало, – с трудом прохрипел Вересов.

– Успокойся, родной, вдохни поглубже… теперь плавно выдохни и снова вдохни. Подыши так немного, – держа мужчину за руку, сказала Дарья.

За пару минут Илья продышался, и теснина в груди отступила. Они вновь расположились на куртке возле догоравшего костра.

– Фу-у… будто ком проглотил… так легко стало, – наконец произнёс он.

– Вот и хорошо. Это нормально, просто твоя душа освобождается из темницы, она пытается вспомнить себя, вернуть свой свет, потому и реакция такая. Ты должен раскрыть сердце, шире раскрыть и тогда твоя душа задышит свободой. Не переживай, родной мой, я буду с тобой и помогу. У нас всё получится, – с улыбкой подбодрила его девушка.

Илья высвободил руку и подошёл к самой кромке воды. Молча простояв несколько минут, он вернулся обратно. Даша не мешала ему, прекрасно понимая, что происходит у него внутри.

– Даша, ты не договорила… Что же нас так связывает? – негромко произнёс Вересов, стоя перед девушкой.

– Знаешь, Илья… ближе нас, меня, тебя и Кати нет никого на свете, нет ни здесь, ни в других мирах, мы одно единое целое, мы – трилистник. Так мы называем родовую триаду, а ещё существует – родовой куст, где кроме нас есть три таких же трилистника самых близких душ. Всего нас – двенадцать, вместе мы создаём букет созвучия. Нет, конечно, таких «кустов» в нашем родовом саду много, но мы самые близкие по лучевому звучанию, в трилистнике такое единство достигает полного унисона.

Вересов глубоко вздохнул и, пожав плечами, спросил:

– Но почему мы здесь? Почему стёрли нашу память?

– Илья, мы сами согласились на это забвение, когда выбрали человеческое рождение, так было нужно по нашему сценарию. Большего о нашей миссии я пока сказать не могу, она засекречена, а здесь тоже есть уши. Я тебе расскажу, но чуть позже в другом месте. Сейчас главное активировать код триединства и соединить лучи наших душ. Я уже намекала тебе о трёх цифрах…

– Помню – три, шесть и девять. И что они означают?

– Сейчас поясню. Это числа наших душ, моя, твоя и Катина. Может, помнишь по нумерологии, как определяется число души?

– Э-э… если не ошибаюсь там что-то связано с Днём рождения, с его числом, – напряг свою память Илья.

– Верно, именно по числу этого дня определяется число души, а если число двузначное, то сложением оно доводится до однозначного. Вот сам посмотри на нашем примере: двенадцать становится тройкой, пятнадцать – шестёркой, а восемнадцать – девяткой. Мы трое родились с разницей в двенадцать лет, это число родового куста, мне сейчас двадцать один год, тебе через три дня исполнится – тридцать три, а Катеньке скоро – девять, во всех случаях цифры возраста совпадают с числами душ. Когда все числа совместятся мы станем ещё ближе друг к другу, ты сам всё почувствуешь. Уже сегодня начинается отсчёт активации, но на этом процесс не закончится, после восемнадцатого сентября в течение девяти дней мы должны пробудить свою единую память и пройти полную трансформацию своих сознаний.

– Даша, ты сказала мы? Значит, это касается и Катюши, так?

– Верно, Илья. Мы должны быть там вместе.

– Там, это где? – переспросил Вересов.

– Я не шутила насчёт волшебной тропки, по ней и пойдём, там нас встретят. В прошлый раз ты уже шёл по ней, но не дошёл, просто не был готов.

– Ясно, не созрел ещё помидорчик…

– Уже шутишь, это хороший знак, – заиграли смешинки в глазах девушки.

– Да не про меня сейчас речь, – махнул рукой Вересов. – Как быть с Катюшкой?

– За Катеньку не переживай, она быстрее всё поймёт, она ещё не успела зашорить свою душу. Не обижайся, Илья, но именно ты среди нас самый проблемный, жизнь неплохо потрудилась над твоим сознанием, ему не хватает гибкости восприятия. Но не отчаивайся, родной, всё поправимо.

– Ну, что сказать тебе, девонька… поклон тебе за прямоту и откровенность, рад, что не так безнадёжен, – не смог сдержаться от сарказма Вересов.

– Всегда пожалуйста, мой дремлющий друг, – в том же тоне отреагировала Дарья.

