скачать книгу бесплатно
Бежевая рубашка, джинсы, длинное черное пальто.
Немного подумав, я подписала:
19 сентября 2018 года, 05.38.
Аккуратно свернула бумагу и сунула во внутренний карман парки.
Я проверяла новости каждую минуту. Из дома, на работе. Я не могла ни о чем думать, ни на чем сконцентрироваться, все время дергала телефон из кармана и листала новостные ленты.
К часу дня он нашелся.
Его звали Лукас. Этой ночью у его жены были сложные роды. Он ездил в собор помолиться.
Его нашли перед утренней службой, на парковке. Сидел у своей машины, промокший до нитки, обмочившийся, и раскачивался из стороны в сторону, обхватив голову руками.
Он не помнил, где он, кто он. Не помнил, как ходить и говорить…
Я с ужасом подошла к мокрой парке. Сердце пульсировало в горле. Я потянула молнию. Листок зловеще выглянул из кармана. Я развернула его.
Это он. Лукас.
Я убежала из магазина, не сказав ни слова. Пульсация в мой голове достигла предела. Голову разрывало изнутри.
Дождь прекратился, город окутал густой туман.
Туман на улице, туман в голове. Здания появлялись резко, будто наезжали на меня, и тут же пропадали во мгле. Я схожу с ума? Или еще сплю?
Это ведь из-за меня! Он сошел с ума из-за меня!
Безумие заразительно.
Может, это просто видения?
Но в глубине души, я чувствовала, что это была я. Это сделала я! Нечто во мне свело этих людей с ума.
Я споткнулась о клумбу и чуть не упала.
Что я такое? Что со мной стало?
Из тумана под неестественным углом выплыл готический фасад музея, из-под арки вылетели грачи. Или совы?
У меня двоилось в глазах.
Из парка, в белесой пелене, появлялись статуи – медные головы младенцев с пустыми глазницами.
Почему кто-то решил, что это мило? Это ужасно! Ужасно! Почему они смотрят на меня?
Что им всем надо?
В бреду я добралась до квартиры. Мне нужно было лишь одно.
Среди грязной одежды на полу я нашла вязаную кофту и достала из кармана помятую визитку.
Генри Купер.
Специальный корреспондент New-York Times.
+1 347 321 40 52.
Я набрала номер. Без ответа. Набрала еще раз. Теперь мне не до церемоний.
Хриплый голос отозвался:
– Генри Купер, слушаю вас.
Я откашлялась:
– Здравствуйте, это Леола Джонсон, пассаж…
– Ааа! Чудом выжившая из Миннесоты? Добрый день! Рад вас слышать. Вы передумали?
Это не радость! Ты злорадствуешь!
– Я… может быть, да. Вы не могли бы…
Руки дрожали, я едва могла дышала.
– Объясните, пожалуйста, почему вы тогда сказали, что…
– В той катастрофе не выжил никто?
– Да.
– Вы пробыли в воде больше получаса, и вас откачали. Это уже нонсенс. У вас ни одного перелома, ни царапины. Технически вы пережили клиническую смерть, а по времени и биологическую, но, как мы оба знаем, ваш мозг вполне себе функционирует.
С этим я бы поспорила…
– Так вас это интересовало? Что со мной было?
– И это тоже. Публика любит рассказы о чудесном воскрешении.
– Боюсь, речь здесь идет не о чуде.
Я отключила телефон и схватилась за лицо, сотрясаясь от рыданий.
Я не вижу просвета в этой истории. Что бы ни происходило – причина я. Я ошибка… Я не должна быть тут.
Что я такое?
Марево застилало мысли. Мозг говорил одно, чувства другое. Я устала от этой борьбы.
Мне хотелось вырвать из груди это нечто, этого зверя, не дающего мне покоя, порождающего только боль. Зверя, уснувшего от собственной сытости.
Вырвать…
Внезапно пришло успокоение. Я вытерла слезы и подошла к зеркалу.
Глаза у этой девушки широкие и красные. Такие неподвижные, равнодушные. Она что-то знает и смеется надо мной.
Как бы я хотела снова стать маленькой девочкой с живыми глазами.
С живыми мечтами.
Я вышла из квартиры, поднялась по лестнице на девятый этаж и вылезла на крышу.
Бетон вонял сыростью, лужи хлюпали под ногами.
Теперь я выше этого города. И липкий безумный туман не доберется до меня.
Он в твоей голове…
Я подошла к краю. Из белой пелены выглядывали крыши, серебрился мост над затянутой дымкой рекой. Мост в облаках.
Я стала на бордюр, камешки заскрипели под кедами. В лицо дунул порывистый ветер, он гнал на город темные грозовые тучи.
Никто больше не должен пострадать из-за меня. Я сделаю шаг и все закончится. Даже если я безумна… Я обрету покой.
При слове «покой» на сердце стало легко. Этот маленький шаг остался единственным, чего я хочу.
Ветер пошатнул меня. Но страха больше нет.
Мы все исчезнем. Так почему бы просто не раствориться в тумане?
Я приготовилась отдаться в объятия ветра.
Но тут из-за стальных туч вырвался луч света. Солнце. Оно высветило верхушки небоскребов. Окна засияли, передавая друг другу мерцающий блеск. Послышался пронзительный птичий крик. Я прищурилась. Со стороны света ко мне летела сова. Она лавировала вниз, будто слетала с самих небес.
Все ближе и ближе. Так близко. Она в меня врежется! Но сова будто влетела прямо в меня и растворилась! Я потеряла сознание.
Фигура бабушки родилась из темноты. Ветер колыхал ее разноцветное платье и бусы, развевал седые волосы.
Она тянула ко мне руки.
Na vone a vo asth (день есть свет).
Nin nee ho wah vin nah tan (ты живая).
Tasoom (душа, тень).
E-eihom angi.
Бабушка раскрыла объятия. Но я не могла ее коснуться. Я – бестелесные глаза, что смотрят в пустоту.
Она повернулась на месте и обратилась в прекрасную белую сову. Два взмаха крыла, и она улетела прочь.
Картинка переменилась. Темнота ушла. Передо мной лежала дорога – путь в бескрайней холмистой степи. Дорога домой.
– Леола, Леола!
Меня трясли за плечи. В глаза ударил дневной свет.
– Ну же, Лео!
Это был Джей.
Его лицо темнело на фоне неба.
Такой обеспокоенный.
Я прошептала пересохшим голосом:
– Я в порядке!
– Оу, Лео! Иди сюда!
Он приподнял меня с мокрого бетона, накинул на плечи куртку и заключил в объятия.
– Я так испугался!
– Прости.
Я заплакала.
Мы сидели молча, в объятиях друг друга. Он покачивался, будто убаюкивал меня на своих руках.
– Откуда ты узнал, что я здесь?
– Ты убежала, ничего не сказав. На тебе лица не было. Я просто понял, почувствовал…
Его голос дрогнул.
Я прошептала:
– Прости.
– Все хорошо, хорошо.
День есть свет.
