Внутренний мир. Западня

– Читали обо мне? – Герман удивлённо пожал плечами. – Давно интересуетесь Алемскими?

Несколько человек, находящихся рядом, с любопытством уставились на них, и учёный взволнованно засуетился.

– Прошу вас, – Костин сделал шаг к Герману и понизил голос, – вы же не будете устраивать сцену, как ваша… ваша бабушка.

При упоминании об Офелии у Германа внутри всё закипело. Ему захотелось схватить этого мерзкого лысого очкарика за грудки и встряхнуть его. Судя по выражению лица Севастьяна, стоящего за спиной Костина, тот был всеми руками и ногами «за» такой поворот событий.

Но на плечо Германа неожиданно легла чья-то крепкая рука.

– Что это, Герман, ваш друг берёт экспонаты? – прозвучал голос Габриэля.

Парень грубо стряхнул с себя руку эльфа, но тому удалось переключить общее внимание на Севастьяна.

– Их раздают бесплатно, – набычился Крошин, прижимая к себе шар. Он не терпел, когда его обвиняли в воровстве.

И вновь некий внутренний голос подсказал Герману воспользоваться ситуацией.

– Так может, вы и мне подарите такой? Из рук автора, так сказать, сувенир для моей бабули, – Герман посмотрел учёному прямо в глаза и кивнул в сторону тёмной комнаты, как бы давая понять, что если он не пойдёт с ним, то разговор будет продолжен прямо здесь при гостях.

Костин понял намёк, ему вовсе не улыбалось разыгрывать спектакль на глазах прессы. Мужчина неохотно двинулся в нужном направлении, хмурясь и кусая губы. Герман поспешил за ним, но дорогу ему преградил всё тот же Габриэль:

– Что вы задумали? Зачем устраиваете сцену?

Герман не ответил ему, оттолкнул эльфа и пошёл дальше. Но до его ушей долетел сначала голос Ариэль, а потом и её брата:

– Он ищет своего отца.

– Что за дикость! Очередной скандал вокруг имени Костина Княжеству сейчас нужен меньше всего. Идёмте!

Рабвели увязались следом за Германом, а за ними обескураженная и ничего не понимающая Анна Кивер. Севастьян тоже был здесь, он всё ещё держал в руках стеклянный шар, и Герман уже знал, что друг скажет завтра: «Я его специально нёс, думал, разобью о башку Костина». А может, и впрямь ещё разобьёт? Интересно, чем закончится этот неожиданный разговор, раз Костин так занервничал? Герман подумал, что даже хорошо, что Рабвели и Анна потащились за ним – больше будет свидетелей.

Когда пятеро молодых людей во главе с учёным оказались в тёмной комнате с бледно-светящимися сферами, висящими под потолком, Антон Тимофеевич закрыл дверь и с разочарованием покачал головой:

– Габриэль, и вы с ними?

– Определённо нет, – заявил юноша. – Даю вам слово, я здесь, чтобы вытащить вас из затруднительной ситуации, а не усугубить её.

Костин скептически ухмыльнулся и перевёл взгляд на Германа.

– Очень умно с вашей стороны, юноша, подкараулить меня на глазах у всех. Что вам надо? – грубо бросил он.

– Хочу узнать, где мой отец, – честно и кратко произнёс Герман.

Если до этого его подёргивало от волнения, то оказавшись в полумраке этой странной комнаты, парень вдруг почувствовал спокойствие. В конце концов, он столько раз за последние недели прокручивал в голове разговор с Костиным, что был готов к любому ответу, любому повороту событий.

– Во-первых, я никогда не видел вашего отца! – сразу повысил голос Костин, выходя из себя. – Во-вторых, я понятия не имею, где он может быть! С чего вы и ваша бабушка решили, что я обязан найти его? Он, и этот выскочка Гордон, совершили преступление против меня. Это судом доказано! Так что катитесь со своими подозрениями подальше, у меня и без вас проблем хватает.

Казалось, от сменившегося тона Костина, его грубости, но больше всего от того, что он назвал Гордона «выскочкой», опешил даже Габриэль.

– Господин Гордон не выскочка, – вступилась за своего Нолэ Ариэль. – И вы лжёте.

Костин открыл было рот, чтобы что-то возразить девушке, но вовремя прикусил язык.

– Так, где мой отец?

– Мне очень жаль, юноша, что вы выросли, не зная своего отца, я вижу, как болезненно вы это воспринимаете, – сменил тактику Костин, – но, к сожалению, не могу вам ничем помочь. Иногда с утратами надо мириться.

