скачать книгу бесплатно
Вполуха прислушиваясь к разгоряченному тону Олега, начавшего о чём-то спорить с Мишкой, я понял затем, что у них возникли разногласия насчёт маршрута к каким-то развалинам крепостной стены на вершине горы. Не зная толком, в чём там суть, перестав вслушиваться в их разговор, я прошёл в туалет, а потом на кухню с такой же планировкой, как у Мишки, только с холостяцким налётом— у плиты висело видавшее виды кухонное полотенце (стирает ли он его вообще?), а в раковине виднелась тряпка с парой недомытых тарелок и вилок. Невольно, я сравнивал эти однотипные, в общем, квартиры— у Михаила квартира была посовременней, с ламинатом на полу, полотенцесушителем и натяжными потолками и имела, в общем, более комфортабельный, современный вид. А Олег, видно, не заботился с ремонтом квартиры, и она выглядела несколько неухоженной и не такой уютной, как у моего ялтинского друга.
Когда я вернулся в комнату, Олег, уже поостыв, без прежнего словесного напора продолжал обсуждать с моими друзьями, вернее с Мишкой, детали нашего восхождения на гору. Будто вспомнив, кто я, и что я делаю в его квартире, он взглянул на меня как-то озадаченно, а потом, улыбнувшись, махнул мне дружелюбно рукой:
– Старик, извини – у нас здесь возникли свои заморочки. Решаем, как быть. Хочешь, выйди на балкон или посмотри книги, журналы – что найдёшь. Мы сейчас закончим, определимся и пройдёмся потом. Вначале немного по санаторскому парку, а потом влево или вправо, – бросил он пытливый взгляд на Михаила. – Где поинтересней! – он тут же отвернулся от меня, продолжая дискуссию со своими гостями.
– Зачем нам этот парк? Ведь мы же, вроде, планировали пойти сразу на Гору по приезду к Олегу, – посетовал я про себя. – А меня даже не поставили в известность… Я не обижался – понятно дело. Я здесь просто гость— хороший друг Мишки. А для Олега я пока никто…, чужой человек, но мне, почему-то, захотелось, чтобы период нашего взаимного привыкания друг к другу не был долгим и “Алик” впустит меня в круг его друзей.
Ну, а пока, я последовал его совету и, пройдя во вторую комнату, огляделся вокруг.
– Смотри-ка, всё, как у Мишки в квартире (прямо дежавю какое-то). Такая же комната, с таким же балконом. Только разная мебель, обои и, что называется, “антураж”.
Здесь не было фотографий на стенах, и было как-то неинтересно и не уютно. У стены стоял узкий платяной шкаф с раздвижными дверцами, табуретка в углу и старая тахта прямоугольной формы с высокими бортиками. Ну и стулья с одеждой – шортами, футболками, накинутых поверх спинок, зачем-то ковёр красный на полу. И, удивительное дело для холостяка – зеркальное трёхстворчатое трюмо в углу.
– От родителей, – догадался я.
А также большой фикус у стены, рядом с выходом на балкон.
Если бы мне сказали тогда о том, ‘Что мне предстоит увидеть здесь в дальнейшем и с кем встретиться здесь же, в этой ничем не примечательной комнате, но уже в других обстоятельствах, я, конечно же, никогда бы не поверил в саму возможность подобных невероятных событий, которые должны были вскоре случиться со мной в Партените.
В комнате было душно и жарко, несмотря на приоткрытую дверь на балкон. Хорошо, что у Олега в гостиной стоял кондиционер, иначе там было бы также некомфортно, как в этой комнате. Любопытствуя, что там у него было на балконе, я потянул ручку двери на себя и вышел на свежий воздух. Здесь не было балконного остекления, как у Мишки – и в лицо мне повеял бодрящий сквознячок с моря, но, при этом, всё равно было жарко.
В углу узкого балкона, справа от двери, стоял старый кухонный столик с какими-то банками и цветочными горшками, и маленький табурет с потрёпанным матерчатым верхом. А рядом лежала на полу затёртая циновка со следами собачьей шерсти и миска с костью – вроде, как игрушечной, пластмассовой. От коврика несло запахом псины – не сильным, но, каким – то неприятным для меня, запашком.
– Да, Влада же говорила, что у него есть собака! – припомнилось мне. – Наверно, бегает сейчас, где-нибудь во дворе, – решил я, подходя к столику. Там, на его желтой пластикой поверхности лежала какая-то коричневая, толстая книга с закладкой. Я посмотрел с любопытством на название (что, интересно, Олег читает здесь?) и увидел название – “Геологический словарь”.
