Звездолет бунтаря

– Да твою ж мать! – Туровский, кажется, единственный, кто не потерял самообладания. – Откуда эта тварь вылезла?! Как нам до неё добраться?! Эх, если бы не разбился наш челнок! Невезуха!

Челнок? Что это такое, я не смог сразу понять. Пришлось обратиться к базе данных. Пара мгновений показались вечностью. Проявилось изображение, побежали колонки цифр технических характеристик. Обычный космолёт. Они называют челноком то, что мы называем спейсфайтером. И тут меня осенило.

– У меня есть челнок. Я на нём сюда прилетел.

– И где он? – Туровский обернулся ко мне, в глазах вспыхнул живейший интерес. – Оружие там есть у тебя?

– Конечно. Квантовая пушка, лазерная, дезинтегратор. Это же боевой челнок. Я оставил его у входа в технический туннель. Посадил на площадку. Но добираться туда…

– Не надо долго добираться, – оборвал меня Туровский. – Толя, покажи Эдгару короткий путь. Давайте, ребята. На вас вся надежда. Иначе эта гадина разнесёт станцию в щепки. Толян! Скафандр надень. И будьте осторожны! Вернитесь живыми!

Глава 5. Твари на космической станции

Яркий диск звезды, название которой я не знал, плыл в пугающей бездне космоса. Но я слился в единое целое со своим летательным аппаратом, и ничего не боюсь. Никаких жутких монстров. И всегда знаю, что могу запрыгнуть в кресло пилота, развернуть перед собой панель управления. И моя «птичка» унесёт меня от любой опасности на другой конец Вселенной.

Но не сейчас. Когда передо мной вырастала громада космической станции, созданной руками разумной расы. Они так похожи на меня.

Эта мысль не давала мне покоя, мучила, изводила до изнеможения. Во Вселенной триллионы галактик, звёздных туманностей, чёрных дыр, вокруг которых в зоне обитаемости триллионы триллионов планет. И вероятность возникновения разумной жизни невероятно высока.

Но странное дело. Носясь по бесконечному космосу, я встречался не раз с разумными существами. И все они были так не похожи на нас. Цвет кожи, количество конечностей, растительность на теле – невероятное разнообразие форм, размеров. Не все прямоходящие и раздельно говорящие. Иногда они ходили на четвереньках, или ползали. Один глаз, несколько или десяток. Роднило их одной – они умели мыслить.

И вдруг, за миллионы световых лет от моей родной галактики, я нахожу разумную расу, которая абсолютно схожа с нами. Комплекция, цвет волос, глаз. Они все разные, не похожи друг на друга, но все нас объединяет одно – мы единый вид.

Мимо проплыл ещё один цилиндр, утыканный антеннами, с раскрытыми, как лепестки цветов, звёздными панелями. Над планетой я заметил множество таких аппаратов. Ради интереса посмотрел статистику. Нейроинтерфейс равнодушно вывел таблицу с техническими характеристиками рукотворных конструкций. Почти сорок штук. Облака космического мусора из обломков тоже говорили о том, что разумная раса начала осваивать пространство над своей планетой уже очень давно. Они отстали от нас, но добились многого.

Хррр. Я недовольно бросил взгляд через плечо. В кресле второго пилота спал Зайцев. Нет, вы представляете? Я спасаю мир, а он дрыхнет.

Зайцев смог быстро довести меня до площадки, откуда я начал свой путь по станции. Я ощутил себя полным кретином, когда понял, что мне не нужно было вскрывать двери в технический отсек, а просто залезть на балкон, выступающий над площадкой и выбить дверь, которая вела в служебные помещения.

Тут тоже скопилось немало всякой живности, но Зайцев шутя распылял их бластером и радовался, как ребёнок, когда очередная чёрная плесень взрывалась маленьким облачком. Только перед самым выходом путь нам преградило месиво из обрушившихся балок, кусков обшивки стен. Зайцев растерянно остановился. Я отстранил его, и нажал кнопку бластера. Пфф. Образовалась огромная дыра. Я шагнул через неё.

– Да, ёшкин кот, – Зайцев шлёпнул себя перчаткой по шлему. – Я и забыл, что эта штука и мёртвую материю буравит.

Я промолчал, усмехнувшись.

Тусклые блики на фюзеляже, стекле кабины спейсфайтера. Вот он, моя гордость, целый и невредимый. И я выдохнул с облегчением, когда дверь в салон отошла. Круглые светильники, встроенные в потолок, залили мягким светом салон с двумя рядами кресел бежевого цвета с высокими спинками. Маленький столик с парой стаканчиков.

– Давай садись, – обратился я к Зайцеву, который стоял за вторым креслом, разглядывая приборную панель.

– Я… это, – на лице читалась растерянность. – Не умею челноками управлять.

– Да кто ж с тебя это требует? Поедешь пассажиром.

Зайцев радостно заулыбался. Будто только этого и ждал, плюхнулся в кресло, поёрзал, удобно устраиваясь. Положил руки на подлокотники, погладил. Только что не понюхал.

– Здорово, мягко как. Прямо как в собственной постельке.

И вот мы уже в космосе, нарезаем круги вокруг станции.

Дело оказалось ещё хуже, чем мы думали. Монстров, что пытались разрушить станцию, нашлось несколько. Камеры довольно хорошо отсняли одного из них. Загрузил в базу данных параметры. Но надпись «Поиск» лишь мигала, показывая, что занята, а я все сильнее и сильнее злился. Обычно я получал данные мгновенно. То ли связь со звездолётом прервалась, то ли действительно база данных знать-не знала об этих чудищах. И как мне их уничтожить?

– Хватит дрыхнуть, – я толкнул Зайцева в плечо.

Он мотнул головой и захрапел ещё громче.

Мерзавец! Ну я тебе покажу, соня!

Подал мощный импульс в движок. Спейсфайтер бросило вперёд. Перегрузка вжала в кресло. И Зайцев, подскочил, как очумелый. Огляделся непонимающе.

– Толян, как ты вообще спать можешь в таком состоянии?

– Чего-то меня разморило, – пробормотал он. – Устал я, брат. Пару суток не спал. Случилось чего?

– Да ничего не случилось. Просто нам полный каюк пришёл. Всего-навсего. А ты дрыхнешь. Расскажи-ка мне про этих чудищ, которые напали на станцию. Что ты о них знаешь?

– Да вроде я тебе все рассказал.

Досада острыми зубами впилась в мозги. Только время потерял. Надо попробовать хоть что-то.

Ввёл в систему характеристики удара для квантовой пушки. Побежали, радуя глаз, аккуратные строчки символов. Система оповестила о готовности. Спейсфайтер начал разбег, отклонился, его начало уносить всё дальше и дальше от станции.

– Ты куда? – непонимающе вглядываясь в тьму, пробормотал Зайцев.

– Никуда. Система выстроила новую траекторию полёта. Понятно?

– Я вижу, что новую. Но почему мы улетаем?

Я промолчал. Объяснять некогда. Спейсфайтер уже вернулся на орбиту подлёта к станции. И гнал к одному из монстров, который весело прыгал по уступам. Пуск! Экран начертил луч, указывая путь удара квантовой пушки. Бах!

И ничего. Никакого эффекта. Зайцев, вытянув шею, вглядывался в экран. Разочарованно откинулся на спинку кресла.

– Промазал.

– Не промазал. Вижу, для этой мерзотины квантовая пушка, как для слона дробина.

Другой заход. Удар из лазера. Ослепительно яркая струна протянулась на миг от спейсфайтера до монстра.

И рассыпалась на его шкуре в весёлый фейерверк брызг.

