Переход

Как и сама Бланса.

– Проснулась и полна сил. Так куда нам?

Капитан перевёл взгляд на звёзды. Молча оглядывал небо, усыпанное, будто песком, что-то шептал себе под нос, а потом указал пальцем в сторону от Блансы.

– Видишь Создание Огня?

Она промолчала. Всю жизнь, проведённую на севере, где не просто другое расположение звёзд, но и небо почти всегда завешано тучами, не помогала ей сейчас. Она не понимала, куда смотреть.

– Эм…

Капитан молча указал на четыре звезды, складывающиеся в ромб. Хотя по форме он больше напоминал перевёрнутого воздушного змея. Именно их она и успела разглядеть, пока пробиралась через деревушки, полные детей.

– Видишь самую яркую из них?

– Да.

– Вот туда нам и надо.

Встав у руля, Бланса глубоко вдохнула. Солёный морской воздух обжёг лёгкие, но оказался удивительно чистым и свежим. От воды поднимался едва уловимый запах водорослей и мокрого дерева. Вокруг царила полная тишина – только поскрипывали канаты, и где-то внизу, под днищем, лениво хлюпала вода. Морская гладь была почти неподвижна, словно уснула, и редкие волны катились так неспешно, что корабль казался частью сна.

Мысль о том, что сил может не хватить, даже не пришла в голову. Она была полна энергии, будто и не было того, что случилось до её отключки.

– Ты делала это раньше?

– Почти, – отмахнулась она, перехватывая посох в левую руку.

Не раз ей приходилось поднимать волны снега, чтобы отпугнуть хищников. А снег – та же вода.

Отставив одну ногу назад, Бланса медленно подняла правую руку вверх, затем левую – с посохом, – и опустила обе. Повторила. Вода отозвалась сразу. Море под ними дрогнуло. Корабль качнуло – мягко, будто чья-то невидимая ладонь подтолкнула его вперёд. Ещё одно движение – и он уже шёл, рассекая гладь в сторону яркой звезды из Созвездия Огня.

Холод пронзил ноги через тонкую подошву, но Бланса не обратила внимания. Она перевела взгляд на капитана. Тот от радости вскинул руки, а потом развернулся к ней с широкой, почти мальчишеской улыбкой. Бланса тоже улыбнулась – спокойно и немного устало.

Она плохо ориентировалась в этом небе. Звёзды казались чужими, и взгляд всё время терял нужную. Но капитан был рядом. Он тихо, не нарушая покоя ночи, подсказывал: «правее» или «левее», – и Бланса поднимала выше соответствующую руку, продолжая круговое движение.

Посох в её руке дрожал от влажного ветра, но не выскальзывал – наоборот, словно усиливал её связь с морем.

– И как вы раньше справлялись без мага или чародея на борту? – спросила она с лёгкой насмешкой, но без злобы.

– Да уж, слишком много они требуют, – пожал плечами капитан. – Такое случается нечасто, но мы всегда берём с собой запас еды и терпения.

Вскоре на палубу поднялся самый первый проснувшийся. Никого не удивило, что это был Фориан. Даже в полумраке, но уже вблизи, было видно – лицо у него заспанное, нахмуренное, с привычной тенью недовольства.

Он смотрел на Блансу – явно собирался что-то сказать, но сдержался. Капитан стоял рядом, и Фориан не стал. Его взгляд скользнул по чародейке с лёгким недоверием – он явно не ожидал, что она очнётся так скоро. И уж точно не ждал, что найдёт её у руля.

– Самый первый уснул, как только всё прекратилось, – хмыкнул капитан, когда Фориан подошёл ближе. – И самый первый проснулся, как только всё началось заново. Ну как тебе морская жизнь?

Фориан неопределённо пожал плечами, не отвечая. Морской воздух трепал волосы, хлестал в лицо солёной сыростью. Волны неспешно бились о борта, корабль мерно покачивался – и это неловкое молчание как будто растворялось в ночи, но всё равно чувствовалось.

