Диверос. Книга первая

– Верно говоришь, Хьялмар, – снова подал голос Эвха. – Против Толльгевы выходить не дело. Да и между собой гедарам враждовать не следует. Ховскооды – ветвь славная. Это они к гельдам безоружными вышли, они на себя всю вину нашу взяли. Север благодаря им свободен. Не силой они власть забрали – сами мы, Увва и Вольги, им ее отдали. Потому что каждому свое: кому в лесу дерево рубить, кому в горе железо плавить, а кому за столом нужные разговоры вести. А возьмешь на себя чужое дело – только погубишь.

Увриг махнул рукой и принялся наполнять опустевшие стаканы.

– Да где уже те Ховскооды, Эвха?! В песнях твоих только и остались. А сейчас Ховскооды – это Войга, тульд жирный. Хова!

Вайга вспыхнула, и стаканы громко ударились друг о друга с деревянным стуком. Эвха открыл глаза и подвинулся ближе к остальным.

– Войга с подручными – это не все Ховскооды, Увриг.

– Пусть так. Но с ним-то что делать?

Эвха взял в руки вусель и тихо провел пальцами по струнам.

– Я тебя с молодости учил – дерево, которое гниет изнутри, рубить не нужно. Оно, падая, много народу может покалечить. Оставь его, как есть – и оно упадет само.

– Как бы гниль эта на весь лес не разошлась, Эвха.

– А на то ты и гевл над Вольгами, чтобы за лесом следить, – засмеялся старик. – Не пускай гниль в здоровые деревья, а трухлявые сами завалятся.

– Ох, и хитер же ты, старый! – рассмеялся Оццель. – Хитрый да умный!

– А глупые, Оццель, на севере до моего возраста и не доживают, – ответил Эвха и снова тронул струны, уже веселее.

Хьяльмар, прищурившись, внимательно посмотрел на него:

– Вижу – придумал ты что-то, старый. Рассказывай, не тяни скельда за хвост!

– Может и придумал… – вусель снова брякнул перебором звуков. – Да только торопливая мысль, она же, как ненастоенная вайга – ни пользы от нее, ни радости, одни мучения потом да головная боль. Вот пусть и побродит ночку. А завтра пойдем в лес новую заимку смотреть – там и поговорим на воздухе. Там нас если какой стогга в берлоге под снегом и услышит – точно в чужие уши не разнесет… А давайте-ка лучше споем?

– Эй, Халька, скажи там, чтобы дров подкинули – огонь гаснет! – крикнул Увриг, пошевелив ножом лежащее над углями мясо. – Ну, Эвха, начинай!

ГЛАВА 51

– «Главное – это найти правильное сочетание кристаллов». Я ему устрою правильное сочетание!

Глиняная кружка с громким стуком опустилась на стол и тут же подскочила от удара хоть и небольшого по размерам, но, судя по всему, крепкого кулака.

Впрочем, в натопленном зале стоял такой гул голосов, что мало кто обратил на это внимание, только трое гельдов, сидящие за соседним столом и вполголоса обсуждающие какие-то свои дела, подняли глаза на совсем молоденькую еще гедарку с огненно-рыжими волосами, гневно стучащую по столу рукой.

– Я не знаю, об какой угол шарахнулся головой Вилхельм, но платить за его забавы собственной шкурой я не намерена!

Сидящая рядом с ней, то ли компаньонка, то ли сестра, что, учитывая их внешнюю схожесть, более вероятно, даже не подняла головы, продолжая вылавливать куски вареного мяса из горячего супа.

– Что он тебе сделал? – поинтересовалась она

– Да чтоб ему нос его жирный тульды отжевали!

– Сядь, не ори. Что случилось?

Плюхнувшись на стул, рыжая пробормотала под нос какое-то неразборчивое, но крайне грязное ругательство. Потом надула щеки

– В общем так. Вызвал он меня сегодня утром и говорит: «Вейга, радость моя, не знаю, что с тобой делать. В шахту тебя не отправишь, к работе с драгоценным камнем у тебя тоже склонности нет. Какое тебе применение найти – ума не приложу. А ведь пора бы уже – по шестнадцать лет уже вам с сестрой. Ну, та хоть при деле, а вот ты все еще ни туда, ни сюда.»

– Айц ротайн кен рауг штака, – громко произнес вдруг один из гельдов и вся компания весело загоготала.

Рыжеволосая изменилась в лице. Секунду она выглядела растеряно, потом зло прищурилась.

– Ты слышала, что он сказал? – спросила она

– Слышала, но не поняла ничего, – ответила вторая. – А что он сказал?

– Подожди-ка, минутку.

– Эй, ты куда?

Но та уже подходила к столу, за которым сидела веселая троица. Подтянув свободный стул, она уселась как раз напротив шутника и, мило улыбнувшись, захлопала ресницами.

– Прости, но ты же сейчас говорил на шпрай?

Тот, усмехнувшись, смерил ее взглядом.

– И что из того?

– Здорово! – рыжая восхищенно покачала головой. – Знаешь, мне нравится ваш язык. Я его учила даже. Только что толку, поговорить все равно не с кем – все повсюду говорят на общем. И тут, слышу – знакомые слова!

Усмешка на лице гельда растянулась еще шире.

– И что ты поняла?

– Вейга! – позвала сестра.

Гедарка, не поворачиваясь, отмахнулась.

– Ну… Я поняла и «рыженькая», и «милая», – улыбнулась она.

Гельды одобрительно загоготали, подталкивая друг друга локтями.

– Но я не поняла, что значит «штака»… Можешь сказать мне, что означает это слово?

Парнями овладел еще один приступ смеха.

– «Штака» – это значит… как бы тебе сказать, – гельд закатил глаза, размышляя.

– Красавица! – подсказал один из его приятелей.

– Да, точно! Именно, «красавица»!

– Ой…

На щеках рыжей вспыхнул яркий румянец. Она смущенно потупила взгляд и принялась водить пальчиком по ручке только что принесенной кружки, над которой еще стояла пенная шапка.

– Столько комплиментов… Ты меня смутил.

– А ты выпей! – гельд кивнул на кружку, а его друзья с энтузиазмом закивали. – Сразу полегчает!

– Угощаешь?

– Угощаем, угощаем!

– Ну, раз так…

Взяв кружку за ручку, гедарка оглянулась на соседний стол, за которым сестра не сводила с нее настороженного взгляда, и, снова повернувшись, улыбнулась самым трогательным и простодушным образом.

– За настоящих мужчин!

И она выплеснула содержимое кружки прямо в лицо шутнику. Тот отпрянул, раскрыв рот и выпучив глаза. Лучше бы прикрыл физиономию – меньше зубов бы потерял, когда в нее отправилась уже сама кружка. Глина не выдержала силы удара и разлетелась на куски, так, что в руках у девчонки осталась лишь ручка. Отшвырнув ее в сторону, рыжая запрыгнула на стол, и ударом ноги в грудь опрокинула гельда на пол вместе со стулом.

Раздался грохот. Схватившись за разбитое в кровь лицо, недавний душа компании захрипел, выплевывая выбитые зубы. Его друзья, подскочив со своих мест, в ступоре стояли рядом и не торопились прийти ему на помощь. Перевернувшись, он попытался не то подняться, не то уползти подальше.

Однако гедарка не дала ему такой возможности. Подхватив с пола опрокинутый тяжелый стул, она придавила его спинкой голову и руки гельда, наступив сверху сапогом.

– Что ты там говоришь, я не поняла? – спросила она, слушая, как он скулит на полу. – Еще что-то про нас с сестрой? Еще что-то смешное?! Давай посмеемся вместе!

Но гельду уже было не до смеха.

