Конец Игры

За обедом я поделился своими планами с Эдди, чем вызвал у своего друга неописуемый восторг:

– Вот это уже другое дело, чувак! – он хлопнул меня по плечу, из-за чего я едва не подавился. – Рад, что ты наконец решился.

– Ага, – вздохнул я. – Только я понятия не имею, куда её позвать.

Эдди прыснул.

– Это всё, что тебя беспокоит? – спросил он. – Придумать не сложно, поверь.

– А как у тебя было с Софи?

– О, у меня всё было спланировано заранее. Знаешь, я даже прогноз погоды узнавал, чтобы мы под ливень случайно не попали. В тот день мы просто съездили в центр города и погуляли там до самого вечера, держась за руки. Главное делать всё это без напряга, ну то есть не волноваться без повода. Тебе должно нравится с ней, а ей с тобой, вот и всё. Идёте, наслаждаетесь обществом друг друга, разговариваете, шутите…

– А о чём лучше всего говорить?

– Это зависит от ситуации. Типо, не думай, что есть какой-то особый план, нет. Самые крутые беседы всегда происходят спонтанно, помни об этом. Планировать – это, конечно, важно, но идеальный план с большой вероятностью рушится. Просчитать всё до деталей и предсказать каждый шаг ты всё равно не сможешь, так что не нервничай лишний раз. Умные как раз-таки действуют по вдохновению, понимаешь? Так что в процессе вашей прогулки разговор будет строиться сам собой: то ты скажешь что-нибудь, то она. Так это и работает. По крайней мере, с Софи на первом свидании у меня было именно так…

– Да не свидание это, – проворчал я. – Я пока что никто для неё. Я просто хочу позвать её погулять, вытащить куда-нибудь и отвлечь от грустных мыслей, не более.

– Ну да, знаю я эти прогулки, – засмеялся Эдди. – Я тоже, может, с такими мыслями пошёл с Софи в первый раз. А потом раз – и уже поцеловались.

– Тоже спонтанно?

– Нет. Просто попросил у неё разрешения поцеловать, вот и всё.

Я смотрел в пустую тарелку, обдумывая услышанное.

– Я так не умею, – сказал я наконец.

Эдди вдруг щёлкнул пальцами.

– Чёрт, чувак, да позови её в боулинг и дело с концом! – воскликнул он.

– В боулинг? – я поднял голову и нахмурился. – Так вообще можно?

– А что плохого в боулинге? Там будет спокойнее, да и от погоды ничего не будет зависеть.

– Не знаю, Эдди, – вздохнул я. – Она девушка, понравится ли ей идея швырять в обществе какого-то рыжего придурка тяжёлые шары в кегли?

– Она обычный человек, Спэнсер, как и ты. Позови и не парься. У тебя, кажется, должен был ещё сертификат на бесплатный час игры остаться, разве я не прав?

Я кивнул – сертификат действительно у меня был. Я сделал глоток из кружки и задумчиво уставился в стену.

– Ладно, попробую, – сказал я наконец со вздохом. – В последнее время я стараюсь спрятаться от окружающего мира, изолироваться, запереться в себе и не выходить никуда, кроме Интернета. Мне не нужен мир вокруг, меня от него начало тошнить. Я стал куда более раздражителен, груб, неприветлив. Меня тяготит общение вживую с другими людьми. Можно сказать, что я стал смотреть на всех с презрением, равнодушием, очернять взглядом всех подряд, просто сравнивая их с Леной. Кроме неё мне никто не нужен, Эдди. Нормально ли это? Я обрастаю скорлупой, роговым слоем, лишь бы мир реальности не тревожил меня, а сам живу в постоянных мечтах о нас с ней. Только так я могу быть с ней рядом, мысленно, понимаешь? В своих мечтах у нас с ней всё как в сказке, я люблю её, а она любит меня, мы проводим вместе вечера, делим грусть и радость. В моей голове наша любовь – это пример для подражания, нам завидуют все эти кретины, которые позиционируют любовь как предлог заняться сексом. А у нас с Леной не так. Но лишь в голове.

– Мне кажется, ты явно болен.

