скачать книгу бесплатно
– Эта машина краденая, – сообщил он. – Мне не хотелось, чтобы вы попались на ней.
Злость моя неожиданно пошла на убыль. Я сказал сам себе: «Ворюга он, конечно, неумелый, но до чего симпатичный!»
– Почему же она краденая? – спросил я вслух.
– Не спрашивайте, – ответил он. – Я вообще не знаю, почему вам это сказал.
– А я знаю, почему, – сказал я.
– Знаете? – спросил он изумленно. – Вы?
– Потому, что вы совсем не профессионал в этом деле. Вы неопытны. Первый раз вообще это делаете.
Он был поражен. До такой степени, что проехал перекресток на красный свет, чем вызвал раздраженные сигналы других водителей.
– Но как вы это поняли?! – спросил он.
– Понять несложно, – ответил я. – Вы настолько непрофессиональны, что даже не можете скрыть свою неопытность.
Он почувствовал себя так, словно все покровы вдруг были сорваны и он стоит передо мной голенький. Об этом свидетельствовал его обезоруженный и изумленный взгляд.
Потом он спросил тоном простеца, едва ли не слабоумного:
– Так куда вас везти?
– Это неважно, – ответил я. – Вы поезжайте по вашему маршруту. Как только он отклонится от моего, я тут же выйду. Но мне нужно, чтобы вы ответили на один вопрос. Почему вы пошли на воровство?
– Я не вор, – ответил он. – И не буду таковым. Я от безвыходности это сделал, всего один раз, и последний.
– А если появится владелец машины, что вы сделаете?
– Я ему всё объясню… – ответил он. Слезы навернулись ему на глаза, и он, едва сдерживая рыдания, продолжал: – Я объясню, что у меня дочка в больнице, и мне нечем заплатить за операцию. Я скажу, что машину эту использую лишь на покрытие медицинских расходов. Может, колеса только продам. Неужели нашей доброй девочке суждено умереть из-за неумелости отца?
– Из-за неумелости в воровстве? – перебил я его.
Он растерялся и замолчал на полуслове. И так долго молчал, что я подумал, что ему нечего ответить.
И вдруг он зарыдал. Остановил машину у обочины и, всхлипывая, ответил так:
– Если хотите знать правду, то да. Неумелость в воровстве. Я был сотрудником городской администрации. Не рядовым сотрудником – начальником небольшого отдела. И я не мог видеть того воровства, которое там происходило. Я не выдержал. Устроил скандал начальнику аппарата, высказал всё, как есть, и уволился.
Я невольно воскликнул:
– Из огня да в полымя! И там воровство, и тут – какая разница?
Он вспылил и возразил мне на крике:
– Это не полымя! Разница есть! Полымя там было: адский огонь! Здесь я только перед Всевышним отвечаю за зло, причиненное одному человеку, а там – всему населению…
– А почему вы на меня кричите? – остановил его я. – Ведь я-то ни в чем не виноват.
Он сдержал себя, но рыдания и всхлипывания не прекратились.
– Простите меня. Я давно без работы, я болел, нервы расшатались, не мог выйти из депрессии. Я для собственного излечения, ради сохранения чести пожертвовал собственной жалкой жизнью… И я не знаю, что мне делать. У меня нет выхода.
– Раз машина теперь ваша, что с ней сделаете?
– Машина меня спасет, – ответил он. – Я смогу выжить. Мне не стыдно за то, что я сделал. Неважно, что я в свое время получил университетский диплом, важно, чтобы я не вернулся в эту воровскую шайку.
– Что ж, так и сделайте, – решил я. – Мне в свое время эта машина помогла. Колеса не советую снимать: пустой номер. На этой машине благословение. С тех пор, как я ее купил, только бензин заливал и масло поменял – больше никаких на нее расходов.
Было такое впечатление, что его хватил сердечный удар. Он еле вымолвил:
– Так… вы…?
– Ничего страшного, – сказал я. – Вот, берите техпаспорт на машину, чтобы с полицией не было проблем. Когда она вам станет не нужна, припаркуйте ее там же, перед аптекой, а ключи у меня есть запасные. Я заберу ее, и все дела.
Он всё не мог выговорить:
– Так вы… Сами… вы…
– Обо мне не думайте, – сказал я. – Господь велик. Я пока еще не опускался до самого дна.
