Обрушение

– Вы сможете поработать с художником и составить портрет того человека? – оживившись, спросила я.

Конечно, я не питала иллюзий по поводу того, что Смит и впрямь видел преступника. Но счетов такую информацию тоже глупо скидывать. Порой преступники допускают ничтожные, глупые ошибки и легко попадают в ловушку. Скорее всего, это был обычный посетитель, который зашёл проветрить мозги после тяжелого трудового дня. Постоять в тишине, посмотреть на спокойную гладь воды. С тем же успехом можно подозревать каждого входящего в парк.

– Хм… Простите, детектив, я его не очень хорошо разглядел. В тот момент я находился довольно далеко, поэтому черты лица не видел отчетливо.

– Вы же как-то поняли, что он хорошо выглядел?

– Внешний вид говорил об этом. На чертах лица я не заострился.

– Ладно, – разочарованно кивнула я головой. – Теперь переедем к более неприятной части разговора, мистер Смит. Расскажите подробно, как вы обнаружили жертву?

Он тяжело сглотнул.

– Хм.. Ну… Я… Так. На деревянном помосте что-то лежало. Сначала я подумал, что это собака – знаете, иногда сюда забредают бездомные, бродячие, – и … я подумал: «Что там?». А затем подошёл ближе и… – он уставился в свой пластиковый стакан, рассматривая оставшеюся жидкость. Его руки задрожали. – Это оказалась маленькая девочка, совсем юная. Первое, что я предположил, она лежит без сознания. Опустившись на колени, я слегка потряс её, но она не реагировала. Затем взял руку, а она… была такая странная. Холодная и… неподвижная. Тогда я приложил ухо к груди, посмотреть, дышит ли она, но ничего не услышал, даже биение сердца. И тут стало понятно: девочка мертва. Простите, детективы, знаю, что труп трогать нельзя до приезда полиции, но я действовал по наитию. Хотелось помочь. Только потом вспомнил, что я прикасался к трупу. Просто я подумал, может девочка тонула, и ей удалось выбраться на пирс. Понимаете, она могла быть живой.

– Вы всё правильно сделали, мистер Смит, – мягко произнесла я. – А что было потом?

– Я воскликнул: «О Боже!», и скорее побежал в офис рассказать начальству о находке. Мы сразу позвонили в полицию. Божечки, как такое могло произойти? В наше время дети не в безопасности!

– Всё в порядке! – прервал Рей. – Не волнуйтесь, мистер Смит. Если вспомните ещё что-то, дайте знать, ладно? А пока поберегите себя. Вы нам понадобитесь. Возьмите парочку выходных и на досуге хорошенько подумайте о случившимся. Возможно, вспомнятся какие-то детали…

Рей взял у Кларка Смита адрес и номер телефона, взамен оставив свою визитку, после чего мы отправились к криминалистам.

ГЛАВА 6

По дороге мы столкнулись с Эдрианом. Он спешил к своей тачке, чтобы как можно быстрее свалить отсюда.

Криминалисты делали снимки и сыпали на деревянные доски пирса порошок для снятия отпечатков пальцев; местные полицейские переговаривались с парнями из морга, которые притащили носилки. По траве теперь были рассыпаны треугольные маркеры с цифрами.

Возле деревянной перекладины, присев на корточки и что-то внимательно разглядывая, пристроилась Миа Фокс. Я сразу узнала её прямую осанку, которую ни с чем не перепутаешь, даже под рабочим комбинезоном.

Фокс была уважаемым криминалистом среди коллег. Стройная, смуглая, сдержанная, очень своенравная и нетерпящая бестолковых полицейских.

– Привет, Миа! – поприветствую, остановившись перед лентой.

– А… Смотрите, кто вернулся! Глория, малышка! Ну как ты поживаешь, дорогая? – откликнулась она, выпрямляясь и снимая маску.

– Привет, Макларен! – помахала она ему рукой.

