Переход

Ничего.

Она просто висела в воздухе, зажатая между когтями, как тряпичная кукла. Ни боли, ни рвущих мышц – только воздух, тишина и ощущение того, что смерть смотрит ей прямо в лицо. Она открыла глаза и медленно перевела взгляд на чудовищные чёрные ноздри. Могла бы в них поместиться целиком.

– Какого демона… – прошептала она, и в этот момент к ней медленно, беззвучно, начал приближаться хвост гурна.

Он развернулся. И тогда глаз – тот самый, что сидел на конце хвоста, – открылся. Прямо на неё.

Красный, с вертикальным зрачком, слабо подрагивающий, словно капля живого огня. Зрачок то сужался до щёлки, то расширялся, дёргался судорожно. Глаз не просто смотрел – он прожигал. Как будто искал в ней магию, оценивал, решал, что с ней делать. Бланса не могла моргнуть. Не могла вдохнуть. Пальцы свело. В горле стояла вата.

Её ноги вдруг коснулись земли. Лапа гурна отпустила. Она не стояла – рухнула, обмякла, как кукла, едва не упала лицом в пыль. Но взгляд не отвела. Он всё ещё был на ней. Пока наконец глаз не закрылся. И зверь, будто ничего не произошло, развернулся и ушёл.

– Святые… – выдохнула Бланса, чувствуя, как по телу пробегает дрожь. – Что за… Какого демона…

Сколько прошло времени, она не знала. Лишь продолжала смотреть в спину гурну, не моргая, будто любое движение вновь привлечёт его внимание. Тишина давила, звенела в ушах. Земля под ней всё ещё казалась живой, едва остывшей от чешуи.

Голос окликнул её неожиданно. Она вздрогнула. Из-за поваленного каменного выступа вышел юноша. Лицо запылённое, глаза настороженные. Он быстро подошёл, наклонился к ней, заглянул в лицо и начал что-то говорить – спрашивать, живы ли другие, ранена ли она, может ли идти. Она не ответила. Ни слова. Только смотрела сквозь него, не в силах собрать мысли в речь. Тело её будто застыло в полусне.

Только спустя время, когда дыхание стало ровнее, а мир – чуть реальнее, она назвала своё имя. Он назвал своё. Фориан.

Тогда она ещё не знала, что он станет её спутником.

Глава 10 – Где гибнут корабли

Все проснулись мгновенно – мощный удар сотряс корабль. Кто-то свалился с гамака, посыпались ругательства. Бланса вскочила, на ощупь нашла в тумбочке спички. Тишина длилась секунду, не больше – она зажгла свечу, но следующий толчок швырнул её в сторону. Пламя потухло, свеча беззвучно покатилась по полу, а в темноте позади качнулось слабое свечение. Девушка резко подняла голову, игнорируя боль в висках.

Кровать пылала.

Посох, перекатываясь, стукался о половицы. Бланса прыгнула, вцепилась в него. Над головой послышались глухие удары и крики – резкие, панические. В душной каюте воздух стал почти невыносим – гарь, дым, жара. Она рванула к двери. Когда та поддалась, в проём ворвался ветер, раздул пламя – огонь взревел. Бланса взмахнула посохом, и из капель дождя слепила влажный шар. Вторым движением – метнула его вглубь, туда, где полыхал матрас.

Выбравшись на палубу, она сразу огляделась. Фориана не было. Морось превратилась в ливень, ветер швырял мокрые волосы в лицо. Капитан, как будто связанный с кораблём одним телом, не спотыкался – носился по накренившейся палубе, отдавая приказы. Его голос перекрывал грохот волн и хлопанье парусов. Матросы цеплялись за снасти, скользили, ругались.

Бланса инстинктивно прикрыла лицо посохом – дождь бил как камнями. Щит из воды вышел слабый, но спас от худшего. Позади, в клубах пара и дыма, в люк высыпались люди. Её шатало. У руля она заметила двоих, а то и троих – не разобрать, кто из них держит курс.