Мужчина опустил голову на руль, а я, чтобы не смущать его, чтобы он не начал извиняться или отказываться, поскорее вышел из машины и, не оглядываясь, пошел прочь в противоположном направлении.
* * *
Через несколько дней ко мне домой нагрянули полицейские и, показав мне техпаспорт машины, первый вопрос задали такой:
– Человек, который скончался от инфаркта за рулем этого автомобиля несколько дней назад, – он какое к вам имеет отношение?
Ошеломленный, я невольно произнес:
– Отношение?! Я сам и был этим человеком…
Незаконченное дело
Прошу поверить: ошибаются те, кто делает вывод, будто я сошел с ума. Ничего подобного. Судите сами, и да рассудит Аллах: будь я сумасшедший, разве я сидел бы и вот так вежливо беседовал с вами, всего-навсего ничтожным журналистом?!
Ну о каком сумасшествии можно говорить, если я в общей сложности убил только пятнадцать человек?!
Возраст мой или ваш тут вовсе ни при чем. Говорят, что в старину существовала вещь, называемая «разум»: она была у многих людей, и они ею пользовались. Но сегодня, благодаря технике и прогрессу цивилизации, вы не найдете почти никого, кто использовал бы этот инструмент.
Э, подожди, юноша, не выключай свой диктофон! Слушаюсь! Перехожу к сути дела, хотя – скажу тебе откровенно, и не сочти за дерзость – ты тоже удивительный осел, если ищешь новости именно здесь.
А суть дела именно в этом и заключается, ведь сами по себе убийства и даже массовые убийства ничего нового собой не представляют.
Всё произошедшее вращается вокруг этой свадьбы.
Иранский проспект вы знаете. Выше улицы Мостаджаб, по правую руку, есть переулок под названием «Доктор Санг». Это довольно узкий переулок, по которому может проехать только одна машина.
Не доезжая до конца этого переулка будет другой, гораздо шире предыдущего; он приводит к рынку Сагга-баши.
По правой стороне этого широкого переулка второй дом – очень большой и великолепный – и был местом той самой свадьбы.
И вот нам – то есть мне и еще пятерым – было поручено обеспечить порядок на свадебном вечере.
Ну что ж, охрана порядка на свадьбе отнюдь не была делом новым. И для нас это было обычным делом, и для организаторов свадьбы.
В нашу задачу входило как обеспечение безопасности, так и контроль за тем, чтобы не было незаконных действий. Алкоголя, танцев, азартных игр, драк и тому подобного. Но на сей раз дело пошло совсем не по правилам. Получилось, что инициаторами незаконных действий оказались мы сами.
Вот отсюда-то всё и началось…
…Нет, простите: началось не отсюда. Началось оно со сватовства. Если я немножко путано излагаю, то причиной тому расстройство моей психики. Но не делайте поспешных выводов о моем безумии.
До того, как меня поместили сюда, в сумасшедший дом, меня очень сильно в тюрьме донимали расспросами, это и является причиной расстройства или несбалансированности психики.
Но я говорил о сватовстве.
К нашей старшей сестре сватались многие, но, к несчастью, у каждого был дефект, причем весьма существенный. Один был слепой, другой калека, еще один не просто тупой, а умственно отсталый; еще один был садист, другой – колдун-гадальщик; в общем, естественно, что семья не хотела отдавать свой любимый цветок на поругание таким людям.
Однако последний жених, да минует вас его участь, обладал обманчивой внешностью. Хорошо одет, говорит хорошим слогом и никаких явных внешних дефектов.
Однако проведенное дознание установило, что данный господин жених имел два основополагающих недостатка: первое – это наличие неподобающих друзей, таких как музицирующие гуляки, пьяницы, контрабандисты, неимущие бродяги, хулиганы, не раз пускавшие в ход ножи, и вообще – невоздержанные, разнузданные типы…
Вторым было наличие отрицательного досье в виде неудачного предыдущего брака, но это к нашему разговору не имеет прямого отношения.
Итак, по упомянутым причинам и я, и отец сказали «нет».
Но тут слюну, что называется, пустили остальные члены семьи, родственники, в том числе и старшие, и в конце концов, вопреки моему и отцовскому мнению, свадьба все-таки состоялась.
На свадебном вечере я играл две очень важные роли. Во-первых, я был братом невесты, а во-вторых, членом бригады по обеспечению порядка и безопасности.
Правда, мне перед свадьбой говорили: мол, на этот вечер забудь ты о работе, получи удовольствие от праздника! Оденься понаряднее и вместе со всеми поживи для себя, повеселись; но мне эти советы были не ко двору. Я сказал: долг и ответственность важнее всего, даже важнее самой жизни.
Чтобы быть ближе к эпицентру свадьбы, я выбрал пост возле главных дверей. Старший нашей бригады и его зам сидели в машине, которую поставили на углу, таким образом, они контролировали и эту сторону, и то, что происходило на улице за поворотом.
Уже в первый час свадьбы я увидел, что гости не вполне подобающие. Сами личности, типы их, их хиджабы, их украшения, манера одеваться – всё было странным и неожиданным.
Когда я сделал замечание одной из пришедших, которая уже на углу сняла хиджаб и шествовала по переулку в мини-юбке, она очень рассердилась. Повернувшись к отцу жениха, спросила:
– Вы что, разве не расплатились?
– Почему, расплатились! – ответил он. – Расходы оказались больше, чем на саму свадьбу.
– Так почему этот господин делает замечания?
– Он немного недопонял, – ответил ей отец жениха, – но не беспокойтесь, мы всё решим. Прошу вас…
До меня в тот момент еще не дошло, о чем идет речь. Но я сказал сам себе: «Я вам покажу недопонимание, я всем вам такое покажу, что у вас голова с задницей достигнут полного понимания».
Вот с этого-то всё и началось…
Впрочем, нет, началось не с этого. Но после этого оно усугубилось.
Отец жениха подозвал нашего старшего и что-то ему сказал на ухо. И тут я впервые в жизни увидел, как наш начальник перед обычным человеком – но уж так заискивает! Руку на грудь, «слушаюсь! Как скажете» и так далее…
После этих переговоров начальник подозвал меня:
– Дорогой мой! Саид-джан!
А это впервые в жизни было, что наш начальник столь уважительно ко мне обратился. «Дорогой мой! Саид-джан!» И он продолжал:
– На один только вечер, прошу тебя, закрой глаза. Один вечер – это ведь не тысяча вечеров. Жених твоей сестры никуда не годится, это да. Но ради сохранения чести семьи как-нибудь замазать бы надо: не дави всем твоим весом.
– А я как раз во имя моей сестры, – ответил я, – во имя сохранения чести семьи! Я как раз…
Он меня перебил:
– Понимаю я всё, дорогой Саид! – Затем уже более официальным тоном подытожил: – Это приказ!
– Слушаюсь, – ответил я.
Но в душе-то у меня вовсе не было послушания, а это ведь весьма важный момент, на который некоторые начальники, слегка похожие на ослов, не обращают должного внимания. И не ухмыляйся, парень! Я ведь серьезно говорю.
В общем, я вернулся на свой пост и, как ответственный человек, стою и стараюсь ничего не видеть и не слышать.
Но разве это возможно? Если у человека есть глаза, разве может он не видеть, а раз есть уши, может ли он не слышать?
Ну, допустим, я не вижу и не слышу: ни того, как пьют водку, ни слишком бурного веселья, бесстыжих танцев и прочей развязности… Но было одно, чего я не мог игнорировать, а именно – отсутствие всех моих друзей. Вечер уже дошел до середины, а не было ни одного из тех, кого я лично пригласил. Невозможно, чтобы это было случайностью.
И я вошел в дом и прямо посреди этого бедлама начал названивать по телефону. Прежде всего позвонил домой Джаваду, и он сам снял трубку.
– Ты где, парень?! – спросил я. – Почему не пришел?!
– А ты, я гляжу, попал в высшие слои общества?! – спросил он меня. – С нами теперь уже и не знаешься?
– Ерунду не говори, Джавад! – ответил я. – Собирайся и приезжай.
– Это зачем? – спросил он. – Чтобы меня опять развернули?
– Кто же такую ошибку совершил? – не понял я.
– Меня дальше первого поворота не пустили. Сказали, Саид извиняется и отменяет приглашение.
Я ушам своим не поверил. Позвонил еще нескольким ребятам и узнал, что их всех остановили на углу и под каким-то предлогом завернули назад.
Я опять набрал номер Джавада.
