Авантюрные хроники: английская «политическая машина» против России в XIX веке

Тюремное заключение не закрыло Уолполу путь в политику. В 1713 году он снова был избран в парламент. С восшествием на престол в 1714 году Георга I виги снова вернулись в правительство, а Уолпол в 1715 году был назначен министром финансов и первым лордом казначейства. Тогда этот пост еще не ассоциировался с положением премьер-министра. Зять Уолпола Чарльз Тауншенд28 стал государственным секретарем Северного департамента и отвечал за европейскую политику. Два года спустя Уолпол и Тауншенд вступили в конфликт со своими коллегами, Джеймсом Стэнхоупом и Чарльзом Спенсером, графом Сандерлендом, в результате чего Тауншенд и Уолпол были вынуждены выйти из правительства. Достоверно суть конфликта неизвестна. Предполагают, что Уолпол, будучи по сути главой кабинета, не имел возможности проводить самостоятельную политику. Чарльз Спенсер, как уже отмечалось выше, способствовал восшествию на английский престол ганноверской династии, вследствие чего стал самым доверенным советником Георга I. Эта версия явно противоречит вышеприведенным оценкам о степени влиятельности Уолпола. Как бы то ни было, официальной причиной для ухода Уолпола и Тауншенда из правительства стало их несогласие с предложением Чарльза Спенсера, графа Сандерленда29 использовать Компанию южных морей, созданную еще правительством тори по предложению лорда-казначея Роберта Харли в 1711 году, для погашения огромного государственного долга, образовавшегося в результате Войны за испанское наследство. Собственно для этого Р. Харли ее и создавал.

Компания южных морей

История создания и обстоятельства, связанные с деятельностью и крахом Компании южных морей, крайне запутаны, не исключено – сознательно. Статья из энциклопедии «Британика», например, составлена в настолько общих выражениях, что из нее вообще невозможно понять, в чем конкретно выразились мошеннические действия ее директоров и оценить размер ущерба, нанесенного держателям казначейских облигаций. Тем не менее путем сравнения информации из различных источников удалось восстановить достаточно правдоподобную картину событий.

В 1711 году лидеры тори лихорадочно искали способы избежать финансовой катастрофы. За годы Войны за испанское наследство казначейство истратило 82,4 миллиона фунтов, а доходы за тот же период составили всего 56,5 миллиона фунтов. За 11 лет был накоплен огромный долг в 25,9 миллиона фунтов. На обслуживание этого долга было истрачено 15,5 миллиона фунтов в виде процентных платежей30. Рассчитывать на возможность повышения налогов и введение новых было невозможно. Услуги Банка Англии, созданного специально для управления государственным долгом, не удовлетворяли канцлера казначейства Роберта Харли. По крайней мере так в большинстве источников трактуются его действия, но скорее всего, Харли просто хотел вывести Банк из-под удара. Банк Англии в 1710 году организовал лотерею, но она принесла меньше доходов, чем ожидалось. Другая, начатая в 1711 году, тоже дала плохие результаты. Организуя очередную лотерею, Харли предоставил полномочия на продажу лотерейных билетов некоему Джону Бланту31, владельцу Компании пустотелого клинка32 (Hollow Sword Blade Company), которая была создана в 1691 году при участии уже упоминавшегося одного из создателей Банка Англии Джеймса Ублона33 и шпажников-гугенотов, приглашенных из Франции. Помимо изготовления популярных в Англии рапир компания неофициально оказывала банковские услуги, в том числе правительству. На это нарушение монополии Банка Англии правительство закрывало глаза, поскольку в 1704 году Компания сумела погасить часть государственного долга, образованного векселями армейского казначея. Тогда Компания скупила эти векселя, которые котировались по 85 процентов от номинала, а на слухах о предстоящем обмене векселей на акции Компании пустотелого клинка по номиналу «сто за сто», продала их с большой выгодой, затем уже официально обменяла векселя на свои акции и получила в пользование реквизированные в Ирландии земли якобитов. Из дохода от сдачи в аренду этих земель Компания выплачивала дивиденды своим акционерам, а также предоставила казначейству заем в 20 000 фунтов под 5 процентов годовых. Эти деньги представляли собой часть суммы, полученной от мошенничества со скупкой векселей на инсайдерской информации. Заем был обеспечен долей участия правительства в обществе по добыче олова.