– Фориан! – закричала Бланса, но в ответ был только рев шторма.

Её начало трясти. В ушах сливались крики людей, визг дерева, рёв змея, что откусывал куски от корабля, и гул волн, разбивавшихся о борта. Шагнуть вперёд она не могла – тело закостенело. Сильнее качнуло, её мотнуло вбок, и только внезапное желание убежать обратно в каюту заставило её вздохнуть. Она поняла, что всё это время почти не дышала.

Кто-то резко развернул её за плечо.

– Сделай что-нибудь! – проревел капитан, глядя поверх её плеча.

Она обернулась, ожидая увидеть змея. Но нет – за спиной стремительно поднималась вода. Тяжёлая, тёмная, она нависала стеной, затмевая остатки тусклого света за облаками. Это не просто волна. Это было что-то живое, разумное, катившееся на них со скоростью, которая не оставляла шансов. Она знала: если эта волна захлестнёт их – не останется ничего. Ни обломков, ни тел. Лишь ватсер, глотнувший корабль, как он глотает всё в этих водах. Лишь вода.

Слабость сжала всё тело. Перед глазами замелькали пятна. Она заставила себя поднять руку – резко, болезненно ударила себя по лицу, разогнала ступор. Потом – вторым движением – вонзила острый конец посоха в палубу. Доски жалобно хрустнули, приняв дерево.

Стоя на одном колене, она начала плести заклинание. Из воздуха и влаги начал расти купол – мутный, глухой, как мыльный пузырь, но плотный. Он расширялся, укрывая палубу, обнимая людей, скрывая части корабля. На мгновение всё замерло. За пределами пузыря бушевал океан, металась змееподобная тварь, но здесь, внутри, стало глухо, как под водой.

Первым пришёл в себя капитан.

– За работу! Живо! – крикнул он. – Живо!

Жизнь вспыхнула снова. Люди бросились к снастям, кто-то поднимал обожжённые обломки, кто-то пытался привести в чувство товарища.

– Корма ещё снаружи! – крикнул один из рулевых.

– Нос открыт!

– Верх мачты сломан!

Но Бланса их не слышала. Всё пульсировало. Голова гудела, в ушах звенело. Руки дрожали, удерживая посох – как якорь, как спасение. И он ещё работал.

Пузырь не расширялся. Все на палубе с нескрываемым ужасом смотрели, как надвигается волна, в несколько раз выше самого судна. Волна-монстр, готовая раздавить их, как насекомых.

Люди не привыкли доверять чародеям. Но сейчас каждый молился – кто-то богам, кто-то морю, кто-то самой Блансе.

Когда стена воды накрыла их с головой, по палубе прошёлся один холодный, как смерть, страх. Волна не обрушилась – просто прошла мимо. Сквозь купол.

– Все, хватайтесь! – прокричал капитан, очнувшись от оцепенения.

Но с теми, кто не успел – ничего не случилось. Не меньше десятка глаз с ужасом следили, как за пределами пузыря бушует шторм, но внутри – тихо. Как в мёртвом зеве.

Через мгновение ликующий гул пронёсся по кораблю: судно – и большинство людей – уцелели.

Капитан первым заметил Блансу. Она стояла на колене, волосы прилипли к лицу, губы были сжаты до белизны, руки дрожали на посохе, по которому стекала вода – тонкими, почти кровавыми дорожками.

– Эй, – негромко позвал кто-то, подбежав и опускаясь перед ней на колено. – Эй, ты как? Ответь.

Бланса не шевелилась. Мужчина положил руки поверх её и ощутил, как они трясутся, будто лихорадка. Он сжал их чуть сильнее.

– Держись, Бланса… – прошептал он и обернулся на палубу.

Вскоре дрожь начала стихать. Купол всё-таки расширился, захватывая оставшиеся части корабля.

