Брокингемская история. Том 24

– Вот и прекрасно! – кивнул головой Доддс, – Значит, мы можем со спокойной душой возвращаться на проспект – там и продолжим наши размышления!

Несколько минут спустя все четверо снова стояли на прежнем месте напротив входа в супермаркет. Только теперь Таккер наконец обратил внимание на свои испачканные брюки…

– Вот ведь мерзавцы – испортили мне весь внешний вид! – посетовал он, счищая грязь со штанины, – Теперь без мокрой щётки и не ототрёшься…!

– Как мне помнится, в этом супермаркете имеется небольшой фонтан посередине зала, – подал ему неплохую идею Маклуски.

– В самом деле, Таккер! – поддержал коллегу Доддс, – Сбегайте в супермаркет и приведите себя в порядок – а потом возвращайтесь к нам! Мы с Кэртисом будем дожидаться вас в его машине. Она припаркована вон там, в десяти метрах поодаль… Но уж постарайтесь на сей раз надолго не задерживаться! – дружески посоветовал он легкомысленному кудрявому курьеру.

После того, как Таккер в перепачканном костюме исчез в недрах огромного супермаркета, Кэртис, уже не стесняясь его присутствием, обхватил голову обеими руками и предельно откровенно произнёс:

– Ну вот и всё: Пришёл конец моей карьере профессионального адвоката… Если к завтрашнему утру этот идиотский документ не найдётся, Малтреверс не сможет вернуть его в сейф до возвращения Алфредса. Тот обнаружит недостачу и доложит об этом Тавернеру… Виновность Малтреверса сразу станет очевидной. (Ведь документ ещё был на месте в момент отъезда Алфредса.) Служба безопасности Тавернера отведёт Малтреверса в подвал и начнёт допрашивать с пристрастием. Он тут же расколется и свалит всю вину на меня…

– Но может быть, он проявит присущую ему выдержку и не станет выдавать товарища по заговору? – высказал надежду Доддс.

– Плохо же вы знаете его мелкую паскудную натуру! – вздохнул Кэртис, – Разумеется, Малтреверс будет рад спихнуть всех собак на меня – дескать, это Кэртис подбил его на похищение документа. После этого ни один букмейкер не поставит и ломаного гроша на мою дальнейшую профессиональную карьеру… Тавернер слишком уж злопамятен и влиятелен. Противостоять ему не сможет ни один адвокат – даже такой, как я. Он сделает всё возможное, чтобы моя контора вылетела в трубу, а сам я лишился работы. После этого мне останется только одно – эмигрировать куда-нибудь в Польшу или Советский Союз и просить там политического убежища…

– Об этом мы поговорим с вами как-нибудь в другой раз, – вернул адвоката к реальности Маклуски, – И охота же вам рассуждать о всяких пустяках, когда на повестке дня стоят вопросы первостепенной важности!

– Это вы про что? – не понял адвокат.

– Первый из этих вопросов сразу возник у нас в головах, как только мы увидели вашего курьера в грязном костюме, – планомерно продолжал Доддс, – Попробуйте мысленно влезть в его шкуру хотя бы на пару минут! Вот вы, ни о чём не подозревая, входите в подворотню… Вдруг на вас набрасываются два незнакомых жлоба, пихают вас в какую-то грязную лужу и кидаются наутёк. (Забудем пока про эту несчастную папку! Будем считать, что в ней действительно не было ничего ценного.) А теперь ответьте нам честно и откровенно: Что бы вы первым делом сделали, поднявшись с земли?

– Что бы я сделал? – задумался Кэртис, – Ну, наверно, сказал бы в адрес этих жлобов пару тёплых слов…

– А потом? – уточнил Маклуски.

– А потом, – ответил Кэртис, – отряхнулся бы и пошёл дальше.

– Именно это мы и хотели от вас услышать! – кивнул головой Доддс, – Отряхивание одежды от грязи является естественной реакцией любого цивилизованного человека. Однако ваш Таккер поступил иначе – он даже перед выходом на большой многолюдный проспект не удосужился привести себя в мало-мальски пристойный вид… Ну, допустим, он не заметил отпечатка чужой ноги у себя на спине и не догадался о наличии другого грязного пятна у себя на лбу. Но не обратить внимания на испачканную левую штанину не смог бы даже самый отъявленный лоботряс! Тем не менее, Таккер явился на встречу с вами вываленным в грязи буквально с головы до ног… О чём это может говорить?