– Что, шутки кончились? – она обернулась к сестре, – Винга, ты знаешь, что он сказал? «Из этой рыженькой милашки вышла бы отличная подстилка» – вот что!

В наступившей тишине она повернулась к приятелям лежащего:

– А вы что больше не смеетесь? Не весело?!

Те, стоя у стола, настороженно осматривались в наступившей тишине, под тяжелыми взглядами молча окруживших их со всех сторон рослых гедаров – шахтеров и лесорубов.

– Слушай, мы просим прощения, – сбиваясь, заговорил один. – И за него… и вообще.

– Да, не стоило нам так говорить, – затравленно оглядываясь по сторонам, сказал второй.

Пробираясь между столпившимися гедарами, подошел Акса – хозяин корджи.

– Вейга, отпусти его. Пусть убираются на все четыре стороны.

Не убирая ноги со спинки стула, гедарка наклонилась, выдернула из ножен на поясе трясущегося гельда дорожный нож. Посмотрела на лезвие и усмехнулась.

– Сталь-то дрянь. Такая же дешевка, как и ты.

Затем полоснула по завязкам, держащим на поясе кошелек, и бросила его Аксе.

– Тут как раз хватит, чтобы возместить их поведение и бардак, который они устроили.

Она повернулась к гельдам:

– Или я не права?

Те замотали головами.

– Нет-нет, все верно.

– Мы пойдем?

– Топайте! – Вейга убрала ногу, подняла стул и поставила его рядом, освободив лежащего на полу. – И мой вам совет: в следующий раз говорите на общем – прислушиваться меньше будут к тому, что вы болтаете!

Не обращая внимания на дальнейшее, она вернулась за свой стол, не глядя на то, как гельды подхватили своего побитого приятеля и вытащили из зала.

Плюхнувшись на стул, она схватила обеими руками кружку, не обращая внимания на падающую пену, осушила ее в несколько глотков и откинулась на деревянную спинку.

– Уф, ну вот, кажется, полегчало.

Она подтянула к себе тарелку и застучала ложкой.

– Так на чем я там остановилась? Ах да, вспомнила! В общем, дал он мне эту коробку и мешочек с кристаллами и говорит: «Поставишь ее у второго выхода в верхний северный тоннель. Потом откроешь крышку, и в гнезда вставишь кристаллы, как написано вот тут». И сует мне бумажку какую-то. «Не перепутай, – говорит. – Главное – правильное сочетание кристаллов. Тогда устройство начнет издавать звук, который будет отпугивать всякую живность. Под землей тепло – вот зверье и лезет в тоннели. А потом шахтеры вместо работы дохлятину вонючую по разломам собирают».

– Какую коробку?

– Да вот эту, – Вейга, не отрываясь от поедания супа, толкнула ногой лежащий под столом мешок. – Открой, посмотри. Там и штука эта, и камни.

– Так ты что, ничего не поставила? Совсем мозги отморозила что ли?!

– Ну, так я же тебе рассказываю, а ты перебиваешь!

– Что ты мне рассказываешь? Тебя артельный старшина послал…

– Уж послал, так послал. Погоди ты орать-то, дослушай сначала!

Винга покачала головой. Она была младше своей сестры всего на час с небольшим, но, несмотря на общее сходство, они с ней заметно различались – в отличие от рыжей Вейги, ей достались более привычные для Севера светлые волосы и более спокойный и рассудительный характер.

– Вот ты горе. Рассказывай, что с тобой делать.

– Так я и рассказываю же!

Вейга отодвинула опустевшую тарелку.

– Лезла я по этим старым штольням, руки-ноги все подрала. Но, в конце концов, добралась до этого проклятого выхода. А он наверху. Нет, правда – в потолке! Видать, порода обвалилась вокруг. Ну что делать – думала, думала – придумала, как забраться. Выбираюсь на воздух задом кверху, мешок этот за собой тащу, и что ты думаешь? Оказываюсь прямо посреди вольгова логова! Они, видать, чуют, что из-под земли тепло – и жмутся к этой дыре. Лежат вокруг нее, греются. Щенята визжат, бегают. Спасибо Гедрэ – не наступила ни на кого, пока корячилась. Короче, вытаскиваю я этот мешок, разгибаюсь – и вижу перед собой серые морды вот с такими клычищами. Я стою перед ними, они смотрят на меня, и не понятно, кто в большем ступоре от такого моего появления – они или я.

Винга ошарашено уставилась на сестру, забыв о еде.

– Что?!

Вейга вместо ответа постучала ложкой по глиняному боку кружки. Тут же подбежала дочка Аксы. В одной руке она держала две полные кружки, а в другой – тарелку с нарезанной закуской.

– Отец сказал – это в подарок. И за обед можете не платить.

Подхватив пустую посуду, она упорхнула. Некогда задерживаться, когда за столами столько народа.

– Передай ему спасибо! – крикнула ей вслед Винга. – Ну, чего молчишь? Дальше-то что?!

– Да что дальше… – Вейга тут же принялась набивать род дареным угощением. – Первые пару секунд я думала, что вот прямо тут и останусь, на части поделенная. Потом думаю – дыра-то рядом. Ну, и начинаю потихоньку подталкивать к ней штуку эту. А гольвы, видать, опомнились – зубы скалить начали, шерсть дыбом, подступают со всех сторон. Щенята подальше от дыры сбежали. И тут я мешок этот в дыру уронила. Грохнул он изрядно – аж гольвы в стороны шарахнулись. Ну, я, не будь дура – следом за мешком вниз. Упала на него прямо. Слышу – сверху гольвы бесятся: рычат, зубами щелкают, землю роют, головы в дыру просовывают. Но прыгать боятся. Дожидаться, пока они осмелеют, я не стала – мешок в охапку – и бегом оттуда. Не помню, как назад прибежала. Но не остановилась ни разу.

Она отпила из кружки.

– Как добралась – хотела сразу пойти к Вилхельму и штуку эту об его башку старую расколошматить. Но потом почувствовала, что если сейчас не перекушу и хотя бы глоток пива не выпью – сдохну прямо на снегу. Зашла к Аксе – а тут ты.

Она улыбнулась и махнула рукой, убирая со лба рыжие пряди.

– Так что, будешь теперь на меня орать, что я эту коробку там не оставила?

– Непутевая ты, вот что. Вот что ты туда потащилась, без оружия-то даже? И еще в одиночку. Ну, жива – и хорошо.

Кружки стукнулись глиняными боками, как положено, расплескав немного пива.

– Можно подумать, спас бы меня топор, – усмехнулась Вейга. – Там этих гольвов с полсотни голов было, если не больше. Но ничего – выбрались. Правда, железка?

Она с благодушным видом пнула лежащий под столом мешок. Внутри его что-то то ли скрипнуло, то ли хрюкнуло.

– Ну а если Вилхельм вдруг решит, что я ему в артели не нужна – упрашивать не буду. Соберусь и уеду…

– Куда это ты одна поедешь?

– Ну, вместе уедем. Поедем к саллейда, на самый юг, к морю. Сядем там под деревом, откроем лавку «Вейга и Винга». Я буду ловить и обдирать какую-нибудь живность, а ты – шить одежду и возить ее на продажу гельдам. Живности и гельдов там много – с голоду не умрем. И не замерзнем – говорят, у них на юге, и снега никогда не бывает.

Засмеявшись, сестры допили пиво, оделись, и, захватив из-под стола мешок, помахали на прощание стоящему за стойкой Аксе и вышли на улицу. Солнце тысячами искр вспыхивало на белом снегу. До начала настоящей зимы было еще далеко, и погода была теплой и спокойной.

Сзади послышался топот. Мимо бодро прошагали два мохнатых тувара, легко тянущие за собой большую крытую повозку на широких полозьях. За толстыми стеклами, не пропускающими уличный холод, были видны лица пассажиров, сидящих в удобных мягких креслах. В тепле и комфорте, по скрипучему снегу, за несколько часов они доберутся до Ховскоода и отправятся далее – к самым границам Гельдевайн Таррен.

Сестры проводили повозку взглядом.

– Сегодня десятый день, ты помнишь? – спросила вдруг Винга

– Да помню я… – Вейга поковыряла носком сапога утоптанный снег. – Помню.

– И что думаешь?

Вейга снова посмотрела вслед сворачивающей в долину повозке.

Там, на юге, за горами, за белыми, сверкающими под солнцем вершинами, за перевалами и ледниками, за широкими полями, на которые еще не выпал снег, окруженный с трех сторон лесом и болотами – лежал Диверт – небольшой городок, в котором им недавно пришлось побывать.

ГЛАВА 52

– Поедете в Диверт. Вот вам, на дорогу.

Вилхельм протянул сестрам мешочек с монетами.

– Встретите груз с рудой и горючим камнем, подпишите у местного тарна все бумаги и передадите Тровве из Хейрана. Утром приедете, за день переделаете все дела, с вечерней повозкой на Шагверд выезжайте домой. В Шагверде переночуете в кордже «Сытый скельд». Корцве зовут Лойга и она всегда оставляет одну комнату на этот случай. У нее же поужинаете и позавтракаете. За комнату и еду платить не нужно – за все уже заранее заплачено. Утром уходит повозка на Увва, через Ховскоод – на ней вернетесь. Справитесь – пятидесятую часть от заплаченного гельдами за груз разделите пополам.

– И сколько это будет? – поинтересовалась Вейга.

– Четыреста монет, девочка, – улыбнулся Вилхельм. – Ну, или по две сотни каждой, если решите поделить.

– Четыреста цвейдов? – уточнила Винга.

– С каких это пор на севере за работу начали платить гельдским мусором? – усмехнулся Вилхельм – Нет, девочки, получите четыре сотни нормальных полновесных кеватров.

Сестры ошарашено уставились друг на друга. Четыреста кеватров! Это же целое состояние! Впрочем, Вилхельм сразу же охладил их радость:

– Оплата велика, согласен. Но имейте в виду – и работа не так проста, как кажется. Груз срочно ждут в Хейране, а гельды имеют привычку относиться к торговым делам… не так, как стоило бы. Имейте в виду, девочки – разбираться со всем, что может случиться, придется вам самим. Потому что слово, данное гедаром покупателю, нарушено быть не может ни при каких условиях. Иначе завтра нам будет не с кем торговать. Говорю вам это заранее, чтобы потом оправданий, обид и жалоб не было – если не справитесь, задержите отправку хоть на день, или с грузом что-нибудь случится – ни о какой оплате даже не заикайтесь.

И ведь знал же, старый, о чем говорил! Потому что с самого приезда в Диверт все пошло вкривь и вкось.

В доме Городского Совета их встретил хмурый, толстоватый гельд в не очень свежей рубашке. Сидя за столом напротив входа, он грустно ковырял ножом какую-то штуку, имеющую непонятное предназначение, но явно сломанную. Таких штук рядом с ним лежало несколько, и все уже в разной степени были разобраны. Когда они рассказали о цели своего прихода, он посмотрел на них печальным взглядом.

– Тарна нет. Он уехал в Аверд и будет через несколько дней.

– Но кто-то вместо него сможет подписать нам документы на груз? – спросила Винга – Нужно будет его поставить под охрану на ночь.

Гельд в ответ промолчал, продолжая ковырять нечто острием ножа. Подождав с полминуты и поняв, что отвечать он не намерен, Винга постучала пальцем по столу. Гельд снова обратил на нее грустный взгляд.

– Кто может подписать нам бумаги?

– Какие бумаги? – поинтересовался чиновник.