Солнце светило здесь с торца здания, и балкон находился ещё в тени. Было что-то около начала одиннадцатого дня. Я переставил табурет подальше от этой собачьей “подстилки” к белой, крашеной балконной стене, влево от двери, и, взяв в руки книгу, пролистал её. Закладкой в книге оказалась фотография Медведь – горы на странице со статьёй под названием “Лакколит”. Статья носила справочный, суховатый, характер, но была очень информативна, да и просто интересной мне.
Оказывается, Аю-Даг был примером классического лакколита в полном соответствии с научным определением этого геологического феномена – “линзовидное магматическое тело, образующееся на небольшой глубине в и залегающее среди осадочных толщ. Приподнятые верхние слои лакколита образуют на земной поверхности куполообразное вздутие … и пронизаны жильными магматическими породами, отходящими от ядра. Верхний осадочный покров может быть частично или полностью уничтожен денудацией”.
Здесь же приводились схематические разрезы лакколитов (разных условных видов – и многие из них имели нечто вроде магматической пуповины, идущей из глубин Земли к нижней части лакколита). Причём, оказывается, в одном месте, могут, условно быть, несколько лакколитов рядом с друг другом или, даже, один над другим.
Я представил себе ещё одного Медведя, сидящего где-то глубоко, как в берлоге, под нашим Аю-Дагом…
Эта статья разбудила мою фантазию. А вдруг по этим полостям-проходам “пуповины” можно попасть в какие-то пещеры огромные подземные? Читаю дальше…
“Наличие магматического ядра, от которого вверх отходят жильные магматические породы… ”
Значит, на Аю-Даге могут быть и какие-то ценные минералы, попутно вынесенных из глубин Земли на дневную поверхность. Может, алмазы?
Прочитанное меня очень заинтересовало, потому что наш Аю-Даг был просто идеально-наглядным примером лакколита и вот, эта геологическая классика стоит над Партенитом во всей своей красе и, мы сегодня сходим и пройдёмся по её миллионолетним склонам! Я не геолог, но, в силу моей любознательности, интересуюсь всем тем, что представляет для меня интерес. И эта новая для меня информация о существовании лакколитов оказалась не только познавательной, но и требовала какого-то практического применения, т. е. натурного исследования и изучения.
Естественно, что я тут же полез искать информацию насчёт “денудации”. Попутно, быстро просмотрел и бегло прочёл ряд других, сопутствующих или связанных с этой темой, сведений. Ознакомившись с заинтересовавшей меня справочной горнорудной тематикой, я дальше просто переворачивал страницы наугад и тут заметил, что на последней странице у обложки находилась какая-то сложенная вчетверо, пожелтевшая от времени, газетная вырезка с фоткой горы. Это оказалась статья с информацией о посёлке “Фрунзенское”, расположенном рядом с Аю-Дагом (тюркско-татарским названием Медведь-горы).
Статья была старая, из ялтинской “Курортной газеты” (была, оказывается, такая газета в Ялте в советские годы!). Вот не знал, что “Партенит” раньше назывался “Фрунзенское” (по имени Михаила Фрунзе, героя Гражданской войны— ну, да не люблю я эту тему и этих прошлых героев гражданской войны). В той же статье приводились краткие данные об Аю-Даге, названным самым красивым лакколитом в мире. Я невольно взглянул на цветную фотку этой горы, лежавшую, как закладка, на странице с лакколитами.
– Да… Он просто красавец! – восхитился невольно я. В этой же статье было кратко упомянуто о древней истории этой горы и о загадочном захоронении, найденном на территории Артека в 1967 году – могильника с телами молодых, очень рослых (около 2х метров), широкоплечих мужчин (воинов, охранников?), лежавших обезглавленными над останками женщины, в богатом убранстве, находившейся в слое ниже на полметра в этом же захоронении, а ещё ниже, скелетик годовалого ребенка.
Меня как-то неприятно поразила это информация – за что их обезглавили, когда это было, в какие времена? Я люблю историю, но всё что связано с захоронениями, изучением могильников, обычаями жертвоприношений, типа скифских ритуальных зверств, меня никогда не увлекали и не интересовали, и я все это пропускаю, без анализа, мимо себя. Так что, я поверхностно прочёл эту информацию и, внимательно, всё, что относилось к геологическому прошлому этой горы, содержавшейся в этой газетной статье.
Прочитав эту сторону газетного листа, перевернул её на другую сторону (интересно же) и увидел информацию о событиях в мире в сентябре, 1967 года, включая заметку о Международном Конгрессе астронавтики, который провёл первое заседание Оргкомитета CETI (Связь с внеземным Разумом), состоящего из десяти делегатов из Соединенных Штатов, Соединенного Королевства, Советского Союза, Польши, Чехословакии и Швеции.
