Кладбище забытых талантов

Головная боль разрывала череп пополам, казалось, она тянулась от одного уха близ пораженного места к другому. Каждое движение век усиливало эти ощущения, так что Юрий сосредоточился на осязании. Его связали по рукам, затем грубо подняли и толкали в неизвестном направлении – все эти действия помнились отрывочно и вместе с тем непрерывной чередой. Вскоре чей-то ботинок надавил на колено сзади, и ноги невольно согнулись. Призрачный юноша нашел силы, чтобы приоткрыть глаза, и перед ним возникли очертания черных кладбищенских ворот, призрачный силуэт с тошнотворной ухмылкой на лице.

– Опять ты, ублюдок!

Краски мира неприятно смазались, отчего представлялось трудным разглядеть призрачного юношу, но голос, несмотря на легкий звон в ушах, казался знакомым. Мысли складывались медленно, тяжело, но все же полученные факты выстрелили в мозгу, заставив широко распахнуть веки. Только Виталий, наиболее приближенный к Нику член банды, мог предательски занять место главаря.

Невдалеке от Юрия в ряд стояли на коленях связанные призрачные юноша и девушка. Перед ними хищно расхаживало несколько «искателей», решавших, кто первым получит право покинуть кладбище, а кто ему в этом насильно поможет. И вот один из них приставил дубину к лицу жертвы, точно выбирал нужную точку удара, и сказал:

– Звиняй, пацан, но ты первый – девчуле можно и уступить. Я, короче, это, не зверь же, сделаю все быро. Че, поможем друг другу покинуть эту дыру?

– Мля, хорош тянуть кота за яйца. Пока базаришь, он тут усерится от страха.

Все увиденное – обезумевшие призраки, в глазах которых не читалось ни сомнения, ни вины, ни даже гнева, побледневшее заплаканное лицо призрачной девушки и яркое солнце, будто желавшее сжечь жуткое место действия – все это нагоняло тошноту. Юрий боролся с подобравшимся к горлу комом и старался издать звук.

– Нет… Что вы… Я отведу…

Широкая ладонь Виталия с усердной быстротой впилась призрачному юноше в губы, породив соленый вкус пота и грязи на языке.

– Заткнись, гнида, или я напихаю в твой рот земли, – прошептал новый главарь банды. – Отведешь ты, отведешь, никуда не денешься. У тебя еще будет время все мне растолковать.

Сначала Юрий вконец запутался в том, что происходит, и начал все списывать на помутнение рассудка, но спустя пару секунд, за какие тяжелый кусок древесины успел взмыть ввысь, понял намерения «искателя». Виталий желал избавиться от двух подчиненных, претендовавших на желание равным образом. И в тот же момент призрачный юноша заголосил во всю силу иссохшего горла – он знал, что должен сделать это, не взирав на возможные пагубные последствия, иначе всю жизнь будет жалеть.

– Желание! Я покажу! Все желания исполните!

Из-за скорости событий эти слова прозвучали быстро и резко, как гром посреди голубого неба, после чего их владелец обессиленно повалился на бок. Получилась неразборчивая скороговорка, тем не менее «искатели» оторопели и устремили хищные взоры на пленника.

Виталий быстро поднял Юрия за ворот свитера, едва не разорвав ткань надвое, и хотел было приказать подчиненным расправиться с ним, но краем глаза заметил, что все «искатели», точно коршуны, слетелись вокруг них. Теперь было трудно подавить их интерес, ведь гораздо лучше исполнить желание, чем остаток жизни провести на четырех копытах в страшном лесу.

– Че там он протявкал?

– Его здорово Ромка стукнул, вон какой синяк. И перед смертью чушь морозит, – заверил главарь банды, однако сам чувствовал поражение.

– Не-не-не, он там чет про желание лепетал. Ну-ну, пацанчик, базарь давай!

В общем за прошедший час Юрий вещал об исполнителе желаний в четвертый раз, правда в тот момент он приукрасил рассказ фактами, которые точно расположили бы призраков к жадности. Например, в пылу ситуации «искатели» услышали, что получат немереное число желаний и что монстры, названные могильщиками, были уничтожены при помощи всего двух слов.

В отличие от своего предшественника Виталий умел скрывать гнев, а потому, увидев засветившиеся, словно лампочки, глаза подчиненных, решил отважиться на проверку россказней всей бандой. Однако, так как сам он был «искателем», внутренне надеялся на правдивость слов, хотя чувствовал подвох, и строил планы, как по пути случайно отделить товарищей от себя.

– Развяжите меня, – потребовал Юрий, ощутив себя важной, значимой особой, которой не смогут навредить раньше положенного.

– Может, тебе еще красную дорожку?

– После удара я еле стою, сбежать от вас я никак не смогу. К тому же моя могила далеко отсюда.

– Мля, Витя, он реально плетется, как черепаха. Мы так до вечера будем топать.

Главный «искатель» управлял волчьей стаей не так ладно, как Ник, который за одно подобное возражение, отправил бы призрака в клетку. Пожалуй, он понимал, что долгое время находился среди таких же простых подчиненных и авторитета ему не хватает.

Тотчас же Юрий лишился неприятного трения веревки на запястьях и заковылял, окруженный призраками, в нужном направлении. Ему пришлось несколько испытать нервы «искателей», поскольку он дольше положенного вспоминал расположение надгробия. Мраморная девушка поначалу пугала, но быстро ее жест охватывал умы призрачных юношей в равной степени, как и изящно выполненная фигура. Более всего страшил лифт, в который десяток человек – до смеха ровное количество жертв! – поместились с трудом.

Каждый коротал время по-своему: кто заводил короткие диалоги, предвкушав счастливое будущее, кто тонул в мыслях, кто присвистывал, а кто шевелил пальцем в такт этому звуку… В основном молчали только Юрий и Виталий, одинаково и в то же время по-разному глядевшие то на голубое пламя факела, то на тьму.

– Ты труп, если наврал нам, – шепнул главарь банды, повертев в руках складной нож.

– Ты точно меня не тронешь, тебе дорога жизнь.

– Хочешь проверить? На слабо берешь? – пылал внутренне, что отражалось во взгляде, «искатель». – Я уже жалею, что не прибил тебя сразу. Был бы уже далеко отсюда.

Тогда Юрий неожиданно проникся отвращением к собеседнику и дерзко сказал:

– Говорить у тебя получается лучше, чем у Ника. В этом ты отличаешься от него.

– Ник слабак! Никому не нужен главарь, которого может одолеть хохол-калека и девчонка. Но… Возможно, ты прав: он умел и красиво щебетать, и убивать чужими руками. Вот только его щебетание оказалось враньем, за что он и поплатился. Его били все приближенные, не жалели тумаков, кроме меня. Я просто стоял и смотрел, как ему ломают ноги, потом раскрашивают брехливую физиономию, потом удар по шее… Сам понимаешь: долго он не продержался. И так я стал вожаком, потому что все конкуренты убежали в лес. Я уважал Ника, всегда был его сраной шестеркой, а он хотел смыться с амулетами, оставить ни с чем даже меня…

– Как будто ты не хочешь сделать то же самое.

– Что ж, видимо, проклято оно, это место главаря банды.

Наконец показался мост, на котором каждый волей-неволей остановился, чтобы высунуть голову из-за каменных бортов, вслушаться в шум невидимой воды. Врата, помимо страха, вызывали восхищение – казалось, именно за ними должен таиться исполнитель желаний. И призраки мигом кинулись отодвигать створки тяжелой двери. Правда, воодушевление сменилось паникой, когда они продвигались в узких коридорах лабиринта, цепью друг за другом, особо плечистые члены банды шли полубоком. Эхо множества шагов и перешептываний оглушало, раздражало, болезненно давило на слух.

Как и подобает проводнику, Юрий начинал эту вереницу призраков, освещав путь факелом. Позади него держался Виталий, готовый схватить пленника в случае попытки побега, и в каком-то смысле защищал его от гневных взглядов товарищей. Все же «искателям» было спокойнее видеть спину главаря банды.

В очередном месте ветвления коридора Юрий помедлил, напрягав память; он пытался повторить прошлый маршрут, хотя знал: гробовщики найдут их в любом случае. И вдруг банда окружила его теснее обычного. Один высокий «искатель», чья умственная деятельность определялась мышцами, схватил призрачного юношу за ворот и потребовал скорейшего исполнения желаний.

– Идиот! Хочешь прямо здесь в копытного превратиться, а? Он ведет нас. Куда-нибудь да приведет, а уже от правильности этого места и будем решать. – Виталий быстро, но аккуратно убрал жилистую руку. – А ты что вылупился? Веди давай! И лучше бы нам тут бродить не целый час.

– Я иду, как могу, быстро.

– Значит, чаще шевели поршнями, дохляк! – крикнул буйный «искатель» и на том успокоился.

По пути порой возникали недовольства, предложения расправиться с хилым предателем, после чего главарь банды лихо бранил подчиненных.  В конце коридора показались очертания машины смерти, и все призраки вмиг позабыли о ссорах. «Искатели» толкали и пинали друг друга, пока все не оказались в комнате. Каждый жаждал богатства, любовных непотребств и статуса в жизни, а потому призраки кинулись осматривать все части механизма, потирать их, словно волшебную лампу из древней сказки.

– Это оно? – спросил Виталий. И не дождавшись ответа, отошел в глубь комнаты вслед за Юрием, прильнувшим к камере заключения, и всмотрелся в полумрак. —Рыжая? Ах ты! Что это значит? Почему она за решеткой?

Ответ возник незамедлительно, безмолвно и без приглашения.

Едва увидев опасность, «искатели» застыли, но быстро направились к выходу – бесконечные лабиринты подземелья уже не страшили так сильно. Однако теплая волна гипноза оказалась проворнее; она вмиг околдовала всех членов банды вместе с их главарем. Одномоментно десять призраков попали в пучину собственного, скорее всего, печального прошлого.

Интересно, что Юрий и Анжела не попали под действие колдовства, поскольку гробовщик-воин, встав перед ними высоким темным столбом, расправил края плаща, чем сберег от действия волны. Это обескуражило пленников. Монстр задержал взгляд на лице призрачного юноши, медленно сунул руку за пояс и стал приближаться.

– Отпустите хотя бы ее! Я привел вам призраков…

Заключенные успели схватить ладони друг друга, словно в последний, предсмертный раз и зажмуриться, однако вместо клинка подле головы Юрия просвистел ржавый старинный ключ. Замочная скважина щелкнула, и гробовщик резко потянул дверь камеры заключения, оттолкнув призрачного юношу.

– Сделка! – рявкнул монстр более узнаваемо, чем обычно, и отступил в бок.

Усмирив удивление, Юрий торопливо схватил руку подруги, и вместе они покинули злосчастную комнату. Ввиду всей нелепости ситуации, призраки ожидали, что им в спины прилетят острые кинжалы, послышится звук птичьих крыльев, затрясутся стены подземелья, в конце концов, но ничего не происходило. Все складывалось удивительным образом прекрасно.

В коридоре призрачный юноша оглянулся, в последний раз увидев «искателей», которые послушно залезали в чугунный чан. Этих призраков, пусть и бандитов, он предал уже дважды.

Запах страха тянулся за беглецами невидимой нитью. Следы его начинались от порога роковой комнаты и впечатывались в стены каменных коридоров, когда о них опирались ладонями в приступах усталости, оставались следами на полу, парами в воздухе… Казалось, любой хищник – каким, несомненно, был каждый гробовщик – сможет без труда повторить тот же путь, что миновали призраки.

Очертания странного дома подземелья, как помнил Юрий, растворились, и теперь нужную дверь, за которой скрывался исполнитель желаний, приходилось искать по памяти. Однако сначала нужно было вспомнить верные коридоры… Ветвлений было много, в том числе незнакомых, словно новые пробуривались с каждым часом. В пылу напряжения от эмоций и пробежки эти выборы путей кружили голову, неприятно перемешивали мысли, накрывали их плотным туманом. И чувство поражения крепчало с каждым мгновением…

Лишь для того они сбежали от монстров, чтобы вечно блуждать в лабиринте?

Сначала призраки бежали так быстро, будто погоня все-таки случилась, но скрытная, невидимая и неслышимая, и оба исчерпали запасы сил: Юрий задыхался и передвигался с трудом по понятной причине, а Анжела поубавила скорости из-за ночи, проведенной в холоде и сырости. Они все замедляли шаг, пока совсем не замерли.

Вокруг властвовала тишина. И даже трудно было сказать, радовало ли беглецов это явление или еще более пугало.

Несмотря на устоявшуюся безопасность, паника нарастала, и Юрий только крепче сжимал ладонь Анжелы, словно боялся внезапного нападения. Боль в ногах стала привычным делом, а волнение помогало справиться с ней. Призрачный юноша продолжал идти стремительным шагом вперед. С каждой минутой мысль о том, что он заведет подругу в ловушку, погубит ее, не покидала разум, а крепко засела, разжигав внутреннее беспокойство.

– Они точно нас отпустили? Это странно… странно, странно…

– Не волнуйся ты так: монстры не гонятся. Давай медленнее идти, тебе нельзя перенапрягаться.

– Если нападут… Мы же безоружны! Мы не выстоим против них ни секунды… Я не хочу потерять тебя в третий раз.

– Что? В третий? Что ты имеешь в виду?

– Мне страшно, – продолжил нервно призрачный юноша, то ли не расслышав вопросов, то ли намеренно упустив их, – потому что я не смогу спасти тебя.

– Юрий, мне не нужно спасение! Я могу позаботиться о себе и, если будет нужно, защищу тебя.

– Так же не должно быть… Не должно…

– Не смей чувствовать себя беспомощным трусом. Это не так! За несколько дней пребывания на кладбище ты спасал меня множество раз, ты обманывал соперников и даже выстоял в схватках на мечах. И после всего этого ты считаешь себя слабым? Мы справимся, вместе мы…

Резким движением Юрий поднял палец и приложил к ямке на верхней губе, отчего призрачная девушка остановила речь. Момент ничего не происходило, и Анжела хотела было повести товарища дальше, но вдруг услышала звук, он нарастал, становился четче и различимее.

– Крылья!

Бежать пришлось недолго: в конце коридора виднелось непривычно затемненное помещение.  Призраки вышли в просторный зал с высоким потолком, что терялся в выси, их взоры привлекли створки двери, освещенные пламенем факела. Рыжий огонек, казалось, извивался от их натужных дыханий.

Когда большая часть длинного зала осталась позади, в него влетели гробовщики. Взмахи мощных крыльев не только прекрасно слышались, но и ощущались потоками воздуха, вмиг погасившими теплое свечение подле двери. Монстры жаждали догнать призраков, вонзить им в спины длинные клювы, что по остроте немногим уступали клинкам.

И вот крупная птица – верно, гробовщик-воин – вырвалась вперед, метив в центр креста бинтов Анжелы, как в самую болезненную точку. Тем временем призрачная девушка схватилась за ручки двери и стала тянуть увесистые дубовые створки. Неожиданно те распахнулась силами извне, отчего пришлось отпрыгнуть.

Из проема резким выпадом вылетело нечто, после чего раздался неясный звук удара. Ворон, почти коснувшийся спины Анжелы, был отброшен назад на много саженей, еще в полете приняв истинный облик. Гробовщик-гипнотизер подлетел к собрату и помог подняться.

– Ты – за мной, а ты – не вмешивайся.

В руки Анжелы упала рапира, чей еще теплый металл ярко блестел даже в слабом голубом свете факела. Эфес украшала шаровидная гарда, от которой с одного бока к концу рукояти тянулась дуга, нужная для защиты пальцев. Для удобства рукоять была обмотана тонкой бордовой нитью, что также придавала шарма искусной работе мастера. Призрачная девушка схватила клинок так ловко, словно всю жизнь томительно ждала этой битвы.

Хэйрон прошел мимо призраков, живой и на вид невредимый, если не замечать остаток хромоты в походке и неровную шерсть, впрочем, умело прилизанную. В целом он выглядел устрашающе, когда зашипел по-кошачьи и задержал взгляд на гробовщиках. Хвост его торчал, как пушистая стрела, вонзившаяся в копчик. Свободная лапа сжимала ножны со вторым клинком. Котлунг прекрасно дал понять, что готов сражаться на смертельный исход.

Начальный хлесткий удар когтистой лапы был всего лишь предупреждением, и это вселило в гробовщиков щедрые порции гнева. Одновременно они спустили плащи, рухнувшие в кратком танце на пол, и расправили темные отростки, что отходили от тела, точно толстые пиявки.

– Вступишь после меня. Я возьму правого.

Анжела кивнула и случайно громко проглотила собравшуюся слюну, отчего смутилась – она не хотела выдавать страх, хотя все тело бурлило от смешанных чувств, – и после приняла боевую стойку. В тот же миг ее предплечья коснулась ладонь Юрия. Их взгляды встретились: один молил не соглашаться на битву, но все же желал удачи, а второй принимал эти послания, так же четко, как если бы они были сказаны вслух, и выставлял напоказ ноты смелости.

Расстояние между соперниками сокращалось со стороны Хэйрона. Как только сталь сверкнула в ножнах и последние упали на пол, он метнулся в сторону врагов, набрав запредельную для человеческого глаза скорость. Как и обещал, котлунг пошел на гробовщика-гипнотизера, но тот успел выставить клинок и отразить прямой удар на поражение. Не медлив, он взмахом хвоста развернулся, придал себе скорости и ударил ногой в живот монстра. В тот же момент, когда один противник невольно отдалился, он поставил защиту, уперевшись лапой в плоский край клинка. И это было сделано удивительно своевременно, потому как на рапиру обрушился кинжал гробовщика-воина, пока второй метил в пушистое брюхо.

С момента начала схватки совершилось достаточно действий – но прошла лишь секунда-другая! – и Анжела рванулась на помощь товарищу, посчитав любое промедление в неравном бою пагубным для него. Выяснилось, что Хэйрон управлялся с рапирой еще лучше, чем на турнире, отражав нападения гробовщика-гипнотизера, но мощным оружием был и жилистый хвост, которым он ударил по голове второго противника. Во время такого удачного момента призрачная девушка показала гробовщику-воину серию искусных взмахов.

Так, они разделились на группы.

Беспомощность разъедала душу Юрия изнутри. Призрачный юноша наблюдал за товарищами, и каждый раз его сердце сжималось до размеров хлебной крошки, готовое в случае проигрыша схлопнуться в пылинку и замереть навсегда. Ему оставалось молиться за подругу, сдававшую позиции под напором недруга. Он также надеялся, что котлунг, на которого гипноз не действовал, одолеет своего оппонента и защитит призрачную девушку.

К несчастью Анжелы, гробовщик-воин быстро изучил ее поведение в ходе битвы и стал предугадывать движения. Он изредка поглядывал на собрата, который в местах порезов истекал черной массой, и проклинал его слабость. Вдруг монстр переключил внимание на котлунга, на миг открыв спину, но прекратил его частые удары.

Гробовщик-воин ожидал нападения с двух сторон. Он издал боевой рев, после чего закрутился по часовой стрелке вокруг оси, как волчок, заостренный на уровне шеи и несколько ниже, соответственно вытянутым кинжалам. Под напором сзади Хэйрон отступил и занялся противником, а смерч подался в направлении Анжелы, которая сделала пару шагов назад. Призрачная девушка выставила рапиру перед собой, чтобы сдержать опасный вихрь, но удар выбил клинок из рук.

Неожиданно гробовщик-воин выступил вперед. Анжела успела отпрыгнуть, едва не лишившись рыжих прядей, но оступилась и повалилась на пол. С ужасом она, обезоруженная и обездвиженная, глядела на кровавую полосу глаз вверху смерча. Монстр остановился и приготовил два клинка, какие должны были проделать такое же количество отверстий в теле призрачной девушки, но сбоку случился ощутимый толчок от плеча.

Шерсть на пушистой лапе Хэйрона окрасилась красным, рапира выскользнула, оставшись на полу. Это придало котлунгу особой ярости, и он вцепился в недруга, выпустив когти, и терзал темное тело, впивался клыками в конечности, метил в шею… И все же, ввиду разницы роста, гробовщик-воин перевернул его и заломил лапу до хруста в суставе.

Раздалось сразу два звука: победный рык с примесью карканья и болезненный рев с шипением.

Рапира лежала невдалеке, и Анжела быстро поползла к ней, сбивав колени и локти. Когда она схватила рукоять, гробовщик-гипнотизер ударил ботинком по пальцам. В приступе боли призрачная девушка одернула ладонь и, вспомнив о колдовстве, прикрыла ею глаза. Монстр медленно подбирался к ней, изгибавшись так, чтобы столкнуться взглядом жертвой. Его кинжал покоился в ножнах.

– Убей! – рявкнул гробовщик-воин.

Ноги Юрия сделались ватными и вконец потеряли свое назначение. Его товарищей медленно убивали в тридцати шагах от него, а он трусливо, жалко, беспомощно сжимал кулаки, хрустев костяшками, будто это могло изменить ход сражения. Представить более ужасную и напряженную ситуацию воображение не осмеливалось.

Гробовщик-воин медленно поворачивал пушистую голову в горизонтальное положение, отчего связки котлунга с треском натягивались на шее. Призрачная девушка слышала этот звук, равно как и каждый шаг противника, и беспорядочно шарила рукой по каменному полу. И вдруг ее осенило! Она мельком подглядела расположение рапиры, после чего повернула голову, приложив к глазам ладонь с сжатым в ней зеркальцем.