– Что? Да, я болен. Болен не так, будто бы мне нужен доктор. Болен не так, будто бы я слаб и мне нужно, чтобы кто-то сделал меня сильным. Это тот тип болезни, заставляющий твоё сердце разрываться в клочья. Болезнь, из-за которой ты постоянно испытываешь боль, твои глаза слепнут, мозг пьянеет, а ты сам уже не можешь сказать, что реально, а что – лишь порождение твоей больной фантазии. Болезнь, ставящая тебя на колени и заставляющая молиться богу, будучи ярым атеистом. Я болен так сильно, что единственное лекарство вижу только в счастье, достигнуть которого я могу лишь в обществе Лены, потому что её любовь волнует меня, по ней я плачу, я её желаю, она мне необходима, чтобы я мог спокойно жить. Но даже если я получу это счастье, то всё равно останусь больным, как бы меня не тошнило от этой гребаной болезни!

– Все хотят быть счастливыми. – задумчиво проговорил Эдди. – В погоне за счастьем мы создаём собственные реальности, изобилующие самообманом. Мы конструируем миры, где всё подчинено нашим правилам, и ничто не мешает ходу игры. Где она любит тебя, и он любит тебя, где правит любовь и все ее друзья!

– По-твоему, в этом есть что-то плохое?

– Разумеется! Это все равно что жить в вакууме. Ведь такого мира нет! Есть только одна реальность, в ней мы и живём. Мы любим здесь и умираем здесь. А все, что происходит за экранами, является лишь строками компьютерного кода, изменить которые каждый школьник способен. Но реальность от этого не изменится.

– Ты пересмотрел "Матрицу"…

– Нет, Спэнсер. Это ты, кажется, пересмотрел "Матрицу".

В середине марта снег даже не думал таять. Температура по-прежнему оставалась ниже нуля. Для меня это была самая долгая и страшная зима из всех, которая явно затянулась.

Рано утром, по дороге в институт, я заскочил в "Старбакс". Благо, Брэнды внутри не оказалось. Не долго думая, я зашёл на свою страницу и отправил Лене следующее сообщение:

– Лена, Лена, Леночка! Очень надеюсь, что ты прочтёшь это сообщение как можно быстрее, чтобы уже в институте мы могли всё обсудить. У меня остался сертификат на игру в боулинг, который вот-вот сгорит. Если у тебя есть возможность и желание пойти со мной поиграть, то я буду очень рад твоей компании. Что скажешь? Если же ты не хочешь или не можешь, то скажи – я все пойму. Буду с нетерпением ждать твоего ответа.

Я перечитал сообщение и свернул его. Затем снова открыл, перечитал и свернул. И так, наверное, раза три. Согласится или пошлёт под каким-нибудь предлогом? Чёрт возьми, это было самое долгое и томительное ожидание в моей жизни! Я боялся получить ответ так же сильно, как и желал его. Так пойдёт или нет? Вспоминая наш с Арией спор, я понял, что ещё никогда так сильно не желал проиграть. Господи, я хотел, чтобы она согласилась пойти со мной! Будучи атеистом, я молил об этом небеса, клялся, что позабочусь о ней и подарю ей лучший день. Если б только она согласилась, сказала мне "да"…

На четвертый раз, когда я уже собирался купить кофе и пойти дальше, Лена неожиданно ответила:

– Привет, а когда?

Я подпрыгнул на своем месте, не веря в свою удачу.

– Как насчет воскресенья? Сможешь? Во второй половине дня примерно, утром не особо, а вечером там будет много народу. – написал я быстро. Руки у меня снова дрожали.

Минута ожидания, а затем ответ:

– Я согласна.

Я с облегчением выдохнул и откинулся на спинку стула. Кто бы мог подумать, что это будет так тяжело.

– А ты не в институте уже? – написала в этот момент Лена.

– В данный момент – нет.

– А где ты? В "Старбаксе"?

– Ага, именно там.

– О, тогда я сейчас подойду, – смайлик в конце.

Я сидел и пялился на экран. Сейчас приду… СЕЙЧАС ПРИДУ?? В смысле? То есть придёт прямо сюда, ко мне?

Я в панике написал Арии, перекинул ей сообщения Лены и спросил, что мне делать, ведь я был совершенно не готов к такому повороту.

– Как что? – удивилась она. – Радоваться, конечно же!

Я усмехнулся, но всё равно не смог успокоиться.

– Кстати, я пригласил её, – написал я, решив сменить тему. – И она согласилась, представляешь?

– Я же говорила! Если что, я люблю молочный шоколад.

Я улыбнулся, а в этот момент двери кафе открылись и на пороге оказалась Лена. Для меня это и было явлением чуда. Она пришла ко мне. Ко мне!

– Привет, Спэнсер, – сказала она, усаживаясь напротив и разматывая на шее шарф.

