Царь Борис

скачать книгу бесплатно


Но вот что удивительно – к концу занятий Борису Елину всё-таки удалось научиться ударять по мячу должным образом! За что от Николая Ивановича он получил вполне искреннюю похвалу!

Действительно, сначала Борис боялся мяча и, когда он по воздуху, словно коршун, летел на него, он инстинктивно закрывал глаза. Но, то ли в нём спала и проснулась неуёмная энергия, то ли отчаяние оттого, что ни на что не годен по-настоящему, но он стал относиться к мячу, как к своему кровному врагу, и кулаком что есть силы посылал мяч через сетку в поле противника. Да так, что никто там укротить или отбить его не мог. Удары у Едина получались сильными, мгновенными, да и непредсказуемыми, и, как ни странно, всё чаще попадали в цель.

4

Чудеса, да и только, – буквально за считанные недели тренировочных игр Борис так увлёкся волейболом, что оказался одним из лучших игроков институтской волейбольной команды. Через месяц, поощряемый Рябушкиным, используя долгие и упорные тренировки, он перешагнул все промежуточные группы, игроки которых постепенно наращивали свою классность. И его вскоре перевели сразу в сборную институтскую команду, и не в запасной, а в основной состав, приносящий победы Политеху.

В первокурснике Борисе Елине за максимально короткий срок раскрылся недюжинный талант спортсмена волейболиста. Институтские дела, кажется, теперь тоже стали идти веселее. Став известным в институте спортсменом, – а о нём институтская многотиражка написала целый очерк: о том, как, меньше чем за месяц, одарённый студент стал полноправным членом прославленной в городе и области спортивной команды, – Борис стал ещё упорнее трудиться над заданиями, аккуратно посещать и выслушивать лекции преподавателей. У него появился новый стимул к занятиям, о чём он прежде никогда бы не думал. А дело в том, что в практике Политехнического института неуспевающим студентам не позволялось участвовать в соревнованиях между разными институтами. Да к тому же Борис поставил перед собой целью стать не просто инженером-строителем с дипломом, а взять от преподавателей как можно больше знаний, чтобы потом, в работе после окончания института, не краснеть перед своими подчинёнными рабочими.

А всё-таки молодцы Каракозовы, особенно Клара Константиновна! Они тоже вносили существенную лепту в инженерное воспитание Бориса, постоянно помогали ему, ну и, конечно, Валерке, в наиболее трудных моментах по своим предметам. В результате первый семестр друзья-студенты закончили с одной тройкой по начертательной геометрии (вот предмет противный!), а по остальным в зачётных книжках красовались одни и те же циферки – четвёрки…

В конце марта в Омске ещё бушуют холода, скрипят морозы, метель и пурга не прекращаются сутками, словно это в январе, в середине зимы. Однако, несмотря на невыносимую, несносную погоду, народу в крытом стадионе «Локомотив» собралось много. Болельщиков со стороны Политеха и со стороны строящегося нефтеперерабатывающего завода собралось на трибунах до отказа – заполнился огромный пятитысячный стадион. Все билеты были распроданы, все места заняты. Встреча на первенство города между институтом и строящимся заводом завершала зимний сезон в городской спартакиаде.

Валерка Рогачёв сидел на третьем ряду, на самом краю многорядного зала, обрывающегося здесь для узкого прохода болельщиков. Здесь вокруг сидели однокурсники, пришедшие поболеть за свою родную команду. Политех сегодня выходил на финишную линию и готовился принять чемпионский титул. Уже третий год подряд студенты Политеха удерживали за собой титул чемпиона города по волейболу. И сейчас у болельщиков института не оставалось сомнений, что победа будет за их командой. Правда, нефтяники за последний год тоже сделали хороший рывок, и теперь стали серьёзными конкурентами будущих инженеров. Мало ли что возможно!

5

До начала встречи оставались считанные минуты. И вдруг Валерка, до сих пор вместе с товарищами обсуждавший возможный ход матча, повернулся вправо и остолбенел, прикусив язык. Он увидел то, что тайно готовился увидеть, но о чём не сказал Борису

За проходом, прямо рядом с собой, он увидел девушек, устраивающихся на свои места в том же, что и у него, опоясывающем весь зал, третьем ряду.