– Начинайте ремонт подручными средствами, – скомандовал капитан тем, кто успел подойти. – И проверьте трюм. Живо.

Погода за пределами магического купола не стихала – дождь, ветер, волны. А внутри кипела своя жизнь: матросы бегали по палубе, таща инструменты и доски, затыкая дыры, укрепляя мачты.

Подбежали двое, промокшие до нитки.

– В трюме нашли троих без сознания: вашего отца, капитан, одного из новеньких и спутника чародейки. Но он уже начал приходить в себя.

– Капитан, мачта всё ещё снаружи. Её не починить.

– Чините то, что можете, – рявкнул он, бросив взгляд на Блансу. Та еле держалась на ногах. Из носа тонкой дорожкой стекала кровь. Посох дрожал в руках, как будто дрожала сама палуба под ногами. – Пострадавших на воздух!

Время растягивалось, как сырая верёвка, – всё слилось в один нескончаемый скрежет досок, грохот волн и короткие команды. Капитан не отходил от чародейки ни на шаг. Не потому, что хотел, – потому что должен.

Она была молода, почти девчонка. Но всё же – маг. А может, не совсем. Среди арданцев никто не стал бы выкладываться так ради чужаков. Никто. Так отчаянно. Так бескорыстно. Кто она?

– Капитан!.. – закричал матрос, вытягиваясь над поручнем. – Шар уменьшается! Но вдали – чистое небо!

– Ещё немного, – глухо отозвался мужчина и крепче сжал руки на поручнях.

С Блансы тек пот, словно её выжимали. Лицо было белым как полотно, руки едва держались на посохе. Но она не падала. Не сдавалась. Когда капитан всё же отступил, к ней подошёл Фориан – взгляд встревоженный, шаг мягкий, чтобы не спугнуть.

Волны ударяли в купол с глухими хлопками, и каждый раз казалось, что вот теперь он треснет. Но нет – ещё держится. И вот, наконец, воды стихли. Пузырь вынес судно на гладкую поверхность. Лишь перекаты качали корабль.

– Шторм позади! Починка завершена! – с хрипотцой прокричал кто-то сверху. Вспыхнул радостный гомон.

Фориан осторожно убрал её руки с посоха – не резко, а медленно, будто снимал с неё неведомый груз. Она осела на колени, дыхание сбивалось, а лицо понемногу теряло напряжение.

Пузырь глухо лопнул, и корабль с гулким вжух опустился на воду. Судно едва качнуло, словно облегчённо вздохнув. Матросы бросились в трюм, другие кинулись к рулю и оставшимся уцелевшим снастям.

Фориан следил, как отступает злая стихия, но тут же вернулся к Блансе. Она ещё держалась – за него, за палубу, за остатки сил.

– Ты справилась, – тихо сказал он.

Её ресницы дрогнули. Она уже собиралась что-то сказать, но вдруг глаза распахнулись – сзади раздался жуткий всплеск и вопль.

Из воды взвился змей – чернеющий, скользкий, с пастью, полной игл. Он схватил одного из матросов и тут же потянул его вниз.

– В середину все! – рявкнул капитан. Эхо прокатилось по палубе, будто это был не приказ, а выстрел.

Раненого отца капитана унесли вниз. Рядом тащили бессознательного матроса. А Бланса встала. Её качнуло, но она выдернула посох из щели в досках и резко провела им в воздухе, будто рассекая волны.

С воды взлетели тонкие иглы – сосульки, сотканные из дыхания и ярости.

– Не рассыпаться! – скомандовала она, сдерживая качку тела.

На мгновение повисла жуткая тишина. Даже море будто прислушивалось.

И вот – всплеск. Новый. Ближе.

– Пригнулись! – закричала Бланса и метнула посох вперёд. Не сам предмет – волной ушли сосульки, свистнув над палубой, и устремились в то место, где только что чернел змеевий силуэт.

Часть сосулек пролетела мимо, но остальные вонзились точно в цель – в глаз, жабры, ноздри. Зверь взвыл, взметнулся, рухнул на палубу с оглушающим грохотом, размазывая собственную кровь, и снова ушёл под воду.

– Он… мёртв? – прошептала Бланса, не переставая формировать новые сосульки.

– Это мстительные… – начал было Фориан, но не договорил: судно содрогнулось от резкого удара, а сосульки тут же рассыпались.

– Твари! – крикнула Бланса, вскидывая голову на очередной всплеск.

Змей летел прямо на неё. Кто-то закричал, но она не слышала ничего – в ушах звенело, будто в ударившемся колоколе. Всё тело застыло, не слушалось. И всё же она подняла руку. Когда успела? Как – не помнила. Огромный столб воды взметнулся сам собой, ударил змея, впечатал его в палубу, заливая её с новой силой.

Бланса с трудом поднялась, схватила посох и начала вращать им, закручивая воду, сжимая его шею и хвост в водяные оковы.

– Я долго не удержу! – закричала она, сгибаясь под силой, что будто вырывалась изнутри.

Корабль ожил. Команда вскочила, кто с топором, кто с молотом, кто с крюком. Фориан тем временем метнулся в трюм. Ватсер извивался, его челюсти крошили доски, хвост разносил всё вокруг, а удары инструментов были бесполезны.

И вдруг – он взвизгнул. Как раненая собака. И затих.

Бланса выпрямилась, отпустила посох. Зверь не шевелился. Всё стихло.

Только Фориан пошевелился: с отвращением вытащил меч из-под склизкой костяной плиты на голове ватсера. Тот больше не дышал.

Наступила долгая тишина. Палуба скрипела под весом туши, перевешивающей судно.

– Он ваш, – спокойно сказала Бланса, едва стоя на ногах.

На неё смотрели с тревогой. Из обеих ноздрей текла кровь, спускаясь по лицу, по шее, пропитывая тонкую рубашку, слипшуюся от пота и солёной воды.

– Чешуя – моя, – добавила она и, шатаясь, гордо развернулась.

Медленно пошла по палубе, спустилась в трюм.

У двери в капитанскую каюту задержалась, вытерла пот со лба, улыбнулась самой себе:

– В море больше… – выдохнула, захлопывая за собой дверь, – ни ногой.

Не заметив, как ослабла рука, Бланса выронила посох – он с глухим звоном упал на деревянный пол. Девушка прошла к кровати, не обращая внимания ни на скомканное одеяло, ни на перевёрнутую подушку.

Она не добралась до постели – рухнула прямо на пол.

Глава 11 – Причуды чародеев

Отрывая чешуйку за чешуйкой, Фориан краем глаза заметил, как капитан замолчал, перестал отдавать команды и двинулся к трапу в трюм. Он отбросил мешок, перепрыгнул через скользкую тушу змея, поспешил следом.

– Капитан! – тот обернулся, уставший, мокрый, с выпачканным лицом. – Мне нужно ведро воды. И чистая тряпка.

– Попроси одного из них, – он кивнул на матросов, которые пытались то ли отпилить зуб, то ли достать гарпун.

– Куда вы? – Фориан поймал его взгляд.

Капитан задержался на ступеньках, посмотрел как-то отстранённо и коротко ответил:

– К отцу. – И исчез под палубой.

Фориан выдохнул, оглянулся на изуродованную тушу.

– Вы даже не представляете, как вам повезло, – сказал он матросам, подходя ближе. – Не только потому, что вас вытащила чародейка. А потому, что у вас теперь есть морской глубинный змей. Мёртвый. Почти целый. Его можно продать. Каждый зуб, каждая кость. Хватит на новый корабль. Я скажу капитану, решите вместе. Блансе нужна только часть чешуи.

Один из матросов, не споря, протянул ему ведро, мешок и тряпку.

– Вот этого хватит. Часть я уже снял. Остальное сложите сюда, – он слегка кивнул и забрал ведро.

В трюме пахло гнилью, солью и чем-то прогоревшим. Он замедлил шаг, но лишь на миг – в углу, возле бочки, сидел капитан. У его ног, в гамаке, лежал отец – мёртвый или почти. Сюда Фориан не шёл. Он свернул к каюте.

Постучал один раз. Потом второй. Тишина.

Он вошёл. И сразу понял, почему. Каюта была в руинах. Разрушенная магией, горечью, усталостью. И на полу – среди трещин и пепла – лежала Бланса. Без сознания. Он не выронил ведро, не закричал, не ринулся к ней. Просто встал рядом. Ждала ли она кого-то, чтобы упасть? Или это было всё, на что хватило сил? Он опустился на колени. Она дышала. Значит – всё ещё здесь.

Словив себя на мысли, что всё это было почти предсказуемо, Фориан спокойно опустил ведро на пол и присел рядом с Блансой. Осторожно перевернул её на спину. Кровь запеклась и потрескалась, чёрные прожилки стянули кожу у ключиц. Кровать промокла насквозь, влага проступала даже через матрас, а валявшееся в углу одеяло оказалось наполовину обгоревшим.

Он не стал искать причины – они и так были перед глазами. Просто вышел, пересёк трюм и нашёл свой гамак. Снял подушку, выдернул запасное одеяло. Вернулся.

Укладывая её, он не мог не думать – ей хватило сил добраться до каюты. Не упасть на ступеньках, не рухнуть в коридоре. Это уже говорило о многом. Значит, предел всё-таки не был достигнут. Или был, но позже – когда она осталась одна. Может, её просто держала гордость. Эта сила в ней была всегда – не в заклинаниях, а в упрямстве. Её доводили до крови, до шрамов, но она держалась. В этот раз – дольше. И мага была другой. Большой. Сложнее.

– Какой же у тебя предел на самом деле?.. – тихо пробормотал он, выжимая тряпку.

Он аккуратно подложил подушку ей под голову, укрыл одеялом как смог. Посох, валявшийся у стены, перекатился под кровать. Он достал его и вложил ей под руку – так, чтобы не соскользнул, если она пошевелится. Чародейка не открыла глаз. Но её дыхание стало чуть тише. Ровнее.

Он не знал, сколько она будет спать. Надеялся – до прибытия. Но ещё сильнее надеялся, что проснётся раньше.

Это желание усилилось десятикратно, когда он вернулся на палубу.

– Что происходит? – спросил Фориан, ещё до того, как подошёл вплотную. В голосе не было надежды.

– Штиль, – буркнул капитан. Не обернулся.

Море – как зеркало. Только еле заметная качка от шагов людей по палубе. Ни ветра. Ни облаков. Только жар и вязкое небо над головой.

– Как долго?

– Кто ж знает… – Мужчина махнул рукой в сторону горизонта. – А она как?

Фориан на миг замолчал. Потом равнодушно бросил:

– Жить будет.

И сразу сменил тему:

– С мясом надо разобраться как можно скорее. Оно держится дольше всего, но не вечность.

– Повар знает, что делать.

– Всё остальное арданцы с руками оторвут. Даже без ответа от Чертога. Купят сразу, как только увидят. Этим грузом можно купить новый корабль и устроить пир на весь Саденорт.

Повисла пауза. Небольшая. Но ощутимая.

– Теперь понятно, почему кое-кто шепчет, что мы везунчики, – усмехнулся капитан. И сразу – без улыбки:

– Только вот… откуда ты про это знаешь?

Ответ у Фориана был готов. Почти.

– Если бы вы чаще бывали в городах, сами бы слышали, – пожал он плечами.

Капитан хмыкнул.

– А если вы с ней нас просто обманете и сами продадите ватсера?

Ответ не последовал сразу. Дольше, чем требовалось. Фориан смотрел куда-то за борт, будто прислушивался. Бланса вряд ли бы дотащила тушу одна. А самому ему – встречаться с арданцами сейчас не хотелось вовсе.

– У нас достаточно денег, – тихо ответил он.

Капитан бросил на него косой взгляд. Недоверчивый.

– Если у вас и правда "достаточно денег", – сказал он медленно, – то какого черта вы вообще на моём корабле?

Ответа он не ждал. И не получил.

– Я, конечно, не эксперт, – продолжил он после паузы, – но зачем Блансе посох, если она прекрасно справляется без него?

Фориан чуть не ответил автоматически – мол, так положено. Но осёкся. Слова капитана задели не из-за подозрительности – а потому что он сам задавался этим вопросом. Он видел. Один раз. Когда её едва не убили. В тот миг она отбросила противника без всякого посоха. Просто взмахом руки – и у того легкие наполнились водой, как мешки. Быстро. Смертельно. Бланса потом ничего не заметила – была на адреналине, вся в крови и ярости.

А в этот раз? Поняла ли? Почувствовала?

Он сдержанно пожал плечами, не глядя на капитана:

– Причуды чародеев.

Он до сих пор считал чудом, что нашёл её. Даже думать не хотел, что было бы иначе.

Бланса чуть не прикончила его при первой встрече – решила, что её хотят обокрасть. А он тогда почти силком вытащил её из Мёртвого леса. Она едва держалась на ногах, шок выжег из неё всё сопротивление.

Позже он рассказал ей свою историю – про отца-охотника, про то, как пришлось выживать одному, вооружённым лишь тем, чему тот успел научить. Может, это и не растрогало Блансу, но настороженность спала. Хоть чуть-чуть.

Где его мать – он не знал. По последним слухам, она осела в Канчесе. Это и стало их общей целью.

Зачем Блансе туда – она понимала, но до последнего не хотела в это верить. Сравнять Канчес с землёй. Смыть с лица Аннтарды. Таково было последнее желание её матери – странное, но чёткое. Она говорила, что Бланса всё поймёт, когда окажется там.

Ещё одно пожелание – найти старого друга. Имени она не помнила, только то, что он охотник.

Поначалу она была уверена: Фориану нужен только её посох. Артефакт чародея – лакомый трофей, его можно выгодно продать. Но Фориану он и даром был не нужен. Доверие далось нелегко. И даже теперь он продолжал держать курс – на Канчес, на то, чтобы довести её до цели.

До конца.

Глава 12 – Звёзды в небе

Её уже нельзя было спасти.

Бабушка умерла своей смертью, прожив долгую жизнь. А вот матери повезло куда меньше. Девочка не знала, от чего мама кашляла этой фиолетовой дрянью. Не знала, как это называется, почему не проходило. Но даже тогда, маленькой, понимала: лекарства нет. Не здесь. Не на севере Авинкорда, где снег лежал круглый год.

Она снова входит в хижину одна. Без добычи. Насквозь мокрая, с запёкшейся кровью на лице и руках. Бабушка бы вышла из-за печки. Улыбнулась бы – не как слабым, а как своим. Подала бы тряпку, помогла бы согреться.

Девочка стоит, боясь двинуться. Тишина щёлкает в ушах, как лёд. Деревянные стены и хлипкая дверь поют вместе с ветром – так громко, что от каждого выдоха дома по коже идут мурашки. В горле першит. Глаза щиплет – не от холода.

Однажды, в ночь, когда бабушка чувствовала приближение конца, она позвала внучку к себе. Бланса подошла к кровати, осторожно села на край. Сморщенная ладонь легла в её руки – совсем хрупкая, почти невесомая.

– Дорогая Соран… я очень тебя люблю, – прошептала бабушка.