– У нас есть доказательства того, что он у вас, – Герман переглянулся с Севастьяном.

Парень блефовал, но в данном случае все способы были хороши. Авось Костин опять выйдет из себя, потеряет контроль и во всём признается сам, да ещё и при свидетелях.

– Ничего у тебя нет, – ухмыльнулся учёный, скрестив руки на груди.

– Покажи ему, – Герман кивнул другу.

Крошин вытаращил глаза. Всё, что у него с собой было – это флешка с материалами по учёбе в заднем кармане джинсов, вряд ли Костина можно было запугать лекциями по патологической анатомии. Но, судя по выражению лица Алемского, у того был какой-то план.

– Держите! – Крошин грубо сунул учёному сферу, которую до сих пор держал, чтобы освободить руки.

Однако Костин вытаращил глаза, трясущимися руками принял шар и уставился на Севастьяна в полном изумлении.

– Как? – подавленно произнёс он, меняясь в лице. – Как вы узнали?

Теперь была очередь Севастьяна удивляться. Парень растерялся, но на помощь ему неожиданно пришла Ариэль Рабвель.

– Если Алемский на самом деле у вас, то лучше скажите правду! – воскликнула она.

Костин растерянно посмотрел на девушку и беспомощно захлопал глазами. Затем медленно отвернулся, опустил сферу на ближайшую тумбу и о чём-то глубоко задумался.

– Идите, – неожиданно велел он. – Я свяжусь с вами сам.

Герман, который уже давно перестал понимать, что происходит, переглянулся с Севастьяном, бросил растерянный взгляд на Рабвелей, недоумевающую Анну, и засеменил к выходу.

– И с вами я тоже свяжусь, Габриэль, – добавил Костин не оборачиваясь. – Очень хитро с вашей стороны. Вы явно превзойдёте своего отца.

Эльф открыл было рот, но Ариэль настойчиво потянула его за рукав, не дав ответить. Молодые люди покинули тёмную комнату и вышли в холл, только здесь Габриэль остановил Германа, требуя объяснения.

– Не спрашивай, Рабвель. Мы и сами ничего не поняли.

– У нас не было доказательств, – признался Севастьян, понижая голос, – хотели сблефовать.

– Ты понимаешь, Алемский, что из-за тебя у нас теперь проблемы? – зашипел Габриэль. – Костин думает, что я заодно с тобой!

– Почему он так напрягся, когда ты дал ему шар? Прямо в лице изменился, – Герман пропустил слова эльфа мимо ушей, обращаясь к Крошину. – Ты видел? Костин не играл.

– Да, – согласился Севастьян, – я тоже заметил.

– Ты слышал, что я сказал тебе? – Габриэль дёрнул Германа за плечо. – Ты пойдёшь к нему сейчас, извинишься и скажешь, что мы здесь ни при чём!

– Иди к чёрту, – Алемский с презрением посмотрел на эльфа и зашагал в сторону Портала, позвав Севастьяна за собой.

При операторе все пятеро молчали, поочерёдно вставая на круглый постамент и отправляясь в далёкое и в то же время близкое путешествие в другой мир. Но оказавшись в Ардхоне, Габриэль снова нагнал Германа по дороге к парковке и потребовал объяснений.

Чтобы как-то найти общий язык, волей-неволей Герману пришлось рассказать своим новым знакомым о вещих снах и сканировке Гордона. Причастность Нолэ в корне изменила отношение Габриэля к случившемуся. Было видно, что теперь он всерьёз воспринимает обвинения Алемского, но всё ещё не готов поддержать его из-за возникшей личной неприязни.

– Габриэль, если это всё так, то выходит, что Костин преступник, – произнесла Анна, которая с неподдельным интересом слушала рассказ молодого человека. – Ты не можешь оправдывать его, Герман прав.

– Гордон всегда называл его преступником, – подала голос Ариэль, которая до этого молчала. – И когда я посмотрела в его глаза сейчас, то увидела, что Костин лгал, сказав, что никогда не видел Рудольфа Алемского и что не знает,где он. А ещё ему было безумно страшно, потому что мы всё знаем. Но мы-то ничего не знаем! Это был блеф, но он точно на него купился.

– Ты увидела это в нём? – требовательно спросил Габриэль. – В самом деле увидела?

– Да! Это было чётко видно. Он знает, где Рудольф. Я и сама не ожидала, что пойму это… – призналась эльфийка.