Одна из девушек, в салатовом пальто с белым пышным песцовым воротником, показалась Валерке чересчур знакомой, и он стал рассматривать её пристальней. В это время девушка аккуратно, обеими руками сняла с головы пушистую шапку, представ перед парнем во всей своей красе. Поправив правой рукой волосы, она повернула голову к подругам, в сторону, противоположную Валерке. И тут же лицо Валерки, узнавшего и девушку, и её подруг, вспыхнуло яркой краской. Он не ожидал такой удачи. Она всё-таки пришла!

Да, да! Почти рядом с Валеркой сидели его старые знакомые, – девушки, с которыми он и Борис встретились несколько месяцев тому назад в поезде, по пути сюда, в Омск.

Да, да, это была Ира, красавица Ирина, которая так прожгла сердце парня, что он ради неё на время поступился дружбой с Борисом. И вот оказалось, что, разлучившись с нею, он всё же не забыл о ней.

Иногда, правда, вспоминал он о своих поступках в поезде, о своём настырном желании во что бы то ни стало поцеловать её в прекрасные, чуть припухлые губы. Вспоминал и о том, что его доводило до белого каления невнимание к нему Ирины и постоянные расспросы её о Борисе, который, в свою очередь, оставался нем и глух к её словам. А ведь это была красавица-комсомолка, которая по зову партии отправлялась в Сибирь, на стройку новой пятилетки, на нефтеперегонный завод! Заодно вспоминал Валерка, как нахально и самозабвенно он врал Борису, сам поверив в своё враньё, что всю ночь в тамбуре целовался с Ирой. Специально вдохновенно врал, чтобы отсечь товарищу дорогу к ней, малодоступной красавице, чтобы приберечь её для себя, на десерт, на будущее.

И вот, увидев её, он не в первый раз почувствовал в себе новый прилив прежней влюблённости. И в сердце его приключилось что такое непонятное, что заставило его забыть, ради чего он находится в этом огромном стадионе-зале. Оно, это непонятное, заставило его, повернув шею, не отрывать взгляда от Иры, которая, разговаривая тихо о чём-то с подругами, улыбалась, словно излучала своим лицом мягкие вспышки света.

А лицо её, снова казавшееся дорогим и желанным, находилось очень близко от него. Валерка и Ира сидели друг от друга в каком-то метре.

Ира, привет! – вскрикнул Рогачёв, весь сияя от вспыхнувшей радости. Получилось это негромко, но достаточно, чтобы смогла услышать соседка по правую руку.

Ира моментально повернулась на голос и, встретившись глазами с Валеркой, тут же заулыбалась.

Валерочка! Коллега по поезду! Здравствуй, дорогой!

Рогачёв вовсе подвинулся к ней, на самый край скамьи, а Ира, тоже сдвинувшись к нему, сообщила подругам о встрече с давним знакомым. И головы подружек обратились к Валерке, тепло и искренне адресуя ему весёлое и звонкое «Здравствуйте!».

И сразу Ирина стала распрашивать о делах, где они с другом живут, как учатся, что делают в свободное время и как всё-таки поживает тот трудолюбивый парень Борис, который в самую июльскую жару, в вагонной тесноте и духоте умудрялся не отрывать головы от учебников.

Да вот же он – восьмой номер, в синей майке! А белые – это ваши, если вы сейчас на Нефтянике. Здесь так нефтеперерабатывающий завод называют.

И он показал рукой на волейболистов, которые, только что выстроились, чтобы поприветствовать друг друга и вступить в игру.

Да что ты говоришь! Значит, у Борьки твоего талантов уйма? – удивилась Ира, услышав новость о Борисе-волейболисте.

Ну я же тебе говорил!