– Поведение Таккера напомнило мне одну недавнюю историю в нашем большом антенном зале, – заметил к слову Маклуски, – Несколько сотрудников нашей Центральной полиции (не будем называть их фамилии) были направлены в этот зал для проведения кое-какие трудоёмких работ; вместо этого они весь день откровенно проваляли дурака, а к работам даже не приступили. Опасаясь, что их чистый ухоженный внешний вид в конце дня может показаться начальству подозрительным, они прибегли к небольшой мистификации: Отыскав в зале наиболее пыльные места, они измазались в этой пыли на манер поросят. К моменту прихода начальства они и впрямь стали похожи на неутомимых трудовых энтузиастов… Между этой историей и сегодняшними событиями в тёмной подворотне явно прослеживаются некоторые параллели; не так ли?

– Какие ещё параллели? – Кэртис в недоумении уставился на своих проницательных собеседников, – Вы хотите сказать, что в рассказе Таккера что-то не соответствует действительности?

– Именно это мы и хотим сказать, – подтвердил Доддс, – Давайте-ка ещё раз прогуляемся в эту странную подворотню! Там есть, на что посмотреть, поверьте нам!

Пару минут спустя все трое снова стояли в тёмной безлюдной подворотне и уже более пристально разглядывали отпечаток ноги, оставленный злоумышленником на краю чёрной грязной лужи.

– Будем рассуждать последовательно! – произнёс свою любимую фразу Доддс, – Таккер зашёл в подворотню через одну калитку и направился в сторону другой. Обе калитки расположены с правого края решёток (если смотреть по ходу движения Таккера). Очевидно, кратчайший путь между калитками проходит по правой стороне подворотни – а наша лужа находится с её левой стороны, метров на пять левее траектории пути Таккера… Каким же образом злоумышленнику удалось пнуть ногой вашего курьера? Нам известно, что нападавший сперва наступил правой кроссовкой на слой грязи в луже. (В этом месте сохранился чёткий отпечаток его подошвы.) Затем этот тип каким-то чудом дотянулся правой ногой до спины Таккера и оставил там ещё один свой автограф… Следует отметить вот что: Если бы злоумышленник перед ударом сделал хотя бы один шаг грязной ногой по подворотне, отпечаток на спине Таккера не вышел бы таким чётким – да и на асфальте бы тогда остались другие следы от его правой кроссовки. Следовательно, нападавший нанёс удар сразу после того, как наступил ногой в лужу – а Таккер в это время, по его собственным словам, находился в пяти метрах правее этой лужи… Парадокс? Да, несомненно. Какие объяснения мы можем предложить? Например, правая нога нападавшего была пяти метров длиной; или она могла самопроизвольно выдвигаться на пятиметровое расстояние, как самовыдвигающаяся стрела в передвижной лаборатории Сеймура; или этот тип перед ударом проскакал через подворотню на одной левой ноге; или он снял грязную кроссовку с правой ноги, подскочил сзади к Таккеру и ударил его этой кроссовкой в спину… Забраковав все эти гипотезы как маловероятные, мы приходим к единственно возможному ответу: Таккер сам зашёл в левую часть подворотни и подставил спину под удар злоумышленника – а тот специально вымочил ногу в грязи, дабы отпечаток на спине Таккера вышел более рельефным и отчётливым. Таким образом, никакого нападения на вашего курьера в этой подворотне не было – вернее, это нападение было не слишком умело инсценировано самим Таккером и его сообщником в спортивных кроссовках… Судя по всему, сообщник у Таккера был только один. Мы можем с большой долей уверенности предположить, что им был уже известный нам понаслышке Дарлинг…

На какое-то время в тёмной подворотне наступило напряжённое взрывоопасное молчание. (Доддс уже высказал всё, что собирался, Маклуски было нечего добавить к его выступлению, а Кэртис временно потерял дар речи.) Пару минут спустя тишину нарушил недоумевающий голос знаменитого адвоката:

– Вы хотите сказать, что Таккер разыграл всю эту комедию с целью завладеть документом Тавернера?

– Скорее всего, цель у него было совершенно иная, – опроверг Маклуски, – Очевидно, что этот несчастный документ не представляет для вашего курьера ни малейшего интереса.

– Честно говоря, для меня это – утешение небольшое, – безо всякого оптимизма в голосе произнёс Кэртис, – Пусть даже документ спёр мой собственный курьер – моё положение от этого нисколько не улучшится. Если мы не вернём документ Малтреверсу до завтрашнего утра, на моей карьере адвоката можно будет ставить большой жирный крест… А есть ли у вас соображения, куда бы мог в итоге попасть этот документ? – он с затаёнными надеждами посмотрел на двух прославленных мастеров сыска и розыска.