Улыбка чуть коснулась детского лица, но тут же потухла, когда старуха продолжила:

– Как и твоя мама. – Пауза. – Да, по ней не скажешь. Она гордая, сильная. Кажется, будто ей чуждо всё, что может сделать слабее… Любовь, например. – Она вздохнула, подняла взгляд к потемневшим балкам потолка. – Любовь… она может быть силой. А может – слабостью.

Смех – тёплый, тихий.

– Противоречиво, да? – Бабушка чуть сильнее сжала руку внучке. – Она когда-то сильно обожглась. До самого сердца. И расплачивается за это до сих пор… Но из той любви родилась ты.

– Она потому меня и ненавидит? – резко спросила девочка, но тут же осеклась. Бабушка не заслужила такого тона. – Прости… Я просто… Я – ещё одно напоминание о её боли. Тогда почему она сразу не убила меня?.. – добавила шёпотом.

– Это не так, – мягко сказала бабушка. – Понимаешь… Она хочет защитить тебя. По-своему.

– Ты и её защищаешь. Потому что она – твоя дочь.

– Каждый родитель хочет защитить своего ребёнка. Вопреки всему, – с горечью сказала бабушка.

Повисло долгое молчание. Соран пыталась понять её слова, но это было слишком сложно. Слишком рано.

В ту ночь бабушка умерла. Тихо, в своей постели.

Сидя на корточках перед ведром с растопленным снегом, девочка рыдала, заливая раны слезами. Пыталась оттереть кровь с рукавов. Теперь некому было заступиться за неё, когда мать снова придёт в ярость. Некому оставить миску с ужином у двери, если она останется без еды. Некому сказать, что её любят. Никто больше не прижмёт к себе.

Она осталась одна – с матерью, с молчаливыми горами и вечным снегом за окном.

Бланса лежала на сложенном одеяле, крепко сжимая посох. Не двигаясь, смотрела в потолок и медленно моргала. Воспоминания какое-то время путались, но вскоре она поняла, где находится и что произошло до того, как потеряла сознание.

Судно не качалось. Она осознала это не сразу – мысль пришла с опозданием, словно издалека. Тонкую ночнушку, измазанную в крови, проще было выбросить. А вот кожа была чистой. Фориан постарался.

С лёгкой пульсацией в голове она встала, опираясь на посох. Оглядеть комнату не получилось – в ней царил густой мрак. Искать вещи на ощупь, вспоминая, как всё пошло наперекосяк при нападении ватсера, она даже не стала.

Выйдя из каюты капитана, Бланса удивилась: снова была ночь. Совсем как в прошлый раз.

Та же ночь?..

Аккуратно поднявшись на палубу, она огляделась. Океан был совершенно спокоен, будто его никогда не тревожил шторм. Он отражал звёзды, и казалось, что корабль застыл на стеклянной глади. Даже от её шагов он не шелохнулся.

На краю палубы лежала не до конца разделанная туша ватсера. Обернувшись, Бланса заметила у руля силуэт – фигура стояла к ней спиной. Она медленно подошла ближе.

– Сколько я спала?

Тихий, внезапный вопрос заставил силуэт вздрогнуть. Это оказался капитан.

– Это следующая ночь после нападения, – спокойно ответил он, обернувшись. – Рад видеть тебя.

В полумраке было сложно не заметить смиренную радость. Бланса ответила молчаливой улыбкой.

– Долго это продолжается? – спросила она, глядя в сторону безкрайних вод.

– С тех пор, как ты отключилась. Ты… – капитан запнулся буквально на миг, – спасла нас всех.

Теперь замялась она, но быстро взяла себя в руки.

– Ха, я спасала в первую очередь себя, – отмахнулась чародейка. – Пора выбираться из мёртвой точки, – усмехнулась она, сменив тему.

– Что ты?..

– В какую сторону нам надо?

– Ты собираешься двигать корабль? – переспросил он с недоверием.

– А что? – Бланса выгнула бровь.

– Ты же… только что очнулась. Я, честно говоря, не ожидал, что это случится так скоро.