Поискав глазами восьмой номер среди синих игроков, Ира долго внимательно изучала изменившегося Бориса. Он заметно возмужал за эти месяцы, похудел лицом, словно избавился от прежней деревенской расхлябанности и вялости. В вагоне девичьему глазу было ясно, что по растрёпанным волосам редко гуляет расчёска. Теперь же, даже на расстоянии, была заметна очень идущая ему причёска полубокс, которым потчуют парикмахеры всех цивилизованных парней. Да и сам Борис, показавшийся Ире тогда, в поезде, каким-то малоподвижным, тяжелым на подъём человеком, сейчас стоял в шеренге спортсменов, живо разговаривая с соседями, быстро взмахами руки реагируя на приветственные возгласы знакомых студентов.

«Да-а, совсем Борис изменился», – подумала Ира. И спросила:

А давно Борис играет в волейбол?

Да-а-вно, уже больше полугода, – расстёгивая верхние пуговицы пальто, с гордостью ответствовал Рогачёв. – Талант спортивный у Борьки. Талант, Ирочка. Раньше к мячу боялся притрагиваться. А вот за месяц усердно потренировался – и нате, пожалуйста, – вышел на самые первые роли.

Раздался свисток судьи – и игра началась. Валерка и Ира на время прервали свой разговор и стали внимательно наблюдать за ходом игры…

Упорная встреча закончилась со счётом три – два в пользу команды Политеха.

Спортивные руководители города горячо поздравляли победителей, вручали переходящий кубок и прочие награды.

Теперь Валерка и Ира продолжили разговор. Когда народ расходился, обсуждая прошедшую игру, Рогачёв пригласил Иру и её подружек в гости – к себе и к Борису в общежитие Политеха, – ну, например, в предстоящее воскресенье.

Девушкам предложение показалось интересным, и они с весельем согласились.

6

Ну, а Борис после победоносного завершения игры, получения наград и выслушивания всяческих дифирамбов должен был присутствовать вместе с командой на банкете, организованном городскими властями в честь победителей.

Получив награды, команда студентов отправилась в самый знаменитый ресторан города Омска под названием «Сибирь».

Борис Елин первый раз в жизни вошёл в учреждение подобного рода и был откровенно восхищён роскошью убранства, сногсшибательной красотой огромного зала. С высоких потолков в нескольких местах свисали причудливые пышные хрустальные люстры. Всю поверхность пола застилали дорогие ковры, и только в нескольких местах на стыках из-под ковров выглядывал дорогой красноватый паркет. На окнах дорогие занавеси и богатые шторы создавали несказанно приятные спокойствие и уют, прочно усаживая посетителя на выбранный стул и создавая ему соответствующее настроение. К тому же, с картин, исполненных лучшими местными художниками, на посетителей смотрели лица и пейзажи, умиряющие человеческую суету…

Большой оркестр находился в состоянии полной готовности. Столы ломились от разнообразных и вкусных яств. Народ понемногу собирался. Но никто не усаживался пока на свои места. Все почему-то толпились в фойе ресторана и около двери. На вопросительный взгляд Елина, впервые участвующего в таком, с его точки зрения, королевском вечере, старший коллега по команде, похлопав его по плечу, сказал:

– Рано, Борька, рано. Никто не имеет права садиться, не положено. Сейчас ждут председателя областного комитета по спорту, а с ним, говорят, будет аж самый первый человек в области, первый секретарь обкома Кирилл Егорович Кирченко…

Через некоторое время, действительно, в таком шикарном, как и зал, фойе появились долгожданные гости и дорогие гости, одновременно они же и хозяева события. С ними пришли и ректор института Владимир Севастьянович Пашков, и завкафедрой физкультуры Марина Петровна Петрушева. А рядом с ними все увидели и двухсаженного Николая Ивановича Рябушкина.

Вот о них двоих нам придётся сказать особо.

7

Петрушева, немолодая, но сильная женщина, мастер спорта по толканию ядра, в свои годы даже занимала видные места в общесоюзных соревнованиях. Окончив институт физкультуры в Новосибирске и защитив диссертацию, она в Омском политехе работала преподавателем на кафедре физвоспитания, а через год стала заведовать этой же кафедрой. Она-то и задумала создать настоящую институтскую волейбольную команду, благо этот вид спорта вошёл в моду. Мечтала Марина Петровна о всесоюзной славе такой команды.

