Сарматские хроники. Бежать нельзя остаться

…А сейчас волки-воины, удовлетворённые очередной лёгкой победой, собирали добычу. Мёртвым оружие точно не понадобится! Поразмыслив, Майпранг решил, что и халаты, и доспехи половецкие им могут пригодиться. Сарматов в их красных одеяниях издалека видать, а так какая-никакая, а маскировка. Может, хоть поближе к княжьим владениям подобраться выйдет.

Княжеское городище представляло собой небольшую крепость, довольно хорошо укреплённую и примыкавшую к гавани, где стояли лодьи, и попасть туда, минуя ворота и караульных, для их небольшого отряда было практически невозможно. А кипчаки считались союзниками, поэтому их шайки проезжали через ворота в любом направлении беспрепятственно. При определённом везении маскарад мог и сработать…

Вот только ни Радомиру, ни тем более Богдану степнячье платье не подошло. Половцы всё приземистые, да коренастые – куда там их халаты натянуть! Могучего телосложения русичи портили всю маскировку…

– Есть идея! – мявшаяся неподалёку с виноватым видом Аглая наконец решилась подойти. – Только обещайте, что обратно не отправите!

– Вас отправишь, как же! – усмехнулся Майпранг. – Говори, что за идея!…

Идея, как всегда, отдавала дичью и безрассудством, однако после непродолжительных раздумий и уточнения деталей была принята единогласно.

Уже выезжая с поляны, Аглая поравнялась с вожаком.

– Пранг, я…

– Аглая, помнишь, ты когда-то попросила, чтобы я берёг себя? Сейчас я готов сказать то же самое тебе…

***

… – Никитка! И кто тебя в караул поставил? Да ты ж продрыхнешь всё!

– А его, братцы, правильно поставили. Он ежели уснёт – своим храпов всех вражин окрест распугает! Ни один близко не подойдёт!

Мужики довольно заржали.

– Глянь! Будто едет кто? Конные… Да нет, и пешие, вроде…

– Кипчаки – кто! Полон гонят. Тьфу, басурманы! К нам, почему-то…

– Да не простой полон-то! Гляди – Радомира изловили неужто? И Богдана «водного» тоже… Ну, братцы, знать, праздник сегодня. Князь-то таких гостинцев давно ждёт!

– Да уймись ты! Сам как басурман! Родня у тебя, может, промеж половцев этих?…

Небольшой отряд, меж тем, приближался. Семеро кипчаков в доспехах и шлемах, надвинутых низко на глаза, ехали неспешно, шагом. Безоружные русичи, привязанные на длинных верёвках к сёдлам лошадей, с угрюмым видом шли сзади. Поравнявшись с воротами, половцы движение замедлили.

– Открывай! Князю вашему подарочки!

– Шлем сними! Мы в лицо должны видеть проезжающих, – неожиданно осмелел один из караульных.

– Тебе, смерд, моё лицо ни к чему! А вот мне твоё может понадобиться, когда князь повелит башку тебе с плеч срубить за задержку эту! – снять шлем богато одетый всадник, видимо, предводитель приехавших, даже не подумал.

Караульный побледнел и, перекрестившись, сделал шаг назад. Заскрипели петли открываемых ворот.

– Проезжайте!

И вслед вполголоса:

– Прокляты будьте, собаки степные!!!…

Вот удивились бы караульные, заметив лукавые улыбки «степных собак», проезжающих в так легко открывшиеся ворота…

***

…В княжеских палатах убранство праздничное, столы накрытые ломятся от яств да напитков. Сам князь в одеждах парадных – привечает да угощает:

– Ты, Алп-Хасан – дорогой гость в доме моём! Ешь кушанья сладкие, пей вина заморские, отдыхай, сколько душа пожелает… Дары богатые у меня для тебя припасены…

– К чему мне дары твои, князь? Сыновей они мне вернут??? Ты прочил победу лёгкую, дескать волков-воинов горстка малая осталась, без труда с дружиной сотрём в порошок зверей… А на деле что??? Где дружина твоя была, когда сыновья мои пали??? Да ладно бы в бою-поединке славном! Так Сурбара нашли, сарматским ножом исколотого, а второго, Тарсука, зарубленного со спины, как собаку! С ними воинов добрых два десятка было – всех покромсали…

…Мрачен был хан половецкий – двое сыновей за раз бесславно сгинули! Князю и самому поперёк горла история эта: а ну как откажутся кипчаки союзничать, а то ещё хуже – в обиде своей против него, да его дружины пойдут! Вот и старается князь половцев, да предводителя их умаслить-уговорить.