– От недостатка соображений мы никогда не страдаем, – проявил присущую ему скромность Доддс, – Наш знакомый Кристи как-то раз поделился с нами одним любопытным наблюдением: По его данным, примерно пятьдесят процентов похитителей избавляются от похищенных ими предметов в течение первых пяти минут после их похищения – причём обычно они выкидывают их в ближайший мусорный ящик.

– Что за чушь? – удивлённо поднял брови Кэртис, – Ну какой же дурак станет выкидывать на помойку только что украденные документы?

– Кристи знает, что говорит! Он считается одним из крупнейших специалистов по психологизму ситуации, – заметил Маклуски, – Как бы то ни было, мы не вправе пренебрегать его советами… К счастью, далеко идти нам не придётся – ближайший мусорный ковш находится от нас всего в двух шагах, – он кивнул на двор по ту сторону металлической решётки.

Два детектива и один адвокат вышли из подворотни всё через ту же калитку и подошли к большому мусорному ковшу, установленному посереди двора.

– Наша задача не так сложна, как может показаться со стороны, – произнёс в задумчивости Доддс, разглядывая многочисленное и разнообразное содержимое ковша, – Инцидент с Таккером в подворотне имел место не более получаса назад; не так уж много нового мусора могло быть выкинуто сюда за это время. Если наша серая папка и вправду находится здесь, то она наверняка лежит где-то наверху…

– Кэртис, а что за серое пятно виднеется вон там, за той кучей? – Маклуски указал на угол ковша, напротив которого стоял адвокат, – Ну-ка проверьте: Не ваш ли это документ?

Порядком сбитый с толку Кэртис протянул руку и вытянул из-под груды мусора небольшую папку серого цвета.

– Да, в ней находится какой-то бумажный листок, – сообщил он, заглянув внутрь папки, – По виду он похож на документ. Подпись под ним напоминает автограф Тавернера. Судя по всему, это и есть то, что собирался передать мне Малтреверс… Но погодите! – вскричал он во внезапном озарении, – Я ничего не понимаю! Каким образом документ Малтреверса вдруг очутился в этом помойном ковше?

– У нас имеются соображения и на сей счёт, – похвастался Доддс, – Давайте вернёмся на проспект и продолжим наш разговор у вас в машине!

Несколько минут спустя все трое снова сидели в автомобиле Кэртиса на прежних местах: хозяин машины – спереди за рулём, а два его проницательных спутника – на своих насиженных задних сидениях. Адвокат всё никак не мог наглядеться на свой драгоценный документ в серой папке – а оправиться от изумления он тем более не мог.

– Вот чудеса-то! – произнёс он, в десятый раз открывая папку и опять обнаруживая в ней всё тот же листок, – Документ Малтреверса – на месте. Ему теперь ничто не угрожает – и моей профессиональной карьере тоже…

– Кстати, о чём идёт речь в этом документе? – проявил естественное профессиональное любопытство Доддс.

– К сожалению, я сейчас неспособен вникнуть в его содержание, – устало вздохнул Кэртис, – Тут упоминается какой-то нотариус Геллибранд… Судя по всему, перед нами – весьма серьёзный компромат на Тавернера и его контору…

– Собственно, нам с Доддсом тем более недосуг забивать себе голову всякими посторонними пустяками, – поддержал его Маклуски, – Поверим Малтреверсу на слово: Раз он считает документ важным и серьёзным – значит, так оно и есть! А его детальным изучением пускай занимается следователь УБОПЭПа Джаспер… (Ему по штату положено копошиться в подобных мелочах.)

– Наверно, вы сочтёте меня неисправимым тугодумом, – произнёс в задумчивости Кэртис, закрывая серую папку, – Но я всё равно не понимаю, с какой стати эта штука вдруг появилась в мусорном ящике!

– Мы уже примерно догадываемся, каким образом обстояло дело, – обнадёжил его Доддс, – Впрочем, за дополнительными разъяснениями и уточнениями нам так или иначе придётся обращаться к вашему курьеру…

– Вот он, кстати, возвращается из супермаркета! – проявил наблюдательность Маклуски, вовремя посмотрев в боковое окошко автомобиля.