– Да, – задумчиво почесал я подбородок, – столько лет прошло, а человечество так и не продвинулось ни на шаг в поисках внеземной жизни, не говоря уже о контактах с внеземным разумом. Да и так ли нужен этот контакт землянам, которые могли бы попасть в ситуацию, сходную с судьбой коренных обитателей новых земель за океаном индейцев, которых европейцы открыли для последующей нещадной эксплуатации и истребления.
Сильные, по умолчанию, подчиняют себе слабых, и наша человеческая цивилизация, по моему мнению, не стала бы исключением из этого правила.
Пока я с любопытством читал, солнечные лучи перешли незаметно на край балкона и стали слепить мне глаза. Я хотел было пересесть подальше в тень, встав и потянувшись так, что хрустнули суставы, опёрся на перила балкона и, отвлёкся от чтения, осматривая местность напротив этого дома.
Располагаясь ниже по склону, заросшему зеленью, холма, перед этой четырёхэтажкой находилась тенистая узкая улочка с каменной подпорной стеной, напротив которой возвышались кроны нескольких тёмно-зелёных свечей кипарисов, несколько заслонявших мне обзор вышележащей части холма. А прямо передо мной, на пригорке, шла ещё одна улочка – дорога, проходившая мимо огороженных частных участков наверху, с массой каких-то заборов, заборчиков, ворот и калиток – и всё в зелени растений.
Особенно мне нравились видневшиеся там большие, цветущие кусты розовых олеандров и, всё тех же, приятных моему неизбалованному взору московского жителя, свечек кипарисов и раскидистых ленкоранских акаций, за которыми слева от меня виднелись добротные коттеджи. – И, ведь, что интересно, – подумал я философски, – кому-то Москва – мать родная, а живя здесь, в этом тёплом, в буквальном смысле, местечке, местные жители вряд ли захотели бы променять свой Партенит на Москву. Летом здесь такая благодать! Вон, сколько фруктов растёт!
Мой взгляд удовлетворённо скользил по палисадникам и зелёным дворикам “фазенд” наверху, где всюду виднелись плодовые деревья, на которых проглядывались, местами почти спелые, жёлто-кремовые абрикосы и красные сливы. И, там же, росли узловатые, вьющиеся стволы домашнего винограда – виноградные лозы тянулись вверх по каменной кладке стен или затеняли уютные, все в розово-красных цветах и больших кустах гортензий, палисадники.
А ещё, вверху на пригорке виднелись и большие, развесистые, как огромный кустарник, стволы инжира со светло-серой, как у слона, корой, и со столь знакомой своей формой зеленью широких фиговых листьев. Ну, точно один в один, по размерам и форме, как на картинах библейский сюжетов об Адаме и Еве – фиговый рослый кустарник, так сказать…И везде росли розы и какие-то красные, жёлтые и прочие цветы (я не разбираюсь в цветах, тем более в местных). Но вот акации ленкоранские я уже знал, и их красно – розовые соцветия приятно радовали взор там же, на той улочке на склоне холма.
– Да… Хорошо-то, как здесь! – опять подумалось мне, окидывая взглядом всю эту местность ниже и выше меня. Справа, за возвышенностью от меня, скрывалось, как я знал, море, но, поскольку дом стоял ниже по склону, деревья, и всякие постройки просто перекрывали обзор слева и справа от меня.
Но, конечно же, самый потрясающий вид скрывался от меня на противоположной стороне дома, где была Медведь-гора.
– А вот с крыши, наверняка, просто отличная круговая панорама! – размышлял я, стоя на балконе и почувствовав, что становится слишком жарко, вошёл назад в комнату и, оттуда, в гостиную.
Моё появление заметили.
– Антончик, мы тебя потеряли, – услышал я мелодичный голос Влады, первой увидевшей моё возвращение в эту “кают-компанию”.
Она стояла рядом с Мишкой и Олегом, склонившись над какой-то большой картой, которая была расстелена на старом паркетном полу у торцевой стены.
– Антош, иди сюда, – позвал меня Мишка.
– Ну да, вспомнил про меня, – с какой-то обидой подумал я, не показывая виду, идя бодрячком к ним. Олег даже не удосужился, ради приличия, обратиться ко мне. Я машинально взглянул на столик с угощением, приготовленные Олегом – вино в бокалах так и осталось недопитым. Хозяин квартиры сидел спиной ко мне на полу у большой карты (наподобие контурной), сделанной на большом ватманском листе, с огромным схематическим рисунком Медведь горы.
– Вот, посмотри, что нам предлагает Олег, – с энтузиазмом сказал Михаил, кивая на карту. Олег, повернувшись к нам лицом, передвинул карту.
– А что это? Карта Медведь-горы? – спросил я, желая войти в тему их разговора.
– Карта, карта, – ответил Мишка вместо Олега, – да непростая!