Уже стемнело, они стояли возле забора между Порталом и парковкой. Вокруг была кромешная тьма, если не считать нескольких фонарей рядом со зданием, свет которых отражался в невысоких сугробах.

– Снова снег пошёл, – произнесла Анна и подняла голову, разглядывая пушистые снежинки.

Молодые люди замолчали, глядя в небо. Снег опять напомнил Герману об отце и о том, зачем он ходил к Костину. Если Ариэль и впрямь смогла считать такую информацию, то стоило вернуться и дожать учёного.

– Что же он подумал, когда ты дал ему эту сферу? – в который раз спросил он у Севастьяна.

Они стали строить догадки, Габриэль и Герман всё время спорили, переходя на крик, пока Аня не сообщила, что ей пора домой, и не положила конец их дискуссиям.

– Идёмте все в машину, – эльф был мрачнее тучи. – Я отвезу вас до Договирска.

Молодые люди уже почти дошли до электрокара Рабвеля, когда Ариэль резко остановилась, хватая брата за руку. А дальше всё произошло с невероятной скоростью: сначала из темноты показалась группа мужчин с масками на лицах, затем Анна вскрикнула и упала на землю. Что-то просвистело в воздухе, и Габриэль схватился за плечо. Ариэль выдернула из руки брата маленький красный дротик, но эльф уже потерял сознание. Севастьян предпринял отчаянную попытку и набросился на ближайшего нападающего. Он неплохо дрался, но его скрутили трое мужчин и вырубили ударом по голове. Герман метнулся к Ариэль, ему казалось, что они не посмеют причинить ей вред. Обидеть её – всё равно что ударить ребёнка. Но секунду спустя та уже лежала на земле рядом со своим братом с торчащим из-под лопатки дротиком.

Герман тяжело вздохнул, лихорадочно соображая, как можно выкрутиться из этой ситуации. Он ждал, что вот-вот и в его сторону полетит игла. Но мужчины обступили его, видимо, желая разделаться врукопашную. Германа не били с младшей школы, и он ни разу не дрался с тех пор, как стал жить в Валдарии. Всё же парень сжал кулаки, не собираясь сдаваться без боя, но уже второй удар огромного здоровяка по затылку лишил его чувств.

Глава 10. Случайность

Когда Герман пришёл в себя, то не сразу понял, сон это или явь: он был привязан к стулу в полукруглой металлической комнате с массивной дверью. Челюсть и голова зверски раскалывались, и всё было до боли похожим на виде̒ния про отца, только на этот раз он был не один. Рядом сидел Севастьян, лицо которого было в крови, с другой стороны Анна, её густые волосы растрепались и закрывали лицо. За ней брат и сестра Рабвели.

Герман подёргал верёвку и попытался сдвинуть свой стул, но тот словно врос в пол и не желал смещаться ни на миллиметр.

– Сева! – он позвал как можно громче, надеясь, что остальные тоже придут в себя. Однако реакция поступила из-за двери, которая сразу распахнулась, и в комнату ворвался Антон Костин.

Он был взволнован и растрёпан. Аккуратный костюм, в котором учёный был на презентации, выглядел помятым, рубашка выбилась из брюк, красные воспалённые глаза выдавали усталость Костина, будто он уже давно не спит. Который же был час?

Но Герман не успел даже рта открыть, мужчина подлетел к нему и зашипел в самое лицо:

– Откуда ты узнал? Немедленно отвечай! Кто, кто сказал тебе?! И кто ещё знает о том, что Рудольф здесь?

Герман был настолько поражён услышанным, что лишь растерянно моргал в ответ.

Тогда Костин схватил его за ворот и как следует встряхнул:

– Ты что думаешь, я в игры с тобой играю? Отвечай, кто рассказал тебе о сферах и искусственной реальности? Кто предал меня? – мужчина перешёл на крик, от которого остальные ребята сразу пришли в себя.

– Я не понимаю, о чём вы, – попытался защититься Алемский, – какая ещё реальность?

Мужчина разжал руки и перевёл взгляд на других пленников, в ужасе уставившихся на учёного и напрасно пытающихся сдвинуться с места.

– Я блефовал, – признался Герман, – у меня не было никаких доказательств того, что отец здесь, лишь догадки… раньше не было. Теперь, когда вы сами только что сказали, вам придётся ответить!

– Ты ещё и угрожаешь мне? – Костин залился неприятным нервным смехом.

