скачать книгу бесплатно
Я разулыбалась:
– Мне нравится.
В голове заплясали огоньки. Я почувствовала, как расслабляются плечи. Почему бы доктору не прописать мне траву?
Джей докурил и кинул окурок в канализацию:
– А знаешь… Я иногда думаю, это ведь мы с Айаной предложили тебе скататься на Коста-Рику. Ты могла выбрать любое направление. Но мы разрекламировали…
Да, я могла бы выбрать Мексику или Кубу.
– Брось. Кто мог предположить такое? Тем более я мечтала увидеть океан.
И увидела, только изнутри.
– Да, ты права. И все-таки паршиво вышло.
Я знала, что за Джея говорит алкоголь. И в нормальном состоянии он бы не стал напоминать мне о том, как паршиво все вышло. Тем более в миг, когда я перестала об этом думать. Мне захотелось стереть этот разговор. Жаль, что мы не можем стирать разговоры и события по желанию.
Я вернулась домой с легким головокружением и острым чувством голода.
Холодильник был пуст, так что пришлось варить макароны. Но пока я ждала, когда вскипит вода, краски снова померкли. Вот так. Без причины. Травка совсем отпустила, а вместе с ней ушло и воодушевление. Я почувствовала себя разбитой на части. Силы покинули меня. Я поела недоваренные макароны с кетчупом и завалилась спать, не раздеваясь.
Из плюсов – я уснула быстро.
Из минусов – кошмары не хотели оставлять мое измученное сознание.
Красное табло «пристегнуть ремни» загорелось в темноте. Самолет начало трясти и тянуть на левый борт.
Новый толчок оглушил.
Я стала тенью. Бесплотной тенью, рыскающей по ночному городу. Фонари жгли глаза. Я перемещалась во мраке. Под навесами, за деревьями. Быстро, словно проматывая пленку вперед. Кошка встала на дыбы и зашипела.
Женская фигура дрожит на горизонте. Зонт. Стук каблуков по мостовой.
Шаг. И я уже за ее спиной. Зонт медленно поворачивается. Зеленые глаза расширяются, рот открывается неестественно широко. Лицо искажается в ужасе. Она падает без чувств.
Все погружается во мрак.
– Тасоом.
Да, это голос бабушки.
Она зовет меня. Но в темноте никого нет.
– Тасоом.
Я вижу дерево. Пораженное молнией дерево. На одной из ветвей сидит сова. Но, как только я приближаюсь, она срывается и улетает.
– Тасоом.
Бабушка?
Я просыпаюсь.
На этот раз не в панике, а с ощущением присутствия. Будто шепот был здесь, в настоящем.
Но развеялся, стоило открыть глаза.
Я зажгла прикроватную лампу. Комната была пуста.
Рельеф амулета ощущался через потную майку. Может, его присутствие и напомнило мне о бабушке? Как говорит доктор Престен, не знаешь, что впитает в себя подсознание.
Три сорок пять. Спать больше не хотелось. Я пошла в душ, встала под струю теплой воды и закрыла глаза.
Тасоом. Значит, тень. Душа. Для шайенов это одно и то же. Но почему это слово пришло в мою голову?
Воспоминания о бабушке начали мучать мою душу. Ее мягкие морщинистые руки, пахнущие травой и землей, гранатовый подол платья, длинные седеющие волосы. Она пела мне песни тихим хрипловатым голосом. Песни на языке шайенов. Мне кажется, я любила бабушку больше, чем маму. И она любила меня. Называла чудом. И относилась как к чуду. Она умерла, когда я училась на втором курсе. Наверное, с этого и началась череда моих депрессий и тревог.
Или раньше?
Надо выпить таблетки.
Спать так и не хотелось. Не знаю, чего я боялась больше – очередного кошмара или тихого шепота бабушки.
Перед глазами всплыло искореженное ужасом лицо женщины с зонтом. Мой мозг болен.
Я надела парку и вышла в ночной город. Улицы всегда принимали и разделяли мою боль.
Холод пахнул в лицо, развевая остатки сна.
Ноги сами несли меня в путь. Мимо разрисованного граффити дома, вдоль пустынных трамвайных путей, вниз, в потемневший от сырости переход под железной дорогой, и вот передо мной раскинулась великая река Миссисипи. Ее течение не было быстрым, но даже слабый шум воды успокаивал. Я слышала, как она качается в русле, плещется в заводях, неспешно продвигаясь вперед.
Огни города отражались в этой реке. Белые, желтые, красные… Смешивались на темном полотне воды и дрожали, будто размытые краски.
Я прошла по бетонному мосту и оказалась на восточном берегу – район парков и старых частных домов. Здесь искал свое вдохновение не менее грустный Фицджеральд. Но он умел превращать чувства в прекрасные слова. А я… За годы, проведенные в Сент-Поле, я поняла, что любовь к чтению еще не делает тебя писателем.
Возможно, книги для меня просто излюбленная форма эскапизма?
Я остановилась у кленовой рощицы и взглянула на город поверх реки. Он стоял недвижно. Собрал в гроздь все свои небоскребы, провода, застывшие краны.
Я захотела перейти на другую сторону набережной, но остановилась. На асфальте под моей кроссовкой трепетал флаер с летящей белой совой.
Мимо промчался мотоцикл. Я отпрянула назад. Холодный порыва ветра растрепал волосы. Надо же, еще один шаг, и мотоцикл снес бы меня вместе с моей грустью. Может, так было бы и лучше.
Рев мотора улетел вдаль. Казалось, такой громкий звук должен разбудить весь город. Но город спал. Я была одна. Одинокий призрак этого города.
Ветер зашелестел в кленовых листьях, и мне безумно захотелось на волю. Подальше от бетона и огней. В родную Монтану.
Я закрыла глаза. Бабушка ведет меня за руку по степи, поет песни, собирает душистую зубровку и щекочет веточками мои ладошки. Ветер ласкает высокую траву.
Сердце сжалось. Может, оставить все и уехать?
Нет, глупые фантазии. Мне нечего делать в резервации. Бабушки нет. Мама живет в этом старом доме, не желая ничего менять. В последний раз, когда я ей звонила, она сказала, что грустить неправильно. Что Великий дух дал мне второй шанс, даровал жизнь, чтобы я смогла что-то совершить.
Я не дослушала ее и отключила телефон. Так странно, имя Леола означает львица, храбрая. А я не могу даже с собственной матерью поговорить, чтобы не довести себя до слез.
Когда я возвращалась обратно, уже светало. Выключались фонари, проезжали первые трамваи. У газетного киоска парень выгружал из машины коробки со свежими газетами. Я автоматически пробежала глазами обложку и замерла.
Лицо этой женщины. Из моего кошмара.
Может, я видела эту газету вчера?
– Извините?
Парень вытащил последнюю коробку и закрыл машину:
– Да?
– Я могу взять газету?
– Я только привез товар. Сейчас придет…
– Нет-нет. Я просто посмотрю и верну, хорошо?
Парень удивился, но возражать не стал.
Да, то самое лицо. Ее зеленые глаза смотрят прямо на меня. Такие растерянные…
Вы знаете этого человека?
Сегодня ночью на пересечении Юниверсити-авеню и Джексон стрит была найдена женщина, с полной потерей памяти. Об этом сообщает городская больница Фэрвью Саутдейл.
Женщину обнаружили без сознания. Травм и признаков насилия нет, —
сообщает дежурный врач.
Удалось установить ее имя и возраст – Мэри-Энн Блэк, 38 лет.
Полиция пытается разыскать ее родственников.
Приметы: рост 167 см, среднего телосложения, волосы русые, глаза зеленые. Одета в синюю блузку, коричневую юбку и коричневый пиджак, черные туфли. Рядом нашли черный зонт и темно-синюю дамскую сумочку.
Если вам что-то известно об этом человеке, пожалуйста, сообщите в больницу Фэрвью Саутдейл, на горячую линию газеты, или по телефону 911.
#
Часть третья
Инсомния
– То есть вы хотите сказать, что видели потерявшую память женщину в своем сне?
– Именно.
Доктор Престен понимающе кивнул. В линзах его очков мелькнуло закатное солнце. Обычно меня расслаблял этот кабинет, его свет, чистота, мягкость ореховых кресел. Но сегодня мысли метались в голове, подобно запертым в ловушке крысам. Как же хочется пить. И спать.
Доктор продолжил:
– И вы уверены, что сон приснился вам до того, как вы увидели статью в газете.
– Ага.
Еще бы. В тот день я не могла сосредоточиться на работе. Джей постоянно спрашивал, все ли со мной хорошо. Но я не могла его успокоить. И не знала, что сказать. Только обновляла и обновляла новости в телефоне.
Нашлись друзья и дети этой женщины. По их словам, она засиделась у подруги за игрой в бридж. До этой ночи ее не беспокоили проблемы с памятью или другие серьезные проблемы со здоровьем…
– Леола?
– Да?
– Я попросил рассказать, что еще было в этом сне. Это первый раз, когда кошмар поменялся, верно?
– Не совсем. Мне снились и другие…
Тасоом.
– Например?
Как же медленно вращаются в голове мысли.
– Мне снился бездомный мужчина. С ним случилось то же самое…
– Что и с женщиной?
– Да…
Я искала информацию и о нем, но ничего не нашла. Это не успокаивало, его ведь могли просто не обнаружить. У него нет дома и, возможно, документов. О таком могли даже не написать.
– Что еще вы видите в этих снах?
Тасоом.
– Мне снится бабушка… И… сова.
– Что в этих снах вам запоминается?
– Ее шепот, ощущение, будто она рядом. И глаза… Глаза совы.