– Чтобы вытянуть из него все интересующие нас подробности, нам придётся прибегнуть к небольшой мистификации, – подумал вслух Доддс, разглядывая через автомобильное стекло приближающегося курьера, – Кэртис, вы готовы оказать нам посильное содействие? – (адвокат согласно кивнул головой), – От вас требуются всего две вещи: Во-первых, вы должны закинуть папку с документом в бардачок и ни словом не упоминать в присутствии Таккера о её обнаружении в мусорном ковше; а во-вторых, во время предстоящего разговора вы будете в основном молчать и согласно кивать на все наши заявления и утверждения.

– Предоставляю вам полную свободу действий! – не стал возражать Кэртис, запихивая злополучную папку в бардачок.

Но вот Таккер наконец добрался до машины и пролез через правую боковую дверцу на переднее сидение, рядом с начальником. Было заметно, что он с пользой провёл время в супермаркете: Все грязные пятна с его лица и костюма были удалены, кудрявые волосы аккуратно расчёсаны, а из нагрудного кармана торчал пакетик с каким-то товаром, приобретённым им по дороге в некой торговой точке.

– Таккер, мы должны сообщить вам нечто важное и серьёзное! – с места в карьер огорошил его Доддс, – Ввиду повышенной значимости предстоящего разговора нам следует принять кое-какие меры предосторожности… Кэртис, будьте добры, заблокируйте двери автомобиля!

Адвокат молча протянул руку и нажал на своей дверце небольшой штырёк – тем самым все четыре дверцы оказались заперты. (Разблокировать их теперь было возможно лишь обратным отжатием того же штыря.)

– Я начну с самой главной новости, – продолжил Доддс, – Только что мы побеседовали по радиотелефону с Малтреверсом. Согласно полученной от него информации, переданный им сегодня вам, Таккер, документ оказался гораздо более ценным, чем мы сперва предполагали. Его потеря может привести к непоправимым последствиям… А посему мы обязаны как можно скорее явиться в ближайшее отделение полиции для дачи свидетельских показаний!

– Не может быть! – вскричал потрясённый курьер, – Неужели это – правда? – он в растерянности посмотрел на Кэртиса.

– Разумеется, правда, – подтвердил Маклуски, – Всё, что вы от нас слышите, мы сообщаем вам по поручению и прямому указанию вашего начальника… Не так ли, Кэртис?

– Так, – кивнул головой адвокат.

– Первым делом полиция попытается установить личность похитителей документа, – продолжал Доддс, – Мы можем сообщить ей только одну фамилию подозреваемого – вашего приятеля Дарлинга…

– Что за чушь! – воскликнул Таккер, – Дарлинг не мог похитить у меня этот документ! Он – редкостный лентяй и лоботряс. У него на уме – одни только пивные и рестораны… И вообще я ручаюсь за него головой, поскольку знаком с ним уже много лет!

– Мы предвидели, что вы будете всячески выгораживать своего приятеля, – не позволил застать себя врасплох Доддс, – Однако Дарлинг должен первым попасть под наше подозрение – на него указывают едва ли не все улики, имеющиеся в нашем распоряжении… Знал ли он о наличии у вас этого документа? Да, несомненно – он лично присутствовал при его передаче. Была ли у него возможность напасть на вас в этой подворотне? Да, конечно – он расстался с вами всего за пару минут до этого инцидента. (Проследить ваш дальнейший путь не составило бы для него труда.) Наконец, нам точно известно, что на нём были надеты какие-то спортивные кроссовки – а отпечаток именно этой обуви мы видели у вас на спине и на залежах грязи в подворотне… Итак, мы сию же минуту отправляется в полицейский участок! Вы продиктуете полицейским все личные данные вашего приятеля – а они немедленно выедут на его задержание, чтобы сравнить рисунок на его подошве с имеющимся у нас образцом…

– Ну при чём тут Дарлинг? – закричал в отчаянии Таккер, – Не нужен ему этот дурацкий документ! Да и не мог он на меня напасть – я здоровее его раза в два, а то и в три! (У нас на курсе все называли его «божьим одуванчиком».) И я вообще не уверен, что мой документ кто-то похитил, – совершенно неожиданно заявил он, – Может быть, эти жлобы просто хотели надо мной подшутить? Скорее всего, папка с документом им была не нужна. Они выкинули её в первое попавшееся место, а сами куда-то смылись… Мне стоит получше поискать по округе. Документ наверняка валяется где-то поблизости, – он схватился за ручку дверцы и попытался её открыть; к счастью, все двери в машине благодаря заботам Доддса и Маклуски были предусмотрительно заблокированы, – Кэртис, откройте дверь! – он едва не оторвал заблокированную ручку, – Я ещё раз сбегаю в подворотню и пробегусь по двору; я найду эту серую папку и принесу её вам! Всего пять минут – и документ будет у вас в руках!