Я отложил телефон в сторону и поприветствовал её. Это и правда происходило со мной? Да, она действительно сидела прямо напротив меня. Я проглотил ком в горле и облизнул пересохшие губы. Ну вот, подумал я, теперь главное не обложатся и доказать, что в реальной жизни я не хуже, чем в Интернете.

Мы мило разговаривали до тех пор, пока наше время не вышло. Говорила в основном Лена, а я слушал, улыбался и любовался ею. Затем мы вместе вышли на улицу и отправились в институт, болтая всю дорогу. Мы успели обсудить много всего, в том числе и нашу предстоящую прогулку: заранее обговорили время и назначили местом встречи платформу метро. Тогда же я взял её номер телефона, чтобы позвонить в день встречи и подтвердить готовность.

Мы разошлись лишь в вестибюле, хотя, честно сказать, я к тому моменту так сильно привязался к ней, что с её уходом почувствовал пустоту внутри. Хорошее настроение Лена забрала с собой, но оно тут же вернулось, стоило мне вспомнить, что уже завтра я иду с ней гулять! Возможно ли? Чтобы я шёл гулять да ещё и с такой девушкой, как она! Звучало, как сказка, но это была реальность, приносящая мне радость весь день. Я не касался ногами пола и был готов ходить пританцовывая, наслаждаясь своей удачей и слушая "Pet Shop Boys". Когда я повстречал в коридоре Эдди и поделился с ним новостями, то он долбанул меня по спине и похвалил, пожелав удачи.

– Захвати с собой побольше презервативов, чувак, – сказал он. – Я тебе гарантирую, что после боулинга вы с ней поиграете в более взрослые игры…

– Иди к чёрту! – закричал я, и мы вместе засмеялись. Я был счастлив.

Ранним утром воскресенья я создал в телефоне новый контакт. Подписал его: "Леночка". Кажется, я ещё никогда так сильно не волновался. Моё волнение за несколько часов до назначенной встречи невозможно описать словами.

Я не просто побрился. Я еще и выскоблил себя в душе так, что кожа еле на костях осталась. Зубы я чистил так, будто это не рот был, а Марианская впадина. Я вышел из ванны минут через тридцать пять, чувствуя себя заново рожденным. А ведь я всего лишь на прогулку с девушкой собирался, без всяких задних мыслей!

Эдди, глянув на меня, ухмыльнулся и сказал:

– Полегче, чувак, тебя прям не узнать. Ты, кажется, даже круги под глазами от недосыпа смог смыть. Сияешь и только.

Перед выходом я выпил одну, две, три таблетки успокоительного. Написал Лене сообщение, в котором подтвердил, что буду ждать её на платформе метро в три часа. Сам я вышел за тридцать пять минут до назначенного времени, чтобы точно прийти раньше неё.

Встал у стены в метро, достал Сафона и стал ждать, стараясь унять дрожь, но с таким же успехом я мог бы пытаться остановить несущийся вагонный состав. Голыми руками. Все мои попытки прочесть хотя бы несколько страниц были обречены на провал – я совершенно не мог ухватиться за нить повествования, забывая каждый прочтённый абзац моментально.

Двадцать минут томительных ожиданий и вот наконец она пришла! Выдергиваю из ушей наушники (которые все равно были не подключены к телефону, все это была лишь бутафория) и, улыбаясь, говорю ей:

– Меняем "Arctic Monkeys" на голос Лены.

Из-за шума в метро она не услышала, что я сказал, поэтому в этом пункте я пролетел. Поздоровался как обычно, и вместе мы пошли в начало поезда.

Сели рядом в вагоне. Я сначала боялся, что будем всю дорогу молчать, но нет, благодаря ей беседа сама собой завязалась. Она сидела слева, поэтому я чуть шею себе не свернул, пока смотрел не неё неотрывно всю поездку. Именно в тот день я окончательно понял, что у неё прелестные глаза серого цвета. Я смотрел в них всю поездку, и слезы почему-то рвались наружу каждый раз, когда между нами зависала пауза, и мы смотрели друг на друга несколько секунд молча. В такие моменты я начинал смеяться, лишь бы не позволить своим эмоциям выбраться из своего тела вместе со слезами. Это было бы невероятно глупо – разреветься прямо в вагоне метро, сидя рядом с Леной. Чёрт, да она бы точно посчитала меня дебилом и выскочила под каким-нибудь предлогом на следующей же станции!

Мы болтали в основном об учёбе. Вспоминали, какого было учиться в школе. То и дело пересекались взглядами и я выдерживал каждое такое испытание, благодаря шум в метро, из-за которого Лена не могла услышать, как сильно бьётся моё глупое сердце.