Блант был человек с неидеальной репутацией, но за ним закрепилась слава ловкого дельца, умевшего работать с общественным мнением. Продажи лотерейных билетов начались 3 марта 1711 года, а через 4 дня все билеты были распроданы. За первой лотереей последовала вторая, не менее успешная. Убедившись в талантах Бланта, Харли привлек ловкого банкира к разработке плана консолидации облигаций государственного долга на 9 с лишним миллионов фунтов, которые, как выяснила парламентская комиссия, оказались не обеспечены соответствующими доходами казначейства.

План Бланта был достаточно прост и походил на его прежнюю махинацию. Блант и его компаньоны скупили малоликвидные облигации, котировавшиеся на тот момент по 55 фунтов за стофунтовую облигацию. Затем всем держателям указанных облигаций было официально объявлено о возможности обменять облигации на акции компании с длинным названием: «Управляющий и компания купцов Великобритании по торговле с Южными морями и другими частями Америки и для рыбной ловли». В историю Великобритании она вошла под более коротким именем – Компания южных морей. Устав Компании был утвержден специальным парламентским актом. Было объявлено о том, что Компании будет предоставлено монопольное право на торговлю с испанской Вест-Индией, после завершения войны с Испанией. В прессе были организованы заказные публикации, расхваливавшие фантастические прибыли, которые могли получить владельцы акций от этой торговли. Но это было излишне. Огромные доходы владельцев Ост-Индской компании были у всех на слуху, поэтому когда было объявлено о предстоящем обмене казначейских облигаций на акции Компании южных морей, да еще по номиналу сто за сто курс долговых облигаций резко вырос. Желающих обменять правительственные облигации на акции Компании было множество. Блант и компания продали скупленные облигации по резко выросшему курсу, обменяли акции Компании на облигации и вернули облигации в казначейство – девятимиллионный долг был погашен.

Поскольку изначально никакой торговой деятельности Компания вести не предполагала, правительство взяло на себя обязательство ежегодно выплачивать акционерам Компании 568 279 фунтов, что соответствовало шестипроцентному доходу на акцию, и дополнительно 8 тысяч фунтов в качестве компенсации расходов компании на организацию дела. Из этой суммы более 160 тысяч фунтов получали Блант и еще около 200 лондонских финансистов, которые скупили облигации по дешевке и еще до официального объявления о предстоящем обмене произвели обмен на 2,75 миллиона фунтов. С учетом обмена облигаций других держателей на акции компании правительство при содействии Бланта ликвидировало сумму капитального долга в 9 471 316,7 фунта. Утверждают, что автором всех этих схем изначально был Уильям Патерсон, тот самый основатель Банка Англии.

После окончания войны с Испанией по Утрехтскому мирному договору 1713 года Великобритания получила монопольное право 30 лет ежегодно поставлять по 4800 африканских рабов в испанские колонии в Вест-Индии. Это право было передано Компании южных морей. Компании было разрешено открыть офисы в Буэнос-Айресе, Каракасе, Картахене, Гаване, Панаме, Портобелло и Вера-Крусе для организации поставок рабов. Кроме того, один торговый корабль водоизмещением не более 500 тонн мог ежегодно направляться в один из этих портов с товарами для беспошлинной продажи. Четверть прибыли от этой торговли предназначалась королю Испании. Представители Компании потом жаловались на то, что работорговля оказалась малоприбыльным делом, поскольку импортные пошлины доходили до 33 реалов за раба, тем не менее общее количество рабов доставленных на кораблях Компании составило более 34 тысяч человек, хотя, следует признать, компания полностью свою квоту не выбрала. Кроме того, капитаны кораблей имели возможность помимо рабов тайно грузить в трюмы контрабандные товары, которые выгодно продавались в испанских колониях. Эта контрабанда в 1718 году стала одним из поводов для новой англо-испанской войны, получившей название Войны за ухо Дженкинса. Война сделала продолжение торговли с испанской Вест-Индией невозможной и курс акций Компании снова стал падать. Активы компании в Южной Америке, стоимость которых, по заявлению компании, составляла 300 000 фунтов, были арестованы. Торговля остановилась.