– К сожалению, у нас совершенно нет времени на посторонние мероприятия. Мы должны немедленно отправляться в полицейский участок, – возразил Маклуски, – Потеря даже пяти лишних минут может оказаться роковой…

– Мне хватит и двух минут! – воскликнул Таккер в полной безысходности.

– Хватит ли? – засомневался Доддс, – Но позвольте: После потери документа вы бегали по соседним дворам в течение десяти-двадцати минут, но никаких следов своей серой папки не обнаружили. Сложно понять, почему вы теперь надеетесь отыскать её в том же месте всего за две минуты…

– Таккер, да вы никак скрываете от нас какие-то важные подробности? – поставил вопрос ребром Маклуски, – Если да, то поделитесь ими с нами! Если же вам нечего нам больше сообщить, то мы сию же минуту отправляемся в полицию…

Припёртый к стенке курьер ещё раз дёрнул заблокированную ручку. Поскольку дверца опять не открылась, его эмоциональный порыв резко сменился унынием и осознанием собственного поражения.

– Да, я ещё не всё вам рассказал, – произнёс он с отчаянием, – Я не сказал самого главного: Во всём виноват этот паскуда Дарлинг! – вскричал он, не в силах скрыть раздражения.

– Мы вас внимательно слушаем! – заверил его Доддс.

– Я учился с этим типом на одном курсе в университете, – продолжал Таккер, – Последний раз я видел его физиономию полгода назад, на вечеринке наших бывших выпускников… И вот сегодня утром я вдруг повстречал его на улице, когда направлялся в контору Тавернера. Когда он узнал, что я получил задание пообедать в ресторане за счёт работодателя, он тут же ко мне прицепился. Отвязаться от него не смог бы никакой Шерлок Холмс… (Недаром у нас на курсе все называли Дарлинга «любитель угоститься на халяву»!) В общем, пришлось мне тащить его за собой и угощать обедом в конторе Тавернера… Но и потом, когда мы оттуда ушли, он не оставил меня в покое. Он заметил, что после обеда у меня в кошельке ещё остались какие-то деньги, и решил полностью меня разорить. Пока мы бродили по улицам, он всё норовил затянуть меня то в одну забегаловку, то в другую. Так мы и провели весь вечер вплоть до половины шестого… Но ровно в семнадцать сорок я сказал ему: «Всё, хватит! В шесть часов я должен встретиться с начальником возле супермаркета. Если я опоздаю хоть на одну минуту, он тут же меня уволит!» «Ну и прекрасно!» – ответил Дарлинг, – «За двадцать минут мы как раз успеем заскочить вон в ту забегаловку и пропустить ещё по одной кружечке пива!» Мы зашли в пивной бар, сели за столик и заказали пиво. Он начал рассказывать какую-то длинную историю; я расслабился и совсем потерял чувство времени… Когда я опомнился и посмотрел на часы, меня едва удар не хватил: Стрелки показывали одну минуту седьмого! Я вскочил из-за стола и как сумасшедший вылетел на улицу; Дарлинг, разумеется, опять увязался за мной. «Ну теперь-то ты куда торопишься?» – ехидно поинтересовался он, – «Ты всё равно уже опоздал! Попадёшь ли ты в нужное место в шесть ноль-пять или в шесть ноль-шесть – особой разницы уже не будет. Остановись-ка лучше и пораскинь мозгами! А вдруг тебе удастся придумать уважительную причину для своего опоздания?» В этот момент мы как раз пробегали по той самой подворотне. (Чтоб она провалилась к чёртовой бабушке!) И вот мы с ним остановились и призадумались… «А какую уважительную причину я мог бы назвать начальнику?» – стал размышлять я. «Ну, допустим, скажи, что ты по дороге провалился в канализационный люк», – предложил этот тип, – «Ну чем не уважительная причина для опоздания?» «Нет, не пойдёт», – ответил я, – «Во-первых, Кэртис мне не поверит; а во-вторых, даже если и поверит, он всё равно решит, что я провалился туда по собственному легкомыслию». «Тогда скажи, что на тебя в тёмной подворотне напали какие-то хулиганы», – не унимался он. «Вот это уже лучше!» – ответил я. Чтобы легенда о нападении хулиганов выглядела более правдоподобно, Дарлинг помог мне вымазаться в грязи спереди и сзади. Он пнул меня ногой в спину и обрызгал мне грязью левую брючину штанов… то есть, левую штанину брюк. «Высший класс!» – сказал он после этого, – «У тебя – такой вид, будто тебя целый день мочалили в тёмном углу пыльным мешком штук двадцать бандитов… Вот теперь ты можешь спокойно отправляться на встречу с начальником!» Мы с ним вышли из подворотни во двор, чтобы осмотреть мой внешний вид при лучшем освещении. И тут какой-то чёрт вдруг дёрнул меня за язык: «Постой, а поверит ли Кэртис, что на меня якобы кто-то напал? Вдруг он подумает, что я сам ввязался в эту драку? Ведь с какой стати хулиганы стали бы на меня набрасываться…?» «Скажи, что они хотели похитить у тебя папку с документом, а ты его геройски защитил!» – предложил Дарлинг. «Не слишком-то правдоподобно», – ответил я, – «Кэртис сам мне говорил, что документ никакой ценности не представляет…» «Но хулиганы не могли этого знать», – заметил Дарлинг, – «Скажи-ка ты своему начальнику, что они вырвали у тебя из рук папку и убежали вместе с ней! Стало быть, она им по какой-то причине приглянулась… Ну-ка дай её сюда!» – он взял у меня папку и зашвырнул её в ближайший мусорный ковш, – «Вот и все дела! Теперь иди к своему начальнику и докладывай, что у тебя спёрли документ! Не забудь только уточнить, что нападавших было несколько и что каждый был здоровее тебя раза в два (а ещё лучше – в три)… Ну, не робей, всё будет хорошо!» Такой вот болтовнёй он совсем сбил меня с толку. Я растерялся и пошёл у него на поводу… (А ведь знал же я прекрасно, что этот Дарлинг никогда ничего путного не предложит! У нас на курсе все его так и звали – «Дарлинг Кривые Мозги»…) Но я был уверен, что документ никакой ценности не представляет – вот и позволил втянуть себя в эту историю… Кэртис, я вас прошу: Откройте мне дверь! – воскликнул он и снова вцепился в заблокированную ручку, – Я сбегаю на помойку, достану оттуда папку и вернусь обратно! Всего две минуты – и документ будет у вас в руках!