– Вы так и будете своим молчанием на нервы действовать? – не выдержала Бланса, закатив глаза.

– Как скоро ты устанешь? – тут же спросил капитан, почти ласково, как у упрямой племянницы.

– О-о, – протянула она, чуть усмехаясь. – Так я могу долго.

– Почему?

– Да со всем связано. Тот пузырь, особенно такого размера, – впервые такое делала. А это, – она кивнула в сторону моря, – чуть ли не каждый день. Там – напряжение, всё держится на грани. А здесь… Вода не поднимается выше наших голов. Это скучно, это монотонно. Посох в руке, рутина в теле. Всё зависит только от терпения.

Она подняла ладони и снова провела в воздухе, словно заново задавала ритм движениям волн.

– Ну, это у чародеев, – добавила, пожав плечами. – У магов, может, по-другому.

Фориан с капитаном переглянулись. Бланса этого не заметила. Она смотрела в море – спокойно, уверенно, будто оно её слушало.

Глава 13 – Соль и сталь

Блансу разбудил тихий голос и лёгкое прикосновение к плечу.

– Бланса, просыпайся, – позвал Фориан.

Он слегка встряхнул её, и, услышав изменившееся дыхание, понял, что она очнулась. Чародейка медленно открыла глаза.

– Приплыли? – сонно пробормотала она.

– Почти достигли берега. Жду наверху.

Он вышел, оставив её в каюте капитана. Там было тихо и прибрано, в углу догорала одинокая свеча. Потолок светился тёплыми отблесками, но тьма неумолимо подбиралась. Бланса резко села, не давая себе раздумывать, и принялась одеваться – в то же, в чём была до отплытия: узкие алые штаны и свободную рубаху в тон. Сверху – чёрный плащ. Волосы привычно убрала в высокий хвост, тут же заплела в косу. Быстро проверила вещи, подхватила посох, задула свечу и вышла.

Прохладный ветер мягко скользнул по её щеке. Солнечные блики играли на воде. В нос ударил свежий, немного солёный запах – терпкий, как бодрящее утро. Морская гладь блестела так ярко, что щуриться приходилось даже крошечному остаточному огню на востоке. Берег был уже близко, но взгляд Блансы притянуло не это. На горизонте высилась гора – громадная, светлая, словно высеченная из облаков. Её вершина терялась в тумане.

Чародейка долго смотрела на неё. Что-то сжалось внутри – знакомое. Она знала такие горы. Среди них прошло её детство. Там остались те, кто мог бы стать её будущим. Но она выбрала другое.

– Завораживает, правда? – раздался за спиной голос капитана.

Она обернулась. При дневном свете палуба выглядела иначе. Повсюду отпечатались следы прошедшей ночи: кровь, въевшаяся в доски, аккуратно разложенные матросами кучи – чешуя, кости, обрывки мяса. Отдельно – тяжёлый, черепообразный «шлем» змея и длинный костяной гребень.

Блансу на миг подташнило. Но она взяла себя в руки, улыбнулась привычной улыбкой и посмотрела на капитана:

– Да. Кажется, её ещё никто не покорил.

– Ты права, – кивнул капитан. Брови Блансы взметнулись, но в остальном лицо осталось равнодушным.

– Легенда гласит, что на вершине уснула сама Ладарнейт после того, как сотворила этот мир и заточила глубоко под землёй своего врага. Того, кто хотел уничтожить всё живое.

– Как романтично, – отозвалась она с лёгким сарказмом, не отводя взгляда от горы.

– Не веришь в легенды? – усмехнулся он.

– А ты?

– Их приятно слушать. Особенно если слышишь впервые. А вот верить… – Он пожал плечами. – Каждый выбирает сам.

– Это не ответ.