Зайцев обидно фыркнул. От злости я стукнул кулаком по панели, включил автопилот. Устало откинулся в кресле, пытаясь усмирить сердце, которое бешено колотилось у самого горла.

Бах! Система взвыла, оповещая об опасности. Вздрогнув, я открыл глаза.

И не увидел ничего через лобовое стекло кабины. Мощный разряд тока сотряс чудовищной болью всё тело. «А-а-а!» – услышал тускнеющим сознанием душераздирающий вопль Зайцева.

Я вцепился в подлокотники, сжал зубы до выступившей из дёсен крови. И напряг все мозги, чтобы не отключиться.

Интерфейс вывел на экран видеозапись с внешней камеры.

Пока мы пролетали возле станции, одна из гадин вдруг растворилась, исчезла с поверхности. И через мгновение уже проявилась на фюзеляже нашего аппарата. Треск ломаемых переборок. Тварь сжимала в смертельных объятьях аппарат, как хрупкую скорлупку.

– Толян? Ты живой?

– Да-а-а, – простонал Зайцев.

– Ну, держись. Сейчас будет совсем хреново.

Зайцев лишь слабо выругался.

Есть лишь одно средство. Я быстро ввёл шифр разблокировки. Такую штуку можно было провернуть лишь на свой страх и риск. Система пять раз предупредила об опасности, но я каждый раз пропускал её вопли. И, не раздумывая, нажал: «Пуск!»

Спейсфайтер ушёл резко вниз, будто провалился в воздушную яму. Болтанка. Я развернул вокруг корабля гравитационный пузырь, превратив звездолёт в обычный самолёт. Штурвал ручного управления мягко ушёл вниз, выдвинув вместо себя ручку управления.

Отдал от себя. Спейсфайтер упал в пике. Потянул ручку к себе, развернулся и начал крутить фигуры высшего пилотажа. На экране отмечая, что гадине стало совсем хреново. Она едва держалась на поверхности, ходуном ходили бока. Дополнительно усилил электромагнитное поле обшивки спейсфайтера. Тварь больше не могла примагнититься к фюзеляжу.

Спейфайтер ушёл в мёртвую петлю, отрицательная перегрузка. И монстр не выдержал, сорвался вниз. Шлёпнулся на дно гравитационного колодца, его размазало в тёмное пятно.

Мы вылетели из гравитационного пузыря. Тот схлопнулся вместе с тварью в крошечный шарик. Превратился в ничто. Такие пузыри являются искривлённым пространством-временем (без каких-либо материальных источников). И позволяют не только создать всё из ничего. Но также может всё вернуть обратно в ничто. Крошечная модель большого взрыва и схлопывания Вселенной.

Спейсфайтер вновь вернулся на орбиту вокруг станции. Зайцев привстал на четвереньки, изо рта сочилась зеленоватая жижа. Резкий запах заполнил кабину. Не дрогнув ни одним мускулом, я включил очиститель воздуха.

– Ты как там, Толян? – спросил участливо, наблюдая смертельную бледность компаньона.

Зайцев забрался на кресло, держась за живот, согнулся.

– Ты ублюдок гребанный. Знал бы, не полетел с тобой, – пробормотал он, но совершенно беззлобно.

– Ничего, привыкнешь, – дружески хлопнул его по плечу. – Зато одной тварью стало меньше.

Отдышавшись, я вновь углубился в изучение инопланетной флоры и фауны.

Интерфейс возвестил о том, что поиск завершён. Вывел гордо информацию по монстрам.

«Электромагнитная форма жизни. Оболочка – тонкий слой волокна сверхплотной молекулярной массы. Не разрушается никаким из известных на сегодняшний день оружием… Продолжительность жизни… Размножение… Органы зрения обладают способностью поглощать рентгеновское, инфракрасное и гамма-излучение»

Приплыли. Уничтожить этих тварей невозможно.

– Ух ты, какие у них глазищи здоровые, – голос Зайцева приподнял меня над болотом разочарования, куда я погружался все глубже и глубже.