– Мы можем только приветствовать ваше служебное рвение, – усмехнулся Доддс, – Но вынуждены вас огорчить: По нашим данным, около получаса назад в этот мусорный ковш была сброшена ещё одна порция мусора. Теперь вы вряд ли сумеете отыскать в нём свою серую папку даже в течение двух часов…

– Я готов рыться в этом ковше до победного конца! – вскричал в запальчивости Таккер, – Я переворошу всё сверху донизу, но папку добуду! Кэртис, прошу вас, выпустите меня из машины!

Два прославленных детектива, сидевшие на задних сидениях, обменялись между собой весьма вопросительно-многозначительным взглядом.

– Пожалуй, нам стоит пойти навстречу вашему душевному порыву! – произнёс в задумчивости Маклуски.

– Ну что ж, дадим Таккеру шанс исправиться! – проявил присущее ему великодушие Доддс, – Сейчас мы высадим его из машины, а сами вместе с его начальником отправимся в главный офис его конторы… Кэртис, сколько времени вы намерены провести сегодня на рабочем месте?

– Пожалуй, часов до десяти я в конторе точно проторчу, – прикинул адвокат.

– Прекрасно! – кивнул головой Доддс, – Тогда ваша задача, Таккер, будет такова: Если вы успеете до двадцати двух ноль-ноль принести Кэртису в контору этот документ, он будет считать, что вы успешно справились с сегодняшним заданием; но если вы не уложитесь в эти сроки, договор о вашей стажировке в его конторе будет немедленно разорван…

– Да-да, я согласен! – воскликнул в нетерпении курьер, – Я достану этот документ хоть из-под земли и притащу его к вам в контору до десяти часов!

– Ну что ж, желаем удачи! – ухмыльнулся Доддс, – Кэртис, можете разблокировать двери и заводить автомобиль!

Но вот коричневый костюм Таккера исчез где-то по ту сторону газонов и вазонов, а Кэртис приступил к исполнению крайне замысловатого заднего манёвра, бормоча себе под нос: «Ну как же много машин повсюду развелось…!» Пару минут спустя ему всё-таки удалось выбраться задним ходом с тротуара обратно на проезжую часть и снова вклиниться в сплошной транспортный поток… Только тогда Доддс позволил себе подвести оптимистический итог: