скачать книгу бесплатно
– Учитель…
– Готов? Молодец, управился. Дай на тебя взгляну.
Старик приподнялся с дивана. Лиас, чтобы его благодетелю было удобней, вышел на хорошо освещённое место. Придирчиво оглядев своего подопечного и попросив пару раз пройтись туда-сюда, Этчеверрия довольно крякнул.
– Просто красавец. Вылитый я в юности. Садись, – он указал на диван.
– Мастер…
– Что?
– Я не могу принять такой подарок.
– Не дури, дурак, – отмахнулся маг и сосредоточился на разглядывании толпы.
– Слишком дорого. Не имею права. Одежда – чистое золото. У меня и денег-то нет. Давайте возвратим товар продавцу?
– Пятьдесят семь, если тебя волнует…
– Что?!
– Я говорю, что твой костюм обошёлся в пятьдесят семь золотых, – он повернулся и заглянул Лиасу прямо в глаза.
Ученик понял: что бы сейчас ни сказал волшебник, с ним придётся согласиться.
– Давай откровенно, – полилась сложная речь, грозящая обернуться распространённой лекцией. – Всё, что делаю, я делаю в твёрдом уме и по доброй воле. Поэтому не оскорбляй учителя допущениями типа: «Мастер не ведает, что творит». Во-вторых, если мои резоны не впрыгивают к тебе по утрам в окно с ножом и свистком, это вовсе не значит, что их нет. Например, вдруг ты реально Посвящённый? Рано или поздно овладеешь Ремеслом – и достигнешь моего Уровня. Если и не сбудется, всё равно можно стать неплохим специалистом. Вот тогда я и воспользуюсь тем, что когда-то оказывал твоей милости посильную помощь и пособление. Это как покупка земли во время экономического кризиса.
Мастер замолчал, посмотрел на Лиаса ещё раз и, увесисто хлопнув его по плечу, произнёс:
– Ну, ясно выяснили? Теперь обрати своё драгоценное внимание на то здание, – он указал на приличных размеров особняк прямо напротив.
– А что… – начал было юноша, но маг оборвал его нетерпеливым движением руки.
От дворца парадным маршем проследовал отряд пышно разодетых гвардейцев. Музыка не играла, и, лишь только военные оказались в ста метрах от гостиницы, строй потерял торжественность. Двор прорезал зычный звук приказа. Выставив вперёд щиты, служители порядка начали теснить толпу. В общем-то, как показалось Лиасу, никто из пришедших не рвался на баррикады – слышались короткие смешки, низкопробные шутки в адрес «солдатни», но это было скорее нарциссизмом, чем афронтом.
Спустя несколько минут зеваки оказались, пусть и не по своей воле, за ограждением, освободив прилегающее к зданию пространство. Молодые залезли на крыши и оттуда наблюдали, как гвардейцы, выстроившись в цепь, перекрыли путь к центру. Улицу Амнила-основателя, на которую тоже открывался вид из апартаментов, судя по всему, перегородили в самом начале. Всегда обычно оживлённая, она как раз пустовала.
– Вот это да!
– Что такое? – Лиас ничего необычного не заметил.
– Оцени вон того проходимца в зелёном, в первом ряду справа. Там, перед оградой.
Мужчина – а вовсе не «проходимец» – приятной наружности, в изумрудном плаще действительно стоял рядом с щитом стражника и что-то ему не торопясь говорил.
– Эльф, – бросил Этчеверрия через плечо, как ни в чём не бывало.
Осознав значение этих слов, юноша впился глазами в представителя расы Вечноживущих. Он не успел толком распознать лицо легендарной Твари (так называли эльфов простолюдины) – та исчезла. Просто как дым в небе – вмиг, без пафосной трансформации из одной формы в другую.
Но, как ни странно, молодой человек готов был поклясться, что где-то именно этого Зелёного уже видел.
– Как здорово, живой эльф, – проговорил Лиас, мучительно пытаясь вспомнить.
– Здорово, – скептически отозвался учитель. – Вот когда они мир уничтожат, будет тебе «здорово».
– Это как – «уничтожат мир»?
– Ты не знаешь? Да, всё забываю, что ты, Серый, чуть ли не со вчерашнего дня пошёл на высокое повышение. Запомни, пока краткой краткостью тебе говорю, а потом в академии вам пояснят. Между Зелёными и Храмом идёт бесконечная война. Зелёные Твари мечтают нас уничтожить, никто не знает толком почему, да они и сами, поди, не знают. Где-то раз в серое поколение они предпринимают такую попытку. Им нужно стереть с лица земли всё живое, то есть ничего личного. Поэтому их мало кто любит. Правда, у них есть чему поучиться, поэтому мы их терпеливо терпим иногда. Но если эльф тебе помогает – значит, он хочет тебя убить. Запомни это раз и навсегда.