Оказалось, что это был крупноформатный схематический рисунок (наподобие топографической карты) Медведь-горы, сделанный Олегом на большом листе ватмана, где он нанёс не только все известные там пешеходные тропы, но и, даже, новые, открытые им, скрытые, заброшенные тропинки, о которых знал только он один. Более того, на этой схематической карте-плане Медведь-горы он нанёс и все отметки высот, нарисовав 3 проекции горы – вид сверху, сбоку и спереди. Карта была окрашена в светло-зелёный цвет там, где рос лес и деревья и, в светло-серый, где растительности не было (главным образом на крутых боках с западной стороны горы). Условные пляжи вокруг горы были окрашены в жёлтый цвет с синей полосой прибрежных вод с бухтами и обозначением глубин на 10–20 метров от берега. На проекции вида Медведь горы сверху, были отмечены главные тропы на хребте горы, защитные стены укреплений(?), а также поляны, культовые сооружения, места Силы (?), “Трон Силы (?)” и даже пещеры!
– Да…, – с уважением в голосе, я обратился к Олегу, – круто, ничего не скажешь!
– А ты и не “кажи”, а, спроси, если вопросы есть, – ответил снисходительно Олег.
Похоже, я был для него не то, чтобы “чайником”, а просто неинтересен, как личность – зелёным юнцом, коим он меня считал…
Тем не менее, несмотря на его снисходительное отношение ко мне, я испытывал к нему какую-то симпатию и даже уважение за его внутреннюю убежденность и умение отстоять свою точку зрения— я слышал, как он аргументировано спорил с Михаилом Викторовичем. Я уже понял, что Олег – это реально крутой мужик, чтобы составить такую карту, ему пришлось, наверное, раз сто, залезать на вершину Горы и бродить по ней, исследуя её, да и поплавать вокруг неё на лодке с маской и трубкой. Его какая-то фанатичность, одержимость – не знаю, как и назвать ту силу, которая гнала его на Гору и заставляла его исследовать её в таких деталях – была поразительной. И тут задал ему вопрос, но не тот, которого от меня можно было ожидать.
Как-то неожиданно для меня самого, я сказал, немного пафосно, с напускным видом:
– Слишком энергозатратная тема. Какой смысл всё это изучать, исследовать, тратить время на То, что никому, кроме тебя, не нужно? Оправдывает ли это себя?
Хотел ли я этим неожиданным вопросом показать Олегу, что и я не простачок, имею своё мнение и суждение и со мной надо как-то считаться, и я ценю себя, не меньше, чем он себя— не знаю. Но вышло, как вышло, не совсем тактично и как-то в лоб – мол, зачем тебе это всё надо? В общем, захотел поднять своё реноме в глазах моих друзей. Я же не простачок из провинции…
Мишка удивленно повернулся ко мне, переглянувшись затем взглядом с Владой – она с недоумением посмотрела на меня (в её глазах я прочел типа, какой же ты неблагодарный, чувак, мы для чего тогда сюда приехали?). Но, к удивлению Мишки и Влады, Олег внешне спокойно воспринял мой вопрос. Он взглянул мне прямо в глаза и ответил как-то слишком прямодушно и без всякого пафоса для такого знающего, одержимого исследованиями Горы, фаната:
– Хороший вопрос… Я и сам не раз спрашивал себя, зачем и почему я это делаю. Для кого? – он помолчал, думая о чем-то своём, и продолжил:
– Ведь серьезно этой горой никто не занимается, никто её не исследует, никто не пытается понять, что скрывается в недрах Горы, какие там есть загадки. Ты нигде не найдешь информации о Медведь – горе, кроме общеизвестных фактов о её возрасте, высоте, длине, истории её исследования историками и любителями природы за последние 150 лет. Последнее серьезное справочное издание, написанное профессионалами-историками, вышло в 1975 году! И всё! Открой интернет, и ты не найдешь там никакой новой информации, кроме кочующего с разными вариациями плагиата о нём по просторам Интернета. А я хочу открыть скрытые тайны Горы, которые там есть – я это знаю! Проникнуть в её пещеры, увидеть, наконец, Хозяина Горы… – он помолчал, размышляя о чём-то. – И вот, теперь этот “Знак” появился. Для чего? Похоже, пришло Время. Но вот для чего, конкретно, мы, возможно, узнаем сегодня, или завтра. Когда Всё сложится и прояснится. И, к тому, те пещеры, – начал он говорить, и осёкся. Словно сказал что-то лишнее, увидев вытянувшееся лицо Михаила.