Винга от такого ответа опешила. Но Вейга, отобрав у нее неподписанный документ, швырнула его на стол и ткнула пальцем

– Вот эти бумаги! Видишь? – она рывком пододвинула бумагу по столу. – Тут нужна подпись тарна!

– Тарна нет, он…

– Мы уже поняли, что его нет! Кто может открыть нам складской двор, чтобы поставить повозки под навес?!

– А, так вам нужно складское разрешение? – в глазах гельда мелькнуло понимание. – Тогда зайдите в комнату под правой лестницей, там Трифиц, он отвечает за склад и торговые пошлины. Он подпишет вам разрешение и поставит печать.

– И зима не закончилась, как все решилось… – пробормотала Вейга, сгребая со стола документ. – Пошли к этому Трифицу!

Но когда они подошли к двери, про которую говорил грустный и медленный на голову гельд, то обнаружили висящий на ней замок.

Сестры переглянулись.

– Может, мы его как-то не так поняли? – пожала плечами Винга. – Пойдем, спросим? Только ты на него не ори. Может, он в отместку нас сюда послал.

Вернувшись к столу, они удостоились еще одного скорбного взгляда.

– Там закрыто, – сказала Винга.

– Где? – спросил в ответ гельд.

– Под лестницей, – пояснила Винга, изо всех сил стараясь удерживать на лице вежливое выражение. – Под правой лестницей, где Трифиц – там закрыто.

– А его сейчас нет.

Вейгу затрясло. Сестра предупреждающе сжала ей локоть и улыбнулась сидящему за столом.

– Мы поняли, что его нет. А кто подпишет нам документы и откроет склады? Понимаете, наш груз вот-вот будет в Диверте. Там несколько повозок. Нужно их встретить, накормить людей и животных, разместить на ночь. Вы же понимаете, что должны их принять?

Печаль во взгляде гельда сменила непередаваемая усталость.

– Послушайте, вы обе, я же объяснил вам – в отсутствии тарна всеми торговыми делами занимается Трифиц и его работники. Они и документы вам подпишут, и груз проверят, и на складе его разместят. Их комната – под правой лестницей. Она там одна. Что вам не понятно?

– Все понятно, – кивнула Винга, – но там замок на двери.

– Ну, я же сказал вам – их сейчас нет! Неужели не ясно? Замок на двери – значит, за дверью никого нету!

– Хорошо, – Винга снова сжала локоть сестры, почувствовав, что она затряслась сильнее, – Он придет?

– Кто?!

– Трифиц.

– Куда?!

Гельдом совершенно определенно начинал овладевать праведный гнев. Он абсолютно искренне не понимал, чего не могут уяснить себе эти две гедарки. Общение грозило перерасти в громкий и некрасивый скандал, поскольку уже даже Винга начала терять терпение. Ситуацию спасло то, что у двери послышался шум, и в помещение зашла небольшая компания. Причем, как выяснилось, весь шум производил седой и давно не бритый старичок, увлеченно размахивающий руками.

– И тут выводит он меня на внутреннюю площадь, а там вся Храмовая Стража построена, вот все Белые Плащи как один. Стоят – не шелохнутся. А он показывает им на меня и говорит: «Вот он, этот самый Критц из Диверта, о котором я вам рассказывал! И вы прекрасно знаете, как мы ему обязаны! И если бы он захотел – то стоял бы я сегодня не здесь, а в строю рядом с вами, а он – на моем месте!». А потом подал мне руку и обнял прямо перед строем.

Правда, похоже, что те, что шли рядом с ним, внимания на его рассказ обращали мало.

Сидящий за столом, увидев их, воспрянул духом.

– Трифиц! – позвал он.

Один из вошедших обернулся и вопросительно посмотрел на него.

– Тут к тебе пришли. Им на склад нужно.

Трифиц перевел взгляд на гедарок и подошел поближе.

– Вы сопровождаете груз? Можно посмотреть документы?