И судьба подбросила ей на кафедру через министерство списанного по возрасту волейболиста всесоюзного значения Николая Ивановича Рябушкина. Они сразу, с первых дней, поняли друг друга. Николай Иванович организовал секцию, куда стал набирать лучших, способных ребят. И вскоре команда состоялась и дала о себе знать и ректору, и руководству города. В первый же год команда Политеха заняла второе место среди институтов области. А через год завоевала первое место.

Тогда и ректорат стал не на шутку помогать кафедре выращивать спортсменов. Премировал игроков, давал кое-какие поблажки игрокам, помогая сдавать хвосты в свободное от соревнований время.

Но, когда команда прославилась и стала разъезжать по стране, выработали и своеобразную тактику отбора. Неуспевающих студентов перестали допускать к играм. Поэтому любой игрок сборной никогда не забывал о своих главных обязанностях студента и делал всё, чтобы не нахватать хвостов и лишних хлопот по пересдаче зачётов и экзаменов.

Вот почему на банкете в честь победы волейболистов Политеха и Петрушева и Рябушкин присутствовали наравне с ректором и парторгом института, и об этом хорошо знали самые знатные и властьдержащие люди города.

8

Когда первый секретарь обкома вместе со своими помощниками трогательно поздоровался с представителями Политеха, то вся верховная компания в сопровождении весьма молодой и симпатичной женщины – директора ресторана Екатерины Давыдовны торжественно двинулась к столам. Только после этого весь приглашённый народ, включая спортсменов, которых Екатерина Давыдовна успела оттеснить в дальний угол, с обрадованными лицами пристроился в хвост колонны уважаемых персон.

Спортсмены уселись после всех на оставшиеся свободными места: каждый сверчок знай свой шесток. А когда весь приглашённый народ занял свои стулья и кое-кто даже начал опробовать дармовую еду, первый секретарь торжественно встал и предложил первый тост за чемпионов области по волейболу, за спортсменов Политеха, которые в тяжёлой борьбе за первенство смогли который год удержать за собой почётный чемпионский титул.

– Ребята! – говорил он, отечески-ласково и чуть свысока поглядывая на притихших студентов. – Под руководством ваших уважаемых преподавателей и тренеров, институтских коммунистов, своим упорством, своим трудолюбием вы добились выдающихся результатов во всенародно любимом спорте – волейболе. И я вам скажу: вы молодцы! Вы молодцы ещё и потому, что вы не просто спортсмены, прославляющие свой институт, свой город и область. Вы герои ещё и потому, что пока вы преуспеваете в своём студенческом ежедневном труде, а по существу в каждом из вас живёт будущий инженер, руководитель серьёзных производств: заводов, фабрик и строек. Вы – будущие командиры рабочих коллективов. Я лично уверен, что из каждого вашего спортсмена выйдет прекрасный настоящий советский руководитель, ибо уже сейчас в вас заложена неуклонная воля к победе, к лучшему результату. Именно для этого наша партия, наше советское правительство ежегодно выделяют миллионы рублей на развитие спорта. Всё наша советская власть делает для того, чтобы в вас, таких молодых и красивых людях, воспитать свою надёжную опору, способную отстоять интересы нашего общества везде и всюду, где это потребуется. Вы знаете, какое значение имел спорт в жизни наших людей, сумевших в тяжёлых условиях Великой Отечественной войны победить фашизм. Любая победа, можно сказать, выковывается и сейчас, в том числе и на спортивных полях и площадках. Поздравляю вас с победой ещё раз и желаю вам ещё много и много трудовых и спортивных побед!

С этими словами Кирилл Егорович немного потряс в воздухе небольшим фужером с водкой и под аплодисменты присутствующих залпом отправил его содержимое по назначению.