Да только не действуют на хана уговоры – вынь да положь ему обидчиков-душегубов! Всё волки проклятые, больше некому, да только где же их взять? Большая стая, должно быть – вон какую резню устроили! А куда делись потом – неведомо, ищи ветра в поле!… Ни свои соглядатаи, ни половецкие следопыты так ничего и не вынюхали…

…Дверь в палаты отворилась, и вошёл рослый широкоплечий воин – Борислав, новый воевода. Подойдя ближе, низко поклонился:

– Дозволь, княже, слово молвить!

И в ответ на кивок князя продолжил:

– Вчерашнего дня проезжал через ворота со стороны степи небольшой отряд половецкий, да не просто проезжал, а вёл полон – Радомира, воеводу твоего бывшего, да Богдана-водника. Караульные отряд пропустили, не мешкая, да вот только куда потом половцы сии делись – не ведают. Думали, говорят, что те сразу пред твои светлые очи отправятся. Только сегодня в обед и разговорились: где, дескать, пленные, куда их определили…

Князь с места вскочил – аж стол с яствами опрокинул:

– Как вчерашнего дня??? Почему не доложили сразу??? Кто в карауле стоял???

– Здесь караула начальник, привели мы его. Остальные в подвале покамест…

В горницу впихнули связанного и изрядно побитого ратника в простой рубахе и портках. Тот немедленно бухнулся в ноги князю:

– Ой, княже, не вели казнить, вели миловать! Проглядели-проворонили мы их, куда дальше пошли, куда пленных повели – не ведаем… Чужаки, верно, были…

– Да как же вы пропустили чужаков-то? Совсем зенки свои залили там, на воротах??? С чего взяли, что половцы это?

– Так одежды на них были басурманские, богатые, оружие, кони по-ихнему сёдланные, шлемы…

Побледнел князь, в груди аж тесно стало от гнева и досады. Опять провели его выродки волчьи, как младенца несмышлёного! А то, что сарматы это были, он даже и не сомневался. Схватил кубок с вином заморским, враз осушил да запустил в незадачливого караульного:

– В подвал его, на дыбу! И остальных туда же!… Закрыть все ворота, все ходы-выходы перекрыть! Прочесать городище, по камушку перебрать – из-под земли мне достать тех «половцев»! И Радомира с Богданом не забудьте – должок у них имеется…

Немного переведя дух, он вновь повернулся к Алп-Хасану:

– Вот, гость дорогой, и ещё тебе подарочек!…

Глава 10

…То, что они так лихо и без заминок минуют ворота городища, было приятным сюрпризом. Выдумка Аглаи, несмотря на всё своё безрассудство, вновь сработала. Повезло и в том, что остаток пути по степи не встретились им ни княжеские разъезды, ни половецкие отряды – объясняться пришлось бы и с теми, и с другими…

Лошадей оставили у коновязи близ княжеских конюшен, бросив мальчишке-конюху пару монет, чтобы хорошенько позаботился. А потом вся компания, проскочив огородами и задворками, укрылась в одном из многочисленных сараев близ верфи – нужно было перевести дух и осмотреться. Сквозь щели сарая виден был краешек моря и даже пара небольших лодий. Драккар стоял чуть дальше, и к нему ещё требовалось подобраться…

– Как быстро на драккаре твоём отчалить получится? – поинтересовался Радомир.

– Быстро! – прогудел «водник». – Канаты обрубить – и на вёсла. Тут затон небольшой, и стремнина имеется. Кроме меня её, почитай, и не знает никто, а мы с отцом при случае пользовались. Драккар зело маневреннее, по течению в море выйдем – фора у нас хорошая будет!…

На плечах Богдана красовался длинный плащ с капюшоном, похожий имелся и у Радомира. Разжились этим добром вездесущие сарматы, пока они всей гурьбой пробегали позади какого-то подворья. Конечно, полностью скрыть могучую фигуру кормчего было невозможно, но хоть как-то глаза отвести… Не отставала и Аглая, там же на задворках стянув себе и Орге по старенькому, но добротному сарафану и головному платку. Разгуливать женщинам в половецком платье было более чем рискованно…

…Боярин прислонился к ветхой стене сарая и прикрыл глаза. Вспомнилось, как Аглая выбирала себе то самое половецкое платье, придирчиво разглядывая и обнюхивая предметы гардероба. От степнячьих одежд несло прогорклым жиром и лошадьми, и это девушку никак не устраивало. Сарматы, не особо брезгливые и привычные ко всякому маскараду, уже нарядились, а она всё не могла решиться. Наконец Майпранг не выдержал и, подойдя ближе, быстро вполголоса сказал ей пару слов. Аглая всё же начала одеваться, поминутно кривясь и бросая на него свирепые взгляды, и в итоге получилась весьма правдоподобная компания кипчаков. Чуть портили общее впечатление только русичи, добросовестно изображавшие пленных и получившие за это от переодетых волков-воинов ряд едких колкостей, на которые, впрочем, беззлобно отшучивались ко всеобщему удовольствию…

…Аглая… Когда и как она зацепила его душу, Радомир не знал. А после того, как девчонка чуть не погибла на его глазах, и пуще – после абсолютно невинного и мимолётного поцелуя – от мыслей о ней воевода никак не мог отвязаться. Вот и сейчас – стоило вспомнить, как в груди что-то предательски кольнуло.

…Нет, нельзя!!! У него семья – Чеслава, сын! Да и несвободна она… Радомир нахмурился – такого предательства по отношению к вожаку, спасшему и приютившему его семью, он точно не допустит! А мысли всё возвращались к серо-зелёному лукавому взгляду, растрёпанным отросшим рыжеватым волосам и мягким губам на его заросшей щеке…

Последней каплей стало преображение Аглаи, когда она, напялив поверх привычной одежды длинный сарафан и повязав головной платок, окончательно превратилась в молодую, весьма привлекательную женщину. Даже сарматы, уже привыкшие к её извечным джинсам и цветным шароварам, ненадолго задержали взгляд, прищурив тёмные глаза.

Майпранг же молча и пристально разглядывал Аглаю, и на губах его играла недоверчивая полуулыбка. В груди Радомира шевельнулся колючий ревнивый комочек, и воевода поспешно отвёл глаза, уставившись через ветхие доски стены куда-то в сторону моря. Не ровен час, узрит вожак его взгляды да поймёт всё! Он волк, он шкурой чует. Вот тогда жди беды…

***

…На разведку решили выдвигаться ближе к ночи, чуть начнёт темнеть – в это время ещё можно разобраться, где, что и как, и в сумерках вечерних затеряться. Аглая с Оргой отправились поближе к княжеским палатам разузнать последние новости. Дворня всегда до болтовни охоча, а внимание две молодые девицы вряд ли привлекут – мало ли их бегает по городищу, у тех в услужении, у этих. Орга надвинула платок поглубже на брови, маскируя тёмные сарматские глаза, Аглая же и впрямь выглядела сейчас, как соседская девчонка.

Провожая взглядом женские силуэты на фоне вечереющего неба, боярин вновь себя одёрнул. Да что за напасть!… Он машинально вытер могучей ладонью лоб и присоединился к мужчинам, что во главе с Богданом двинулись в сторону видневшихся невдалеке лодий. Один из волков остался караулить сарай, а на случай засады или каких-то неожиданностей определились с условными знаками.

…Вот и гавань! У берега стоял добрый десяток судов, чуть дальше разгружала товар ещё пара. Сновали туда-сюда матросы, плотники и торговые люди – толпа, вроде, и небольшая, но затеряться можно. Двигаясь вперёд, Майпранг старался примечать возможные пути отхода, временные укрытия и прочие полезные мелочи. Он не очень представлял себе – как это они пойдут по морю на одной из этих штуковин, поэтому стремился занять мысли чем-нибудь полезным.

Внезапно в надвигающихся сумерках над головами торопящихся по своим делам людей возникло нечто, постепенно принявшее очертания косматой головы. Майпранг вздрогнул. Огромная пасть щерилась на высоте в три-четыре человеческих роста. Остолбеневшие на мгновение сарматы, присмотревшись, заулыбались и в каком-то смешанном ужасе-восторге принялись подталкивать друг друга локтями, указывая на чудище. Какой там змей-дракон? ВОЛК!

– Драккар, – кивнул Богдан.

– Понятно… , – Радомир, тоже слегка оторопев, принялся разглядывать открывшуюся взгляду картину.

Драккар был действительно чудо, как хорош! Длиной не менее пятнадцати саженей11, он представлял собой невероятно величественное и надёжное с виду судно, венчавшееся упомянутой головой довольно жуткого вида. Она и правда напоминала волчью, поэтому сарматы сразу же утвердились в мысли, что боги указали им верный путь к спасению. Радомир с Богданом не стали их разубеждать: какая разница – дракон, волк… Теперь важнее определиться, что делать дальше. Тянуть резину нечего – завтра нужно выдвигаться!

Низкие борта драккара были с обеих сторон укреплены рядом разноцветных щитов. Мачта со свёрнутым до времени парусом также была на месте (Богдан утверждал, что она съёмная, и основной ход судна всё-таки вёсельный).

Кстати, о вёслах! Радомир насчитал полтора десятка, значит, с другой стороны – столько же. Занятно! Четверо крепких сарматов, да он с Майпрангом – итого шестеро. Девчонки не в счёт – какие из них гребцы! Хотя, конечно, полезут помогать, особенно Аглая. Аглая… Воевода тряхнул головой – ну всё, хватит!!!… Богдан встанет у руля, и вся надежда – на эту его стремнину, иначе им не только из затона не выплыть, но и драккар не развернуть… Да-а, история…

Охраняла судно пятёрка легко вооружённых ратников. Ну, хоть тут сложностей не будет! Видно, князю и в голову не приходило, что кто-то рискнёт посягнуть на его флотилию. Что ж, завтра он узнает, как ошибался…

***

…Ближе к ночи, вернувшись в сарай, разведчики застали там Аглаю, которая оживлённо жестикулируя, пыталась на смеси русских и сарматских слов рассказать оставшемуся волку об их с Оргой похождениях. Вторая участница вылазки, повалившись на какие-то канаты, закрыв рот руками и пытаясь не шуметь, беззвучно хохотала, глядя на это представление.

Сармат, собрав в кулак остатки выдержки, казался серьёзным, лишь сдержанно улыбаясь и время от времени отводя глаза, чтобы не расхохотаться вслед. Увидев новых зрителей, Аглая торжественно заявила, что обязательно всё перескажет ещё раз, но только после того, как они поведают о результатах своей разведки.

Услышав про волчью голову, она, впрочем, ничуть не удивилась, сказав что-то вроде «Арес за нас!», чем вызвала очередные одобрительные взгляды сарматов. Майпранг испытывал что-то, близкое к гордости: Аглая не просто была его женщина – она вела себя так, как подобает его женщине, его волчице. Это чувство переполняло его радостью и спокойствием. Правда, про себя вожак решил, что как только минуют все невзгоды, и они наконец окажутся в безопасности, он раз и на всегда запретит ей носить мужскую одежду…

…Захват драккара решено было отложить на вторую половину следующего дня, а ближе к обеду девушки собрались ещё раз прогуляться к палатам князя. Аглая, вновь взяв слово, рассказала, что в городище гостит хан Алп-Хасан, что на днях был разбит неподалёку отряд кипчаков и убиты оба сына предводителя половцев. Князь всячески пытался угодить безутешному отцу и поклялся в кратчайшие сроки изловить и извести душегубов.

Сарматы переглянулись. Да, пожалуй, неплохо было бы раздобыть побольше сведений о том, что он там задумал…

***

… – Ну, рассказывай скорее, Василиса, не томи! Неужто у самого князя в палатах была да хана половецкого видала???

Белобрысая девица с рябоватым, но довольно симпатичным лицом, гордо подбоченилась:

– А то как же! И князя видала, и степняка этого, главного ихнего – ух, и страшен, морда басурманская!

– А на столах-то, на столах-то что??? – эта бойкая девица в синем платке, из-под которого весело смотрели любопытные серо-зелёные глаза, Василисе сразу пришлась по нраву.

Её подруга больше помалкивала, но слушала россказни дворовой девки тоже с большим вниманием.

– Да на столах снеди всякой – видимо-невидимо, хорошо князь басурман встречает! Да не энто главное. Сегодня за обедом, пожаловал, значится, Борислав – воевода княжеский… Ух, и красавец! – с упоением продолжила Василиса и томно закатила глаза.

– Да ладно, красавец! Красивей видали! – фыркнула Аглая. – Дальше-то что было?

– Не знаешь – не говори! – обиженно поджала губы незадачливая поклонница нового воеводы. – А дальше Ждана приволокли побитого…

– Какого ещё Ждана?

– Караульника с ворот. Говорят, они там чужаков каких-то пропустили со степи, теперь всем головы не сносить! Князь разлютовался, аж стол перевернул! Мы потом столько всего с пола подобрали – и сами поснедали, и домой отнесли…

– А князь-то что??? – Аглая начала терять терпение.

– А что князь? – пожала плечами Василиса. – Орал зело, а потом приказал ворота закрыть и всё городище прочесать, дабы чужаков словить энтих… Да вон дружинники княжеские – сейчас по дворам пойдут, а потом каждый подвал, каждую сараюшку обшарят – сыщут ворогов, не боись…

Аглая, глянув в указанном направлении, действительно увидела вооружённых ратников, выходящих из какого-то подобия казармы неподалёку и рассредотачивающихся по улицам городища. В стороне кучковались кипчаки, получавшие указания от какого-то своего начальника, и, очевидно, собиравшиеся повторять те же манёвры. Отлов начался!

Не помня себя от страха и не обращая внимания на изумлённый взгляд дворовой девки, Аглая со всех ног припустила в сторону верфи, а за ней помчалась перепуганная Орга. Девушки старались избегать широких улиц, пробираясь задворками, но всё равно то тут, то там натыкались на кордоны дружинников и половцев, которые приходилось осторожно обходить, не привлекая внимания, что существенно замедляло передвижение.

…Вот почти и добрались! За тем пригорком – спуск по тропе прямо к их сараям и расположенной чуть в стороне верфи.

Внезапно Орга, шикнув, толкнула её за ближайший густой куст. По тропе ехало трое всадников, за которыми рысцой бежал приличный отряд пеших дружинников попроще. Параллельным курсом двигалась кучка вооружённых половцев, вероятно, решивших нипочём не выпускать русичей из вида.

– А что, Борислав, там у верфи с десяток сараев пустых – не обшарить ли? – донёсся голос одного из верховых ратников постарше, обращавшегося к ехавшему посередине рослому красавцу в доспехах.

Аглая пригляделась – ничего особенного: русые кудри, румянец во всю щёку, такие дворовым девкам нравятся! Но сейчас этот местный Аполлон угрожал сорвать всю их операцию…

Воины, меж тем, двинулись по тропе вперёд, а девушки, продравшись через кусты, почти кубарем скатились с другой стороны пригорка, где дорога была чуть короче, и задыхаясь от бега, припустили в сторону сараев. Фора невелика, к тому же на открытом месте их быстро заметили. Всадники, пришпорив коней, помчались наперехват бегущим фигуркам.

– Облава!!! Пранг, Радомир – облава!!! – во всё горло закричала Аглая, и её крик подхватила Орга.

Услышали!!!… Сарматы, выскочив наружу, мигом сориентировались и заняли удобные позиции. Всадники, оценив манёвр, быстро изменили направление и, временно оставив в покое девушек, направили коней к новой цели. Их планы, однако, были несколько нарушены могучей фигурой, внезапно с рёвом выскочившей с увесистым бревном наперевес из-за ближайшего по пути сарая. Одного взмаха дубины хватило, чтобы выбить из седла всех троих, но если двое так и остались лежать на земле, оглушённые сокрушительным ударом, то Борислав, практически сразу вскочивший на ноги, выхватил меч и бросился прямиком на Богдана.

– Стой, воевода! На мне отыграйся!…

Борислав, услышав знакомый голос, встал как вкопанный и медленно повернулся.

– Радомир… Вот и встретились. Ты, гляжу, друзей новых нашёл. Вместе с ними на луну воешь?

– Не знаешь ты многого, воевода, не тебе и судить! Попробуй взять то, зачем пришёл! – боярин выхватил меч и со звоном встретил клинок нападавшего ратника.

Не случайно Радомир считался когда-то лучшим бойцом княжеским – очень быстро начал он теснить новоиспечённого воеводу. Да тут подоспел и остальной отряд! Воины-волки, мастера ближнего боя, тут же вступили в схватку, сея вокруг себя мёртвых да увечных. Ненамного отставал и Богдан, орудуя кулаками, как кувалдами – мастер уличного кулачного боя, он недолюбливал оружие, да ему оно было без надобности. Кипчаки, меж тем, схватки сторонились – кому охота под нож сарматский попасть? – но уже налаживали стрелы для метких выстрелов. Однако на утоптанной площадке перед сараями царило такое месиво, что отличить своего от чужого было практически невозможно.

Аглая, разумеется, тоже в бой не ввязывалась, справедливо полагая, что толку от неё будет немного, и главная задача сейчас – не попасться врагу в плен. Она внимательно наблюдала за половцами, и их манёвры ей очень не понравились: двое или трое вдруг отделились от общей толпы и бегом ринулись вверх по тропе. За подмогой? Так и есть! Через пару минут на пригорке показался ещё один отряд.

– Берегись! – завопила Аглая, указывая повернувшемуся Майпрангу на надвигающуюся новую опасность.

– К лодьям отступайте! – его крик перекрыл на мгновение шум схватки – пока не подоспела вся княжеская дружина, нужно было попытаться прорваться к драккару.

Резко повернувшись, Борислав совсем близко увидел молодого сармата. Вот он, волчий вожак! Если его схватить, остальные разбегутся, поджав хвосты, и переловить их поодиночке не составит большого труда. Да и князь ему поручение такое дал…

Увернувшись от очередного удара Радомира, воевода сделал вид, что отступает, и укрылся за спинами подоспевших ратников – пусть с ними боярин покамест разбирается! Сам же вместе с несколькими дружинниками постепенно стал смыкать кольцо вокруг вожака.

Майпранг не сразу заметил опасность. Сдерживая натиск доброго десятка противников и уже получив пару лёгких царапин, он давал возможность остальным волкам и русичам с девушками отойти как можно ближе к морю. Вожак никогда не будет спасать свою шкуру, до последнего вздоха помогая выжить стае. Поэтому, когда окружающее его кольцо воинов сомкнулось, он даже мрачно обрадовался – теперь у товарищей будет небольшой запас времени, и уж он-то постарается, чтобы ближайшие несколько минут враги были заняты только им.

– Майпранг!!! – Радомир, обернувшись, даже не увидел сармата среди окруживших его противников во главе с Бориславом.

С криком бросилась назад Аглая, и боярин, в последний момент перехватив поперёк туловища, поволок её прочь.

– Убери её, Радомир! Уводи стаю!!! – голос Майпранга потонул в лязге клинков…

…Ещё выпад, ещё… Крутнувшись вокруг своей оси и отправив к богам ещё пару врагов, он быстрым взглядом скользнул по лицам окружавших его воинов. Те, тяжело дыша, топтались на месте – никому не хотелось быть следующим. Майпранг зло усмехнулся, оскалив зубы…

Подкат, выпад, молниеносное движение клинка – и попытавшийся было напасть сзади ратник повалился с перерезанным горлом… Движение сбоку, ушёл от удара, почти инстинктивно почуяв направление чужого клинка, и ответил молниеносным броском. Ещё один! Много, очень много…

Далеко ли ушли остальные? Он будет стоять насмерть, насколько хватит его молодых сил. А сил у него много…

…Резкая гудящая боль сзади разбила сознание на мелкие осколки и накрыла темнотой. Вот и всё…

Глава 11

…Пить… Один глоток…

…С трудом разлепив запекшиеся губы, Майпранг приоткрыл глаза. Тело нещадно ныло и, казалось, переставляло собой один большой синяк. Да-а, всласть его, видно, поколотили! Как же хочется пить…

Вокруг царил полумрак. Каземат или подвал, в который его поместили, освещался только небольшим факелом у противоположной стены. Волк глубоко вздохнул, втянув ноздрями сырой спёртый воздух подземелья, и тут же скривился от боли. Похоже, ещё и пара рёбер сломана…

Руки, прикованные цепями к стене, пока выдерживали неудобную позу – сказывались многочисленные тренировки. Майпранг пошевелил кистями, и кандалы немедленно впились в запястья. Сармат зашипел от боли – да, это тебе не верёвки пеньковые, которые можно ослабить, перебирая чуткими пальцами… В рту стоял металлический привкус крови. Воин провёл языком по острым зубам – все на месте. Отлично! Они ещё пригодятся!… Он чуть откинулся назад, прислонился затылком к прохладному влажному камню стены и вновь прикрыл глаза. Тягучий гул в голове немного утих…

Постепенно сознание возвращалось, и в памяти замелькали последние события. Сарай, драккар, ожидание, отчаянный крик Аглаи об облаве откуда-то снаружи…

Она успела-таки предупредить, и их не застали врасплох. Иначе сейчас здесь, в цепях прикован был бы не только Майпранг. Но врагов было много, очень много… Гораздо больше, чем они смогли бы одолеть, чтобы спокойно уйти восвояси, поэтому вожак принял единственно правильное решение. Тем более, что враги, схватив его, действительно временно отступились от остальных, судя по обрывкам фраз, которые доносились, пока его почти в беспамятстве тащили сюда, в подвал…

…Умирать не страшно… Майпранг, конечно, даже не надеялся, что его просто убьют – князь не настолько милостив. Сармат знал, что убивать его будут медленно и жестоко. И просил Ареса лишь об одном – чтобы тот помог увести с собой в темноту ещё хоть нескольких врагов…