– Вы расскажете мне ещё про них, учитель? Это очень интересно!
Этчеверрия покачал головой:
– Это уже работа академии. Там вас просветят. Твари как Твари. Наш язык не могут выучить. Совершенно не понимают фразеологизмов – наотрез. Скажи ему «с гулькин нос», так он и пойдёт гулькин нос искать.
И тут Лиас вспомнил, как перед вторым посещением холма он встретился с молодым человеком в зелёном, который представился иностранцем. Его сердце забилось чаще от неприятного предчувствия. Ах, если бы он только рассмотрел лицо того Зелёного на площади!
– А вот и гонг!
И тут же все замолчали. Несколько человек в хитонах вышли из подворотни и проследовали на середину площади.
– Великие Архитекторы Гильдии, – ответил маг на немой вопрос ученика.
Фигуры разошлись по периметру серого особняка, расположившись правильным семиугольником. Конечно, с балкона открывался вид лишь на пятерых, но Лиас чувствовал, что и прочие, скрытые зданием, не нарушают этого порядка. Появились ещё Белые. Они что-то устанавливали на линиях символа.
Этчеверрия пояснил, что строится барьер, а для чего, скоро и так будет «видно видимым видом».
Спустя какое-то количество минут всё закончилось. Волшебники, выполнившие свою часть труда, заняли места на ступенях дворца.
– Начинаем! – чей-то громоподобный голос заставил город отказаться от шумов.
Здание и Строители, в магическом смысле, больше не существовали. Их оградил прозрачный, но слегка мутный силовой барьер. Пятеро воздели руки.
То, что секунду назад было огромным особняком, медленно осело и начало рассыпаться, утопая в вертикальных колоссах пыли. Рядом с площадью образовался пустырь, посреди которого возвышалась неровная горка каменной стружки.
Работа тем временем продолжалась: Архитекторы застыли в различных позах, и от каждого в центр семиугольника протянулась струя слегка окрашенного света. Сливаясь вверху завала, они формировали круг, совсем как над зданием Храма.
Круг начал вращаться, порождая пламя. Оно било прямо в пыль, сразу же начавшую плавиться, разливаясь в чётко очерченных пределах жидкой лавой. Скорость круга увеличивалась. Уровень лавы достигал почти пятнадцати метров, и она стала уходить в почву, бесследно дематериализуясь.
Толпа зевак, поражённая таким решением проблемы строительных отходов, восторженно загудела. Но от Лиаса не укрылось, как озадаченно переглянулась пара ближайших к нему Архитекторов.
И снова – стремительность круглой Энергии. Задрожала земля. Безумный столб пожирающего огня буравил твердь.
Полчаса движения непрерывного Потока – и под ними колыхалась полынья из жара и дыма. Было страшно смотреть вниз – он выдержал.
Так и длилось всё это – сладкий дар видеть своё вымышленное отражение в лаве. А потом, в один миг, весь свет устремился в одну точку – и пропал. Толпа выдохнула. Над площадью царило ожидание.
Архитекторы явно устали, но выглядели счастливыми, улыбались. Один из них, тот, что в белом, порылся в складках одежды и извлёк оттуда бриллиант размером с перепелиное яйцо. Лучи весело заиграли в многочисленных гранях. Игра продолжалась в полёте, когда брошенный Архитектором камень угодил точно в центр творения.
И лава вернулась. В воздух взметнулись сотни кубометров красных рек, которым, казалось, не будет конца. Лиас услышал дикий рёв толпы и почувствовал, как заскрипел от сверхнапряжения барьер.
На глазах у изумлённых людей вознёсшаяся к небу материя шипела, обретая вполне совершенные формы головокружительного купола.
Часть 2.