Борис Елин, как и его товарищи по команде, с открытым ртом, стараясь не пропустить ни единого слова, слушал краткую речь областного предводителя и таращил глаза на него с восхищением и гордостью за то, что областью руководит такой умный и прекрасный коммунист-патриот.

9

С восторгом ловя каждое сказанное слово Кирилла Егоровича, наш студент всё-таки внимательно всматривался в человека такого высокого ранга, увиденного им впервые. Кирилл Егорович выглядел нормальным, хорошо побритым мужчиной, не слишком отличавшимся обликом от других пришедших с ним мужиков. Правда, одет он был в чудесный торжественный синий костюм в какую-то особенную искру, какого не увидишь ни на студенте, ни на преподавателе. Светло-серый жилет красиво оттенял ослепительную белую сорочку со скромным и нежным розовым атласным галстуком. Всё на нём казалось просто, красиво и, как говорят в народе, чин по чину.

И Елину подумалось, что следует запомнить, как одеваются на такие случаи первые лица в области – мало ли когда пригодится. Ведь подсказать, в случае чего, некому. Ещё ему подумалось к конце речи первого, что в Кирилле Егоровиче, в его фигуре, в его лице, в его руке, держащей фужер, нет ничего, чего не было бы в других людях. Весь он был достаточно обыкновенным: немного лысеющий лоб с откинутым назад и чуть набок полем волос, чуть повислые щёки, несколько укрупнённый в картофелинку поблескивающий нос. Заметно углублённые круги под глазами, – наверно, от огромных, свалившихся на его плечи, трудов. Только вот его поведение, когда он с некоторым пренебрежением кивал сидящим рядом людям, его несколько важноватая и небрежная посадка за столом, когда он чувствовал и ловил бросаемые на него взгляды, – давали понять окружающим, что он в этом ресторанном зале не случайный и не зависящий ни от кого человек, а даже, в какой-то мере, уверенный хозяин здешнего положения.

И эти все детали, относящиеся к первому лицу области, не укрылись от такого жадного деревенского наблюдателя, каким явился сюда Борис Елин.

Но он пока находился на высоте восторга и, поскольку прежде не видел никакого начальства, кроме председателей сельсовета и колхоза, внутренне радовался событию. В душе благодарил Рябушкина, сделавшего из него, деревенского бревна, приличного спортсмена. А в результате – вот, пожалуйста, – его величество случай позволил ему сидеть за одним столом с большим человеком, с членом ЦК партии, имя которого с почтением произносили все горожане.

Временные обитатели ресторанного зала, навёрстывая в еде, с удовлетворёнными лицами то и дело бросали свои взгляды на главного областного руководителя. Почти все они помнили, что и как пишут о нём в центральных и местных газетах. Даже московские газеты не раз писали о Кирилле Егоровиче как о руководителе, сумевшем за полтора года своего секретарства искоренить все недостатки, сложившиеся при прежнем первом секретаре. Нового хвалили за то, что он смело восстановил ленинские нормы руководства большой областной партийной организацией. Газеты отмечали его за коммунистическую принципиальность, с которой он восстанавливал в области трудовую, хозяйственную и партийную дисциплину.

По словам газет, область в течение последних месяцев уверенно выходила (куда именно, никто не говорил, но тогда было принято так писать) по всем направлениям социалистического соревнования и занимала первые по Союзу или отраслевые места.

В чём всё это заключалось, никто толком не мог сказать. Жизнь основной массы людей за это короткое время не изменилась, зарплата не увеличилась, товаров в магазинах как не было раньше, так не прибавилось и сейчас. Прежний первый секретарь, снятый, как говорится, с треском, новой должности не получил и, оказавшийся для родной партии ненужным, после ежедневных неприятных размышлений о бренности судьбы, вскорости скончался.

Строительство нового нефтеперерабатывающего завода, начатое ещё при нём, продолжалось, правда, немного активнее, но и то с притоком новых средств, выбитых из центра: по слухам, государство стало лучше финансировать эту стройку. Но уже местные газеты вслед за московскими утверждали, будто новый завод – это детище товарища Кирченко. И что он готов сдать этот завод за два года, хотя по проекту на строительство его отводилось три года с гаком.