Винга протянула бумагу, уже ожидая повтор рассказа о том, что «тарна нет». Но, просмотрев написанное, Трифиц только кивнул.

– Прекрасно. Когда груз будет в Диверте?

– Вероятно, он уже в городе, – не веря в собственное счастье, ответила Винга.

– Хорошо, – гельд вернул ей бумагу – Мы подготовим складской двор.

Он повернулся к стоящим в стороне и, не обращая внимания на то, что седой Критц, размахивая руками, только что начал рассказывать какую-то новую историю из своей жизни, начал раздавать команды.

– Хайза, бери Токальда, и идите встречайте повозки, они подойдут по северной дороге. Клейс – бери ключи, открывай двор и загоны. Критц, осмотрим с вами повозки, как подъедут.

Он повернулся к сестрам:

– Давайте пока подпишу бумагу вашу и печать поставлю.

– Вы нас спасли просто! – воскликнула Вейга.

Но, как оказалось, радоваться было еще рано. Выяснилось, что городской печати нет. Тот, что сидел за столом, обшарил все закрытые ящики, открыл все шкафчики и осмотрел все полки. Печати не было.

– А, вспомнил! – вдруг хлопнул он себя по коленке – Ее Херсвальд забрал, наверное! Он вчера допоздна сидел, ну я и не стал дожидаться – пошел домой. А ключи-то от всех ящиков у меня – ну вот он и не стал оставлять.

– И где Херсвальд?

– Нет его.

Вейга тихо застонала. Трифиц покачал головой. Затем он повернулся к сестрам.

– Без печати ваш документ – никому не нужная бумажка, а без него дальше ваш груз ни в один город не пропустят.

– Что же делать-то? – спросила Винга

– Знаете что, – вдруг предложил Трифиц, – Давайте сделаем так: мы поставим все ваши повозки, проверим их, а я пока схожу к Херсвальду. Он сейчас либо дома, либо у себя в пекарне – больше негде. Возьму у него печать, и оформим ваши бумаги, а вы пока отдохните. Погуляйте по городу, перекусите. А потом идите на складской двор. Посмотрите, все ли хорошо, а часа через два-три встретимся.

На том и договорились. Трифиц отправился за печатью, а сестры – гулять по городу. Через пару часов, как и было оговорено, они были на складском дворе. Но Трифица там не было. Не появился он и через час, и через два. А время шло. Повозки осмотрели еще до их прихода, и они уже стояли под навесами. Гельды, которые их встречали, поглядывали на гедарок с раздражением – пока груз не оформлен до конца, они тоже не могли разойтись по домам. Начинало смеркаться. Осенние вечера и без того недолги, а тут еще и погода начала портиться, подул холодный ветер и набежали тучи.

Спрятавшись от ветра за стеной загона, сестры продолжали ждать Трифица, когда к складам подкатила легкая крытая повозка, запряженная одним пэва. Из нее выпрыгнул здоровяк в хорошо пошитой кожаной куртке с бахромой. Прикрыв лицо от ветра, он осмотрелся, заметил Вейгу и Вингу и направился сразу к ним. Подходить к открытым воротам он не стал, предпочтя перепрыгнуть через невысокий забор.

– Вы из Увва? – поинтересовался он, широко улыбнувшись. – Я – Тровва, мне вы передаете груз.

Он вынул из кармана и показал отлитый серебристый значок артели.

– Ждал вас в доме Совета. Трифиц сказал, что вы должны подойти и заверить документы. Но что-то вас все нет и нет. Думаю – дай ка прокачусь до складов. Где ж вам еще быть? Как вижу – не ошибся. А что вы тут сидите, в такую-то погоду? Что-то с грузом?

– Вообще-то мы договорились с этим Трифицем, что встретимся с ним здесь, – удивленно ответила Винга. – Его тут и ждем, почти с обеда.

– Ну а он вас ждет в здании Совета. Еще и возмущается – где вы ходите столько времени. Может, поедем тогда туда?