– Послушайте, Антон Тимофеевич, – раздался спокойный голос Габриэля, который, похоже, принял Костина за полного психа и теперь решил вразумить. – Нам очень жаль, что мы расстроили вас в такой важный день, да ещё отвлекли от гостей. Давайте вы успокоитесь и развяжете нас.

– Заткнись, Рабвель! Ты что, не слышал, он только что признался, что мой отец у него! – крикнул Герман и переключился обратно на Костина. – Отвечайте, где Рудольф? Что вы с ним сделали?

– Рудольф… – мужчина задумчиво уставился куда-то невидимым взглядом. – Так вы не знали, где он? А как же сфера?

Он кивнул на Севастьяна.

– Это просто случайность… – ответил парень, он с трудом шевелил разбитыми губами.

– При чём тут сфера? – подала голос Ариэль, она, как и все остальные, пока не понимала, чем светящийся шар так встревожил Костина.

– Случайность… – повторил учёный, пропустив вопрос эльфийки мимо ушей. – Подумать только… У вас было так, что вселенная словно ведёт вас за руку к какому-то делу, вкладывает в ваши руки инструменты?

Костин не смотрел на молодых людей, говоря как бы сам с собой.

– Я так давно думал об этом проекте, гадал, как же мне всё осуществить, чтобы не разворошить дела минувших лет. И тут вы сами приходите ко мне: случайная встреча, случайный разговор, случайная сфера, случайное недопонимание, случайно ни одного свидетеля и вот, вы здесь. Судьба подарила мне вас…

Герману казалось, что Костин описывает всё то, что творилось и в его душе. С тех самых пор, как Севастьян «случайно» нашёл раньше своего дяди эти злополучные пригласительные в своём почтовом ящике, всё стало происходить как по чьему-то заранее запланированному сценарию, и Алемский чувствовал себя марионеткой в руках судьбы. Были ли остальные ребята неудачниками, что оказались рядом с ним сейчас «случайно», или это тоже была часть общего плана Вселенной?

– Никто нас вам не дарил, – произнёс Габриэль, – вы же понимаете, что теперь у вас будут крупные проблемы. Ваши люди напали на меня, мою сестру и девушку и связали! Плюс ко всему выясняется, что вы держите у себя Рудольфа Алемского. Выйти сухим из воды на этот раз вам не удастся.

Учёный молчал, было неясно, слышал ли он вообще всё то, что сказал Габриэль. Костин о чём-то сосредоточенно думал, поэтому Рабвель предпринял ещё одну попытку:

– Давайте договоримся, если вы отпустите всех нас и Рудольфа Алемского, – эльф красноречиво посмотрел на Германа, словно давая понять, что не забыл о его мотивах, – то мы не станем поднимать шумихи, даю слово.

– Что? – Алемский, однако, не оценил великодушия эльфа. – Ты в своём уме? Этот мерзавец за всё ответит перед законом. Его нужно сдать властям!

– По-моему, господин Костин весьма агрессивно настроен, ты не заметил? Кажется, выйти отсюда любой ценой – более разумная позиция, – Габриэль посмотрел на Германа как на полного идиота.

– Мне плевать, кто и как настроен. В нашей стране существуют законы, которые он нарушил и обязан будет ответить вне зависимости от того, в каком он настроении…

– Алемский, ты понимаешь, что…

– Замолчите, умоляю вас, – перебил их сам Костин. – Всё это дико любопытно, но я прерву ваш бессмысленный спор, ибо вы никогда не выйдете отсюда.

Молодые люди замолчали. Тон, которым говорил с ними Костин, указывал на то, что он не шутит.

– Вы не убьёте нас, – покачала головой Ариэль.

– Нет, – согласился с ней мужчина, – убийство не входит в мои планы. У меня для вас более интересные перспективы.

Выражение его лица мгновенно изменилось, приобретя мечтательный оттенок.

– Как же долго я этого ждал… Сколько лет, сколько напрасных трудов, усилий. Думал, я загнан в тупик, уже почти смирился с тем, что моё величайшее изобретение так и не увидит свет.

– Вы что, хотите опыты на нас ставить? – с ноткой истерики спросила Анна.

– «Код-17»? – выдвинул предположение Герман.

– Нет, как ни странно, – Костин улыбнулся, глаза его недобро заблестели. – Я создал нечто ещё более гениальное, нечто неповторимое! Не буду ходить вокруг да около – я создал искусственную реальность!

Он выждал немного, чтобы посмаковать этот момент и посмотреть, какой эффект его слова произведут на ребят, но те пока не особо понимали учёного, больше думая о том, как вырваться из плена.

– Объясню проще: я смоделировал и создал маленькую вселенную. Безусловно, материя не может появится из ничего и исчезнуть в никуда – это всего лишь грамотная и выверенная телепортация почвы, кислорода и других элементов. Всё началось с тех самых вакуумных сфер, вслед за телепортацией микроэлементов я задумался о создании своего мира, собственной параллельной реальности. Пока что это островок площадью в пару квадратных километров, где я – великий архитектор, но, когда опыт будет завершён, смогу создавать вселенные на любой вкус! Подумайте только, у каждого состоятельного человека будет свой параллельный мир, не эти пошлые загородные дома или прибрежные виллы, а целый собственный мир, где всё, включая природу и климат, будет сделано по заказу!

Ребята слушали его, не особо веря, ибо это казалось слишком фантастичным.

– Знаю, как это звучит! Я и сам порой думаю, что это невозможно, но этот мир существует, и он прекрасен! Признаюсь, я совершил две ошибки: создал временно̒е искажение, работающее не в мою пользу, и переборщил с климатическими исследованиями, но это пустяки. Мне удалось освоить полное управление всей флорой искусственной вселенной, не только бактерии и простейшие организмы живут там, но и млекопитающие. И сейчас, чтобы выставить это чудо на рынок, мне нужны доскональные исследования на человеке. О, как долго я ждал подходящие кандидатуры!

Костин в волнении заходил по комнате, держась за голову.

– Это воистину чудо, что у нас с вами всё так сложилось! О лучшем я и мечтать не мог! Я теперь не только смогу изучить жизнь людей в этих условиях, но и, возможно, даже проследить зачатие и рождение ребёнка.

– Что? – Аня вытаращила на него глаза.

– О, милочка, я ещё раз говорю, вы мой подарок судьбы – здоровые парни и девушки в репродуктивном возрасте, – он подошёл к Ане и убрал прядь волос с её лица. – Из тебя выйдет прекрасная Ева моего нового мира.

– Отпусти её! – рявкнул Габриэль, а Аня чуть шею себе не выкрутила, пытаясь сбросить руку учёного, но тот лишь рассмеялся, обратившись уже ко всем.

– Вы ведь останетесь там навсегда – этакие первопроходцы, а я буду за вами следить! – Радости Костина не было предела, и он не обращал внимания на вытянувшиеся в ужасе лица ребят. – О, это ведь ещё так интересно с социальной точки зрения: борьба за самок, становление лидера, неизбежный скачок от анархии к диктатуре!

– Что вы такое говорите? Вы больной! – воскликнул Габриэль. – Мы вам не крысы подопытные. Замолчите и развяжите нас!

Но учёный снова заходил взад-вперёд, в волнении кусая губы и представляя, как можно будет ещё использовать его «удачу».

– Нас очень скоро найдут, вам не на что рассчитывать, – Герман, похоже, тоже начинал потихоньку паниковать.

– О нет, не волнуйтесь, – Костин покачал головой, – вас не найдут. А здесь даже искать не будут. По данным камер наблюдения возле здания Портала Рабвели сели в электрокар марки «Шершень» с гос. номером «девятьсот восемьдесят семь, Г, Р» и уехали. Чуть позже два такси забрали остальных, водители, естественно, смогут это подтвердить. Благодаря транспортным картам в ваших личных вещах есть данные о том, как госпожа Анна Кивер благополучно добралась на метро до южного пригорода Договирска, а господа Алемский и Крошин вернулись в родной Та̒рган. Куда вы все исчезли потом, меня уже не касается.

Ребята в ужасе открыли рты. У Костина было много связей и денег, вполне в его силах было сфабриковать ложные данные и видеозаписи. Поэтому, если всё на самом деле так, как сказал учёный, у них были большие проблемы.

– Мы ничего плохого вам не сделали! Зачем всё это?! – в отчаянье крикнула Анна. – Почему вы такой жестокий!

– Мне жаль, – тот снова задержал свой взгляд на девушке, – но это всё случай, воля судьбы. Ты просто оказалась в ненужное время в ненужном месте.

Костин с сочувствием кивнул Анне и направился к двери.

Теперь запаниковали все. Никто из ребят не верил, что тот и в самом деле создал искусственную реальность, поэтому подозревали, что Костин просто-напросто убьёт их или посадит в клетку и будет тестировать свои лекарства.

Костин вышел из комнаты, бросив на молодых людей взволнованный взгляд, какой мастер бросает на своё творение, и стал закрывать за собой тяжёлую металлическую дверь. Ребята закричали, осыпая мужчину кто угрозами, а кто мольбой выпустить их. Неожиданно комната погрузилась в темноту, и с шумом загудели приборы.

Герман вжал голову в плечи, всё вдруг показалось знакомым. И только когда комнату пронзила ослепительная белая вспышка, он понял, что уже много раз проживал этот момент в своих ночных видениях.

***

Интуиция – чувство, которое у жителей Внутреннего мира было особо хорошо развито. Настолько хорошо, что практически теряло всякую полезность. Предостерегающий голос в голове говорил на языке эмоций, заставляя человека чувствовать дурное предчувствие. Причиной ему могла быть как реальная опасность и угроза, нависшая над тобой и членами твоей семьи, так и что-то незначительное, вроде ливня, грозящего застать тебя в пути. Больше всего развитое шестое чувство тревожило людей, живущих в многоквартирных домах, ибо им приходилось переживать не только за себя, но и за соседей сверху и снизу. Слишком открытое внутреннее чутьё в большинстве случаях приносило одни только неудобства, поэтому немало времени на занятиях по космоэнергетике в колледжах было посвящено его притуплению, дабы исключить из своей жизни хроническое чувство ложной тревоги. Перед принятием важных решений или в моменты опасности люди могли настроиться на свой внутренний голос, в остальной же жизни народы Внутреннего мира были так же «глухи», как и обычные люди.

Таким образом, интуиция не смогла уберечь наших героев от беды. Не услышали её голоса и родные ребят. Единственное, что они не могли не почувствовать – безумный страх, который сковал их в тот момент, когда Костин запустил свою экспериментальную машину.

Го̒рдон проснулся от крика в своей голове. Это была Ариэль, он увидел лицо ученицы, которое растворилось в белой вспышке и исчезло. Мужчину обуял страх, будто только что произошло что-то чудовищное, необъяснимое природой. Несмотря на попытки отбросить дурные мысли и уснуть, Гордон ещё долго проворочался в своей постели. Наконец, дремота уже почти одолела его, когда на прикроватной тумбочке зазвонил сотовый телефон.

На экране высветилось имя Рафаэля Рабвеля, и Эдвард почувствовал неладное.

– Извини, что разбудил тебя, – произнёс друг, – нам с Адель приснился один и тот же кошмар. Наверное, это глупость, но мы со вчерашнего дня не можем дозвониться детям. Габриэль лишь прислал сообщение, что они приедут к нам завтра, но…этот сон.

– Подожди, подожди, – Эдвард сел на кровати, ощущая, как неприятный холодок бежит по спине. – Что за сон?

– Ничего конкретного, просто Ариэль… что-то случилось, она кричала, и вокруг белый ослепительный свет. У Адель то же самое, мы проснулись одновременно… Почему ты молчишь?

Гордон попытался встать, но запутался в одеяле. В животе рождалась неприятная дрожь, предвещающая беду.

– Рафаэль, приезжай в Договирск. Встретимся в их квартире.

Но в своей квартире двойняшек не оказалось. Не объявились они и на следующий день, и отец и мать Рабвели обратились в полицию.

Гордон, узнав о том, что они посещали презентацию Костина, не смог сдержать своих гневных эмоций. Однако, несмотря на массу подозрений в адрес учёного, на видео с его камер наблюдения, которое тот с готовностью предоставил полиции, было видно, как двойняшки сели в машину и уехали.

На следующий день прогремело известие о пропаже в Таргане ещё двух молодых людей – Алемского и Крошина. Узнав, что те тоже были на презентации «Ново», Гордон связал оба этих исчезновения воедино. Но следователь, занимавшийся этим делом, отказывался принимать его показания в счёт из-за подробностей старой судимости, когда Гордон также винил Костина в исчезновении Рудольфа Алемского.

Да что там говорить, даже Рафаэль не связывал пропажу детей с их посещением презентации!

– Слишком много улик указывают на то, что они уехали от него, Эдвард, – сокрушался он. – Я знаю, что ты хочешь помочь, и что ты ненавидишь этого Костина, но поверь мне, в этот раз он точно ни при чём!

Спустя три дня после их пропажи в институт к Гордону неожиданно приехала Елена Кивер