– Приветствую! – довольный, как чеширский кот, крикнул он в ответ.

Мне показались эти жесты подозрительно странными. Откуда они так хорошо знают друг друга, что за простак общаются на «ты»? Я знаю Миа не первый год, и за ней не водилась легкомысленность к новичкам.

– Ребята, помните, что вы задолжали мне бутылку виски?

Месяц назад мы пообещали, что с нас причитается выпивка, если Миа поможет быстро сделать анализ крови по одному делу. С тех пор мы повторяли: «Надо как-нибудь встретиться», – но дальше слов дело не шло.

– Конечно, помним! Загляни как-нибудь ко мне в кабинет, отдам должок. Твоя бутылка спокойно покоится в шкафчике моего стола – улыбнулась я. – Что тут?

– Белая девочка от семи до девяти лет, – ответила Миа. – Установили личность. Зои Фостер. Я перекинулась парой слов с Эдрианом, он констатировал кровоподтеки на шее. Рабочая версия смерти – удушение. Он предполагает, что девочку убили около шести часов назад. Тут что-то не сходится. Тело почти не тронуто насекомыми.

– Получается, пирс не место преступления? – спросил подошедший Рей, не сводя глаз с Миа.

– Абсолютно верно, Эйнштейн, – подтвердила она. – На деревянных досках никаких следов, даже капли крови нет. Девочку убили в ином месте, потом тело показательно перенесли сюда.

– Нашли что-нибудь интересное?

– Да, – кивнула Миа. – Похоже, тут тусовалась местная молодежь – сигаретные окурки, банки из-под пива, жевательная резинка. После ареста можно проверить находки на связь с подозреваемым. Это будет сущий кошмар! Честно говоря, думаю, подростки здесь ни при чём. На перилах полно отпечатков пальцев. Да, и ещё одно… Хотя лучше взгляни сама, Глория.

Я нырнула под заградительную ленту. Криминалисты отошли в сторону. Рей увязался за ними. Это были молодые парни. Похоже, стажеры. Тут я вдруг подумала, какими глазами они смотрят на меня? Невозмутимый детектив хладнокровно, с ничего не выражающим лицом идёт к убитой девочке.

– Похоже, она сопротивлялась, – заметила Миа, усевшись возле трупа, поднимая руку девочки, которая уже лежала в мешке. – Посмотри, сломаны несколько ногтей на руках. Сомневаюсь, что удастся найти ДНК. На вид они чистые, но в любом случае мы проверим.

В этот момент мне захотелось сбежать с места преступления или заорать во весь голос: «Стойте! Уберите руки! Оставьте тело малышки в покое. Убийца и так отобрал у неё всё, что мог. Он лишил ребёнка жизни. Теперь у неё появится новая загробная жизнь. Для тех, кто верит в несусветную чушь…».

– Вот это я и хотела показать, – сухо бросила Миа, видя моё замешательство.

– Спасибо, это очень важно.

– Как ты?

Она с любопытством взглянула на меня, приподняв одну бровь.

– Если скажу, что отлично, то совру. Признаться честно, не очень. Работа даёт мне шанс двигаться дальше. Этим и спасаюсь.

– Держись, дорогая. Ты взяла в напарники Макларена? Почему?

– Он способный, – отвечаю, пожав плечами. – Мозги на месте, работает смекалка и интуиция. При правильном подходе из него выйдет отличный детектив. По крайне мере, он быстро добрался до звания сержанта. Это похвально.

Мы оглянулись. Рей стоял за лентой ограждения, засунув руки в карманы, и медленно раскачивался на пятках, то и дело, укаткой посматривая в нашу сторону. Завидев, что Миа с заинтересованностью смотрит на него, он подарил ей очаровательную улыбку.

– К тому же он такой симпатяга! – наклонившись поближе, прошептала Миа.

– Возможно и так. Тебе видней. Никогда не рассматривала Макларена как объект вожделения.

Я отвернулась, стараясь скрыть легкую улыбку. Миа всегда умела поднять настроение даже в самые мрачные моменты. Её цинизм и прямота были как глоток свежего воздуха в этом затхлом мире смерти.

– Ладно, хватит о Макларене. Что у нас с уликами? – спрашиваю, возвращаясь к делу.

Миа вздохнула и снова склонилась над телом.

– Кроме сломанных ногтей и нескольких ссадин, ничего особенного. Похоже, убийца был осторожен. Но мы найдем его, не сомневайся.

Киваю, чувствуя, как внутри поднимается волна решимости. Мы найдем его. Ради этой девочки.

Распрощавшись с Миа, я вернулась к Рею.

– Личность убитой установлена. Зои Фостер. Пробей по базе.

– Что сказала Фокс?

– Нашла следы сопротивления. Сломано несколько ногтей на пальцах рук.

Мы двинулись к машине. По дороге я повторно, внимательно оглядела местность. У убийцы было множество вариантов незаметно пронести жертву к пирсу. Камеры наблюдения стояли не везде и не факт, что они рабочие. Нужно как можно быстрее запросить видео.

Достав ноутбук из машины, Рей поставил его на багажник и начал быстро перебирать пальцами по клавиатуре.

– Есть! Зои Фостер, девять лет, четыре фута девять дюймов, худощавого телосложения, светлые длинные волосы, глаза голубые. Проживала по адресу: Восточная сторона 48-й улицы, дом 127. Пропала две недели назад в 08:15 утра. Ушла утром в школу, но так и не дошла.

– В таком возрасте девочка могла сбежать, – по крайней мере, как версия имеет место быть. При поступившем заявлении полицейские решили выждать трое суток, прежде чем приступить к поискам. Теперь нет необходимости её искать.

Установив личность жертвы, можно было начинать поиск с самых истоков.

– Теперь начинается тёмная сторона в нашей работе, Рей. Поехали, сообщим родителям, что их дочь нашлась. А для начала, найдём здесь главного и подадим запрос на изъятие камер видеонаблюдения.

– Есть хоть малый процент того, что убийца не просчитал момент с камерами, а уверенно пронес жертву через парк? – спросил Рей, убирая ноутбук обратно в машину.

– Вот это и предстоит узнать.

Криминалисты сновали, туда-сюда разбредясь по всей территории, как муравьи. Небо заволокло тяжелыми серыми тучами, а ветер усилился. Репортеры потихоньку стали расходиться.

Издалека к нам уверенным шагом приближался широкоплечий, высокий, в коричневато- вельветовом костюме седовласый мужчина. Он появился из ниоткуда. Внешний вид говорил о том, что он явился прямо из девятнадцатого века. Для полного завершения образа ему не хватало монокля и цилиндра на голове.

Поравнявшись с нами, он заговорил довольно неуверенно:

– Доброго дня. Вы…Вы, детективы? Мне подсказали обратиться сюда. Вы тут главные? – Он оценивающе осмотрел нас.

– Здравствуйте. – Поприветствовала я, протягивая ему руку. – А вы, собственно…?

– Ох, да! Извините. Совсем с этим событием потерял голову. Впервые такое безобразие. Я управляющий парком Ван-Кортленд. Найджел Бенквист.

– Очень приятно, мистер Бенквист. Детектив Глория Берч и сержант Рей Макларен.

– Что вам удалось узнать, детективы? Ясно кто совершил убийство? Бедная девочка! Какая трагедия для семьи…

– Пока никакой конкретной информации. Наш отдел только приступил к работе и на данном этапе мы можем выдвигать гипотезы и версии,– сообщила я. – Мы пообщались с вашим служащим Кларком Смитом. Характеристику дадите?

– Кларк служит не первый год. Никаких нареканий в работе за ним не замечено. Ни пьет, ни курит. За всё время, что работает смотрителем, на больничном то был пару раз. Очень ответственный работник. В коллективе пользуется уважением. Многие любят его как отца родного. Как только Кларк обнаружил труп девочки, то сразу доложил мне. После чего я позвонил в полицию. – Бенквист сделал минутную паузу, подбирая слова, и запнулся. – Погодите…погодите, минутку… Кларк подозреваемый!? – расширив глаза, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, выкрикнул Бенквист.

– Нет. Пока рано делать однозначные выводы. Всего лишь стандартная процедура опроса. Мы могли бы оформить запрос и пригласить вас на официальный разговор, но это отнимет кучу времени. Когда нам потребуется, мы вас пригласим.

Найджел Бенквист замолчал, изучая наши лица, будто решая, верить на слово или нет.

– Ладно, если так, спрашивайте.

– Скажите, у мистера Смита есть семья? – спросил Рей.

Бенквист невольно усмехнулся.

– Насколько я знаю, нет. Он живёт с пожилой мамой. Она больна раком. Кларк сильно привязан к матери, ухаживая за ней.

– Сколько ему лет?

– Шестьдесят три. Послушайте, детективы. Могу вас лично заверить, Кларк Смит последний человек, которого следует подозревать в убийстве ребёнка!

– Мистер Бенквист, – спокойно начала я, – иногда, живя рядом с человеком в одной семье много лет, не подозреваешь, на что он способен. Уж поверьте. Среди остальных сотрудников, есть те, на кого нам стоит обратить внимание?

Бенквист задумался, закатив глаза к небу.

– Нет, ничего в голову не приходит. Все сотрудники тщательно подбирались лично мной. В штате нет рабочих с тёмным прошлым или дурной репутацией, детектив Берч. Если необходимо письменное подтверждение, могу предоставить.

На его лбу выступил пот. Почувствовав это, Бенквист вытащил из нагрудного кармана пиджака носовой платок и несколько раз промокнул лоб.

– Это не будет лишним, – заключила я.

У меня были кое-какие наметки, пока не хотела их озвучивать.

– Сейчас мы пройдем в офис и перекинемся парой слов с вашими работниками. Теперь они должны быть бдительнее и внимательнее при работе. Не исключено, что убийца может вернуться. Будьте, пожалуйста, начеку.

– О, боже! – вскидывая руки, начал причитать Бенквист. – Значит, мы в опасности? Скажите, город выделит нам дополнительные силы? Усилят охраной парк хотя бы на время следствия?

– Вряд ли, мистер Бенквист, но я попробую подать запрос. Ненужно сеять панику среди коллектива. Полиция только попросит вас быть осмотрительнее, только и всего.

Но, кажется, Бенквист меня не слышал. Он продолжал взмахивать руками и тараторил как заведенный:

– Нет, я не могу просто так рисковать людьми, полиция должна что-то предпринять! Ведь… Ведь… Мы теперь, образно говоря, живая мишень для убийцы! Верно? – он развернулся к Рею и пристально посмотрел на него, как бродячая собака, выпрашивая кость.

Рей набрал в легкие воздуха и медленно выдохнул.

– Мистер Бенквист, как и сказала детектив Берч, следствие постарается вам помочь. Поймите, сейчас у полиции в приоритете найти убийцу девочки.

– А как же остальные? – открыв от удивления рот, поинтересовался он.

– Вы, взрослые люди и сумеете постоять за себя в случае опасности, не нужно сравниваться с ребенком. К тому же, следуя вашей логике, то и идя пешком до дома можно стать жертвой маньяка, и сидя дома перед телевизором, попивая пиво. Ведь не исключено, что в дом могут пробраться обдолбанные отморозки и снести вам башку, пока будут грабить. Я, понятно объясняю? – Рей слегка вышел из себя и повысил тон.

Кажется, после такой речи у Бенквиста пропал дар речи. Он ничего не ответил, только кивнул. Пора его отпускать, он и так отнял массу времени.

– Полиции потребуются камеры наблюдения. Они в рабочем состоянии? – спросила я, разрушая образовавшуюся тишину.

– Не все. Некоторые висят просто для устрашения. Подростки нынче неспокойный народ.

– Предоставьте доступ к тем, где есть хороший обзор. И последний вопрос, мистер Бенквист, перед тем, как опустить вас, – сказала я. – Где вы находились вчера с полуночи до утра сегодняшнего дня?

– Нет, вы послушайте только её! Просто невероятно! – вдруг повысив голос, закричал он. – Я простоял рядом с вами десять минут и стал подозреваемым? Так теперь работает полиция!? – демонстративно хватаясь за голову, кричал он.

– Просто ответьте на вопрос, мистер Бенквист, пока я не арестовала вас за препятствие следствию!

– Дома я был! Дома! Спал. Подтвердит моя супруга, – уже более снисходительным тоном пробормотал он.

Я достала из кармана брюк блокнот.

– Оставьте контакт для связи вашей супруги.

– Сейчас? – удивился он.

– Да, есть проблемы?

– Нет. Нет. Никаких проблем. Хорошо.

Бенквист продиктовал номер телефона. Рей сразу позвонил его супруге и уточнил информацию. Алиби подтвердилось. С чем мы его и отпустили.

Мы подождали, пока он отойдет на приличное расстояние, и медленно поплелись в сторону офиса.

– Глория, ты всерьез думаешь, дедуля из прошлого причастен к убийству? Один только вид его говорит о том, что он не наш парень.

– Рей, никогда не знаешь, кто убийца. Наша работа подозревать всех и каждого. Ты удивишься, но это может быть и жена Бенквиста. Спросить и проверить обязанность детектива. Запомни, никогда не ориентируйся на внешность.

– Да, прости. Просто сбил с толку его внешний вид. Он смахивает на рассказчика детских сказок. Такой дедуля в кресле качалке, укатанный пледиком, попивая горячий шоколад, читает деткам книгу.

– Рей, выключай эмоции и включай мозги.

Переговоры с местными служащими отняли три часа. Мы опросили каждого и занесли показания в базу. После чего отправились к семье Зои Фостер.

ГЛАВА 7

Дом, возле которого мы стояли, был весьма внушительных размеров. Не элитного формата, но габариты огромны. Два этажа, огромная веранда, многочисленные комнаты с окнами. Фасад выложен декоративным камнем, который кое-где потрескался и откололся.

Я позвонила.

Дверь открыл мужчина лет пятидесяти, среднего роста, с квадратной фигурой, небрежной стрижкой и тёмными кругами под глазами. Он был в мешковатом свитере и спортивных брюках. Мужчина держал в руках газету, и сразу захотелось сказать, что всё в порядке. Потому что именно этот момент он запомнит на оставшуюся жизнь. Самое отвратительное в работе детектива – сообщать родителям о смерти ребёнка.

– Мистер Фостер? Я детектив Берч, и мой напарник, сержант Рей Макларен.

Мужчина впал в ступор и совершенно отупевшим взглядом спросил:

– Вы из розыска пропавших? Мы думали, полиция перестала искать нашу дочь.

Теперь мужчина приободрился, и его взгляд наполнился надеждой. В такие моменты чувствуешь себя последним ничтожеством. Тень вины за убийство кого-либо всегда падет на детектива, ведущего расследование. Ты понимаешь, слова соболезнования ничего не исправят и не вернут родителям драгоценное дитя. И всё же детектив должен взять себя в руки и чеканить по уставу: «Как жаль, что так произошло».

– Нет, мистер Фостер, не совсем, – мягко добавил Рей.

С удовольствием я предоставила Рею провести подобный разговор: не из трусости. Просто знала, что он должен справиться с этим.

– Можно нам войти?

Мужчина уставился на нас совершенно непонимающим взглядом, потом всё же посторонился и впустил в дом.

– Ничего не понимаю… Помедленнее…Вы сказали, один из вас детектив? Что это значит? – напряженно переспросил он. – Вы нашли Зои?

– Мистер Фостер, если ваша жена дома, пригласите. Нам надо поговорить с вами, как с родителями Зои. – Абсолютно хладнокровно чеканила я.

Фостер сразу всё понял: если дочь нашли живой, мы бы сообщили, – он отступил от двери и сделал приглашающий жест рукой. Мы прошли в гостиную.

Она была довольно уютной. Светлые тона обоев, деревянный стол, круглый и большой который стоял прямо посередине комнаты, накрытый белой скатертью. На нём стояла ваза с живыми цветами.

Всё аккуратно и начищено до блеска. Комната казалась банальной для трагедии. Так часто бывает с домами жертв и даже с местами преступлений.

Сидевшая на стуле женщина подходила к обстановке: в меру стройная, с длинными волосами, собранными в пучок и поникшим взглядом зелёных глаз. На вид около пятидесяти лет. Скорее её можно отнести к пожилой женщине, но я понимала, она намного моложе. Пропажа ребёнка убила в неё всякую женственность и забрала энергию жизни. Кожа абсолютно бесцветная и безжизненная. Сразу вспомнилась мертвая Зои. На лице женщины не было ни капли макияжа, лишь чёрные круги вокруг глаз, как и у мужа, которые наводили жалостный вид. От носа к уголкам рта тянулись глубокие складки.

– Шейла, – обратился к ней Фостер. – Детективы пришли.

Голос его стал напряженным. Он не приблизился к жене, а остался стоять рядом с нами, стиснув кулаки.

– Наконец-то скажете, в чём дело? – спросил, он раздраженно, едва сдерживаясь.

– Мистер и миссис Фостер, – начал Рей, – нам очень трудно об этом говорить. Сегодня утром в парке Ван-Кортленд было найдено тело девочки. У следствия есть основания полагать, что это ваша дочь. Нам очень жаль. Примите наши соболезнования.

Шейла вскрикнула, будто её ударили по лицу. По щекам потекли слезы. Она закрыла лицо руками и разрыдалась в голос.

Я не могла быть точно уверенна, но на какие-то доли секунд мне показалось, что Шейла весьма театрально отреагировала.

– Вы абсолютно уверены? – выдавил Нэд. Очевидно, у него перехватило дыхание, и он стал тяжело дышать. – Откуда вы точно знаете, что это Зои?

– Мистер Фостер, – мягко продолжала я, – криминалисты по отпечаткам пальцев опознали вашу девочку. Ошибки быть не может. Завтра мы пригласим вас на опознание, но лично у меня нет никаких сомнений. Очень сожалею.

Фостера качнуло и, держась за спинку дивана, он медленно осел. Потом впился зубами в кулак, глядя безумным взором куда-то вдаль.

– Почему именно наша девочка? – прошептала Шейла, которая уже вовсе не плакала. – Я не перенесу, Нэд… – Шейла с мольбой посмотрела на мужа, ища поддержку, но он оставался сидеть неподвижно, не обращая на жену никакого внимания.

– Как это случилось!?

Он медленно сполз с дивана и уселся на пол.

– Как наша девочка… Как…

– Мы устанавливаем детали преступления, мистер Фостер. Пока улики указывают на то, что её убили, – ответил Рей.

У Нэда вытянулось лицо. Шейла поднялась со стула тяжело и медленно, точно вставала из глубокой трясины.

– Где сейчас она? Где моя девочка? – едва шевеля губами, повторяла Шейла.

Меня немного удивила разительная перемена в ней. Сейчас передо мной стояла совершенно спокойная и сдержанная женщина, хотя минуту назад она пыталась разыграть истерику.

– Сейчас с вашей дочерью должен поработать коронер и криминалисты, – негромко объяснил Рей, обращаясь к Шейле как можно деликатней.

– Хочу посмотреть на свою дочь, – заявила она, неподвижно стоя перед нами. Не дождавшись ответа, Шейла растерянно огляделась по сторонам и заметалась из стороны в сторону.– Нэд, где ключи от машины? Не могу найти ключи! Нэд, где твою мать, чёртовы ключи от машины! – орала Шейла во весь голос.

– Миссис Фостер, – вмешался Рей, подбежав к женщине и положив руку ей плечо. – В данный момент мы не можем отвезти вас к дочери. Простите, мне очень жаль. Специалисты должны осмотреть её, сделать заключение, только потом вы сможете забрать её для погребения. Вас всё равно не пустят к ней. Позвольте нам делать свою работу.

Шейла отшатнулась от него, как от прокаженного, и стремительно двинулась к входной двери. Рей покосился сначала на меня, затем на Фостера: тот закрыл голову руками и смотрел в пол, ничего не видя и тяжело дыша. На выходки жены он не обращал никакого внимания.

– Очень прошу вас, миссис Фостер, – подключилась я, торопливо подбегая и стараясь незаметно встать между ней и дверью. – Обещаю, мы отвезем вас к Зои, как только сможем. Но не сейчас. Сейчас нельзя. Проявите понимание и терпение. Вы же хотите найти убийцу дочери не меньшего нашего.

Услышав эти слова, она уставилась на меня красными от слез глазами и открыла рот:

– Это мой ребёнок! – вырвалось у неё. Плечи обвисли, и Шейла зашлась в громких рыданиях.

Осторожно взяв её за плечи, я отвела несчастную к креслу.

– Можете сказать, что произошло? Как она умерла? – спросил Фостер, глядя перед собой в окно. Слова прозвучали тихо и несвязно, будто у него онемели губы. – Что с ней случилось?

– Пока точных данных нет. Коронер забрал тело для выяснения обстоятельств смерти, – ответила я. – Как только появятся новости, мы сообщим. Хочу предупредить: на месте преступления работали репортеры. Воздержитесь пока от просмотра телевизора, газет и старайтесь меньше выходить из дома, пока первая шумиха не уляжется. Журналюги пойдут на многое, чтобы достать вас и сделать из трагедии настоящую сенсацию.

– А есть из чего делать сенсацию, детектив Берч? – теперь Нэд перевел обезумевший взгляд на меня.

На секунду я задумалась сказать правду или пока пожалеть его чувства. Не хотела самовольничать и тем более брать ответственность за вынесение диагноза смерти. Все же решила соврать.

– Вы не так поняли, мистер Фостер. Несовершеннолетние дети, когда их находят мертвыми, всегда привлекают прессу. Некая сенсация для общественности. Каждый делает свою работу, включая журналистов. Лишь только поэтому я предупреждаю. Ради репортажа они готовы платить огромные деньги. Решать вам.

Повисла многозначительная пауза. Я не ошиблась в своих подозрениях. Нэд Фостер всерьёз задумался над моими последними словами. На сенсации можно неплохо заработать.

На мгновение я уловила, как загорелись его глаза, но он быстро взял себя в руки и снова сник. За этим мерзко наблюдать, хотя с таким я сталкивалась далеко не впервые.

За спиной послышалось громкие шаги. Спускались по лестнице. Обернувшись на звук, я увидела молодую девушку.

– Мам, пап, что случилось? – спросила она звонким голосом. – Полицейские… Зои?

Все молчали. Шейла прижала ладонь ко рту, и вновь хлынувшие рыдания превратились в судорожные всхлипы. Девушка переводила взгляд с нас на родителей.

Весьма привлекательная и высокая особа с рыжими кудрями, ниспадавшими на спину. У неё были красивые глаза, доставшиеся от матери. Девушка выглядела лет на двадцать: я не решилась точно определить возраст, но видела, что косметикой она пользовалась лучше, чем любой подросток. Она была в узких серых брюках, туфлях на высоких каблуках и дорогой кремовой блузке. Её присутствие мгновенно наэлектризовало комнату. Сложно представить человека, менее подходившего для сложившейся траурной обстановки.