На Вл********** в процессе пересадки разговорились о "Великом Гэтсби", выяснили, что у нас у обоих есть боязнь лифтов… в общем, не умолкали ни на секунду. Каждое её слово я жадно ловил ушами, стараясь ничего не упустить, цеплялся за всё подряд, лишь бы не позволить нашей беседе загнуться. Пока мы говорили, я чувствовал себя по-настоящему счастливым. Я был с ней, а она была со мной – эта мысль мерцала в моей голове и грела сердце, отчего улыбка сама собой вырезалась на моём бледном лице. Это был момент, наслаждаться которым я мог вечно. Я был готов заменить всю свою музыку на один нежный голос Лены и слушать, слушать, слушать до бесконечности!

Итак, мы наконец добрались до Се****. Испытание метро закончилось. Быстро добираемся до торгового центра, поднимаемся наверх. В гардеробе вешаю сначала свою, затем её куртку, после чего вместе идём к кассе. После того, как я подтвердил, что дорожка забронировано на мою фамилию, девушка за стойкой пригласила нас пройти к дорожке.

Игра началась, и я поймал себя на мысли, что вместо того, чтобы успокоиться и сосредоточиться на игре, я постоянно смотрю на свою спутницу, не веря, что это действительно она. Было какое-то странное желание прикоснуться к ней, лишь бы убедиться, что это не сон, а реальность. Мы действительно были вместе. Плевать, кем я был для неё в тот момент! Я любил Лену, а она была со мной по-настоящему, только она одна. А это было именно то, о чём я всегда мечтал, видя в каждом слове только её чудесное имя.

Первые бросков пять закончились примерно тридцатью сбитыми кеглями для меня и нулями для нее, над чем мы с ней долго смеялись.

– Лен, чем меньше кеглей ты собьешь, тем лучше, – говорил я, а она смотрела на меня с улыбкой до тех пор, пока не выбила первый страйк во втором раунде, благодаря чему кидала мяч еще три раза, сбив в итоге 30 кеглей и обогнав меня по очкам. Я стоял позади с разинутым ртом, пока она радовалась своей удаче.

– Надо не брать мячи, которыми играла ты в начале игры, – шутил я, выбирая мяч.

Сбиваю все кегли, кроме одной.

– Кинь мимо, – советует Лена.

Я в ответ лишь улыбаюсь, а сам нарочно кидаю в желоб.

– Ты специально так кинул? – смеется она, а я молчу, предлагая теперь кидать ей. С этого момента я часто начинаю кидать мячи в желоба, мимо кеглей, чтобы дать ей выиграть. Но это всё равно не помогает.

– Иногда мне кажется, что ты швырнешь этот мяч в меня, – говорю ей, когда в очередной раз случайно сбиваю почти все кегли, а её первый бросок оказывается неудачным.

– Да, так и сделаю, – смеется она, кидая повторно.

На двадцатой минуте наша дорожка вышла из строя. Вызвали сервис, но тут всё снова заработало. После моего броска сзади подходит девушка и спрашивает, что мы хотели. Объясняю ей ситуацию с дорожкой и говорю, что теперь всё хорошо.

– Я официантка, – говорит она смущенно.

После её ухода говорю Лене:

– Звали сервис, а пришла официантка.

На третьем раунде наше время подошло к концу. Счет после пятого броска 7:16 в пользу Лены. Она поворачивается ко мне и радостно говорит:

– Я победила!

Смеемся, я признаю, что она действительно выиграла.

– По крайней мере, ты можешь всем так и рассказывать, – добавляю, когда мы идем к выходу. – А я буду всем говорить, что проиграл тебе.

Одеваемся.

– Ну, чем будем травить наши организмы сегодня? – спрашиваю ее, предлагая решить, куда пойти поесть. Она выбирает одно из тех кафе, где пекут пироги, против которого я ничего не имел.

– Выбирай что угодно – платить все равно мне, – говорю Лене, пока мы идем.

– Да я сама могу за себя заплатить…

– Не позволю, только не в мою смену.

Она выбирает пироги себе и мне, занимает столик, пока я заказываю: две порции с ветчиной и сыром, один пирог с брусникой и яблоком, один с творогом и черный чай. В подарок нам дали странный яблочный пирог, который прилипал к упаковке, из-за чего я его чуть с этой фольгой не съел.

Готовят долго, но за это время мы о многом успеваем поговорить.

Меняю тему за темой и случайно говорю:

– Всегда хотел покрасить волосы в другой цвет…

– А я тоже думала в блондинку перекраситься.

Я молчу. Хотел сказать, чтобы она этого не делала, поскольку мне нравится ее естественный цвет, но так и не решился.

Пока едим, Лена спрашивает меня о той девчонке, что часто ходит со мной в институте. Конечно же, она имела в виду Брэнду. Вкратце рассказываю, а она как бы между прочим замечает, что эта девочка полностью соответствует моему идеалу, ведь она блондинка.

– Мне не нравятся блондинки, – отвечаю я удивленно. – К тому же с короткими волосами…

– Но ты ведь сам говорил, что тебе нравятся блондинки.

– Нет, я не мог такое сказать.

– Ты говорил!

– Нет.

– Да!

– Нет. Можем поспорить на молочный коктейль.

Она листает нашу переписку, а я говорю:

– Не трать на это время, я точно этого не говорил. Я это знаю, поскольку каждый день перечитываю нашу переписку.

Она находит мне мое сообщение и торжественно дает прочитать: "К сожалению, но у парней это так работает: хочу миниатюрную блондинку, на остальное плевать".

– Так я же не имел в виду конкретно себя! – честно говорю я, поскольку действительно наугад тогда придумал пример.

Она пытается еще немного найти доказательства, но у неё ничего не получается.

– Почему же я решила, что тебе нравятся блондинки? – спросила Лена. Мы встретились с ней взглядами.

Я покрутил пальцем у виска и пожал плечами.

Тема эта постепенно замялась. Мы продолжили говорить про трансерфинг. Я попросил её объяснить мне концепцию этого мышления. Лена стала приводить примеры.

– ..С любовью, кстати, также, – сказала она вдруг. – Нужно стараться не желать поцелуев, там, не знаю, не думать об объятиях постоянно…

Смотрю в пустоту. Слова ее звучали как насмешка, ведь именно об этом я и мечтал изо дня в день, думая о ней.

Мы допиваем чай, собираемся и идем обратно к метро. Уже в вагоне Лена занимает свободное место, а я стою напротив одну станцию. Мы смотрим друг другу то и дело в глаза. Она отвечает улыбкой и кивком головы на мою улыбку, прежде рядом освобождается место, и мне удаётся сесть вместе с ней. Каждый из нас достает книгу и начинает читать, правда, у меня вновь не получается следить за повествованием. Я чувствовал, что она была рядом. Вот здесь, слева. Мы ещё никогда так близко не находились друг к другу. Из-за этого я тупо смотрю на страницу и не могу ничего прочитать. А Лена постепенно отодвигается от меня, из-за чего я больше не чувствую её рядом. Вот уже между нами несколько дюймов, а для меня это как целая пропасть. От этого уж как-то совсем грустно становится.

Наша станция. Выходим из вагона, я говорю, застегивая куртку:

– Что ж, я вёл тебя, теперь ты веди меня.

– Ты не знаешь, как отсюда выйти?

– Знаю. Я не знаю, где ты живешь.

– Ты хочешь меня проводить?

– Ну да.

– Ой, я далеко живу…

– А ты думаешь, я стремлюсь побыстрее попасть домой? Да я рад как можно дольше туда не возвращаться!

По дороге заходим в магазин, где я покупаю шоколад.

– Я проиграл спор и теперь должен возвращать долг, – объясняю я, стоя в очереди к кассе. Я задумчиво посмотрел на шоколад в своей руке и улыбнулся. Ария всё-таки оказалась права. – Надеюсь, ей понравится этот шоколад…

– Ей?

– Ага. Мы спорили, пойдешь ли ты со мной сегодня. Я проиграл.

После недолгого молчания Лена спрашивает:

– Ты считал, что я не пойду с тобой?

Я молча отворачиваюсь, скрывая улыбку на лице, а она старается узнать, с кем я спорил, но я так и не признаюсь. Хотя она правильно предположила, но я всё равно не признался.

Из магазина мы отправились прямо в сторону её дома, по дороге общаясь без остановки. Лена вспоминала веселые истории из своей жизни и рассказывала мне их пачками, а я слушал внимательнее, чем на занятиях в университете. Она радовалась, что завтра наступит понедельник, и она пойдет снова к друзьям веселиться вечером после занятий. В ответ на это я молчу, поскольку с грустью понимаю, что мне она так не радуется.

Я провожаю Лену до самого подъезда, где мы останавливаемся и некоторое время смотрим друг на друга. Я как дурак показываю большим пальцем себе за спину и спрашиваю:

– Я могу идти?