К этому времени финансовое положение Британии снова осложнилось до крайности, страна снова балансировала на грани катастрофы. За семь лет сумма произведенных расходов составила 61,1 миллиона фунтов, в том числе было выплачено процентов по срочным облигациям казначейства 22,6 миллиона фунтов, то есть расходы по обслуживанию долга превысили одну треть расходной части бюджета. Государственный долг вырос до 34,8 миллиона фунтов34. Канцлер казначейства Джеймс Стэнхоуп снова обратился к Бланту, который после всех реорганизаций управления Компанией оставался одним из ее директоров.

Блант и его партнеры из Компании пустотелого клинка предложили использовать прежнюю схему в несколько обновленном варианте. В феврале 1719 года правительство представило в Палате общин схему оптимизации государственного долга путем конверсии аннуитетов (вечных или пожизненных облигаций), выпущенных после лотерей 1710 и 1711 годов, снова в акции Компании южных морей. Правительство согласилось выплачивать в качестве дохода на каждую новую акцию не 6, как по предыдущей конверсии, а 5 процентов годовых. Реальный объем долговых бумаг, который предполагалось изъять из оборота, объявлен не был, но по расчетам, должен был составить не менее 4 миллионов фунтов. Компания обязывалась предоставить дополнительный заем правительству пропорционально реальному объему выпуска новых акций, но не более 750 тысяч фунтов под 5 процентов годовых. Через семь лет процентную ставку предполагалось снизить до 4 процентов.

Компания южных морей объявила о конверсии аннуитетов в июле 1719 года. На фоне всеобщей эйфории, возникшей под влиянием слухов, распространявшихся Блантом и его компаньонами, о том что восстание якобитов начавшееся еще в марте в Ирландии подавлено, а Претендент схвачен, курс акций Компании вырос до 114 фунтов и по этому курсу происходил обмен аннуитетов на акции. В результате Компании удалось конвертировать в акции Компании значительную часть действовавших на тот момент аннуитетов. К сожалению, не удалось достоверно установить, прибегал ли Блант и другие директора Компании к предварительной скупке малоликвидных облигаций, но без этого, как можно предположить на основании истории Компании пустотелого клинка, они вряд ли бы взялись за дело – прибыль можно было получить только на такой операции с аннуитетами. С другой стороны, поскольку схема оптимизации государственного долга обсуждалась в Палате общин, сохранить в тайне предстоящий обмен аннуитетов на акции Компании вряд ли было возможно. Котировки аннуитетов должны были значительно вырасти, поэтому можно предположить, что скупка ценных бумаг была произведена заблаговременно.

В правительстве признали конверсию успешной, и было принято решение произвести конверсию оставшейся части государственного долга – более 30 миллионов фунтов. Переговоры между правительством и компанией велись в обстановке секретности, о готовящейся операции знали единицы. Как представляется, в это время как раз и происходила скупка снова подешевевших облигаций. Только в январе 1720 года план был рассмотрен на совете директоров Компании, а через день изложен в парламенте. Блант предложил предоставить по итогам конверсии заем правительству в 3,5 миллиона фунтов за право конвертировать весь государственный долг в акции Компании. К этому времени государственный долг перед частными держателями составлял 31,5 миллиона фунтов, еще 18,3 миллиона фунтов в виде государственных долговых обязательств находились на балансе Банка Англии, Ост-Индской компании и Компании южных морей. По завершении конверсии долга Компания получала бы ежегодно от правительства сумму в 1,5 миллиона фунтов, что соответствовало бы пятипроцентному доходу на частный долг в 31,5 миллиона фунтов. После 1727 года выплату предполагалось уменьшить до 4 процентов. Цель правительства была очевидной – избавиться от непопулярного и дорогого долга. Цель Компании на этот раз была скорректирована. Как утверждается в статье из энциклопедии «Британика», производить конверсию предполагалось с большой премией соответствующей биржевому курсу акций Компании, чтобы обменять большое количество облигаций на относительное малое количество акций. Депутаты Палаты общин неожиданно предложили привлечь к долговой операции также Банк Англии и заслушать его предложения. Банк предложил правительству заем в 5 миллионов фунтов за право организации конверсии. Компания подняла ставку до 7,567 миллионов фунтов, и парламент в апреле 1720 года проголосовал за ее предложение.