Глазищи? Ввёл в систему новые характеристики для удара. Но как рассчитать появление нужной цели? Они же меняются, как погода весной.

Пшш. Ослепительно яркий джет вырвался из лазерной пушки. Молния пронзила огромный глаз, который вылез на поверхность и беспечно осматривался. Монстр подпрыгнул и вдруг безвольно повис на уступе. Сдулся, как воздушный шарик, и станция вращением отбросила его от себя. Печально и безвольно повис, как осенний лист. Реактивная струя спейсфайтера отбросила его подальше от станции.

Радость хлынула в душу весенним бурлящим потоком. Наконец-то я нашёл средство уничтожить этих мерзких тварей. Осталась всего одна.

«Эдгар! Эдгар!» – такой дорогой и милый голос ворвался в мозги.

«Дарлин? Вы где?! Да-а-а-рлин!»

«Мы тут с Ларри! Он совсем спятил. А я держусь. Пока. Эти твари…»

«Дарлин!» – мой безмолвный крик должна услышать вся Вселенная.

«Эти твари нас атакуют. Наш мозг. Они сводят нас с ума. Но я держусь»

«Где вы?! Опиши! Я приду! Я найду вас! Дарлин, не пропадай»

«Здесь нечто… Это похоже на спортзал, или бассейн без воды»

Треск помех и мёртвая тишина. Оглушительная, болезненная пустота.

И только сейчас я заметил вылезшие из орбит глаза Зайцева. Он непонимающе воззрился на меня.

– Ты чего? – поинтересовался я.

– Ты вдруг замолк. И застыл, как каменный. Я думал, тебе плохо.

– Мне не плохо. Ты мне лучше расскажи, где на станции находится что-то, похожее на спортзал, бассейн.

– Есть такое. А что?

– Там мои друзья. Те, кого я ищу. Они связались со мной. Описали это место. Ну что ты уставился на меня? У меня в башке нейроинтерфейс, и я через него могу получать информацию. Понял?

– Круто. Ты крутой парень. Хоть и похож на нас. Но ты другой.

«Только не все так считают», – я вспомнил злость Григорьевой, как она орала на меня, что я с Земли и говорю по-русски.

И словно эта гадюка обладала телепатией, захрипела рация. Зайцев выхватил ее.

– Говорит майор Григорьева, – чеканила дама, от чего холодок пробежал по голени. – Товарищ Зайцев, наш гость Эдгар Рей, доложите обстановку.

Зайцев перекривился, показал жестом, что он думает о товарище майоре, но ответил чётко:

– Докладывает лейтенант Зайцев. Уничтожено два монстра. Остался третий.

– Что?! – в рацию ворвался удивлённый голос Туровского. – Вы там перепили что ли? Какие три монстра? Мы видели лишь одного. Сейчас его нет. Задание выполнено. Возвращайтесь. И без фокусов. Монстры, видите ли, у них размножаются.

– Мы облетали станцию, – я наклонился к динамику, и объяснил спокойно. – И обнаружили двух тварей, которые сидели с другой стороны. Одна тварь сидит внизу.

Повисла тишина.

– Ну вы даёте, ребята. Орден вам обеспечу. Быстро уничтожьте третьего и возвращайтесь. Нам нужна информация об этих тварях.

– Товарищ Туровский… Михаил Николаевич. Я прошу разрешения остаться после выполнения задания. Со мной связались члены моей команды. Мне нужно…

– Хорошо. Хорошо, – перебил меня Туровский. – Всё понятно, Эдгар. Зайцев поступает в твоё полное распоряжение. Если нужно, пришлём подкрепление. Отбой.

Третья гадина, как назло, залезла в самое нутро станции. Сидела там за металлическими фермами, вращая глазами. Но выкурить ее оттуда я никак не мог. Может быть, у этих монстров коллективный разум и те две твари, что мы убили, смогли передать третьей, как надо спасаться от летающих на челноке врагов?

Но что это?! Тварь распухла, начала раздуваться, раздвигая с силой металлические конструкции, они лопались, рассыпались ливнем блестящих обломков.

И тут из чудища выскочил небольшой шар, за ним другой. Они медленно поплыли вокруг станции.

– Это что такое? – Зайцев подскочил на кресле, наклонившись вперёд, прильнул к стеклу кабины.

Я вывел изображение монстра на экран. И мы с удивлением стали наблюдать, как тварь «рожает». Или что она могла делать?

Ещё виток. Система рассчитала траекторию, автоматически запустила яркий джет. Бум. Один шарик сдулся. Бум. И другого ждала та же участь.

Молоточками заколотил нейроинтерфейс, привлекая внимание. И я с досадой, перераставшей в ужас, заметил, что шкала топлива неумолимо приближалась к красной отметке.

– Топлива не хватит, – вырвалось у меня. – Всё.

– Соберись! – вопль Зайцева заставил меня подскочить на месте. С него слетела обычная дурашливость, губы сжались в тонкую линию, глаза потемнели. – Выруби движок. Быстро.

Я не понимающе бросил взгляд, но Зайцев с такой силой ударил меня по плечу, едва ключица не треснула. Я перекрыл подачу топлива. Откинулся на спинку кресла, тяжело дыша. В голове клубился туман, ничего не соображаю. Только вновь и вновь слышу голос Дарлин. Вижу её глаза, умоляющий взгляд.

– Выведи изображение этой твари. Так, молодец. Посмотри, – Зайцев ткнул пальцем в нижнюю часть монстра. – Отсюда вылезают эти …гм, детёныши что ли. Значит, здесь уязвимое место. Рассчитай траекторию удара.

– Не хватит топлива для подлёта, – я безнадёжно вздохнул.

– Хватит! Соберись, тряпка! Ты мужик или размазня?! Я передам тебе данные о Земле. Массу, диаметр, силу гравитации, мощность магнитного поля, угол наклона, относительно Солнца.

– За каким хреном?! На черта мне сдалась твоя Земля!

– Заткни рот! – он вновь стукнул меня по плечу. – Затем, что ты рассчитаешь все параметры на этом своём интерфейсе. И сделаешь гравитационный манёвр. Отскок. Понял? И топлива хватит.

Идея неплохая. И тут голову пронзила мысль, лазерный джет может проткнуть тварь насквозь, и попасть в помещёния станции. А там, возможно, Дарлин. Она погибнет.

– Послушай, друг, – Зайцев склонился ко мне, тон голоса изменился, потеплел. – Мы спасём твою девушку. Я тебе обещаю. Но сделай то, что я тебе сказал. Сделай! – тряхнул меня за плечи.

Глава 6. Экзамен в Академии – Сложная стыковка

– Наша система тестирования способностей пилота является гибкой, но совершенно безопасной. Она адаптируется под любые условия, даже самые жёсткие. Стимулирует активное обучение и развитие критического мышления…

Голос лектора Тайрана Грина излучал такой невероятный пафос, что хотелось заржать. Но смеяться нельзя. Незаметные (но все о них знают) камеры на потолке, стенах аудитории фиксируют даже незначительную мелочь в эмоциях. И вся твоя сущность должна выражать только полнейшее одобрение и восторг от присутствия уважаемого лектора.

Кельси сидел на своём обычном месте, в пятом ряду, пару раз бросил почти незаметный, но хитрый взгляд. Полностью уверен в победе. Ну, посмотрим.

Огромную чашу аудитории с уходящими вверх рядами кресел закрывал купол с мириадами звёздных туманностей и галактик. Зловеще темнели глубокими провалами войды. Ярко вспыхивали и гасли сверхновые, превращаясь в самые страшные чудища Вселенной – магнитары.