Основная масса людей относилась к Кирченко с некоторой настороженностью, без особой теплоты, поскольку не видела в нём каких-то выдающихся качеств, присущих крупному политическому деятелю. А ведь область, которой он руководил, своей территорией несколько раз покрывала некоторые европейские страны.

Однако на своих строгих и серьёзных лицах большинство присутствующих изображало ещё и восхищение и преданность, а также желание слушать его бесконечно, словно секретарь изрекал из своих уст самые что ни на есть недоступные никому прежде мысли и идеи. Как будто после этих слов, завтра уже утром, в городе и области начнётся всеобщее благоденствие и неуклонное улучшение жизненных условий.

Даже вот ректор института, пожилой человек с профессорским званием, делал вид, что наконец-то ему посчастливилось встретиться с умным, знающим и почти великим человеком.

Что же говорить о деревенщине Борисе Елине?

Борис, то и дело управляясь с непривычно вкусной едой, всматривался в Кирилла Егоровича, наблюдал за ним, за его манерой держать столовые приборы, за умением пользоваться ими. Каждая мелочь очаровывала Бориса в первом: как говорил хозяин области, как поворачивался всем корпусом или головой то вправо, то влево, как смеялся, как поднимал густые рыжеватые брови, как поправлял очки, съезжавшие часто ближе к концу носа. Как отправлял в рот кусок сельди, как держал фужер, вставая или садясь во время объявления тостов. Всё это юному студенту казалось каким-то интересным, недосягаемым, таинственным и великим, приближенным к чуду.

Борис мысленным взглядом рассчитывал расстояние между собой и всеми сидящими, с одной стороны, и первым – с другой, и видел, что эта дистанция – огромная. Но он тут же видел и угадывал силу и возможности его персоны.

Вот она, – так понимал Борис, – могучая тайна его должности, – сегодняшний пир, подчинённые люди вокруг, возможность отведать казённых харчей в этом сногсшибательном заведении. Здесь и желание и слово этого не слишком молодого, светлого, немножко курносого человека.

Впервые в своей жизни Борис, хоть и ненадолго, всего-то на несколько часов, видел круг других людей, иную жизнь, пищу, непохожую на студенческую, другую обстановку, другие интересы, другие слова и другие лица, которые не привык видеть в своей, ещё сравнительно короткой жизни.

Такая жизнь в этом кругу людей показалась ему интересной, богатой впечатлениями, насыщенной и весёлой, до которой деревенскому парню никогда не дойти. Ну что ж, царская жизнь не для простых людей, пронеслось в его сознании. Это всё опять то же: всякий сверчок знай свой шесток.

10

Однако Борис из того богатого вечера вынес самое главное для его пытливого студенческого ума. Главное, – он узнал, что существует другая жизнь. Более достойная жизнь человека, к которой надо стремиться. Которую нужно приближать своим каждодневным трудом. И ещё студент сделал для себя вывод, что не все люди в стране могут быть допущены к богатой и роскошной жизни. Что не все люди и могут добиться этого благополучного и сытого положения. Несмотря на то, что партия и газеты, преподаватели в институте в один голос твердят, что все люди равны и все люди должны и достойны жить безбедно.

Ведь вот что получается, рассуждал сам с собой Борис, – первый секретарь и его молодые помощники почти каждый день выступают с докладами где-то перед трудовыми коллективами, награждают коллективы и отдельных работников, проводят инспекционные и контрольно-ревизионные проверки, присутствуют при пуске тех или иных новых производств и всегда имеют возможность за казённые деньги отведать такую изысканную еду, которой простой гражданин и труженик и в глаза не видел и даже названия не знает. Чтобы жить по-человечески в этой жизни, надо обязательно дружить с представителями властей. А ещё надёжнее самому стать участником этих властей, на худой конец почаще быть в среде этой категории людей. И надо учиться, надо учиться основательно, чтобы в этой жизни добиться каких-то заметных успехов. Так что без диплома никуда проходу не будет – такое про себя заключение сделал Борис Елин…