Роберт Уолпол выступил с предостережениями. Он высказал твердое убеждение в том, что Блант поощряет «опасную практику биржевых спекуляций и отвлечет нацию от торговли и промышленности. Эта игра вызовет опасный соблазн и разорит легковерных, принеся их сбережения в жертву перспективе иллюзорного богатства». Уолпол доказывал, что: «Уже самый первый принцип проекта является злом огромнейшей величины, поскольку предусматривает искусственный подъем стоимости акций Компании южных морей путем подогрева настроений и поддержания ажиотажа обещаниями выплаты дивидендов из фондов, которых явно не хватит для этой цели»35. Уолпол попытался разъяснить королю и наследнику престола, что план Бланта является откровенной авантюрой, что обещания высоких доходов от торговых операций Компании несостоятельны, тем более обещания немедленных больших выплат приобретателям акций Компании. Вполне вероятно, что Уолпол был не слишком настойчив, поскольку план Бланта был все же принят. Впрочем, положение было безвыходным, в 1720 году по государственному долгу предстояло выплатить 3,3 миллиона фунтов в виде процентов36.

Тем временем по Лондону поползли соблазнительные слухи. Лондонцы «по секрету» передавали друг другу «надежную информацию» о том, что граф Стэнхоуп получил от испанского правительства предложение обменять Гибралтар и Порт-Маон на территории в Перу, где расположены богатые залежи серебра, что за английские шерстяные и хлопчатобумажные ткани в Мексике готовы щедро расплачиваться золотом, что испанцы сняли с Компании ограничение направлять в Вест-Индию только одно торговое судно в год и теперь она может легально строить и фрахтовать столько судов, сколько нужно для обеспечения ее торговых операций. Более того компания выступила с заявлением о том, что на каждую стофунтовую акцию гарантирован доход в 300 фунтов и первые 60 фунтов можно получить уже немедленно. Стоит ли говорить, что акции Компании южных морей стали пользовались ажиотажным спросом. В середине апреля стофунтовые акции компании шли за 340, потом за 400, а в конце мая за 500 фунтов. Спекулятивная лихорадка, бушевавшая в Европе37, перекинулась на Лондон. Люди продавали государственные облигации, приносившие стабильную ежегодную ренту, брали кредиты в банках, занимали у ростовщиков под любые проценты лишь бы вступить в столь выгодное дело. В начале июня курс акций Компании подскочил до 890 фунтов за акцию. Многие пришли к выводу, что котировки акций Компании достигли предела и начали фиксировать прибыль. Котировки акций снизились до 640 фунтов, и тогда возникла вторая волна ажиотажного спроса – многие из тех, кому не удалось купить акции с самого начала, бросились покупать их, сочтя 640 фунтов низкой ценой и шансом относительно дешево войти в предприятие. Компания как могла стимулировала спрос на свои акции и даже стала кредитовать клиентов на цели их приобретения или передавать акции в счет долга.

Удивительный успех Компании южных морей породил учредительскую лихорадку. Вдруг оказалось, что за несколько часов можно сделать состояние. Многие пытались повторить проект Компании на свой манер. Прожектам не было счета, даже принц Уэльский возглавил одну из акционерных компаний и, по слухам, заработал на этом до 40 тысяч фунтов. Все эти «мыльные пузыри», среди которых большинство были откровенно мошенническими, отвлекали капиталы от операций с акциями Компании южных морей. В середине июня парламент принял закон, запретивший акционерным компаниям, чей устав не был утвержден парламентом или королем, размещать свои акции на бирже. В общей сложности под запрет попали акции 104 компаний. К августу курс акций Компании южных морей влетел до 1000 фунтов за 100 фунтовую акцию. Но в сентябре случилось то, о чем предупреждал Уолпол – курс акций упал почти до номинала. В обществе появились слухи о том, что директора Компании, осведомленные парламентарии и члены правительства давно распродали свои акции. Все бросились продавать акции и предъявлять претензии Компании. В конце сентября Компания объявила себя банкротом. Тысячи инвесторов, которые вложили в акции Компании заемные деньги, а с ними банки, ювелирные дома и ростовщики, были разорены. По стране прокатилась волна самоубийств. Многие должники бежали из страны. Правда были и такие, кто заработал на «пузыре» Компании южных морей целые состояния. Среди них был и Роберт Уолпол38.

Уолпол, который в то время занимал скромную должность казначея армии, посчитал возможным взять на себя инициативу и решительно погасить скандал. Он призвал всех к спокойствию и посоветовал парламентариям в первую очередь позаботиться о возрождении национальной кредитной системы: «Если бы город Лондон горел, все умные люди, прежде чем искать поджигателей, бросились бы помогать тушить пожар и предотвращать распространение огня. Национальная кредитная система получила серьезную рану и лежит, истекая кровью, и им следует оказать ей неотложную медицинскую помощь. С наказанием убийцы можно и подождать»39. Одновременно Уолпол выступил посредником между Компанией южных морей и Банком Англии и предложил им разработать проект санации Компании. В конце декабря Уолпол доложил депутатам палаты общин программу санации обанкротившегося предприятия с привлечением активов Банка Англии и Ост-Индской компании. Дебаты по программе были долгими но в начале февраля 1721 года депутаты ее утвердили.

Для расследования деятельности компании Уолпол в нижней палате парламента создал секретный комитет. Дело было сложным, свидетели путались в показаниях, бухгалтерские книги либо были испорчены, либо бесследно исчезли. Тем не менее удалось выяснить, что перед голосованием в парламенте в 1720 году по проекту Компании многие депутаты получили бесплатно крупные пакеты акций, на которых потом заработали приличные состояния. Среди названных фамилий звучали имена известных вигских политиков из числа членов правительства и парламентариев, в том числе члена тайного совета, канцлера казначейства Джон Эйзлби, министра по делам почт Джеймса Крэггса и его сына, государственного секретаря, Ричарда Хэмдена, члена тайного совета и казначея флота, а также лорда Стэнхоупа и Чарльза Спенсера, главы правительства. Уолполу, который тоже был среди тех, кто получил пакет акций, удалось каким-то образом отвести от себя подозрения40.

Возмущение в обществе было беспримерным и грозило беспорядками. Уолпол опять не растерялся. Он настоял на необходимости заслушать на заседании парламента канцлера казначейства Джона Эйзлби. Выяснилось, что канцлер действительно получил пакет акций Компании на 20 тысяч фунтов в обмен на продвижение ее плана. Вина Эйзлби была столь очевидна, что палата единогласно признала: «Канцлер поощрял разрушительные действия Компании южных морей с целью извлечения большой прибыли для себя, вступил в сговор с директорами в их пагубных делах к ущербу для торговли и кредита королевства». Он был исключен из числа депутатов Палаты общин, выведен из членов тайного совета, его имущество было конфисковано. По приговору парламента его заключили в лондонский Тауэр41. Оба Крэгса пока шло следствие в марте неожиданно скончались. Подавляющее большинство членов кабинета были отправлены в отставку, некоторые тоже оказались в заключении. Чарльз Стэнхоуп, один из главных инициаторов аферы, несмотря на то, что не мог объяснить происхождение 250 тысяч фунтов на его банковских счетах благодаря заступничеству Уолпола был оправдан незначительным большинством голосов парламентариев. Тот факт, что среди получателей взяток фигурировали любовницы короля Уолпол постарался не афишировать42.

Лондонская публика тем не менее продолжала возмущаться поспешными и пристрастными приговорами палаты общин и успокоилась только тогда, когда Уолпол объявил о решении провести повторное парламентское расследование. Новое расследование выявило случаи мошенничества среди директоров компании. Некоторые из обвиняемых бежали за границу, в том числе казначей компании Найт. В результате расследования было установлено, что 138 членов парламента брали взятки за голос при принятии королевского акта. Выяснилось также что директора Компании «одолжили» из кассы Компании 11 миллионов фунтов на приобретение их собственных акций, и на взятки. По результатам расследования Блант и некоторые сотрудники казначейства были приговорены к тюремному заключению. Блант долго скрывался в Кенте, где его в конце концов нашли и привезли в Лондон. Его судили, но приговор оказался неожиданным. Его лишили состояния и с позором выслали из столицы. Долг директоров Компании был прощен с условием выплаты 10 процентов суммы долга, а потом выплата была сокращена до 5 процентов. Долг Копании правительству в размере 7,567 миллионов фунтов в виде обещанного займа за право конверсии облигаций, был также прощен.

Горевал Блант не долго, его сын купил отцу новый большой дом и передал большую часть капитала, заработанного на операциях с акциями Компании южных морей. Неизвестно, только сохранил ли Блант право на обращение «сэр». Король еще летом 1720 года возвел «финансового гения» в рыцарское достоинство. Кстати, как утверждают, сам король Георг I заработал на этих операциях 86 тысяч фунтов43.

Окончательное успокоение публики принесло инициированное Уолполом решение правительства признать долг Компании южных морей в качестве государственного и сохранить ежегодные выплаты по акциям компании. Правда, как утверждается в статье энциклопедии «Британика» выплаты были сокращены в два раза по сравнению со ставкой, установленной по государственным облигациям. Кроме того, долг был переведен в разряд «вечного», то есть владельцы лишились права требовать погашения капитальной суммы и имели право только на проценты. Компания южных морей не стала окончательным банкротом, она была реструктурирована и продолжала свою деятельность до 1850-х годов, которая по сути сводилась к сбору некоторых налогов и к выплате владельцам акций ежегодного дохода. Тогда же Компания была ликвидирована, а с ней и часть государственного долга Великобритании.

Когда накал скандала вокруг «пузыря южных морей начал ослабевать все закономерно увидели в лице Уолпола «спасителя нации». В апреле 1721 года король Георг назначил Уолпола сначала канцлером казначейства, а на другой день первым лордом казначейства, то есть первым министром. Именно с этого времени в Великобритании принято вести счет премьер-министрам. Под его руководством виги сохранили свои правительственные позиции почти на два десятилетия. Эти двадцать лет стали удивительно мирным периодом английской внешней политики, что дает многим историкам основание причислять Уолпола к изоляционистам. Возможно, это было связано с необходимостью стабилизировать потрепанные финансы, возможно, Уолпол и Тауншенд, который до 1730 года формально возглавлял министерство иностранных дел, научились использовать более экономные и не менее эффективные методы отстаивания английских интересов, нежели война.

Разворот английских масонов вовне

Двадцать лет пребывания Уолпола у власти были временем относительного спокойствия и дипломатических маневров. Испания, недовольная итогами Утрехтского мира, пыталась перекроить европейские союзы и привлечь на свою сторону Вену обещаниями помочь в создании собственной австрийской торговой компании в Остенде. Тауншенд намеревался блокировать намерения Мадрида созданием Ганноверского союза, но Уолпол был против дорогостоящего содержания британских войск на континенте. Он предпочитал договариваться и полагал, что за деньги можно проводить любую политику. За спиной Тауншенда он вступил в тайные переговоры с Испанией и вполне преуспел. В 1729 году в Севилье был подписан англо-испанский договор. Испания отказалась от планов союза со Священной римской империей и при поддержке Британии и Франции возвратила себе территории в Италии. Обе страны еще находились в союзнических отношениях, но в этих отношениях уже наметилась трещина.