Война не началась
Мир Фэнби Империя
Кумр Графство Гиос
Из актов
Воспоминания приёмных родителей, хроника приведена священником Гейром: «Ребёнка того на пороге нашли. Лежал и плакал. А мы чего? Мы ничего – подобрали и воспитывали. Атом назвали, потом Атцем, потом Атцелем стал, значит… На что жили? К нему ж деньги приходили… Как? А никак. Раз в неделю один серебряный появлялся. Леший его разберёт. Хватало и на сестру. Да вот в школу послали… (неприличное слово). Не учились у нас дети отродясь, да и ладно. От этих талмудов-то чего? А ничего. Голова только ноет-то. Работать дети на поле не хотят – на столе пусто. А этого ещё как лошадь кусила чтось… Учиться начал, да. Читал, всё интересовался ерундой, вкалывать в поле не хотел…»
Воспоминания наставника деревенской школы Ванера Миопа, специалиста по наукам земельным. Судебный протокол: «Трудный был ребёнок. Вот ругаешь поганца, а он на тебя смотрит так, что прямо дрожь берёт. Неудивительно, что так вот закончил… преступлением. Ему аж не пикни поперёк – сразу в драку. Вроде самым сильным среди своих не слыл, но если уж дерётся, то до крови, до того, что либо покалечится, либо другого прибьёт, ага. И было ведь такое: еле спасали недругов-то его. Не один раз случалось в драки вмешиваться, ведь гадёныш душить принимался… Парень крепче него раза в три – как вцепится жуткой хваткой в горло, и спасай родимого… Дикий… Словно жил для потасовки».
Из заключения окружного суда графства Гиос: «Двенадцатого числа сего месяца мальчишка Атцель двенадцати лет отроду напал на девицу Соль, свою сводную сестру, и совершил с ней против её воли неприличное. Мальчишку приговариваем к округлению. Учитывая, что преступник сей скрылся от справедливого суда, разрешаем мы легионерам Гиоса заколоть негодяя, коли узрят они его».
Мир Фэнби
Империя Кумр
Столица империи город Кумр
аалатон Ваальсен, гроссмейстер Ордена борьбы с магами, рыцарь и граф Кумра, не разбирая дороги, брёл в никуда. Он совсем было заблудился в сети узких
улочек и проспектов, но через час бесполезных скитаний всё-таки узнал площадь Яростного Дракона. Напряжённое движение толпы утомляло – приходилось сражаться за право двигаться свободно. Однако даже в хаотичности живой массы направление точно просматривалось – в центр. Эта река из коленей и локтей донесла его до улицы Амнила-основателя, а затем и до самой Императорской площади.
Люди удивлённо шарахались от перепачканного сажей и грязью прохожего, не подозревая в нём одного из первых защитников страны от магов. Впрочем, знаковые события, в отличие от значимых, в Кумре происходили регулярно, и герои появлялись каждый второй день, как правило, собирая деньги на благотворительность и священные походы. Некоторых, тех, кто пытался призвать к новой религии или вселенском добру, казнили, конечно, но Паалатон явно к добру призывать не собирался – скорее наоборот.
Сегодня, в день возвращения Гильдии магов в Кумр, всеобщий интерес был прикован к вечернему небу, где под переливы музыки расцветали фигуры сложных иллюзий.
В толпу с верхних этажей щедро бросали подарки, и люди, радостно крича, ловили дармовые монеты, пряники и неопределённую мишуру. Где-то пели. Паалатон обернулся на музыку и остолбенел.
Там, где раньше красовались развалины старого Эльтонского посольства, возвышалось сооружение, которое, казалось, подпирало собой горизонт, отрицая законы человеческой архитектуры. Поразительно изящное внизу, оно постепенно набирало массивность, и каждый, впервые видевший это чудо, мог бы поклясться своим местом в Круге, что громадина вот-вот рухнет.
Рыцарь не стал исключением. Только спустя минуту он медленно начал привыкать к тому, что не придётся ждать конца света под обломками незнакомой башни.
– Правильно, – истерически улыбаясь, граф повёл сам с собой тихий разговор, не отрывая глаз от нового строения. – Кто-то проболтался, и они уловили момент, чтобы похоронить нас. Здорово спланировано. Что же, раз уж вы так паникуете в ожидании расплаты, гады, то считайте мою жизнь своей смертью…
– Враги в городе! – заорал он посреди веселящейся толпы таким страшным голосом, что несколько человек прекратили бессмысленное движение и уставились на «юродивого» (толпа раздаёт прозвища так же быстро, как плохой полководец награды).
Паалатон ошибочно принял общее ошеломление за проявление внимания к собственному горю.
– Веселитесь? Думаете, вас и дальше пряниками кормить будут? Они уничтожили пятьдесят лучших людей страны, а вам танцевать неймётся? Да вы что, заколдованы?
– Парень, не волнуйся, – откликнулся добродушный толстяк в первом ряду всё прибывающих любопытных. – Всё нормально. Шёл бы, а то сейчас возьмут да уведут…
Шаг вперёд – и вот уже ворот несчастного мещанина в кулаке Паалатона.
– Мне успокоиться?! – кричал он в лицо «утешителю», практически оплёвывая собеседника. – Да я тебя, как орка, на четыре части разломаю, ты, предатель!