Возникла пауза. Состояние Вересова нельзя было назвать стабильным, эмоциональный маятник всё ещё раскачивал его то в одну, то в другую сторону. Как только он начинал верить Даше, буквально через несколько минут на него накатывали приступы сомнений. Илья никак не мог найти внутри себя ту самую золотую середину, чтобы принять окончательное решение.

– Получается, если я не проверю твои слова на практике, то ничего не узнаю про себя и про нас? – осторожно спросил он, топчась возле девушки.

– Почему же – ты и так пробудишься, рано или поздно, но если это случится позднее срока, о котором я говорила, то мы можем не выполнить нашу миссию. А она очень важна, не только для нас – для всех землян, мы здесь, чтобы им помочь. Илья, родной, пойми, ставки очень высоки и сроки уже поджимают. Надеюсь, что всё у нас получится.

– Даш, а бывает, что миссия срывается?

– Бывает. Но мне бы не хотелось такого итога… столетия ожиданий, впустую потраченные силы, перечёркнутые планы и всё из-за упрямого неверия, или от страха быть обманутым. Разве не обидно после стольких усилий проморгать свою цель?

– Да не боюсь я! Но пойми, я ничего ни о какой цели не помню… Вот хоть убей – не помню! Я не могу тебе ничего обещать, мне нужно подумать, – в некотором смятении проговорил Вересов.

– Подумай, только не долго, время не ждёт. Знаешь, Илья, даже если ты не согласишься, я одна возьмусь за это дело… знаю, будет трудно, очень трудно без вас, но я всё же попытаюсь.

– Всё равно мне нужно подумать, – проявил настойчивость мужчина.

Даша поднялась, подошла вплотную к Вересову и заглянула в его глаза:

– Хорошо, Илья. Поздно уже. Поедем в город?

– Да чёрт с этим временем! Если честно – в город совсем не хочется… такая звёздная ночь и ты рядом… Даш, давай ещё побудем здесь.

– Хорошо, я согласна, – сказала девушка.

– Даша, я быстренько костёр реанимирую, а то угли одни остались, – проговорил Илья, принимаясь за дело.

Вскоре огонь взвился вверх, озарив ярким пламенем их прибежище.

Даша и Илья вновь расположились на куртке, тесно прижавшись друг к другу.

– Илья, а ты любишь звёзды? – вдруг поинтересовалась девушка.

– Не знаю, может быть… иногда они меня притягивают. Но с поиском созвездий у меня туговато – Большая Медведица, Орион, Кассиопея – вот и все мои познания.

– Я думаю, не так важно знать их названия, просто нужно чувствовать с ними связь, если такая связь есть, то и бесконечный Космос ближе тебе, – негромко сказала она.

– Ты права, я чувствую связь с Орионом, не знаю – почему, но чувствую… Когда ты рассказывала о портале в его туманности, во мне что-то ёкнуло… вот и сейчас гляжу на него и то же самое чувство.

– Да, Орион одно из красивейших созвездий на небе, я тебя понимаю, и теперь ты знаешь, с чем ещё связаны твои ощущения.

Вересов промолчал, пытаясь прочувствовать суть её слов.

– А ты слышал легенду о нём? – спросила Даша.

– Ага, читал когда-то, но в деталях плохо помню… вроде он был охотником, сыном какого-то бога…

– Посейдона, – подсказала девушка, улыбкой поощряя его на продолжение рассказа.

– Точно. Ну, короче, он вроде обещал извести всех зверей, а одна богиня – Гея, кажется, наслала на него скорпиона, и тот ужалил его. А что дальше – забыл.

– Есть такой вариант легенды. Я часто вижу как созвездия оживают на небе, так таинственно глядят на меня, словно что-то хотят сказать… и моя фантазия рисует картины их жизни, их возможного прошлого. Не знаю, что получается из моих зарисовок, но я стараюсь быть искренней, – мечтательно произнесла Даша, глядя на звёздное небо.

– Хочешь сказать, что у тебя есть свой вариант? – проявил проницательность Илья.

– Есть.

– Уже интересно, интересно… Расскажешь? – загорелся Вересов.

– Хорошо, сейчас соберусь с мыслями, – сказала девушка и после небольшой паузы начала рассказ:

– Когда-то очень давно жил охотник Орион сын Посейдона, он был высок, красив, статен и отличался особой отвагой. Гордостью Ориона был его пояс, который когда-то подарил ему его отец, пояс был украшен тремя драгоценными камнями невиданной красоты. Однажды он охотился в лесу и увидел, как на поляне семь красивых девушек собирают букеты цветов. Он сразу же влюбился в прекрасных дев и решил, во что бы то ни стало пробудить в них ответное чувство. Орион стал преследовать красавиц сестёр и тем самым разгневал их влиятельного отца главу рода Плеяд, который упросил Зевса спрятать дочерей от преследования. Зевс согласился и укрыл сестёр в созвездии Тельца под защитой могучего быка. Не найдя своих возлюбленных, Орион решил любой ценой отыскать их, но не знал, где они…

Даша вдруг замолчала, подняв взгляд на звёздное небо, где возвышался величественный Орион.

– Даш, а что дальше? – нетерпеливо спросил Вересов.

– А дальше он обратился за помощью к самому Зевсу. Зевс ответил ему так: «Чтобы увидеть сестёр ты должен пройти рекой жизни, награда ждёт тебя в конце пути». Ориону ничего не оставалось, как согласиться. Он вошёл в воды реки Эридан и поплыл. Когда-то давно в реку упала небесная колесница Солнца, управляемая Фаэтоном, падая, она расплескала по реке свой небесный огонь жизни. Он то и помогал Ориону в пути. Река оказалась извилистой и длинной, то быстротечной, то спокойной, нередко усложняя путь порогами. И всё это время перед охотником неотступно стояли образы его прекрасных возлюбленных и манили его за собой. Пройдя по реке жизни до самого конца, Орион в отражении вод увидел семь прекрасных жемчужин. Он поднял взгляд вверх и разглядел в небесах семь манящих звёзд, так похожих на его возлюбленных… Но сил продолжить путь в небеса у него уже не осталось, вместо красавца-охотника Орион превратился в дряхлого старца. Он был в отчаянии, его сердце разрывалось от боли и беспомощности. Душа охотника, словно раненная птица билась в груди, но взлететь не могла от тяжести лет. Орион не смог смириться с потерей своих возлюбленных и попросил Солнце спалить его плоть. Солнце согласилось и направило на охотника свои опаляющие лучи. Беспомощное тело Ориона возгорелось огнём и, упав на землю, сгорело дотла. Но не успел ещё ветер развеять пепел, как душа охотника возродилась уже в образе прекрасной птицы. И тогда она легко воспарила в небеса, окрылённая надеждой быть рядом со своими возлюбленными.

Вересов внимательно вслушивался в каждое слово Даши, чутьём понимая, что эта легенда была адресован именно ему. Однако ничем не высказал свою догадку.

– Здорово, Даша! Честно, твоя версия мне больше нравится и смысл не подкачал, – сказал он, когда Даша закончила рассказ.

– Я рада, спасибо, – с улыбкой ответила девушка.

– А птичку случайно не Фениксом звали? – как бы, между прочим, поинтересовался Илья.

– Ты всё понял, это хорошо, значит, вопросов не будет, – сверкнули хитринки в её глазах.

– Ага, отдохну пока от роли почемучки, переварю, что дала, а потом поглядим.

– Если вопросов нет – пойдём, прогуляемся к реке, – предложила Даша.

– Давай.

Взявшись за руки, они неспешно побрели по галечному пляжу к плескавшимся водам реки.

По дороге девушка поинтересовалась:

– Илья, ты отключил телефон?

– Ну, да, пусть отдохнёт.

– Не хочешь объясняться с женой?

– А о чём говорить-то? Скандал ей закатить? – уже нервно бросил он.

– И верно, лучше на свежую голову, – согласилась она и замолчала.

Девушка почувствовала, как изменилось настроение Ильи, и не стала больше бередить его сметённые чувства.

Они прошлись вдоль среза воды, но вскоре ночная прохлада прогнала их обратно к костру.

Даша присела на куртку Вересова и поманила его к себе:

– Сядь рядышком, вместе помолчим.

Мужчина со вздохом опустился на куртку, невольно касаясь тела девушки.

– Илья, обними меня, – попросила она.

Он привлёк к себе Дашу, ощутив лёгкую дрожь её тела.

– Замёрзла? Вся дрожишь…

– Немного, – тихо ответила она, теснее прижимаясь к Илье.

Домой Вересов заявился только под утро. Открыв ключом дверь, он как можно тише разделся, и хотел было прошмыгнуть в ванную, но у дверей его перехватила Рита. Было видно, что её мучила бессонница.

– Фу, от тебя кострищем несёт… Это так ездят по делам? И, естественно, телефон отключил для конспирации, чтоб конкуренты не застукали? Угадала, милый? – с усмешкой проговорила женщина.

– А от тебя пахнет чужой любовью, – сказал он и, не дожидаясь ответа, закрыл за собой дверь в ванную.