В комнате наступила тишина. Мои друзья – главным образом Мишка, в замешательстве смотрели на него, не зная, что и говорить. На лице Влады было написано выражение недоумения и какой— то жалости. К Олегу? Или она вспомнила о чём-то личном, взволновавшем её. По-моему, они слишком серьёзно восприняли все эти Олеговы “страшилки”, а меня распирало обыкновенное любопытство – здесь скрывалась какая-то тайна, которую Олег намеревался выяснить. Это же было так естественно!
Молчание моих ялтинских друзей показалось мне странным, и я пытался понять, что происходит.
Наш партенитский товарищ, между тем, почему-то, замолчал, как будто размышляя о чём-то глубоко личном. Мне стало понятно, что я, не владея всей полнотой информации, воспринимаю всё поверхностно, не понимая сути происходящего и, они, конечно, знали об Олеге больше, чем рассказали мне. Его слова прозвучали так серьезно, и были наполнены таким внутренним убеждением, подразумевая такие тайны на уровне чего-то чуть ли не потустороннего, что это всё никак не вязалось с нашим прежнем, легковесным, любительским желанием пройтись по Горе и выяснить чуть ли не сразу, с наскока, природу того Знака, о котором Олег сообщил Владе вчера. Тема о Хозяине, озвученная так неожиданно этим партенитским исследователем древних тайн Аю-Дага, была слишком серьезной для моих ялтинцев, и, в первую очередь, для Михаила.
По его нахмурено-напряжённому лицу было понятно, что он был весьма озабочен этим странным заявлением Баженова. И, похоже, это никак не входило в его планы нашего любительского похода на гору. Странно-прозвучавшее, навязчивое желание нашего чудаковатого, как ранее мне сказал о нём Мишка, товарища встретиться с каким-то там мифическим Хозяином Горы были для моего приземлённого ялтинского друга где-то за гранью здравого смысла и наводили на определенные выводы о психическом здоровье Олега.
Невольно, мне на ум опять пришло, как Мишка обмолвился тогда в разговоре с Владой о какой-то чудаковатости Олега. Может, он имел в виду нечто такое, о чём Олег так вдруг искренне поведал нам в порыве откровенности, видя в нас любителей тайн Природы? Вроде, искателей приключений, как он сам. И, к тому же, этот, одержимый по-сути странной идеей, “поисковик” (я вспоминал, что’ Влада нам вчера рассказала о нём), мог невольно вовлечь нас в своих поисках во что-то совершенно ненужное им. Выходило, что мои ялтинские друзья не были готовы к тому, чтобы настолько серьёзно впрягаться в тему “Знака” на скале. И не вникали так глубоко касательно причины фанатичного увлечения их партенитского знакомого этой темой, не догадываясь об истинных побудительных мотивов его частых походов на Аю-Даг. А сейчас, видимо, до них дошло, как у врача на осмотре больного, что с психикой “пациента” что-то было не так. Его тяга к этой Горе, в общем-то, понятная мне сейчас, как оказалось, имела какую-то скрытую, глубинную причину, скрытую от его друзей, и я пока пытался разобраться в услышанном, стараясь вникнуть в тайный смысл сути его слов.
– Ну, выглядит, со стороны, немного, действительно, странновато это его желание, – пытался я оправдать загадочное утверждение Олега о неведомом “Хозяине”. – Но, почему Мишка так явно продемонстрировал всем своим видом его мнение об этой Олеговой странности? Какой-то там тайный хозяин Горы. Громко сказано! Это наверняка фигура речи – просто Олег так его называет. Ну, может быть, это кто-то вроде искателя истины, добровольного обитателя пещеры, скрывающегося там от людей.
В крайнем случае, это дело милиции, если этот человек – а я не сомневался в этом – прячется там по какой-то криминальной причине. Но, скорее всего, это именно какой-нибудь искатель истины, гуру или мистик, ищущий смысл жизни в уединении от мира людей. А Олег хочет стать его учеником или, хотя бы, просто войти с ним в контакт. И, что с того? Что здесь такого странного или ненормального? – я взглянул на Олега, ожидая, что он и сам уже понял, что спугнул осторожного Мишку, и ему нужно просто разъяснить конкретнее моему ялтинцу, кого он имел в виду, именуя “Хозяином” и, почему ему так важно встретиться с ним на Горе.
– Навязчивый синдром, – неожиданно мелькнула у меня уместное определение. – Мишка, наверное, считает его теперь слегка ненормальным.
Мои притихшие друзья, похоже, тоже думали нечто похожее об Олеге или, даже, более нелицеприятное для него. И, что дело-то серьёзное, я понял по лицу Михаила, смотревшего на Олега с недоумением и оторопью от услышанного. Мне стало ясно, что, его мнение об их партенитском товарище очень изменилось. Очевидно, то’, что они с Владой считали раньше просто любительским хобби у Олега, оказалось, по сути, чуть ли не клиническим случаем, требующим визита к психиатру.
– Ну, ты даешь, Олежик, – мягко и как-то с сочувствием произнесла, наконец, Влада, опустив руку ему на плечо. Было видно, что она его искренне пожалела. И Мишка даже не дёрнулся ревниво от этого нежного жеста – он, видно, и сам понял, что у его товарища не всё в порядке со психикой.
– А что это за “Хозяин”? – вертелся у меня вопрос на языке, но видя серьёзные лица моих друзей, я не стал дальше развивать эту тему. По лицу Влады я понял, что она, очевидно, и раньше знала об этой теме с “Хозяином”, и это ей явно не нравилось. Во всяком случае, ей не хотелось, чтобы Олег обсуждал этот вопрос с нами, а, вернее, с Михаилом, который обладал сугубо— материалистичным— мышлением и сторонился, как и я, всяких страшилок о нечистой силе и быличек о потусторонних случаях, в изобилии кочующих на просторах интернет – подписок, – вроде Yandex.zen.
– Алик, ты, верно, пошутил? – вступил в разговор Михаил, смотря с недоумением на Олега.
Не думаю, что он так полагал на самом деле, но, во всяком случае, хотя бы внешне, своим делано – дружелюбным тоном он хотел, хотя бы внешне, дать хозяину квартиры возможность обратить всё в неудачную шутку.
– Олежик! Может, не стоит так гнобить себя в поисках этой тайны, или её разгадки? Ведь ты же, вроде, исследуешь её, чтобы написать книгу о ней, а тут вот какая, оказывается, тема всплыла, – продолжала Влада, не убирая руку с его плеча.
Похоже, она скрывала раньше от Михаила эту загадочную тему о Хозяине Горы и выглядела очень встревоженной. В её голосе звучала явная озабоченность насчёт душевного здоровья её партенитского друга. Зная давно Олега, она понимала гораздо лучше истинный смысл его слов и намерений, и не пыталась представить всё в виде оговорки или неловкой оплошности с его стороны.
Олег, слегка улыбнувшись ей, мягко убрал её руку со своего плеча, отходя без слов к окну и, откинув занавес на окне, стоял там, молча, смотря на видневшуюся вдали за стеклом верхушку громадной Горы.
– Лучше не трать на это серьёзного времени, оно того не стоит – живи спокойно и побереги своё время и здоровье, – продолжал Михаил вроде, как, по-товарищески, осторожно уговаривать Олега, глядя ему в спину.
Баженов, как мне показалось вначале, задумался над его советом, ничего не говоря Михаилу, уйдя в глубокие раздумья, по – прежнему отвернувшись от него, смотря в окно.
– И, что ты будешь делать, если встретишь этого Хозяина? – вставил я, наконец, свой вопрос в ходе образовавшейся паузы.
– Не мне решать вопрос встречи с Ним. Я увижу Его, когда Он захочет это.
Отвечая на мой вопрос, он даже не повернулся ко мне, устремив свой взор на коричневато-зелёную громаду Горы, с её рельефными каменными боками, окрашенные в ещё нежно – розовые оттенки утренним солнцем.
Вероятно, он вспоминал о чём-то сокровенном, что ему довелось там увидеть и наши советы были для него сейчас малозначимыми и, даже, несущественными. Всё оказалось гораздо серьёзнее, чем даже я представлял себе. Выходило, что этот “Хозяин” был для Олега чуть ли не какой-то могущественной личностью и для “рандеву” c ним нужно было получить, вроде, какого-то позволения. Именно на встречу, а не знакомство.
Моё любопытство усилилось до крайности. Конечно же, мне не терпелось расспросить Олега побольше об этой самой загадочной личности, под условным названием “Хозяин”, скрывавшейся непонятно, где и как, на Медведь-горе. И, самое главное, что – он – там— делал?? Если он находился на Горе, на постоянной основе, то, как это было возможно? Он же не лесник, который жил там, где-то в лесной сторожке. Возможно, он лишь периодически появлялся там и вот, именно, поэтому Олегу и нужно было получить согласие этого Хозяина на встречу с ним.
Ответы на эти и прочие мои вопросы мог бы, конечно, дать лишь сам Олег, но для этого мне нужно было его “разговорить”. Я смотрел на Михаила, делая ему условные знаки, чтобы он отстал от Олега и дал ему возможность высказаться, объяснить дальше свой “тизер”.
Странно – прозвучавшее для всех нас утверждение Олега ещё больше заинтриговало меня и уже окончательно насторожило Мишку – он озабоченно поджал губу, нахмурившись. Разговор с Олегом явно уходил в какую-то ненужную ему плоскость. Меня же, наоборот, просто тянуло к этой загадочной теме, и я хотел продолжения нашего разговора именно об этом самом “Хозяине”.
Для меня, москвича, рационального молодого человека, неизбалованного встречами с чем-то таинственным и неведомым, и не испытавшего никогда в своей жизни настоящих “адренолиновых” страхов, связанных с чем-то мистическим и непонятным, помимо тех обычных, в общем-то, в детском, а потом и в подростковом возрасте, ребячьих “ужастиков” или, позже, фильмов ужаса, которых я сторонился и, вроде, как перерос, считая их щекочущим нервы вымыслом, хотя и в чём-то неосознанно возможным, особенно, когда я оставался один на один с темнотой в полной тишине в ночи на родительской даче у леса под Нарой, желание Олега увидеться с загадочным Хозяином Горы было каким-то крутым, в моём понимании, вызовом первобытным страхам, заложенные в человеке на генном уровне.
Сейчас, в домашней обстановке гостиной, при свете дня, слова Олега воспринимались мной без всякого налёта мистики чуть ли не виде своеобразной приключенческой фабулы условного квеста с щекочущей нервы полуигровой мистической интригой в поисках “Хозяина Горы”. С наличием потенциальной игровой загадки и некоей опасности при прохождении её уровней. Только не в компе, а в реальном походе на Медведь-горе! И, обязательно, со счастливым концом.
Не зная ничего об этой загадочной личности, я мог лишь строить предположения. Но это было интересно – захватывающим для меня. Раз уж Олег— такой знающий и опытный исследователь – уже столько времени не может встретиться с этим таинственным Некто, значит, здесь кроется какая-то настоящая тайна, которая меня манила своей неизведанностью и буквально побуждала меня к действиям. Тем более, что всё это, как я догадывался, было связано каким-то образом с теми пещерами, случайно обнаруженными Олегом в ходе его блужданий в том странном тумане, о котором мне рассказала вчера Влада.
Олег отвернулся, наконец, от окна, словно выйдя из своей глубокой задумчивости, и повернувшись к нам, как будто впервые для себя увидел наши удивлённо-напряженные лица. Особенно, Михаила.
Поняв, что его друзья слишком прямолинейно и, возможно, неправильно истолковали его слова, он неожиданно улыбнулся, ответив им сразу на все мучавшие их вопросы и подозрения:
– Да расслабьтесь! Это же только хобби. Или я похож на Данилу— мастера?
– Это тема из “Хозяйки Медной горы” сказки Бажова, – вспомнил я.
Но это его шутливое сравнение с таким же одержимым, как наш товарищ, пусть и сказочным, персонажем, ещё больше озадачило Михаила, и как-то испугало Владу – по её лицу я видел, что она всё— таки знала об этой теме с “Хозяином” явно больше, чем сказал нам в порыве откровения мой новый товарищ. Олег был мне симпатичен, и я решил, что буду теперь на его стороне— он, вовсе не казался мне “одержимым” или, чудаковатым, парнем.
– Как-то непохоже, что это просто хобби, – проговорил Михаил ни к кому не обращаясь, вслух. – Извини, Алик, но в этом мы тебе не помощники.
В комнате опять наступило напряженное молчание. Наш поход на Аю-Даг, который казался нам всем до этого не более, чем увлекательным предприятием, вроде, крутой полу— приключенческой прогулки на Гору для исследования того “Знака”, оказался связан с какими-то странными тайнами мистического толка, о которых знал только сам Олег. Мы походили сейчас на подростков, которые приоткрыли шутки ради двери в тёмный чулан, чтобы посветить там фонариком, а там оказалось Нечто, что могло быть не только ненужным нам в нашей повседневной жизни, но и потенциально опасным. Это была загадка, решить которую, весьма вероятно, мы не только не могли, но и, теперь, не хотели. Во всяком случае, Михаил. И дело было не в условной “неадекватности” этого партенитского “исследователя тайн”, а в самой проблематике этой темы.
“Не буди лиха, пока оно тихо”, – неожиданно на ум пришла мне эта уместная сейчас, поговорка.
Олег же, после его попытки как-то взбодрить нас всех, похоже, опять задумался о чем-то, связанного с этой неожиданной темой Хозяина Горы. Вся крутизна этого уверенного в себе парня куда-то ушла – он присел на пол у расстеленной там карты и в задумчивости смотрел на неё, не глядя на нас. У меня возникло ощущение, что ему сейчас нужна наша помощь. Ну, хотя бы, моя, поскольку его друзья, услышав эти признания, оказались не готовы поддержать его в таких исследованиях – нормальным людям это просто не нужно. А друзья-то, в данном случае, в лице Михаила, оказывается и не подозревали об истинном характере увлечения Олега этой темой, думая, что он просто фанатичный ходок, любитель походов, типа Исследователь Природы, как ранее уверяла нас в этом Влада. А здесь открылось такое дно! Так сказать, обратная, тёмная, сторона медали. И как я понял, мои друзья восприняли все его странно— звучащие намерения как своего рода психическую одержимость.
Независимо от того, верили ли они в существование этого мифического “Хозяина”, или нет, но, в любом случае, связываться с этой темой они не хотели. Тем более, если этот Некто вдруг на самом деле существовал, это подразумевало бы, в таком случае, встретиться в их привычно— спокойной жизни с чем— то выходящим за рамки здравого смысла. Был ли Олег прав или нет, проверять это, отправившись в поход с ним на Гору, они не хотели. Просто боялись, образно говоря, зайти вместе с ним в этих исследованиях в условную “тёмную” комнату. В конце концов, даже мной сейчас двигало простое любопытство, а вот Олегом – желание открыть Тайну, о которой знал лишь он один. Для Михаила это была пугающая и совершенно не нужная ему загадка, которая не увлекала, а наоборот, страшила его.
Мне было ясно теперь, что появление этого “Знака” послужило для Алика словно неким сигналом или зовом, и ему нужны были компаньоны, а лучше помощники, в его новом походе на Гору. Только вот для чего? Мишка, очевидно, тоже это понял и отступил, ещё не начав наши “натурные” исследования этой темы. Мы— то, хотели идти просто к “Знаку”, а он, оказывается, искал какого-то мистического “Хозяина” Горы, и вольно или невольно, мог бы как-то вовлечь нас в этот ставший сразу слишком серьёзным для нас, условный квест. И ещё – если, всё, что сказал нам сейчас Олег, правда, то одним днём похода на Гору здесь не отделаешься. Мы лишь слегка прикоснемся к этой Тайне, а потом оставим Олега один на один с его мыслями, догадками, и, когда ему потребуется реальная помощь, рядом с ним никого не будет.
Эти и прочие мысли, пришедшие мне ум сейчас, подсказывали, что и мне нечего соваться в это сомнительное предприятие— я же приехал отдыхать, тусить с Мишкой, а не помогать Олегу в разгадках мучивших его загадок о Горе и её тайнах, неизвестных мне, о которых мне лучше было бы и не знать дальше. “Не буди лиха, пока…, опять было, вспомнил я эту поговорку, раздумывая, как мне быть, и тут, неожиданно для меня самого, я почувствовал, что просто должен пойти на эту, уже чуть ли не манящую меня к себе, Гору. И искать там с Олегом Нечто, что могло бы послужить разгадкой тайны появления того Знака на неприступной скале.
Каким-то непонятным образом, мои растущие сомнения в целесообразности моего вовлечения в эту “тёмную” тему, вдруг оставили меня. Как будто что-то в глубине моего сознания шепнуло мне, чтобы я не боялся. Это было неосязаемое восприятие какого-то внутреннего спокойствия, которое я почувствовал в себе в момент моих раздумий и появившейся, было, неуверенности в необходимости моего участия в этом “квесте”.
Никогда не склонный к авантюрным приключениям, меня вдруг опять охватил исследовательский пыл, и я понял, что мне нужно было не упустить шанс сходить с этим моим новым партенитским знакомым на Гору.
Мне было ясно сейчас, что моим друзьям проще отговорить Олега, чем ввязываться в эту тему и помогать ему. Более того, они, особенно Мишка, не горят уже желанием исследовать тайну того “Знака”, понимая, что его появление связано с чем– то таким серьезным, куда им не надо соваться. И, чего доброго, откажутся от нашего вчерашнего плана хотя бы просто сходить на Аю-Даг. И не попробуют, не то, что добраться до этого “Знака”, но и, хотя бы, просто увидеть его воочию там. Мишка уже принял для себя решение. Они же живут в Ялте, а этот парень – здесь. И, к тому же – одним днём, опять-таки, здесь явно не обойтись. Их разовая помощь или акция по исследованию этой, одной из многих тайн Медведь горы, ничем не поможет Олегу в его целенаправленных, многодневных исследованиях её тайн. Скорее всего, они (вернее Мишка) сейчас откажутся идти сегодня или завтра на Медведь-гору (а ведь говорили, что “едем с ночевкой”, – вспомнил я слова Михаила).
Таким образом, наш поход на Медведь-гору грозил закончиться, так и не начавшись и, я решил взять инициативу по возрождению нашего “предприятия” в свои руки. – Ну, а, кто обещал мне показать Партенит, пройтись по парку, пляжам? – сказал я Мишке и в моей памяти всплыл образ “моей” сероглазой Вероники…
– Вдруг, – подумал я с надеждой, – Олег случайно знает эту девушку по Партениту – он же местный!