Колдовство гробовщика-гипнотизера поразило его самого. Несколько мгновений он витал в горестных воспоминаниях. Когда же он очнулся, острие, намеченное в живот, сверкнуло в полумраке синим бликом.

Во время этого движения и на миг после него стальная хватка монстра ослабла. Макушка Хэйрона отрывисто столкнулась с челюстью недруга, а хлесткий удар хвостом повалил его на бок. Котлунг откатился, прижав онемевшую лапу к телу, и вскочил во весь рост.

– Покинуть их? – прошептал он несколько громко, восстановив дыхание. – Я уже покинул вас однажды. И случилось лихо.

Судьба смилостивилась над гробовщиком-гипнотизером: он освободился от ступора быстрее, чем сталь пронзила тело, и перехватил лезвие рапиры между ладоней. Темная плоть закипала от прикосновения к клинку, отростки беспорядочно трепетали от боли, в воздух брызнул более мерзкий запах, чем гнилостный – запах горелой гнили. Анжела напирала, но ее сил было недостаточно, и мышцы тряслись от напряжения.

Боковым зрением монстр заметил приближение двух силуэтов. Слишком быстро последовали грубая подножка и скользкий толчок когтистой лапой, от которых он впился в пол. Удивительно, что не осталось вмятины от того чудовищного по силе столкновения! Однако в воздух поднялось облако пыли, въедавшись в глаза и ноздри, что было губительно…

Кошачьи глаза блестели желтизной сильнее обычного от слез, острый нюх ослабел в забитом пылью носу, горло предательски невовремя избавлялось от частиц – все органы чувств Хэйрона в тот момент покинули его, оставив без защиты.  Поздно котлунг заработал хвостом, как пропеллером, разогнав грязное облако – гробовщик-воин бежал на него и выпорхнул так близко, что еще немая пушистая рука не успела взметнуться ввысь. Противники сблизились…

Тогда, признаюсь, мои глаза уберегли меня от страшного зрелища. Поэтому я не могу достоверно передать эту сцену. Верно, кинжал погрузился в пушистое брюхо во всю длину лезвия. Был слышен только храбрый вздох – ни вскрика, ни стона, ни звука более. Верно, мерзкое отродье тьмы оттолкнуло пораженного ногой. И с какой-то неведомой кошачьей грацией котлунг беззвучно повалился на пол. Верно, монстр медленно подбирался к жертве, жаждав этого мига, готовился прервать линию жизни вторым клинком.

– Вот мы и закончим начатое.

Со стороны дальней стены зала послышался свист. Еще до этого гробовщик-гипнотизер различил треск тетивы и обратился вороном. В полете он ловко принял привычный облик, закрыв собрата, потянулся за кинжалом, но необычайно легкая стрела вонзилась в грудь быстрее. Волшебный материал пробил плоть насквозь.

Ошеломленный исходом, гробовщик-воин отскочил от места действия. И тогда рапира Анжелы засверкала перед ним в стремительном танце, над головой – мимо от слепой ярости – пролетела еще одна стрела, после чего обладательница лука начала атаковать им вплотную… Ему пришлось отступить под призрачным натиском.

Все-таки передо мной предстал вид Хэйрона. И лучше бы этого не случалось! Ни одно воображение не смогло бы создать картины печальнее. Его голова лежала на коленях Юрия… Взгляд был направлен куда-то вверх, в нем даже чувствовалась глупая радость. Кисточки усов и треугольные уши подрагивали от боли на каждом вдохе и выдохе. Из-за темного окраса кровь виднелась слабо, но шерсть на животе заметно мокла, липла, комкалась. Из раны струилось непомерное количество крови, которую призрачный юноша старался сдержать дрожавшими ладонями. Но это не помогало… Ничего не помогало!

Хэйрон погибал в лужице собственной крови. Какая недостойная славному зверю смерть!

Свои предсмертные слова он произнес, устремив взгляд вверх, и, клянусь, каждый звук навсегда отразился в моей памяти.

– Последнее испытание… Они пройдут, они близко к вам, моя госпожа. Я послужил вам верно, я сохранил их жизни, как вы когда-то сохранили мою. Отдаю свою силу вам. Прощайте.