Он замолчал на мгновение, следя за медленно приближающимся берегом. Палуба чуть поскрипывала под ногами, ветер обдувал лицо. Где-то внизу бултыхалась вода, тихо перекатываясь у бортов. Матросы не торопясь копошились у снастей, их движения были неторопливы, привычны.

– Я верю, что мой следующий выход в море не станет последним.

Бланса хмыкнула, не потрудившись скрыть насмешку.

– Вера ничего не стоит без основания. Верят те, кто не знают. – Голос её звучал спокойно, почти снисходительно. – Я либо знаю, либо нет. Я не знала, сколько времени уйдёт на ватсера, но знала, что справлюсь. Я знаю, на что способна.

– С доверием у тебя так же? – спросил он, отрываясь от горизонта. – Ты знала, что арданцы готовы хорошо заплатить за останки ватсера?

– Если бы не знала, меня бы здесь не было, – закатила глаза она.

– Я говорю не о змеe, – поправил капитан. – А о самой продаже. Твой спутник рассказал.

Бланса бросила взгляд на Фориана. Он стоял у борта, склонившись к воде. Лица его не было видно, но она безошибочно чувствовала – он задумался. Опять.

Затем она вновь повернулась к капитану:

– То, что мы держим путь в одном направлении, ещё не значит, что я ему доверяю.

С коротким смешком она отошла, направляясь к Фориану, оставляя позади разговор и запахи моря – солёный, чуть влажный, с примесью йода и рыбы. Море было спокойным, почти ленивым. И в этом, пожалуй, был свой обманчивый покой.

Он сразу повернул голову, едва она подошла. Возможно, он вовсе не был погружён в мысли, а просто ждал, пока чародейка соизволит подойти.

– Повтори ещё раз, что я должна знать?

Фориан вздохнул глубоко, но сдержанно, и терпеливо повторил: про градацию местного времени и смену сезонов.

– Как только прибудем, первым делом купим тебе часы, – добавил он. – Я научу, как ими пользоваться. И тёплая одежда нужна будет обязательно.

– В сезон солнц? – скептически прищурилась Бланса.

– Во-первых, это лето, – уточнил он, – а во-вторых, лето сейчас у вас, в Авинкорде. В Хагенте же – почти разгар зимы. Пока будем на севере, это будет не так заметно, но чем дальше на юг…

– Подожди, – резко перебила она. – Почему на севере теплее, чем на юге?

– Когда причалим, я тебе покажу. Там много интересного.

– Почему ты сбежал из Хагента? – вдруг резко сменила тему Бланса.

– Я же уже говорил…

– После смерти матери, – перебила она, – вы с отцом ушли из Канчеса, чтобы начать всё с начала, грубо говоря. А когда умер и он, ты решил вернуться.

– Да, – неожиданно твёрдо ответил Фориан. Он выдержал паузу, не отводя взгляда от её лица. – Я был ребёнком. Меня никто не спрашивал, чего я хочу. Я просто шёл за отцом, убитый горем. А потом я остался один. И не знал ничего – ни о себе, ни о своих корнях. В Хагенте остались вещи, которые принадлежали моим родным. Они – всё, что у меня осталось.

Он вздохнул, немного тише.

– Из Авинкорда не отправишь письмо на юг просто так. Если только ты не арданец с личным берафтом – таким, что плевать на погоду. Такая порода стоит баснословно.

Фориан замолк и тяжело выдохнул. Он пытался говорить спокойно, но скорость, с которой срывались слова, выдавала – недоверие и резкий тон Блансы задели его.

Она стояла с каменным лицом. Ни намёка на смущение, стыд или хотя бы опущенный взгляд – всё то, что кто-то другой, возможно, проявил бы. Но укол совести всё же пробился сквозь броню.

– Раньше ты не лезла в мою биографию, – заговорил Фориан. – Тебе хватало обрывков. Что изменилось?

– Ты не рассказал про покупку ватсера арданцами, – спокойно ответила Бланса. – Я узнала это только от капитана. От того самого, которому всё рассказал ты.

– А тебя не смутило, что мы почти год добирались до Саденорта из-за твоего желания срубить побольше керанов? – Фориан говорил тихо, но с каждым словом напряжение в голосе росло. – Постоянно в погоне за деньгами. Постоянно доводишь себя до предела. Постоянно восстанавливаешься. А время? Оно у нас что, бесконечное?

Он на мгновение замолчал, будто собирался с мыслями.

– Про покупку ватсера я узнал случайно, пока ждал тебя в городе. Услышал от проходящих арданцев. И первая мысль была: «Лишь бы Бланса не узнала». – Он тяжело выдохнул. – А ты о чём подумала? Что я связан с ними? Тайно? – Он глянул на неё. – Тебе не показалось, что это самый идиотский способ спалиться – рассказать всё тому, с кем водишь дружбу?

– Дружбу? Ты что, ревнуешь? – возмутилась Бланса.

– Не переводи тему, – рявкнул он. А затем, уже спокойнее, с ледяной ясностью: – Не думал, что ты до сих пор меня подозреваешь. Только повод сменился. Сейчас, если уж на то пошло, именно ты больше дел имеешь с арданцами. Ты либо спишь с ними, либо убиваешь ради их денег.

Фориан замолк, будто сам себя оборвал. Он посмотрел на неё, как будто впервые – оценивая, проверяя, сожалея. Но Бланса не шелохнулась. Стояла с прямой спиной, с лицом, которое ничего не выдавало. Не злилась, не плакала, не отворачивалась – просто смотрела вперёд, в серо-зелёную гладь моря, ровную, как сталь под пасмурным небом. Она не издала ни звука, даже не моргнула. А внутри – как будто всё застыло. Никаких привычных мыслей, никакой ярости или желания ответить. Только странная, чужая пустота, глухой звон в груди и будто бы чёрная плёнка между телом и миром.

Он ушёл, а она осталась. Осталась с этим в себе. Она всегда говорила себе, что делает всё правильно. Что выживание важнее всего. Что мир грязный, и не ей его менять. Деньги – это свобода. Власть. Способ держать голову выше. Никто не поможет тебе, если ты сам не возьмёшь, что нужно. Никогда не стыдилась своих решений – тех, что были, и тех, что ещё придётся принять. Убийства, сделки, ночи, после которых не хотелось смотреть в зеркало – всё это было частью пути, частью мира, который давно уже не был добрым.

Она не считала себя плохой. Не позволяла себе считать. Но сейчас… когда он произнёс это вслух… его голос всё ещё звучал в голове, как будто повторял сказанное снова и снова. Ты либо спишь с ними, либо убиваешь ради их денег. Эти слова врезались, как гвоздь в дерево, и там остались. Он видел в ней именно это. Видел и… терпел.

Бланса вдруг почувствовала, как кожа стала чужой, будто тело принадлежит не ей. Будто всё, что она собой представляла, – лишь отражение в разбитом зеркале. Она вспомнила тех девок, что шляются вдоль причалов, как вяло прикуривают, как привычно хохочут, прислоняясь к чужим плечам, – и поняла, что не может найти отличий. Не сейчас. Не после этих слов. Только море впереди. Солёный ветер. И тошнота где-то под рёбрами, липкая и вязкая.

Часть Вторая – Новый материк Глава 1 – Здесь звонят в полдень

Те же серые каменные стены домов, тот же деревянный причал – разве что не такой прогнивший, как в Саденорте. Те же люди: сгружают товар с кораблей, загружают новый. Прошмыгнув на берег первой, ступив на твёрдую, хоть и серую, землю, Бланса с облегчением вдохнула полной грудью. Воздух – пыльный, с примесью угля и соли, но после качки и вони трюма он казался почти сладким. Ей ещё предстоит плыть обратно, выполнив обещанное… Но сейчас она просто радовалась твёрдой, неподвижной почве под ногами. А может, и не придётся возвращаться?..

По одну сторону от неё оказался Фориан. Он не взглянул на чародейку. По другую – капитан.

– Это было… – начал он спокойно, следя, как матросы принимаются за выгрузку, – впечатляюще. Я видел магию и раньше, но такого масштаба…

– Думаю, похвал в мою сторону достаточно, – усмехнулась Бланса, поправляя плащ.

– Хотел всего лишь достойно попрощаться, – хмыкнул капитан. – До конца жизни буду в долгу. Если когда-нибудь вернёшься и тебе потребуется помощь – спроси обо мне. В этом порту тебя направят.

– Договорились, – подмигнула она и, перехватив поудобнее посох и сумку, не оборачиваясь, пошла прочь – прочь от корабля, от качки, от солёного кошмара.

– Показывай город, – бросила через плечо Фориану.

– Нам нужна карта, компас, – бесцветно перечислял Фориан, не задерживая взгляд ни на чём дольше мгновения. – Лошади…

– Для начала – в банк. Думаешь, я расплачусь выпиской? – усмехнулась Бланса. – И что такое этот… компас? – негромко спросила она, поравнявшись с ним.

– Штука, что показывает, где север, а где юг.

Она дёрнула бровью.

– Я и сама прекрасно справлялась, как ты помнишь. Думаешь, эта железяка будет точнее? – буркнула недовольно, не обращая внимания на прохожих, что косились и обходили её стороной.

Фориан резко остановился. Смотрел прямо, будто что-то в ней наконец поймал. Она удивлённо замерла.

– Ты на чужом материке, – шепнул он. – Поэтому да. Я уверен.

И пошёл дальше.

Блансе нечего было возразить. Его неожиданная серьёзность… приятно будоражила. Такой сдержанный, жёсткий, уверенный – он ей нравился. Даже не хотелось спорить. Просто пошла следом. Неужели его так изменила их ссора?

Но вот и другое: он начал замечать взгляды, брошенные на неё. Не те, что были в Авинкорде – не с опаской и отвращением. Эти были другими. Любопытство, узнавание. У некоторых – ошеломлённое понимание.

Он понимал причину. И ему это не понравилось.

– Тебе лучше накинуть капюшон, – твёрдо сказал он.

– Понимаю, не хочешь делиться, – фыркнула Бланса, но капюшон всё же накинула, скрыв волосы и половину лица. – Только на меня везде так смотрят.

– Говорить буду преимущественно я, – бросил он, игнорируя её слова.

Весь путь они проделали в полной, почти плотной тишине. Ни одного ненужного слова, ни случайного взгляда. Фориан шел первым, уверенно прокладывая дорогу сквозь чужой город, а Бланса просто шла следом. Она чувствовала странную лёгкость – не от дороги, не от воздуха, а от того, что не приходилось говорить. Не приходилось делать выбор.

В банке Бланса просто передала выписку. Служащий, едва взглянув на неё, молча удалился. Вскоре вернулся с указаной суммой керан.

И вот в лавке картографа она наконец ожила.

На стене висела огромная, тщательно прорисованная карта. Не схема, не план – настоящее произведение. Сотни тончайших линий, сплетавшихся в один живой узор: цепи гор, русла рек, мелкие острова, леса, равнины. Некоторые области были закрашены тёплым золотом, другие – зеленью, кое-где проступала синева вод. Она не могла оторвать глаз.

И вдруг взгляд остановился. Там, где, по всем привычным ей картам, должен быть пустой кусок, ничего – был участок с надписью. Авеленд.

Сначала её сердце ухнуло куда-то вниз, а по коже прокатилась холодная дрожь. Бланса даже на шаг отступила, будто само слово «Авеленд» могло ожить, сорваться со стены и обрушиться на неё. В прошлый раз она видела его – и то с трудом – лишь однажды, на карте в кабинете арданца.

Она не могла отвести взгляд.

Почему? Кто добавил его? Почему вдруг теперь? И почему никто не говорит об этом, будто так и должно быть?

Авеленд был прорисован до мелочей – тёмные границы, прямо как у мёртвого леса, малые горы и одна огромная, прямо посередине. Она не знала этих названий и границ, но чувствовала – они настоящие. Такие детали не могли быть плодом фантазии. Это была не карта древних времён, а актуальная, свежая, с теми же надписями, что и у остальных материков.

Что происходит?..

Ком встал в горле, резанул изнутри. Взгляд метнулся на север – туда, где, за морем, среди обледенелых утёсов до сих пор стоял её дом. Или то, что от него осталось. Она помнила, как стояла тогда в снегу, не в силах отвести взгляд. Пламя окрашивало зимнюю ночь ржавыми бликами, выдувало искры в чёрное небо, пожирало стены с хрустом, будто жевало их. Мать лежала прямо в огне – не шевелясь, не сопротивляясь. А она, её дочь, смотрела и не могла двинуться с места, застывшая от холода и пустоты. Осталась одна. Тот, ради кого она держалась, ночами молчала, когда мать стонала от боли, – не пришёл. Не вернулся.

Как ты там, Нортел?..

Воспоминания о сне, слишком похожем на вещий, снова всплыли. Надо найти ясновидца. Надо всё это проверить. Чародейка не может видеть такие сны, не должна. Видения не приходят просто так. Даже не всем одарённым они доступны. Это отдельный дар. Выросший, как корни, глубоко в крови. Или есть, или нет. Ему не учатся.

– Идём, – прозвучал рядом голос.

Она вздрогнула. Вынырнула из мыслей, почти с трудом оторвавшись от карты. Последнее, что успела заметить Бланса, так это тёмные полосы в океане, что окружали Авеленд.

Молча кивнула и последовала за Форианом. На улице сразу ощутила, как раздражает свет. Слишком резко. Слишком обыденно.

– Мне нужен ясновидец, – сказала она, как только за ними захлопнулась дверь лавки.

Фориан не ответил сразу. Он будто ждал чего-то. А потом всё же проговорил:

– Я поспрашиваю. Но сомневаюсь, что он здесь есть.

– Я могу и сама поискать, – отозвалась Бланса, чуть раздражённо. – Мне не нужен самозванец.

– Нет.

Они замолчали. Воздух между ними натянулся. Слова Фориана прозвучали как запрет, не как совет. Это злило.

– Почему это? – тихо, но твёрдо спросила она, ощущая, как внутри начинает подниматься волна. – В чём дело?

Он долго смотрел на неё. Никакой растерянности, никакой мягкости. Только вес, с которым он произносил:

– Предлагаю отойти в менее людное место. Я всё объясню. Рядом есть трактир.

– В трактирах днём вообще никого нет, – отрезала Бланса. Она не собиралась отступать.

Фориан вздохнул, медленно повернул голову. Смотрел не на неё – выше. Гораздо выше. По глазам его будто пробежала тень. Бланса уже хотела обернуться, когда воздух рассек звон.

Громкий, чистый, высокий.

Колокол.

Он ударил раз, и этого было достаточно. Всё вокруг будто затаилось. Люди остановились. Несколько птиц взметнулись в небо. От звука по коже пробежал холод.

Чародейка не знала, что именно её так взволновало: звук, взгляд Фориана, внезапное напряжение… или всё сразу.

– Что случилось? – резко спросила чародейка, озираясь по сторонам.

Нападение? Звери? Маги? Арданская погоня?.. Пожар? Наводнение?.. Что?..

Ничего.

Абсолютно ничего. Люди продолжали свои дела. Кто-то выходил из лавки, кто-то перетаскивал ящики, кто-то вёл ребёнка за руку, и даже не поднимал головы. Звон колокола, напротив, становился только настойчивее – будто кричал, умолял, требовал, чтобы его услышали, чтобы поняли правильно. С каждым ударом он будто тяжелеет.

Но всё происходило спокойно. Легко.

Лишь немногие сменили направление, свернули с улицы – и даже это сделали с ленивыми улыбками, в беседе. Кто-то махнул знакомому, кто-то облизал пальцы после пирожка.

– Расслабься. Это не Саденорт. Тут колокол не из-за опасности, – успакоил её парень.

Бланса сбилась с дыхания. Выпрямилась. Вскинула взгляд на Фориана, и тот встретил её глазами с тем же выражением, каким мог бы смотреть на дождь: спокойно, равнодушно, будто заранее знал, что так и будет.

– Полдень. Обед, – проговорил он негромко.

Колокол умолк. Тишина после него показалась слишком глубокой, слишком плотной. Как море перед тем, как провалится в шторм.

Чародейка обернулась туда, куда он смотрел. Высокая башня, венчанная колоколом. Ниже – огромный круг на стене, белый, с мелкими точками и чёрной полосой. Она двигалась. Медленно, по кругу.

– Это часы, – пояснил Фориан. – Здесь звонят в полдень. Иногда и чаще, если в гавань приходит армейское судно или заседает совет. Сегодня – просто время.

Бланса не ответила. Чувство опасности не отпускало сразу. Где-то внутри что-то дрогнуло – как если бы мир на миг сдвинулся и снова стал ровным, но след остался.

Глава 2 – Голоса в шуме

Они едва успели устроиться, как вокруг заполыхало движение: вино, смех, крики, щелчки кружек по дереву. Люди стекались со всех сторон – матросы, торговцы, мальчишки в грязных рубахах. Бланса не напрягалась, но взгляд её был цепким. Слишком много таверн она прошла, чтобы не чувствовать подвоха – но этот трактир… был другим. В нём всё было настоящее: запах, шум, движение. Не копия. Не ритуал, как в Саденорте. А жизнь.

Сидя на скамье с прямой спиной, она ожидала возвращения Фориана с едой – с видом важной особы, которая, однако, не спешит напоминать об этом вслух.

– Ты слишком прямая. – Голос Фориана прозвучал почти шепотом.

– В каком смысле? – Она не подняла глаз.

– Спина. Так сидят политики или те, кто хочет ими казаться. Здесь на таких смотрят в оба.

– Арданцы держат осанку.

– Арданцы – солдаты. Им за это платят. А остальным – не до спины. До еды бы дожить.

Бланса попробовала суп – и поняла, насколько проголодалась. Вкус удивил. Она ожидала жирного рыбного бульона, пересоленного и пахнущего старым жиром. Но с первого глотка суп оказался иным: насыщенным, чуть сладковатым, с мягким дымком трав. В нём было что-то знакомое – будто запах из кухни, где бабушка варила похлёбку в самую снежную зиму. Она наклонилась ближе, изучая, как овощи покачиваются в бульоне.

– Что здесь? – спросила она, не останавливаясь.

– Рыба, картошка, морковь, горох, зелень, морская капуста и… свирусы, – с удовольствием сообщил Фориан, пряча улыбку за миской.

Бланса застыла с ложкой во рту.

– Ты – гад, – процедила она, проглотив. И продолжила есть. – Но вкусно.

– Хочешь добавки? – уже вставал он из-за стола.

Она кивнула. Спустя несколько минут перед ними стояла небольшая железная кастрюлька с дымящимся супом, корзинка с хлебом, кувшин с ягодным соком и две тяжёлые кружки.

– Почему ты сам носишь? – Бланса недоумённо посмотрела на него, наливая себе ещё.

– Обеденное время. Хозяйка помогает девочкам, но помощь всё равно нужна.

Теперь она заметила, как в трактире шумно. Их спасало только то, что сидели близко: иначе бы не услышали друг друга сквозь общий гомон.