– Простите, я же хотел… лучше… – торопливо бормотал толстяк.
Гроссмейстер брезгливо оттолкнул добряка, и тот без всякой грации, но эффектно скрылся за чужими спинами.
– Гады! – рыцарь демонстративно отвернулся от зрителей и вознёс эти слова небу, то есть башне.
– Гады! – крикнул он громче, наслаждаясь возрастающим интересом публики.
– Гады!
Троекратно повторённое оскорбление потеряло свежесть, потому что не обещало отзвука свыше. Паалатон сплюнул и продолжил путь молча.
Толпа провожала чудика глазами, но когда стражники (сердобольные граждане всегда вызывают стражников, если чего-то не понимают) добрались до подножья башни, никто им не показал направления, в котором исчез смутьян. Сумасшедшие сродни магам: их можно не любить, но показать на них – грех…
«Sagen Sie mir nochmal, mit welchem Zweck Sie nach Kumr fahren?»
«Lehrer, ich fahre nach Kumr, um die Drachen zu untersuchen».
«Und Sie haben sich aus dem Kopf geschlagen, irgendwie die Welt zu retten, die Menschen besser werden zu lassen oder gar die besten Wissenschaftler von dort zu unterst?tzen?»
«Ja, mein Lehrer, Drachen – nur die Drachen».[1 - – Скажите мне ещё раз: с какой целью вы направляетесь в Кумр?– Изучать драконов, учитель.– И вы не будете заниматься таким глупостями, как спасение мира, улучшение человека или помощь местным учёным?– Нет, мой учитель. Драконы, только драконы. (Нем.).]
Столица империи город Кумр
Министерство путешествий
Министр путешествий империи Кумр, который работал в столице империи Кумр – городе Кумре, от повторяемости слова «Кумр» постоянно кривился, подписывая официальные бумаги.
Сейчас он не кривился, а растерянно переводил взгляд со своего стола, точнее с возлежащей на нём грамоты, на своего посетителя, окружённого государственными гвардейцами – аж целой дюжиной. Он ещё не принял никакого решения, да и как?
Представьте себе, что с утра к вам врывается некий сумасшедший, пусть и с манерами, но только что без слюней на подбородке, весь в саже, копоти, и именует себя рыцарем, гроссмейстером, представляется именем гиосского графа Ваальсена и кричит о государственной измене…
Двух охранников полуживыми затащил за собой, гад, ковры попортил их амуницией…
Слава богу, не нападал. Но зато пришлось выслушать его историю, пока секретарь Черыш в панике вызывал подмогу.
На данный момент опасности не было: когда появились эти самые гвардейцы, гость уже был достаточно смирным, так как выговорился и ожидал ответов. А не давать никаких ответов и тянуть с ними до последнего – специализация Ублизнюкавру Каха, недаром же он министр путешествий, фактически посол императора за границей, через пару лет – первый министр империи.
За те двадцать минут, которые прошли в нервном ожидании, Ваальсен, непрерывно ругаясь, успел выложить на красивом гиосском жаргоне с вкраплениями приличной речи многое, и ничто не укладывалось в голову, ничто не походило на правду. Он-де, Паалатон В., рыцарь некоего Ордена борьбы с магами при его императорском величестве Круимраре. Этот самый Орден некогда изгнал магов из Кумра, после чего был засекречен в особом подземелье, где и готовился отразить – повторное нападение колдунов.
Рыцари Ордена вкупе со своими жёнами, детьми и слугами – все якобы пребывали в состоянии постоянной боевой готовности. Подземелье было настолько секретным, что только сам гроссмейстер Ваальсен-старший (то есть папа неожиданного гостя) иногда выходил на круглый свет и давал императору отчёт о состоянии дел борьбы с Белыми, то есть магами.
И вот именно сегодня, за месяц до нового отчёта, подземелье сотрясло, стены укреплений дрогнули, несущие арки рухнули, и все, кто находился на этом засекреченном объекте, включая папашу Ваальсена (Ках упрощал формулировки в уме), погибли, заживо похороненные под давлением чего-то, что неожиданно возникло сверху.
Сам же Паалатон Ваальсен спасся банальнейшим образом. Он был молодым человеком с довольно «интересной», как он выражался, биографией и правами сына гроссмейстера, поэтому самовольно время от времени выходил наверх. К тому же он был единственным неженатым членом Ордена, поэтому у него были определённые потребности. В этот день случилось так, что его хорошая знакомая ночью решила отоспаться и договорилась с ним на утреннее рандеву.