Иллюзия создавалась изображениями, которые получали телескопы планеты. Один из таких телескопов был у Академии. Глубоко под поверхностью находился зал с бесконечными рядами стоек Суперкомпьютера. Он обрабатывал и сводил фотографии со всех уголков космоса в единое целое, создавая невероятно реалистичную картину живой и постоянно меняющейся Вселенной.

Вместо голограммы лектора на площадке возникла грузная фигура в темно-синем хорошо сшитом костюме. Этот мужчина не стеснялся своей внешности. И не создавал вымышленных 3D аватаров. Моложавый, полный. Короткая стрижка темных волос с проседью обнажала очень высокий лоб, который проявился скорее не из-за большого ума, а просто из-за облысения. Маленькие тёмные глаза прятались в глазницах под широкими бровями-дугами.

Ректор нашей Академии – Садоваран Баун. Никогда не забывал первой встречи с ним. Когда только поступал в Академию и Баун пытал меня, почему я хочу стать пилотом. И сможет ли мой отец (маршал!) заплатить за обучение. Конечно, отец оплатил мою учебу. И не просто внёс оплату, но выделил из оборонного бюджета стипендию особо отличившимся на стезе освоения пилотирования курсантам. Её получал Кельси.

Баун разразился длинной речью, из которой все должны были уяснить то, что все прекрасно знали и без этих вычурных речей. Наша Академия – лучшая во Вселенной, и мы должны всеми силами поддерживать её имидж. Я едва не уснул. Баун говорил монотонно, никаких жестов себе не позволял. А маленькие круглые глаза смотрели в одну точку. Явно транслировал текст, который вывел его внутренний интерфейс. Мог бы просто передать нам.

Впрочем, в таком случае, его бы никто не прочёл.

Внутри всё кипело от нетерпения. Я так ждал этого дня. Сколько раз представлял себя в кабине звездолёта. Мечтал, как буду пилотировать этого чудесного монстра до самых отдалённых уголков Вселенной.

– Итак, теперь о тестировании, – Баун вылез, словно змея из старой кожи, из мудрёных хитросплетений фраз о величии Академии и перешёл к делу. – Вам всем передадут номера кабинетов, где вы будете проходить тесты. На тест даётся час. Лучшие курсанты, которые ответят правильно на все вопросы, получат новые звания и награды.

Ого! Ничего себе. Это я увидел впервые. Чтобы за простой тест полагались награды.

Получив свой номер кабинета, я отправился туда.

Куб с белыми стенами и в центре стол со стеклянной столешницей. Простой стул. А перед ним экран на стене.

Как только я присел, на экране высветилась надпись:

– Приложите ладони к сканеру.

Эта же надпись отобразилась на внутреннем экране моего нейроинтерфейса. Видно, не все курсанты освоили этот тип управления.

Положил ладони, пробежали красные линии. И тут же из стола выехала рама из тонких трубок с углублением для подбородка. Яркий огонёк впился в глаза, просканировал сетчатку.

И на экране высветилось моё имя, номер, дата рождения.

Механический голос монотонно произнёс инструкцию по тестированию:

«В зависимости от сложности задания, за каждый правильный ответ вы будете получать разное количество очков. В конце тестирования вам будет представлено дополнительное задание. Если вы его разблокируете и решите правильно, то вам будут начислены дополнительно 2 балла. Если задание будет выполнено не верно, то из набранных вами очков будут вычтены 10 баллов».

Несправедливое решение по последнему заданию лишь подстегнуло моё любопытство. Что же такое придумали в научном отделе Академии?

«Начать тест?»

«Да!»

Стены будто раздвинулись, приподнялся потолок, и я оказался в кабине управления звездолётом. Абсолютно пустое помещение, кроме моего большого кресла, с высокой спинкой, и широкими подлокотниками – ничего. Вообще ничего.

Вокруг меня замельтешили экраны, голова закружилась от информации, хлынувшей в мозг. Колонки цифр, символов, бежали, как сумасшедшие, графики, крутились трёхмерные диаграммы. Море информации. Как все удержать в памяти? Не сотни, тысячи параметров, как у спейсфайтера, а миллионы.

Паника прошла, появилась уверенность, что управление в моих руках. Всё встало на свои места. Вся информация из инструкций, учебников, пособий выстроилась в логический порядок, показав, что и где расположено. От оранжереи до термоядерного реактора и капсул для отдыха.

Сколько раз я представлял, что управляю этим чудесным титаном! И хотя всё это тоже лишь иллюзия, созданная суперкомпьютером, она давала возможность прикоснуться к чуду.

Первое задание оказалось простым: рассчитать по параметрам гравитационный манёвр звездолёта. Планетарная системе, звезда класса красный карлик, восемь планет, из них четыре сверхгиганта.

Система удовлетворённо выставила мне звёздочку. Одну. И я двинулся дальше.

Задания усложнялись, но чем труднее казалась задача, тем азартнее я становился. Рубашка взмокла, прилипла к спине, пальцы чуть-чуть подрагивали. Но я уверенно шёл к финишу.

И вот он – мой приз. Заблокированное задание.

Система ещё раз выдала предупреждение о потере десяти баллов, если я промахнусь. И на мгновение я замер. Одно неверное решение и я проиграю Кельси Хову. Что тогда? Позор? Мне придётся покинуть Академию. А для меня это смерть.

Бросил взгляд на часы – осталось минут десять. Я выполнил все открытые задания. И у меня целых десять минут на решение задачи, о которой я понятия не имею. Огляделся вокруг – мёртвая тишина и пустота рубки управления никак не успокоили меня. Нет никого рядом, кто бы мог дать совет, поддержать.

Но тут меня словно током пронзило – а что, если Кельси выполнит это задание и опередит меня?

Нет, надо идти до конца. До победы! Я лучший курсант или нет?!

Исчезнувший знак вопроса заслонил схема двигателей. Подождите, ведь я раньше видел их! Да твою ж сингулярность, это же движки на экзотической темной материи. Это же идея моего отца!

И жар прилил к лицу. Рассчитать прыжок через гиперпространство. Я смогу. Уверен!

Решение пришло не сразу, я мучился, переставляя цифры, передвигая параметры, пересчитывая каждую переменную. Раздумывая, правильно ли я учёл теории наших учёных-космологов, астрофизиков.

Всё. Последний штрих. И дело сделано.

Система задумалась, переваривая все мои ответы. Потекли долгие мучительные минуты ожидания результата. И вот он!

102 балла! Я всё решил. Всё!

В каком-то необыкновенно приподнятом настроении, я вскочил из-за стола, вышел в коридор. Лоб полыхал, пальцы подрагивали. Пришёл в себя, усмирив сердце, стучавшее молотом в грудную клетку.

Вернулся в аудиторию на своё место. На экране в центре зала список курсантов, но все клеточки с оценками пусты.

Настал самый волнующий и пугающий момент. Оглашение результатов. Я с нетерпением вглядывался в таблицу. Краем глаза заметил, что Кельси напряжен, как никогда. Поглядывал то на экран, то на меня. Пальцы барабанили по столу.

Он тоже знал свой результат. Но главное – узнать мой.

Потянулись невыносимо длинные минуты, сложившиеся в часы. Все курсанты вернулись, расселись по местам.

Почему не оглашают результаты? Сбой системы?

Перезвон колокольчиков – сигнал. Экран отъехал назад к стене. Возникло трехмерное изображение Тайрана Грина и ректора Бауна.

Мне показалось? Или на их лицах читалась растерянность? Из-за чего? Что пошло не так?

– По результатам тестирования, – начал Баун, его голос чуть сорвался, он откашлялся. – По результатам тестирования двое курсантов набрали максимальное количество балов.