скачать книгу бесплатно
– Ого!
– Мало, – сказал Денис. – Надо хотя бы двадцать. Пошли.
Через несколько шагов Коля все же спросил:
– Денис, а у вас часто бывает буза?
– На Колмогорова был? – тут же ответил вопросом на вопрос Денис.
– Да.
– Понятно. – Денис шел впереди и на Колины реплики отвечал не оборачиваясь. – Да ерунда все это. Болезнь роста.
– Понятно, – сказал Коля ему в тон.
Хотя на самом деле ему было непонятно. И то, что происходило в колмогоровском корпусе, на ерунду совсем не походило – настолько не походило, что Коле даже стало немного обидно за них.
Через несколько минут они вышли к приземистому двухэтажному зданию из того же серого силикатного кирпича.
– Лабораторный корпус, – сказал Денис.
Они вошли в здание, и на турникете их остановил вахтер. Впрочем, слово «вахтер» слабо подходило к этому молодому широкоплечему парню в униформе. Ему бы подошло слово «часовой» или на худой конец «охранник».
– Здравствуй, Денис, – сказал охранник.
– Здравствуй, Василий, – сказал Денис.
– В тридцатую?
– Да.
– Ваши уже там все. А это кто такой?
– Малёк. Экскурсию провожу.
Коля, пока шел этот короткий разговор, во все глаза смотрел вокруг. Небольшой холл выглядел в высшей степени примечательно. Во-первых, в нем, как уже было сказано, имелись турникет и охранник, что для школы довольно необычно, во-вторых, стены холла были увешаны комиксами. Коля подошел поближе и увидел, что все они представляют собой инструкции. В основном по технике безопасности.
– Денис, я вечерком подскочу? Ты когда освободишься?
– В девять. В полдесятого буду дома наверняка. Что там у тебя?
– Химия. Задача там в домашней контрольной попалась…
– Разберемся.
– Спасибо, Денис. Так… а как у малька имя и фамилия?
– Николай… – На мгновение Денис смешался. – Коля! Как у тебя фамилия?
– Алтаев, – отозвался Коля, не отрываясь от комикса, где красочно и даже слишком натуралистично изображались последствия нарушения техники безопасности в химических и биологических лабораториях. – Николай Иванович.
– Алтаев… – пробормотал охранник. – Иванович… Есть такой. С сегодняшнего дня. Школьной карты нет, само собой?
– Коля, у тебя есть школьная карта?
– А что это такое? – ответил вопросом на вопрос Коля.
– Ясно, – сказал Василий. – Значит, под запись.
После этих слов охранник повернулся, потянулся куда-то под стол, и Коля увидел на его боку пистолет в кобуре.
Это произвело впечатление. Сами по себе пистолет или турникет вещи в некотором смысле обыденные, но вот вместе, как указывал один писатель, они внушительно о чем-то говорят.
Бравый и вооруженный Василий меж тем достал из ящика своего обшарпанного стола, что стоял подле турникета, толстенную амбарную книгу и вынул из нагрудного кармана авторучку.
– Еще раз. Фамилия, имя, год рождения?
7
Здесь все было так же, как и везде в этой школе, – вроде все то же самое, но с некими небольшими и при этом крайне существенными отличиями. Вот и дверь, к которой они подошли, была обычная стальная дверь с усиленным замком. Коля как-то видел такие на работе у дяди Галдана, который перевозил государственные ценности на бронированном автомобильчике и, по слухам, распространяемым, правда, в основном его детьми, носил короткий – вот такой всего, с локоть! – автомат.
Но вот что делает обычная стальная дверь в обычном школьном коридоре?
И у каждой ли школы есть собственный лабораторный корпус?
– Что, малёк? Робеешь? – все так же мрачно спросил Денис.
– Нет, – сказал Коля и непроизвольно расправил плечи. – С чего бы это?
И если бы его голос не дал петуха на последнем слове, это могло бы прозвучать гораздо убедительнее.
– Ну-ну, – сказал Денис и приложил карту к датчику.
Датчик пискнул, тяжко щелкнул замок, и дверь едва-едва приоткрылась. Денис с усилием потянул дверь на себя, и они вошли.
– Наконец-то! – раздался возмущенный вопль.
– В пределах погрешности, – хладнокровно ответил Денис. – Договорились на без пятнадцати час, значит – без пятнадцати час. А если кому-то не терпится…
Коля несколько растерянно оглядывался. Просторное помещение, белые стены, функционально-квадратная мебель, столы разной высоты с многочисленными держателями, емкостями, пробирками, колбами; на каждом столе был свой микроскоп. Одна стена была прозрачной, из толстенного стекла, и за ней Коля увидел несколько помещений с клетками, причудливого вида лампами и механизмами, названия которых он не знал.
Обстановка, однако, храму науки соответствовала не совсем. Во-первых, было довольно много народу: мальчишки и девчонки – все разного возраста и вида, и все, как один, в белых халатах. Во-вторых, было довольно шумно.
– Это кто? Кто такой?
– Малёк. Первый день в школе, – сказал Денис и неожиданно усмехнулся. Как показалось Коле, зловеще.
– Ах, малё-ок! – вскричало сразу несколько голосов.
К Коле проворно подскочили пара мальчишек и, приговаривая что-то вроде «Попался, негодяй!», «Где мой „испанский сапожок“?», «Пиастры! Пиастры!», ловко напялили на Колю белый халат, усадили на стул с подлокотниками и совершенно неожиданно для Коли с треском примотали ему скотчем руки к этим самым подлокотникам.
– Эй! – заорал Коля. – Вы что делаете?
На мгновение Колин взгляд выхватил совсем уж гнусную ухмылку Дениса.
Снова затрещало, сильные руки ухватили Колю за голову, и Колин рот оказался крепко заклеен все тем же скотчем.
– Порядок! – довольно сказал кто-то.
Коля затравленно огляделся и обнаружил, что он тут такой не один. У стены на точно таких же стульях сидели двое мальчишек и одна девчонка. И точно так же руки у них были примотаны к подлокотникам, а рты заклеены. У девчонки – даже двумя кусками скотча, крест-накрест.
«Ёлы-палы, – подумал Коля, – неужели у меня такая же испуганная рожа?»
Эта мысль его немного успокоила, и Коля приготовился… еще не зная к чему, но приготовился. И тут опять произошло неожиданное: словно переключатель какой-то щелкнул – и все забыли про Колю и продолжили свои дела.
– Давайте сначала утвердим задачи, – громко сказал Денис и похлопал в ладоши, привлекая внимание.
– Не, ну надо, чтобы бахнуло! – тут же откликнулся звонкий голос.
– Прекрасно, – кивнул Денис. – Записано. «Бах-ну-ло».
– Мальчики, – сказала взрослая черноволосая девочка, минимум лет пятнадцати. – Это все понятно, сюрприз, Седьмое ноября, но, может быть, что-нибудь менее опасное?
– А вот не надо в себе сомневаться! – сказал полноватый паренек с круглым лицом. – Мы же всё понимаем.
– Римка, если ты боишься ответственности, могла бы и не приходить.
– Ничего я не боюсь, и сам ты Римка!
– И потом, никакой опасности нет. Безопасность – вопрос продуманности технических условий. Смесь должна быть раздельной…
– То есть это будет смесь?
– Бродяги, я думаю, нужно получить пластическую массу, что-то вроде пластиковой взрывчатки. Лепить удобно, форму можно придавать любую.
– Мальчики, какая взрывчатка, мальчики?!
– А зачем придавать форму?
8
– Традиция. – Егор Семенович Колю выслушал внимательнейшим образом. – И не самая глупая, доложу. Как я уже говорил, среди вашего брата много народу с гипертрофированной любознательностью, помноженной на незнание. Руки у вас опережают голову.
– И этот скотч…
– Чем сложнее ритуал, – куратор поднял палец, – тем сильнее он объединяет. Ну и, самое главное, техника безопасности. Никуда не залезете и ничего не испортите.
– А рот-то зачем заклеивать?
– А что вы умного можете сказать? Ваше дело – слушать и вникать.
– Слушать и вникать, значит, – с сомнением повторил Коля.
Услышанное хоть несколько и пригасило его справедливое возмущение, но не в Колином характере было сразу принимать сказанное на веру.
– Так. В лаборатории ты побывал. Идем к летнему ядру.
Они двинулись от столовой по тропинке.
– Все равно, – пробурчал Коля, – мог бы предупредить. А то будто с врагом…
– Ты это про Тоцкого? – поинтересовался Егор Семенович.
– Про кого?
– Про Дениса.
– Ну да. Нехорошо он делает. Доборных не любит, сказал.
– Да, – несколько отстраненным тоном подтвердил Егор Семенович. – В определенном смысле он редкостный негодяй.
И тут за спиной у них послышался многоногий топот, пыхтение, и звонкий, мальчишеский, слегка задыхающийся голос крикнул: «Лыжню!» Егор Семенович проворно отскочил с тропинки в сторону и заодно увлек за собой Колю.
И Коля увидел, как мимо них пробегает стайка ребят в красных ветровках с вензелем «Л». Некоторые из них живо напомнили ему «негодяя» Тоцкого: похоже, бег давался им нелегко, но на лицах было то же самое выражение неуклонного упрямства.
– А у тебя как с физкультурой? – спросил Егор Семенович, когда они вернулись на тропинку.
– Пятерка. Бегаю, лыжи…
– Уже неплохо. Так что с лабораторией? Понравилось тебе?
Коля с подозрением посмотрел на своего куратора – не издевается ли он, – как вдруг понял, что, несмотря на скотч, то, что происходило в лаборатории, ему понравилось. Понравилось, какие они все были уверенные, даже самые младшие, почти его ровесники; понравилось, что все они были увлечены происходящим; понравилось, что в разговоре своем они не признавали границ, и если б надо было запустить в честь Седьмого ноября ракету к Солнцу, они б ее запустили.
Такое сложилось у Коли впечатление.
– Да, – ответил Коля. – Понравилось. Чего уж.
Егор Семенович остановился и внимательно на него посмотрел.
– Понравилось, зна-ачит, – задумчиво протянул он. – А понял что-нибудь?
– В общих чертах, – сказал Коля. – Они готовят сюрприз на Седьмое ноября. Хотят сделать фейерверк или что-то типа такого.
Егор Семенович уставился на Колю так, словно увидел его впервые. Коля почувствовал, что у него отчего-то начинают пылать уши.
– Вообще-то не надо было мне это говорить, – сказал Егор Семенович. – Это ведь не твоя тайна.
Коля молчал. Крыть было нечем. С другой стороны…