Благо, она спасает меня: первая делает шаг вперед и заключает в объятия. Недолго, но мне и этого хватило, чтобы едва не потерять сознание от счастья. Мой мозг отказывался понять, что меня обнимает любимая девушка. Реально ли происходящее? Я всем сердцем желал, чтобы так оно и было. Если бы реальность всегда была такой, то люди разучились бы плакать вовсе.

– Напиши мне, как только доберешься до дома, ладно? – говорит Лена, подходя к входной двери.

Я стою на месте и смотрю ей вслед, будто боясь, что больше никогда с ней не увижусь. Она открывает дверь ключом, а я лишь молюсь про себя: "Обернись, прошу, обернись, посмотри на меня в последний раз".

И она оборачивается, прежде чем скрыться в подъезде. А я стою, чувствуя, как ветер превращает мои волосы невесть во что, и смотрю на неё до последнего, пока она не исчезает внутри дома. Только после этого я решаюсь уйти, поскольку она унесла свои пленительные чары с собой, а значит я вновь был свободен.

Добравшись до дома, я отправил Лене сообщение, в котором не только сообщил, что цел и невредим, но ещё и уточнил, согласиться ли она пойти со мной куда-нибудь в следующий раз.

– Это надо смотреть в какой день и насколько я буду занята, – ответила она.

– Если выберу правильный день?

– Тогда пойду.

От Эдди не укрылся мой восторг.

– Чувак, даже ДиКаприо в момент получения Оскара был менее счастлив, чем ты, – сказал он поздно вечером. – Ты явно с этой девкой не только в боулинг играл.

– Поди к чёрту, я же тебе говорил, что не это мне нужно, – отмахнулся я и захохотал.

Своими эмоциями я поделился и с Арией, написав:

– Шоколад твой. Ты выиграла. Чуть позже расскажу, как всё прошло.

Чуть помедлив, я добавил:

– Надеюсь, Лене понравилось хоть немного.

Ария ответила улыбающимся стикером и коротким, но выразительным сообщением:

– Я за вас рада очень, честно.

Ложась спать, я прижимал к себе одеяло так, будто это не куски ткани, а Лена – лежит рядом со мной. Я сошёл с ума. Если б она только знала, о если б она только догадывалась, до чего меня довела! Снова и снова вспоминаю прошедший день, понимая, что это был лучший день в моей жизни, повториться которому было не суждено.

Мне приснился очередной кошмар. Они снятся мне постоянно, поэтому я уже привык. Честно говоря, я не помню, когда мне в последний раз снилось что-то хорошее.

Университет, но не мой. Здание совершенно не знакомое, из-за чего я не понимаю, куда мне идти. Я ношусь бесцельно по этажам, а затем в панике сбегаю вниз на первый этаж. Там сидят какие-то парни, но я не вижу их лиц, не понимаю, кто это. Я спрашиваю, как отсюда выбраться, а они лишь называют меня кретином и требуют отвязаться. Только тут я замечаю, что рядом с одним из них сидит Лена, скромно опустив глаза. Она прижата к краю скамьи так сильно, что я не сразу заметил ее между тел странных, абсолютно незнакомых парней, черты лиц которых смешались в кашу, а голоса напоминали голос дьявола. Вся эта компания встает, один из них прижимает к себе Лену, не отпуская ни на шаг. Она не сопротивляется, ей, похоже, это даже нравится. На меня она не смотрит, даже на замечает. Они все смеются, кроме Лены, и уходят, утаскивая её за собой. Такой серый, огромный ком, среди которого едва блестит ее голубая куртка. А я стою, смотрю им вслед, не понимая, что делать и чувствуя, как во мне вскипает злоба и возникает желание перерезать их всех.

Втянув ртом воздух, резко просыпаюсь. Сердце бьется о ребра так, будто я пробежал марафон. Лежу еще некоторое время, тяжело дыша, пока в голове пульсирует лишь одна мысль.

Это всего лишь сон.

Это всего лишь сон?

Глава 6

Прошло ещё две недели. Несмотря на нашу прогулку, я всё чаще впадал в полное отчаяние, перечитывая нашу с Леной переписку. Каждое её сообщение лишь подтверждало, что я зря люблю её, забывая о еде и сне, ведь она никогда не почувствует ко мне тоже самое. Как бы я не старался, результат будет одним – разбитые надежды. Мы продолжали общаться, я отправлял свои рассказы, а Лена делилась своими чувствами и мыслями: